CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Дежурство прошло бурно. За прошедшую ночь было много вызовов по всяким пустякам. Громкая музыка от соседей, что не дают спать всему подъезду. Орущий через стенку младенец, усыпить которого, по мнению вызвавшей их бабки, должны исключительно правоохранительные органы. Найденный «труп», на самом деле оказавшийся заснувшим на теплотрассе бомжом, который начал материться на своём орочьем наречии и, казалось, стал вонять ещё сильнее, когда Емельянов растолкал его дубинкой.

От этого было ещё обиднее — мало того, что не удалось поспать, так ещё и вызывали не на серьёзные происшествия. Всё это в очередной раз заставило Витора усомниться в полезности и необходимости своей службы.

Не прошло и недели, как о смене его семейного положения знала вся рота ППС Ленинского Отдела Полиции города X, не упуская возможности подколоть фразой «захомутали» или рассказать очередной «смешной» анекдот про бессонные ночи, злую тёщу и пиленые мозги.

На такие шутки Виктор вежливо улыбался и молча кивал, стараясь пропускать мимо ушей. Разве виноват он, что все эти шутники переженились на страшных жабах по залёту и при любой возможности сбегают от жён и тёщ в гараж?

После ночной смены он всегда провожал жену на работу, после чего ехал домой, где заваливался спать. Если с дневной, то забирал ее, и они вместе ехали домой через магазин, после чего смотрели сериалы или читали книги.

Отношения с тёщей тоже были налажены задолго до брака. Виктор помогал ей на даче ещё со времён младшей школы, когда сбегал с уроков. И дабы не идти за нагоняем от матери домой, он предпочитал прятаться на участке Варвары Филипповны. Но Варвара Филипповна была строгой и деловитой женщиной, у которой в семье все были при делах и терпеть малолетнего дармоеда на своей территории не намеревалась. Следовательно, приходилось отрабатывать своё там пребывание добровольно-принудительными работами в виде полива огурцов и прополки сорняков.

Виктор работал старательно, ибо за увиливание от работы, будущая тёща уже тогда угрожала выселением из убежища с последующей сдачей матери.

Со своей женой Анастасией они были знакомы с первого класса. Несмотря на подшучивания ребят в духе: «тили-тили-тесто, жених и невеста», они продолжали вместе играть во дворе и ходить в гости друг к другу. Между ними всегда была крепкая дружеская связь, которая позже, во взрослой жизни, переросла в не менее крепкие отношения.

Виктор всегда считал, что самая крепкая любовь развивается из дружбы. Настя нравилась ему с ещё детства, и казалась не такой, как все, когда отказывалась играть с подружками в девчачьи игры и уходила с ним и его друзьями шариться по заброшенным стройкам и предприятиям, коих в середине нулевых было предостаточно, кататься на велосипедах и даже играть в войнушку.

Таких, как Настя называют пацанками, хотя сама себя она таковой не считала, а просто отвечала, что игры с мальчиками нравятся ей больше, чем игра в магазин, где роль денег исполняют сорванные со всех кустарников в округе листья.

В их дружбе, начиная с раннего детства, было немало приключений, инициатором которых очень часто выступала именно она: то предложит всей компании сбежать на ночь из дома и заночевать на стройке, то придумает сделать импровизированную волейбольную сеть из украденных со всех ближайших дворов бельевых верёвок. Уже в конце старшей школы, Настя пронесла на выпускной алкоголь, и именно тогда призналась в чувствах к Виктору. Он был вне себя от счастья, но некоторое время корил себя, что не сделал этого сам. «Девушка признаётся в любви парню и приглашает на свидание – ну и позор», – думал он.

Она же не видела в этом абсолютно ничего такого. – «Ну, призналась и призналась, чего такого-то? Сам бы до самой старости продолжал со мной везде таскаться и отрицать очевидное», – шутила она.

Анастасия, как и Виктор, была против громкой свадьбы с кортежем, толпой пьяных родственников, убогим тамадой и прочими атрибутами безвкусицы, банальности и стереотипности. Ещё и кредит брать на всю эту деревенскую клоунаду. Поэтому они тихо расписались, сделали несколько фотографий и поехали праздновать на дачу, где их уже ждал накрытый родителями стол.

В семье царило взаимопонимание, уважение и забота. Не обходилось и без мелких ссор, но они быстро сходили на нет при адекватном разговоре и нахождении компромисса. Удивительно, сколько проблем можно решить, просто обсуждая их, а не затягивать до запущенных стадий, приводя самого себя к унынию, депрессии и падением в синюю яму.

Именно поэтому Виктор не понимал всех этих мужиков, которые вечно шипят про то, как жена нашла заначку, или то, как они возьмут пивка поле работы и спрячутся от неё в гараже.

– Так что ты там говорил? – Спросил Емельянов. – Чтобы с бабой в гармонии жить-то. – В последний год его брак находился на грани развода, и он пытался с этим что-то сделать, прислушиваясь к каждому совету и мнению по теме. Даже к советам молодых. Он вовсе не относился к ним предвзято, а просто привык сомневаться во всём, особенно чём-то новом. Консерватизм явно подходил ему по характеру, хоть и был отрицательной чертой в современных реалиях.

– Разговаривайте с ней. Если что-то бесит тебя в ней или её делах, то взял и сказал. Тихо, спокойно, без злобы и агрессии. И она пусть то же самое делает. – Виктор протёр глаза и снял крышку с бумажного стаканчика, отпивая горький кофе из «Шаурмы» неподалёку. – Тут главное, чтобы инициатива от вас обоих шла, иначе ничего не выйдет. Игра в одни ворота. А отношения, где один тащит другого на себе, по сути своей, не отношения, а херня.

– Это я понял. Чтобы не дотягивать до чего?

– До депрессии. Иначе на всё пофиг станет. Перестроится химия мозга и охереешь оттуда выбираться. Там или психолог или психиатр уже нужен будет, а не жена и пивко по выходным.

– Да ладно те… – Емельянов с недоверием посмотрел на него. – Эт поди ваше поколение из тик-тока насмотрелось хрени всякой, чтобы к врачам этим ходили и бабки им несли. Раньше не было депрессии этой, и работали люди. И жили хорошо.

– Ага. – Саркастично кивнул Виктор. – То-то люди просто так по сараям вешались и бухали как не в себя. От жизни счастливой и работящей. Щястья не вывозили. – Подыграв деревенскому говору старшины, скривился сержант.

– Ну, хрен с ним, с депрессией этой. – Проговорил Емельянов себе под нос, явно о чём-то задумываясь и уходя в тоску.

Посидев в тишине чуть меньше минуты, старшина вытащил пачку явы красной и закурил, выпуская дым в приоткрытое окно:

– Ты звездопад видел давеча? – Перевёл он нить разговора. – Мне племяш помог Тик-Ток этот ваш установить, дык я анекдоты смотрю, приколы всякие там, а тут вся лента в звездопаде этом.

На прошлой неделе мимо Земли пронёсся целый поток астероидов, видимый невооружённым глазом. За зрелищем наблюдали миллиарды людей по всей планете. Интернет заполонили ролики с явлением небывалой красоты: казалось, что все звёзды в тот момент пришли в движение и устремились в одном направлении, минуя Землю, двигаясь плотной непроглядной стеной. Держа свой путь в бесконечные глубины космоса, они уносились, догоняя, и следуя друг за другом по хвостам, переливаясь голубыми красками.

Ни один очевидец не мог себе позволить не достать телефон и не запечатлеть столь прекрасное зрелище на камеру.

Евгений никогда не стремился увидеть что-то эдакое. Он постоянно пропускал мимо себя новости о красной Луне, очередном затмении или звездопаде. Этот раз не стал исключением. Так он думал. Когда интернет взорвался столь многочисленными записями — игнорировать, и не увидеть его было просто невозможно. Он удивился такому количеству движущихся тел и даже пожалел, что не видел его воочию, но потом сожаление сменилось раздражительностью, потому что из каждого утюга на все лады кричали о том сколь это явление редкое и такого больше никогда не будет.

– Да, видел. Везде его уже обслюнявили. – Кивнул Виктор, прожёвывая. – И в ВК, и Телеге, и Тик-Токе. Все уже свои пять копеек вставили. Из каждого утюга форс идёт. Да и без шизов здесь тоже не обошлось. – Виктор стал яростно жестикулировать, отставив открытый стаканчик на приборную панель. – Кто орёт, что это америкосы опять ковид распыляют, кто-то про пришельцев, что мимо пролетели. Учёные твердят про редчайший феномен в истории изучения космоса. Хрен пойми что это. Но выглядело это красиво, хоть и страшновато. Говорят, что несколько этих булыжников по всей планете нападало. Мы с Настей с крыши смотрели. Без телескопов и прочего всё видно было.

– Опять я один всё пропустил. Дрых со смены. Моя Лидка меня не добудилась. Одна с мелкой смотрела, а я дрых.– Старшина махнул рукой, отворачиваясь к окну. – Ладно, хоть дежурство наконец-то закончилось. Главное эти два часа досидеть и по домам спокойно гнать можно. Верно я грю, малой? – Он с улыбкой пихнул сержанта локтем, из-за чего тот чудом не облился соусом из лаваша, который капнул на заранее подготовленную на ногах салфетку.

– Так точно, товарищ старшина. – Перешёл он на официальный тон. В разговорах про бытовуху Емельянов Евгений был простым полным мужичком сорока семи лет, русые волосы которого только начала трогать седина. Он весело реагировал на шутки и подколы в свой адрес. И что самое главное, умел слушать и слушал абсолютно каждое мнение, не выделяя любимчиков, подхалимов и прочих. Но когда дело касалось работы, даже в обсуждениях таких мелочей как конец смены, он мог придраться за панибратское отношение, если обратиться к нему не по форме. Вот такой он человек.

«Запад-два нуля-двадцать!» – Громко захрипела рация на груди Старшины, заставив Виктора невольно дёрнуться.

– Ябут твою мать! – Ругнулся Емельянов и ответил, прижав рацию к самому подбородку: – Запад-два нуля-двадцать, на приёме.

– Жека, скатайтесь там по адресочку, вам недалеко. Ломоносова 74, квартира 33. – Голос дежурного едва можно было разобрать из-за неимоверно громких помех. Виктор всегда думал, что просто невозможно разобрать какие слова шуршат с того конца провода. – Пятый этаж.

– Чего там? Срочно что-то? – Емельянов явно рассчитывал отсидеться до конца дежурства без дела.

– Там пиздец какой-то. – Прошипела рация. – Соседи орут, ни хера непонятно. То ли наркоманы какие-то, то ли алкаши. Дебош короче. Езжайте, успокойте маргиналов, я к вам через пару минут ещё наряд отправлю, если там совсем буйные, как принял?

– Принято. – Буркнул старшина в рацию. – Ну что, поехали, молодой. – Хлопнул он по рулю патрульной Весты и выбросил свою нетронутую шаурму в окно, попав в переполненную урну. – Поработаем напоследок.

Запустив двигатель, старшина выкрутил руль и задним ходом выехал на центр парковки, и, развернувшись, вывел Весту на главную дорогу.

– Чего в интернетах пишут, молодёжь? – Евгений докурил сигарету и отправил её в полёт из окна.

– Да ничего интересного особо. Всё как обычно. Всё идёт по плану. Ковид потерялся в новостях и не знает куда уже мутировать. Техас стал автономным, или всё-таки не стал. – Виктор быстро листал ленту новостей, допивая кофе. – Только пару раз трешак какой-то попался.

– Кто попался? Говори по-русски, англицист херов. – Раздражённо сказал Евгений. Он, конечно, старался общаться с молодыми на равных, но никак не мог привыкнуть к молодёжному слэнгу.

– Чернуха попалась, говорю. Так понятно? – Виктор нашёл новостной пост в каком-то паблике и включил видео, разворачивая на весь экран.

Виктор прослыл на весь отдел чудаком, потому что был подписан на различные каналы с жестью. Беспредел американских копов, казни колумбийских картелей, видео с мест ДТП, где ещё агонизирующие участники молят о помощи — всё это он смотрел во время обеда в столовой, если обедать посчастливилось не на выезде, и получал порцию порицания от сослуживцев за испорченный аппетит. От сослуживцев, которые потом сами с любопытством заглядывали ему через плечо, услышав из приглушённого динамика крики или выстрелы.

На экране появилась смуглая семья. Мать – полная женщина в салатовой оверсайз футболке и обтягивающих джинсах, которые так плотно на ней сидели, что казалось, они вот-вот лопнут по швам, не в силах сдержать такие огромные телеса. Она стояла позади всех и обнимала двух девочек, положив руки им на плечи. Две девочки-двойняшки лет десяти, не больше, одетые в чёрную и белую футболки, улыбались и махали в камеру, о чём-то переговариваясь то с матерью, то друг с другом. Снимал всё, видимо, отец семейства.

Камера мелко тряслась и замерла, поймав фокус на семье и зафиксировав статичность изображения. Видимо, отец поставил камеру на штатив, но запись почему-то начал в процессе, а не по завершению.

– Ну и что тут? Сейчас этих индусов поезд сшибёт? – Емельянов смотрел на дорогу, а краем глаза косился в телефон Виктора.

– Не индусов, а бразильцев. – Он вслушался в речь героев видео. – Или испанцев. И от поездов в основном наши на тот свет отлетают. А из индусов самые плохие электрики. – с видом знатока съязвил Виктор.

– Остряк, блин. – Покосился на него старшина.

На видео тем временем из-за кадра вышел отец и встал рядом со своей женой, начав что-то бурно рассказывать. На её фоне он выглядел несуразно, хотя так почему-то во многих похожих парах — очень полная женщина и мужичок-спичка.

Виктор видел много жестоких роликов, но все они, в большинстве своём, начинались с самого интересного. Либо с середины действа, либо уже по окончанию, а это видео больше походило на домашнюю хронику обычной семьи, которая наконец-то выбралась на отдых.

Внезапно в кадре позади счастливых родственников возник бледный худосочный мужчина. Он волочил ноги, сильно прихрамывая, а его руки висели безвольными верёвками. Голова переваливалась с каждым шагом с одного плеча на другое, делая своего носителя похожим на собачку с приборной панели.

Отец и мать продолжали что-то радостно кричать в камеру, перебивая, и поправляя друг друга, как вдруг этот худосочный проходимец подошёл вплотную и обхватил тучную женщину руками, вгрызаясь ей в шею, что плавно перетекала во второй подбородок. Вопль боли был настолько отчаянным, громким и пронзительным, что Виктор сбросил громкость видео наполовину, недовольно поморщившись.

