Вопреки разным досужим репликам на тему того, что советские читатели были якобы отрезаны от мировой литературы, в реальности СССР регулярно издавал огромное количество иностранных книг.
Детских книжек это тоже касалось. Особенно в нашей стране любили скандинавскую детскую литературу. Иногда даже складывается ощущение, что советские дети ее читали в куда больших количествах и с куда большим азартом, чем их шведские, норвежские и датские сверстники.
В этой статье хотим вам рассказать о тех скандинавских сказочных повестях, которыми у нас зачитывались лет сорок или пятьдесят назад. Многие из них (а может быть, даже все) вы наверняка тоже читали. Будет здорово, если в комментариях вы поделитесь своими воспоминаниями.
Итак, поехали.
“Малыш и Карлсон”. Астрид Линдгрен
На крыше совершенно обычного дома в Стокгольме живет человечек с пропеллером. Однажды он знакомится с мальчиком, живущим в том же доме. Так начинается их дружба.
Понятия не имеем, зачем мы вам пересказываем сюжет. Это одно из тех произведений. которые вообще не нуждаются в представлении. Разве кто-то у нас не знает Карлсона? Да нет таких вообще!
“Пеппи Длинныйчулок”. Астрид Линдгрен
Книжка шведской сказочницы про сумасбродную рыжеволосую девочку, наделенную фантастической силой, была чуть менее популярной, чем книжка про Карлсона. Но только чуть. Ее тоже расхватывали в библиотеках.
Кстати, в самой Швеции, по слухам, ни Карлсон, ни Пеппи особой любовью не пользовались. А у нас – шли на ура. В 1984 году в СССР даже экранизировали повесть про Пеппи.
“Муми-тролль и комета”. Туве Янссон
Туве Янссон была финской писательницей, а Финляндия к скандинавским странам не относится. Но повести про муми-троллей в оригинале написаны на шведском языке, а на финский и все остальные были переведены. Так что все-таки их можно отнести к скандинавской литературе.
Так вот, книжки про Муми-тролля, Сниффа, Снусмумрика, Фрекен Снорк и прочих забавных и милых обитателей Муми-дола были всегда нарасхват. Их целый цикл, но самой известной повестью была именно “Муми-тролль и комета”.
“Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями”. Сельма Лагерлёф
Мальчик Нильс проказничал, за это гном наказал его – уменьшил в размере. Миниатюрный Нильс вынужден отправиться в путешествие вместе с домашним гусем Мартином, который решает присоединиться к стае диких сородичей.
Эту книгу Сельма Лагерлёф писала как учебник по географии Швеции. В нашей стране популярностью пользовался ее очень сокращенный перевод. Можно даже сказать – пересказ.
“Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон”. Ян Улоф Экхольм
Лисенок из нормального лисьего семейства ведет себя совершенно ненормально. Он отказывается разорять курятник и даже заводит дружбу с курицей Туттой Карлссон. Все в шоке – и лисы, и куры. Но потом они все-таки найдут общий язык.
Эту добрую и смешную книжку написал в 1965 году шведский писатель Ян Улоф Экхольм. В СССР повесть издавалась несколько раз. И, кстати, тоже была экранизирована. По ее мотивам снято как минимум два мультфильма и один фильм – лента “Рыжий, честный, влюбленный” режиссера Леонида Нечаева.
“Волшебный мелок”. Синкен Хопп
Сенкен Хопп – норвежская писательница, издавшая в 1948 году сказочную повесть про Юна и Софуса. Юн находит мелок и рисует им человечка на заборе. Человечек оживает, поскольку мелок оказывается волшебным. Ожившего человечка зовут Софус. С этого начинаются их удивительные приключения.
У книги есть еще продолжение, это дилогия. В СССР она вроде бы впервые была издана в восьмидесятые годы в сборнике “Сказочные повести скандинавских писателей”, но сразу пришлась по вкусу советским детям.
“Разбойники из Кардамона”. Турбьёр Эгнер
И еще одна сказка родом из Норвегии. Написал ее Турбьёр Эгнер. Очень милая, веселая и трогательная повесть о трех братьях-разбойниках – Каспере, Еспере и Юнатане. Разбойничают они в городе Кардамон, по соседству с которым живут. И постоянно попадают в разные нелепые ситуации.
У нас эту книгу перевели и издали еще в 1957 году, спустя всего лишь год после ее выхода в Норвегии. А потом переиздали в восьмидесятые.
Ну что ж, на этом остановимся. Хотя список, конечно, неполный. У одной только Астрид Линдгрен можно назвать еще немало повестей, популярных в СССР. И “Рони, дочь разбойника”, и “Мио, мой Мио”, и “Эмиль из Леннеберги”. А что вы вспомните еще?
«Узница Шато-Гайара» – второй роман исторического цикла Мориса Дрюона «Проклятые короли». На мой взгляд, весь цикл изначально задумывался как масштабный роман-эпопея, поэтому деление на части тут довольно условное. Таким образом, второй том стартует сразу же с того места, где закончился первый.
«Железный король» закончился на трагическом событии для истории Франции – прогрессивный король Филипп IV Красивый умер. На смену ему приходит глуповатый и злобный наследник – Людовик Х Сварливый. Новый король не годится для управления государством, что автор всячески показывает. Например, описывая Филиппа, Морис Дрюон зачастую называет его королем, а Людовика попросту Сварливым. Это прилагательное как нельзя лучше описывает характер нового короля. Он вечно всем недоволен и ворчит. Ещё больше ожесточила его характер измена жены Маргариты. Для короля это настоящий позор, а происхождение их дочери теперь под сомнением. Тут вырисовывается серьезная проблема – у короля нет наследника. Однако пока жива Маргарита, он не может вступить в новый брак. Напомню, что его жена была приговорена Филиппом к пожизненному заключению в крепости Шато-Гайар вместе с женой Карла Бланкой. Людовик через Робера Артуа предлагает Маргарите добровольно расторгнуть брак, но та отказывается. Значит, сделать это может только Папа. Однако и тут есть проблема. После смерти предыдущего главы церкви кардиналы до сих пор не могут избрать нового. Король Филипп и его главный придворный Ангерран де Мариньи стремились к освобождению от власти церкви, поэтому подчинили себе папскую власть. Людовик же безразличен к этому – ему важно лишь, чтобы новый папа был выбран побыстрее и, наконец, расторг ненавистный брак с Маргаритой. К тому же и новая жена уже найдена.
