Глава 46
Игра судьбы
Дениз ненавидела Крессент. Ненавидела так искренне и глубоко, как только позволяла ее, в целом, незлобная, добродушная и щедрая натура. За те сорок с лишним лет что она жила и путешествовала по миру, лишь одна страна вызывала у нее искреннее, неподдельное омерзение. И дело было не в бесконечных пустынях – она обожала песчаные дюны, дело было не в климате и не в почти полном отсутствии природы. Нет, ее ненависть к Крессенту была обусловлена исключительно жителями Кресссента. До бесчеловечности жестокие, скрытные бедуины в отдаленных регионах и хитрые, пожалуй, еще более бессердечные жители городов. Дениз ненавидела лицемерие, ханжество, коварство и стремление нажиться на ближнем, а между тем, эти факторы составляли большую часть культурного наследия Империи Крессента. И тем не менее, Империя хорошо платила преподавателям, а Дениз в совершенстве знала авалонский и умела его преподавать.
- Why do not we go to Jalan? We could stay there for a night. It is already getting dark.
(*почему мы не поедем в Джалан? Мы могли бы переночевать там. Уже темнеет.)
Дениз остановила своего верблюда у покрытого пылью дорожного знака, указывающего на ответвление мощеной камнями дороги. Ее проводник, неторопливо едущий впереди, обернулся.
- Techa… Jalan bad for ladies. No stop Jalan. Go to Tayin, no bad. Safe.
(*Учитэл… Джалан плохо для женщин. Не остановка Джалан. Идти в Тайин, не плохо. Безопасно.)
Женщина в тысячный раз прокляла себя за то что доверилась этому похожему на жабу мужчине. Как и все крессентцы, Омар носил свободный белый халат, скрывавший большую часть его фигуры, однако его круглая голова с отвисшими щеками, россыпь незаживающих угрей на лице нездорового, землистого цвета и глаза навыкате делали его похожим на жабу. Жирную, мерзкую жабу. Непонятно что у него в голове, непонятно куда он ее везет и почему они еще не прибыли в Аль Айн. Дениз бессильно сжала зубы и опустила лицо. Ей хотелось рыдать в голос.
Когда две недели тому назад она преподавала авалонский детям высокопоставленного крессентского чиновника, все, казалось, шло как надо. Мусанна, региональный центр, большой и красивый город с кучей способов потратить более чем щедрое жалованье. А потом в дом ворвались те… она так и не поняла кем они были. Хозяин побледнел, заговорил с людьми одетыми как пираты на крессентском и пригласил их в свой кабинет. Через полчаса в доме началась резня. Дениз тогда подожгла комнату в которой жила и выпрыгнула на улицу разбив стекло.
Ей тогда повезло – приземлившись, она не удержала равновесие и упав, ударилась головой и потеряла сознание. Прохожие, ничтоже сумнящеся, оттащили бессознательную женщину в сторону от прохожей части. По меркам жителей Крессента это была помощь – женщину не затоптали, уже хорошо. Для жителей Уссуры это покаалось бы странным, но для жителей Крессента все было логично – незачем надрываться если нет очевидной, прямой выгоды. Второй раз ей повезло, что никто не позарился на одинокую, бессознательную женщину без сопровождающего, скорее всего, из за возраста – такую в жены уже брать неохота, разве что сыновьям научиться обращаться с женщиной, но в богатом квартале ее не подобрали даже на такую роль.
Свое везение Дениз поняла лишь когда вечером пришла в себя и пошатываясь, отправилась в домик который снимала вместе с тремя подругами. Еще на подходе к вилле она поняла, что произошло нечто страшное. Внутри домика она нашла изуродованные останки подвешенные на крючья вверх ногами. Куски тел лежали под трупами, в лужах свернувшейся крови. Смердило смертью и страхом.
Дениз не стала рисковать, она покинула Мусанну менее чем через сорок минут. Доверять никому было нельзя, но пытаться пересечь пустыню в одиночку было откровенным самоубийством. Она нашла Омара среди нескольких десятков проводников, предлагавших свои услуги путникам на окраинах Мусанны. Выбор пал на единственного, кто не стал ощупывать ее масляным взглядом. Все проводники пустыни были бедуинами, а у них западная женщина ценилась вне зависимости от возраста и внешности – сам факт обладания такой наложницей было признаком статуса. Омар же не смотрел на нее с похотью или желанием. Толстый мужчина смотрел на нее с помесью презрения и отвращения. «Пусть презирает, может хоть он не изнасилует и не закопает в пустыне» - подумала Дениз и обратилась к жабоподобному бедуину. Проводник зарядил огромную цену и потребовал всю сумму наперед. Выбора не было.
