Глава пятнадцатая
Ночью ударил мороз. Ближайшие водоёмы затянуло корочкой льда, не достаточно толстой ещё, чтобы можно было пройти по ней без страха. Жара и Баян шли, утопая по колено в сугробах. Кое-где Баксы приходилось брать девочку на руки и нести пока снежный покров не становился немного тоньше.
Они молчали, опасаясь быть замеченными. Жара заколдовал шаги, чтобы неслышно ступать по сугробам, но вот голоса зачаровывать не стал. Баян теперь уже видела в неясных прежде тенях очертания духов природы. Почти все они, кроме гонящих снежные завитки Посвистов спали, замороженные холодом.
Они шли по окраине долины, как и велела Пир, а огонёк всё горел, привлекая внимание уставших и задубевших на морозе путников. Из носа парило. Ресницы заиндевели, руки и ноги стали деревянными, пальцев уже было не почувствовать, но Баян не хныкала, стойко перенося дорогу. Девочка уже, и сама видела путеводную нить, что пульсировала под толщей снега, и чем дольше пребывала она со старым баксы, тем чувствительнее ко всему потустороннему становилась.
Их вело вверх, на сопку. Жара держал Баян за руку и было полное ощущение того, что их руки смёрзлись.
Баксы остановился, огляделся вокруг. Колокольчики, прикреплённые к бубну жалобно бряцнули в кожаном чехле.
Кони неслись, пуская клочья пены по ветру. Мудрые подбадривали отряд, а в головах их была лишь мысль о власти и крови. Вот уже пересечена незримая граница земель Дяу. Знаткие охотники переглянулись, но коней не осадили.
Охваченные азартом мудрые позабыли о наказе Жладмауыз кемпир пить снадобье, поддерживающее людскую личину и скрывавшее шайтанскую. Очень скоро пожалели они о том.
Перейдя границу, в полной мере ощутили мудрецы силу породившей их земли и явили всей ханской коннице кем являлись на деле. Не выдержавшие чудовищного веса, обрушившихся на них Дяу кони рухнули под монстрами и погибли, будучи раздавленными насмерть. Идущие следом ноздря в ноздрю лошади наткнулись на двух великанов, ударив их в спину.
Перепуганные животные скинули седоков, лишь немногие сумели удержаться в седле.
- Дяу! – закричал кто-то из палуанов и обнажил меч.
Остальные джигиты последовали его примеру. Всё произошло настолько быстро, что демоны не успели опомниться, как на них были нацелены все виды оружия, что имела конница. Дяу вскочили на ноги. Громадные циклопы в бурых косматых шкурах заревели, ударили кулачищами оземь, вызвав землетрясение и бросились на людей. Те, кто был половчее уворачивались и атаковали монстров. Иным же везло меньше – они попадали под молоты кулаков и жернова зубов хищных шайтанов. Стальные орудия не сильно ранили демонов, едва пуская тем кровь.
Отчаянные молодые джигиты подбегали с копьями к гигантам, пытаясь выколоть тем глаза, но тут же попадали в пасть шайтанам. Кто-то из охотников закричал:
- Огня!
Тут же лучники подожгли стрелы и пустили их в Дяу. Почти все стрелы поразили цель. Шерсть на монстрах загорелась и всё замерло. Демоны перестали драться, свернулись калачиками, стали похожими на две скалы, объятые пламенем. Морозный воздух наполнился запахом жженных волос. Ловчие тоже остановились, глядя на действия шайтанов. Несколько мгновений было слышно лишь тяжелое дыхание сжимавших оружие, отступивших от демонов джигитов и треск огня.
Казалось, всё уже кончено. Один из Джигитов подошел к прогорающим Дяу ближе, ткнул одного из них кончиком сабли, чтобы удостовериться, что монстр погиб. Не успел он это сделать, как шайтановы отродья со свистом вдохнули и вскочили на ноги. Их вновь объяло пламя, но теперь уже огонь не вредил Дяу. Он будто шерсть покрывал их тела, к тому же монстры на глазах увеличились в размерах.
Они засмеялись и что-то прорычали на своём языке, который могли понять лишь знающие. Дяу с новой силой кинулись в атаку разбрасывая людей словно то были мелкие щепки.