Ангерран де Мариньи
Пока король занят вопросами престолонаследия, при его дворе образовался самый настоящий раскол. Де Мариньи и Карл Валуа всегда терпеть друг друга не могли, но мудрый король Филипп не давал этой вражде перейти к активным действиям. При слабохарактерном Людовике Карл Валуа решает свести счёты с выскочкой из народа. Стоит отметить, что дядя имел немалую власть над племянником и во многом руководил его решениями. Он обвиняет де Мариньи в растратах и кражах из государственной казны и требует провести полный аудит. Кристально честный министр считает, что ему нечего бояться, однако сильно недооценивает искусство Карла Валуа в ведении интриг. Ангерран де Мариньи действительно при принятии решений руководствовался лишь благополучием Франции, за что и снискал полную поддержку Филиппа. Карл Валуа в свою очередь желает вернуть «старые добрые времена» – проще говоря вернуться от централизованного государства, каким Франция была при Филиппе, к эпохе разобщённого феодализма. Людовик идёт на поводу у дяди и стремительно разрушает все то, что с таким трудом создал его отец. При этом он прикрывается именем своего прадеда – Людовика Святого. Сварливый, руководствуясь эгоизмом и личными интересами, практически во всем идёт на поводу у своего дяди. Что же сможет сделать де Мариньи в сложившейся ситуации?
Когда мы читаем об истории тех или иных событий, чаще всего видим лишь деяния людей, официально находящихся у власти. При этом роль обычных людей в происходящем упускается. Морис Дрюон умело обошел данную проблему. Мы прекрасно видим, какую роль в происходящем сыграл, например, ломбардский купец Спинелло Толомеи. За его спиной власть денег, которая подчас гораздо важнее мирских властей. Как Карл Валуа умело манипулирует королем, так и Толомеи играючи вертит его высокочтимым дядей, продвигая свои интересы. Так кто же по факту руководит Францией?
Что Дрюону удалось превосходно, так это характеры персонажей. Они объемные и реалистичные. При чтении в них веришь, как в самых реальных людей. При этом персонажи прописаны настолько тонко в плане психологизма, что романы Дрюона вызывают невольное восхищение.
Итог: «Узница Шато-Гайара» – отличное продолжение цикла. После завершения романа меня мучает вопрос «а что же было дальше?». Однозначно продолжу знакомство с «Проклятыми королями».
Всем доброго дня! Меня зовут Рэд Кэррот, и я алкоголик. На самом деле нифига подобного, хотя это могло быть забавнее в качестве темы для поста. Как говорил один знакомый: "Все самое интересное в этой жизни случается по пьяни".
Но нет, я пишу книги и выкладываю их на АТ (в процессе добавления на Литнет, а то вы тут на АТ ругаетесь). Их можно прочесть там совершенно бесплатно (или даже скачать).
А сейчас предлагаю всем желающим немного прогуляться по миру книги под названием "Целестиал. Четыре души" (фэнтези, реалРПГ) вместе с главной героиней. Прогулка началась здесь, если вам интересно - Прогулка по миру (вместе с ГГ). Идем дальше!
Халль и ее ворон
Халльвега откусила от кусочка фрукта, уткнувшись взглядом в пустоту. Сидела на нижней ветке одного из деревьев, сама наблюдала чужими глазами за миром. Всегда так делала во время еды. Ночью редкие монстры ей не попадались, днем надо искать. А как их искать, если все время охотишься по приказу Къярхана? Вот и изыскивала любые способы на то.
Ее ворон летал над серебряным озером, которое с высоты больше походило на зеркало. Осматривал леса и поля, паря на крыльях цвета бездны. Иногда встречались монстры, но ворона они не трогали, словно тот невидимка. В какой-то момент, разглядывая огромную птицу в небе, Халльвега с тоской подумала о том, что будет, если редкий монстр окажется где-то там. Как доставать будут – не понятно.
Пока везло. Или не везло, это смотря с какой стороны взглянуть на происходящее.
Ворон сделал вираж над озером и полетел обратно к берегу. Гладь озера сменилась коротким песчаным побережьем, зеленью травы. Где-то здесь они охотились на скачущие цветки. Да, вон поляна. Или та чуть подальше была? Уж больно эта близко к их лагерю. Отсюда видит алый костер, тусклый в дневное время суток, и три фигуры возле него.
Ворон спустился на ветку дерева, словно спрятался от чужого взгляда. Не понять и не узнать, умеет ли Къярхан определять чужие навыки, промелькнувшие так близко.
Жуя сочный фрукт, осматривала поляну, что раскинулась перед вороном. Нет, здесь они не охотились. Слишком близко к стоянке, а ей тогда хотелось быть как можно дальше. Сейчас, впрочем, желания не сильно поменялись.
Скачущий цветок с желтым венчиком оказался почти под деревом. А вон там, буквально в двух метрах, цепкий взгляд отыскал еще одного, с синим цветком. Подумать только, еще недавно она не могла их банально заметить. А сейчас натыкается чисто машинально. Вон еще один, насыщенного пурпурного цвета. Занятно, как много монстров на одной полянке. Причем так близко друг от друга. Черный цветок покачивался на легком ветру еще парой метров правее.
Пятый найденный цветок заставил задуматься. Что за плотность такая на крохотном пятачке? Халльвега облизнулась, изучая обнаруженных тварей. Чуть покачивающиеся головки цветов образовывали круг. Странное совпадение. Совпадение ли?
Халльвега продолжила наблюдение.
С несколько минут ничего не происходило. Потом где-то в траве поселилось что-то огромное и темное. Что-то, что сидело неглубоко под землей, но прекрасно просвечивало через зелень травы. Вся она была освещена солнцем, и лишь этот круг, что образовывали цветки, оставался темен и мрачен.
Цветки изменились незаметно. Халльвега смотрела на них и понимала, что еще совсем недавно они были куда меньше, и у них не было зубов и ртов.
Попался!
Сморгнув наваждение, Халль полминуты приходила в себя после чужого зрения. Слишком яркие краски, глаза слезились. Смахнув влагу рукавом, соскочила с дерева. Ноги не дрогнули, не так долго она тут сидела, чтобы успели затечь, и метнулась к нужной поляне.
Здесь все было так, как показывал ворон. Пять разноцветных венчиков крупного размера покачивались над травой в углу.
