Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Утерев рот после глотка пенного пива Нибор бросил взгляд на вход в гильдию. С минуты на минуту сюда придут Анрин, Лютер и остальные члены его команды. Узнав от Агаты, что документ с его именем находится в башне на территории гвардейцев, и что до завершения ритуала текст не прочесть, Нибор решил всерьез заняться оплатой долга Торгосу. Убить Кристофера Олдрака было куда легче чем расправиться с Торгосом и всей его шайкой. И всё же, при нынешнем 26 уровне, ему никак не одолеть мастера в одиночку. Нибор представил всех авантюристов и жителей Патрия фигурами на шахматной доске и приготовился сделать первый ход. Шаг за шагом он создаст ситуацию, при которой никто не свяжет его с грядущими событиями.

Первой к Нибору подсела Талина. В широкой конусной шляпе и черном кружевном платье с длинным рукавом она была похожа на юную ведьму. Девушка вела себя на удивление тихо и частенько оглядывалась в сторону комнат. Нибор уже давно заметил, что между ней и Лютером пробежала искра, точнее разгорелась первобытная страсть. Он и она прикоснулись к запретному плоду любви и уже не смогли остановиться. Нибор проследил за взглядом Талины и увидел, как Лютер украдкой выглядывает из комнаты. Златовласый юноша поправил кольчугу и подсел к ним за стол. Чтобы не подавать виду, что они только что были вместе, Лютер поздоровался с Талиной на что девушка ответила улыбкой и игриво отвела в сторону взгляд.

– Куда отправимся на этот раз? – поинтересовался златовласый юноша. – Ты ведь ради этого нас позвал?

– Нам пора двигаться дальше, – ответил Нибор поглядывая на 24 уровень Лютера. – Мы сильно отстаем от других авантюристов. Если не сдвинемся с мертвой точки, то уже никогда их не нагоним.

В гильдию, выискивая среди авантюристов друзей, вошли Анрин и Клиф. Эти двое всерьез занялись прохождением изломов времени на героическом уровне сложности, что позволило им в короткие сроки достичь 25 уровней и обзавестись для Анрина хорошим снаряжением. Несмотря на новую экипировку и жезл, больше напоминающий топор, лекарь выглядел всё так же мрачно. Он специально отнес одеяния чародея портной, чтобы та пропитала их черными красками. Будучи слепым, Клиф не придавал значения внешнему виду, но в блестящей форме гвардейца ощущал некое неудобство. Он хотел сменить кожаный комплект с редкими металлическими вставками и шипами из костей, но всё что выпадало из излома времени было в разы хуже. Клиф развил свой навык «Острый слух» до третьего уровня, что позволило ему вызывать звуковые сообщения о характеристиках предмета.

Грубо толкнув двери ногой вслед за ними вошла Лия. Некогда милая девочка изменилась до неузнаваемости. Её крепкое жилистое тело скрывали темные латы, через сочленения которых просвечивалась нежная кожа на руках и животе. На плече она несла двуручную кирку, место за спиной по-прежнему занимал тяжелый сундук. Длинные русые волосы были убраны в хвост, на лице оставались пятна сажи. Путешествие с другими авантюристами и добыча минералов сделали её гораздо сильнее. Теперь она, как и другие члены группы Нибора, могла похвастать двадцатым уровнем.

– Наконец ты объявился! – ударился с Бродягой кулаками Анрин. – Мы уж решили, что ты бросил авантюризм и остепенился.

– Как же, не дождетесь, – весело ответил Бродяга. – Пока все изломы времени не пройду, пока все достижения не получу, меч на стену не повешу.

– Ты сменил оружие, – заметил Клиф. – Как бы не пожалел об этом. Хороший авантюрист сражается и умирает с тем оружием с которым начал свой путь.

– Вот видишь, они умирают, а я продолжаю жить. Слыхали последние новости?

– В Патрие всегда было полно слухов, – вдумчиво произнес Анрин. – Можно конкретнее, о чем идет речь.

– Дирижабли вновь поднялись в воздух, – ответил Нибор раскладывая на столе карту.

На пожелтевшей бумаге среди широкого океана расположился материк людей.

– Мы находимся здесь, – Нибор ткнул в окруженную горами территорию, – в Зимних садах. Из-за того, что уровень местных монстров и зверей редко превышает 15, эта территория считается стартом авантюризма. Наша цель лежит с вами на север, через мост древних богов прямиком к поднебесной арене.

– Но ведь, чтобы в неё просто войти нужно быть минимум 60 уровня, – перебил его Клиф. – А для того, чтобы подняться на самую вершину желательно и вовсе быть 100 уровня. Поднебесная башня – это десятки этажей, на которых кроме жутких тварей нас будут поджидать другие авантюристы. Это зона беззакония, где с каждым этажом союзников становится всё меньше, а врагов всё больше.

– Именно поэтому я и предлагаю покинуть зимние сады и отправиться, – палец Нибора от горного хребта переместился на северо-восток, – на ядовитые болота. Слабым авантюристам там не выжить, поэтому конкуренция будет минимальной.

– На ядовитые болота? – скривился мрачный лекарь. – Ты ведь понимаешь почему они так называются? Местная трясина постоянно источает ядовитые пары, которые не только отнимают очки здоровья, но и вызывают жуткие галлюцинации. Да на той территории больше авантюристов передохло чем в изломе времени на кошмарном уровне сложности.

– Погодь, – остановил его слепой охотник. – Если Нибор предлагает лететь туда, значит он уже решил проблему с ядовитыми парами. Я ведь прав?

– Мы изготовим маски с зельем противоядия, – Нибор выложил на стол тканевую маску, очень напоминающую ту, что носили санитары и врачи. – Такой маски должно хватить на два часа. Вовремя меняя их, мы даже не заметим ядовитых паров.

– Я же говорил, всё уже просчитано, – принялся примерять украшение Клиф.

– Что насчет Лии? – сложив пальцы в замок на уровне лица, спросила Лия. – Болота — это территория с грязным лужами и деревьями, а Лии нужны твердые породы. На ремонт снаряжения, еду и ночлег уходит уйма денег, поэтому Лия не может терять драгоценного времени в подобном месте. Уж лучше подадимся туда, где есть пещеры.

– Об этом можешь не беспокоиться, – Нибор передал Лии чертеж. – Соберешь всё необходимое для этого меча, и я оплачу тебе его полную стоимость.

– Меч Голиафа значит? – Девочка внимательно изучила чертеж. – Сороковой уровень, бонусов в виде характеристик не имеет, зато урон такой словно это двуручное оружие. Для его изготовления понадобится сорок кусков призрачной руды, десяток адамантовых гвоздей и каменное сердце ведьмы. И всё это можно найти на болотах?

– Я выбрал самую выгодную для каждого из нас территорию, – довольный собой ответил Нибор. – Нас ждут опасные твари, сложные задания и достижение сороковых уровней.

– Сороковых? – вновь запаниковал Анрин. – Может стоит начать с территории попроще? Вон, члены золотого грифона полетели к Крылатому утесу.

– Вот именно, – Нибор постучал пальцем по карте. – Они и ещё сотня других групп со всего материка собрались в одном месте, чтобы как собаки грызться за каждого монстра, в то время как мы, будем поднимать свой уровень без всякой конкуренции.

– Звучит конечно складно, но ты помнишь, чем закончился наш поход в тот излом времени? Двое из нас погибли!

– Мы группа, поэтому предлагаю проголосовать, – предложил Нибор, поднимая руку. – Кто за то, чтобы отправится на Ядовитые болота?

– Я за любую авантюру кроме голодовки, – поддержал его Клиф. – Хватит нам сидеть в двадцатых уровнях.

– За меч сорокового уровня Лия получит четыреста тысяч алов. Как от такого можно отказаться? – Подняла руку Лия.

Лютер, который считал себя по гроб жизни обязанным Нибору, тоже поддержал его поднятой рукой. Талина хоть и не вдавалась в подробности происходящего, просто сделала тоже самое что и её возлюбленный.

– Эх, – вздохнул мрачный лекарь, бегло осматривая друзей. – Чувствую добром это не закончится. Запаситесь лечебными зельями и настойками стальной воли минимум среднего качества, так же возьмите с собой как можно больше различных противоядий.

