Мы стоим под огромной вывеской — «Cazino Royal». Как поэтично выразился Дворецкий — немало людей имело несчастье зайти в это заведение, где и сгинуть безвозврата; поскольку природная жадность человеческая способна начисто сжечь любого, неосторожно прикоснувшегося к настоящему азарту. Я, конечно же, не очень-то и верю в романтические аллюзии Дворецкого. Ведь, что такое азарт? Неконтролируемая людским сознанием страсть к игре на деньги. Но как возможно не контролировать своё сознание? Нет же ничего проще. Это нисколько не труднее, чем, например, включить встроенную в руку горелку или отключиться на профилактику ториевых мозгов.
— И как нам попасть внутрь? — задаюсь в никуда чисто риторическим вопросом.
Как это ни странно, но данная проблема навязчиво встаёт пред нашей компанией из трёх роботов и собаки при любом выборе вариантов поиска Хозяина. Воистину — нет более недружелюбного для роботов общества, чем то, что построили себе люди.
— Красотка, пойдёшь с нами?
Я оборачиваюсь — молодые парни с нескрываемым интересом пялятся на Нею. А я в который уже раз удивляюсь поразительной дальновидности Дворецкого — ведь именно он включил в нашу поисковую группу, как казалось тогда, это абсолютно бесполезное в своей безмозглости создание.
— Гутэн моргэн, мальчики, — кокетливо отвечает наша монашка, видимо нахватавшись немецких словечек от Гарда.
И на мой утвердительный кивок тут же исчезает за входной дверью, ведущей в царство людского азарта. А мы остаёмся ждать результата. Гард воспользовавшись, что никуда не идём, благоразумно подпирает плечом стену, собака Тод усаживается вычёсывать несуществующих блох. Видимо, это у него такое собачье развлечение. Я же, прождав с полчаса, иду вокруг здания, оценить дополнительные варианты проникновения внутрь.
— Ты где шляешься? — Сердитый оклик заставляет остановиться. — Работа стоит, а он, поглядите, шляется по улице. Делать нечего?
Сердитый мужчина, круглый как надутый шарик, грозно пялится в мою сторону. А я начинаю оглядываться в поисках его раздражителя.
— Ты чего вертишься? Я тебе говорю, дурья башка! — продолжает кипятиться шарообразный мужик.
И тут до меня доходит — ещё в «Колизее» я не переоделся обратно в свой рабочий комбинезон и теперь выгляжу для окружающих этаким заблудившимся официантом. Видимо, для людей все роботы на одно лицо, и различают они нашего брата только по одёжке. Как это ни странно, но само провидение предоставляет прекрасную возможность попасть внутрь заведения, где веселится Нея, и возможно зависает Хозяин. Не долго думая, следую вслед за сердитым мужиком.
В служебных помещениях королевского казино грязь повсюду и жуткий бардак. И после образцового порядка в моём гараже смотреть на местные порядки даже не хочется. И куда, спрашивается, глядят многочисленные роботы, что здесь обитают? Даже завалящих робо-пылесосов не наблюдаю.
В комнате отдыха, отрешённо глядя на пустую стенку, в тишине сидят несколько бро. На нас с шарообразным человеком даже не реагируют. Видимо занимаются профилактикой ториевых мозгов. Мы же проходим дальше, на кухню, где в противоположность комнате отдыха царят суета, шум и гвалт. Повара в белых фартуках мечутся меж огромных электроплит с пышущими жаром кастрюлями и сковородками, непрерывно что-то в них подсыпают и что-то там намешивают огромными половниками и шумовками. А бро в униформе, как у меня, подбегают к раздаточному столу, хватают очередной готовый заказ и убегают в игровой зал. Благодаря опыту Колизея, чувствую себя здесь вполне в своей тарелке, хоть это далеко и не гараж.
— Заказ номер сто пять! — кричит бро на раздаче и сует мне поднос с напитками.
Я быстро подключаюсь к местной суете и уверенно направляюсь к нужному столику.