Халльвега сделала шаг вперед, прикосновение к рукояти клинка отрезвило. Здесь монстры сильные, сильнее, чем в Золотом лесу. Ей может не хватить сил.
У костра на девушку, не запыхавшуюся, но в опасной близости от Къярхана, к которому в здравом уме вообще не совалась ближе десяти метров, смотрели все трое с искренним недоумением.
Не обратив внимания, она ухватила Ятрана за рукав.
-Я нашла его! – дальше объяснять не пришлось. Мужчина мигом перешел на бег, двигаясь в указанную сторону.
Рядом нарисовался Интарей, которому ужасно любопытно было узнать, кого именно нашла девчонка. Редкие монстры на то и редкие, даже им попадались нечасто. За все время убили не больше десятки. Так сколько лет охотились!
-Вон он! – сверкая от радости успешных поисков, Халльвега остановилась на краю поляны. Ткнула в нужную сторону.
-Эм, - Ятран осмотрел указанный участок. Трава, цветы, кусты. Дальше только деревья. – А что мы ищем?
-Да чего ищем-то? – возмутилась Халльвега недогадливости. Ткнула еще раз в то место, где на порядочной высоте колыхались пять хищных цветов. – Вон он! Большой и хищный. Эти цветки – его часть. Сам он, похоже, под землей где-то зарыт.
-А, - хмыкнул Ятран. Еще раз окинул поляну внимательным взглядом. Абсолютно гладкое и ровное зеленое море, укрытое одеялом из разноцветных цветков. – Ты не забывай, Халль, что у нас твоего навыка нет. Редких так просто на заметить.
-Но он же большой, - удивилась Халльвега. – Вон, торчат усики. Вы что, его не видите?
-Нет.
-Как же?.. А ладно. Я покажу. Идемте, он там, в углу сидит.
Халльвега прошла по поляне. С удивлением обнаружила, что скачущих цветков на ней больше нет. Странно. Впрочем, некоторые монстры пожирали других, так что все может быть. Размерами находка отличается явно немалыми. Мог плотно позавтракать всем, что водилось тут прежде.
На удивленный свит со стороны отвлеклась от созерцания хищных цветков в семи шагах. Думала, покажется раньше. Не агрессивный.
-Видите? – повернулась она к целестиалам. Те синхронно кивнули.
-Большой, - окинул темное пятно в траве взглядом Интарей. Закинул руку за спину, одним движением извлек двуручный клинок. – Ятран, не лезь сразу. Первым посмотрю, что с ним. Вдруг элитный. Никогда такого не встречал и не видел даже.
-Может, спросить у Къярхана? – сама не веря себе, предложила Халльвега.
От ее робких слов отмахнулись небрежно.
-Не убьет он нас, не дорос еще. Хорошо, Интарей, я тебя понял. Не отходи далеко, Халль, - Ятран на всякий случай коснулся рукава девушки. Видел, как той не терпелось пойти в бой. Это вам не бестолковые дриады. С этой твари есть шанс заполучить душу монстра, ради такого можно рискнуть многим и напрочь позабыть про страх.
Халльвега отрешенно кивнула и постаралась взять себя в руки. Сделала шаг назад, оставшись стоять возле мужчины.
Тем временем Интарей осторожно приблизился к твари, продолжающей упорно прятаться от чужих глаз. На шипящий венчик внимания не обратил, размахнулся и срезал его.
Что тут началось! Земля вздрогнула, разверзлась. Целестиала откинуло в сторону и закидало комьями земли. Одна рука с рукоятью меча виднеется.
редкий монстр, Скачущий цветок
Тварь вылезала наружу злая и определенно недовольная. Халльвега вскинула голову. Ничего себе размеры! Не меньше трех метров клубень с огромной клыкастой пастью. И на макушке на манер короны четыре хищных цветка, шипящих от злости. Ядовитые, твари. Плюются прицельно, довольно метко. Интарей только вылез из-под комьев сырой земли, как тут же ловко и проворно ушел в сторону.
Удар двуручного меча по клубню никакого видимого результата не заимел. Интарей попробовал раз, другой.
-Ятран! Тут ловушка какая-то! – крикнул он назад, не оборачиваясь. – Идите разбираться.
-Идем, - разрешил Ятран на взгляд в свою сторону. – Только осторожно. Тварь сильная, не суйся на рожон.
-Хорошо, - согласно кивнула Халльвега.
Старательно держалась возле Ятрана, насколько это позволяла опасная тварь. От плевков темно-синего цвета уклонялась, убрать бы эти оставшиеся четыре цветка. Четыре? Почему их снова пять?
-Ятран, цветы!
-Видел, - отозвался убийца, изучая монстра. Для этого методично наносил удары, уклонялся от корней-ног, не позволяя уцепить себя зубами в те редкие моменты, когда Интарей ослаблял контроль, и монстр начинал вертеться, желая полакомиться кем-то менее защищенным.
Облако серебристого пара вырвалось из раскрытой пасти, в которой запросто могли бы уместиться с десяток скачущих цветков. Халльвегу отшвырнули от неожиданной опасности в сторону. Ятран влетел, сделал вдох и чуть покачнулся. За ним с опаской наблюдал Интарей, который так не вовремя отпустил монстра. Или вовремя. Не Ятран, так влетел бы сам по незнанию и неосторожности.
-Как забавно, - покачнулся Ятран и плюхнулся в траву на том месте, где его настигла атака монстра.
Интарей поспешно увел тварь в сторону.
-Глянь, что с ним! – крикнул от девчонке.
Халльвега послушно кивнула и подбежала к целестиалу. Тот сидел с какой-то глупой улыбкой и чуть покачивался.
-Что с тобой? Живой? – помахала рукой перед глазами. Никакой реакции.
-Какие прикольные глюки, - икнул пьяно целестиал.
Твою мать! Только этого не хватало. Дурман. А у нее, как назло, противоядия нет. Весьма редкие умения для монстров, с которыми она прежде почти не сталкивалась. Почти. Вспомнив, Халльвега зарылась в сумку. Хотя бы один остался. Есть!
В рот целестиалу всунула небольшую, ссохшуюся веточку бледно-зеленого цвета. С кончика ее облетел последний вялый листик. Только по нему и нашла. Характерная кайма темно-зеленого цвета подсказала, что это именно оно. Должно помочь. Может быть, не сразу.