– Чего это он? Гашеный что-ли? – Старшина остановил Весту на светофоре и стал внимательно рассматривать происходящее.

– Да хрен пойми. На зомбака вообще похож.

– О, смотрел «Ходячих». – Емельянов будто обрадовался, что появилась ещё одна тема для разговора с молодым сержантом. – Классный сериал. До третьего сезона, правда. Потом бросил, когда они больше базарить стали, чем ходячих крошить. – Он снова посмотрел в экран. – Может тоже кино снимают? А то я даже не знаю чем обдолбаться надо, чтобы так на людей бросаться. Я понимаю с ножом ещё или палкой какой. Но чтобы так — зубами…

– Да кто их знает. – Пожал плечами Виктор. – Они же там явно не только коксом балуются.

На видео, тем временем, события развивались очень быстро: «ходячий» выдрал солидный кусок плоти из шеи женщины, и, видимо, задел трахею, потому что вскоре её вопль превратился в громкое бульканье, сопровождаемое кровохарканьем.

Зажимая рваную рану обеими руками, толстуха повалилась на землю, забрызгивая кровью собственных детей. Девочки громко закричали и отбежали в сторону, боясь подойти, а отец бросился на нападавшего проходом в ноги, роняя его на землю рядом со своей супругой и что-то прокричал, повернувшись к девочкам.

Одна из сестёр, вернув самообладание, взяла вторую за руку, и они выбежали из кадра, оставляя в нём лишь умирающую мать и разъярённого отца, который сидел на груди у «ходячего» и нещадно месил его кулаками.

Это продолжалось секунд пятнадцать, пока женщина резко не замерла и не села на траве, уже даже не стараясь остановить кровотечение. Она посмотрела в сторону, куда убежали девочки, и стала медленно подниматься.

– Это вообще возможно? – Емельянов сидел с округлёнными глазами.

– Я не врач, товарищ старшина. – Ответил Виктор. – Может быть шок?

Женщина повернула голову направо и увидела борьбу. Её супруг уже обессиленный продолжал сидеть на напавшем и сцепился с ним руками, прижимая их к земле возле головы. А тому будто бы было всё равно. Он просто пытался вырвать свои руки из захвата оппонента и дёргал головой, щёлкая челюстью.

Толстуха поднялась на ноги и, сделав несколько шагов, громко захрипела, выпуская из разорванной трахеи брызги крови, и вместо того, чтобы помочь своему мужу, схватила его за плечи и точно так же, как совсем недавно укусили её, вцепилась в шею бедолаги.

Из динамика телефона донёсся уже мужской крик полный отчаяния. Мужчина стал отбиваться уже от своей одичавшей жены. Он толкал её в подбородок и бил кулаками по голове, но та будто не чувствовала боли и лишь сильнее вгрызалась в его плоть.

Первый ходячий, похоже поняв, что подняться не выйдет, вцепился зубами в бедро мужчины, заставляя того паниковать и метаться от одного нападавшего к другому.

– Пиздец какой-то. – Виктор несколько раз быстро нажал на экран, перематывая. – Много жести видел, но это как-то слишком… дико что-ли.

– Согласен. – Емельянов невольно вздрогнул, когда сзади донёсся сигнал клаксона. – Твою мать! Забыл уже с твоими зомбаками, что на перекрёстке стоим. – Он включил передачу и тронулся, продолжая движение по адресу.

В кадр вбежала толпа человек, что-то быстро тараторя и крича. Похоже, что девочки позвали на помощь. Вооруженные палками, они стали бить женщину по голове. Двое из них обошли эту кучу и стали топтать голову лежащего на земле ходячего, превращая её в фарш.

Трое молодых парней смогли оторвать толстуху от уже обмякшего мужа и стали лихорадочно и хаотично пинать её и хлестать палками, повалив на землю.

– Да загасите уже этих бешенных, не видете, что уже невменос полный?! – В сердцах проговорил старшина. Он снова пристально смотрел видео, остановив машину во дворе дома, куда их направил дежурный.

Будто бы услышав его, в кадр ворвался крупный мужчина и одним резким и сильным ударом вогнал лезвие мачете в голову женщине, заставив ту опустить руки, которыми она пыталась ухватиться за палки. Она безвольно обмякла и упала, больше не шевелясь.

Здоровяк упёрся ногой в её голову и резким движением вырвал лезвие из костяного плена, что-то говоря одному из парней, которые обескураженно смотрели на него.

Услышав приказ, кучерявый парнишка лет шестнадцати подбежал к камере и взял её в руки, тряся объективом, пока снимал со штатива. За секунду до конца видео, старшина и сержант дежурного наряда ППС Ленинского Отдела Полиции города X успели увидеть, как здоровяк замахивается для ещё одного удара, целясь в голову мужчины, который пытался защитить свою семью.

В машине повисла тишина. На экране горела кнопка «повтор» и «добавить в избранное». Виктор свернул приложение и убрал телефон в карман:

– Жесть какая-то. – Тихо сказал он, чувствуя, как по телу пробежала холодная дрожь.

– И не говори. – Емельянов закурил ещё одну сигарету. – Я надеюсь, что это постанова, чтобы лайки собрать. Или ещё что-то.

– Женя, таким контентом не лайки собирают, а зарабатывают, продавая на закрытых каналах в Телеге. Обычные юзеры такое видеть точно не должны.

– Опять англицизмы твои. – Старшина махнул рукой, не желая спрашивать значение нового слова, и открыл дверь, вытаскивая ключ зажигания. – Дубинал не забудь, сейчас наших, адекватных маргиналов лупить будем. Они хотя бы кусаться не лезут.

Виктор взял резиновую дубинку с заднего сиденья машины, которую всегда туда забрасывал, чтобы не мешала спокойно сидеть. Увиденное сильно потрясло его. Это не было похоже ни на постановку, ни на монтаж. Да и спросить было не у кого. Обычно в таких группах сидят разные тролли, чернушники и «эксперты», которые всегда разводят срач, будто бы соревнуясь, кто из них наиболее отмороженный. Он даже стал замечать, что в последнее время сидит в этих группах не столько для того, чтобы посмотреть  какую-нибудь жесть, а чтобы спуститься в комментарии и наслаждаться реальным цирком. Но сегодня этого не было видно – комментарии к видео были закрыты для всех.

– Ну, ты идёшь, нет? – Емельянов уже стоял на крыльце, придерживая дверь носком ботинка, и выкинул окурок в решётку под ногами.

– Так точно, товарищ старшина! – Ответил сержант, захлопывая дверь Весты.

Моя группа VK:https://vk.com/uliypankrats

Моя Телега:https://t.me/UliyPankrats

Я на АТ:https://author.today/u/id320067915/works

События о которых пойдет речь в нашей истории произошли 50 лет назад в округе Саффолк, штат Нью-Йорк. В тихом и спокойном населенном пункте(англ.village) под названием Амитивилль. Население этой провинции, никогда не превышало планку в 10 000 человек. Где штраф за неправильную парковку или потасовка в местном баре, самые «тяжкие» преступления.

13 ноября 1974 года холодным, пасмурным, осенним вечером примерно в 18-30, завсегдатай местного бара под названием «Henry's» : 23-летний Рональд «Ронни» ДеФео-младший по прозвищу «Butch»(с англ. наглец, драчун) Бутч, вбежал внутрь и с порога закричал : «Помогите, кто-то застрелил моих родителей! »

Глава 1.Семья ДеФео

Рональд Джозеф ДеФео-старший,родился и  вырос в Бруклине, штат Нью-Йорк. Он был потомком итальянцев, массово эмигрировавших в Америку в XIX веке. В конце сороковых годов XX века Рональд работая в то время текстильщиком, знакомится на танцах с соотечественницей Луизой Мэри Бриганте .Она девушка привлекательная, дочь влиятельного отца Майкла Бриганте, крутившаяся вокруг местного бомонда. После ухаживаний, он предложил ей руку и сердце. Луиза согласилась.

Родители Луизы владели дилерским автоцентром машин марки «Buick»(«Бьюик»)  и были не в восторге что их дочь свяжет себя узами брака, с простым рабочим. Отец Луизы на дух не переносил зятя и не помогал молодой паре финансово. Но гнев тестя сменяется на милость, когда в семье ДеФео: 26 сентября 1951 рождается первенец, его назвали в честь отца -Рональд Джозеф Дефео. Теперь уже дедушка Майкл Бриганте, тесно контактирующий с мафией, начинает помогать материально чете ДеФео и устраивает избранника дочери в автомобильную компанию, на должность управляющего. Затем совместными усилиями, у Рональда и Луизы 29 июля 1956 года, рождается девочка - Дон Тереза(Донна,Доун). Спустя 6 лет, 4 сентября 1962 года семья пополняется двумя новыми членами. Мальчик и девочка. Девочке дают имя -Эллисон Луиза. Мальчика назвали Марк Грегори ДеФео.

Взаимоотношения внутри семьи далеко не идеальны. Рональд старший славится взрывным и неуравновешенным характером. Вдобавок он начинает прикладываться к бутылке и больше всего достаётся самому старшему- Ронни, по прозвищу «Бутч». При любой возможности ДеФео старший пытается задеть сына и сказать ему что он пустое место и  ни на что не способен.

К тому моменту, семейство ДеФео проживает в небольшой квартирке в Бруклине, им в связи с расширением семейства, становится тесно. Рональд ДеФео-старший при немалой материальной поддержке тестя, в 1965 году покупает просторный дом на острове Лонг-Айленд, в местечке- под названием Амитивилль, по адресу: Оушен авеню 112(Ocean avenue). Этот дом состоящий из трех этажей построен в 1927 году, в голландском колониальном стиле эпохи Возрождения- стал крепостью для семьи ДеФео. Уже живя там: 24 октября 1965 года , Луиза родила еще одного мальчика-Джона Мэтью.

Глава семейства решил дать дому название High Hopes(с англ. Большие надежды) и соответствующая вывеска висела при входе в дом.

Глава 2. Бутч

Рональд рос замкнутым ребенком, страдающим от подросткового ожирения. Из-за этого недостатка, в школе его дразнили и называли Капля. Так как, он был первым и старшим среди детей, на него глава семьи возлагал большие надежды. От этого он и страдал, не оправдывая ожиданий отца. Рональд ДеФео- старший бил сына за малейшую провинность, считая что так он воспитывает в нём мужчину. Но на деле оказывалось, наоборот. Ронни запоминал обиды и замыкался в себе. Став постарше Бутч попробовал наркотики и алкоголь, больше всего ему понравилось употреблять: ЛСД, героин и амфетамин. Ну как бывает с детьми, которых в детстве подавляют морально и физически, в отрочестве и юности ДеФео-младший становится этаким сорвиголовой. Он худеет, начинает давать в школе и дома отпор, отец уже не в силах справится с его юношеским максимализмом и агрессией, решает купить Бутча. ДеФео-старший выдает ему каждую неделю, неплохую сумму. Дарит ему на день рождения моторную лодку. Но младший, не думает жить нормально. В школе его отчисляют за неуспеваемость. Родитель несколько раз пристраивает его на работу в один из автоцентров, но парень не хочет работать. У него проблемы с дисциплиной и наркотиками. Ни на одной работе он долго не задерживается. Но мать Луиза всячески балует сына и верит, что у него всё получится. Бутч и ранее не мог отметиться железными нервами, так еще и употребление веществ расшатывает и без того неустойчивую психику. С годами это всё прогрессировало в нём. Когда Бутчу было 20 лет, на отдыхе с друзьями во время охоты он повздорил с приятелем. В порыве ярости Ронни направил ружье на знакомого, и тот увидел в его глазах ярость зверя. Приятель был уверен, что Бутч готов был спустить курок. Но спустя несколько часов, Ронни уже веселился и шутил, как будто ничего и не произошло. Аппетит и жадность молодого человека росли, ему требовалось больше средств на кутёж. Последним местом работы Ронни был автоцентр. В его обязанности в том числе входило, заносить вклад недельной выручки в банк. Рональд договорившись с другом, инсценировал своё ограбление ,поделив деньги. Когда же его вызвали в полицейский участок, для дачи показаний, он отказался что-либо комментировать. Отец заподозрил неладное, у них опять произошла ссора. Бутч в сердцах кричал-что убьёт отца. Это произошло незадолго до роковых событий, осени 1974 года.

Глава 3 . High hopes(с англ. Большие надежды)

После того как Ронни Бутч забежал в бар, он в сопровождении нескольких знакомых, приятелей и простых зевак, побежал по направлению к своему дому по адресу : Оушен авеню 112.В течении 15 минут, после звонка бармена, приехала машина скорой помощи, местный шериф и полицейские из Департамента полиции округа Саффолк. Около дома уже было много людей. Медицинская помощь уже никому не понадобилась. Разве что пришлось успокаивать, потерявшего в один момент всю семью, Ронни ДеФео.

Войдя в дом им открылась страшная картина. В доме, в своих кроватях находились 6 трупов с огнестрельными ранениями. Все убитые были членами семьи ДеФео. Мама, папа и четверо детей: два мальчика и две девочки. Все тела лежали лицом вниз. В таких случаях полисмены обычно подозревают близких родственников. Бутча забирают в полицейский участок и допрашивают. Он лихорадочно запинаясь рассказывает-что его семью убил предположительно киллер мафиозной семьи Дженовезе.У него был конфликт с ДеФео-старшим. Он настолько убедительно говорит, что ему поначалу даже предоставляют защиту. На вопрос полицейских: что он делал ночью с 12 на 13 ноября-он ответил что не мог уснуть и всю ночь смотрел телевизор.

Так и не сомкнув глаз, Ронни рано утром поехал на работу в автосалон. А потом проводил время в компании приятелей. В течении дня он звонил домой, но никто не брал трубку. Но его версия сыпалась. Было установлено что жертвы были убиты с 2-00 до 4-00 утра, 13 ноября и одеты они были в пижамы и нижнее белье, то есть их убили во время того когда они отошли ко сну или во время сна. Также Бутч упомянул что видел, как его брат 12-летний Марк, получивший травму во время игры в американский футбол и ездивший по дому в инвалидном кресле, около 4 утра ходил в уборную. Ронни ДеФео говорил что видел инвалидное кресло в дверях. В это время он уже должен был быть мертв, по версии следствия. Бутч врал. Он либо участвовал в расправе с сообщниками или покрывал убийц или убийцу, а возможно сам был в их числе.14 и 15 ноября Рональда допрашивают как подозреваемого.