– Раз всё решено встречаемся завтра у центральной башни, при себе иметь сто тысяч алов, – объявил Нибор.

– Стоп, что?! – вскочила Лия. – Какие ещё сто тысяч алов?!

– А ты думала путешествие на дирижабле за счет гильдии?

– Нет конечно, но 100 тысяч! У Лии нет нету таких денег, – возмущалась девочка.

– Признаться у меня тоже, – поднял руку Лютер.

– Ха, – усмехнулся слепой охотник. – Простаки. У истинного авантюриста всегда должен быть НЗ.

– Что за НЗ? – удивился Лютер.

– Неприкасаемый запас, – пояснил юноше Анрин. – Тем лучше для нашей безопасности. Ядовитые болота отменяются!

– Не спеши, – Нибор с самого начала планировал пойти по другому сценарию. – Раз денег нет, то их нужно заработать. Самый простой для этого способ продать что-то ненужное. К примеру, можно пройти все изломы времени в зимних садах на кошмарном уровне сложности. Быстро разбогатеем, обзаведемся полезной бижутерией и параллельно с этим заполучим для гильдии новые щиты.

Анрин побледнел. Он уже обрадовался, что им удалось избежать опасных приключений, как Нибор на блюдечке с золотой каёмочкой преподнёс им ещё более безумную идею.

___

Читать первый том – https://author.today/reader/96478 "Весь текст"

Читать второй том – https://author.today/reader/98532/780814 "Весь текст"

Читать третий том – https://author.today/reader/106455/843037 "Весь текст"

Читать четвертый том – https://author.today/work/126501

Первый отрывок

Второй отрывок

Третий отрывок

Четвертый отрывок

Мой единственный подписчик, спасибо, ты прекрасен!

Интерфейс

Кадет D4

Круг обучения - 1

Позитив-маркеры - 0

Негатив маркеры - 0

Дух - отсутствует

Синхронизация - отсутствует

Блок 3, Арена.

После обеда и получасового отрезка времени "для себя" кадеты Четвертой группы следуют в третий блок, чтобы встретиться там со своими товарищами из Третьей. Там их ждет первая лекция с гранд-легатом AAL, командиром когорты.

Никто из них еще не был там, но многократно переданные неприятные слухи не очень-то способствуют позитивному настроению и многие кадеты выглядят подавлено.

D все равно.

Его мысли заняты двумя вещами.

Первая и главная - как избежать грядущей расправы от F и запихивания слов к себе обратно в глотку. Интересно, как именно он планирует это проделать? Интерес, разумеется, чисто гипотетический , и вот бы он таким и остался.

Хвала богам - дуэли запрещены кадетам первого круга, иначе кара, вероятно, последовала бы прямо на месте.

Да и какие могут быть дуэли, если у первого круга даже нет синхронизации с духами?

Глобально - как избежать вообще всех контактов с любыми кадетами, кроме К?

Вторая мысль - Q3. Кадет из Третьей группы, удивительной красоты миниатюрная светловолосая девушка. D видел ее несколько раз в обеденном зале и каждый из них буквально столбенел от восторга. Ее пронзительные, удивительной синевы глаза - последнее, о чем он думал перед сном и первое при пробуждении. И, хотя по сей день они не сказали друг другу ни слова, в мире грез и фантазий D это совершенно точно была любовь с первого взгляда.

И, кажется, так думали все кадеты первого круга обучения мужского пола.

Ладно, можно попробовать избегать контактов со всеми кадетами, кроме К и Q...

Арена. Подавляющего величия помещение, если можно так его назвать.

Широкий круг, посыпанный песком, около двадцати метров в диаметре, по краям оканчивается рвом. Из-за этого создается впечатление, что как будто плоский блин просто парит в воздухе. Ступая на песок, D косится в глубину рва. Ничего. Пустота и абсолютно темная глубина. Падать в нее можно просто бесконечно. И хотя он знает, что это просто иллюзия, созданная духами, выглядит все же очень и очень убедительно.

Ров в ширину около пары метров, за ним начинаются скамейки, змейкой амфитеатра поднимаясь вверх и оканчиваясь двумя двустворчатыми входными дверьми с разных концов зала. Третья дверь, поменьше, ведет прямиком в ложу для офицеров и гостей.

Смешавшись, две группы кадетов бессмысленно топчутся по песку плотной кучкой в ожидании гранд-легата.

Это только кажется, или и правда все мальчики хотят стоять поближе к Q?

- Приветствую вас на священной Арене, кадеты - появившийся в ложе как будто из ниоткуда ректор вскидывает руку в традиционном приветствии когорты.

Его голос спокоен и тих, но акустика удивительная, кажется, что гранд-легат обращается к каждому в отдельности.

Или и это - иллюзия?

AAL - статный седой мужчина лет пятидесяти, в костюме-тройке, стоит прямо, держа свой пиджак на локте. Каждое его движение отдает властью и уверенностью.

- Гранд-легат, докладываю - Третья и Четвертая группы прибыли в ваше распоряжение в полном составе и ожидают указаний - моментально отзывается аларх.

- Хорошо, присаживайтесь.

Присаживаться?

D одним из первых замечает появившиеся из ниоткуда прямо у них за спиной стоящие рядами длинные скамейки. Поахав положенное время все торопливо рассаживаются по местам. Он даже не пытается пробиться и сесть рядом с Q, дабы не тратить время на бесполезное занятие. Она оказывается через два ряда спереди, но этого достаточно, чтобы сердце сделало двойное сальто вперед и кончики пальцев сладко закололо.

И, конечно же, рядом с ней садится F.

Просто замечательно...

- Несколько недель вы изучали основные принципы медитаций и контроля анимы, кадеты. - все также тихо начинает AAL, - однако знания ничто без практики и с этого дня я буду готовить вас к призыву духа и прямому контролю над его сущностью.

- Как вы знаете, в конце каждого круга обучения вас ожидает децимация. Так что очень скоро некоторые из вас выйдут на эту арену бойцами и ни один, НИ ОДИН не опозорит меня.

Гробовая тишина. Даже ветер как будто слегка притих.

- Позвольте мне продемонстрировать пару образов, просто чтобы мы понимали, о чем собираемся поговорить, - Деус!

В этот же момент пространство окутывается тьмой, ветер усиливается в разы и вихри песка поднимаются вокруг кадетов, набиваясь в уши, нос и складки одежды.

Открытое небо над ареной темнеет, а следом сразу наливается красным. Давящая тишина становится абсолютной и несколько кадетов, сидящих с краю, падают со скамеек на пол, а у U идет носом кровь.

Все заканчивается также быстро, как и началось, и группа, отплевываясь, возвращается на свои места.

- Каждый из вас сможет делать это и даже больше, - AAL смахивает с плеча несуществующую пылинку. - Если, конечно, доживет до седьмого круга обучения.

Тихие, едва уловимые шепотки по классу. F слегка наклоняется к плечу Q и что-то тихо говорит ей. Та отвечает сдержанным кивком.

Еще немного и покалывание в пальцах D просто проткнет их насквозь.

- На этих занятиях не будет пустой лекторской болтовни, - продолжает гранд-легат, - Поэтому мы перейдем сразу к практике. Кадеты с A до D обеих групп - выйти вперед!

И восемь кадетов выходят навстречу своей первой практической тренировке по боевой медитации.

-24-

«Мечтательницу» Озгуна выкупили из передвижного цирка. Владельцу не очень хотелось расставаться с ценным уродцем, но странные покупатели предложили за нее хорошие деньги. К тому же девчонка хирела от внутренних болячек, с каждым месяцем все больше и больше, и было ясно, что долго она не протянет. И сделка состоялась, к полному удовлетворению всех договаривающихся сторон.

Мечтательницей Озгун назвал ее не зря – девушка страдала олигофренией в легкой степени. Не то, чтобы это бросалось в глаза всем и каждому, девушка была достаточно разумна, только излишне доверчива и непрактична. А еще она была нежна, беззащитна и производила впечатление существа не от мира сего. Этакий безгрешный ангел, по ошибке заключенный в темницу человеческой плоти.