Халльвега оставила Ятрана на месте, сама вернулась к схватке.
-Халль, сделай что-нибудь с цветками! – злой Интарей готов был сам зашипеть от боли в локте. Сложно уклоняться от четырех ядовитых цветков одновременно! Где Юркта, когда он так нужен?!
-Сейчас!
Халльвега не долго думала. Запрыгнула прямиком на монстра, удивив Интарея до глубины души безрассудством. Пробежала по округлой макушке. Клинок не совладал с целью. Понимая, что медлить нельзя, да и вообще, цветки заново отрастают, приложила желтый шипящий венчик силовым ударом с ноги. Тот обмяк и обвис, не подавая признаков жизни. Отлично! Еще четыре.
Халль и редкий монстр - Скачущий цветок
Разобравшись с цветками, вернулась к Интарею. Ей указали на пасть, что открывалась и закрывалась, выплевывая то скачущие цветки разной степени вредоносности, то уже знакомый белесый пар. В последний Интарей не залезал, вовремя уклоняясь от атаки. Цветки просто косил пачками. Все-таки его уровень повыше будет, чем монстры в этом месте.
-Поняла, - кивнула Халльвега.
Огляделась в поисках. Битва шла в основном на поляне, где необходимую вещь не найти. Пришлось отойти в сторону, здесь отыскала подходящее деревце. Даже рубить не пришлось, оно уже валялось. На днях гроза была, ветром, может, уронило. Хотя маленькое оно. Скорее всего, дриады околачивались неподалеку. Или что-то другое. Не важно.
Ухватив находку, вернулась обратно на поляну. Подгадала момент и сиганула вместе с бревнышком в пасть монстра.
-Халль! – окрик застал ее, повисшей на небольшом оранжевом ядрышке во рту монстра.
Клинок убрала за пояс, не поможет. Удобства ради уперлась ногами в небо твари, что застыла с открытой пастью, и тянула, что есть сил вниз.
-Давай, - пыхтела Халльвега. – Да отрывайся же ты!
Грохнулась на шершавый язык, оскользнулась. Слизь на руках не понравилась. Открытые участки кожи начинало щипать. Еще и бросает из стороны в сторону. Монстр крутится, пытаясь выбить палку изо рта, что мешает закрыться пасти. Хорошо, твари не отличаются сообразительностью. Мог бы вытолкнуть языком, и конец. Но так на то и расчет.
Первый силовой навык не сработал. Халль не удержалась на ногах в момент прыжка и пролетела мимо. Следующий удар щитком оказался несколько слабее, чем надо. Монстр вздрогнул от боли, и завертелся еще сильнее. Халльвега чуть не вылетела от прыжка монстра у того из пасти, удержавшись за изрядно погнувшееся бревнышко. Сделала круг и вернулась в рот, на этот раз силовым ударом ноги сшибив светло-оранжевое семя. То оторвалось неохотно. Вместе они отлетели куда-то за щеку монстра. Раздался треск, пасть захлопнулась.
Кашляя и отплевываясь, Халльвега стояла на четвереньках на земле, взрытой бешеными скачками монстра. Тело жглось, безбожно чесалось и щипало. Непослушными пальцами полезла в сумку. Пусть противоядие окажется классом выше этой мерзости и сработает, как надо.
Алексей Александрович был не ревнив. Ревность, по его убеждению, оскорбляет жену, и к жене должно иметь доверие. Почему должно иметь доверие, то есть полную уверенность в том, что его молодая жена всегда будет его любить, он себя не спрашивал; но он не испытывал недоверия, потому имел доверие и говорил себе, что надо его иметь. Теперь же, хотя убеждение его о том, что ревность есть постыдное чувство и что нужно иметь доверие, и не было разрушено, он чувствовал, что стоит лицом к лицу пред чем-то нелогичным и бестолковым, и не знал, что надо делать. Алексей Александрович стоял лицом к лицу пред жизнью, пред возможностью любви в его жене к кому-нибудь, кроме его, и это-то казалось ему очень бестолковым и непонятным, потому что это была сама жизнь. Всю жизнь свою Алексей Александрович прожил и проработал в сферах служебных, имеющих дело с отражениями жизни. И каждый раз, когда он сталкивался с самою жизнью, он отстранялся от нее. Теперь он испытывал чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, спокойно прошедший над пропастью по мосту и вдруг увидавший, что этот мост разобран и что там пучина. Пучина эта была -- сама жизнь, мост -- та искусственная жизнь, которую прожил Алексей Александрович. Ему в первый раз пришли вопросы о возможности для его жены полюбить кого-нибудь, и он ужаснулся пред этим.
Он, не раздеваясь, ходил своим ровным шагом взад и вперед по звучному паркету освещенной одною лампой столовой, по ковру темной гостиной, в которой свет отражался только на большом, недавно сделанном портрете его, висевшем над диваном, и чрез ее кабинет, где горели две свечи, освещая портреты ее родных и приятельниц и красивые, давно близко знакомые ему безделушки ее письменного стола. Чрез ее комнату он доходил до двери спальни и опять поворачивался.
На каждом протяжении своей прогулки, и большею частью на паркете светлой столовой, он останавливался и говорил себе: "Да, это необходимо решить и прекратить, высказать свой взгляд на это и свое решение".И он поворачивался назад. "Но высказать что же? какое решение?" -- говорил он себе в гостиной и не находил ответа. "Да наконец, -- спрашивал он себя пред поворотом в кабинет, -- что же случилось? Ничего. Она долго говорила с ним. Ну что же? Мало ли женщина в свете с кем может говорить? И потом, ревновать -- значит унижать и себя и ее", -- говорил он себе, входя в ее кабинет; но рассуждение это, прежде имевшее такой вес для него, теперь ничего не весило и не значило. И он от двери спальной поворачивался опять к зале; но, как только он входил назад в темную гостиную, ему какой-то голос говорил, что это не так и что если другие заметили это, то значит, что есть что-нибудь. И он опять говорил себе в столовой: "Да, это необходимо решить и прекратить и высказать свой взгляд..." И опять в гостиной пред поворотом он спрашивал себя: как решить? И потом спрашивал себя, что случилось? И отвечал: ничего, и вспоминал о том, что ревность есть чувство, унижающее жену, но опять в гостиной убеждался, что случилось что-то. Мысли его, как и тело, совершали полный круг, не нападая ни на что новое. Он заметил это, потер себе лоб и сел в ее кабинете.
