CreepyStory

(Окончание. Начало здесь Подъезд)

в предыдущем посте история заканчивается на пропаже в подъезде Леночки и обращении ее мужа за помощью в розыске к полиции...

...он вернулся домой и начал звонить в полицию. Там рекомендовали подождать и, уж, если действительно не вернётся, подать в розыск.

Игорь настаивал сделать это немедленно.

– Слушайте, – нервничал дежурный, – столько раз жёны с мужьями ссорятся и уходят из дома, а потом возвращаются, это – обычный случай, погуляет и вернётся.

– Вы должны отреагировать на моё обращение! – не унимался Игорь.

– Хорошо, сейчас к вам приедут, зафиксируют данные, говорите адрес…

– Улица Зелёная, дом 9, квартира 42*...

...На самом деле, своим соседям Игорь рассказал не всю историю целиком, оставив для общего ознакомления только официальную версию.

Правда же была в том, что, как только он сделал шаг за порог, устремившись вслед за Леночкой, он буквально упёрся во что-то непонятное, словами это трудно было описать, больше напоминало сгущённый теплый воздух, так бывает, когда входишь с морозного дня в жарко натопленное непроветриваемое помещение.

Но эта волна горячего воздуха была одновременно и липкой и упругой, и запах, этот запах сводил с ума, сладкий, приторно-сладкий с металлическим оттенком. У Игоря моментально закружилась голова. С ног до головы его прошиб пот. Одновременно с этим он ощутил такой ужас, что все мышцы в его теле мгновенно напряглись, заставив его вытянуться и одеревенело застыть на долю секунды в неудобной позе.

Возможно, именно это и спасло ему тогда жизнь, потому что, не владея собой, он не удержал равновесия, и со всего маху, плашмя, ввалился в дверной проем квартиры. В ту же секунду оцепенение прошло, и он резко захлопнул за собой дверь.

Сердце бешено стучало в ушах, но тело расслабилось, и он почувствовал мокрое тепло в районе паха. Понятно, такое негероическое происшествие свое он не стал рассказывать соседям.

Заявление о пропаже Леночки он тоже не подал, два дня он провел взаперти на остатках хлеба, яичнице и сладком черном чае. Мысль о том, что нужно выйти в подъезд бросала в мелкую дрожь, поднималась температура.

Через два дня из заточения его вызволил сосед квартиры напротив, которому срочно понадобилась отвёртка. Бледный, с ввалившимися глазами Игорь затянул его к себе и рассказал все злоключение последних дней.

Сосед из квартиры напротив не отличался склонностью к мистицизму и более был расположен к активным действиям. Он предложил немедленно установить суточное дежурство на лестничных пролётах, для чего в квартире Игоря и был через несколько минут организован штаб по планированию борьбы с возможным маньяком. Он же, сосед из квартиры напротив, вызвался дежурить первым

Второе дежурство выпадало Игорю, а далее миссию перехватывал третий этаж, 43, 44 и 45-я квартиры.

С шести часов вечера сосед из квартиры напротив занял пост, обложившись термосом и бутербродами, удобно устроившись на военной телогрейке. Все это Игорь мог наблюдать через дверной глазок. Он смотрел, не отрываясь, на соседа. Прошло несколько часов, а тот сидел как ни в чём не бывало, уткнувшись в планшет.

Ещё через четыре часа после начала дежурства к Игорю стало возвращаться самообладание. Убедившись, что с соседом ничего не происходит, он начал забывать свой недавний ужас и даже стал удивляться, отчего же сам он так напугался.

Совершенно придя в себя ещё через некоторое время, он решился выйти перекурить на лестнице:

– Ну что, Санёк? На западном фронте без перемен? – начал он шутливый диалог, устраиваясь рядом с соседом на телогрейке.

Однако сосед из квартиры напротив настолько был увлечен действием внутри планшета, что не ответил.

Игорь заглянул в экран, тот был тёмен, судя по всему, устройство разрядилось.

– Спишь, солдат! – рявкнул Игорь, пародируя своего бывшего прапора и хватив соседа по затылку.

В ответ голова соседа совсем поникла, будто провалилась в грудную клетку. Аккуратно, уже догадываясь, что случилось что-то нехорошее, Игорь оттянул голову соседа назад за волосы и моментально отшатнулся. Перед ним сидела мумия человека, высохшего, словно кем-то выпитого до дна, желтая, скукоженная, с чёрным зияющим провалом рта, навсегда застывшего в беззвучном крике.

Игорь метнулся прочь и запер за собой дверь.

Утром на лестничной клетке не было ни планшета, ни мумии, ни даже телогрейки.

В дверь Игоря постучали. Это стучал сосед сверху, узнать, когда Игорь планирует заступать, и как прошло дежурство Санька. Игорь так и не открыл. Услышав стук в свою дверь, он сиганул с балкона, и, хотя этаж был вторым, Игорь не смог выжить после падения.

На этом дежурства закончились. Однажды, потеряв главнокомандующего, ворох смельчаков рассыпался и продолжил свои скучные повседневные дела, забывая за суетой недавние страхи.

Некоторое время, проходя по лестницам подъезда еще встречались друг другу соседи, но все реже и реже, пока Андрей, наконец, не остался совсем один. Чтобы не сойти с ума, он взял за правило каждый день записывать любые мелочи, казавшиеся необычными. Но этих мелочей становилось все больше и больше, и вскоре его дневник стал похож на бред сумасшедшего, а не здорового человека, пытавшегося бороться с неизвестным злом…**

«Сегодня ночью в подъезде что-то нестерпимо выло, кидаясь и грохоча лестничными перилами, – сделал очередную запись в своем дневнике Андрей. – В шуме можно было различить разные голоса, как будто все они жужжали в общем неразличимом хоре, однако, я явно слышал голос Леночки. Она умоляла Игоря о чем-то, о чём, я не разобрал. Голос был слишком жалобный, я едва сдерживал порыв выйти ей навстречу.

Чтобы не поддаться овладевающему безумию привязал себя, пока был в памяти, к трубам в ванной толстой бечевкой, только тогда перестал бояться отключиться.

В прошлый раз я очнулся только в тот момент, как уже занес ногу над дверным плинтусом. Отчетливо помню, привиделось, будто Леночка стоит у моей двери и просит впустить ее. Как только я открыл дверь, она захохотала и увернулась от меня, делая несколько шагов назад и маня меня рукой. Я было подался за ней, и в этот момент очнулся. Что-то, непонятно что, подступало к моему горлу из темноты подъездного нутра.

Ужасно боюсь, что в следующий раз не сдержит меня либо бечёвка, либо труба.

Надо придумать способ зафиксировать себя как можно крепче.»

Вечером того же дня:

«Что-то съел, ужасно крутит живот. Вызвал скорую. Диспетчера со времён моей молодости стали на порядок вежливее. Болтали со мной, успокаивали. Боюсь, что врачи не смогут добраться до меня, не смогут пройти подъезд. Надо постараться дойти до низу, подождать их приезда там. Сам не могу, тяжело. Пытаюсь сдвинуться и ничего не получается, как будто что-то держит меня. Весь как-то странно распух.

Леночка говорит, что в городе заражена вода, побочные эффекты – вплоть до галлюцинаций. Рассказывают, люди видят не пойми что, и это сопровождается головокружением и повышением температуры».

И еще позже:

«Это была очередная галлюцинация. Бечёвка не подвела. Тело болит от врезавшейся в него веревки. До утра - около часу.»

Андрей заварил кофе, надо было как-то проснуться. Горячий душ сильными струями разогнал кровь, сердце начало ровно биться, готовое к новому дню. Крепкий напиток придал уверенности и энергии для того, чтобы быстрее ветра проскочить три этажа вниз. Сегодня он дал себе слово, что попытается вновь пробраться в квартиру первого этажа, чтобы обосноваться теперь там, навсегда минуя необходимость передвижения по подъезду.