С тех пор они уже две недели ехали на верблюдах и Дениз, совершенно не ориентирующаяся в пустыне, откровенно не понимала почему путь до Аль Айна занимает так много времени. Из Аль Айна в Мусанну она попала за десять дней, обратный путь не должен был растянуться в полтора раза. И Джалан, он был на полпути между этими городами, она помнила это с прошлого раза.
Ночь, бесконечное звездное небо над головой и прохладный ночной ветер, продувавший до костей. Удивительно как в пустыне испепеляющий дневной зной сменяется пронзительным ночным холодом. Очередной привал у костра из алхимического порошка, которым запасся Омар. Костер был тусклым и маленьким, но давал много жара и почти не дымил, как угли. Путники поужинали – Дениз едва пригубила запеченую куропатку, Омар обошелся несколькими финиками и молоком. Сейчас бедуин молчаливо сидел скрестив под собой ноги. Перед ним стояло старинное медное блюдо искусно инкрустированное серебром. На это блюдо он по одному кидал золотые динары полученные от заказчицы. Монеты исчезали, будто проваливаясь под поверхность потемневшей меди.
- Techa, listen.
(*Учитэл, слушай.)
Голос Омара вырвал женщину из объятий дремоты.
- What?
(*Что?)
- Techa. You see Dalal, you say “Hello from Omar”.
(*Учитэл. Ты видеть Далал, ты говорить «Привет от Омара»)
Омар говорил неторопливо, размеренно. Он уже закончил бросать монеты на блюдо и теперь кинул само блюдо в костер, где оно начало плавиться. Чуть прищурившись, он смотрел на оплывающий металл и перебирал в правой руке четки.
- What is Dalal? – настороженно спросила Дениз. Все происходящее заставляло ее внутренности сжиматься от страха. Ощущение что грядет нечто очень плохое, оно поднималось изнутри, подступало к горлу тошнотворным комком.
(*Что такое Далал?)
Омар вытащил из за пояса короткий прямой кинжал с узким лезвием. Невдалеке послышались стуки копыт.
- Dalal is me Techa. She good.
(*Далал я учитэл. Она хороший.)
- I don’t understand, Omar, what is happening? What is going on? Who are these people? – Дениз в панике вскочила на ноги. Бежать было бесполезно – верблюды были стреножены, а в пустыне убежать пешком…
(*Я не понимаю, Омар. Что происходит? Что тут происходит? Кто эти люди?)
- No worry, techa. You be fine. – Омар встал с места и попробовав острие кинжала пальцем, направился к Дениз.
(*Не переживать учитэл. Вы быть хорошо.)
Женщина бросилась бежать. Она не успела преодолеть даже пары десятков метров – жабоподобный Омар оказался намного быстрее чем можно было предположить. Догнав ее, он левой рукой ухватил ее за волосы и потянув на себя, нанес стремительный удар кинжалом.
Преследователи окружили одинокого бедуина. На их глазах, женщина которую они преследовали, растворилась в воздухе. В руке мужчины таял кинжал телепортации. Одноразовая вещь, отследить пункт назначения почти нереально. Глава преследователей покачал головой и обратился к Омару на крессентском.
- Куда ты ее отправил? Говори, мразь! Ты помог неверной, ты сам отступник!
Бедуин продолжил перебирать четки. Он заговорил не сразу, и говорил медленно, подбирая каждое слово.
- Я не отступник. Видит Всевышний, нет у него более верного раба чем я.
- Куда ты ее отправил? – повторил вопрос мужчина. – Скажи и мы даруем тебе жизнь. Ты показал себя как никто другой. Ты заметил погоню, петлял по пустыне, трижды ты едва не сбил нас со следа. Просто скажи куда ты отправил эту женщину и ты вернешься к семье богатым.
- Моя семья уже получила все деньги что у меня были, а большего мне и не надо.
- Ты что, поклялся Всевышним защищать ее? Почему ты упорствуешь ради чужеземки? Она так хорошо трахается что затмила твой хилый разум?