Давно не рассказывал о новостях серии "Одиссей Фокс", а новости есть!
Сначала получил "Золотой Роскон 2023" и стал одним из редких обладателей двух премий подряд за книги одной серии:
Собирается подборка :)
Для тех, кто не знает: "Одиссей Фокс" – это ироническая космоопера, ода всей фантастике, на которой мы выросли и которую любим. Я постарался вызвать то ощущение безбрежных космических далей и невероятных приключений, от которых захватывает дух. То, что все мы испытывали в детстве и юности, читая книги. Тысячи отзывов и благодарностей читателей говорят, что Одиссею Фоксу удалось вернуть ощущение из детства.
Чтобы не спамить постами на Пикабу, я не писал по каждому отдельному поводу, а их было немало:
в АСТ вышла четвёртая книга серии (на фото выше они стоят по порядку);
Одиссей получил награду "Надежда года" от компании 1С, с которой мы выпускаем аудиокниги;
Серия получила не только читательскую любовь, но и признание различных порталов, критиков, премий. И вот последняя новость: "Голос Древних" в финале премии "Электронная буква Литрес". Было подано 2300+ книг, десять прошло в шорт-лист "Книги года". Круто.
Получит ли премию роман о тайнах вселенной и извечной печали разумного бытия, замаскированный под "королевскую битву" галактического масштаба – увидим. Но по мне, так и финал уже здорово.
Обратите внимание: это уже седьмая номинация книг серии "Одиссей Фокс", и 4 различных премии (2 крупных 2 помельче). Такие вещи не бывают случайно. При кажущейся лёгкости, в историях Одиссея многое заложено, и большинство читателей это видят и ценят. Кто не заценил с первого раза или откладывал чтение – возможно, стоит открыть и начать читать, чтобы полететь в космическую одиссею вместе с Фоксом.
О новой серии
Решил отвлечься от космоса и сделать перерыв, сменить героев и тон. И постараться написать за полгода 3 тома развлекательного фэнтези! (спойлер: почти получилось)
Часть читающих в курсе, что я уже 30 лет как являюсь ведущим, разработчиком и игроком настольных ролевых игр. Это любимое хобби, и я давно хотел написать книгу, в которой смогу поделиться тем кайфом, с которым мы проходили десятки и даже сотни приключений. Так и родилась "Башня Богов".
Аннотация: "Землю пронзила Башня в тысячу этажей, и дни прежнего человечества сочтены. Ведь каждый выживший получает силу и может менять мир, как ему вздумается. Человечество вступает в гонку, и не только друг с другом! Я профи гейм-дизайнер, и в Башне внезапно моя система, та, над которой работал много лет. Смогу ли я победить Владык измерений в своей собственной игре?"
Каждый этаж Башни Богов – отдельный мирок, или даже огромный мир со своими правилами, сюжетом, задачей. Испытания самые разные, не только бои. Пройдя этаж, игрок выходит в Изнанку и получает новый уровень – просто и понятно. А выходя из Башни на Землю сохраняет все свои силы, способности и добытые артефакты. Понятно, что на планете скоро начинается черте что, ибо достигнув 50-100 уровней, многие люди перестают подчиняться властям и начинают устраивать собственные перфомансы. Да и другие расы не дремлют.
Note: те, кто сейчас решили, что это калька с манги, не очень в курсе темы, т.к. корейская манга сама калька с классики D&D. Там были и башни, и лабиринты, и подземелья с разными этажами, полные испытаний, это основа концепции, на которой зародилось рпг, только потом оно перешло в песочницы и open worlds. Собственный мир из этажей с разными испытаниями я придумал и водил за десятилетия до появления манги, так что :)
Интересная фишка в том, что главный герой не просто профи гейм-дизайна и все сражения, развитие способностей и вообще взгляд на жизнь у него гейм-дизайнерские. А тут ещё и в Башне Богов почему-то его система – это изначальный фант.доп, от которого строятся все события.
В данный момент вышло все три книги, третья почти закончена, читать можно здесь.
Конечно, это не серьёзные книги, а развлекательное литрпг/реалрпг. Фан и приключения с человечным и находчивым героем, который из диванного умника быстро вынужден превращаться в достаточно жесткого бойца с уникальным классом. Который одновременно чит (как же в жанре без роялей) и непростое проклятие. На обложках видно, как герой стремительно превращается в... антигероя?
Вообще, про "Башню Богов" надо написать отдельный пост, там есть о чём рассказать. Например, делаю полное иллюстрирование книг нейро-артами или для персонажа-барда написал и сгенерил весьма пристойную бардовскую песню :) В следующий раз расскажу!
Есть много произведений о любителях запрошенных препаратов, подавляющее большинство авторов ближе к концу начинает резко осуждать пагубное пристрастие героя. Герой после всех неприятностей, бросает вредную привычку и стает на путь истинный.... если конечно выживет.
Хотелось бы узнать о произведениях где писатель не уходит в морализм и не осуждает героя. Пагубная привычка остается без изменений.
«Этот писатель осудил все формы цивилизации и настаивал взамен их принять примитивный образ жизни, оторванный от всех установлений высокой культуры… Всякого, кто столкнется с такой косной жестокостью по отношению к любым формам цивилизации, одолеет сомнение. Никто не станет солидаризироваться с такими взглядами».
Так секретарь Шведской академии Карл Вирсен писал о Льве Толстом, который был номинирован на Нобелевскую премию четыре раза. Но есть версия, что писатель сам намекнул, что не хочет быть «победителем», его услышали и согласились.
Литературные премии всегда вызывают много вопросов. По-моему мнению в литературе невозможно быть справедливым и беспристрастным. Поэтому давайте просто посмотрим, с какими формулировками отказывали талантливым писателям.
Его книги «ни в коей мере нельзя назвать прозой высшего класса». Про Джона Р. Р. Толкина.
Альфред Йенсен: «Анархистские и часто совершенно сырые творения Горького, без сомнения, никоим образом не вписываются в рамки Нобелевской премии».
«Автор аморального и успешного романа „Лолита“ ни при каких обстоятельствах не может рассматриваться в качестве кандидата на премию», — писал в 1963 году постоянный член Шведской академии Андерс Эстерлинг.
А его книга оскорбительна для руководства нацистской Германии. Про К. Чапека.