Пока шел многочасовой и изнурительный допрос Ронни, вторая группа полисменов проводила тщательный обыск дома семьи ДеФео.

Ронни не мог объяснить, каким образом в его чулане оказались две коробки из под карабинов 22 и 35 калибров. Семья ДеФео была убита предположительно из винтовки Marlin Model 336.Для нее подходили патроны калибра 35.

Глава 4.Как это было

Ронни ДеФео в ту ночь употребил наркотические вещества и как он говорил: якобы в его голове появился голос который приказывал ему убить родителей иначе они убьют его. Он дождался пока все лягут спать. Около 3-00 часов ночи он достал пачку патронов 35 калибра и зарядил свой карабин Marlin Model 336.Дом по Оушен авеню 112 был трехэтажным. На первом этаже находился холл, гостиная и кухня. Спальня Рональда старшего и Луизы находились на втором этаже в левом крыле. Туда идет Бутч и хладнокровно делает по два выстрела сначала в спящего отца, первая пуля вошла в почку и вышла через грудь.

После выстрелов начинает громко лаять собака, охраняющая дом. Вторая пуля вошла в позвоночник и застряла в области шеи. Винтовка не была оснащена глушителем и Бутч не стрелял в упор через подушку, но почему тогда другие члены семьи ДеФео не слышали выстрелов, остается непонятным. Луиза начала движение, но спросонья не успела сообразить что происходит когда Ронни выстрелил в неё дважды. Первая пуля пробила легкое, вторая грудную клетку.

Дальше он идет в противоположное крыло, где находилась спальня мальчиков. Войдя в комнату, он сначала стреляет в спящего 12-летнего Марка а затем в 9-летнего Джона.

Потом он идет в противоположное крыло, где располагается комната 13-летней Эллисон.

Она по всей видимости проснулась от шума и успела поднять голову с кровати и предположительно увидела душегуба, но тут же была убита выстрелом в голову.

Дальше убийца идет в комнату где спит 18-летняя Дон. Подойдя близко к спящей он стреляет ей в голову и сносит левую часть лица.

Сначала он собирает с пола отстреленные гильзы. Далее он идет в ванну, моется собирает в наволочку окровавленную одежду, туда же он положил целую пачку патронов, гильзы, кобуру для пистолета, чехол от карабина и выбрасывает все это в канализационный люк.

Предварительно стерев отпечатки пальцев Бутч выбрасывает винтовку в воду, в бухте острова Лонг-Айленд.

Наступает утро четверга 13 ноября и он едет на работу. Оттуда он несколько раз звонит домой и наигранно показывает окружающим свое беспокойство по поводу того, что никто из членов его семьи не поднимает телефонную трубку и у него нет ключа от входной двери. Вторую половину дня он проводит в обществе своих друзей употребляя спиртное и наркотики. Покинув веселую компанию, он заходит в бар «Henry's» недалеко от своего дома, попадаясь на глаза посетителям. Покупает стакан содовой. По словам бармена, он заметно нервничал и о чём-то думал, не с кем не разговаривая, ограничиваясь дежурными-Привет, пока. Посидев у стойки некоторое время он вышел. Забежал в бар Рональд Дефео уже в 18-30 вечера..............

Глава 5.Возмездие

Судебный процесс начался 14 октября 1975 года. Бутч на суде утверждал-что голоса в голове управляли его разумом и отдавали приказы. Эти голоса велели ему убить родителей. Адвокат Уильям Вебер понимал что шансов выйти из здания суда у Ронни ДеФео никаких.

Юрист соображал что если он докажет невменяемость своего подзащитного во время совершения убийств, его направят в больницу закрытого типа и он избежит пожизненного заключения в тюрьме. Оттуда есть призрачная надежда когда-нибудь выйти на свободу. Но судебный психиатр Гарольд Золан который беседовал и осматривал Ронни ДеФео, пришел к выводу что пациент имеет только АРЛ (антисоциальное расстройство личности).Это конечно нехорошее расстройство, но это не болезнь. В таком состоянии он отдавал отчет своим действиям, понимал что хорошо а что плохо. Он зарядил карабин и ходил по дому, методично расстреливая своих близких.

Судья Томас Старк рассмотрел все доводы обвинения и защиты и 21 ноября 1975 года Рональд Бутч ДеФео-младший получил за каждого убитого члена семьи -25 лет. Его направили отбывать наказание в одно из исправительных учреждений штата Нью-Йорк.

За 46 лет в тюрьме Бутч ДеФео давал несколько интервью и каждый раз –что-то новое. Сначала он говорит что это мафия расправилась с его семьей, сделав его соучастником преступлений, потом говорил что сестра Дон и их общий знакомый расстреляли семейство ДеФео, знакомый сбежал, а он застрелил Дон за то что она убила семью. Это особенность психики таких людей, придумывая в голове свою правду и начиная в неё верить , чтобы хоть как-то примириться со своей совестью и оправдать свои деяния.

Трижды женился в тюрьме. Умер 12 марта 2021 года в медицинском центре в Олбани , штат Нью-Йорк, в возрасте 69 лет. Причина смерти неизвестна.

Глава 6 .Ocean avenue 112 и 28 дней семьи Латц

Дом был построен в 1927 году. Первый владелец продал его в 1960 году. Те же в свою очередь перепродали дом семье ДеФео в 1965 году. После убийства семьи в 1974 году, отец Луизы Дефео-Майкл Бриганте выставил дом на продажу.

В декабре 1975 года за 90 000 долларов его купили молодые супруги Джордж и Кэтлин Латц с 3 детьми и собакой Гарри. Они прожили там всего 28 дней и убрались восвояси. Рассказывая всем что в доме с ними творились странные и необъяснимые события. Это был продуманный ход с их стороны. Они это сделали специально, чтобы продать свою историю подороже и выручить большие деньги.

Они встретились с адвокатом Бутча ДеФео Уильямом Вебером, который тоже подумывал о том чтобы заработать денег на этой истории. По его словам: именно он предложил название «Ужас Амитивилля».Вместе они придумали и приукрасили историю. Вебер подумывал о том что заплатить сидящему в тюрьме Бутчу ДеФео, чтобы он рассказал как было на самом деле и поделился неизвестными подробностями. Но от этой затеи пришлось отказаться, по причинам морали. Адвокат существенно дополняет историю Джорджа. Что-то придумав, а что-то взяв из рассказов Бутча Дефео. Далее адвокат помогает семье Латц выйти на людей с телевидения и радио.

Джорджа и Кэти начинают приглашать на пресс-конференции и различные ток-шоу. Где они начинают рассказывать свою «страшную» историю.

В итоге они продают историю писателю Джей Энсону. Который 13 сентября 1977 года выпускает книгу-бестселлер под названием «Ужас Амитивилля», для которого эта книга стала самой известной и предпоследней в карьере писателя и сценариста.

Надо понимать что 70-ые годы это эра различных религиозных течений, учений, культов и сект. Не так давно, судили секту Мэнсона и еще не все члены «Семьи» оказались за решеткой. Люди в Америке того времени религиозны и консервативны, зачастую веря в призраков и ведьм да и вообще все неизвестное и таинственное всегда привлекало и одновременно пугало людей.

Режиссер Уильям Фридкин в 1973 году выпустил в кинотеатры «Изгоняющий дьявола». Парапсихология считается перспективной наукой. Людям это продают. Это популярно. Логично что вокруг этой истории появляются киношники, с предложением экранизировать данное действие. Это положит начало целому слою фильмов ужасов, с часто похожим сюжетом. Они разжигают интерес людей тем что в начальных титрах пишут :«Основано на реальных событиях». Только одних фильмов «Ужас в Амитивилле» насчитывается 12 .Не считая всякие низкосортные хорроры и сериалы, прикрывающиеся громким названием. По сути все они являются мистификацией и часто очень косвенно касаются событий произошедших в доме по Оушен авеню 112.

Адвокат Уильям Вебер не получил огромных денег ,хоть и пытался отсудить часть гонораров  у семьи Латц. Он умер в 2020 году. Ему было 60 лет.

Джордж и Кэти не стали счастливы в браке. В 1980 году они развелись. Их история вымышлена ,они за нее получили хорошие деньги и славу. Этой истории они придерживались до конца своих дней. Сложно наверно признать, что раскрутился на обмане доверчивых американцев. У каждого своя правда. Кэти умерла от эмфиземы в 2004 году а Джордж в 2006 году от продолжительной болезни сердца.

Дом в колониальном стиле эпохи Возрождения был снова неоднократно продан и изменен номер и фасад здания. Сделано это из-за назойливых туристов, приезжающих сюда только чтобы увидеть и проникнуть в данный дом или взять себе что-нибудь на память. Местным жителям очень не нравится такая дурная слава .В 2010 году его выставили на торги и он был продан за 950 000 долларов.

Заключение

Мотивы двигавшие Ронни до конца неясны. Он никого не любил. Ни родителей, ни младших братьев и сестер. Он считал что они мешают ему. Ронни хотел убрать их и получить компенсацию по страхованию жизни и вести праздный образ жизни в свое удовольствие. Также ходили слухи что связь между Бутчем и Дон Дефео была кровосмесительной и судя по фотографии тела с места преступления стрелял в неё он с особой ненавистью. История Ронни о том что якобы голоса приказали ему убить семью, всего лишь его оправдание. Ведь он не действовал спонтанно. Бутч дождался пока все уснут, зарядил ружье и ходил убивал людей. Карабин Marlin Model 336 издает громкий хлопок ,странно что ни члены семьи, ни соседи не слышали выстрелов. Седативных средств в их организме после вскрытия, найдено не было. Возможно некоторые из домашних все-таки просыпались(судебный эксперт свидетельствовал что Луиза и Эллисон ДеФео не спали во время расправы) но изувер велел им лечь лицом вниз и потом стрелял. Рядом с домом «High hopes» находятся другие дома. Громко лаяла собака и в ночи звучали выстрелы. Но никто ничего не слышал.

Семья ДеФео была похоронена 18 ноября 1974 года. Они покоятся вместе с дедушкой и бабушкой , на кладбище Святого Чарльза в Восточном Фармингдейле, округ Саффолк, штат Нью-Йорк. Надпись на их надгробии гласит : Молитесь за нас.

Вздохнув, Ян терпеливо бурил еще полчаса, не обращая внимания на усилившийся ветер. Добравшись до нужной отметки, выдохнул, довольный собой, закончил работу, сложил оборудование. Забравшись в кабину вездехода, почувствовал, как проголодался. Пошарил в бардачке в надежде отыскать что-нибудь съедобное. Но обнаружил лишь ком смятых оберток от батончиков «Марс». Этот тощий Нильс из предыдущей смены – настоящая прорва. У него ускоренный метаболизм, он жрет сахар без остановки и ни на грамм не поправляется. Потому и мерзнет все время.

Ян включил навигатор, завел двигатель. Попытался связаться с базой по рации, но связь не работала – сплошной свист и шипение. Пурга. Ладно, нужно возвращаться на базу. Он и так слишком задержался.

Вездеход тяжело тронулся с места. Погода всерьез разбушевалась: завывания ветра стали слышны уже и внутри кабины.

Огромная машина двигалась сквозь пургу медленно, словно наощупь. Время от времени взревывая, она упрямо ползла вперед по навигатору, штурмуя свежие заносы на пути. Медленно, но ничего - до базы не так уж и далеко. По хорошей дороге всего полчаса, а в метель…

Незаметно для себя Ян начал клевать носом. Сказывалась усталость и монотонное движение в кромешной тьме. Ледяной ветер стучал в стекла. Мир пропал. Какой-то злой великан расколол его на части, размолол в пыль. В острую холодную пыль. Осколки земли и неба перемешались и носятся во тьме, в беспросветном мраке. Их крутит ледяное дыхание Севера, швыряет горстями в лицо Яну. Это же Хелльхейм. Мир мертвых. Здесь так тихо…

Ян вздрогнул и очнулся. Сколько он спал? Экран навигатора был пустым и черным. Вездеход стоял.

Окна занесло снегом. Ян открыл дверь и выглянул в темноту. Кажется, метель стихла. Но где же база? Вокруг - ни огонька, ни даже намека на свет.

Отгоняя тревожные мысли, Ян попытался включить навигатор. Но тот не реагировал. Рация по-прежнему выдавала только хрипы и шипение.

Ян взглянул на часы. Вот заснул так заснул! 3 часа необъяснимо улетело с того момента, как он закончил работу и отправился в путь. За такой срок далеко можно уехать.

А что там с топливом? Индикатор расхода топлива слегка успокоил инженера – не так уж далеко он и уехал, больше половины бака остается. Значит, если рассуждать логически, он застрял где-то на половине пути к базе. Кажется, здесь неподалеку научная станция русских. Может, сориентироваться хотя бы по направлению?

Ян извлек автомобильный фонарь из ящика с оборудованием и выбрался наружу.

Мощный луч выстрелил во тьму. И тут же уперся в нечто огромное, черное, стеной взгромоздившееся слева от вездехода – совсем рядом, не больше десятка метров от него. Ян всмотрелся в очертания громадины – такой знакомый силуэт…

- Неужели корабль?!

Словно в ответ с накренившейся корабельной палубы, вмерзшей в лед, съехала здоровенная глыба снега и разбилась, рассыпалась у ног инженера. Корабль отряхивался, приглашая гостя войти.

***

Снаружи, под окнами кухонного модуля русской научной станции заскрипел наст. Спустя пару минут в дверь протиснулась могучая фигура доктора Шалугина.

- Привет, снеговед! – сказал он, смахивая с пушистых заиндевевших усов сосульки. – Когда ужин, Ромыч? Жрать хоцца, сил нет!

Гляциолог Рома Захаров, дежурный по кухне, оторвался от читалки, в которую пялился, притулившись спиной к теплому духовому шкафу, и окинул доктора отсутствующим взглядом.

- Через полчасика, Сергей Сергеич!  Мясо тушиться поставил!

И уткнулся снова в электронное чтиво.

- Сублимат, значит, сегодня? Это хорошо, - одобрил доктор. – А читаешь-то что, эй, снеговед?

- Про войну.

- Историческая или враки?

- Историческая. Ну и враки, конечно.

- Уж куда без них… Интересно?