Самый молодой из джигитов тринадцатилетний мальчишка, увязавшийся за старшим братом визжал, отстреливаясь от чудищ стрелами. Он пятился назад то и дело вынимая стрелы из колчана и натягивая тетиву. Паренёк споткнулся, упав на спину. Все оставшиеся стрелы рассыпались по земле с которой сошел снег из-за жара источаемого Дяу. Воины, что бросались на огненных гигантов опаливали свою одежду и кожу. Кричали от боли, злости и страха, снова бросались в бой. Мальчишка уже был не в силах встать, а только кричал и слёзы ужаса сами по себе катились из его глаз.
Дяу видимо были сыты после первой атаки, они не пожирали людей, лишь калечили и разрывали на части. Было ощущение, что такая битва для них - забава, потому как демоны утробно смеялись, убивая мужчин.
- Санжар! – к парнишке полз его старший брат. - Беги!
Мальчик посмотрел на брата, вернее на то, что от него осталось. Он полз на локтях, а из-под полушубка ниже пояса волочились следом петли кишок. Ног не было. Изо рта брата хлынула бурая густая кровь и он упал ниц. Санжар закричал пуще прежнего, обратив на себя внимание детей Хасатана.
Дяу побежали на крик пацана сотрясая землю тяжелыми шагами. Один из них подцепил Санжара за горло и, уже было хотел откусить тому голову, но в одночасье жуткая его морда приобрела выражение полного отчаяния и боли. Дяу поглядел на пальцы, что держали трепыхавшегося паренька за горло. Единственный глаз монстра закатился, и он упал замертво, разжав хват. Санжар и второй Дяу поглядели на мертвеца. Он разлагался на глазах.
Второй монстр заорал на своём языке и бросился на Санжара точно так же, как и его брат и точно так же рухнул мёртвым.
В ушах мальчика зазвенела тишина, сквозь которую прорезались стоны раненых и умирающих. Обожжённая шея горела. Санжар расстегнул полушубок и на чёрную землю выпал оплавившийся кусок железа – бывший Санжаров тумар. Расплавленные остатки железной же цепочки впились в кожу и очень больно жгли, остывая на холоде. Мальчишка поднял тумар, повертел в руках.
- Санжар! Помоги нам! – отвлёк его крик.
На морозе дышалось легко. Мощные кошачьи лапы почти не проваливались в сугробы, когда обернувшаяся Ирбисом Жалмауыз Кемпир неслась сквозь заснеженное пространство. Уже давно она не прибегала к оборотному колдовству и теперь заново училась управлять своим звериным телом. Опасность частого превращения в зверя крылась в том, что в один день ты можешь забыть и человечий язык, и заговор, способный вернуть тебя в прежнюю форму, потому, большую часть времени сидевшая в пещере Кемпир, оборачивалась лишь изредка, когда того требовала обстановка.
Она возлегла с Хасатаном множество раз, и от каждого раза имела по сыну. Но, в отличие от других ведьм, не произвела во тьму ни одного, хоть сколько-нибудь выдающегося отпрыска. Потому, решила скопить могущество уничтожая баксы и отбирая их Пиров. Всего по Великой Степи ходили толки ни то о ста, ни то о сорока четырёх Пирах, но Хасатановы слуги, с коими неразборчивая Кемпир тоже делила ложе, донесли о том, что со дня падения Птицы Рух осталось лишь сорок истинных Пиров, которые покровительствовали баксы.
Разумеется, во все времена были колдуны и знахари, что пользовались советами рухов поменьше чином, а иногда и слушали шайтанов, выдавая тех за ангелов или родовых духов. Были и откровенные шарлатаны, порочащие имена великих Баксы, что сложили головы в борьбе за своих Пиров.
Теперь же Жылап Калындык осталась последней из известных Пиров. И Жалмауыз Кемпир страстно желала заполучить, скрывавшуюся от неё долгие годы покровительницу.
Жылап, в отличии от прочих пиров не имела таких уж выдающихся способностей, которые могли пригодиться ведьме. Она лишь давала своему питомцу Силу девяти палуанов. Но без неё, без последнего свободного Пира нельзя было повергнуть мир в хаос и уничтожить богов, чтобы возвести на их место Хасатана.