- Мужчине не пристало клясться тем, что ему не принадлежит. Я дал свое слово, что выведу ее из пустыни живой, этого достаточно. – пробормотал Омар, сдвигая бусины на четках.
- Хватит. Берите это отродье и зажигайте костер. Пытки развяжут ему язык.
Рот Омара растянулся в уродливой улыбке, сделав его еще больше похожим на жабу.
- Всевышний защитит меня от пыток. Всевышний един!
Последняя сдвинутая бусина и четки в руках бедуина засветились, а через секунду взорвались адским пламенем. Минуту спустя дым развеялся, обнажив место взрыва. На месте где раньше стоял бедуин, сейчас, в слабом лунном свете блестело стекло сплавленное из песка. Из семи преследователей в живых оставался лишь предводитель, которого защитил барьер спроецированный одним из браслетов на его руках.
- Сын шакала согрешившего со свиньей… Ты думаешь мертвецы не говорят? Нет, отродье иблиса, мертвецы не врут!
Некромантия широко практиковалась в Крессенте, хотя и была запрещена наряду со всеми другими сверхъестественными артефактами и способностями. Эта мелкая сволочь будет найдена, вопрос лишь времени.
---
Класс девочек внимательно слушал старую чернокожую женщину замотанную, как и они все, в бесформенную одежду крессентских дам – абайю, закрывавшую все кроме лица. Сейчас эта женщина, несмотря на свой возраст, крайне эксцентрично рассказывала как она отлупила своего старшего сына за то что поймала его курящим.
- And he was like “Moom, I am already twenty seven!” And I was like… “Are you saying I am old, lil punk? Tell me something about my age one more time and I will pull out your teeth and then shove them up your ass so deep they will stand into their original places, you, shitstain. Come on, nigga, I fucking dare you!” And he is like “Mom, I meant I was…”
(*И он такой «Мама, мне уже двадцать семь.» И я такая «Ты намекаешь на то что я старая, мелкий пиздюк? Скажи мне что-нить о моем возрасте еще один раз и я вырву тебе зубы, а потом запихаю их тебе в задницу так глубоко, что они встанут на свои места, кусок дерьма. Давай, нигер, слабо?» И он такой «Мама, ну я имел в виду что я…»)
Ее тирада была оборвана возникшим рядом с ней телом, упавшим с высоты порядка полутора метров.
Далал с недовольным видом уставилась на упавшую рядом с ней незнакомую женщину.
- Bitch, you are ruining my class!
(*Сучка, ты мне урок срываешь!)
---
Следующие три дня Дениз провела у Далал, оказавшейся учительницей Омара, которая когда-то преподавала ему авалонский. Последние пять лет Далал жила в Унайзе, городе основного региона Крессентской Империи и преподавала в частной школе для девочек.
- Девочка моя, не подумай что я тебя гоню, но тебе нужно уходить. И дело не в моей безопасности и не в безопасности этих девочек – все они дочери местных жителей, так что за них при свадьбе полагается большой выкуп. Местные защитят свои вложения. Но тебя защищать никто не будет. Ты не местная и никому кроме меня не нужна.
- Мне некуда идти. Я теперь знаю, что они охотятся за мной. Мне некуда идти, не у кого просить помощи. Пусть они уже придут, убьют меня и все закончится. Я не знаю что делать.
Дениз раскачивалась взад и вперед, глядя в пустоту невидящими глазами. Ей было не просто плохо, она была опустошена и раздавлена происходящим. Хуже всего было то, что она не понимала за что жизнь так с ней обошлась, почему из всех людей в мире, убийцы гонятся именно за ней. Далал сочувственно похлопала женщину по плечу. В свои шестьдесят с лишним, она могла бы быть матерью Дениз и испытывала к ней абсолютно материнскую ласку и заботу, равно как и к своим семи детям – трем родным и четырем приемным. Несмотря на боевой характер и манеру разговора свойственную скорее бандитам, нежели почтенным преподавательницам, Далал искренне любила человечество.
- В Унайзе есть портал. Я оплачу тебе переход.
- Далал, я все понимаю, но мне некуда идти. И так они меня найдут еще быстрее.
На черном, мудром лице Далал появилась улыбка.