«Слишком популярный» Г. Уэллс.
Но давайте вспомним, кто из отечественных писателей все таки получил премию (и кучу денег!). И порадуемся за них.
Иван Бунин 1933
Борис Пастернак 1958
Михаил Шолохов 1965
Александр Солженицын 1970
Иосиф Бродский 1987
Для меня этот список слишком скромный. Я бы вписала сюда и Л. Толстого, и Булгакова, и Куприна…
Сегодня снова возвращаюсь к Ирану времен Сасанидов для того, чтобы рассказать о некоторых знаменитых правителях, ставших потом героями немалого количества литературных и иных произведений.
(Иллюстрация к "Шахнаме")
О Шапуре II-м, прозванном Великим (307/308-379/380), видимо, за его неуёмное стремление всем и всюду навалять, я рассказывала в одном из прошлых постов (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 77. «Самвэл» и «Шахнаме»). Впрочем, справедливости ради, приходится признать, что он города не только разрушал, но ещё строил, перестраивал, апгрейдил и восстанавливал. Например, в его времена основан был Нив-Шапур (нынешний Нишапур в Иране). Ещё он активно возводил зороастрийские храмы. В общем правление его было противоречивым, но ярким и при этом долгим, а это что-то всё-таки да значит.
Вот его преемник Арташир II (379/380-383/384) тем же похвастаться не мог. Да и вообще это была скорее история неудачи, чем успеха: и в каком родстве он был с Шапуром, и как вообще оказался у руля – неизвестно, да и правил совсем недолго. Он заигрывал с народом, например, освободил простолюдинов от податей сроком на 10 лет, но при этом вслед за Шапуром продолжал гнобить христиан и неумело общался с представителями знати, которые его и свергли, а на его месте оказался сын Шапура II – Шапур III (383/384-388/389), хотя его родство со знаменитым шахиншахом мало выручило.
О нём известно, что именно в годы его правления, в 387-м году, произошёл первый раздел Армении (кто хочет узнать об этом побольше, может помочь со сбором средств на книгу «Царь Пап», где рассказывается об этом царе, именно при его сыне и случилось это событие). Кроме того, при Шапуре III, наконец-то, наступил непрочный мир между Ираном и Римской империей, что облегчило вроде как и участь христиан, проживавших в Персии. Но вот со знатью у него тоже всё складывалось не гладко, и по одной версии жизнь его унёс не несчастный случай, а заговор.
Новым шахиншахом стал Бахрам IV (388/389-399/400), по одной версии сын Шапура II, по другой (что более вероятно) – Шапура III. До своего резкого карьерного взлёта он был правителем Кермана (это область на юго-востоке Ирана). В его правление значимых событий в Иране не происходило (кроме возобновления борьбы с Римом), зато после его смерти успешно восстала Армения. Но это было уже проблемой следующих правителей Сасанидов, причем мнения о том, кто ими был, разнятся. У самого Бахрама достоверно были дочери, но есть мнение и о существовании сына – Йездигерда Кроткого, который недолго правил примерно в 400-м году. Короче, мутная история.
А следующим достоверным правителем стал Йездегерд I (399/400-420/421), и уж это-то персонаж так персонаж, деятель так деятель. Он тоже был сыном какого-то из Шапуров, предположительно того, что третий. Он построил очень крепкие и странные взаимоотношения с Восточной Римской империей. Была даже версия, что Аркадий попросил в своем завещании Йездигерда присматривать за его малолетним сыном Феодосием II. Правда это или нет, а в 413/414-м году между державами был заключен мир, причем в рамках договора обе стороны несли ответственность за оборону горных перевалов, которые могли стать коридорами для вторжений. Кстати, о горах. В Армении опять начались дележки власти, и, когда из-за них армянский престол резко опустел, Йездигерд под шумок посадил на армянский трон своего сына Шапура. Короче, Армения опять, по сути, перестала быть самостоятельной. Подробно рассказывать не буду, но, кто книгу из предыдущего поста прочитает, тот поймёт, о чем я.
Ещё Йездигерд в памяти потомков заслужил славу кровожадного психа и гонителя…потому что гонял и в хвост, и в гриву местную знать, даже христиан приласкал, чтобы они его поддержали в борьбе с представителями старинных иранских родов. А на деле-то шахиншах, походу, просто посмотрел на соседние державы, особенно на Армению, и подумал, что он вот так же не хочет (а предпосылки уже были – подобно армянским нахарарам иранские князья тоже начали играть в игру «Мы сами с усами», что законному правителю всея Ирана очень не понравилось). И на этом фоне примечательна история гибели этого царя – якобы его на охоте…сказать неловко, право)) Копытом зашиб «водяной конь». Я потом процитирую этот отрывок. Это такое прям «Ой». На деле полагают, что Йездигерда на охоте замочили недовольные (нередкая, кстати, история), а потом рассказывали всем байку про «коня». Вот только хорошего из этого ничего не вышло – началась смута, трон узурпировал некий Хосров Узурпатор, и так до тех пор, пока царство, корона и прочие атрибуты не перешли к знаменитому Бахраму V Гуру (420/421-440).
("К чему тут осёл?" - наверное, кто-то подумал. А это тот самый "гур ирани", онагр, в честь которого Бахрам V, как ловкий охотник на этих животных, получил своё прозвище)
Бахрам Гур один из самых ярких и, не побоюсь этого слова, почитаемый потомками правитель Сасанидского Ирана, легенды о нем начинаются уже с его прозвища – «гур» – которое превратилось в игру слов, поскольку по-персидски گور (gur) – и «могила, гроб», и «онагр, дикий осёл» (интересно, что в словаре это слово переводится исключительно первым вариантом, но в статье из вики про онагров используется это же самое слово, с пояснением «gur yrany»), оттуда и поговорка про Бахрама вроде: «Погнался за онагром, а угодил в могилу». Впрочем, это я забегаю вперед. Сначала надо про детство, юность и зрелость, а потом уже про это.
Матерью Бахрама называют Шошандухт, судя по всему дочь какого-то вождя иранских евреев. Родился Бахрам около 400-го года н.э. и ещё ребенком был отдан на воспитание арабскому правителю государства Лахмидов, на тот момент уже вассалов Сасанидов, Нуману I (399-428/429), непосредственным же наставником царевича, вероятно, был сын Нумана от гассанидской принцессы Хинд – аль-Мунзир I (428/429-472/473), что, похоже, создало почву для последующей крепкой дружбы между правителями.