Первый этаж – самый близкий к выходу, открывающий возможность попадания в жилище через балкон, в обход подъезда, казался Андрею единственным возможным решением выжить в сложившейся ситуации. Он неоднократно предпринимал попытки залезть в открытое окно 37-й, однако, как только приближался к спасительному проему, здание непостижимым образом исчезало из поля зрения, как будто таяло в воздухе. Стоило сделать шаг назад, и оно вновь появлялось на том же самом месте, абсолютно реальное и вполне ощутимое. Это было ещё одной загадкой, которую Андрей силился разгадать каждый день. Он совершенно не помнил, кто именно занимал этаж, как исчезли эти люди из жизни дома, но ведь очевидно, что они были. Пытаясь вспомнить их, Андрей, как казалось ему, различал в сознании неясные образы и контуры, однако, как только пытался подобраться к ним ближе, чтобы тщательно разглядеть и запомнить, терял их в то же мгновение. Андрей полагал, что, если удастся вспомнить обитателей нижней части дома, ему удастся-таки проникнуть в жилые помещения первого этажа. Как только люди, жившие там, перестанут исчезать из его памяти, так же исчезать перестанет при приближении и часть здания.

Он спрашивал в ЖЭКе, но архив ЖЭКа сгорел в прошлом году при невыясненных обстоятельствах. Спрашивал у жильцов соседних домов, однако никто не мог припомнить ничего, кроме той информации, что там действительно кто-то жил.

Из-за странного, загадочного и всеобщего провала в памяти, Андрею приходилось преодолевать ежедневно дорогу смерти, вырывая у недр зла, обитавшего в подъезде, каждый новый день, как награду. Он смотрел на лица скучавших вокруг людей и презирал их. Как можно было так пренебрежительно относиться к великому дару – целому дню на земле, который приходится отвоёвывать в жесточайшей борьбе с неизвестным притаившимся врагом. Презирал их и завидовал им.

Нет, сначала он, конечно, пытался пожить у друзей. Когда пропал сосед из 43-й, он даже домой возвращаться не стал, купил в магазине зубную щётку, смену белья, букет цветов и через час звонил в дверь старой знакомой. Анна была не то, чтобы хороша или умела расположить к себе. Но у нее было одно выгодное свойство: ни с одним мужчиной она не могла ужиться, а потому ее трёхкомнатная квартира всегда оставалась открытой для бывших кавалеров. Они навещали её, когда некуда было податься или просто по причине тоскливой пьяной грусти. Анна же была довольна тем, что все, когда-то покинувшие её, к ней же возвращались, чем доказывали её превосходство над соперницами.

Ему даже не пришлось выдумывать причину своего внезапного появления, цветов было вполне достаточно.

Анна жеманно приняла букет:

– А ты похорошел, я давно тебя не видела…

Андрей, действительно, за эти два месяца с начала странных событий, сильно окреп. Бросил курить и много времени посвящал физической подготовке. До этого он не мог и двух этажей пройти, чтоб его не начала одолевать одышка. Сейчас же он птицей взлетал к своей двери, практически на одном вдохе.

Иначе было не выжить. Выбор небольшой: либо застрять в переходе и повиснуть на перилах, либо домчаться до квартиры, которая непонятно почему оставалась неподвластна этому, там, за дверью.

Хозяйка распахнула перед Андреем давно забытый мир уюта, спокойствия и женской неги. Ночью, перед сном он даже задумался: "А почему бы и нет?", – представляя себя в роли жениха. Во всяком случае, до тех пор, пока не прояснится ситуация с их подъездом.

Утомлённый и разнежившийся в безопасности он уснул.

Снился странный сон, будто его рвали на части тысячи одинаковых рук, ужас сковывал все члены, в ушах звенело. Однако, боль и ужас дробились на миллионы осколков, потому что весь он состоял из каких-то кусочков. Полностью себя обнаружить во сне было никак невозможно. Андрей только тем и занят был, что, продираясь сквозь уродливые видения, выискивал собственные части, находя их в разных местах родного подъезда: где-то была рука, где-то нога, волосы нашлись под ковриком соседа из 45-й.

Он понимал только одно, нужно как можно быстрее найти и собрать себя целиком, чтобы покинуть проклятое место, пока удушливый, надвигающийся сладкий запах, не настиг его. Не хватало только глаза и нижней челюсти, как вдруг он понял: то, что настигало его и от чего он бежал, стоит совсем рядом.

Он замер, понимая, это, возможно, его последние минуты, но верх взяло любопытство.

Андрей медленно стал поворачивать голову, борясь с собственным ужасом, чтобы обернуться и узнать, кто же преследует его.

Ещё немного и он увидел это…

Громкий крик пронзил воздух. Услышав его, он даже не понял, что кричит сам. Нечто смотрело прямо ему в глаза.

Андрей в ужасе вскочил на кровати: «Что? Что именно он увидел?!» Ведь это было что-то до боли знакомое, совсем родное, но почему, почему это так напугало его?

Он силился восстановить в памяти увиденный во сне образ, видение было где-то совсем рядом, на кончиках ресниц. Андрей почти уловил его, но каждый раз, приближаясь и чувствуя, что вот-вот узнает привидевшегося, он терял его.

Нервничая, стал расхаживать по квартире взад и вперёд, машинально поставил кофе, настроил душ.

Почему он так хорошо знает расположение всех комнат, откуда ему так хорошо известно, что и где лежит на кухне, кроме одного: где Анна?

Потому что он проснулся дома! Это было просто и элементарно. Но как он здесь очутился, ведь он прекрасно помнил вчерашний вечер: цветы, красный-красный борщ, другого Анна бы и не сделала, у неё все было на высшем уровне…

Неужели и это был сон? Неужели вчерашнего вечера не было?

"Что делать?" – заметался переполошенный разум, пытаясь вырваться из загадочного круга невыносимого фарса действительности.

Андрей потянулся к телефону. "Стоп! Куда ты собрался звонить? – задал он сам себе вопрос. – Анне? И что ты скажешь ей? Как дела? Был ли я вчера у тебя? А если не был?"

И тут Андрей в ужасе схватился руками за голову и почти взвыл:

– А вдруг был?!

Соседи справа глухо ударили в стену в знак того, что ранним утром не стоит напрягать голосовые связки так сильно. Они всегда делали ему замечание и всегда барабанили в стену, если к моменту их отдыха Андрей позволял себе хоть сколько-нибудь шума.

– Как вы достали! Моя квартира! Моя! Делаю что хочу! – Андрей схватил чугунную сковороду с плиты и со всей силы ударил по кафелю стены, разделяющей его с соседями из сорок пятой. Ещё и ещё раз. Плитка потрескалась в нескольких местах. Сковорода полетела в угол.

Андрей как-то оплыл и растёкся на полу, всхлипывая, словно маленький ребенок:

– Там никого нет, их тоже нет, с кем, с кем я спорю? Я схожу с ума?..

Соседи из 45-й были вполне милые люди: Оксана и Гоша. В принципе, не так уж и сильно они мешали. Просто были повёрнуты на здоровом образе жизни: не ели мяса, рано ложились спать.

Он однажды был у них дома. Всё уставлено маленькими статуями будды. Комната пропахла благовониями. Детей у них не было. Не до этого им, наверное, было: они постоянно мотались по всему свету, разыскивая учителей, которые приведут их к просветлению. Когда случалось встретиться с ними в подъезде, они смешно так складывали ручки у груди и немного кланялись. Кто только над ними не потешался за это. Потом, правда, так делать стали все.

Он прекрасно помнил то утро, когда Оксана, стоя внизу под балконом, уговаривала Гошу сбросить ключи от велосипедного замка. Тогда уже подъезд проглотил и Леночку, и соседей с первого этажа, поэтому Оксана боялась лишний раз подниматься за ключами, возвращаться – плохая примета. Гоша не сдавался, его очень многое смешило в этой жизни. Вот и в этот раз он потешался над женой, заставляя пройти несколько метров по ступеням наверх:

– В горы, значит, подниматься было не страшно, скорпионов жрать – пожалуйста… Что случилось–то?

– Ты сам знаешь, – выкрикнула снизу Оксана, понижая голос

– Что это я такое знаю?

– Ну? На весь двор сообщить?

– Хорошо, давай я, – сказал Гоша и крикнул, что было силы, – моя жена боится привидений!