О беременности ангела узнали случайно – эксперт, в прошлом врач, оценивая голограмму модели, заметил некоторые косвенные признаки и забил тревогу. На Тулуну, родину ангела, срочно вылетела опытная полевая группа: военврач и три гипнолога. Все прошло без сучка, без задоринки, пробы были доставлены в лабораторию. Экспресс-анализ подтвердил – мечтательница беременна, и отцом ребенка является Озгун Тарпенда. Встал вопрос, что с этим делать?

Судьба самой девушки не вызывала опасений, мечтательница была устроена более чем хорошо. Учитывая ее красоту, доверчивость и непрактичность, девушку поместили в закрытый монастырь с очень строгим уставом - там она была в полной безопасности. Новоиспеченную послушницу снабдили легендой: незаконнорожденная дочь одного очень, очень известного вельможи, имени которого лучше не называть. Пока отец был в силах, он сам заботился о дочери, но теперь, одряхлев и чувствуя приближение смерти… ну, вы понимаете… Легенду подкрепили весьма внушительной суммой, и понятливые монахини не стали задавать лишних вопросов.

Нет, проблема была куда как серьезней – ребенок.

Тулунец по матери, по отцу он был урожденным гражданином Галактической Лиги. И встал вопрос – можно ли допустить, чтобы не рожденный еще гражданин, чья принадлежность к цивилизованным расам подтверждена официально, жил в дикарских условиях? Данную проблему существенно усложнял тот факт, что уродство матери имело генетическое происхождение - мальчик, увы, унаследовал дефектные гены и тоже родится уродом.

- К счастью, срок беременности позволяет вмешательство, - продолжал куратор Озгуна на Тулуне, высокий смуглый чандиец. – Я взял на себя смелость передать образцы матери нашим врачам. Со дня на день будут готовы мод-локусы, которые заменят поврежденные участки генов плода. Один укол, три-четыре недели онтогенеза, и ребенок родится здоровым. Что, конечно, не отменяет поднятого нами вопроса.

- Ничего себе вопрос! – возмутилась миловидная женщина в первом ряду. - Отнять ребенка у матери! Вы это серьезно?

- Право отец, - возразил ей риддиец. – Свято есть. Дочь к мать, сын к отец. Всегда.

- Вы эту свою шовинистическую пропаганду бросьте! – Красивое лицо женщины исказилось, пошло красными пятнами. – Если у вас женщины не имеют права голоса и считаются чуть ли не имуществом, то в цивилизованном мире все по другому! Ваша модель общества отвратительна и недопустима, и я требую…

- Советница Кольбух! - Голос председателя Салунка громыхнул набатным колоколом. Отразившись от сводчатого потолка, он заполнил все помещение, сделав любой разговор невозможным. – Я прошу вас быть сдержанней. Иначе я лишу вас права голоса. Вы меня поняли, советник Кольбух?

Чуть поколебавшись, Кольбух неохотно кивнула. При этом метнув в риддийца убийственный взгляд. Я подчиняюсь дисциплине, говорил этот взгляд, но после Совета я все тебе выскажу, тупой самодовольный самец.

- Хочу так же напомнить уважаемым коллегам, - продолжал Салунк, - что женщины Ридды весьма уступают мужчинам в умственном отношении. Навряд ли вы, советник Кольбух, найдете там приятных собеседниц и последовательниц ваших прогрессивных идей. Вас просто не поймут. Увы, способность к речи у риддийцев сцеплена с полом, так что… - Салунк развел руками. – Но зато все мужчины-риддицы проявляют самую нежную заботу в отношении своих женщин. Они ухожены, обласканы, ни в чем не нуждаются. Любое их желание исполняется незамедлительно. Какое еще общество может похвастаться подобным?

По лицу советницы было понятно, что она ни в чем не убеждена, и только угроза председателя удерживает ее от гневной отповеди.

- Забота, - кивнул риддиец. – Очень сильно забота есть. Толстен жена – хорошо жена. Молодой есть – красиво. Старый есть - вкусно.

- Но вернемся к ребенку Озгуна Тарпенды, - поспешно перебил риддийца Салунк. - Коллега Кольбух подняла очень важный вопрос – этично ли отбирать ребенка-полукровку у матери? Учитывая, что отец ничего о ребенке не знает и вообще слишком молод, чтобы взять на себя ответственность за сына? Казалось бы, двух мнений тут быть не может. Но я хочу обратить ваше внимание на несколько существенных моментов. Прошу вас, продолжайте, коллега Прачал.

Во время перепалки чандиец сохранял полную невозмутимость, стоял, скрестив руки на груди, и даже глаза прикрыл, терпеливо пережидая короткую бурю. Услышав приглашение председателя, он открыл глаза и в упор уставился на советника Кольбух.

- Моменты эти и впрямь существенны. Начну по порядку. Во-первых, мать ребенка умственно неполноценна и не может быть признана дееспособной. Во-вторых, ребенок – мальчик. В-третьих, мальчик родится в монастыре. В-четвертых, в женском монастыре. В-пятых, он будет переведен в мужской монастырь, как только можно будет отлучить его от груди. Вывод: мальчик лишится не только отца, но и матери. Другими словами, он останется круглой сиротой, причем в закрытом и весьма специфическом сообществе. Я не говорю, что это плохо, я вообще не хочу и не имею права высказывать оценочные суждения. Меня просили собрать информацию – я это сделал.

Прачал коротко поклонился и сел. На его лице читалось удовлетворение от хорошо выполненной работы.

- Что, у нас куска хлеба для мальчишки не найдется? – буркнула советник Мийота. – Лига не разорится.

И вопрос был решен.

Зародыш извлекут из тела матери и передадут в перинатальный центр. Там его поместят в инкубатор, введут мод-локусы, а когда мальчик родится, ему подыщут приемную семью. О том, чтобы вместе с ребенком забрать и его мать, даже речи не шло, это было категорически запрещено.

А потом председатель Салунк объявил перерыв.

***

- Как тебе сегодняшнее представление? – хмуро спросил Бертоз. Килликан пожал плечами.

- Ты же знаешь, я на Совете в первый раз. Мне просто не с чем сравнивать. Но вообще, впечатление сильное, и я…

- А мне есть с чем, - перебил его Бертоз. – И то, что сейчас происходит, мне очень не нравится. Ты видел тархонов? Тебе ничего не показалось странным?

- Нет, - признался Килликан. – Тархоны как тархоны. Сидели, слушали.

- И молчали! – Бертоз подался вперед, и сейчас в окошке приват-чата были видны только его глаза – усталые, с набрякшими веками, в красных прожилках. – Тиль, это же известные склочники! Их же хлебом не корми, дать только свару затеять! А они – молчали. К чему бы это?

- К чему? – спросил Килликан. Он ощутил легкий укол беспокойства.

- Ты в курсе, что большинство разумных рас – гуманоиды? – вдруг спросил Бертоз.

- А это-то тут при чем?

- А при том, что не гуманоиды считают себя ущемленным меньшинством. Не все, далеко не все. Но тархоны – точно. Ты что, не знаешь? Они же на каждом углу орут насчет своих прав, требуют бесконечных уступок и преференций… и, заметь, получают их! Если так пойдет и дальше, люди без их разрешения шагу не смогут сделать. Будем, как школьники, в туалет отпрашиваться. Ты слышал, что они пытались протащить в Верховный Совет закон об ограничении рождаемости для гуманоидов? Чтобы установить численный паритет?

- Краем уха, - признался Килликан. – Я не слишком интересуюсь политикой.

- Они что-то затевают, Тиль. И, боюсь, это как-то связано с твоим парнем.

- Ерунда! – с уверенностью, которой не ощущал, заявил Килликан. – Что он им сделал? Что он вообще может им сделать, этот мальчишка? Его в принципе не интересуют негуманоиды.

Я так думаю, мысленно прибавил он. Бертоз мрачно покачал головой.

- Нам надо быть начеку, Тиль. Нельзя допустить, чтобы парень пострадал.

-25-

- Господин профессор, вы давали Густлану Хизу разрешение на смену объекта?

- Нет. Это не в моей компетенции.

- Но вы знали об этом?

- Знал. Точнее – узнал. Постфактум.