Около 420-го года, когда умер Йездигерд, а власть прихватил в цепкие руки Хосров Узурпатор, Бахрам уже был взрослым юношей и закономерно отправился на родину возвращать себе отцовские владения после того, как стало известно, что его старшего брата Шапура знать тоже убила. При помощи преданных Лахмидов Бахрам победил, но с бывшими соперниками обошелся максимально милостиво, и свой венец получил почти демократическим путем.
(Это Бахрам берет добытый ценой убийства двух львов-сторожей царский венец. Сюжет присутствует и в "Шахнаме", и в "Семи красавицах")
За время его правления в Армении персам кое-как удалось навести хоть какой-то порядок и царем поставить Арташеса IV (422-428), последнего Аршакида на армянском престоле, и с 428 Арменией правили назначаемые Сасанидами марзпаны вплоть до 642-го года. Его же, Бахрама, правление ознаменовалось усилением иранской зороастрийской аристократии (по некоторым версиям причина состояла в том, что Бахраму нравилось больше заниматься охотой, пирами и бабами, чем государственными делами), которая, вероятно, и спровоцировало новые гонения на христиан, а вслед за этим новый конфликт с Восточной Римской империей в 421-422-х гг. Но куда важнее тут то, что персам в последующие годы пришлось отражать атаки кидаритов, хионитов и эфталитов, чье государство (существовало ок. 440-565) примостилось прямо по соседству с Сасанидской империей. Это те самые «белые гунны», что потом усилились, обложили Иран данью, а потом разнесли Таксилу и уничтожили империю Гуптов. Но всё это было потом. А пока хочу рассказать о веселой жизни Бахрама Гура на примере не только «Шахнаме», но и другой известной поэмы:
«Семь красавиц» Низами Гянджеви
Время действия: V век н.э., ок. 400-440гг. н.э. Время правления Йездигерда I и Бахрама V Гура.
Место действия: империя Сасанидов (современные Ирак, Иран, возможно Пакистан), а также Хорезм, Жужаньский каганат (примерно нынешний Казахстан, где пролегали западные рубежи этой страны), предположительно Восточная Римская империя (Турция), государство Гуптов (Пакистан или Индия). Остальные регионы, упомянутые в поэме, установить совсем проблематично.
Интересное из истории создания:
Абу Мухаммед Ильяс ибн Юсуф, более известный как Низами Гянджеви (ок. 1140-ок. 1209) – ещё один знаменитый восточный средневековый поэт, живший на два столетия позже Фирдоуси и, несомненно, знакомый с его творчеством. Родился и жил он в государстве тюрков Ильдегизидов, а точнее в городе Гянджа, что сейчас расположен в Азербайджане. Писал при этом он на персидском языке и известен тем, что привнес в поэзию разговорную речь и реалистический стиль. Во всяком случае, прочитав его поэму, я могу отметить, что во многом она выглядит куда приземленнее и ближе современному читателю, нежели героический эпос «Шахнаме».
(Изображение поэта, выполненное азербайджанским и советским художником Газанфаром Халыковым (1898-1981) в 1940-м году)
Поэма «Семь красавиц» (другое название «Семь куполов») вошла в состав сборника «Хамсе», что на русский язык переводят как «Пять поэм», во всяком случае, я читала именно под таким заголовком. Туда же входят «Сокровищница тайн», знаменитые «Лейли и Маджнун», «Хосров и Ширин» (о которой я ещё расскажу) и «Искандар-наме».
Поэма «Семь красавиц» («Haft paikar», перс. ”هفت پیکر”, где слово «پیکر», во всяком случае, в современном фарси переводится и как «фигура», и как «портрет», и как «символ», и как «икона», что, видимо, не случайность) написана предположительно в 1197-м году (хотя эта дата вроде как дискуссионна) и посвящена правителю Мараги (нынешний Мераге в провинции Восточный Азербайджан в Иране) Ала Ал-дин Кёрпе Арслану ибн Аг-Сонгору. Само стихотворное посвящение тоже можно прочитать в начале поэмы. Старейшей рукописью «Хамсе», содержащей и поэму «Семь красавиц», считается рукопись 1400-го года.
О чём:
Царя Йездигерда откровенно не любят его подданные, по крайней мере, их верхушка. Оно и не удивительно – он им спуску не давал. И когда на старости лет у него оказалась проблема с наследником, заподозрил, что как-то он неправильно жил. Но молитва Ахура-Мазде сотворила чудо, и так появился на свет Бахрам, которого родитель то ль от большой любви, то ль как раз наоборот отослал на воспитание арабскому владыке Ан-Нуману в Хиру (это ныне Ирак, а не Йемен, как написано в тексте, не ведитесь). Там Ан-Нуман и его сын окружили юного Бахрама всяческой заботой, но почему-то решили, что пустынный климат для его здоровьичка плох, и поэтому царь задумал построить в горах замок, чтобы принц жил и рос там. И для этого нашёл именитого и очень талантливого мастера Симнара с земли румов (то есть византийцев), который и создал для него великолепный замок Хаварнак.
Награду Симнар за работу получил совсем не ту, которую ожидал…Точнее сначала ту, просто кто-то плохо думал наперед и за словами не следил: Ан-Нуман его так щедро одарил, что архитектор возьми да сказани, мол, кабы я знал, что награда будет тааакой, я бы ещё сильнее постарался…Кто догадался, что с ним дальше было, тот молодец. Кто не догадался, процитирую ниже) Но потом оказалось, что он оставил в одной из комнат построенного замка кое-что ну очень интересное. И это что-то нашёл молодой Бахрам…
(Бахрам рассматривает портреты семи красавиц)
Отрывки:
Не могу не процитировать из «Шахнаме» отрывок про гибель Йездигерда:
(Капец, как мне нравится это выражение лиц приближенных царя)) Они будто говорят "О май гад...", точнее "О, Ахура-Мазда!")))
Выбор отрывка из «Семи красавиц» оказался делом непростым. С одной стороны – рассказы, связанные с реальными историческими событиями, личностями и объектами, с другой – откровенные байки и сказки, причем нередко насыщенные красивыми образами и тонким эротизмом)… И я решила, что, если хватит места, то приведу одно такое, и одно такое. И вот о «награде» для Симнара:
«…А когда такую милость зодчий увидал,
Молвил: «Если б ты мне раньше столько обещал,
Я, достойное великой щедрости твоей,
Зданье создал бы — красивей, выше и пышней!