- Да ничего так вроде.

- Ну, читай, читай. Только мясо, смотри, не спали! А то самого съедим!  Мужики голодные, - пообещал Шалугин.

- Угу, - кивнул Ромка. Ему не терпелось вернуться к чтению.

Доктор усмехнулся и вышел, закрыв за собой дверь, а Ромка схватил читалку и включил экран:

"Тайная операция "Месть Фурии" началась 5 марта 1945 года. В этот день тяжелый ракетный крейсер «Фурия» типа "Белфаст" под командованием капитана Филиппа Блэкхилла покинул Скап-Флоу в сопровождении двух эсминцев.

6 марта «Фурия» вошел в зону действия вражеской авиации и был немедленно атакован и с моря, и с воздуха».

. ***

Корабль. Это надо же! И, судя по пушкам в надстройке, корабль военный.

Конечно, останки различных судов - не редкость в Арктике. Яну и его коллегам уже не раз попадались насквозь проржавевшие остовы кораблей. Но то были верткие гражданские суденышки с небольшим водоизмещением. А тут - военный корабль, громадина. Странно, что его никто не заметил. Ведь ни на одной схеме или карте нет его.

Или все дело в пурге, разметавшей насыпь? Может быть. Но все-таки – что это за корабль, чей, как давно он здесь?

Яна разобрало такое любопытство, что он забыл о собственных проблемах. Вот только есть хотелось по-прежнему. В животе бурчало от голода. И неудивительно. Ведь последний раз он ел утром.

А что, если залезть на корабль и поискать там съестное? Ян слышал, что в Арктике ничего не пропадает и не портится. В 2009 году в Канаде обнаружили стоянку экспедиции лейтенанта Бреннанта, потерянную во льдах больше века назад. Так там среди вещей оказались консервы - совершенно пригодные для питания. Было б неплохо найти еды.

Да и вообще – раз уж так повезло отыскать заброшенный корабль, надо его обследовать. Кто знает, какие там ценности на борту?

Ян стоял, рассматривая корабль и опомнился только, когда понял, что почти чувствует пальцев ног. Ай-яй-яй! Надо двигаться. Он попрыгал, чтобы разогреться, забрался снова в кабину, вытащил сумку с инструментами – на всякий случай. Взял фонарь. Подумав, сунул к инструментам и рацию - вдруг позже она все-таки заработает? Прикрыл дверцу вездехода и повернулся к кораблю: ну, что, куда идти?

Корабль словно ожидал вопроса: с палубной надстройки свалился еще один пласт снега, и Ян сразу понял, где он сможет подняться на борт. Со стороны крена ветер и снег выстроили прочный пандус – по нему, как по настилу, инженер зашагал к кораблю.

***

- Эй, куда ты прешь эту штуку? – громыхнул снаружи голос доктора Шалугина.

- В лабр… лабор… - отвечал ему кто-то.

- Давай помогу. Да не цапай ты все зараз! Не суетись. Лучше скажи, что там с погодой? – спросил доктор.

- А черт его знает, - ответил, пыхтя, голос. Кажется, это был Саша Брянцев – один из двоих метеорологов. Вчера им вертолетом доставили новое оборудование, а разобрать и установить все это ребята из-за пурги не успели. Вот теперь возятся сверхурочно.

Ромка порадовался, что его, как дежурного по кухне, никто сейчас не отправит таскать ящики.

Ибо жратва для мужика первична и священна! Йюхуууу! Мельком глянув на мясо, призывно булькающее за стеклянной дверцей духовки, Ромка с минуту поерзал, пристраивая поудобнее свою тощую задницу в кресле, кнопкой перелистнул страницу и продолжил читать:

«Английский конвой, имеющий приказ командования защищать секретный груз, выдвинулся навстречу немецкому линейному крейсеру «Гнейзенау» и немедленно был затоплен: оба эсминца ушли на дно от прямых попаданий бортовых пушек.

Тем временем линкоры «Шарнхорст» и «Лютцов» преследовали «Фурию». Любопытная деталь: нацисты не пытались обстреливать судно капитана Блэкхилла. Судя по всему, они были осведомлены о наличии ценного груза на корабле. Их интересовало не уничтожение, а захват и высадка призовой команды.

Никто, однако, не мог ожидать того, что произошло далее.

Капитан Блэкхилл, имея достоверные лоцманские карты минных заграждений у берегов Норвегии, решился на опасную хитрость. Он завлек немецкие корабли в ловушку, пустив "Фурию" между минами. В сложных метеорологических условиях севера это был почти самоубийственный шаг. Легкий линкор "Лютцов" подорвался, пытаясь преследовать крейсер. "Шарнхорст" вынужденно отступил. Немецкая авиация продолжала преследование, не имея, однако, настоящей возможности уничтожить английскую команду, не затопив судно с грузом.

Дальнейшая история "Фурии" покрыта мраком. Достоверно известно лишь одно: из последней схватки корабль вышел невредимым.

Но в порт приписки он не вернулся. О судьбе капитана Блэхилла и членов его команды родственники до сих пор ничего не знают. Официальные источники Британии сообщили, что «Фурия» вместе с командой пропала без вести.

Однако большинство экспертов убеждены: нежелание англичан расследовать исчезновение корабля связано с наличием на нем секретной разработки военно-морского ведомства. Но люди мертвы, а их тайны погребены и надежно охраняются вечными льдами Арктики".

***

Здесь нужно приложить усилие, понял Ян. Безмолвное приглашение корабля требовало подтверждения. "Серьезны ли твои намерения?" – будто спрашивали гостя.

В ответ инженер ухватился за ручку приоткрытой двери – и резко дернул. Ржавое железо скрипнуло, но не поддалось. Зато что-то загрохотало поблизости. Ян вздрогнул и втянул голову в плечи, ожидая удара.

Но вместо этого к его ногам выкатилась откуда-то толстая стальная труба. Ян опасливо перевел взгляд выше, на накренившуюся мачту антенны – не собралась ли вся эта конструкция рухнуть на него?

Нет, антенна стояла прочно и падать не собиралась. Ян поднял трубу и, просунув ее под дверь как рычаг, надавил. Пришлось потрудиться, но спустя пару минут проход расширился настолько, что уже можно было протиснуться внутрь.

Однако прежде, чем соваться, Ян включил фонарь и постарался рассмотреть, что там. Он увидел стены и пол уходящего вдаль узкого коридора в шубе намерзшего инея и наметенных сугробов. Гигантская перемерзшая морозилка - вроде бы ничего опасного. Ян перекинул через порог сумку с инструментами и пролез сам. Ему повезло. Он попал на технический этаж и за первой же дверью, которую ему удалось открыть, отыскал генератор.

Надо попробовать запустить. Может, хотя бы аварийное освещение заработает? Ян осмотрел провода и приборы. Все они покрылись инеем, но выглядели не поврежденными.

Почти наугад он перекинул нужный тумблер и вскрикнул, когда его болезненно тряхнуло током. Лампы в коридоре на секунду вспыхнули и тут же погасли. В какой-то из цепей, должно быть, замкнуло. Но генераторы, судя по всему, в рабочем состоянии. Это не может не радовать. Надо идти дальше и попробовать запустить системы.

Ян сделал первый шаг, снег под ногами протестующе скрипнул, а потом корабль вздрогнул и… вздохнул. Протяжный утробный гул, зародившись где-то внизу, прокатился по стенкам и ушел выше.

У Яна затряслись ноги. «Не бойся. Это просто отзвук твоего появления тут», - успокоил Яна голос в голове. Инженер внял ему и двинулся дальше.

Корабль затих. Легко поскрипывала изморозь под ногами Яна. Холодные, покрытые снегом стены сверкали в луче фонаря, словно пещера Али-Бабы. Сияние заворожило Яна. Снова появились мысли о сокровищах. И о еде. Поэтому он бодро и бесстрашно продвигался в темноту.

В конце длинного коридора Ян обнаружил лестницу, ведущую наверх.

Подниматься, держа фонарик в руке, было неудобно. Ян поколебался с минуту, но все же выключил фонарик, закинул его в сумку, висящую на ремне через плечо и, хватаясь за перила, начал подъем.

Если на корабле есть что-то ценное – оно вряд ли хранится на нижних палубах. Нужно найти командную рубку, осмотреть офицерские каюты.

Карабкаясь в полном мраке по лестнице, Ян слышал странные потрескивания и шорохи, но старался не заострять на этом внимание. В нем проснулся азарт. А голос в голове то и дело подзадоривал, уговаривая идти дальше и убеждая, что ничего опасного здесь, где сплошной холод и лед, быть не может. «Здесь только смерть», - говорил голос.

То ли потому, что Ян постоянно двигался, то ли по какой-то другой причине, но, чем глубже забирался инженер в чрево корабля, тем ему становилось теплее. К тому же и глаза привыкли к темноте и приноровились различать окружающее.

Лестница вывела в какое-то просторное помещение. Ян вынул из сумки и зажег фонарь, чтобы осмотреться.

«Цель близка! - подсказал голос. – Иди вперед, осталось немного».

Оказалось, Ян попал в кубрик. На “шконках” вдоль стен и возле круглого стола в центре помещения сидели матросы. Их было не меньше десятка. Вымороженные мертвецы смотрели на Яна фарфоровыми белками глаз.

На полу валялись кружки с замерзшей водой, чей-то башмак, запыленное и заиндевевшее тряпье. На столе - несколько банок консервов и книга. Стараясь не задеть мертвецов, внутренне содрогаясь, Ян смахнул снег и пыль со своих находок под пристальными взглядами мертвых. На обложке книги было написано: «Holy Bible». Консервные банки оказались насквозь ржавыми.

Увидев эту ржавчину, Ян вдруг опомнился: зачем он сюда пришел? Зачем забрался в этот мертвый, насквозь промороженный корабль? Какие сокровища могут храниться среди хлама и трупов? А эти консервы? Даже если они и не протухли из-за арктического холода – кто же рискнет положить себе в рот хоть что-то из их содержимого? Разве найдется где такой безумец?

- Я что, с ума сошел? – ужаснулся Ян. – Зачем я здесь?!

Он сказал это вслух.

Но ответ услышал, как и прежде, мысленно. Голос внутри головы сказал ему: «Миссия. Ты должен завершить ее!»

И только теперь Ян отчетливо понял, что голос внутри головы – не его.

«Поторопись! Враг не дремлет. Ты пробудил Корабль, Корабль пробудил нас, а, значит, и наших врагов тоже. Весь мир в опасности. Все свободные люди попадут в рабство к тирану, если мы не завершим миссию. Мои инженеры мертвы. Их погубило предательство и коварство врага. Я рад, что ты с нами. Ты поможешь нам выполнить предназначение!»

- Кто ты? – едва ворочая языком от ужаса, спросил Ян. – Какое предназначение?!

- Капитан Филип Блэкхилл, - сказал голос. – Мы должны спасти мир.

Мертвецы шевельнулись, повернули головы и встали, приветствуя входящего.

***

Дочитав загадочную историю исчезновения «Фурии», Ромка отложил планшет и задумался. Он пытался представить, что за таинственное оружие могло находиться на пропавшем английском крейсере, и где теперь сам корабль.

От размышлений его слегка отвлекал шум в коридоре: там все не занятые участники экспедиции помогали метеорологам таскать в их лабораторию какие-то громоздкие предметы.

Мужики стучали, задевали ящиками о стены, и громогласно обсуждали работу и погоду.

Грохот, который они производили, окончательно вернул Романа к действительности: он встал, потянулся, разминая затекшие ноги. Втянул носом воздух и ужаснулся: в кухне пахло горелым. Из духового шкафа курились тонкие черные дымки.

"МЯСО! Черт, МЯСО!!!" Перепуганный Ромка заметался по кухонному отсеку. Ужин пропал. Мясо высохло, почернело, и с трудом отскребалось от противня. Внизу это были чистые угли.

«Ну, все! – в отчаянии подумал Ромка. - Сейчас сюда войдет доктор, дядя Саша Шалугин, и будет отрывать мне голову. Да что там голову! Пусть бы ругался – это еще можно снести. Но ведь от мужиков теперь на весь сезон подколок не оберешься! А это такие остряки…» Нет, надо срочно решать вопрос как-то по-другому. Ужин для команды должен быть супер. Ромка перевел кухонную вентиляцию в усиленный режим, пока никто не учуял запах горелого. А после метнулся в кладовку. Консервы! В консервах - спасение!

Тем временем доктор в коридоре допрашивал метеоролога Сашу.

- Что слышно, синоптик? Сегодня опять пурга? Надолго? Какой прогноз?

- Ничего знаю, - ответил Саша, - Связи с материком нет. Спутник молчит. Да и норги на своей базе чего-то заткнулись…

- Значит, надолго. Такие дела я и без спутника одним местом чую. Эх ты, ежки-ножки!... Послушай-ка! А почему ты один тут корячишься? Егор Матвеев где?

- Не знаю. Он вроде на другом участке, я его не видел. Я думал…

- Думал – это хорошо, - буркнул доктор. - Надо сказать Иванычу. Пусть пришлет своего разгильдяя. Не то до пятницы эту канитель не закончим. А пока давай-ка перерыв сделаем. Надо похавать по-быструшки… Кухонного мужика нашего подгоню. Что-то он сильно запаздывает с ужином. И сдается мне, мясо он уже того… А вон, смотри-ка! Не Егор ли?

- Да он, конечно! – обрадовался метеоролог Саша и вдруг странно всхлипнув, замолчал. В железную дверь модуля стукнули снаружи, она распахнулась, шарахнув о стену с такой силой, что вся база затряслась.

В коридоре что-то упало. Раздался короткий вскрик.

Удивленный Ромка поднял голову от разделочного стола, где калечил консервным ножом килограммовую банку с тушенкой. Дверь кухни открылась и в самый чистый и светлый (не считая медицинского) отсек полярной станции шагнуло чье-то обезглавленное тело, залитое багровым сверху донизу. Судя по одежде, это был доктор Шалугин. Его растопыренные в последнем усилии пальцы ловили воздух перед собой.

Ромка пискнул, выпучив глаза так, что они едва не лопнули от напряжения и далеко, на вытянутых руках, выставил перед собой в качестве защиты открытую банку с тушенкой. По инерции. Ведь ничего другого рядом не оказалось.

Тело доктора накренилось в сторону тушенки, окровавленные пальцы впились в рваные железные края банки, вымазались в блестящем жире и забились, будто бы от восторга…

Рома смотрел. У него пропал голос. Труп рухнул.