Оксана отвернулась и быстро пошла прочь, оставив попытки воспользоваться велосипедом.

– Да погоди ты, сейчас я принесу тебе твои ключи! – крикнул Гоша и бросился догонять её.

Он, кажется, единственный, не боялся того, что живёт в подъезде.

Натянув наспех халат и взяв в руку ключи, побежал, перепрыгивая через ступеньку, вниз.

Один из прыжков Гоша не рассчитал и рухнул кубарем, пересчитав бетонные ступени всем, что имел, растянувшись у мусоропроводной трубы.

Там его и нашла через несколько минут Оксана, вернувшаяся, чтобы доказать мужу, что она вовсе не трусиха, и заставить его извиниться за обидные слова.

Андрей услышал крики в подъезде, в его дверь тут же заколотили. На пороге стояла Оксана.

– Гоша! Гоша! – кричала она, когда Андрей открыл ей. – Скорую, надо срочно! Ему плохо!

Андрей посмотрел в подъезд и увидел Гошу. Тот уже не смеялся и не шутил, на лице застыло изумление, рот слегка приоткрыт, брови приподняты, халат распахнулся, обнажив крепкий торс. Пояс халата чудным образом обвил шею.

Андрей метнулся к телефону в прихожей, начал набирать ноль три и вдруг понял, что разом, мгновенно и неестественно всё поглотила какая-то невесть откуда возникшая тишина. Только что в подъезде раздавались женские вопли и вдруг стихли, оборвавшись на выдохе. Он взглянул на то место, где только что была Оксана.

От нее оставалось не так уж и много: раскрытые от ужаса глаза и бледные контуры тела. Вся она как-то постоянно менялась, как будто утекала в трубу огромного пылесоса, расположенного сразу за ней.

Андрей с силой схватил то, что до этого было Оксаной, и рванул за волосы к себе, внутрь квартиры.

Только что удерживаемое в руке со вздохом упало на пол и с чавкающим звуком впиталось в ковёр.

Это было две недели назад, он помнил события того дня прекрасно. Но что же тогда сейчас стучало в его стену. Андрея осенила догадка: "Может быть! Может быть, это был только сон. Такой же мерзкий и противный, как сегодняшней ночью! А Оксана и Гоша просто уезжали в свою очередную Индию, и я не заметил, как они вернулись! Конечно! Конечно, так и есть, вся эта ахинея просто приснилась! Такого не может быть на самом деле!"

Андрей радостно выскочил в подъезд и стал трезвонить в 45-ю, готовый обнять и расцеловать того, кто ему откроет.

За дверью мешкали, и Андрей принялся стучать. Дверь от хлопков ладонью тут же открылась, и он прошёл внутрь.

"Нет, они не уехали. И этот чудовищный кошмар был не во сне, а наяву», – записал он в своем дневнике следующим вечером.

"В комнате было пусто, по-прежнему пахло благовониями. Я задел маленькую фигурку Будды, и он весело стал раскачивать головой, как будто заливаясь от смеха.

Я позвал их, никто не ответил. В квартире было пусто, но я не решился проходить. Сон это или нет, а ведь явно слышался стук в стену. Я поспешил уйти. При выходе на полу нашел тетрадь. В ней – записи аккуратным почерком, должно быть, писала Оксана. Никогда не думал, что она работает врачом. Однако, вот, что там было записано:

.......«Пациент – сирота, родителей своих не помнит, имя получил в детдоме.

Жалобы на безысходное одиночество, связанное с потерей близких людей и знакомых.

На фоне одиночества, в результате неумения принять того факта, что люди могут не только появляться в жизни, но и исчезать из неё по разным причинам, будь то отъезд, ссора или какие-либо другие, пациент ищет объяснение происходящему в окружающей действительности, объясняя расставание действием невидимой силы.»....

"Удивительно близок показался мне этот несчастный, описаннный коротко Оксаной, так и не сумевший пережить одиночество. Разве может быть у человека причина навсегда потерять друга, кроме смерти или другого загадочного обстоятельства?

Я тоже не знал ни отца своего, ни матери, и так же как и он, не мог никогда понять, есть ли они на самом деле или нет. Вроде есть, если я есть. А как думаю о них, исчезают, не думаю – опять есть…»

Страшная догадка осенила Андрея.

– Боже мой, – он схватился обеими руками за большое зеркало в прихожей и уткнулся в холодную поверхность горячим лбом. – Боже мой! Я сошёл с ума. Леночка, ведь это моя первая любовь в школе! Игорь! С ним мы сидели за одной партой! А зло? Кто в роли зла? Врачи! Тупица! Те, кто тебя разлучили со всем миром, ограничив все связи и контакты, это вселенское зло – врачи!

Андрей захохотал, сползая на корточки. Все объяснилось до смешного просто. Он пациент психбольницы, вечно убегающий от врачей и никак не расстающийся с собственным прошлом.

На душе стало легко. Всё стало на свои места.

«Надо просто принять помощь тех людей, которые работают над моим излечением. Что там? Таблетки. Ну да, пусть будут таблетки. Капельницы? Пусть будут капельницы,» – он встал и подошёл к двери. – «Скорее, как можно скорее, только бы вылечиться!»

– Ста-ять! – скомандовал Андрей сам себе! – Нет-нет, морок, опять морок. Допустим, Игоря и Леночку я знал давно. Допустим, их смерть я не смог пережить и вообразил, что их сожрало что-то в подъезде. Но Оксана? Гоша? Это бред! Это только в моем воображении. Нееет, врёшь, не возьмёшь, тварина! Если это всего лишь сон, всего лишь бзик воспалённого сознания, то надо просто проснуться, очнуться, вскочить, упасть, что угодно! Резко сменить положение! Упасть! Да! Упасть! Во сне всегда так, снится, что падаешь и просыпаешься!

Андрей резко развернулся и со всего маху прыгнул с балкона.

Тело грузно, плашмя хлопнуло оземь. Вздрогнули и засуетились окрестные зеваки. Коты брызнули в сырость подвалов, подальше от места происшествия.

***

– Нет, нет и нет, – повторяла Ольга Петровна. – Самоубийство – грех, и никакого оправдания для него нет. Тот, кто это сделал, попросту слабак. Да поставь ты чемодан уже! Иди к машине, скажи грузчикам, чтобы занесли холодильник и мебель…

Александр Иванович резко, с шумом впечатал поклажу в цементные клетки лестничной площадки и бросился вниз к мужикам. Терпеть поучения жены было невыносимо, даже в такой счастливый день их новоселья она не могла удержаться.

Ольга Петровна, оставшись одна на лестнице торжественно вставила ключ в дверной замок их собственной однокомнатной квартиры номер сорок пять, пусть и вторички, но все же своей, со счастливым номером «45», цифры которого в сумме давали девятку, число удачи, с которой можно будет начать новую жизнь…

Спасибо, что прочитали!

рассказ бесплатно здесь https://www.litres.ru/ekaterina-konstantinovna-gliken/podezd... или вот тут https://mybook.ru/author/ekaterina-gliken/podezd-5/

На пикабу текст несколько изменен, благодаря конструктивной критике читателей:

- суть не изменилась, добавились несколько предложений, но надеюсь, читать стало комфортнее, за что большое спасибо **Gennadiy78.

- и большое спасибо *sulfuracid, благодаря которому из текста на пикабу исчезли некоторые фактические ошибки

Запах гниения

Я довольно неплохо помню своё детство, оно не было радостным и его никак нельзя назвать счастливым. Рос я хилым и болезненным, у меня было отставание в развитии – до четырёх с половиной лет я не разговаривал, лишь произносил непонятные звуки. Самое яркое воспоминание моего детства до сих пор вызывает у меня мурашки по телу и липкое ощущение страха, как обычно бывает, когда человек встречается с тем, чего не может объяснить.