- Я знаю одного человека. Он крессентец, но ему можно доверять, и кроме того, он меня уважает. Я отправлю тебя к нему, а уж он найдет способ о тебе позаботится.
- И что? К нему тоже придут и убьют… нет, Далал, я просто уйду и тогда с вами ничего не случится. Я не могу подвергать других людей опасности, я несу с собой несч…
- Ой, да завали хлеборезку, пигалица. – не выдержала Далал. – Я тебе говорю на авалонском…
- Чего?
- Авалонский, мать твою! Ты говоришь на авалонском?!
- Д… да.
- Тогда слушай меня. Я отправлю тебя к Харуну в Уссуру, и он тебе поможет!
---
Два дня спустя Артём и Младший стояли на пороге дома своего знакомого крессентца. Артём постучал в дверь.
- Интересно, зачем он нас позвал? – шепотом спросил Младший.
- Не знаю. Но сказал что дело важное и срочное. Он нам столько помогал, надо отплатить.
***
Кощей уныло смотрел в тарелку. Вокруг горели огни, блестел хрусталь и играл маленький камерный оркестр. В поместье Ле Монт умели встречать гостей, бесспорно, но за тысячелетия своего существования Кощей более чем насытился самыми разными приемами. Сейчас ему хотелось не этого.
Анастасия, словно не замечая состояния мужа, продолжала вести непринужденный диалог с Жоржем, его отцом Арманом и невестой Селин.
- И тут я замечаю, что буквально в десятке метров от меня творится заклинание. – Жорж улыбался, словно рассказывал курьезный случай, а не о попытке убийства. – А ведь я предупредил заранее что сегодня буду не в настроении для сражений. Ну так и пришлось принимать бой.
- Надо полагать, вы испугались? – Анастасия обратилась к невесте Жоржа.
- Очень сильно. Однако, поскольку я знала что рядом со мной Жорж, то мне ничего не грозит. Надо лишь оставаться на своем месте и не оскорблять своего жениха выказывая страх перед врагами.
Анастасия закатила глаза, однако маневр девушки оценила. Жорж ничто так не любил как собственную репутацию и Селин на этом сыграла просто божественно. Арман отлично подобрал сыну невесту.
- Ну, а дальше я вовлекся в бой. – продолжил Жорж. – Представляешь, поначалу было трудно, поскольку на меня напали сразу две независимые группы и обе отлично знали с кем имеют дело. Мои избранные заклинания, тактика, манера передвижения по полю боя. Я изрядно намучился с ними.
- Но в итоге убил. – скучным голосом констатировала Анастасия – У тебя все истории заканчиваются одинаково, Жорж.
- Отнюдь. В дело вовлеклась третья группа…
- И ты убил всех? – подытожила волшебница. – Жорж, у меня суп стынет, а кушать остывший борщ для скифарки это примерно как для монтеньца поужинать без вина.
- Они загнали меня в угол. – самолюбие Жоржа было уязвлено, однако Анастасии это было простительно. – И тогда я решил уйти красиво, под аккомпанемент Крика Мертвецов.
Кощей видел много мудаков на своем веку, но таких таких охреневших как этот сидящий – ни разу. Бог Смерти пристально посмотрел на лицо Жоржа.
- Это было смелое решение. Крик Мертвецов в центре Шаруза… сколько людей умерло бы? Сотни тысяч? Миллионы?
- Дома аристократов закрыты барьерами, а прочих никто не просил стоять на улице. – невозмутимо ответил Жорж.
Серебряная ложечка в руке Анастасии растаяла и потекла раскаленным ручьем. Волшебница, ныне уже богиня, не разделяла безразличия магов к человеческим жизням.
- Все таки, ты настоящий монтенец. – Анастасия широко и вежливо улыбнулась. Намного шире и вежливее чем обычно.
- И тем не менее. – продолжил Кощей. – Вы все еще живы, а в моем царстве все спокойно.
- Это потому что вмешалось сразу четверо Уравнителей.
---
Над Шарузом стремительно собирались низкие, багряные тучи. Енохианский язык искажал пространство, вырывая из реальности куски и выворачивая их наизнанку. Нечистый узор заклинания складывался воедино. Еще несколько секунд и на город обрушится лавина бесконечно ужасного, невообразимого вопля. Каждый кто когда-либо жил и умер в Теллуриане вновь издаст свой предсмертный крик – десятки миллиардов голосов сольются воедино и уничтожат все живое в радиусе нескольких километров. Никогда более на этих руинах не вырастет растение, над ними не пролетит птица, даже падальщики будут избегать этих мест.