Но тут же в кухню влетела голова доктора, отбитая чьим-то мощным пинком, и упала поблизости. Глаза погибшего медика таращились на свое убежавшее вперед тело, словно изумляясь ситуации: «Вот уж опоздал, так опоздал! А ведь никогда не опаздывал…»

А вслед за тем в открытом дверном проеме показалось нечто настолько несуразное и невообразимое, что у Ромы в голове помутилось. Тусклый багровый туман заклубился перед глазами – гляциолог захихикал, замахал руками…

И продолжал бешено хохотать, словно его щекотали, когда люди в истлевших одеждах, поскрипывая оголенными вымороженными костями, вцепились ему в живот, разорвали кожу, выбросили наружу кишки, и принялись, хлюпая и чавкая, насыщаться, теряя в теплом чреве дежурного по кухне то куски своих черных обмороженных щек и губ, то желтоватые цинготные зубы.

***

Капитан взял Яна за рукав и потащил за собой. Ян не сопротивлялся. Ему казалось странным что-то возражать тому, у кого половина лица сгнила, а вместо кистей рук торчали черные обгорелые кости. Кожа с правой щеки отвалилась, оголив зубы, и потому казалось, что этой стороной рта капитан беспрестанно улыбается. Даже в полной темноте инженер видел эту зловещую ухмылку, и она заставляла трепетать его сердце.

Они шли, спускались и поднимались по лестницам, переходили с палубы на палубу. Корабль гудел в ответ. А мертвые матросы деловито сновали туда и сюда, занятые какими-то приготовлениями.

Наконец капитан подвел Яна к двери на нижней палубе. Ткнул костяшкой указательного пальца в табличку и прочитал то, что было на ней написано:

- "Nemesis". Возмездие.

Затем толкнул дверь и пригласил Яна войти.

Переступив порог, они оказались в тесноватом помещении с черно-желтыми значками на стенах. Значки были Яну знакомы или, возможно, они походили на что-то, когда-то и где-то виденное… Но инженер не успел сосредоточиться на этой мысли.

Капитан опустил руку на плечо Яну и указал на необычную массивную конструкцию посреди комнаты.

- Почини и запусти, - сказал он.

- Что это такое?

Капитан не ответил – только посмотрел на Яна в упор, жестко сдавив ему плечо. Он меня не выпустит, понял Ян. Корабль слишком давно ждал.

***

Густой запах кладбища заполнил все помещения полярной станции и перебил даже вонь от сгоревшего на кухне мяса, где-то замкнувшего кабеля, оплавленной проводки и пластика.

Захватчики, одетые в дряхлую форму с серебряными рунами "двойная молния" на рукавах бродили среди разбитого оборудования, остатков стекла, оторванных конечностей, оскальзываясь в лужах крови. Каждое их движение сопровождало похрустывание льда в высохшей плоти.

Черные обмороженные лица не выражали ни удивления, ни тревоги. Их проваленные разлагающиеся носы не беспокоили никакие запахи.

Но напитавшись теплой кровью живых, перемерзшие существа разогрелись и начали оттаивать. С их черной формы закапала вода; кожа, натянутая на костях, сморщилась и потекла вслед за водой. Жирные шлепки слышались то тут, то там - сгнившее мясо валилось с костей, как будто полярную базу населили земляными жабами.

Столь быстрое разрушение тел встревожило предводителя захватчиков, громилу с офицерскими знаками отличия на рукавах. Его наполовину голый желтый череп окружали рваные лоскуты красноватой кожи; они свисали вокруг макушки, как свисают остатки богатой шевелюры у былых щеголей, вокруг недавно возникшей лысины.

Громила яростно замычал, указывая вздутым черным гангренозным пальцем на оружейную комнату. Теряя по пути кожу, волосы, пальцы ног и рук, существа, подчинившись приказу, взломали тяжелую дверь и вынесли из оружейной винтовки, динамитные снаряды и шашки, запалы, патроны и бикфордовы шнуры – все, что там было. Пожарные топоры и вилы они тоже забрали. Украденное оружие и запасы бензина погрузили в два вездехода.

Затем, повинуясь командам своего начальника, разбили и уничтожили генератор станции. Развалины облили бензином. Когда вспыхнул пожар, существа были уже далеко.

Гигантское пламя взметнулось сквозь вьюгу, лизнуло небо. Огонь затрещал, выбрасывая снопы искр, заиграл на металлических поверхностях. Завизжал, корчась, пластик, зашипели резина и лед, плавясь в огне.

После, когда огонь насытился и погас, база замолчала.

Выл только северный ветер, с восторгом таская туда-сюда охапки колючего снега, швыряя их и укладывая с шорохом и шелестом в замысловатые фигурные сугробы. Потом угомонился и ветер.

В ледяных полях установилась привычная мертвая тишина.

***

Механизмы скрипели, шипели, трещали, но все же - работали. Ян лихорадочно перекидывал тумблеры, щелкал кнопками. От гула и тряски у него разболелась голова. Но, понимая, что Корабль и его мертвецы никуда его не отпустят, пока он не исправит какую-то неполадку в их установке, инженер Вигбьорн продолжал трудиться без устали. Голос в его голове торопил, подгонял, подсказывал, что делать. Следуя его подсказкам, Ян шаг за шагом проверял узлы, ощупывал детали, подключал и настраивал приборы. Мертвый капитан пристально наблюдал за его действиями, время от времени произнося какие-то странные речи, которые не приносили ясности, а напротив – усиливали ощущение непроходящего кошмара.

- "Nemesis" значит возмездие… Ледяные боги удержали мертвых… Им нужны жертвы… Много, много… Мы пробудились и должны отомстить… Нужно драться за свои идеалы… Довольно иллюзий! Закончим битву.

***

Услыхав рев вездеходов, белый медведь вскинулся, и, решив не испытывать судьбу, резво побежал в противоположную сторону. Вездеходы приближались к кораблю. Обмороженные мертвецы, вооруженные ружьями, жадно оскалившись, смотрели на заметенный снегом корабль.

Корабль приготовился. Все двери надстройки одновременно дрогнули и захлопнулись. Дрожь сотрясла проржавелое железо снизу доверху. Снег ссыпался, съехал с бортов. Словно собака, отряхивающая налипшую грязь, корабль стряхивал с себя залежи сугробов, чистил бока от намерзшего льда.

Мертвые матросы выставили синие лица в задраенные наверху иллюминаторы и с ухмылками глядели на приближающихся противников. Большая корабельная пушка качнулась и со скрипом развернула башню на правый борт.

Предводитель нападающих что-то громко пробулькал, зарычал - и его мертвые подчиненные принялись карабкаться на борт, оскальзываясь и падая.

Один, не сумев зацепиться за накренившуюся палубу, съехал вниз. Упал с высоты, багровые ошметки от его тела расплескало внизу и тут же замело снегом.

Другой атакующий, завидев приоткрывшийся люк, попытался проникнуть внутрь – но тот захлопнулся, откусив мертвецу черные гнилые пальцы. Лишившись конечностей, захватчик злобно завопил и рухнул вниз. Кости его со звонким треском рассыпались по льду.

Третий мертвец, подчиняясь приказу главного, двинулся вдоль корабля с динамитной шашкой в костлявых руках. Намереваясь устроить взрывом пробоину, он сунулся под самый борт, наклонился, устанавливая запал – но Корабль, почуяв возле себя движение, с хрустом осел, вдавив останки подрывника в лед. Черные ноги злоумышленника какое-то время сотрясались от конвульсий, выглядывая из-под могучего железного бока судна – но быстрые движения разметали кости скелета в разные стороны. Они распались и замерли. Мертвые матросы, выглядывая сверху, радостно загалдели.

***

Ян лихорадочно заканчивал последние приготовления. Страшные мысли стучали его в голове, снаружи кто-то стрелял, коридоры корабля гудели, капитан-мертвец ухмылялся и грозил пальцем…

Какое мне дело, думал Ян. Я человек маленький. Я случайно сюда попал. Вот доделаю, настрою, верну к жизни их дурацкие ракеты – и все закончится. Не будут же они держать меня тут вечно? Отпустят. И я вернусь на базу, к своим. А потом домой. В свой привычный нормальный мир.

– Nemesis так nemesis, - всхлипнул Ян и нажал для проверки еще несколько переключателей. Корабль дрогнул – в помещении вспыхнули лампочки и целая цепочка индикаторов на пульте.

- Кажется, все, - обрадовался Ян.

Сверился с инструкцией и надавил на большую красную кнопку.

Увидев это, капитан кивнул ему, торжественно отсалютовал обгорелыми костяшками и покинул помещение. Помедлив, Ян выбрался вслед за ним. И сразу понял, что задача выполнена.

Корабль перестал дрожать. Во всех отсеках зажегся свет. В сырых коридорах началась оттепель. Согреваясь от движения и от тепла, идущего со всех сторон от стенок корабля, Ян вышел из отсека «Nemesis», вернулся в матросский кубрик наверху. Теперь там никого не было. На полу валялась Библия, забытая и ненужная.

Ян поднял с пола кружку и отпил немного начавшей таять воды.

- Надо выбираться, - сказал он сам себе. Подошел к открытому иллюминатору и выглянул наружу.

Среди морозной тишины в небе ярко светили звезды и переливались всеми оттенками зелени сполохи северного сияния.

- Наконец-то все кончилось, - вздохнул Ян.

И Корабль вздохнул – резко, рывком. Что-то зашипело – и со свистом вынеслось наверх, оставляя дымный, окрашенный в желто-оранжевые цвета инверсионный след. Далеко над горизонтом завис красным глазом комок пламени. А потом белый резкий свет ударил Яна по щекам, выжег глаза, вырвал струи крови из носа, ушей, сварил мозг…

И для него на самом деле все кончилось.

Для остального человечества это было начало конца.

***

Когда атомный взрыв от «Nemesis» сотряс Арктику, его засекли радиолокационные и зафиксировали сейсмические станции по всему миру. Немедленно сработали отслеживающие системы военных спутников. Их информацию приняли на земле больше десятка различных военных центров. От военных аналитиков данные поступили главам государств. Были приняты решения. Замороженные конфликты по всему миру разморозились: часть стран посчитали удар в Арктике вероломным нападением своих врагов. Каждая страна сочла себя в праве нанести решительный ответный удар.

И… Десяти минут оказалось достаточно, чтобы человечество на планете Земля перестало существовать.

Надежды не оправдались: кондиционер над входом еле тарахтел, а вентиляция работала с надрывом. Стены прогрелись под напором прямых солнечных лучей, и в здании было ненамного прохладнее, чем снаружи. Толстощекая тетка с водянистыми глазами на кассе выдала билеты и предупредила, что автобусов на линии меньше, чем обычно: новый рейс через три часа - ждите, товарищи! Кирилл подавил желание разбить кассовым аппаратом ее голову, кивнул с кислым видом и отправился в туалет. Помещение презентабельным не выглядело: местами вздулась плитка, унитазы и полы мыли как попало, зато вода из крана была ледяной. С большим удовольствием Кирилл вымыл лицо и шею, не забыв сбрызнуть руки по локоть.

Когда-то он решил, что образование краеведа поможет ему раскрутиться и по-быстрому стать известным в интернете “трэвел-блогером” и жить безбедно, легко обналичивая собственную популярность… В реальности все оказалось не так просто. Но Кирилл продолжал снимать ролики по инерции – лишь бы не сидеть сиднем в душном музейном кабинете. Все-таки небольшой доход от видео покрывал расходы, и в целом текущая ситуация его удовлетворяла, хотя из-за вечной экономии приходилось терпеть неудобства.

Освежившись, Кирилл повеселел и вернулся в зал. Валек шелестел пакетами с пирожками на неудобных сиденьях. Надкусил один, тщательно прожевал.

- Не фонтан, но жрать можно. Просремся, если что, – резюмировал он. Кирилл принял свою долю: мучные изделия были жирными и фарш отдавал горчинкой. Обильно запив пирожки минеральной водой, Кирилл расположился поудобнее. Если не считать бабку с баулами и ведрами, зал пустовал. Пассажиров было немного: люди брали билеты на кассе и, не глядя по сторонам, покидали здание вокзала.

Валек посапывал, скрючившись в неудобной позе. Кирилл достал ноутбук и просматривал материалы, на ходу размышляя, что лучше будет смотреться в финальном варианте ролика. Он погрузился в работу с головой. К реальности его вернула тошнота. А вскоре его забеспокоили легкие покалывания в желудке. Кирилл выудил из аптечки средство от диареи, но лекарство не облегчило состояния - наоборот, боли усилились. Он вернулся к работе, но бурлящее брюхо не позволяло сосредоточиться. Кирилл проклинал Валька: его слова сбылись - не хватало еще отравиться паршивыми пирожками. Скрючившись, он дернул за плечо спящего Валька.

- Пойду гадить. Посмотри за моими вещами. – Оператор с сонным лицом кивнул.

Стоило надеяться, что несколько минут, проведенных на унитазе, облегчат ситуацию.

Кабинок в туалете было три, причем дальняя не работала. Кирилл выбрал ту, располагалась посередине. Он спустил шорты и уселся на унитаз – давление в животе унялось. Внимание его привлекла корявая надпись над дверной ручкой:

“Я пришел сюда в субботу, в четырнадцать двадцать, и не вернулся домой. Не повторяй моих ошибок.”

Кирилл скривился. Он ожидал шуток по типу “какой режим выбираете: срать с друзьями или без них?”, но не этого - сообщение выглядело тревожным, и не способствовало, так сказать, процессу. Скажите на милость, откуда, сидя на унитазе, автор мог знать, что не вернется домой? Бессмыслица. Идя в сортир, люди оставляют негатив снаружи, восседая на белом троне, освобождают голову от забот. Как говорится, “в фарфоровое царство пускают только людей с чистыми помыслами” – с этим сложно не согласиться.

Он посмотрел время на телефоне: четырнадцать восемнадцать дня, суббота. Очередную надпись он нашел справа, ближе к бачку, содержание у нее было не менее абсурдным: “Успей до этого!” В смысле, успей? И до чего «этого»? Достать член из штанов, прежде чем обмочишь штанины? Или уйти отсюда? А если не успеешь, что случится тогда? Хлопнула дверь соседней кабинки слева - вернее сказать, громыхнула так, что затряслись остальные двери. Раздались шуршание и редкие постукивания каблуков по кафелю. Думается, мужик там стянул портки вовремя.