Моя мать растила меня одна и целыми днями работала, оставляя меня с бабушкой. По её словам, в то время она уехала в другой город и приглядывала за мной, конечно же, бабуля.
Она была уже довольно пожилая и с трудом ходила. Я помню её доброе морщинистое лицо и уже блеклые голубые глаза. Она носила смешные платки в горох и халаты в цветочек, пахло от неё всегда чем-то вроде парного молока или свежего хлеба. Я любил залезать к ней на колени и слушать её уже приглушённый, но всё равно приятный голос. Она рассказывала мне много интересных историй, но к сожалению, я их не запомнил конечно.

В тот день бабуля ушла в магазин и оставила меня ненадолго смотреть телевизор, хотя она не была его сторонницей, но видимо посчитала, что он должен меня отвлечь. Помню, что её долго не было и мне было очень страшно, ведь я, как и все маленькие дети очень боялся, когда взрослые задерживались.
Когда я уже начал хныкать, бабуля вернулась, но без каких-либо покупок. Хоть ей и было тяжело ходить, но она никогда не показывала виду, когда же она вернулась, было заметно, что ей очень больно. На её глазах были слёзы, и я сам заплакал, но она стала меня успокаивать и в конце концов я уснул.

Следующие дни я стал замечать странности, но в том возрасте, конечно же, не связывал их между собой, я просто отмечал, что что-то изменилось в её поведении.
Она практически не разговаривала со мной, лицо её было злое и искажённое, а ещё… от неё стало странно пахнуть, сладко так, но между тем жутко неприятно.
Она исправно варила мне каши и укладывала спать, но когда я хотел залезть к ней на колени, то был отруган. Я помню, что тогда долго плакал от обиды.

Запах от неё усиливался, и я даже сейчас содрогаюсь, настолько отвратительный это был аромат.
Помню, что бабушка с трудом, вытягивая слова и при этом жутко кашляя, разговаривала с матерью по телефону, говорила, что всё хорошо.

А как-то утром, я проснулся и понял, что бабушки нет, я ходил по дому и искал её, а потом долго плакал, у меня случилась настоящая истерика. Тогда впервые я заговорил и первым моим словом было - бабушка. Соседка, услышав мои визг, настойчиво трезвонила в дверь, узнать в порядке ли всё, видимо она и позвонила моей матери.

Через несколько часов приехала мама и на её лице я видел растерянность и непонимание.
В тот день она оставила меня у соседки и её долго не было, лишь к вечеру она вернулась и весь вечер прорыдала. А потом ходила печальная и одевалась только в чёрное.

Больше я не видел свою бабулю, но когда вырос узнал, что на самом деле произошло:
Оказывается, когда бабушка пошла в магазин, в одной из тёмных подворотней на неё напала стая собак. Одичавшие шавки загрызли её и затащили за мусорные баки, именно в тот день, когда мать вернулась, мусорные баки вывозили и обнаружили полусгнившее тело моей бабули, ведь тогда стояла жара…

Моя мама утверждала, что сама оказалась в полном шоке, когда осознала – она ведь разговаривала с бабулей, когда та уже была мертва. И после этого мать долго ходила в церковь и часто брала меня с собой, мы ставили много свечей за её упокой и даже приглашали батюшку осветить нашу квартиру.

Я не знаю, как объяснить всё произошедшее. Но уверен, что бабушка не хотела мне зла. Лишь этот ужасный приторный запах гниения человеческого тела до сих пор не оставляет меня в покое…
👇👇👇
https://youtube.com/channel/UCwr_wZGASsST_Cr3YV18b9A

Итак... Чуваку 20 лет. Ни тактики, ни стратегии не изучал. Судя по всему - учился на повара-промоутера. Но работать пошол в охрану. Ибо денег охранник получает дойуха больше...

Зажевав на работе сухарь с чьей-то вялой подошвой и ногтями, под рассказы уборщицы, решил сыграть в деффектива (а хуле! Макар-то есть!) Заглянул за "запретную" дверь и охуел от созерцания дрочева и корчева. (Про Макар забыл нахуй! Какой там ебануть обойму в двух-с-половиной ублюдков с ручными пилами. Ога!!!)

Дальше больше. Надо добивать статус деффектива! Затарился снотворным и пургеном (хотя денег нет нихуя. наверное местная аптека в долг раздаёт) и решил смешно вырубить местную архивную моль Валентину, заочно назначив ей галлоперидоловый сон и анальную кару.

Въебав лужоной глоткой поллитру спецыфическаго чаю, Валентине вдруг Взбледнулось и она побежала спать на унитаз.

Ах, ДА! Наш деффектив стопудово знал, что все ему нужные бумаги ханяцца в архиве! Ранее сожранная подошва дала ему +100 к ясновидению и +50 к рентген-зрению... Не даром был приведён в действие план "ССМ"- "Спяще-Срущая Моль"!

Ну естееессственна все договора храняцца в общем архиве. Прям, блеать, рядом с документами на Чебурашку. Прям открыл ящик - а там хуяк! Вы слушали маяк! Вот вам Чебурашка. Вот вам ЧЕЛОВЕЧИНА! Поставки в кафе-за-углом вот по такой цене!

Такое популярное кафе в психушке! Вся молодёжь города там! А почему нет?

!.........................

- Дорогой, давай сходим в кафе?!

- Конечно дорогая! Куда в этот раз? В "Макаренко" или в "Белые столбы" ебанём?

- Неееть! ) Давай лучше в "Кащенко"! Там, говорят, новые "подошвы" завезли...

.............................занавес.......................

НИХУА!

А вот это вот вступление... ШЭДЭВР, блеать!

Бомжевище. Сонный ноющий папаша. Пацан 14 лет!!!!!!!!!!!!!!! готовит чефирок и канючит чтоб батя поведал ему неведомую хуйню, от которой он постоянно ноет... И судя по всему - это вечное нытьё являецца причиной того, что жывут они в бомжевище. Но, сука, с дубовым!!! столом эбических размеров. Прям разорившыеся графья-феодалы, блеать... Настолько охуевшие голубые крови, что даже прислуги не осталось, чтоб мусор выгребать из под стола... (хотя прислуга, может, пошла в расход. ибо папаша пристрастился к сухарям с копчёными подошвами)))

Тут-же вопрос... Аффтар! Ну-ка, блеать, 32-14 сколько? 18... Не??? Какого хуя это пацан делает в хате нашего "супергероя"... Это, блеать, "залёт" к нему переехал? Или что?

Герою 20 лет... И он, судя по всему, ещё только отрывался от мамкиной сиськи... Только-только начал, в свои 20, усиленно ныть и делать неуверенные шажки в сторону работы... А тут нате выньте! Оказывается в 18 он уже что-то где-то настругал...

Резюмэ: "Л" - Логика. В рассказе отсуцтвует нахуй... А могло бы палучицца... Наверное.

Русалка. Часть первая

Русалка. Часть вторая

Русалка. Часть третья

Русалка. Часть четвёртая

Русалка. Часть пятая

Русалка 2. Ритуал (часть первая "Погоня")

Русалка 2. Ритуал (часть вторая "Поместье")

Кровь застыла в жилах.

Опасаясь привлечь к себе внимание неизвестного, Маша медленно попятилась назад. Двигалась максимально осторожно и бесшумно. Пока не прижалась спиной к холодной поверхности ближайшей стены. Мысленно проклиная дождь - за несвоевременность, мужа - за нерасторопность, а себя лично – за наивность и тупость. За то, что согласилась переждать непогоду в этом кошмарном, отвратительном доме! Да и ещё, как выяснилось, с натуральными психами внутри.

В том, что человек за сундуком прибывал в невменяемом состоянии, сомнений не было. Его бесконечное бормотание и резкие, хаотичные движения говорили сами за себя. А предположение, что он, возможно, здесь не один и именно по этой причине не возвращается Сергей, окончательно привело девушку в состояние дикой паники.

Наверное, стоило немедленно спуститься вниз, пока её не заметили. Выскочить на улицу. И уже там, снаружи, дождаться супруга. А ещё лучше позвать кого-нибудь на помощь. Вот только ноги, словно пустили корни в грязную поверхность старой лестницы, и слушаться категорически отказывались.