Такое деяние точно возвеличило бы Кемпир. А быть старшей женой в гареме Хасатана –дорогого стоит. Потому неслась теперь Ирбисом ведьма, возжелавшая царствия Дьявола. Внезапно лапы пронзила резкая боль и Ирбис покатился кубарем.
Кемпир обернулась собой и завыла. Она почувствовала, как умерли её дети.
- Как ты их убил?
Выжившие ловчие перевязывали раны, сидя вокруг костра. Многих сильно покалечило. У кого-то были вывихнуты руки и ноги, у кого – оторваны пальцы и сломаны кости. Многих контузило, но в остальном они были целы. У большинства были ушибы, кровоподтёки и рассечения. У некоторых глубокие раны и у всех без исключения - ожоги. Санжар держал у горла завёрнутый в ткань кусок льда.
- Я и сам не понимаю,- мальчик крутил в одной руке оплавок тумара. – Тумар вот расплавился от их огня.
- Дай-ка,- из стариков выжил лишь один охотник, который силками ловил куниц для шапок Хана.
Охотник взял кусок железа и поднеся его к огню стал разглядывать. Затем вытащил свой кожаный тумар на шнурке и с недоверием поглядел на парнишку.
- Мы здесь все при оберегах, да амулетах,- окинул он взглядом выживших (около трети от общего количества ловчих). – Почему же твой помог, а наши – нет?
- Я не знаю,- Санжар отнял лёд от горла. – Он никакой не особенный… просто железный…
- Ата,- Баян была уже синей от холода. – Мы должны отдохнуть…
- Мы должны двигаться, - бросил Жара.
Они пошли молча, следуя путеводной нити, но через некоторое время ветра и посвисты завыли в один голос:
- Торопись, Жара, Жалмауыз Кемпир идёт за твоим Пиром!
- Что? – переспросил Жара, не веря своим ушам.
Баян прижала к губам руку. Она глядела на Баксы испуганно, не зная, что сказать.
- Что вы такое говорите? А? – зло прокричал Жара Посвистам.
- Торопись, торопись, введи ученицу в беспамятство!
С другой стороны подули тёплые ветра:
- Мы нагретые жаром огня Фёны,- говорили они. – По твоё тело идут всадники, Жара, торопись!
- Какой огонь нагрел вас?
- Огонь дающий силу сынам Хасатана, - отвечали ветры. – Ныне двое сынов обрели силу и были убиты.
- Кто убил их?
- Мальчишка, железным тумаром.
Ветры стали перебивать друг друга, холод очень быстро заглушил тёплые Фёны. Не успел улечься поднятый ветрами снежный вихрь, как перед Баксы и Баян возник ощерившийся Ирбис.
- Зря ты не послушал советы ветров! – пророкотал ирбис и на глазах из хищника превратился в страшную старуху.
- Оставь нас в покое, - спокойно и тихо сказал Жара, пряча девочку за спину.
Старуха повела янтарными глазами, будто была способна видеть сквозь шамана.
- О, твоя преемница, - мурлыкнула она и скривила свои полные губы в некоем подобии улыбки. - Хорошая девочка…
- Она не твоя! Она была избрана Пиром!
- Что же, - старуха по- прежнему смотрела сквозь Жара и Баян даже чувствовала на себе её взгляд. – Если она желает стать баксы, я могу предложить ей сколько угодно Пиров на выбор, ты сможешь взять себе Пира, дарующего способность летать или изрыгать пламя…
- Не слушай её, дитя!
- К тому, же что тебе от старого баксы? Они вымирают! Жалмауыз Кемпирлер – бул болашак*!
- Аже*, я знаю, что вы прокляты, - отозвалась дрожащая уже от испуга Баян.
- Это всё сказки, дитя, - Кемпир продолжала увещевать. – Мы могущественны, поэтому нам не избежать злых языков. Ведь так, Жара?
- Я не буду вести с тобой бесед ведьма, убирайся прочь!
- Что же, - Кемпир посуровела. – Сегодня всадники, которые гнались за тобой убили двух моих сыновей! Ты не хочешь откупиться?
- Они убили, пусть они и откуп дают.
- Угу, - ведьма кивнула, обернулась Ирбисом и бросилась на шамана, выпустив острые как бритва когти.