Кирилл открыл браузер на телефоне, но интернет не желал работать. Часы, между тем, показывали четырнадцать двадцать один. Кирилл мысленно покаялся перед автором туалетной анонимки: не успел, чувак! Извини, но домой я еще вернусь. Пискнул мессенджер и экран высветил сообщение от неизвестного номера. Кирилл прочитал его и вздрогнул. Текст смс-ки был лаконичным: “Нет”.

В кабинке слева кто-то закряхтел. Кирилл постучал по стенке кулаком.

- Алле, там кабинка не работает! Надпись была на двери! – предупредил он соседа. Мужик не откликнулся, но кряхтение и сопение стали громче.

- Смотри, чтобы уборщица не застукала. А то достанется тебе.

Звуки в кабинке слева затихли. Кирилл вернулся к телефону: браузер открыл сайт на оккультную тематику вместо новостной сводки. На весь экран горела красная надпись: “Зло пришло за нами. Кайтесь за грехи!” Кирилл презрительно хмыкнул и закрыл оконце взмахом пальца.

Сосед в левой кабинке завел тихую песню. Пел он протяжно и неразборчиво, язык Кирилл не разобрал, но уверенно решил, что это не русский. Слова были каркающими, грубыми, напоминали что-то среднее между киргизским и болгарским языками. Песня звучала то громче, то падала до шепота. Кирилл почувствовал, как сознание обволакивает мутная пелена страха и мурашки бегут по коже. Он подтянул шорты: все, с него достаточно.

Кирилл дернул шпингалет, но тот неожиданно застрял. Пришлось приложить силу – не помогло. Потряс дверь – безрезультатно. Замковая щеколда была самой простой – самый обычный шпингалет. Что за хрень зажала рычажок так, что он не двигался? Отвертка решила бы проблему, но где ее взять – слепить из дерьма?

К пению добавились постукивания. Легкие и ритмичные, они дополняли песню: «абыз гарам» - тук. «Харад амыс», - тук-тук. «Самае нарай», - тук-тук. Кирилл представил обкурившегося ганджубасом киргиза, стучащего головой об стенку в такт песне - на унитазе и без штанов. Зрелище.

Ладно, что поделаешь. Придется подождать. Кто-нибудь зайдет в сортир, поможет открыть дверь с той стороны. На мужика из соседней кабинки он почему-то не надеялся. Кириллу даже не пришло в голову о чем-то просить этого странного психа.

Что надпись над замком изменилась, он заметил не сразу. Теперь она гласила:

“Тебя спасет равноценный обмен – жизнь за жизнь.”

Кирилл почувствовал себя неуютно. Его бросило в жар при мысли о том, что его сосед может перейти к активным действиям. Тогда дела Кирилла будут совсем плохи. Отбиться от нападающего так, как советуют на интернет-курсах по самообороне - воткнув ему в глаз острый конец ключа, не получится. Тут и размахнуться негде, да и пока целиться будешь, противник – если у него есть нож – запросто успеет ему кишки выпустить.

Кирилл осмотрел бачок: шурупы на нем заржавели и раскрутить их будет непросто даже с инструментом. Он представил, как наступает на врага, прикрывшись полным воды бачком – зрелище было комичным, но в теории это дало бы ему шанс вырваться. Кирилл открутил спусковую кнопку и приподнял крышку – тяжелая, лоб пробьет. Он положил ее себе на колени – стало спокойнее. Оставался главный вопрос: что за херня происходит? Кто там за стенкой? Откуда эти надписи. И что за хренов равноценный обмен, что это значит?

Песня оборвалась резко, на полуслове, словно порвалась пленка в магнитофонной кассете. Наступившая внезапно тишина терзала Кирилла не хуже ножа – он уже был готов заорать в голос от любого шороха.

Прислонив ухо к перегородке, Кирилл прислушался. В соседней кабинке было тихо, но он кожей ощущал там чужое присутствие. Соседняя кабинка не пустовала! Кирилл встал одной ногой на ободок унитаза, другой уперся в металлический корпус щеколды, потом со всей дури врезал ногой – дверь затряслась, но не открылась. Кирилл долбил ногой как сумасшедший – все напрасно. Как будто эту сраную дверь сделали не из пластика, а из каленой стали! Задохнувшись, злой как собака, он сел на унитаз, чтобы отдохнуть.

В соседней кабинке по-прежнему было тихо. Псих уснул? Или тоже прислушивался, желая понять, что происходит по соседству?

Внезапно в кармане завибрировал мобильник. Подпрыгнув от неожиданности, Кирилл схватил трубку.

- Начальник, ты где? Автобус наш подошел, собираться надо, – буркнул Валек в трубку. Кирилл едва не выронил телефон от радости - как он мог забыть про оператора?!

- Я тут застрял. Кабинка защелкнулась, не открывается. Приходи, выпусти меня!

- Да ладно?! –хихикнул Валек. – В сортире застрял?! Кирилл представил, как весело скалит зубы, и зло бросил:

- Да! В толкане! В нужнике! В гальюне, в клозете! Дверь не открывается. Да еще тут нарик какой-то обдолбаться решил…

- Окей, босс, иду, - вздохнул Валек и отключился. Перезвонил он через минуту.

- А ты где застрял? Уточни координаты.

Кирилл заскрежетал зубами.

- В туалетной кабинке. В мужском туалете, – процедил он, стараясь говорить как можно спокойнее.

- Ты уверен?

- Еще как, твою мать!

- Мужской сортир закрыт на уборку. Заперто тут все! – помедлив, сообщил оператор. – Ты точно не в женском?

Кириллу показалось, что он стал героем рассказа Кафки, который вдруг полюбил говенный юмор в прямом смысле этого слова!

- Черт! Найди уборщицу и попроси ее открыть толчок. Она, получается, заперла меня!

- Странно, - пробормотал Валек. - Хорошо, поищу кого-нибудь. Если ты меня развел, то я насру кучу размером с дом, засуну тебя в нее, подожду пока засохнет, и дворники ее выметут.

- Шевели батонами! – крикнул Кирилл, но Валек уже отключился. С потолка вдруг потянуло ледяным воздухом – врубилась вентиляция. Работала она во всю мощь, с надрывом: от холода по коже побежали мурашки.

Соседу Кирилла все это не понравилось – он внезапно ударил в перегородку между кабинками, да так, что пластик прогнулся. Кирилла чуть Кондрат не хватил. В ужасе он слушал, как скрежещет и шуршит что-то за стенкой - псих с другой стороны стучал и скреб ногтями перекрытие, выискивая отверстия и слабые места. Кирилл ухватил покрепче унитазную крышку: эта стенка явно не выдержит напора здорового мужика. Значит, нужно встретить его во всеоружии. Наркоман простукивал перегородку и, судя по шорохам, терся об нее всем телом, но активных действий не предпринимал – ждал, пока у Кирилла сдадут нервы? Эффективная тактика…

Больше этих шорохов смущали влажные хлюпанье и чавканье – подозрительно частые и громкие. Когда-то в детстве Кирилл ходил с матерью на болото собирать морошку. Тогда топь под резиновыми сапогами хлюпала так же. Если псих из соседней кабинки не принес в туалет ведро жидкой грязи, чтобы в ней поплескаться, то, должно быть, теперь замешивает там коричневый цемент в унитазе… С какой целью?

Кирилл чуть не обосрался снова, когда ощутил, что унитаз под ним завибрировал: сначала несильно, потом более явственно. Вскочив, он поднял крышку, на которой сидел: из канализации через смыв пробивалась непроницаемо черная вода. Жидкость прибывала неспешно, но грозила скоро заполнить чашу и перелиться через край прямо на пол. Перспектива плавать вместе с фекалиями не грела душу. Кирилл выругался: других идей, кроме, как запихать собственную футболку в унитаз, не имелось.

Он медлил, борясь с брезгливостью и глядя, как вода приближалась к краям чаши.

Но ничего предпринимать не пришлось: грязная вода забурлила, в воздухе разлился острый запах застарелой мочи. Трубы вздрогнули и застонали – из унитаза вылетела рука с толстыми пальцами – обрубками. Молочно-белая, частично покрытая коркой грязи, она вцепилась в край унитаза, пальцы с синюшными ногтями пробежались по ободку. Рука на секунду замерла – так хищники готовятся к удару – и метнулась вверх. Она вытянулась почти на метр и ледяные крепкие пальцы схватили Кирилла за грудки. Все произошло так стремительно, что Кирилл не успел испугаться, а, может, последние события уже притупили его чувство опасности. Глухо охнув, он прильнул к унитазу. Швы на футболке трещали, но ткань была прочной и держалась.

- Ах ты ж, сука! – он рванул майку с себя вверх – ворот по пути ободрал ему шею. Кирилл поднял руки, и майка исчезла в недрах унитаза вместе с черной водой. За стенкой раскатисто засмеялись. Смех был гулким, низким – таким низким, что было непохоже, что подобный звук могла издать человеческая глотка. У Кирилла потемнело в глазах – кто, или, вернее, что пряталось там, за стенкой?! Внезапно затрезвонил мобильник.

- Слышь, начальник?! Уборщица тут странная баба. Не хотела ключи отдавать, говорит: за зданием сходи в кусты, нельзя сейчас в сортир. Но я добился, шеф! Короче, иду, на подходе...

- Давай уже!

Вода вновь забурлила в чаше унитаза, расплескиваясь по сторонам. Пластиковые канализационные трубы лопнули: из трещин показалась болотистого цвета жижа. Нестерпимо завоняло дерьмом - нет, дерьмищем! Вонь от нечистот проникала, казалось, в кожные поры, разъедала глаза, норовила сбить с ног. Кирилл зажал нос, чтобы не потерять сознание.

- Охереть! Тут, что, говновоз взорвался?! – Валек хлопнул дверью. – Шеф, тебя что, парашей завалило?

Кирилл услышал шаги – хотел крикнуть, но в горле будто застряла кость.

- Ты где спрятался? – хихикал Валек. Кирилл уставился на дверь: оператор протопал мимо его кабинки и… Резкий крик Валька полоснул воздух и оборвался. Его сменили влажные, чмокающие звуки, словно кто-то высасывал из костей костный мозг. А потом раздался оглушающий треск. Однажды Кирилл видел ролик, в котором пьяного мужичка затянуло на вал токарного станка – кровавые ошметки разметало по всему цеху за пять секунд. И этот процесс сопровождался похожим треском ломающихся костей.

Вода в унитазе с бульканьем ушла вниз. Кирилл застыл, глядя перед собой. И стоял так, пока дверь в его кабинку не приоткрылась. Внутрь заглянула немолодая женщина. Глаза ее были широко распахнуты, а уголки губ дрожали.

- Ой, я случайно, я вас не видела… А где ваш друг?

Кирилл посмотрел на приоткрытую дверку последней кабинки и отвернулся: что там произошло, он догадывался.

- Засосало в сортир.

***

Уборщицу звали Татьяна Степановна. Сочувствуя Кириллу и приговаривая что-то жалобное, она привела его в подсобку, выдала майку из своих запасов - линялую и давно потерявшую цвет, но чистую и сухую, чтобы одеться. И налила горячего чая, слегка переборщив с сахаром. Кирилл медленно приходил в себя, а Татьяна Степановна, закурив, рассказывала.

- Я не знаю, откуда взялся тот парень. Он как будто просто появился посреди вокзала. Низенький, плотный паренек, ничем не примечательный на вид. Каких-то восточных кровей, мне показалось – чернявый такой. Я мыла полы у входа и случайно заметила, какие у него глаза – отстранённые какие-то, будто он уже попрощался с жизнью. Менты сказали потом, что он наркоман со стажем и просто обдолбался каким-то новым наркотиком, но я не поверила, нет. Он хотел умереть. Сначала он сидел в зале, а потом пошел в туалет. Через минуту оттуда выбежал мужик и сказал нам, что какой-то парень утопился в унитазе. Захлебнулся. Я уж не знаю, как он сумел - полицейские тоже разводили руками, никто такого раньше не видел. Но когда тело забирали, изо рта этого мальчика вода хлестала ручьем. – Татьяна Степановна помолчала, стряхнула пепел в ладонь.

- А потом умер наш сантехник, - сказала она после паузы. – Сережка. Полиция разбирала канализацию, чтобы вытащить останки. Потом были еще два… происшествия. А вот теперь третье. Надо было закрыть к чертям этот туалет. Раз и навсегда. Но как это сделать? Тут же автовокзал. Не объяснишь никому. И не проследишь за всеми.

Кирилл посмотрел на сонную муху, бьющуюся о зарешеченное окно. Солнце клонилось к закату. Татьяна Степановна наклонилась ближе и полуутвердительно спросила:

- А вы этому парнишке кто? Ну, которого утянуло туда… Вы ж полицию звать не будете? Честно говоря, я вам не советую. Вот поверьте моему опыту - эти разборки с ментами хуже любого дерь...

Кирилл взглянул на женщину невидящим взглядом. Сейчас ему было плевать с высокой колокольни на все и на всех. Он хотел только одного: убраться отсюда. Забыть все как страшный сон.

- Скажите только одно: отсюда поезда ходят? Какой самый короткий путь до железнодорожной станции?

Ведьма не спешила нападать. Она так и стояла на одном месте, покачиваясь. Остекленевшие глаза смотрели в никуда, но я был уверен, что они контролируют каждое мое движение. Хруп, хруп. Несколько дергающихся шагов в мою сторону. Казалось, какая-то сила заставляет ее двигаться против ее воли. Хруп, хруп. Это было сделано три шага назад. Безгубый рот кривился в гримасах, все тело конвульсивно дергалось. Издав протяжный не то стон, не то рык, ведьма скрылась за склепом, оставив меня в гордом одиночестве. Сказать, что я был ошарашен, значило, не сказать ничего. Впервые за свою практику я сталкиваюсь с чудовищем, которое предпочло избежать боя. Или же это не та ведьма, что тревожила ночами? Та вела себя в разы более беспардонно и нагло. Какое-то время я еще стоял на месте, ожидая подвоха или нападения со спины, но ничего не происходило. Спрятав стилет, я повернул в обратную сторону. По-хорошему, следовало бы найти ведьму и уничтожить, но что-то во мне говорило, что опасности она не представляет. Впрочем, я мог и ошибаться.