Незнакомец в свою очередь был настолько увлечён, что никоим образом не отреагировал на её появление. Он настойчиво продолжал ковырять твёрдую поверхность сундука и в ближайшее время покидать своё укрытие явно не планировал. Осознав это, Маше, наконец, удалось взять себя в руки и тихо спуститься на пару ступенек вниз. А вот на следующей, к несчастью, носок шлёпанца зацепил что-то небольшое, вроде осколка кирпича. Пересчитывая ступени через одну, с оглушающим стуком, тот полетел вниз. От досады Маша бесшумно выругалась, больно прикусила губу и, зажмурившись, машинально присела на корточки.

На этот раз, прячущийся за сундуком, человек, среагировал мгновенно. Резко замер в одном положении, прекратил бормотать, и внимательно прислушался. Внутри заброшенного здания мгновенно воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь шумом дождя снаружи, да шелестом листвы, методично забрасываемых в окно ветвей близрастущего дерева.

Стараясь лишний раз не шуметь, Маша исключила какое-либо движение и даже задержала дыхание, но сердце стучало так громко, что, казалось, не услышать его попросту невозможно.

Незнакомец же, вопреки ожиданию, своё укрытие не покинул, а, наоборот, ещё больше затаился.

Прошло около минуты, прежде чем насмерть перепуганная девушка не выдержала и решилась приоткрыть глаза, немного приподняв голову над уровнем перекрытия этажа.

Именно тогда над поверхностью крышки сундука возникла копна взлохмаченных волос. Медленно передвинулась к краю, задержалась, а затем показалась и остальная часть грязной растрёпанной шевелюры. Ещё через секунду, очередной разряд молнии осветил бледно-серую кожу давно немытого лица.

От неожиданности Маша раскрыла рот и чуть было не вскрикнула. Потому как теперь два, до жути перепуганных, покрасневших от усталости, женских глаза, переполненные смесью страха и удивления, неотрывно смотрели ей в ответ.

Выглядела незнакомка скверно, но в том, что это была именно женщина, Маша не сомневалась. Робко выглядывая из-за сундука, та чутко прислушивалась, щурилась и сильно морщилась, пытаясь рассмотреть в темноте причину своего беспокойства. Правда, судя по всему, как не старалась разглядеть ничего не могла.

Убедившись в этом, Маша облегчённо выдохнула и собралась осторожно продолжить спуск, но резко передумала, услышав хриплый старческий голос, громогласным эхом внезапно разнёсшийся по этажу:

- Не стоило тебе приходить сюда… - неприятный и какой-то безжизненный он определённо не принадлежал прячущейся за сундуком, женщине.

Голос звучал из коридора за углом, а вместе с ним донёсся и мерный стук приближающихся каблуков. Испуганно вытаращив глаза, Маша машинально повернула голову в их сторону.

- Простите, барин… я… я не хотела… - тихо, практически шёпотом, больше похожим на писк загнанной в западню, мыши, произнесла прячущаяся за сундуком женщина. Её глаза быстро наполнились слезами. Она вдруг стала излучать настолько осязаемые страх и беспомощность, что Маша вконец обезумела от разыгравшейся перед ней картиной. Разом прекратив думать обо всём, кроме как о немедленном возвращении мужа.

- Ну что ты, милая, - слова прозвучали приторно нежно. Одновременно из-за угла выплыла чёрная тень, похожая на клубящееся облако тёмно-коричневого дыма. Двигаясь плавно и размеренно, в прямом смысле слова паря над полом, оно устремилось в направлении женщины.

В центре облака едва различимо проступал мужской силуэт, одетый в старомодный сюртук и чёрную цилиндрическую шляпу. Возраст определить было сложно, но он наверняка был выше среднего. В одной руке мужчина держал трость, а вторая была согнута в локте и убрана за спину.

– Ангел мой, не стоит так сильно пугаться. Да, ты ослушалась и, бесспорно, заслуживаешь наказания. Но, ведь твой опрометчивый проступок послужит в назидание остальным. А, значит, в какой-то мере сможет считаться благим и даже оправданным. С другой стороны, я всех предупреждал. У любого действия всегда бывают последствия. Так что…

Дорогие читатели осталось всего две главы до завершения рассказа. Надеюсь вам понравилось!

Автор Феликс Бэк

Первая часть - ссылка

Вторая часть - ссылка

Дополнение ко второй части. - ссылка

Приятного прочтения!

Глава 6.

Из палаты, в слезах, выскочила девушка. Она робко подняла взгляд на двух медсестер за стойкой администратора, затем выскользнула из коридора на лестничную клетку.

— Странная она. Муж ее почти неделю тут лежит, а она первый раз заявилась.

— Мне Аля по секрету сказала, что она головой немного поехала, после всего этого. Я конечно все понимаю, но говорят…

— Так, не наше это дело и обсуждать нечего! — опомнилась одна из сплетниц, увидев как в коридор зашли двое. Мужчина лет пятидесяти и женщина младше лет на десять. Они приблизились к стойке.

— Добрый день. Где мы можем найти палату Шелкова Никиты Юрьевича?

— Палата номер семь, по коридору и направо. — ответила одна из медсестер. — для посещения мне необходимо записать ваше имя. У вас есть документ?

— Чернов Владимир. — протянул мужчина водительское удостоверение. — А моя спутница Ковалева Эльвира.

Медсестра записала данные в журнал и, мило улыбнувшись, вернула документы.

— Кем являетесь пациенту? — спросила вторая медсестра.

— Мы коллеги. — бросил мужчина и они быстрым шагом зашли в палату, захлопнув за собой дверь.

— Ну и духота тут. И воняет. Спирт, моча, еще бог знает что. И это платная палата, боюсь представить, что в бесплатных. — прошептала женщина.

— Поимей совесть, все таки твой босс лежит. — высказался мужчина, взяв пульт от кондиционера. Он настроил температуру - двадцать градусов по цельсию.

— Бывший. — поправила женщина.

— Даже в таком состоянии он по-прежнему владелец компании «Шел-ин продакт»

— За этим мы здесь, нет? — женщина подошла поближе к больничной койке. — Чтобы он не задерживался в этом мире.

— Успокойся. Давай присядем, мы же пришли в гости! Веди себя прилично.

— Никита Юрьевич, с вашим бизнесом, так сказать, все в порядке. В надежных руках. — присев, обратился он к человеку на койке.

— Нахер ты с ним общаешься? Он почти труп. — прошипела женщина, но увидев взгляд ее коллеги, резко замолкла.

— Приходится работать с невеждами, Никита Юрьевич. Так уж вышло, что наши дорожки разошлись. Мне правда очень жаль. Помните, вы говорили, что только судьба принимает самые важные решения в жизни. Я долго думал об этом, Никита Юрьевич. Этот инцидент, страшная трагедия, она не дает мне покоя. А вдруг это знак? Я знаю, вы не верите в знаки. А я вот верю. Знаки это моя жизнь. И я в них кое-что понимаю.

***

Ник шел по темному туннелю, как ему казалось, не меньше часа. Пару раз он останавливался почти без сил, садился на холодный пол и закрывал глаза. Но отдохнув, Ник находил в себе еще немного топлива, и шел дальше. Колено перестало стрелять острой болью, идти было немного легче.

Сначала вдали туннеля замерцал желтый свет. Сыщик сразу вспомнил о тех, кто его сюда запихнул. Однако переживал сыщик совсем недолго, ровно до того момента, как наткнулся на первый изуродованный труп. Внутренности вывалились из огромной рассеченной раны, бедолага истек кровью и умер, пытаясь вставить кишки обратно. Ник схватил факел со стены, сначала обогрев промерзшие до костей пальцы, и осмотрелся. Этот парень был здесь не один, если судить по количеству крови на полу и стенах. От такой картины Нику стало не по себе и он пошел прочь.

Тела он обнаружил уже на выходе, их было семь. Кто-то обезглавлен, кто-то остался без нижней части туловища, кто-то без рук. Некто или нечто расчленило их прямо в пещерах, а затем стащило в одну кучу снаружи. С одной стороны, взвешивал сыщик, где-то поблизости бродит невероятной силы опасный убийца, а с другой стороны Нику не пришлось придумывать план, как вернуться в церковь через кучу головорезов. Но если этот опасный убийца и есть тот таинственный голос из пещеры, то сыщику нечего было бояться. По крайней мере пока.