Баксы едва успел перед броском зверя отшвырнуть в сторону Баян, чтобы ту не задел хищник. Ирбис и Баксы покатились по снегу. Было лишь слышно, как щёлкают зубы кошки. Баян испуганная сидела на земле и не знала, что делать.
Она начала плакать и звать:
- Жылап, помоги…
Ирбис уже прокусил руку старого шамана и кровь вокруг места схватки окрасилось алым. В воздухе запахло падалью.
- Скорее, ты должна принять дар! - материализовалась Жылап.
Она вложила в руку девочки клинок из необычного материала похожего на кость и сталь одновременно. - У нас нет времени ждать смерть Жара, убей его сама, скорее!
- Нееет, Баян! – крикнул Баксы придавленный весом Ирбиса.
- Скорее! - в ухо заорала Пир.
Баян закрыла глаза и ударила.
Воздух наполнил нечеловеческий визг. Девочка открыла глаза и увидела, как вновь ставшая собой ведьма вертится на снегу, истекая кровью, а из глаза её торчит клинок. Пир рассеялась. Запыхавшийся Жара медленно встал. С обоих рукавов его полушубка стекала, парящая на морозе кровь. Он был серьёзно ранен. Ничего не говоря, шаман подошел к ведьме ближе, надавил ногой на ручку клинка, который торчал из её глазницы, и та затихла. Затем мужчина сорвал с ведьминого тела шкуру Ирбиса и бросил девочке.
- Надевай,- сказал он и сел на землю.
- Что? Но ата…
- Надевай, это нужно для тепла,- он стал стягивать с себя полушубок. - Ты не станешь оборотнем, надев всего лишь шкуру…
- Почему Жылап велела мне вас убить? – девочка подошла к баксы стала ему помогать.
- Достань там кровохлёбку,- баксы кивнул на свой полушубок. – Это была не Жылап…
- Как? - удивилась девочка и запустила руку внутрь одежды мужчины
Там она отыскала маленький круглый бутончик.
- Это же ведьма, -кивнул Жара на лежащее невдалеке тело. – Она наслала морок, чтобы отвести тебе глаза и запутать. Она же не знала, что ты ударишь её…А хорошо ты её приложила…
- Ата, а я должна буду вас убить, чтобы стать баксы?
- Нет,- отрицательно мотнул головой Жара. – Только шайтаны получают силу убив её прежнего хозяина. Ты впадёшь в беспамятство, когда будешь готова… Я надеюсь, что смогу проводить тебя по лабиринтам обретения силы. Меня в своё время некому было сопровождать. Я встретил своего Пира, когда уже впал в свой болезненный сон. Подсказывать было некому… Разотри между ладоней и посыпь мои раны.
Жара закатал рукава нижней рубахи. Крови было очень много, Баян стала посыпать растёртой кровохлёбкой раны баксы. Кровотечение быстро унялось.
- А если вы умрёте до того, как я впаду в беспамятство?
- Если смерть будет близка, Пир скажет об этом, тогда я смогу вызвать болезнь травами. – он похлопал себя по бедру, на котором был закреплен меленький мех.
- Но ведь вы прошли лабиринты сами, может я тоже смогу?
- Баян, я едва не стал добычей шайтана, - устало произнёс Жара, натягивая полушубок. -Молодые баксы по незнанию могут стать прислужниками Хасатана, если их не направить верной дорогой. Тогда даже если они задумают добро – будет выходить только дурное. Но, конечно, если ты хочешь быть Жалмауыз Кемпир, то можешь не слушать совета старого баксы – иди одна.
- Что вы!- замахала девочка руками. – Я не хочу стать…
Она осеклась. Тела старухи не было.
Издали послышался топот копыт.
- Не успели,- Жара побледнел.
Он сунул девочке в руку мех, откупорил его и велел:
- Пей!
Баян приложилась к меху. Жидкость была горькой на вкус и густой, она никак не хотела стекать в горло. Когда проглотить жижу всё-таки удалось сознание девочки помутилось, вокруг всё поплыло. Она почувствовала, как её схватили за руку и потянули. Стало жарко как будто внезапно пришло лето, девочка скинула с себя чапан и побежала вслед за тянущим её Жара.
Всадники настигали их, стрелы свистели пролетая мимо головы девочки и шамана. Девочка всё не теряла сознания. Передать силу было невозможно. Ловчие улюлюкали, наступая на пятки.