- И Густлан Хиз не обсуждал с вами свою работу? Не советовался? Как ученик с учителем?

- Нет. Еще раз повторю – о смене объекта я узнал, когда уже было поздно что-то менять. Модификант вышел на финальную фиксацию.

- Не горячитесь, профессор. Вас никто ни в чем не обвиняет. Пока.

Бред какой-то, подумал Килликан, украдкой вытирая вспотевшие ладони о брюки. Он чувствовал себя как на допросе.

- Ваш студент знал, что не имел права самовольно поменять объект? Как он объяснил свой поступок?

- Психологической несовместимостью. Уважаемые советники, вы уже слышали, и не раз, насколько психокинетики зависят от эмоционального отклика модели, без этого модификация в принципе невозможна. Та, первая модель, не подходила для работы. Эмоционально тупая, так сказал Густ. И я ему верю!

Председатель Салунк жестом остановил его.

- Даю справку. Эмоциональная тупость девушки, как вы изволили выразиться, была вызвана искусственно. Другими словами, ее накачали наркотиками. Шаман племени посчитал, что встреча с колдуном окажется слишком сильным потрясением для слабого женского ума. Прошу прощения, советник Кольбух, это не мои слова, это слова шамана. Дикаря, если угодно. Так вот, придя в себя, бедная девушка обнаружила, что колдун сбежал. Бросил ее. Побрезговал. Не вынеся подобного унижения, девушка в отчаянии покончила с собой.

Зал сочувственно загудел. Килликан стиснул зубы. Плохо, подумал он, ой как плохо-то! Такое не прощается. Густу грозят серьезные неприятности, и снятым баллом он точно не отделается. Конечно, мальчик никогда не узнает, что стал невольным убийцей… но накажут его по всей строгости. И без объяснения причин.

Бертоз прав. Он что-то предчувствовал и оказался прав. И насчет тархонов тоже. Ишь, оживились, шушукаются, зар-разы. Гуманоиды им не нравятся, видите ли! У-у, ящерицы бесхвостые!

Бертоз поднял руку, прося слова.

- Прошу вас, мэтр.

- У меня вопрос. Мы все понимаем, что произошла трагедия. И Густлан Хиз виноват, это даже не обсуждается. Но – он ли один? Я хочу сказать – куда смотрел куратор? Как он допустил подобное? Подопечный самовольно покидает планету, а куратор и ухом не ведет? А ведь он был обязан уведомить предикторат! И не сделал этого. И я спрашиваю – почему? Что это? Непрофессионализм? Преступная халатность?

Так им всем! – растроганно подумал Килликан. Молодец, Бертоз. Умница, Бертоз. Всыпь им как следует! А то нашли виноватого, понимаешь. Конечно, проще простого все на мальчика свалить. Только вы и сами не без грешка, господа советники!

- Хороший вопрос, - кивнул Салунк. – По делу. Отвечаю: с куратором Эльбазом произошел несчастный случай. Прорыв биоблокады. Этого никто не мог предположить, такого раньше просто не было никогда. Эльбаз впервые оказался на варварской планете и сначала даже не понял, что заболел. Он встретил Хиза, представил ему модель и в этот же день свалился в бреду. Мы еле успели эвакуировать больного… и нам даже в голову не могло прийти, что Хиз… э-э-э…проявит нездоровую инициативу. – Салун развел руками, дружелюбно посмотрел на Килликана. – Я ведь не просто так спрашивал – не обращался ли ваш студент за помощью, за советом? Да, вы уже говорили, что нет, и я верю вам. Ведь в противном случае вы бы обязательно заметили смену модели. Заметили и сообщили бы нам. Я прав?

- Сперва я бы надрал уши идиоту, - буркнул Килликан. – Да, вы правы. Я бы поставил в известность предикторат. Без вариантов.

- Анархия, - презрительно сказала советник Мийота. – Студенческая вольница. Не пора ли покончить с ней? Я давно предлагала – нужны промежуточные отчеты. Хотя бы раз в декаду. Надеюсь, сегодня ко мне прислушаются?

Она предлагала, подумал Килликан. А мы были против. Это же творчество, вставали в позу мы. Какой тут может быть контроль, возмущались мы. Не позволим унизить наших учеников недоверием, бушевали мы.

Я всю жизнь считал предикторат сборищем тупых перестраховщиков. И оказался не прав. Если бы мы их послушались, если бы мы только их послушались! Этой трагедии просто не случилось бы.

И все равно я рад. Рад, что для мальчика, кажется, все обошлось.

- Полагаю, вы правы, советник Мийота, - кивнул председатель. – Ввиду особой важности, предлагаю вынести этот вопрос на внеочередное собрание.

- Чего там выносить? – крикнул кто-то. – Можно и сейчас все решить!

- А пока вернемся к работе Густлана Хиза, - не обратив внимания на выкрик, продолжал Салунк.

И замолчал, собрав лоб в глубокие складки. Он был явно чем-то недоволен. Чего он тянет, с тревогой подумал Килликан. Неужели еще какую-то пакость приготовил?

- Работа Густлана Хиза, - повторил Салунк и вздохнул. – Как вы понимаете, у нас было мало времени на анализ. Я сказал – мало? Я соврал – его не было вообще. Мы не имели никакой информации о Мэри Мак, не могли оценить ее психотип и составить достоверный прогноз. И поэтому вынуждены были обратиться… м-м-м… к нашим коллегам (кивок в сторону «призрака») с просьбой. С необычной просьбой, я бы сказал. Надеюсь, все присутствующие в курсе, что у наших… э-э-э… коллег очень своеобразные отношения со временем. Если упрощенно… очень упрощенно! – для них не существует прошлого или будущего. Для них время едино и неделимо, они могут двигаться вдоль временной оси в любую сторону. Точно так, как мы двигаемся в пространстве.

Ничего себе! – изумился Килликан. Наше будущее для них – открытая книга? Стало быть, будущее предопределенно и неизменно? Каждый наш шаг, каждый поступок… и никакой свободы воли? Что бы мы ни делали, о чем бы ни мечтали, это ничего не изменит? Килликан почувствовал себя букашкой, нанизанной энтомологом на булавку, и это было неприятно.

- … гораздо сложнее! Будущее поливариантно… хотя и ограниченно ключевыми точками. Миновать их мы не можем, но между ними вольны двигаться как угодно.

Прослушал, огорчился Килликан. Надо будет потом почитать что-нибудь по этому вопросу.

- Не есть доказать! – вскочил риддиец. – Морочить голова!

- Не думаю, - возразила Мийота. – Зачем им это надо – морочить нас? Скорее, мы просто не можем их понять. Отсюда ошибки в прогнозах. Но методика есть, и в большинстве случаях она работает.

Риддиец презрительно фыркнул.

- Два прогноз есть! Для мой раса. Все неправда есть. Сказать – мало данных. Морочить голова, - убежденно закончил он и с вызовом поглядел на «призрака».

Судя по всему, «призрак» остался равнодушен к выпаду.

- И, тем не менее, мы сочли возможным обратиться за консультацией. Нам нужен был хотя бы предварительный прогноз, отправная точка, от которой мы можем отталкиваться. И мы его получили. – Салунк пожевал губами, быстро взглянул на Килликана и тут же отвел взгляд. – Конечно, точность не стопроцентная… но мы обязаны принять во внимание любую вероятность…

Вот оно, похолодел профессор. Вот где главная пакость! Мальчишке, конечно, и в голову не пришло что-то там рассчитывать… да он бы и не смог, психокинетиков этому не учат… Для него главное – эстетика. Увидел подходящую модель, впечатлился… Да что он тянет? – с тоской подумал Килликан. Неужели все так плохо?

- Итак, прогноз по Мэри Мак – исходнику… Коллеги, все материалы я выложу в общий доступ Совета, позже можете ознакомиться. А сейчас я кратко. Около тридцати лет – попытка самоубийства. Неудачная, разумеется, на Дасаре психиатрия довольно развита. Потом – либо закрытая больница, либо монастырь. Ничем не примечательная жизнь и смерть от естественных причин в возрасте около пятидесяти лет.

- Психотипу соответствует? – деловито спросила «эльфийка». – Если да, то можно оставить все, как есть.

Председатель Салунк вздохнул и развел руками.

