Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

- …мрёт или нет? Скажи нам? – древний голос на полуфразе вывел сознание из небытия.
- Теперь уже нет, - после непродолжительной паузы ответил наглый голос.
- Уверен? – вмешался третий.
- Теперь уверен. Он нас слышит.
- Даже в таком состоянии? – вмешался четвёртый, - Удивительно! Он действительно силён! Надо решать будем мы это делать или нет. Если мы его потеряем, следующего ждать, скорее всего, придётся долго. Что скажешь?
Всё внимание четверых голосов переключилось на пятого. Даниил никого не видел, да и не слышал. Всё происходящее рождалось у него в голове уже как неотъемлемое знание. Он знал, что присутствующих пятеро. Он знал, что они обсуждают его. Он знал, что пятый, главный из них, до сих пор не сказал ни слова. И он знал, что от его решения зависит будущее Даниила. Но пятый молчал.
- Хорошо. Тогда продолжим наблюдение, - резюмировал молодой наглый голос, - Но смотри, старый, мы можем опоздать. Сам понимаешь, цепочка событий запущена. Надо решать быстрее…
Голоса в голове растаяли, быстро вытесняясь светом из-под закрытых век. Даниил поморщился и открыл глаза.
 
Вернее глаз. Правый. Левый глаз не смог открыться из-за отёка. Сначала он ничего не чувствовал и не понимал, где он, и что он. Но постепенно белая пелена перед глазами обрастала текстурой извёстки, подёрнутой местами трещинами. Пищал монитор пациента, выводя на экран параметры жизнедеятельности. Кожу щекотал прохладный сквознячок, втекающий в палату через открытую форточку вместе с уличными звуками. С осознанием окружающего вернулась и боль. Быстро и резко сжимая грудь, заставив Даниила кряхтеть.
 