Путь до города дался без особых усилий, но к концу пути Ник почувствовал, как энергия окончательно его покинула. Еще чуть-чуть и он свалился бы обессиленно на землю, и неизвестно, кто бы его еще первым нашел, жуткие жильцы, священник или какие-нибудь хищники. Он с огромным трудом добрался до цели.

Стоя у порога церкви, все эти мысли уже не казались такими пугающими, как во время пути. Ник постучал в деревянную дверь, обойдя здание. На его удивление, она быстро открылась, заскрипев не смазанными петлями и из темноты выглянуло лицо священника. “Слава богу жив. Мы тебя так ждали. Заходи.” — буркнул он негромко и исчез обратно в полумглу помещения.

Внутри чем-то пахло. Ник готов был поклясться, что уже сталкивался с этим запахом, но нет, на ум ничего не приходило. В конце концов он списал все на усталость. От нее плечи неимоверно стонали, спину ломило. Хотелось только одного - прилечь.

— Ты вернулся! — сначала Ник услышал детский голос, только потом заметил, что девченка уже в паре метров от него. Она вцепилась в него и обняла.

— А куда ж я денусь. Там делов-то было.

— Не оставляй меня больше. Тут очень страшно.

— Что ты такое говор…— изумленно попытался спросить сыщик, но его перебил священник Владимир.

— У нас тут нападение на церковь было. Остатки местных, сброд, решили забрать себе церковь под убежище. Пришлось пошуметь, ну и пострелять. Катюша жутко перепугалась, но она была в безопасности, уверяю.

— Хорошо, спасибо вам за помощь, отец Владимир. Мы уйдем завтра, вы разрешите остаться еще на одну ночь?

— Это ради бога, оставайтесь, тем более куда ты в таком состоянии пойдешь. Отоспись, а я разбужу с утра.

И Ник наконец-то лег на лавку. На твердую, неудобную, но ему было без разницы - через минуту он уже вырубился.

Владимир разбудил его затемно. По громко тикающими, настенным часам Ник определил время: 4:08. Рановато, задумался Ник.

“Уходить вам надо, нехорошее назревает. Всю ночь шорохи вокруг церкви слышал, пока что затихли. Думаю, для вашей же безопасности, надо идти бы вам.”

Ник быстро пришел в себя ото сна, обдумал услышанное и решил, что им действительно пора.

Через пол часа они были собраны и готовы выдвигаться. Девчонка проснулась с великим трудом, однако собралась довольно быстро. Все еще с заспанными глазами, она поглядывала на Ника. Сыщик пожал руку Владимиру, затем Владимир потрепал Катю по голове, растрепав и без того взъерошенные волосы. Через минуту за их спинами захлопнулась дверь.

Ник прислушался. Тишина. Солнце еще не взошло, утренний холод ловко пробирался через одежду. Становится все холодней, решил сыщик. Катя получила в подарок от священника фуфайку, потрепанную, но не дырявую и очень теплую, а Нику ничего кроме вязаной кофты по размеру не налезло. Но это уже лучше, чем просто кожаная куртка. Напоследок Владимир отдал свой фонарь, это был очень щедрый подарок, решил сыщик.

У Ника созрел план. Он рассказал обо всем Кате. О том что она ключ к выходу, и что она единственная может открыть его. Она согласилась помочь, но по глазам ее было видно, что она сильно перепугана.

Его терзали сомнения, но выбирать не приходилось. В этом мире им оставаться нельзя — смертельно опасно, впрочем, его план тоже был рискованным. Он собрался вернуться на рудник с Катей и спуститься в шахту. Если девчонка сможет открыть проход, то выведет себя и его в свой мир. Если там вообще есть проход, но это их единственная зацепка.

Внезапно послышался шорох. В следующий момент в затылок сыщику прилетело что-то твердое. Ник быстро развернулся и увидел щуплого парнишку в лохмотьях вместо одежды. За ним стояли еще двое оборванцев. Видно было, что они боятся Ника, опасаются приближаться к нему.

— Убийца, — выкрикнул тот, что швырнул камень. — Ты уничтожил наш город, ты убил наших детей! Ты Дьявол, ты зло!

— Убийца. Убийца. Дьявол. — заверещали двое вслед за своим предводителем.

В Ника полетели камни. Ребята были не самыми меткими, но пару раз сыщику хорошенько досталось. Он ринулся к щуплому и повалил его на землю. Остальные разбежались. Пары кадров хватило, чтоб вправить мозги на место. Пацан успокоился, закрыв лицо руками и зарыдав.

Ник уже почти встал, как из ниоткуда явилось человек семь. Они толпой набросились на сыщика, нанося несильные, но частые удары по лицу и в живот, кто куда попадал. Они хором кричали: убить убийцу детей, убить его!»

В это время Катя со слезами на глазах колотила в дверь церкви, умоляя священника помочь им. За дверью никто не отвечал, но девочка колотила и колотила, в надежде что им помогут.

Ник сопротивлялся. Его удалось свалить с ног, но он тут же вскочил, несмотря на то, что кто-то из нападавших ударил в поврежденное колено. Сыщик уже не обращал внимания на боль, думал лишь о том, чтоб защитить девочку. Когда он смог вырваться из круга, он увидел как к Кате приближаются двое. Он рванул к ним и снес обоих с ног, вцепился в одного из них и начал бить. Бил до того, как не понял, что превратил его лицо в отбивную. Он задрал голову вверх и увидел, как остальные нападавшие с ужасом уставились на него. Похоже, он забил на смерть их главаря, а без него они не знали, что делать. Но Ник ошибся.

Двое из толпы достали тряпки, намотанные в шар. Один чиркнул зажигалкой и комья вспыхнули. В ту же секунду они полетели на сыщика и девочку. Остальные подхватили и принялись зажигать свои «шары» с тряпками.

«Тряпки Молотова, мать их» — успел подумать Ник, оба горящих шара упали рядом с ними, остальные полетели Мимо них. Сыщик услышал бьющееся стекло. Он сразу понял, что огонь попал внутрь церкви. Ник схватил девочку и со всех сил побежал прочь оттуда, пока остальные были отвлечены начинающимся пожаром.

Уже далеко от города, он первый раз остановился отдышаться, поставил девочку на ноги. Она все это время была с закрытыми глазами и стоит невнятно бормотала себе под нос. Ник оглянулся назад — в небе пылало зарево. Горела церковь. Он ощупал свои ранения, осмотрел Катю и убедился, что она не пострадала. Затем они продолжили путь. Вскоре повалил густой черный снег. Он крупными хлопьями ложился на широкие плечи сыщика, а Катя ловила их руками. Ник уже и забыл то время, когда он был таким же беззаботным, как она.

Когда они дошли до вывески, Ник вспомнил то кровавое месиво у входа внутрь и предложил Кате закрыть глаза. Взял ее на руки и двинул к шахтам. Правда приблизившись к месту, он встал как вкопанный. Трупов не было. Крови не было. Снег не успел бы засыпать все за такое короткое время. С этим разберемся потом, если надо будет, подумал сыщик и нырнул в низкий, полузаваленный проход.

Луч фонаря выхватывал отрывки пещеры, но и тут не было крови и кишок, с которыми попрощался один из бандитов. Неужели Нику померещилось. Может это все действие неправильно принятого препарата? И тут в голову ударила еще одна мысль. В голове она звучала голосом журналиста из пещеры. — «Здесь все подстроено. Все! Это эксперимент! Нет выхода.»

Ник отмахнулся, черт бы побрал эти мысли, отбросить все, спуститься вниз.

— Уже можно открыть глаза? — прошептала Катя.

— Уже можно. Можно даже идти пешком, на самом то деле. Тут не так опасно, как я думал. Только все равно ничего не видно. Держи фонарь и освещай, это важное задание, поняла? Только будь рядом со мной.

— Хорошо. — девочка взяла в руки фонарь, и, несмотря на то, что он был немного тяжелым для нее, она уверенно держала его прямо по движению.