- Увы! Первая категория, не забывайте. Просто обстоятельства оказались сильнее, исходник не смог преодолеть их. Но модификант… Мэри Мак оказалась яркой личностью, очень талантливой. Она начала писать книги еще в процессе модификации… а мы с вами прекрасно знаем, как это сложно, слишком много сил отнимает сама модификация… С вероятностью более восьмидесяти процентов, Мэри Мак станет знаменитой и – богатой, - Салунк голосом выделил последнее слово.

- И что? – хмуро спросил Бертоз. – Это плохо? Богатая писательница устроит революцию на этой своей Дасаре? Подорвет моральные устои общества?

- Хуже. Она займется меценатством.

- Гм, - озадаченно произнес Бертоз.

- Сейчас объясню. В данный момент на Дасаре проживает один ученый. Гениальный, не побоюсь этого слова, ученый. По моей просьбе коллеги из технического отдела ознакомились с его работами. Так вот, они утверждают, что он намного опередил свое время. Он практически на нашем уровне… если говорить о мышлении. И почти вплотную приблизился к идее гипердвигателя.

- И что? – удивился кто-то. – И на здоровье! Выйдут в космос, одной расой в Лиге станет больше. Или что, у нас квоты ввели?

- Никаких квот! Мы с радостью примем всех, но… Коллеги, я прошу выслушать меня очень внимательно, это действительно исключительно важно. Итак, наш дасарский гений. Типичная судьба, прям как в дешевой мелодраме: современники его не понимают, он одинок и беден, как церковная мышь. Но появляется наш модификант. И тут же возникает вероятностная вилка. Паттерн первый – гений и Мэри не встречаются, гений остается нищим. Его идеи будут забыты, и Дасара выйдет в Большой Космос с опозданием лет на триста-четыреста. Паттерн второй: Мэри встречается с гением и начинает его спонсировать. Будет построена действующая модель гипердвигателя, и уже лет через сто-сто пятьдесят мы пожмем руки новым братьям по разуму.

- Проблема есть? – удивился риддиец. – Хорошо есть и так, и так. Разница нет.

Никакой, кивнул Килликан. Еще одна цивилизация вступит в дружную галактическую семью – чуть позже или чуть раньше. Стоит ли об этом говорить? И при чем тут дипломная работа Густа?

- Увы, разница есть, - тяжело вздохнул Салунк. – И огромная. Сейчас попытаюсь объяснить.

«Наверное, мне это будет проще»

Килликан закрутил головой, пытаясь понять, откуда идет голос. И не он один – большинство советников выглядели ошарашенными.

- Да, - с облегчением сказал Салунк. – Да, спасибо… э-э-э…

«Называйте меня «призрак». Так вам будет привычнее»

Приоткрыв рот, Килликан таращился на «призрака». Тот уплотнился в черный гладкий овал и слабо мерцал по краям.

- Надо же, говорящий, - пробормотал кто-то.

«Вот область пространства, где расположена планета Дасара»

На экране возникла карта Галактики. На внутреннем крае рукава Рыбы горела красная точка.

«Здесь же находятся еще две обитаемые системы. Жители одной из них недавно взяли в руки палку для охоты. Им предстоит долгий путь. Поэтому нас интересует вторая»

Килликан ждал, что «призрак» даст приближение, наложит координирующую сетку, но этого не произошло. Точные координаты планет остались неизвестными, только было понятно, что они находятся неподалеку друг от друга. Неподалеку по астрономическим меркам, разумеется, поправил себя Килликан. Вряд ли они делят одно солнце.

«Это медленная цивилизация. Цивилизация созерцателей, философов, мыслителей. Они не чужды технического прогресса, но главный их принцип – непротивление злу насилием. Очень сложный и неудобный в вашем понимании принцип, но они неукоснительно его соблюдают. Возможно потому, что их предки были травоядными. По моим прогнозам, они вот-вот выйдут в Большой Космос»

«По моим прогнозам», - отметил Килликан. Что это значит? Что «призрак» озвучивает свое личное мнение? Или он не отделяет себя от своих сорасцев? Составляет с ними одно ментальное целое?

За последний вариант говорил тот факт, что ни один «призрак» ни разу еще не произнес слово «мы».

«Цивилизация Дасары, напротив, очень быстрая. Молодая. И агрессивная, как все молодые хищники. Расширяя свою территорию, они будут защищать ее от возможных претендентов. Превентивная агрессия – это в их природе»

Мы тоже хищники, с неудовольствием подумал Килликан. Мы тоже огрызались и скалили зубы в свое время. И что? Мы же справились. И дасарцы справятся.

«Если цивилизация Дасары выйдет в Большой Космос в ближайшее время, она неизбежно столкнется с «философами». И «философы» проиграют. Точнее, сразу откажутся от борьбы. Они без боя отступят на свою планету, свернутся, и древняя цивилизация уйдет за горизонт событий. Если же Дасара опоздает, «философы» успеют вступить в Лигу и, следовательно, окажутся под ее защитой. Решать вам. Я только обозначил перспективы»

И все это из-за того, что Густ модифицировал дасарскую девчонку? – поразился Килликан.

- Слово! Требую слово!

Кричал тархон, вздыбив спинной гребень. Гребень багровел на глазах, наливаясь кровью.

Началось, тоскливо подумал Килликан. Началось. Бедный Густ.

Насколько я себя помню, с самого детства я был человеком практичным и никогда особо не верил в поповские россказни про Ад, Небеса и так далее. Но мне многое довелось переосмыслить во время последнего плавания "Спрута". Теперь я точно знаю, что на свете существует какая-то высшая справедливость, которая и покарала весь экипаж за его чудовищные грехи. Мне удалось спастись, но покоя я уже не найду -мне легче принять смерть на виселице тюремного форта в Кингстоне, чем снова выйти в море, где меня поджидает это чудовище, жаждущее свести со мной счеты.

"Спрут" был одним из самых удачливых корсаров. Его капитан Корнелиус Стейнфорт отвергал все законы, соблюдаемые другими каперами, и потому грабил всех подряд, кто попадался на его пути. Только сперва он давал проход британским судам, ведь "Спрут" считался британским капером, но когда война с французами и испанцами закончилась, его жажда крови и наживы не утихла. У него было единственно верное средство избежать судьбы капитана Кидда, повешенного собственным правительством. Стейнфорт грабил всех подряд, не оставляя свидетелей : любого, кто попадался "Спруту", ожидал один конец -смерть. За нами тянулась кровавая полоса преступлений, которые привели бы в ужас любого нормального человека, но капитан всегда умело подбирал в команду самых отъявленных негодяев.

Последней жертвой "Спрута" был испанский торговый корабль, направлявшийся в Мексику. Было мирное время, британский флот присмирил пиратов, и испанец шел напрямик, видимо, ничего не опасаясь. Даже когда "Спрут" пошел на сближение, они спокойно ожидали нас, не ожидая опасности.

Одним залпом мы разрушили такелаж торговца и обездвижили его. Только теперь они поняли, с кем имеют дело. Корабли уже почти сблизились, и было хорошо видно нескольких богато одетых мужчин, размахивающих оружием и подбадривающих своих матросов.

Но шансов у них не было практически никаких - нас было три десятка безжалостных головорезов, закаленных в постоянных сражениях и жаждущих наживы.

Когда мы уже столпились у борта, готовясь пойти на абордаж, с палубы испанца неожиданно ударило орудие, которое мы не заметили. Шестеро пиратов, стоявших в первом ряду были сметены картечью, но остальным это только придало ярости и они бросились в атаку. Прислуга орудия была вырезана моментально, затем настала очередь матросов. Дольше всех держались благородные гранды. Их предводитель, не старый еще дворянин, отлично владеющий шпагой, уложил троих моих товарищей, прежде чем заряд мушкета раздробил его руку. Тогда он выбросил шпагу в море, сдаваясь на милость победителей. Глупец! Милости от нас еще никто не дожидался. Более того, мы были очень разъярены таким упорным сопротивлением - из экипажа "Спрута" было убито двенадцать человек, еще двое тяжело ранены.