Спустя двадцать минут впереди забрезжил просвет. Что ж, вот я и выбрался из леса. Столько блуждал, чтобы наткнуться на погост, а дорога домой заняла гораздо меньше времени. Как оказалось, я жестоко ошибся. Просвет впереди ознаменовал совсем не приближение к дому. Я вновь очутился у края поляны, с которой ушел совсем недавно. Сбился с дороги? Исключено. Нельзя сбиться так, чтобы топать двадцать минут, заложить приличный крюк и вернуться в отправную точку. Леший все же решил покуражиться и заморочил голову? Такой вариант, конечно, возможен, но верилось с трудом. Развернувшись, я вновь потопал через лес, чтобы спустя те же двадцать минут оказаться в том же самом месте. Кулаки невольно сжались. Ладно, попробуем еще раз. Раз за разом я возвращался к кладбищу. Куда бы я не пошел, ничего не менялось. Замкнутый круг. Петля Мебиуса. Или, проще говоря, пространственная аномалия. Говорят, что если попал в такую петлю, то бродить по ней можно до скончания времен. Шансы на то, чтобы выбраться из такой ловушки, практически равны нулю. Вообще, я слышал только о нескольких подобных случаях. И я даже приблизительно не знал, что тут можно сделать. Ходить до тех пор, пока не рухнешь от изнеможения?

В очередное мое появление на поляне возле скелетов обнаружилась ведьма. Перекошенное лицо, трясущееся мелкой дрожью тело. Она беззвучно хохотала, наслаждаясь моими бесплотными попытками выбраться из этого проклятого места. Теперь я уже не считал, что она не представляет опасности. Более того, во мне выросла уверенность, что именно она и является причиной бесконечного путешествия. Действительно, зачем сразу убивать, если можно сперва поглумиться, заставляя жертву пропитаться страхом. Касательно страха она ошиблась. Когда-то я очень сильно боялся смерти. Сама мысль о ней буквально переворачивала все внутри, холод сковывал тело, разум цепенел, на глазах невольно наворачивались слезы. Я не мог смириться с тем, что когда-то меня не станет. Понять этого не получалось. Потом я свыкаться с этим и понял, что я боюсь не смерти, а боюсь перестать существовать. От всех остальных страхов я избавился уже давным-давно, еще после смерти супруги. А эти твари во мне ничего, кроме ненависти и злобы, не вызывали.

Ведьма перестала смеяться, посмотрела, как мне показалось, с нескрываемым любопытством. Даже в мертвых глазах промелькнуло нечто, похожее на живые искорки. Пронеслась нездоровая мысль, как долго я смогу продержаться против нее с одним стилетом. Ах да, имеется еще целый спичечный коробок мелкой соли. А вот это уже действительно кое-что. Там, где может оказаться бессильным оружие, в дело вступают народные средства. Соль издревле считалась средством от нечисти. И ее для этого даже освещать не требовалось. Некоторые полагают, что само слово “соль” некогда было связано с Солнцем, потому как славянское название нашего светила – Соло́нь. И если отталкиваться от этого, то соль несет в себе частичку солнца, что для существ мрака никакого удовольствия не доставляет. Оставалось решить, как это использовать против ведьмы. Не в лицо же ей солью сыпать? Но, может, могло и получиться. Жаль, соли взял мало. Да и то скорее как-то инстинктивно, нежели специально. Вспомни я про свойства соли раньше, прихватил бы с собой минимум пару килограмм. Придется разбираться по ходу дела.

Хруп, хруп. Ведьма понемногу приближалась, шаркая ногами и широко расставив руки в стороны, очевидно собираясь заключить меня в объятия. Я вздрогнул, представив, как высохшие руки, местами лишенные не только кожного покрова, но и мышц, сжимаются вокруг меня. Ладонь, сжимающая рукоять стилета, вспотела, что для меня тоже было в новинку. Не исключаю, что это была просто реакция организма на разыгравшуюся фантазию.

Тварь с неожиданной быстротой метнулась ко мне. Уйдя чуть вправо, я полоснул стилетом наотмашь. Клинок оставил глубокую борозду в боку ведьмы. Рана зашипела, задымилась и, к моему удивлению, начала затягиваться. Да, в полу мертвом состоянии без какой-никакой регенерации не обойдешься. Правда, восстанавливалась она не быстро, что не могло не радовать. Бледно-зеленая струя, испещренная черными прожилками, пролетела в метре от меня, попав в ближайшее надгробие. Каменное крошево с грохотом брызнуло во все стороны, оставив от памятника лишь основание. Оказывается, мертвая ведьма не так проста, как показалось на первый взгляд. Попади этот снаряд в меня – даже рожек и ножек не осталось бы. В следующую минуту я уже прыгал из стороны в сторону, уворачиваясь от ядовитых плевков, постепенно приближаясь к разъяренной ведьме. Когда расстояние между нами сократилось чуть ли не до метра, я кубарем кинулся под ноги бестии, вкладывая в удар по лодыжке как можно больше сил. Громкий хруст – ведьма кулем упала на землю, но почти что сразу поднялась на ноги. Откромсанная стопа осталась валяться на снегу. Лицо ведьмы задергалось, как от удара электрическим током, она сделала пару шагов ко мне, отступила назад, снова попыталась подойти.

- У-убей меня, - прохрипела она, держась руками за горло. – По-ожа-алуйста!

Эта просьба прозвучала настолько дико и не к месту, что я с трудом поверил своим ушам. Да я бы с удовольствием ее выполнил, если бы доподлинно знал, как это сделать. К тому же несколько усложняло дело совсем незначительное сопротивление оппонента. Все это вообще никак не вязалось – стремление убить меня и одновременно желание быть убитой самой.

Я поднял стилет для удара, пока ведьма находилась в непонятном трясущемся состоянии, но немного просчитался. Ее рука удлинилась, ладонь впечаталась мне в грудь, отбросив назад и разом выбив из меня весь дух. Несмотря на кажущуюся тщедушность, впечатления от удара были такие, будто в меня со всего размаху ударили тараном. Долгую минуту, показавшуюся вечностью, я пытался пропустить внутрь хоть немного воздуха. Наконец, это удалось. Поднявшись на ноги, я увидел, что на меня вкупе с ведьмой наползают еще и два скелета тех самых погибших бедолаг. Ну это как раз таки не проблема. Метко брошенный кусок гранита превратил ближайший скелет в бесформенную кучу костей. Второй доковылял до меня лишь для того, чтобы рассыпаться от удара ногой. Пока я разбирался с ними, ведьма подкралась сбоку, полоснула когтями. Треск раздираемой ткани, жжение под ребрами – зацепила пусть и не глубоко, но болезненно. Я дотронулся до раны – ладонь сразу стала липкой и горячей от крови. Наверное, самое страшное – это заработать через рану какую-нибудь инфекцию от зомби-ведьмы.

Наполненный болью крик прозвучал громом среди ясного неба. Ведьма стояла на одном месте, обхватив голову ладонями, и кричала – надрывно, выкатив глаза. Да что с ней происходит-то в конце концов?! Не бой получается, а какое-то недоразумение. Будто в подтверждение моих слов, ведьма рухнула на колени, истово разгребая снег в стороны, вгрызаясь когтями в промерзшую землю.

- У-убе-е-ей! – мольбу невозможно было слушать без содрогания. Нога на что-то наступила. Коробок с солью. Видимо, выпал, пока я тут совершал кульбиты. Мелькнула одна идейка, которая давала ощутимый шанс закончить весь этот балаган. Высыпав соль на измазанную кровью ладонь, я дождался, пока она размякнет, после чего нанес полученную смесь на лезвие стилета. Должно получиться.

Ведьма уже не металась, лежала на земле и мелко тряслась, как в эпилептическом припадке. Я подошел вплотную. Бестия обхватила мою ногу, но даже не пыталась ее сжать. Возможно, мне показалось, но в глазах порождения тьмы загорелась…надежда? Надежда и невысказанная благодарность.

- Я прощаю тебя, - тихо прошептал я и опустил клинок вниз, стараясь не смотреть ей в глаза. Почему-то становилось не по себе, словно я сделал что-то неправильное, плохое. Наверное, просто показалось.

Развернувшись, я направился прочь от погоста. И в этот раз не было никой туманной пелены, никаких блужданий. Прошло не более часа, а я уже выбрался из леса, ускорил шаг, желая побыстрее очутиться дома. На лавочке все так же сидел местный дедуля. Правда, глаза его округлились, когда он завидел меня, а самодельная папироска выпала изо рта. Неужто у меня был такой вид, что краше в гроб кладут?

- Ты чего, отец? Призрака увидел что ли?

- Парень, - дед подобрал оброненную папиросу, - ты где был три недели? Я ж видел, что назад ты не возвращался. Я уж и милицию вызвал. Они с ног сбились тебя искать.

Теперь пришла моя очередь быть шокированным. В смысле три недели? По моим часам я потратил на свою лесную эпопею максимум пол дня. Или это все какой-то глупый розыгрыш? Не похоже. Дед огорошен совершенно искренне. Тогда как же так вышло? Получается, что в этой пространственной ловушке и время текло иначе. Другого объяснения я не видел.

- Дедуль, ты меня просто не заметил. Никуда я не пропадал, - соврал я и пошел к дому. Чувство тревоги разгоралось все сильнее. Слова деда про милицию не внушали ничего хорошего. Особенно, если учитывать то, что я нахожусь в розыске. Бдительный старичок, сам того не ведая, подложил мне порядочную свинью. Сложись дела иначе, я бы порадовался, что остались еще в наше порядочные и сознательные граждане, но сейчас мне эта сознательность и даром не упала. Тихонько скрипнула калитка, пропуская меня во двор…

- Ну здравствуй, Ксандр, - из-за дома мне навстречу вышел Олег. – Долго же ты ходишь. Ребята уже ждать замучались.

Бывший одноклассник гаденько ухмылялся. Одет он был не по форме, а в черный костюм и такую же черную кожаную куртку. Наряд на фоне дачного пейзажа смотрелся аляповато и неуместно. Но сам его обладатель прямо-таки лучился от чувства собственного превосходства.

Бросив взгляд через плечо, я отметил около десятка таких же “бесформенных” мужчин, приближающихся к дому. И все, как один, целились в меня из стволов. Рука непроизвольно потянулась к стилету, хотя разум понимал всю абсурдность этого действия.

- Не рекомендую, - Олег помахал указательным пальцем. – Своим перочинным ножиком ты ничего нам не сделаешь, а вот тебя мигом превратят в решето. В случае сопротивления им отдан приказ стрелять на поражение.

- Что-то они не сильно похожи на блюстителей закона, - хмыкнул я, убирая руку от оружия.

- Иногда ты бываешь чертовски проницателен. Жаль только, что иногда. Иначе не попался бы. И почему ты не умер тогда возле Дворца… Сейчас бы не пришлось пачкать о тебя свои руки. Взять его.

Ворвавшиеся головорезы до ломоты закрутили за спиной руки, наклоняя лицом вперед. Я попытался дергаться – и сразу же получил несколько весьма болезненных ударов дубинкой. Сопротивляться как-то моментально перехотелось. Правда появилось желание поубивать всю эту компанию к чертовой бабушке. Плохо, конечно, что это желание несбыточное.

- Этого с собой, дом сжечь, - небрежно бросил Олег своим прихвостням. – Да, ему не следует знать, куда мы едем.

Я особо и не хотел знать конечный пункт моего насильно наклевывающегося путешествия. Сейчас в голове билась только одна мысль – Карпыч. Дом хотят спалить, а маленький хозяйственный дух находится внутри и ни о чем не подозревает. И предупредить его я никак не могу. Может, почувствует неладное и успеет скрыться? Или же в случае гибели дома должен погибнуть и его хранитель? Этого я не знал, а мгновением позже мне уже все стало безразлично – сильный удар по голове погасил мое сознание.

Тяжелые, налитые свинцом веки поднимались с трудом. Головокружение и подкатывающий к горлу противный ком энтузиазма не добавляли ни капли. Все же глаза удалось открыть. Серый в трещинах потолок, в углах толстый слой плесени, точно такие же стены. Ни дать, ни взять бетонная коробка. Попробовав подняться, я едва не рухнул назад на некое подобие деревянных нар, на которых и лежал. Тошнота усилилась, но ее вышло сдержать. Свесив ноги, я оперся руками о край досок, приподнял голову, чтобы увидеть перед собой частичное воплощение своих ночных кошмаров. В метре от меня на стуле сидел человек в черном балахоне и маске чумного доктора. Позади него возвышалась решетка, за которой маячили двое таких же типов в балахонах только без масок. Лица серьезные, глаза неотрывно сверлят меня. Я не заметил у них никакого оружия, но оно точно имелось где-то под балахонами. Человек, сидящий напротив меня, стянул маску. Олег. Естественно, нечего было и надеяться увидеть здесь кого-то другого.

- Очухался, - удовлетворенно кивнул Олег, протянул мне кружку с водой. – Попей, в горле, наверное, пересохло?

Первой мыслью было вмазать этой кружкой по его наглой роже или хотя бы просто выплеснуть в нее воду, но, почувствовав мучавшую меня жажду, посчитал, что сейчас не время разбрасываться красочными жестами. К тому же я не знал, сколько провалялся в беспамятстве. В итоге я выпил воду залпом, протянул назад пустую кружку.

- Лучше? – с притворным сочувствием полюбопытствовал тюремщик, забирая кружку. – Замечательно. Хотя бы сможем нормально поговорить. Бьюсь об заклад, что тебя просто распирает от желания узнать, какого черта происходит вокруг. И, как приговоренный, ты имеешь полное право знать, за что умрешь.

- Ты же всегда мне помогал. Почему убийство той ведьмы Ольги предалось огласке?

- Та ведьма была моей невестой, - глаза Олега полыхнули огнем, но сразу же потухли.

- Чего?! – мне показалось, что я ослышался. Вот чего-чего, а такого я и предположить не мог.

- Неожиданно? Рад, что удалось тебя удивить. Да, Ольга была моей невестой. Ее беда в том, что она была слишком импульсивной и горячей. И иногда начисто игнорировала мои советы. Послушай она меня изначально – и ты бы уже давно кормил червей, а мы с ней сидели где-нибудь в теплых странах.

- Хотелось бы немножечко конкретики, - деликатно кашлянул я.