Над парящей в воздухе, обоженной и окровавленой фигурой Жоржа Ле Монта возник рыцарь в зеркальных доспехах с буквой «M» на груди. Взмах боевого молота разбил заклинание на осколки.
- Да ты окончательно свихнулся перед смертью. – прошипел Высший Ши перед тем как занести свой молот для второго удара. – Ты что жить не хочешь?
- Вы мое заклинание нарушили. – хладнокровно сообщил Жорж. – Надеюсь, у вас для этого есть серьезная причина. Что касается моей жизни, я полагаю, мне осталось не больше получаса.
Обе руки мага были оторваны, в животе зияла дыра через которую вывалилась часть внутренностей. Правая нога мага усохла, уменьшившись втрое и скрючившись. Усыхание стремительно прогрессировало – заклятье поражало все большую и большую часть организма мага.
Оценив повреждения, Дегронн остановился. Опустив молот, он вытянул руку вперед.
- Хочешь жить? Ты, вроде, серьезный парень, наблюдать за тобой бывает занятно. Но с одним условием – ты прекратишь пытаться разорвать Барьер.
Жорж приподнял бровь. На его бледном, осунувшемся лице отразилось негодование.
- Условие? Мне? От авалонцев я не приемлю в дар жизни, не говоря уже об условиях.
Молот вновь поднялся для удара. Но не опустился.
- Mir`e kes pariŋle!
Пространство едва заметно изменилось. Дегронн оглянулся.
- А вот и вы. Как это мило с вашей стороны. Как вовремя.
В следующее мгновение, авалонец и Жорж уже находились на зеленом холме. Рядом с ними стояли две женщины и немолодой уже мужчина.
- Потрудитесь объясниться. – Очаровательное, словно кукольное лицо Франчески Корбо пылало от гнева, глубокие синие глаза были полны ярости. По ее золотым волосам бегали синие и фиолетовые молнии.
- Прошу прощения, мадам, в данный момент я не в состоянии подняться и поприветствовать вас как полагается в приличном обществе. – прохрипел лежащий на траве Жорж перед тем как потерять сознание.
Катрин Леру, стоящая по правую руку от Франчески, сложила перед собой руки и пробормотала несколько слов. На вид этой женщине можно было дать и семнадцать и пятьдесят, однако точный ее возраст, похоже, не знала даже она сама. Закутанная с ног до головы в шелковое покрывало, она оставляла для обозрения лишь кисти рук и лицо с пронзительным взглядом карих глаз. Под шепотом Мастера Вербены, тело мага начало восстанавливаться.
- А смысл лечить его? – поинтересовался авалонец. – Чтобы в гробу лучше выглядел?
- Повторяю. Потрудитесь объясниться!
Франческа выглядела взбешенной.
- Вы так говорите, будто не знаете что произошло. Жорж нарушил закон Сезара Уравнителя, я собираюсь умножить его на ноль.
- И какой же закон он нарушил?
Сложно удивить Высшего Ши, они обычно несколько сотен, а то и тысяч лет прожили на этом свете. И все же, Франческе это удалось.
- Он пытался убить целый город. На секунду, это тот же самый город, который вы должны были охранять.
- В законах Сезара нет ничего об убийстве людей. – ответила Катрин не отвлекаясь от восстановления тела Жоржа.
- А, да, я и забыл. В Монтени жизни людей стоят ровно ничего.
- Итак. Какой закон он нарушил?
- Использование более чем одного компонента заклинания. Он отдал обе руки чтобы начать читать заклинание.
Зеркальное забрало Дегронна отразило как Франческа прикусила губу от досады.
- Согласно кодексу Уравнителей, мы имеем приоритет в суде и следствии над преступниками задержанными на нашей территории. – медленно выговорил Жюль Кастан, низкорослый, кряжистый старик. – Спасибо за вашу помощь. Дальше мы сами будем его судить.
Высший Ши несколько секунд смотрел на троих Уравнителей Монтеня, так называемых Голубых Кровей. Разговаривать с ними было бесполезно, у них уже было свое решение и изменять его они не собирались. Раскрыв портал, Дегронн шагнул в родной Авалон.