Наконец девочка обмякла и упала на землю. Жара был уже готов пойти вслед за ней в лабиринты, но увидел, что голову Баян насквозь прошила стрела, и жизнь её стремительно утекала в снег.
Шаман упал на колени над девочкой. Его окружили всадники.
- Баксы Жара, - начал один из Пауанов. – Наш Хан предъявляет права на твою жизнь и свободу.
Тебя ждёт расплата за смерь Ару-хан и её нерождённого сына.
- У Ару должна была родиться дочь,- тихо ответил Жара и закрыл веки погибшей Баян. - И я не виновен в её гибели.
- Нас это не интересует, ты пойдёшь с нами миром или будешь убит!
Жара вскочил волчком, закрутился вокруг своей оси и поднял снежный вихрь. Он стал хлестать всадников по лицам. Кони попятились, кольцо разомкнулось. Тогда Жара быстро вытащил из чехла бубен и стал отстукивать им ритм. Услыхав призыв, силы природы отправили своих отпрысков на помощь баксы. Вначале из снега стали вылепливаться чудовища не меньше Дяу.
Они бросались на всадников, но те с лёгкостью разрушали не прочные снежные тела.
- Сдавайся, Жара! – крикнул старый охотник. – Мы лишь исполняем ханскую волю!
- Оставьте меня в покое! Я не хочу вам зла!
Когда снежные Дяу не испугали ловчих Жара проскользнул в прореху между конями и прижался спиной у скале. Тут же от неё отделились каменные безглазые фигуры, они двинулись к ловчим, на ходу издавая звук, похожий на то как галька перекатывается игривыми волнами.
Сталь ломалась об камень высекая искры, но големы как будто не хотели убивать или как-то вредить воинам, они бестолково размахивали каменными ручищами, но не наносили ударов. Кони ржали перепуганные, но наученные в битвах не отступали, подгоняемые наездниками.
Жара, потерявший много крови, сжираемый изнутри гнилью слабел, отдавая последнюю силу для призывов и оживления големов. В конце концов он не сумел поддержать баланс, и каменные воины рассыпались в прах.
- Дайте мне уйти! – взмолился он, глядя на бездыханное тело Баян, осознавая, что лёгкой смерти ему теперь ждать не придётся.
Всадники зажали его у скалы встав полукругом. Жара сполз на колени и опустил голову, оперев её о бубен.
- Жара, сдайся,- Батыр слез с коня и медленно стал приближаться к баксы.
Шаман поднял голову и посмотрел в глаза батыру. Затем он топнул ногой и произвёл ударную волну, которая хлестнула коней по бабкам, от чего те упали, скинув с себя седоков. Батыра же отнесло на несколько шагов. Воспользовавшись временным замешательством Жара попытался сбежать, но тут на него накинули тонкий волосяной аркан.
- Этот канат сплели из кос наших матерей, жен и сестёр,- Санжар держал другой конец верёвки.
Явилась Жылап.
- Ты должен повиноваться им, Жара,- сказала она. – Кемпир всё ещё рядом, среди людей тебе безопаснее.
- Но Пир, Баян мертва, моё время на исходе… - ответил её Жара, вызвав недоумение окружающих.
- Повинуйся, Жара, - повторила Жылап и исчезла.
***
В морозном степном воздухе разносилось лошадиное ржание. Натужное, испуганное, а фоном- стук копыт о мёрзлую землю. Уставшие от нелёгкой ночной схватки воины двигались медленно, стараясь не перетрудить раненых по бабкам коней. Лошади старались отдалиться от идущего в центре шествия пленника. Косились на него и закладывали уши. Самые крепкие четыре воина – старшие сыновья легендарных батыров обнажившись по пояс и держали концы шерстяных ниток, которые опутывали паутиной сухощавого колченогого, косматого старика с чёрным обветренным лицом.
Жара привязали к столбу у коновязи. Вскоре у этого столба собралось всё кыстау. Последним подошел Хан. Он поглядел на измочаленную фигуру шамана, сплюнул и удалился к себе в шатёр, размышлять над способом казни.
Хан должен был выполнить своё обещание и уступить трон молодому джигиту Санжару, но перед тем должна была состояться казнь опального баксы. Из множества диких и чудовищных способов казни Хан не мог выбрать тот, который был бы равноценен боли, которую испытал владыка.