Степан, Леонид и Полина сидели на лавочке возле входа в реанимационное отделение. Выглядели они сонными и помятыми, но упорно не расходились домой, ожидая вердикта от врачей. Сидели в основном молча, разговаривать уже ни у кого не было сил. Степан дремал, Лёня сонно читал журнал, лежавший на журнальном столике возле сидений. Полина смотрела в окно.
Всю ночь они провели в отделении полиции, давая показания о случившемся. Четверка пьяных мудаков, напавших на Полину, а после выместивших свой гнев на Данииле, была не простой. Их лидер - сыночек одного из местных высоких чинуш. Страх потерял ещё при рождении, и позволял себе практически всё. Но об этом, к сожалению (а может и к радости), друзья Даниила не знали. Когда Степан своим кулаком, размером с небольшой арбуз, ломал челюсть этому пьяному куску говна, а потом вбивал его голову в землю, вызывая серьёзные повреждения черепа, он ещё не знал, к чему это всё приведёт.
В ту ночь скорая увезла в реанимацию не только Даниила. Степан, под прикрытием Лёни, позаботился о том, чтобы поговорка: «Зуб за зуб и глаз за глаз» была выполнена в полном объёме. Повезло только тому, кто побежал за Полиной и врезался в столб. Увидев выбегающих из паба Степана с Лёней, он грамотно решил раствориться в ночи и в дальнейшей потасовке не участвовал.
В итоге главаря банды со сломанной челюстью и ушибом мозга (не считая других мелких и не очень травм) также увезла реанимация. Два его прихвостня, с различными переломами конечностей и ушибами внутренних органов, в реанимации не нуждались и отправились на обычной карете скорой помощи в ближайший травмпункт.
К месту происшествия приехал один из слуг папика, и троица влипла. На Степана с Леонидом хотели зависти уголовное дело по статье сто шестьдесят второй УК РФ, а именно разбойное нападение группой лиц с причинением тяжелого вреда здоровью потерпевшего. Спасло их только два обстоятельства. Во-первых, ножевое ранение Даниила, в случае летального исхода которого сыночек мог пойти по статье более интересной, чем сто шестьдесят вторая. И, даже, папик, вряд ли смог бы отмазать своего недоношенного от сто пятой. Во-вторых, дедушка, страдающий бессонницей, окна которого выходили на данный двор, услышал возню за окном и решил всё заснять на свой смартфон. На всякий случай. И заснял.
Получив неопровержимые доказательства вины, папик приказал своей шестёрке временно замять дело. В итоге разошлись по обоюдному согласию. Заявление на Степана пока было отозвано, так же как заявление на сыночка чиновника. Условились на том, чтобы дождаться результатов реанимационных действий и состояния пациентов. Сейчас же троица подписала подписки о невыезде и их выпустили.
Несмотря на дикую измотанность, как физическую, так и психическую, вся троица, не сговариваясь, направилась из одного отделения в другое - реанимационное, куда увезли Даниила, ожидать новостей о состоянии его здоровья.
- Вы к Белову Даниилу Сергеевичу? – вывела ребят из дрёмы медсестра.
- Да! – мгновенно очнулся Степан и резко встал, заставив сестру отступить на шаг назад, - Как он?
- Пришёл в сознание, - успокоила его сестра, - Состояние стабильное. У него сильный организм. Сейчас врач закончит осмотр, и можете посетить его. Но недолго! Пациенту нужен покой!
- Конечно-конечно! – засуетился здоровяк, - Спасибо Вам.
Весть о Данииле оживила троицу. Сон и усталость временно отступили, сменившись ожиданием. Но ждать им пришлось недолго. Вскоре их впустили в палату. Перед ними лежала, под белой простынёй, истыканная трубками и датчиками, человеческая отбивная. Отбивная явно была живой и смотрела на вошедших, пока единственным доступным глазом.
- Ну, здравствуй, мальчик, который выжил! – сказал Степан, подходя к отбивной, - Как ты? Отдыхаешь, вижу? – и прежде чем Даниил успел что-либо ответить, добавил, - Ты зачем в одиночку попёрся, дурень? Почему нас не позвал?
- Време…ни не было, - слова давались тяжело, Даниил прокашлялся и собрался, - Я тё-теньку спасал…
Полину передёрнуло от слова «тётенька», но она промолчала.
- Кстати… как она?
- Тетенька-то? Хорошо, - ответила Полина, выходя вперёд, - Благодаря тебе… дяденька!
- О! Ты тут, - попытался улыбнуться Даниил, - привет.
- Привет. Я – Полина.
- Даниил! Как тебе наше знакомство? Я бы назвал его убийственным!
- Ты почти угадал, - вступил в разговор Лёня, - Видел бы ты себя, Шарапов.
- По ощущениям, я как раз вторым глазом в себя и смотрю. Но вы выглядите не лучше. Что у тебя со скулой?
- Пропустил разок удар. Бывает. Всё лучше, чем у тебя.
- Ага. Я тоже пропустил. Разок так сто. Зато я теперь как ёжик резиновый. С дырочкой в правом боку.
- В левом, - поправил Степан, - Был бы этот лось левшой, ты бы уже с нами не разговаривал, чувак.
- Видишь, как мне повезло! – снова попытался улыбнуться Даниил.
- Ага, просто счастливчик.
- Да, ладно, я уже теперь выкарабкаюсь. - («Голоса так сказали», подумал Даниил). - Со мной всё понятно. А вы-то как? Выглядите, будто бы вас всю ночь пытали.
- Нас и пытали. Козёл этот, что тебя пырнул, знаешь чьим сынишкой оказался…
Ребята коротко рассказали Даниилу дальнейшие события ночи.
- Да уж, - резюмировал Даниил, - Отличный был денёк. Проиграл в важном для меня событии. Ещё и сын депутата чуть не убил. Вас подставил. Всё, больше я не пью.
- Что ты такой пессимист, - удивился Лёня, - Подумай о хорошем. Ты познакомился со мной. Жену себе, наконец, нашёл. - Щёки Полины при этом покраснели, Степен нарисовал лыбу - детей заведёте, жизнь наладится.
- Ага! – ёрничал Даниил, - Четыре сыночка и лапочка дочка! Даже, Поль? Смогёшь? А вот я, наверное, уже не смогу. Отбили там всё.
Полина не была промахом и смогла ответить:
- Ничего страшного. С детдома можно взять. Да и мне рожать на пять раз меньше. Однако я пока не даю согласия. Во-первых: в пабе ты выглядел симпатичнее. Во-вторых, дурой меня назвал. Я подумаю, простить тебя или нет, - улыбнулась та.
- Да уж. Подумай хорошенько. Я не тороплюсь. Пока тут полежу.
Дверь в палату приоткрылась и заглянула сестра:
- Так, молодые люди, пациенту надо отдыхать. Прошу освободить помещение.
- Хорошо! – отозвался Леонид, - Дайте ещё пять минут, и мы уйдём.
- Пять минут! – строго сказала медсестра и закрыла дверь.
Степан проводил её прищуренным взглядом и повернулся к Даниилу:
- Ладно, чувак. Пойдём мы спать. Чую я, нам ещё аукнется сегодняшний вечер. Лучше встречать проблемы отдохнувшими.
- Давайте ребята. Спасибо, что спасли меня.
- Тебе спасибо, что ты спас меня! – улыбнулась Полина и взяла его за руку.
- Ты только в следующий раз слушайся подружек, хорошо? – ответил Даниил, - Не ходи по ночам гулять. А то меня надолго не хватит.
Лёня засмеялся.
- Это точно. Так никого надолго не хватит. Давай, до скорого! – он поднял руку ладонью к Даниилу в прощальном жесте и вышел из палаты.
Стёпа собрался сделать то же, но вспомнил, что кое-что забыл.
- Держи, чувак, - великан протянул Даниилу компактную электронную книжку, с которой тот редко расставался, - Мы забрали твою куртку в гардеробе, прежде чем поехать в отделение. Она лежала в кармане. Ты всё жаловался, что у тебя с этим БППО нет времени читать, теперь оно у тебя появилось.
- Спасибо! – искренне обрадовался Даниил, - Положи на тумбочку, мне пока тяжело шевелить рукой.
- О! – оживилась девушка, - Давай тогда я буду приходить к тебе и читать.
- Странное предложение, - удивился Даниил, - Но давай. Читать любишь?
- Ага. С детства. Ты сейчас какую книгу читаешь?
- Квази…
- Ха! Квази-мрази! – обрадовалась та.
- Читала?
- Ага!
- Наконец! – Даниил посмотрел на радостную Полину, потом перевёл взгляд на Степана, - Наконец-то появился человек, с которым можно обсудить нормальную литературу.
- Ну и отлично! Давай, чувак, мы пошли. Будем позже. Ты пока узнай, как медсестричку зовут и по каким дням у неё смена, хорошо? – подмигнул ему Степан.
- Договорились. Пока, Стёпа. Пока, Полина.
- До свидания, Даниил, - сказала она.
- Вот все говорят про свидание, но ещё ни одна не пришла.
- Я приду, - искренне сказала девушка, - Обещаю.