---
- Завтра нам предстоит аудиенция у Императора. – закончил Жорж. – Там Император решит что со мной делать.
- Ага... - рассеянно кивнула Анастасия. - Могу пожелать тебе удачи...
По тону было непонятно, искреннее это пожелание или сарказм.
---
Часом позже, когда Жорж с невестой удалились, Арман остался наедине с парой богов.
- И все таки, интересно, почему Жоржа не убили на месте? – спросила Анастасия с плохо скрываемым сожалением. – И почему три группы, нескоординированные, но напали в одно и то же время?
- Потому что Жоржу было суждено умереть в тот день и в тот час. – ответил Костя. – Время его смерти настало и об этом кто-то точно знал.
Костя смотрел на Армана, уверенный в том, что отец Жоржа не будет удивлен. Арман кивнул.
- Да, он должен был умереть. Полагаю, достопочтимый Кощей может это подтвердить.
- Кто об этом мог знать? – немедленно спросила Анастасия. – И почему он не умер? Кто может изменить время смерти?
- Подобная точность присуща почти исключительно богам смерти. – Кощей раздумывал над чем то. – Я, к примеру, знал о том что он должен был умереть. Ну или великие сущности могут иметь служителей способных на такого рода предсказания.
Костя продолжал неотрывно смотреть на Армана. Ни единый мускул не дрогнул на лице графа.
- Я также об этом знал. Не буду говорить об источниках, они сейчас значения не имеют.
- А кто может изменить предначертанную смерть, котик?
По телу Кощея прошла теплая волна. Это Анастасия коснулась его плеча. Он не удержался и потерся щекой о ее мягкие пальцы. Они вместе были уже три года, но каждое ее прикосновение вызывало все ту же сладкую истому что и в первый раз. И то как она к нему обращалась… он физически чувствовал как он ее хочет.
- Это может сделать бог смерти, хотя и будет трудно.
- Ты смог даже воскресить Рин и ее ребенка. – напомнила Анастасия.
- Мне пришлось отдать за это домен, дорогая, не будем об этом. Ладно, еще это могут сделать опять таки… великие сущности. Если просто попытаться удержать человека от опасного места, то смерть все равно настанет, просто изменит форму.
- То же самое мне сказали оракулы. – ровным голосом ответил Арман. – Что изменить судьбу моего сына они не в состоянии. Что если оставить его дома, то он упадет и свернет шею, или же подавится едой, или умрет от сердечного приступа или внезапного Парадокса. Судьба управляется лишь избранными.
Кощей вперился в лицо Армана. На лице министра иностранных дел играла легкая улыбка.
- Вы… не может быть.
- Я… я не изменяю судьбу, я всего лишь ее направляю. Три корабля посланных в Авалон с интервалами в несколько месяцев. Каждый из них нес на себе запрещенную Уравнителями контрабанду. На третьем корабле, в одном из документов был полузатертый герб дома Ле Монт. Арман бесстрастно смотрел на двух богов стоящих перед ним. Те документы были очевидной и грубой подделкой, но все же, они привлекли внимание Уравнителей.
- Уравнители Авалона ждали. И они дождались. Я намеренно послал Жоржа на площадь. Одна из трех групп убийц была послана мной. Мне нужно было довести сына до предела, чтобы он сделал большую глупость.
- И он начал творить Крик Мертвецов. – констатировала Анастасия. – Очень разумно, да…
Костя обнял жену. Он не любил когда у нее было такое настроение, а оно случалось частенько – она не умела отстраняться от мирских проблем и все пропускала через себя. В его объятиях Анастасия чуть расслабилась.
- Высшие Ши известны своей жалостью к смертным. Поэтому авалонский Уравнитель остановил Жоржа.
- А с монтеньскими Уравнителями вы уже договорились? – подытожила волшебница.
- С ними невозможно договориться. Голубые Крови неподвластны ни мне, ни Императору. Они сами принимают решения. Поэтому последние полгода я спонсировал лучшие театры Монтеня чтобы они показывали жизнь одной известной личности.
Арман достал из кармана небольшую записную книжку и открыв ее на нужной странице, пробежался взглядом по строчкам.
- Сто сорок семь спектаклей, опер и балетов посвященных Жанне Д`Арк. Лучшие сценаристы, режиссеры, актеры и постановщики. Все они показывали как Орлеанскую деву предал ее собственный король и она была казнена англичанами.