Два десятка уцелевших испанцев, среди которых был этот дворянин, двое его товарищей, их жены и дети, а также несколько матросов, были выстроены на баке, менее всего залитом кровью и телами умирающих.

Стейнфорт тоже был разозлен - мы потеряли почти половину команды, и теперь необходимо было идти на Тортугу вербовать новых людей. Однако хитрый дьявол пообещал испанцам спасение их благородных жизней, в обмен на все имеющиеся на корабле ценности. Когда его требования были удовлетворены, и мы перенесли захваченные богатства на борт "Спрута", началась расправа.

Вначале было покончено с матросами: капитан выстроил их вдоль борта лицом к морю, и стал наносить удары свинцовой дубинкой по затылку. Один за другим, они валились в пучину, почти беззвучно.

Гранды тем временем были привязаны к мачте и выступали зрителями в этом ужасном спектакле, хотя и понимали, что скоро придет время и им сыграть свою роль.

За матросами пришла очередь женщин и детей. Женщин Стейнфорт отдал нам, чтобы мы удовлетворили свою голод, а сам пока занялся детьми. Даже у нас не хватило бы духу на такие зверства - орудуя тяжелым мачете, он вскоре стал похож на мясника. Когда он покончил с детьми, оказалось, что для его ножа почти не осталось настоящей работы. Женщины отдали свои души Богу слишком быстро -мы успели насладиться ими всего лишь по разу, один из испанцев тоже загнулся - его чувствительное сердце не выдержало картины гибели его семьи, другой безумно хохотал, лишившись разума. Лишь их предводитель продолжал сверлить нас пылающим взглядом. Я даже ощутил, какие проклятия он мысленно посылает на нас, но тогда мне это показалось смешным.

Мы покинули корабль, оставив на нем двух живых испанцев, по прежнему привязанных к мачте. Несколько ядер, пущенных в брюхо галеона, отправили его на дно. Он тонул медленно, и раненый гранд мог насладиться картиной медленно приближающейся смерти. Корабль ушел в воду с ровной палубой, мы отчетливо видели, как вода поднялась испанцам по пояс, по грудь, и наконец поглотила их полностью.

После этого мы взяли курс на Тортугу. Но, видимо, преступления наши переполнили чашу терпения высших сил. Уже на следующий день мы попали в сильный шторм, который трепал нас трое суток. "Спрут" потерял почти все свои паруса, бизань-мачта обрушилась и засыпала обломками весь ют, к тому же мы почти не представляли, в какой район океана нас занес ураган - навигационные приборы и компас тоже были повреждены. Но мы не сильно переживали - запасов еды и вина у нас хватало надолго, тем более, что команда уменьшилась почти наполовину.

Наверное именно тогда и стали сгущаться тучи над нами. Вечером первого дня после шторма я зашел навестить своего раненого товарища - Абрахама Мэя, получившего тяжелую рану в живот. Вместе с другим раненным - Чарльзом Реднаппом они находились в кормовой каюте. Помощь нашего так называемого судового доктора заключалась в том, что он изредка перевязывал им раны да носил новые бутылки виски. Такое тяжелое положение явно сказалось на душевном состоянии моего товарища. Крепко сжав мою руку, он прошептал мне:

- Что-то страшное преследует нас! Когда был шторм, я видел свечение, которое поднималось из глубин океана. Оно как будто следовало за нашим кораблем... Будь осторожен, Бен!

Я пожелал ему хорошенько выспаться, и отправился по своим делам. Починить паруса у нас не было возможности, поэтому "Спрут" двигался по воле морских течений. Оставив лишь рулевого, мы устроили в кубрике пьянку, празднуя удачное окончание шторма.

Я плохо помню ту ночь. Корабль жалобно скрипел, подбрасываемый волнами, со звоном перекатывались пустые бутылки, пьяные негодяи орали песни. Стейнфорт мрачно сидел во главе стола, и дрожащее пламя свечи отражалось в его черных глазах, похожих на орудийные порты.

Было, наверное, около часа ночи, когда несколько человек во главе с боцманом Артуром Уилкоксом решил подняться на палубу, чтобы немного освежиться.

Было хорошо слышны их шаги над нашими головами и недовольный голос Уилкокса, звавшего рулевого, покинувшего свой пост. Мы особенно не прислушивались к этим звукам, но когда стало ясно, что сверху никто слишком долго не возвращается, Стейнфорт первым выскочил на палубу. Мы все последовали за ним.

Брошенный руль сиротливо скрипел и вращался, обрывки парусов хлопали на ветру, но ни одного звука, издаваемого живым существом, нам не суждено было услышать. Пять человек, включая рулевого и боцмана бесследно пропали. Мы застыли, совершенно пораженные. Хмель сразу улетучился из наших голов - слишком невероятным было это событие. Пусть они и были пьяны в стельку (кроме рулевого), но просто так свалиться и мгновенно утонуть решительно не могли. Однако, ни оно объяснение, рождавшееся в наших примитивных умах, не могло полностью раскрыть эту тайну, навсегда похороненную в пучинах океана.

Настроение наше резко ухудшилось - нас осталось всего одиннадцать человек, включая двоих раненых. Теперь плавание явно нельзя было назвать удачным, даже не смотря на то, что личная доля каждого уцелевшего значительно возросла. Чтобы стать богачами нам оставалась самая малость - вернуться живыми на берег.

Утром я снова посетил Абрахама и нашел его и его товарища в еще более тяжком состоянии. Холодный пот ужаса струился по лицу раненого, его била лихорадка. Когда я стал ему рассказывать о ночном происшествии, он резко оборвал меня:

-Я знаю это! Проклятье пало на "Спрут" и смерть идет за нами по пятам! Наши грехи тянут нас на дно, следом за нашими мертвецами... они уже ждут нас...

Я был более поражен не смыслом этого, а тем красноречием, которое проснулось в Мэе. Для меня это было не менее удивительно, чем таинственная пропажа людей с палубы ночью.

-Разве вы не слышали этих всплесков и вздохов за бортом ночью? Говорю тебе, эти проклятые мертвецы преследуют нас. Видимо Сатана устал ждать, пока мы заявимся к нему в гости, и послал за нами своих гонцов...

Он был явно не в себе. Я отправился в трюм и захватил для него пару бутылок виски. Яркое тропическое солнце нещадно палило сверху и сейчас, конечно, никак не верилось в ночные кошмары.

Вечер резко опустился на верхушки мачт "Спрута". Мы отправились в кубрик. Решено было оставить на верху двух часовых, которые должны были сообщать обо всем необычном, замеченном на море или палубе корабля. Я был избран новым боцманом, то есть правой рукой капитана. Отдав распоряжения, Стейнфорт удалился к себе в каюту.

Двое вахтовых заняли свои места у руля. Они были вооружены мушкетами и саблями, и любая опасность им сейчас была нипочем. Эти двое просили еще хотя бы по бутылочке виски, но капитан строжайше запретил употребление спиртного и я был полностью согласен с ним.

Чуть ли не до полуночи мы прислушивались к звукам наверху иногда поднимались наверх, чтобы проверить, все ли в порядке, и только к утру сон одолел нас. Уже приближался рассвет, когда я неожиданно проснулся. Мое чутье не могло подвести меня - какая-то опасность угрожала нашим жизням. Я вскочил на ноги и схватил мушкет. В следующий миг я услышал странный громкий всплеск, как будто что-то очень большое и тяжелое упало в воду совсем рядом с бортом. Разбудив своих товарищей, я ринулся на палубу.

Моим худшим опасениям суждено было оправдаться. Около руля валялись сабли и заряженные ружья, но их владельцы пропали также бесследно, как и предыдущие пираты.

Теперь уже страх овладел нами, не боявшимися смотреть в лицо самой страшной смерти. Но то, что происходило здесь, было необъяснимо, и потому особенно ужасно. Лишь Стейнфорт сохранял самообладание.

-Кажется пришло время платить по счетам, -зловеще рассмеялся он. -Вы переживаете за ваших пропавших друзей? Ничего мы все скоро встретимся в Аду!

Его слова вызвали у нас глухой ропот. Мы даже подумали, что он слегка тронулся, однако его четкие распоряжения рассеяли у нас подобные подозрения. Капитан приказал нести вахту и днем, и мне пришлось проторчать на посту почти до вечера, бесцельно вглядываясь в однообразный узор волн.