Дорога по петляющим в разные стороны туннелям на это раз не показалась Нику такой долгой, даже несмотря на то, что девчонку иногда приходилось водружать на плечи, или брать на руки, когда она сильно уставала.

«Это здесь.» — Сыщик взял фонарь в свои руки, осмотрел знакомый грот. Упавший камень, открывший дорогу дальше, тоже был здесь. Он нарочно не светил вниз, чтоб ненароком не нарваться на придавленное тело журналиста.

Они на месте. Сердце Ника колотилось как бешеное, и он боялся даже представить, что чувствует ребенок. Он возненавидел себя в тот момент.

— И что дальше? — спросила Катя удивленно. — тут нет никаких дверей.

— Я не знаю. — ответил Ник растерянно. — Надо подумать. Нечто прошептало мне, чтоб мы пришли сюда, к нему. Так что будь аккуратнее.

“Будь аккуратнее. Будь аккуратнее, Ник.” - голова сыщика резко взорвалась от чужих, вкрадчивых мыслей. Нечто вышло на контакт снова, значит оно - не плод больных фантазий. - “Ты привел ее. Теперь вам нужно спуститься ниже. Еще ниже. Вернись в туннель и увидишь слева небольшую лазейку. Это единственный путь, выбора у тебя нет. Чтобы открыть выход, должна пролиться черная кровь.”

Ник очнулся. Оказалось он был без сознания, а Катя била его по щекам. Опять это случилось.

— Ник, проснись, Ник — визжала девочка, ее голос отражался от неровных стен пещеры, по-странному искажая его. Увидев, что сыщик открыл глаза, она успокоилась.

— Все в порядке, — прокряхтел Ник вставая на ноги, и тут из него вырвалось, — это все из-за лекарств.

— Ты болеешь? — спросила Катя, потрогав лоб сыщика. Ник улыбнулся.

— Я уже выздоровел, — успокоил он девочку. — Кажется, я знаю, куда нам нужно.

Продолжение следует. В самом скором времени ожидайте заключительную главу. Всем спасибо за внимание, от вас надеюсь на плюсцы и коментцы!

Русалка. Часть первая

Русалка. Часть вторая

Русалка. Часть третья

Русалка. Часть четвёртая

Русалка. Часть пятая

Русалка 2. Ритуал (часть первая "Погоня")

Русалка 2. Ритуал (часть вторая "Поместье")

Маша взволновано мерила шагами небольшой, более-менее чистый участок пола непосредственно возле лестницы, ведущей на второй этаж здания. Прошло около десяти минут после того, как Сергей по её просьбе отправился вглубь старого дома выяснять происхождение подозрительных звуков. Вот только назад, по непонятным девушке, причинам, так и не вернулся.

Маша трижды пробовала окрикнуть супруга, отправляя в сумрак пустого здания отчаянные призывы отозваться, и немедленно прекратить её пугать. Но вместо голоса мужа, в ответ слышала лишь шелест лёгкого мусора, бесцельно путешествующего по грязному полу, да нескончаемые завывания промозглого ветра.

Постепенно склоняясь к мысли, что Сергей, таким образом, рассчитывает втянуть её в дурацкую игру в стиле своих жутких рассказов, Маша периодически прикусывая нижнюю губу, нервно переминалась с ноги на ногу.

«Что за глупости! – возмущалась она. – Мы взрослые люди. Вынуждены томиться в этом жутком отвратительном месте. А ему всё шуточки. В игры вздумалось поиграть! Ну, пускай только явится! Пускай только покажется мне на глаза. Уж я ему устрою! И не дай бог при этом выкинуть что-нибудь страшное. Клянусь, если посмеет, я за себя не ручаюсь!»

Повинуясь стремительно нарастающей волне праведного гнева, девушка метнула сердитый взгляд в затемнённую часть дома. В то самое место, где последний раз видела Сергея. Расстояние между ними было небольшое, шагов двадцать. Но чтобы туда добраться, требовалось преодолеть серьёзные залежи битого кирпича, гнилых досок и другого, травмоопасного хлама. А этого, признаться, ей делать совсем не хотелось. Особенно если учитывать наличие пляжных шлёпок на босых ногах и летнее, практически воздушное платье, едва прикрывавшее колени.

Девушка машинально взглянула на часы. Половина восьмого. Для августа время детское, но на улице, с того самого момента, как небо заволокло хмурыми, чёрными облаками и разразился ужасный ливень, было довольно темно. Грозовые тучи, хотя и перестали безудержно осыпаться градом, уползать восвояси, открывая доступ угасающему, солнечному свету, отнюдь не спешили.

Дождь спускался на землю обильно, как в последний раз. Отчего складывалось впечатление, что небо, изрядно переполнившись, с неописуемой радостью избавляется от сотен тонн скопившейся, давно опостылевшей его недрам, воды. То тут, то там рассекающие неистовое буйство природы, молнии, ярко озаряли внутреннее убранство развалин. Словно короткими вспышками фотоаппарата освещая, скрытые тьмой, участки дома и порой даже мерещилось, оставляли после себя жуткие образы.

Вот прямо как сейчас…

Маша невольно вздрогнула, боковым зрением случайно отметив странно пошевелившиеся тени на дальней стене. Ещё секунду назад, будучи сплошным чёрным полотном, они оставались недвижимы, как вдруг всколыхнулись, вроде потревоженной камнем поверхности воды. После плавно расправились, и из центра проступил мужской силуэт. Облачённый в старомодный фрак и цилиндр, обращённый лицом к девушке, он неподвижно застыл в безжизненной позе. Тонкие, жилистые пальцы обеих рук обвивали круглый набалдашник элегантной трости. Голова была опущена на грудь, полностью скрывая основные черты лица под полами угольно-чёрной шляпы.

За исключением, искривлённого в надменной улыбке, рта…  довольно отчётливо просматривающегося чуть ниже.

Безотрывно уставившись на носки отполированных до блеска туфель, незнакомец первое время походил на пластиковый манекен. Но вскоре вздрогнул, будто очнувшись ото сна и первое, что сделал - медленно поднял правую руку. С ленивой, кошачьей грацией поднеся указательный палец к носу. Стоило этому случиться, Маша услышала тихое, точно шелест листвы: «Т-ш-ш-ш-ш…»

Кровь ударила в голову мощным потоком, а сердце застучало с бешеной силой. Отказываясь верить глазам, девушка машинально подалась вперёд, максимально напрягая зрение. Трижды моргнула, надеясь избавиться от наваждения, но это не помогло. Мужчина не исчез и по-прежнему стоял возле стены, злорадно улыбаясь.

Ещё немного и сердце забарабанило так, что заложило уши. Стало трудно дышать. Против воли задрожали колени. Девушка попыталась позвать на помощь, но голос подвёл, отозвавшись лишь приглушённым хрипом. В тоже время за окном ярко сверкнула молния, и хотя мозг не желал этого принимать, но Маша готова была поклясться, что после незнакомец заметно приблизился.

Новая вспышка.

Теперь их разделяло лишь считанное количество шагов…

От охватившего её дикого ужаса, Маша истошно завопила. И точно отозвавшись на её призыв о помощи, помещение озарил очередной разряд молнии, своим слепящим светом мгновенно поглотив кошмарное видение.

- Харитонов, блин. Меня от твоих историй скоро мандраж хватит!

Громко выкрикнула Маша в направлении центра дома и раздражённо топнула ногой. С последним словом рот покинуло и облако тёплого пара. Уставившись на которое, Маша невольно осеклась, одновременно ощутив довольно резкое похолодание.

Поминая глупое поведение мужа, жалея, что поленилась захватить кардиган, она энергичными движениями растёрла руки, уверенно разгоняя орду крохотных мурашек, нагло предпринявших полномасштабное наступление. А затем, немного придя в себя и не желая дальше терпеть тягостное ожидание, громко заявила, в сотый раз обращаясь к безразличной пустоте.

- Харитонов? Если ты сейчас же не прекратишь заниматься ерундой и живо не вернёшься ко мне, клянусь, я наплюю на чёртов дождь, и уеду домой. Одна! И разговаривать сегодня с тобой больше не буду! И завтра тоже! И… и не знаю, я обижусь, в конце концов. Ты меня слышал, Сергей?