Багрецом, лазурью, златом башни б расцветил,
И поток столетий блеска б их не погасил.
Коль желаешь — будет мною зданье начато
Завтра ж! Этот замок будет перед ним ничто.
В этом здании — три цвета, в том же будет сто!
Это — каменное; будет яхонтовым то.
Свод единственный — строенья этого краса,
То же будет семисводным — словно небеса!»
Пламенем у падишаха душу обняла
Эта речь и все амбары милости сожгла.
Царь — пожар; и не опасен он своим огнем
Только тем, кто в отдаленье возведет свой дом.
Шах, что розовый кустарник, ливнем жемчугов
Сыплет. Но не тронь — изранит жалами шипов.
Шах лозы обильной гроздья на плечи друзей
Возложив, их оплетает силою ветвей.
И, обвив свою опору, верных слуг своих, —
Из земли, без сожаленья, вырвет корень их.
Шах сказал: «Коль этот зодчий от меня уйдет,
Он царю другому лучший замок возведет».
И велел Нуман жестокий челяди своей
Зодчего схватить и сбросить с башни поскорей.
О, смотри же, как судьбою кровожадной он
Сброшен с купола, который им же возведен!
Столько лет высокий замок он своей рукой
Строил. И с него мгновенно сброшен был судьбой!
Он развел огонь и сам же в тот огонь попал.
Долго восходил на кровлю — вмиг с нее упал…».
("Семь красавиц")
(Персидская миниатюра, иллюстрирующая строительство замка "Хаварнак")
И немного клубнички)) Причем история вышла весьма поучительная, про то, как один правитель попал в чудесное место и пытался склонить местную царицу к «игре в нарды» в течение месяца, но она кормила его завтраками и отправляла в шатер с прислужницами. И вот в предпоследний день мозги у мужика окончательно отказали в пользу другого места)
«…Повелели — на цветок я натиск совершил.
Страсть мою, что пламенела, не утолена,
Страсть мою меня молила удержать она.
И она клялась мне: «Это будет все твое.
Завтра ночью ты желанье утолишь свое.
Потерпи одни лишь сутки. Завтра, — говорю, —
Дверь к сокровищу сама я завтра отворю.
Ночь одну лишь дай мне сроку! Быстро ночь пройдет.
Ведь одна лишь ночь — подумай: только ночь, не год!»
Так она мне говорила. Я же, как слепой
Иль как бешеный, вцепился в пояс ей рукой,
И во мне от просьб желанной девы возросло
Во сто раз желаний пламя. До того дошло,
Что рванул я и ослабил пояс у нее.
А царица, нетерпенье увидав мое,
Мне сказала: «На мгновенье ты глаза закрой.
Отомкну сейчас сама я двери кладовой.
Отомкнув перед тобою дверь, скажу: «Открой...»
И тогда, что пожелаешь, делай ты со мной!»
Я на сладкую уловку эту пойман был,
Выпустил из рук царицу и глаза прикрыл.
И — доверчиво — ей сроку дал я миг, другой.
И когда услышал слово тихое: «Открой...» —
Я, с надеждою на деву бросив быстрый взгляд,
Увидал: пустырь, корзину и над ней канат.
Ни подруги близ, ни друга не увидел я.
Вздох горячий да холодный ветер — мне друзья…».
("Семь красавиц". Сказка царевны Хинда из Чёрного Дворца)
Вот такая вот антипропаганда сексуального насилия)
Кстати. Не могла не добавить и это изображение на блюде. Тут изображена сцена охоты - Бахрам Гур со своей наложницей Азадэ. Сюжет очень популярный и в изобразительном искусстве, и в поэзии. Есть и в "Шахнаме", и в "7-ми красавицах". И в первом это жесть...
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Наверное, я не скажу о достоинствах поэзии Низами Гянджеви ничего нового, но могу заверить, что она прекрасна. В ней сочетаются и традиционные для персидской культуры и средневековья элементы, например, определенные образы и символы вроде луны, розы, граната, льва или драгоценного камня, например, рубина или жемчужины, и присутствуют эротические мотивы (тоже, надо сказать, на самом деле заметные и значимые для персидских литературы и искусства), и в то же время тематика и конфликты многих историй близка, понятна и интересна, пожалуй, будет и для многих современных читателей.
Отчасти, кстати, достигается этот эффект тем, что писал поэт об этих вещах не так, как, похоже, это было принято. Например, порицание похоти можно встретить и во многих средневековых произведениях по всему миру, но порицающих сексуальное принуждение я лично сейчас на вскидку вспомню, помимо этого, ну…одно? Про любовь тоже и тогда было написано многое. Но только какой была описана та любовь? Например, если сравнивать поэмы Низами Гянджеви и «Тысячу и одну ночь», то обнаружатся совсем разные описания и акценты. И завершение поэмы тоже, скажем так, не совсем стандартное. Пожалуй, оно отдает даже буддизмом или учением суфиев, что легко можно представить в литературе персидской, но, скажем, не арабской.
И, хотя я не владею достаточно персидским языком, я всё же не могла не заценить игру слов и символизм в его стихотворном повествовании, а он там иногда очень глубок. На меня, кстати, особое впечатление произвела история про блуждающего в пустыне. Это прям хоррор реальный вышел, как с многослойным кошмарным сном) Но на эту историю можно посмотреть и иначе – как на аллегорию плутания в рамках жизни.
Короче читать рекомендую однозначно, и лучше не один раз, потому что уверена, что там есть не только над чем улыбнуться, но и подумать. Только ищите обязательно полный текст, с семью сказками от царевен и с последующими событиями.
Если пост понравился и был полезен, ставьте лайк, пишите коммы, жмите на "жду новый пост" или даже закиньте денежку на счёт. Я, кстати, всё ещё веду сбор на недостающие книги (см. в конце поста).
Наиболее полный список постов о I-м веке н.э. тут:
В книге описывался квадратный мир (как какая-то игра в клеточки). Мир был заполнен водой и на поверхности были квадратики суши. Главный герой мог поднимать квадратики суши из воды. В воде жил монстр который мешал поднимать сушу. Клеточки земли которые граничили с водой были болотистыми. А когда клеточки переставали граничить с водой там становилась благоприятная почва.