- Прости, немного отвлекся. Итак, Ольга была моей невестой. Как-то у меня дома она увидела нашу классную фотографию. Конечно, на ней был и ты. Уж не знаю, как она узнала, что ты именно тот, кто ей нужен, но, видимо, сказалось твоей внешнее сходство с дедом. А уж когда я сказал, как тебя зовут, то ей сразу стало понятно, что тебе она и мечтала отомстить. Убить ведьмака, потому что ведьмак убил ее семью. Жестоко, беспричинно, по одним лишь досужим домыслам.

- Да что вы все меня дедом-то попрекаете? – не выдержал я. – Я, между прочим, охотником на ведьм только после смерти супруги стал. Да ты же сам мне рассказал, что в мире есть нечто необычное. Я до твоего рассказа вообще ни в какую мистику не верил!

- Помолчи, - Олег поднял ладонь вверх. – Да, ты был простым человеком, ничего не знающим. Конкретно это и не устраивало Олю. Она хотела отомстить именно ведьмаку, а не человеку. Таланты ведьмака проявляются через поколение, значит, ты идеально подходил на роль охотника. Нужно было только немного простимулировать тебя, разбудить твои скрытые таланты. Так что извини, но твоя дражайшая женушка послужила катализатором. Ты должен был быть замотивирован превратиться в ведьмака. Естественно, я изобразил бурные поиски Лены, хотя и без того прекрасно знал, где ее искать. Дальше все просто – дать тебе погрязнуть в пьянстве, потом устроить легкую встряску и открыть глаза, мол, в мире есть ведьмы и прочее зло, от которого его нужно защищать. И ведь согласись, сработало?

- Это ты называешь сработало? – я выдавил из себя усмешку. – Твоя невеста мертва, как и положено быть мертвой порождению ада.

- Она не мертва! – рявкнул Олег, взял себя в руки, поправился. – Скоро будет не мертва. Я же говорю, она была слишком импульсивной. Надо было сразу тебя прикончить. Я до сих пор не понимаю, как тебе посчастливилось справиться с Олей. Она обладала большой силой. Расправиться с тобой не должно было стать проблемой. Тем не менее, она ошиблась…

- И ты тоже записался во мстители?

- Месть? Как банально. Хотя не спорю, поначалу я страстно желал тебе отомстить. Долго думал, как это лучше обставить. И ведь придумал-таки. Помнишь ту ведьму в твоей деревне? Моя работа. Отправить туда этих болванов в экспедицию – плевое дело. Только я не предупредил их, что ведьма уже была почти разбужена. Мною.

- Тобой? – я засомневался. – Каким же это образом?

- А ты всерьез думаешь, что я не сведущ в магических делах? Вспомни, ведь еще в школе я увлекался некромантией, черной магией, сутками напролет мог изучать книги по чародейскому искусству. Так что я никто иной, как чернокнижник. Или, если тебе угодно, я твой персональный Черный Инквизитор. Да, после провала с ведьмой из кургана я подумывал устранить тебя собственноручно, но случайно мне подвернулась одна древняя рукопись. И я понял, что ты еще вполне можешь послужить. Пусть недолго, но очень действенно. Поэтому и охота на тебя началась так поздно. Немного осложнилось тем, что ты еще очень не вовремя пропал, исчез из нашего поля зрения. Дома у тебя, кроме кошака, никого не было, мы следили. На работе и у немногих знакомых ты не появлялся.

Я молчал, переваривая услышанное. Это же надо было так заморочиться. А ведь как не крути, но все началось с желания Ольги отомстить. Странно только то, что так называемый Инквизитор не знает о помощи Берегини в убийстве его невесты. Как и не нашел он ее у меня дома. Скорее всего, Лена умело отводила глаза, а Васька создавал видимость присутствия.

- Последняя ведьма тоже твоих рук дело?

- О, чистейшей воды импровизация и стечение обстоятельств. Видишь ли, я знал о нескольких позабытых всеми нехороших погостах. На каждый из них были отправлены свои “копатели” для активации спящих там сил. Честно говоря, на результат я особо не рассчитывал. Но, судьба улыбнулась, и мы наткнулись на тебя. Вернее, местный дедуля поспособствовал. Вот уж заботливый и сердечный старичок. Побеспокоился, что молодой человек из лесу не воротился. Беда прямо. К слову сказать, подчинить последнюю ведьму было сложновато. Она на этом погосте была единственной в своем роде и, к сожалению, светлой. При жизни врачевала помаленьку, помогала людям от сглаза, порчи и тому подобного. Но, как водится, людской благодарности все равно не получила, была убита по ложному обвинению и закопана здесь. Правда, будучи моралисткой при жизни, осталась такой же и после смерти. Она обязана была поймать тебя. Не убить, а все лишь обездвижить и ждать нас. Так бы поступили и другие “жители” кладбищ. А раз ты здесь, значит, бывшая светлая ведьма распустила сопли и предпочла оказаться убиенной.

- Так и чем же я должен послужить тебе и твоему козлиному племени?

- Напрасно стараешься оскорбить, я выше этого. Сегодня ночью ты будешь принесен в жертву.

- Все, как у вас заведено – главное полнолуние какое-нибудь, звезды сошлись и прочая чушь?

- Почти. Луна тут вообще роли никакой не играет. То, что сегодня полнолуние, не более, чем совпадение. Сегодня такая особенная ночь… Они бывают раз в несколько десятилетий. Только сегодня, казнив убийцу, можно вернуть к жизни жертву. А я давал Ольге слово, что мы укатим на песчаный пляж к синему морю с пальмами.

- Высокая цель, - попытался кивнуть я, но отказался от этой затеи. В голове по-прежнему шумело.

- Поэтому смысла не было убивать тебя раньше, - Олег поднялся со стула, направился к выходу, открыв дверь решетки. – У тебя еще есть время, ведьмак, чтобы покаяться. Молись своему богу или богам. Кто знает, вдруг случится чудо? В любом случае, проводить последние часы без всякой надежды – это же глупо и кощунственно.

Дверь за Олегом захлопнулась. Один из охранников дважды провернул ключ в замке, лишая той самой надежды, о которой вещал господин Инквизитор.

Никогда бы не подумал, что сцена из ночного кошмара может обернуться реальностью. Та же самая поляна, тот же самый контингент вокруг. Олег решил отпраздновать воскрешение невесты с размахом – куча гостей прямиком из преисподней; костры, на которых вертелись подрумянивающиеся окорока; бочки с вином. Сам распорядитель величавой поступью ходил среди собравшихся, перекидывался с ними фразами и смешками, иногда поглядывал в мою сторону. Я в рассматривании окрестностей был не заинтересован. Если все и правда пойдет по сценарию сна, то для меня это не в новинку. Единственным отличием от кошмара было то, что рядом с моим столбом находился невысокий каменный стол, с покоящимся на нем телом. Узнать в нем бывшую невесту Инквизитора было невозможно – огонь блестяще выполнил свою работу, обглодав ведьму чуть ли не до костей.

Я был раздет по пояс. Участники шабаша швыряли в меня камни, кто-то несколько раз ударил плетью по груди, оставив длинные, сочащиеся алым, полосы. Несколько поверхностных порезов красовались на предплечьях и в области сердца. Как оказалось, чувство жажды во сне и такое же чувство в реальности очень сильно отличаются друг от друга. Сил не хватало даже на то, чтобы немного пошевелить языком. Еще чуть-чуть – и я бы сам согласился добровольно лечь под нож, только бы получить кружку заветной влаги.

Загремели барабаны в чаще леса, торжественно протрубили рога. Ведьмы начали двигаться в такт ударам барабанов. Они подпрыгивали, дергались, выгибались, выбрасывая в стороны руки и ноги, сопровождая все это завываниями и многоголосым пением. Больше всего это походило на танцы людей, страдающих нарушением опорно-двигательного аппарата. Среди отвратительных физиономий можно было заметить козлоногие фигуры – не то сатиры, не то фавны, не то обычные бесы.

Черный Инквизитор нацепил свою маску, медленно двинулся ко мне. Все верно: в одной руке кривой нож, на ладони второй лежит раскрытый древний фолиант. Все громче и громче стучал в голове тот самый секундомер, с последним ударом которого должно оборваться мое бренное существование. Тягучие слова древнего заклинания, произносимые Олегом, ввинчивались в мозг, заставляли содрогаться тело. Но было что-то, чего я не помнил из сна. Какое-то едва уловимое шебуршение за столбом. Или это начались слуховые галлюцинацию незадолго до гибели? Нет, звук определенно не был плодом моего воображения. Насколько мог я повернул голову, чтобы краем глаза заметить большую черную пушистую тень.

- Реми?!

- Жакрой швой рот и не мешай мне тебя шпашать! – гневно прошипел мой верный фамильяр, с остервенением впиваясь зубами в связывающие меня веревки. Вот теперь во мне затеплился крохотный огонек надежды. Только бы Васька успел освободить меня от пут, а там уж что-нибудь придумаем. Правда, что можно было придумать в окружении такого количества ведьм, я категорически не понимал. Единственным утешением, пожалуй, было то, что погибну я не как агнец на заклании, а в бою. Быстром, скоротечном, но в бою. И еще было очень жаль фамильяра. Бедный белорусский француз канет в Лету так же, как и почивший ныне домовой.

На краю поляны заклубилась сиренево-янтарная дымка, сформировалась в некое подобие человеческой фигуры и поплыла вслед за Инквизитором. Создавалось впечатление, что ее не видел никто, кроме меня. Она плавно обтекала беснующихся ведьм, лавировала между козлоногими, уверенно приближаясь к Олегу. Последний находился в паре метров от меня, но внезапно остановился, что-то почувствовал и обернулся. Дымка рассеялась, на ее месте очутилась Берегиня – белое с зелеными и синими узорами льняное платье до земли, распущенные волосы, на голове простенький венок с вплетенными цветками зверобоя и шалфея. Глаза моего личного ангела-хранителя представляли собой два ярчайших сгустка света. В этот же момент стихло шуршание за спиной. Я рискнул пошевелить руками – получилось. Теперь главное, не обнаружить свое освобождение раньше времени.

- Ты?! – проревел Инквизитор, с ладони которого исчезла книга.

- Конечно, - едва слышный голос Берегини для нечисти раздался громом небесным. Смолкли барабаны, перестали выть и скакать гости шабаша. Все взоры сейчас были устремлены на Берегиню и Инквизитора. Последний не стал терять времени на громкие речи, а, взметнув руку с ножом, шагнул к Берегине. Этого я допустить никак не мог, пусть и догадывался, что моя помощь здесь особо не пригодиться. Подхватив один из камней, которыми швырялись в меня, я подскочил к Олегу, опуская булыжник ему на затылок. И если мне кто-то скажет, что это подло и неблагородно, то пускай сам попробует оказаться в такой ситуации и попытается найти из нее выход.

Тело Инквизитора без чувств упало на землю, и в то же мгновение десятки глоток одновременно издали зловещий рев, чтобы покатиться на нас лавиной. Я прижал Берегиню к себе, прекрасно осознавая, что теперь-то уж спасения точно нет. Об ноги потерлось что-то мягкое – Васька, больше некому. Любимый фамильяр решил встретить смерть вместе с родными ему людьми. Ближе, ближе, еще ближе. Время застыло, секунды превратились в года, мучительные и напряженные. Еще немного – и нас буквально разорвут на куски. Не разорвали. Считай в последний момент тело Берегини вспыхнуло сверхновой звездой. Волны света покатились во все стороны, выжигая на своем пути все, что несло зло и беды окружающему миру. Яростный рев сменился криком боли, чтобы резко оборваться, затихнуть раз и навсегда.

Берегиня прекратила светиться, зашаталась обессиленно. Глаза ее закатились, и я едва успел подхватить ее, чтобы она не упала. Бережно опустив ее на траву, я обратил внимание, что Инквизитор зашевелился, открыл глаза. Увидев меня, как-то грустно улыбнулся, видимо, поняв, что дело и на этот раз не выгорело. Несмотря на это, он все же рискнул дотянуться до вывалившегося из рук ножа, но я наступил ногой ему на запястье, сам перехватил клинок.

- Ты простишь меня, ведьмак?

- Извини, но такие, как ты, прощения не заслуживают.

Инквизитор тяжело вздохнул и закрыл глаза, готовясь принять свою судьбу.

Засвистел, вскипая, чайник. Я разлил кипяток по чашкам, заваривая вкусный ароматный чай. Васька моментально заграбастал свою, пододвинул к себе поближе тарелку, на которой горой высились бутерброды с маслом и колбасой. Морда его выражала глубочайшее чувство удовлетворения и спокойствия. Лена к столу не вышла, лежала у себя в комнате. После последних событий восстанавливалась она с трудом. Оно и понятно: то, что сотворила она, стоило неимоверных усилий, опустошивших ее надолго. Так что мы с фамильяром старались как можно больше заботиться о ней и давать побольше отдыха.

Пронзительная трель дверного звонка раздалась неожиданно. Васька чуть не подавился бутербродом, уставился на меня:

- Мы кого-то ждем?

Я отрицательно помотал головой. Действительно, ждать нам было некого. У милиции, как оказалось, претензий ко мне не было никаких. Олег действовал втихую от органов, что было вполне логичным. Последователи или его слуги после смерти вожака вряд ли бы стали нас тревожить. Поэтому я сам заинтересовался, кто же решил нанести нам визит. В дверной глазок я никого не увидел. Хм, глянем, кто там.

- Здрасьте, дядь Саш!

Я не верил своим глазам. Да и как тут можно было им поверить? На пороге стоял Андрейка с рюкзаком за плечами. Рядом с ним переминался с ноги на ногу безвременно почивший – как я думал – домовой Карпыч. Бывший хозяин дома в садовом товариществе держал на плече длинную палку, на конце которой был привязан узелок с вещами.

- Мое почтение, - пробасил он, отводя глаза в сторону, словно ему было стыдно.

- И вам не хворать, - растерянно ответил я, в то время, как Андрей протиснулся в квартиру мимо меня и уже разувался, восторженно озираясь по сторонам.

- Глубочайше извиняюсь, - следом за парнишкой в квартиру вошел и домовой.

- Кто там? – раздался из кухни голос фамильяра.

- Новые жильцы общежития, - крикнул я.

А как еще по-другому это можно было назвать? Я сильно сомневался, что вся эта компания просто явилась погостить. Значит, квартира потихоньку превращается в общежитие для сирых и убогих. Или же для тех, у кого шило в заднице. И что-то внутри меня было уверено – хлебнем мы с ними еще приключений.

Инквизитор для охотника. Часть 1