- Подсознательно, Голубые Крови воспринимали Жоржа не столько как мага нарушившего законы Сезара, сколько как соотечественника, которого следует защитить от авалонца. – Кощей был впечатлен. – Четыре Уравнителя это достаточная сила чтобы изменить судьбу человека.
- Ну или один Ришелье.
Арман убрал записную книжку. Он выглядел уставшим.
- И теперь мне нужна ваша помощь. Две группы убийц что были посланы… я полагаю, что это сделал Абраксас, Герцог Гордыни. И он претендует на роль бога солнца.
- Нам нужна информация. – отозвалась Анастасия. – трупы нападавших остались?
- Остались. Мои люди выкачивают из них всю возможную информацию, но пока ничего не находят.
- Везите нас к этим трупам. Я не дам демону запятнать светлый лик солнца.
Арман кивнул и внутренне торжествующе улыбнулся.
- Экипаж будет подан через десять минут.
Костя наклонился к уху Анастасии и что то прошептал.
- Через полчаса. – попросила волшебница. – У нас есть срочные дела. И будьте так добры, уберите слежку из спальни гостевого домика. Мы могли бы, конечно, сами все убрать, но это было бы невежливо по отношению к хозяевам.
- Я отдам соответствующее распоряжение. – кивнул Арман.
- И из ванной. – добавил Костя. – И каминного зала. У вас там дивная медвежья шкура.
- Особенно каминного зала. – подтвердила Анастасия. – Выезд через час.
---
Когда сорок минут спустя, боги лежали перед камином, Костя сладко потянулся.
- Слушай, солнышко. Я не то чтобы тебя настраиваю против кого-нибудь, но ты же понимаешь, что мы здесь оказались не просто так?
- Конечно понимаю. – Анастасия следила за игрой языков пламени. – Полагаю, это Арман нас сюда притащил. Не знаю как, но он Ришелье. Вряд ли два бога могут оказаться в его имении случайно. Да еще сразу после того как Жоржа едва не убили.
- То есть ты…
- Да, он играет в свою игру и пытается убить Абраксаса нашими руками.
Анастасия прижалась к мужу.
- Так уж вышло, что наши цели совпали. У меня нет никакого желания делить домен Солнца с демоном. Я уже делю ложе с одним демоном и этого достаточно.
Костя в ответ легонько укусил ее за ушко. Она хихикнула.
- Кроме того, ты говорил что паству Абраксаса переманить будет легко.
- Если не можешь победить – возглавь. Последователи богу никогда не лишни.
- И уж я отучу их от всех этих человеческих жертвоприношений и прочей ерунды. Молитвы солнцу и свеча в углу дома – этого хватит за глаза. А еще я считаю это вызов Абраксаса тебе лично, захват домена солнца, и не спорь, мы это уже обсуждали и моё мнение не поменяется. А когда кто-то бросает вызов тебе... Его мне хочется закопать с особой тщательностью...
- Солнышко. – вздохнул Костя.
- Чего, котик?
- Это моя работа – тебя защищать, холить и лелеять. А ты все порываешься защищать меня. Ты поверь, я смогу позаботиться и о тебе и о себе. Помнишь битву при Дисе?
Анастасия помнила. Тогда, два с половиной года назад, вернув себе домены Тьмы и Смерти, Кощей вернулся в Яму и вновь бросил вызов всем, кто сомневался в его силе. Шесть Высших демонов приняли вызов и бросили свои армии против него. Тогда Анастасия в первый и единственный раз видела истинную форму этого щуплого парня. Древний славянский бог смерти разил войска, уничтожал целые армии. Да, он сам был изранен, искалечен и дважды едва не был повержен. И все же, все шестеро были превращены в трон, на который воссел Кощей и обитатели Ямы пали ниц перед вернувшимся владыкой.
Костя с сожалением вздохнул.
- Слушай, а давай никуда не поедем. Так лень.
- Котик, нас же ждут.
- Ну ладно. – он чмокнул ее в плечо. – В ванну вместе?
- Мы уже проходили это. По очереди, а то опять опоздаем, как тогда, на завтрак с медовыми блинчиками. Я пошла.
Костя проводил нагую жену взглядом. Он был влюблен.