По-прежнему тишина.

С охотой отозвался лишь проказник–ветер, оголтелым сорванцом проносясь по пустым комнатам. По пути завывая в нишах, да мерно постукивая уцелевшими элементами оконных рам. Открыто демонстрируя свою безнаказанность, и откровенно издеваясь над взволнованным человеком.

- Сергей, я не шучу! Я устала и мне очень страшно… вернись немедленно, прошу тебя!

Первоначальная злость, вызванная необъяснимым игнорированием со стороны мужа, внезапно принялась таять. Постепенно сменяясь растерянностью. На глазах появились слёзы. Маша даже сделала первый шаг вглубь зала, почти решившись отправляться на поиски. Но в тот момент над ухом что-то громко прошелестело, заставив её испуганно отпрянуть в сторону.

Чёрная, как смоль ворона влетела внутрь дома и, сделав круг у неё над головой, по-хозяйски расположилась на одной из ступенек. Уставившись на незваную гостью нетипично большим, серым глазом, подёргивая головой в разные стороны, и постоянно моргая, птица сердито прокаркала что-то на своём вороньем языке. Высокомерно задрала клюв. Прошлась вдоль ступеньки туда и обратно. А после, также неожиданно вспорхнула, и с невозмутимым видом покинула унылое здание.

Проводив кошмарную птицу ошеломлённым взглядом, девушка какое-то время с опаской смотрела ей вслед, настойчиво выравнивая вновь участившееся дыхание. Затем, ловко развернулась в сторону выхода и, злясь на погоду, на мужа, на зловонные развалины и бестолковых птиц, летающих, как и где им вздумается, уверенно зашагала к дверному проёму. С одной единственной целью - немедленно покинуть жуткое место.

«С меня довольно! – подбадривала она себя. – Шутник! Решил, что это забавно? Отлично!

Посмотрим, как он будет веселиться, догоняя её под проливным дождём и моля о прощении!»

Твёрдо намереваясь сдержать обещание и заслуженно наказать нахала, Маша неумолимо двигалась к выходу. Правда, оказавшись непосредственно возле стены дождя, вынужденно остановилась. Потому как в тот момент со второго этажа донёсся глухой шум перемещения чего-то очень тяжёлого. Девушка затаила дыхание и прислушалась.

Определённо прямо сейчас, наверху, с большим усердием, передвигали что-то вроде громоздкого шкафа. Глухими, порывистыми движениями. Вжух… вжух…

- Сергей? – одними губами прошептала ошеломлённая Маша, медленно развернулась и перевела настороженный взгляд в потолок. Выждала недолго, а затем заявила значительно громче. – Сергей, да что с тобой? Я же просила прекратить! У меня настроение и без того паршивое! А благодаря твоим дурацким шуточкам становится только хуже!

Шум наверху затих, но через короткую паузу возобновился вновь. Более того, кто бы его ни производил, он стал двигаться заметно активнее.

- Сергей, да прекрати же ты! Мне совершенно не смешно! – сорвалась Маша на крик и тут же осеклась. Ещё секунду назад её распирало от негодования, но сейчас, где-то глубоко в подсознании, внезапно вспыхнула искра сомнения. Ведь если подумать, подобное ребячество мужу было совершенно несвойственно. Мало того, что с самого первого дня их знакомства, он никогда, ни при каких обстоятельствах не бросал её одну. Так и все его розыгрыши всегда были безобидными и ни разу не ставили целью напугать её.

Совершенно обескураженная странным поведением супруга, Маша и не заметила, как снова вернулась к лестнице. Машинально задрала голову вверх и снедаемая любопытством прищурилась, надеясь хоть что-нибудь там рассмотреть. Правда, кроме сумрака, плотным саваном окутавшим весь второй этаж и, местами проступающих сквозь него границ облезлых стен, увидеть ничего не смогла. В то время как звук скрытого от взора, перемещения, по-прежнему продолжал доноситься из темноты.

– Знаешь, Серёжа, если тебе взбрело в голову поссориться, хотя я и не понимаю зачем, то имей в виду - у тебя это отлично получается!

Предсказуемо никакой реакции не последовало. Да только теперь её этот факт уже точно не злил, а, наоборот, откровенно пугал. Загадочная возня на втором этаже заброшенного здания недвусмысленно подтверждала, что наверху точно кто-то есть. Но… что если это был не Сергей? Что если в заброшенном здании присутствовал кто-то ещё? Кто-то чужой…

Маша напряглась. От одной крохотной мысли, что в развалинах помимо них с мужем, мог присутствовать кто-то третий, резко стало не по себе. Отправляя Сергея осмотреться она, конечно, допускала подобную вероятность. И даже ожидала обнаружить случайно забредших внутрь животных или максимум попавших в западню, птиц. Но вовсе не реальных людей. Теперь же, спонтанно-возникшее предположение, что невозвращение супруга, возможно, напрямую связанно с этим чужим присутствием, окончательно выбило бедняжку из колеи. А внутренний голос, подстёгиваемый искренней тревогой за судьбу Сергея, наоборот, принялся вопить и безумствовать, склоняя её к решительным действиям. Разрывая и без того воспалённое сознание девушки на две, противоречивые части. Бежать со всех ног прочь или остаться, чтобы самостоятельно найти мужа.

Растерянно потоптавшись на месте, неотрывно вглядываясь в темноту, терзаясь сомнениями и страхом, Маша всё же решилась сделать шаг вперёд. Осторожно опустила ногу на первую ступень, задержалась на секунду, старательно унимая отчаянно-бьющееся сердце, и после поднялась на вторую.

Лестница вилась полукругом. Небольшой, примерно метр на метр, плоской площадкой

посередине разделяясь на два одинаковых по размеру, пролёта. Добравшись до которой, Маше удалось частично разглядеть запущенный, как и всё остальное здание, но на удивление совершенно пустой холл.

Влево от лестницы, за угол, уходил коридор. Его содержимое глазу пока было недоступно. На дальней стене, напоминая пустые глазницы, зияли два оконных проёма. Ещё один был на стене справа от неё.

Интересующий девушку шум доносился из глубины, но его источник по-прежнему оставался в недоступной зоне. Требовалось подняться выше, и Маша занесла ногу для следующего шага. И вот тут движение резко прекратилось. Через крохотную паузу сменившись другим, не менее странным, но в тоже время более понятным девушке, шорохом. Очевидно теперь, некто лихорадочно шаркал руками по твёрдой поверхности. Как если бы обронил что-то в темноте и сейчас, на ощупь, оголтело искал пропажу. Сопровождая свои поиски нетерпеливым сопением и тихими неразборчивыми ругательствами.

Огромным усилием воли Маша заставила себя продолжить подъём.

С каждой последующей ступенью вид второго этажа открывался всё больше. Постепенно проступали очертания облезлых стен, с сохранившейся местами, выцветшей краской. Детально вырисовывался грязный, с многочисленными выбоинами, пол. В одну из оконных рам, ту, что была справа, порывами ветра то и дело с шумом забрасывало мощные ветви растущего рядом, столетнего дуба. Чей звенящий шелест листвы больно бил по ушам, вынуждая каждый раз нервно вздрагивать.

Беспрестанно рассекающие небо молнии периодически освещали помещение, моргая подобно стробоскопу. Короткими яркими вспышками, открывая доступ то к одному участку зала, то к другому. Пока, в какой-то миг, одна из них чётко не выделила одиноко стоявший на полу, потрёпанный жизнью… сундук.

Вроде бы старая вещь – в старом доме. Ничего особенного. И, наверное, в других обстоятельствах Маша не обратила бы на него никакого внимания. Но прямо сейчас, позади предмета мебели, прикрываясь его солидными габаритами, кто-то прятался!

Более того, судя по неловким движениям, он, монотонно бормоча под нос бессмысленные фразы, без конца переминаясь на коленях, безуспешно пытался вскрыть то ли замок, то ли заднюю стенку этого самого сундука. Человек возбуждённо дышал и определённо сильно спешил. Но, самое ужасное, отчего у девушки ком встал в горле - он совершенно точно не был Сергеем…