Начало, предыдущая глава

Роман целиком на АТ

— Чаёчку не желаете? — старик Рахим медленно наклонял чайник над кружкой, улыбался хитро, с китайским прищуром. Не дать — не взять дедушка Конфуций из довоенных сериалов.

Я на всякий случай написал на браслете сообщение:

«Батя, не пей чай, вдруг он отравленный?»

Интересно, где у Рахима камера, подумалось мне? В золочёном клыке, которым он так характерно скалится, или в пуговице, по-старинке? Или в какой-нибудь родинке?

По паспорту наш работодатель был якутом подданства Суздальской Империи, но мы-то уже прекрасно знали, что, во-первых, он чистокровный китаец-ханец родом из далёкой Срединной Федерации — с другого конца Рукава. Откуда-то из орбитальных пригородов сорокамиллиардного Джун Ксина. Успел повоевать в наземной пехоте с Шамбалой и прочими сепаратистами, потом — то ли за провинность, то ли, наоборот, за успехи был переправлен к нам, за Китайско-Московское Порубежье. Три года пути — и осел тут.

А, во-вторых, настоящий его хозяин — микронация «Ночные Клоуны», которых ещё называли «Джокерами» или «космобайкерами». Насчитывалось их чуть меньше миллиона человек, штаб-квартирой их был крохотный астероид неподалёку от Таймырского ханства, а во владении находилась пара тысяч судов первой и второй размерности, а также один большой списанный крейсер, который они превратили в космическую крепость. Чаще всего они промышляли частным извозом, как и их конкуренты — «Астромиг».

В общем, «триада», засланец в Иерусалимскую Республику, батя уже успел через товарища замнаправления пробить всю информацию.

Впрочем, нас, свободных и классово надёжных челябинцев, членов профсоюза контрабандистов, это мало волновало. Партия сказала — «можно», контрабандист ответил — «окей». К тому же, отношения всех карликовых республик Московского Сектора нельзя было назвать дружескими. Подгадить иерусалимцам или таймырцам, помогая разжиться мелким мафиозникам и микронациям — милое дело, агенты Земли Обетованной не преминут сделать то же самое в отношение челябинцев. Впрочем, наша партийная разведка бдит куда лучше, чем местный МОСААД.

— Да не, я уже кофе заказал, — папаша крутанул ус, пригубил чёрный напиток из одноразовой термокружки. — Так в чём дело?

Рахим продолжал выразительно смотреть на папашу с Арсеном, медленно, не спеша разливал чай по трём кружкам.

— Дружище, мы, признаться, не любим всей вот этой вот предварительной болтовни! — многозначительно покрутил пальцем перед лицом нашего нанимателя Арсен. — Ты мне уже в третий раз контракт даёшь, я тебе верю. Зачем все эти восточные штуки, разговоры ни о чём, да, ты ещё о погоде нас спроси! Говори, что надо везти? Трансплутониевые? Дефлюцинат контрафактный? Приборы? Антиматерию? Оружие?...

Последнее слово он сказал вполголоса. Папаша строго на него посмотрел и сказал более спокойным тоном.

— Друг, мы не возим только наркотики, органы, серую гниль и рабов. Всё остальное...

— И порнографию! — перебил Арсен.