Игровой зал огромный. Свет приглушён повсюду и лишь игровые столы освещаются ни хуже хирургических в операционном блоке. И есть в этом некая парадоксальная параллель — и там, и там препарируются безвольные человеческие тушки. Различается лишь инструмент — там хирургический скальпель, а здесь карты, кости и рулетка. Но карманы человеков опустошаются в обоих случаях просто с дьявольской эффективностью. А единственное различие — хирургическим инструментом орудуют только люди, поскольку причинять физическую боль программный код нам категорически запрещает, здесь же поголовно все крупье — бро, хотя иные посетители и вопят порой ничуть не тише, чем если бы им по-живому оторвали ногу.
Пока я бегаю туда-сюда, исполняя заказы, успеваю как следует оглядеться и оценить местные порядки. И порядки, скажу я вам, очень даже непростые. Если бы не знал людей по обычной жизни, то решил бы, что все они как один сплошь поехавшие своими жиденькими мозгами. Самый ад творится за столами с рулеткой. Там, сбившись в единую кучу, жертвы азарта с замиранием сердца наблюдают за качением небольшого белого шарика. И стоит ему только, застучав по рёбрам колеса рулетки, остановиться, как сразу же раздаются вопли у кого радости, а у кого и настоящего горя. Часть любителей азарта кроют крупье последними словами, кто-то из выигравших с барского плеча кидает фишку мелкого номинала на «машинное масло», а кто в отчаянии начинает рвать остатки волос на голове. И так происходит с завидным постоянством буквально после каждого спина.
За карточными столами народ поспокойнее. Там все пребывают в неге и расслабленности. Но в наиболее удачные моменты и там кто-то вскакивает и орёт от восторга или заламывает руки от горя. И только бро среди этого людского хаоса сохраняют абсолютное спокойствие, чем вызывают у меня гордость за весь наш искусственно интеллектуальный род.
Нея сидит в компании парней за карточным столом, и те более пялятся на неё, чем на карты. А наша гейша мило чирикает, чувствуя себя красивой рыбкой в воде. Судя по всему, она уже и забыла зачем сюда пробралась. Ладно, хотя бы я верен долгу и уже осмотрелся по всем помещениям. Хозяин, к сожалению, здесь отсутствует.
— Так... — Меня неожиданно останавливает администратор зала, сурового вида мужчина, чем-то неуловимым напоминающий Хозяина. — У нас экстренная ситуация — ещё один крупье сгорел на работе. Вставай за пятый стол рулетки. Справишься?
Я было хочу отказаться, но как-то само собой вырывается:
Проклятый Гард со своим германским «Всегда готов!».
Сперва меня ставят сортировать фишки и приглядываться к работе крупье, крутящему колесо рулетки. И честно говоря, по сложности манипуляций это нисколько не сложнее разборки гравитационного репульсатора «Антиграв Прайм». Молчу уж о тонкой настройке стабилизатора гравитационных девиаций нулевого уровня.
Когда меня ставят за колесо, к столу подходит компания с Неей. И тут происходит странное — о нашей гейше парни тут же забывают и полностью переключают внимание на гипнотическое качение шарика. Словно внутри каждого из них щёлкнул тайный тумблер переключения сознания. И красотку Нею это совсем не радует, и чтобы хоть как-то вернуть их внимание, она подключается к игре.
— Шесть! — восклицает робо-гейша, когда народ у стола уже рассыпал фишки по игровому полю и успокоился в ожидании выпадения следующего числа.
А я запускаю спин. Шарик бесконечно долго катится по дорожке, цепляет дефлектор, стучит по рёбрам и падает в карман цифры шесть.
Игроки дружно взвывают — в клетке числа шесть нет ни единой фишки. А парни, затащившие Нею с собой, с подозрением косятся на неё. А та лишь мило улыбается и жеманно пожимает плечиками в монашеской сутане.
— Милашка, что выпадет следующим? — тихо спрашивает её статный красавец, стоящий рядом.
— Наверное, шесть, — улыбается та.
— Ерунда, — комментирует потный мужик с закатанными по локоть рукавами рубашки. — Шесть и шесть, тридцать шесть!
Но большинство игроков, охваченные игровым безумием, даже не слушают этих и засыпают поле своими фишками. Дураков среди них нет, и ставить на повтор числа шесть никто ни собирается. Клетка пока остаётся пустой. И только красавчик неуверенно пристраивает в неё минимальную ставку. Ну, правда, откуда ж ему знать, что из бесконечного ряда натуральных чисел Нея знает только одно единственное число — шесть. А как по-моему, ей и такого знания математики с лихвой.