По-прежнему неуправляемый, "Спрут" нес нас в неизвестность, и это еще более угнетало нас.

Уже под вечер я зашел проведать Абрахама. Его рана, похоже, мало беспокоила его, и все-же он был очень тяжел. Лежавший рядом Реднапп был в беспамятстве.

-Я не знаю, проживу ли я еще одну ночь... -срывающимся голосом говорил Мэй. -Я не мог уснуть до утра, и слышал такое, отчего волосы шевелились на моей голове, а Чарли потерял сознание и до сих пор не пришел в себя... Прошлый раз я говорил тебе о мертвецах, но теперь понимаю, что ошибся. То, что побывало на нашей палубе сегодня ночью, совсем не напоминало мертвеца...

-О чем ты говоришь? -спросил его я.

-Что большое и тяжелое, под ним прогибались доски у меня над головой. Не знаю, как оно вскочило на палубу -похоже, силища у него как у молодого кита.

Что-то большое и тяжелое... Я хотел бы поверить, что это лишь лихорадочный бред, но сам отчетливо помнил мощный всплеск у борта "Спрута".

-Море снова светилось... потом пошли волны... -Абрахам отчетливо помнил события прошлой ночи. -Я слышал какие-то звуки, мелодичные и приятные, и в тоже время сатанинские, неестественные. Ты же знаешь, Бен, я не один десяток лет в море, и слышал голоса всех морских тварей, но такого... Нет, это создание пришло за нами из самой глубокой бездны...

Он потерял силы и забылся. До вечера я переговорил с матросами, которым предстояло нести вахту этой ночью и предупредил их об какой-то неизвестной опасности. Разумеется, это известие их совсем не обрадовало. Однако, они хладнокровно стали готовиться к встрече с судьбой.

Этой ночью я отправился присмотреть за ранеными. Я решил проверить, что из рассказа Мэя соответствовало действительности. Усталость быстро сморила меня, но около полуночи Мэй толкнул меня в бок, указывая на окошко. Я подошел к окну и увидел свечение, поднимавшееся откуда-то из океанской бездны. Оно вначале имело очень размытые очертания, но затем стало приближаться и в то же время приобретать какие-то определенные формы. Это свечение быстро приближалось и вскоре оказалось под палубой "Спрута".

Я решил, что пришло время разгадать эту тайну, но последующие события спутали мои планы.

У борта корабля раздался сильный всплеск, такой же, как и прошлой ночью. Я рванулся наверх и обнаружил все ту же картину -оставленный пост и бесследно исчезнувшие часовые.

Вдруг на полубаке загорелся фонарь. Я сразу узнал крепкую фигуру капитана, нацеливавшего куда-то одно из наших орудий.

Я окликнул его, но он был слишком занят своим делом. Лишь проследив направление ствола орудия, я увидел темное пятно, которое при более внимательном рассмотрении оказалось нашим судовым ботом.

-Возвращайтесь назад, трусы! -прорычал капитан.

-Черта с два! -донеслось в ответ. -Сам корми морского дьявола!

Я сразу понял, что двое часовых не разделили судьбу других пропавших, а просто решили сбежать с проклятого корабля.

На палубу высыпали оставшиеся трое пиратов и тут же громыхнул выстрел. Метко выпущенное ядро сбило мачту бота, сделав его таки же неуправляемым, как и "Спрут".

-Будь ты проклят, Стейнфорт! -донеслось с обреченного кораблика, уносимого течением.

Тут уже вмешался доктор Джерард:

-Капитан! Здесь вам не военное судно, и вы не имеете власти над нашими жизнями! Или напомнить вам кодекс джентльменов удачи?

Зловещая ухмылка перекосила лицо Стенйфорта:

-Что Гарри? Хочешь вручить мне черную метку?

Одним движением он выхватил из-за пояса пистолет и его выстрел разнес череп доктора. Двое пиратов бросились на него, но он, орудуя шпагой в левой руке, отразил их удары, а затем подхватил еще одну саблю, валявшуюся на палубе. Имея по клинку в каждой руке, он сам перешел в наступление. У его противников не было шансов - у одного он сразу же выбил шпагу, а затем разрубил его горло; второму пронзил грудь, а когда тот рухнул на палубу, пригвоздил его к ней, как жука.

Все это произошло в считанные секунды - я даже не успел перевести дух, а он уже смотрел на меня своими черными глазами.

-Вот так-то, Бен...

-Что мы теперь будем делать? -зачем-то спросил я.

-Ждать своего часа. -ответил он, возвращаясь в каюту.

Я решил вернуться к раненым, но когда уже открывал дверь их комнаты, раздался истошный вопль. Я распахнул дверь и увидел Абрахама, вскочившего со своей койки и прижавшегося к стене. Реднапп лежал на своем месте с лицом, перекошенным от смертельного страха. Он был мертв. Абрахам повторял только одно:

-Он заглянул в окно... посмотрел на меня... Дьявол! Это Дьявол!

Бедняга Абрахам окончательно тронулся умом от чего-то сверхъестественного, увиденного им в окне. Итак, нас осталось трое -один безумец, капитан, запершийся в каюте и я, со странным чувством оглядывавший опустевший корабль, который напоминал теперь "Летучий Голландец". Я вернулся в каюту Мэя, решив похоронить все тела в море на рассвете. Но когда я с первыми лучами солнца поднялся на палубу, то обнаружил, что тела бесследно исчезли. Впрочем, не бесследно: я нашел широкие кровавые полосы, как будто их стащили в море. Наверняка так оно и было. Причем я отметил недюжинную силу нашего ночного гостя -тело, приколотое шпагой к палубе тоже исчезло, а клинок остался на месте -он, или оно просто тянуло труп, пока сабля не разрезала его пополам.

В полдень того же дня я заметил какое-то темное тело немного сторону от курса "Спрута". Направив на него подзорную трубу, я понял, что это перевернутый бот, на котором бежали двое членов нашего экипажа. Что же далеко они не ушли...

И вот настала ночь, последняя ночь, проведенная мной на "Спруте". Она достойно увенчала кошмар последней недели, да и все время плавания, заполненное необычайными жестокостями и преступлениями.

Я был с Абрахамом, крепко заперев дверь и приготовив не менее десятка заряженных мушкетов. Не знаю как другие, но я не собирался сдаваться без боя.

Время тянулось в томительном ожидании. Когда за кормой вновь показалось это адское сияние, Мэй в животном испуге забился дальний угол каюты. Я не возражал -по крайней мере там он не мешал мне.

К своему удивлению, я услышал шаги наверху. Капитан, весь день проведший в своей каюте, вышел к рулю, чтобы отстоять последнюю вахту. Я слышал его бормотание:

-Ты пришел за мной, я знаю... видно тебе пришлась по вкусу человечина, которую мы бросали за борт с этого галеона и теперь ты преследуешь мой корабль. Но капитана Стейнфорта не так-то просто взять, отправляйся-ка лучше обратно...

Я осторожно приоткрыл дверь и стал подниматься наверх, держа наготове мушкет. Стейнфорт продолжал разговаривать, причем явно обращаясь к кому-то. Я не мог поверить, что он ослаб умом. Но тут я услышал новые звуки, наверняка те, о которых рассказывал мне Абрахам - необычайно красивый, мелодичный свист, похожий на звуки музыкальной шкатулки. И в то же время в нем было что-то дьявольское, парализующее волю и заставляющее холодеть от ужаса перед собственным бессилием.

Капитан замолк на полуслове, затем я услышал звон сабли, брошенной на палубу, а потом крик, пронзительный крик человека, встретившего смерть. Я никогда не думал раньше, что капитан может кричать от страха.

Не знаю, как у меня хватило духу выглянуть на палубу. Я смотрел на палубу лишь секунду, но за это время чудовищная картина накрепко засела у меня в голове.

У борта корабля возвышалась какая-то огромная светящаяся масса, размер которой мне уже не удастся точно определить. Я успел различить в ней нечто подобное на округлое туловище и большую голову, увенчанную толстыми рогами. На ней не было лица, только мешанина каких-то непонятных органов. И еще я успел увидеть огромные безобразные лапы, сжимающие бездыханное тело капитана.