Так он сидел в раздумьях до глубокой ночи. Уже на краю сна он услышал, как полог у входа в шатёр отогнулся, и кто-то вошел внутрь.
- Я же велел оставить меня одного! – грозно крикнул Хан.
- Прости меня, о, Хан, что явилась незваной, - услышал хан знакомый, нежный голос Ару.
Он встрепенулся и поднял взгляд. Перед ним стояла Ханша. Такая, какой была в последний свой вечер. Бурая запекшаяся кровь стекала по подбородку и капала на голубой шелк платья. На щеках виднелись бороздки от слёз.
Алан вскочил, подлетел к жене. Он обнял её и почувствовал, что живота нет.
- Что? – удивился хан. – Где ребёнок?
- Мой хан, - Ару зарыдала и прикрыла рот рукой. – Проклятый баксы пожертвовал его Хасатану!
- ЧТО?!
- Я пришла, чтобы требовать мести! – ханша перестала рыдать, на её лице не было ни слезинки, а глаза блеснули янтарём.
- Конечно, что угодно! – хан взял руки жены в свои и стал целовать неожиданно шершавые холодные ладони.
- Ты должен обезглавить Жара.
- Обезглавить? – Хан взглянул на жену. – Это слишком лёгкая смерть!
- Алан! – Ару заговорила не похожим на свой хриплым голосом. – По вине этого шамана меня умертвила Марту, а наш ребёнок теперь в руках Хасатановых тварей! Я требую, чтобы ты убил его так, как того хочу я! Ему должно оторвать голову!
- Оторвать?
Катал водила по кыстау Карта на привязи. Сегодня безумец был необыкновенно тихим. Женщина подвела его к коновязи и увидела, что радом с ней к столбу привязан пожилой мужчина.
- За что привязали? – спросила Катал. – Воровал?
Она подошла к старику и присела на корточки.
- Нет, сестра, - отрицательно мотнул головой Жара. – Хан думает, что я убил его жену…
Катал отпрянула. Она испуганно вскочила на ноги и спросила:
- Так это ты тот проклятый Жара?!
- Я не проклят, - так же спокойно ответил баксы.
К Катал сзади подошли двое воинов и обратились к женщине:
- Ты Катал? – спросили они грозно.
- Я, - кивнула женщина повернувшись к воинам лицом.
- Безумец-Карта, твой подопечный?
- Д-да,- за заикалась Катал.
- Алан- Хан покупает этого Кулана, - к ногам женщины упал мешок золота, размером едва ли не с крупного барана.
- Ай-ай! Нельзя покупать живого человека как коня! – закричала Катал и толкнула мешок ногой.
Один из воинов обнажил меч и нацелив его на старуху процедил сквозь зубы:
- Бери золото и уходи, или я отрублю тебе голову!
Карта отвязали и потащили за собой. Безумец упирался, кричал, но никто его не слушал. Катал заплакала и села на мешок.
- Не рыдай, сестра,- попытался успокоить её Жара. – Завтра они отпустят его на волю.
Женщина утёрла слёзы и потащила мешок за собой.
Разделив ложе со своей женой, Алан заснул сном праведника. В темноте ночи никто не увидел, как из шатра вышла грузная нагая старуха с длинными серебряными волосами.
- Мне очень жаль, Жара, что я не смогла уберечь тебя от гибели, - Пир сидела у коновязи, поджав под себя ноги.
- Теперь ты тоже не сможешь взять нового баксы, - грустно ответил ей Жара. – Мы оба обречены…
- Это верно…- кивнула Жылап. – Я последняя… Кемпир хочет меня, чтобы возвести Хасатана на мировой трон… я предпочту умереть с тобой…
- Ты уже давно мертва,- напомнил баксы. – Каково это?
- Вначале больно, - Пир подсела ближе к подопечному. – Потом ты познаёшь всё сокрытое… Я видела девицу, которую убили разбойники, а родители пытались найти убийц. Ей было очень тяжело знать кто убил и не иметь возможности подать родным знак.
- Её не забрала птица Рух?
- Она недостаточно страдала при смерти, - пожала Жылап плечами. – Ей отрубили голову.