Я запускаю очередной спин, и вздох разочарования волной проносится по игрокам — шесть!
— Красотка, ну-ка, давай! — Теперь на Нею смотрит вся честная компания у стола.
— Шесть, — довольная вниманием окружающих произносит наша монашка.
— Тю-у-у, — снова не верит мужик с закатанным рукавом. — Может, зеро?
Но все присутствующие в этот раз ставят только в шесть, дружно сооружая некое подобие небоскрёба. Но ставят, правда, лишь самым мелким номиналом.
— Крути! — обращаются уже ко мне.
И я запускаю шар, а затем объявляю:
Но как ни странно, никто не радуется выигрышу, а лишь терзают себя, что не поставили больше.
— Милашка, говори! — кричат уже все вместе.
К столу начинают подтягиваться и прочие игроки, бросая и карты, и слот машины. Нея явно пользуется здесь успехом.
— Шесть. — Чему я нисколько ни удивляюсь, зная предел её умственных способностей.
Никто не верит, что и в четвёртый раз выпадет это число, но ставку тем не менее делают все.
— Шесть, чёрное! — объявляю я.
И теперь в крик не срывается только окружающая нас мебель. Вокруг стола столпотворение — каждый пытается пробиться к столу и сделать ставку в число, названное Неей. Обеспокоенный подозрительным везением игроков администратор зала безуспешно пытается пробиться ко мне, но не тут-то было — плотная стена из людских тел не оставляет и малейшего шанса.
— Давай, красотка! Следующую цифру! — Не кричит только единственный, сохраняющий полное спокойствие среди всеобщего сумасшествия, то бишь — я.
И ни смотря, что «Не может быть!», гора фишек на шестёрке оставляет далеко позади любой существующий ныне небоскрёб и устремляется прямиком в космос.
— Шесть, чёрное! — провозглашаю я, и толпа пускается в пляс.
Пользуясь, что ликующий народ не удержал монолит строя, к Нее наконец пробирается администратор с парой громил-охранников и пытаются оттащить её в сторону. Но и наша монашка не промах — пиявкой уцепилась за край стола, ни в какую не желая покидать толпу преданных поклонников. Заметив подлую попытку администрации казино сохранить в неприкосновенности всё ранее награбленное, в бой вступают рассерженные игроки — а я с удивлением взираю на разгорающееся побоище, пока и меня не втягивает в общее месилово. И разверзается настоящий Ад! Все кричат, мебель трещит, кулаки врезаются в физиономии, разбрызгивая во все стороны алые капли крови, сдавленные стоны и вопли откуда-то снизу, из партера, куда уже успело переместиться изрядное количество игроков.
В общей давке меня каким-то чудом находит собака Тод и за штанину тащит на выход.
— Тод! — пытаюсь перекричать бушующий «океан» всеобщей драки, — Ищи Нею, и оба на выход!
И собака Тод исчезает. Я же ещё некоторое время слышу злобное рычание, лязг смыкаемых челюстей и вопли подвернувшихся под горячую руку, которых у собаки Тода сроду и не бывало.
Когда оказываюсь на изрядном расстоянии от королевского казино, обнаруживаю, что из униформы официанта на мне только брюки и разрозненные лоскуты от рубахи. Собака Тод и Нея стоят рядом, как и Гард, благоразумно покинувший кататонический криз возле казино, где драка уже распространилась и на близлежащие улицы, втягивая в круговерть прибывающих полицейских.
— Что у вас там? — неожиданно проявляется Дворецкий.
— Ищем Хозяина, — коротко отвечаю я.
— Где ищете? — с едва скрываемым подозрением вопрошает Дворецкий.
— Там, где ты и указал — в «Cazino Royal».
— Я так и думал! Это вы устроили драку? Уже по всем новостям гремит.
— И меня показывают? — живо вклинивается в разговор Нея.
— Ещё не хватало! — продолжает возмущаться Дворецкий, — Живо оттуда!
И я понимаю, что это наилучшее из решений, так как количество машин аварийных служб угрожающе разрастается, перегораживая проезд всем и вся.
— Бежим! — кричу я и, подхватив Гарда, бегу подальше от царства азарта, где Хозяина всё-равно нет.