Возможно это лишь под моего воображения, потому что в следующую секунду мушкет грохнул в моих руках, а сам я бросился назад, в каюту...

Больше я ничего не видел. На следующий день нас догнал фрегат королевского флота. Награбленные сокровища были неопровержимой уликой, да я особенно и не отпирался. Отсутствие команды "Спрута" очень удивило капитана фрегата, но я не имел желания рассказывать ему правду, которая была слишком невероятной. Взяв "Спрут" на буксир, фрегат направился на Ямайку. Абрахама поместили в приют для душевнобольных, где он развлекает всех своими рассказами, а меня ждет виселица.

"Спрут" с новой командой скоро должен выйти в море и ,по-правде говоря, я за них опасаюсь. Из окна моей темницы мне иногда видится далекое свечение в океане. Возможно это лишь плод моего воображения, но я лучше взойду на эшафот, чем соглашусь на еще одну встречу с Морским Дьяволом.

Закончив с торговыми делами, которые значительно поубавили денег в кошельке, Нибор зашел в чайную лавку. Как и всегда здесь было полно народу, люди с жадностью уплетали местные блюда и упивались бесплатным зельем энергии. Чаще всего это были крестьяне и авантюристы, но иной раз сюда захаживали, чтобы поглазеть на половых в черно-белых ухоженных нарядах, и господа из элитного района.

– Есть новости, – на пороге Нибора встретила молодая, одетая как горничная половая.

– Хорошо. Расскажешь их в лаборатории, – ответил он. Бродяга не хотел, чтобы кто-то подслушал их разговор.

Девушка покорно кивнула головой и через общий зал последовала за ним на кухню. Полыхающий огонь, скворчащие на сковороде сосиски, источающая приятный аромат выпечка и специи приятно радовали нюх. Нибор не удержался, чтобы по пути в лабораторию не наложить себе в тарелку съестного. Повар, у которого прямо из сковороды стащили кусок мяса, сначала опешил, но по поведению половой понял, что гость знатный и ругать его себе дороже. Вместо этого он подергал за ухо мальчишку, который вместо того чтобы как следует чистить картофель отрезал от него крупные куски. Через кухню Нибор попал в лабораторию. Стены просторной комнаты, посреди которой стояло несколько аппаратов для варки зелья, были устланы полками с различными ингредиентами. В стеклянных колбах можно было найти абсолютно всё, начиная от трав заканчивая мелкими заспиртованными монстрами. Не отрываясь от черного котелка на огне и старой тетради в кожаном переплете алхимик Китс раздавал указания двум своим ученикам и делал заметки.

– А я как погляжу ты здесь хорошо устроился, – обратился к Китсу Нибор, бегло изучая ингредиенты на столе.

Не отрываясь от тетради, алхимик кивнул головой.

– Рад, что ты наконец соизволил навестить нас, – с явным сарказмом произнес Китс. – Из-за твоей великолепной идеи мы несем немыслимые убытки. Может быть пора поставить на зелье цену? Хоть чайная лавка и превратилась в бистро, а наши клиенты едят в два горла, пить от этого меньше они не стали. Некоторые крестьяне, да какое там, авантюристы! Повадились к нам со своими бочонками. Плесни говорят, да побольше. Мои ученики только и успевают соскабливать налет с твоих самоваров.

– Пусть пьют с мелкой посуды, а насчет расходов ты не переживай, – Нибор выложил на стол несколько увесистых мешочков золота и десяток связок с травами. – Цену мы поставить всегда успеем. Вот ты скажи, у других алхимиков упали продажи?

– Есть такое дело, – согласился Китс. – Некоторые из них грозятся спалить наше заведение дотла, что является лично для меня ещё одной причиной установить цену. Хотя бы десяток золотых и тебе бы помогли. А ещё лучше сорок.

– Мы ещё вернёмся к этому вопросу, обещаю. – Нибор обернулся к половой, которая покорно ждала в сторонке. – А сейчас я бы хотел послушать, что там за новости?

– Дирижабли снова на ходу, – довольная собой выпалила девушка. – Помните на днях солнце почернело? Так оказывается это сильный чародей пытался обратить всех жителей Патрия в каменные статуи, благо авантюристы нашли и остановили его раньше, чем он успел закончить обряд.

– Кто именно это был, знаешь?

– Говорят чародея звали Ларантус. Это он с помощью каменных чудовищ сбивал дирижабли.

– Я об авантюристах. Кто его остановил?

– Члены «Золотого грифона». Линг Рован и Балл Вей. Остальных имен не знаю, но они все в одной группе. Так вот, за спасение жителей Патрия барон Клиффорд и капитан Элизабет выдали им почетную награду. Так вот, праздновать свою победу пришли к нам.

– Почаще бы нам таких посетителей, – вмешался Китс. – Мало того, что платили сверх положенного, так ещё и всех остальных угощали.

– Да, они были очень щедры, – вся сияла от радости половая. – Дали мне без малого целую сотню золотых монет, а ещё один из них позвал к себе на ночь. Ух я вам скажу, у авантюристов показатель энергии действительно больше чем у простых работяг.

– О том, к кому ты прыгала в постель будешь с другими бабами трещать! – нахмурился Нибор. – Если это всё что ты хотела рассказать, то можешь возвращаться к работе.

Девушка поняла, что сболтнула лишнего и тут же реабилитировалась.

– Кофе, – воодушевлённо произнесла она. – Один из них назвал наше зелье энергии кофем.

– Ты уверена, что не ошиблась?

– Нет, что вы. Как и было велено я внимательно прислушивалась к этому слову.

– Кто его произнес?

– Авантюрист по имени Балл Вей. Такой высокий, светловолосый.

– М-да жаль мне тебя, – со всей серьёзностью произнес Нибор. – Если кто узнает, страшно представить, что с тобой будет.

– Вы, о чем? – девушка в испуге сделала шаг назад и едва не оступилась.

Морщинистое лицо Нибора и без того нагоняло на неё страху, а тут он говорит такое.

– Есть одно снадобье которое пьют только члены темной гильдии, – пояснил Нибор. – Между собой они называют его кофе. Считай, что ты разоблачила шайку, которая притворяется авантюристами. Если кто прознает, что ты слышала это слово, то тебе не жить.

– Как же так?! – девушка тут же побледнела.

– Ты уже рассказывала кому-то?

– Нет, не рассказывала. Честное крестьянское, никому и словом не обмолвилась.

– Правильно, продолжай держать рот на замке. Сегодня можешь пойти домой отдохнуть, а завтра вновь принимайся за работу. Ясно?

– Яснее некуда.

Девушка поспешила покинуть лабораторию.

– Ничего себе, – отложил дневник Китс. – Темные и так близко. А ведь я им целую бутылку зелья дал в подарок. Вот выродки, это же они недавно похитили детей?

– Всё верно, но болтать об этом нельзя, сбегут.

– Так они уже.

– В каком смысле?

– Им выпала честь первыми взойти на дирижабль. На нем они отправились на северо-запад к крылатому утесу. Якобы сражаться с чудовищами и спасать людей.

– Не самая лучшая новость. С другой стороны, теперь ты можешь поставить на зелье любую цену.

– Как это связано? – удивился Китс.

– Я с самого начала подозревал их, просто до этого момента у меня не было достаточных оснований. Ничего, как только они вернутся Элизабет Фейтл вздернет их на виселице.

– Надеюсь на то, – искренне произнес Китс.

– Слушай, – Нибор бегло огляделся по сторонам, – а у тебя есть какие-то приятно пахнущие травы или масла? Похожие на духи.

– Есть растертые семена сая. У них очень приятный аромат. А тебе зачем?

– Да, нужно наведаться к знакомой. Вот и подумал, что духи станут отличным подарком.

– Только вот в лавку тебе лень идти, и ты решил взять, что попало у меня?

– Главное не подарок, а внимание, – парировал Нибор.

___

Читать первый том – https://author.today/reader/96478 "Весь текст"

Читать второй том – https://author.today/reader/98532/780814 "Весь текст"

Читать третий том – https://author.today/reader/106455/843037 "Весь текст"

Читать четвертый том – https://author.today/work/126501