- Теперь и меня обезглавят…
- Если тебя захоронят верным образом – мы оба обретём покой, - сказала Пир.
- Но ты будешь вечно пребывать с истлевающим телом смертного…- печально выдохнул Жара. – И тебя всё равно смогут отыскать ведьмы, тогда уже точно…
- Не думай об этом, - осекла его Жылап. – Жаль только Баян… Я бы хотела стать её Пиром, я видела её возможное будущее…
- Да, я тоже… Но из-за открывшихся намерений Кемпир… Почему ты не сказала, что она за тобой охотится?
- Я плохо учила тебя, Жара, -опустила голову Пир. – Ты никогда не узнавал о других баксы и их
Пирах, довольствуясь лишь тем, чему тебя обучил твой собственный – Жылап Калындык… Я, наверное, хотела оградить тебя от таких знаний.
- Мы можем ещё убежать, - Жара напрягся, верёвка затрещала.
- Нет, мы останемся и погибнем…
Ещё до восхода солнца Жара привели в степь. На шею баксы накинули тонкий пеньковый канат, обвязали его несколько раз, а конец привязали на пояс к джигиту, в котором ютилась душа Кулана.
- Моя жена Ару-хан, велела обезглавить тебя и пустить твою голову привязанной к Кулану, чтобы по всей Великой Степи знали, что Алан-хан отомщён! – Хан подошел вплотную к Жара. – Ловить кулана – много чести, у нас нашелся свой.
Хан махнул рукой в сторону джигита.
- Я надеюсь, что твою душу растерзает легион шайтанов, - добавил Хан шепотом и дал отмашку держащему Кулана воину.
Тот ударил юношу кнутом по спине. Карта закричал и ринулся в степь, натянув канат и сорвав голову баксы с плеч. Кровь брызнула в лицо Хану и тот заулыбался. Тело баксы осело на землю.
- Пусть эту тушу склюют стервятники и пожрут падальщики, - сказал Хан и пнул тело ногой.
После чего он плюнул на труп и, перешагнув его двинулся к коню. Сопровождавший Хана отряд последовал его примеру.
- Нет, - проорала стоящая на коленях у тела Жара Жылап. – Голова должна быть рядом с телом!
Её красивое лицо перекосила злоба. Она вселилась в обезглавленный труп и подняла его на ноги. Кто-то из провожатых Хана обернулся и закричал, увидев, как безголовый шаман поднялся и двинулся в их сторону.
Все разом обернулись и обнажили оружие. Налетевший на них мертвец одну за другой начал отрывать головы у воинов и примерять их к обрубку шеи. Разумеется, ни одна из голов не подходила. Попытки добить взбесившийся труп успехом не увенчались и вскоре все палачи, включая самого Хана были умерщвлены.
Басжок, ведомый обезумевшим Пиром стал прикреплять головы к телам, используя смешанный с грязью снег, получалось неровно, а то и задом наперёд. Вскоре трупы тоже начали оживать и последовали за Басжоком в сторону всё ещё дремлющего кыстау.
Люди погибали в своих постелях даже не просыпаясь. Ветра донесли о случившемся Тенгри.
- Умай, видишь, что случается, когда ты слушаешь плачь тех, кто не знает правды? – спокойно проговорил Бог, обращаясь к Умай-ана, которая была обескуражена случившимся.
- Тенгри, я…
Тенгри поднял руку вверх, заставив богиню замолчать. Он стукнул кулаком по своему горному трону и по всей степи прокатилась волна сильнейших землетрясений. На месте кыстау земля разорвалась и образовалась глубочайшая трещина, унесшая Басжока и его новоиспечённую армию, отправив их туда, где место всех демонов – в ад.
По степи шла Невысокая длинноволосая девушка, одетая в платье из рогожи. За спиной она несла мешок. Девушка была боса и не смотря на сильный мороз, казалось, совсем не мёрзла. Она дошла то расщелины на месте кыстау Алан –хана.
- Тц,- цыкнула она.
Затем опустила свой куль на землю, достала большую иглу из ребра крупной скотины с вдетыми в ушко жильными нитками и стала зашивал прореху в земле.
___________________________________________
Примечания:
Аже - бабушка
Жалмауыз Кемпiрлер-бұл болашақ!(каз.) – Жалмауыз кемпир- это будущее.