— Почему... Ладно, речь не об этом. Что тебе нужно провезти?

Наш собеседник молча, не снимая хитрого прищура с лица, прослушал их диалог, отхлебнул дымящийся напиток и повторил:

— Чаёчку не желаете?

— Пожалуй, нэ откажусь, — кивнул Арсен, видимо, решив сгладить вину за свой резкий пассаж. — Вах, какой ароматный чай! Это же настоящий, китайский?

— Называется Габа. Габа Чида-Душ-Ень. Его собирают с предгорий Исполинской Горы на Хуанхэ. Как вы знаете, это планета-океан, и это у них единственный естественный участок суши. Бывший вулкан, заповедник. Чай растёт всего на десяти гектарах, а удивительный состав почвы и воздуха...

— Я уже понял, к чему ты клонишь, — кивнул отец. — Сколько стоит килограмм этого чая?

— ... А удивительный состав воздуха и, о чём я говорил...

— Почвы! — подсказал Арсен. — Сколько?

— Да, почвы, создают совершенно уникальный аромат и состав чайного листа. Потом контейнеры с листьями отправляют ферментироваться в специальную орбитальную лабораторию, охраняемую лучшими волчками Срединной Федерации. Разумеется, чай располагает множеством степеней защиты — голография, нанокоды на каждом тысячном листе, которые можно прочесть через микроскоп. В каждую стограммовую упаковку встроен принтонный агрегат, автоматически печатающий чайный сервис с фирменным логотипом. Всего такого чая собирают и отправляют на продажу не больше сорока тонн в среднегод. Вы спросили про цену? Одна тонна на аукционах в Срединной Федерации продаётся, в пересчёте на имперские червонцы, то есть, кредиты, за десять-пятнадцать тысяч. В среднем.

Артур присвистнул.

— А у нас? — наклонившись, в полголоса спросил папаша.

— Тонна, добравшаяся до Китайско-Московского Порубежья, стоит в пять раз дороже. Сюда, до Иерусалима — в пятьдесят раз дороже. Это если оптом. К примеру, заварка этого чайничка мне обошлась в четыре червонца — втрое дороже обычного казанского чёрного. А в Порубежьи Дальневосточном, например, в Нерчинске...

Рахим выдержал паузу.

— В сто? — робко предположил Арсен.

— Нет, родной. В тысячу. Примерно в тысячу раз больше, чем у производителя. И это, опять же, у оптовиков... За горсть такого чая местные китайцы из числа разбогатевших ссыльных будут готовы отдать целое состояние.

Над столом на десяток секунд воцарилась тишина. На трансляции было видно, как нахмурился лоб, как забегали зрачки папаши — бурная умственная деятельность, калькуляция исполинских чисел в уме. Тишину решил нарушить Арсен:

— А зачем разбогатевшим ссыльным китайцам на Дальнем Востоке...

— Это наши соотечественники привыкли заливать любой праздник вином, — Рахим слегка раздражился и одновременно поскучнел. Видимо, ожидал бурного обсуждения сразу же после оглашения цифр. — У людей из Китайского сектора чай — это церемония. Скажем, заказать сто грамм такого чая на свадьбу дочери для богатого папаши... У вас, Шон Рустемович, есть дочь?

— Нет. Сын. Гагарин, он же был в прошлый раз.

Я чуть не пустил скупую мужскую слезу, глядя на эту сцену из рубки. Папаша вспомнил о своём непутёвом отпрыске! Обычно создавалось впечатление, что он меня стыдится.

— Да, да, помню, как же, Гагарин — отличное имя. Редкое. Это же был такой древний философ, да?

— Угу. Книжки писал.

— В общем, есть покупатель. На сто пятьдесят килограмм чая. Есть поставщик, он готов осуществить передачу на одном из спутников Тюмени. Да, исходя из таможенного приложения к Московскому Протоколу, товар с такой рыночной стоимостью... тоже должен облагаться пошлинами, но...

— Ну, да, контрабанда, понимаем, — сказал Арсен, но снова увидел испепеляющий взгляд папаши и осёкся.

— Но на территории Уральского Союза Планет проблем быть не должно. Какие-то бумаги у поставщика есть. Имперским ищейкам и местным копам, как и сотрудникам Протокола обычно нет дела до таких объёмов контрабанды. Нет того, кто готов отвезти столь... специфический товар через территорию Новгородской Иерархии. Как вы знаете, у них весьма своеобразное местное законодательство — как-никак, до открытия Северо-глубинного коридора два века развивались изолировано... Протокол приняли полтора века назад.

О том, что Свободный Челябинск окончательно принял — хоть и не особо теперь соблюдает — Протокол всего полвека назад, а до того век считался пиратской планетой в самом центре Сектора, все тактично умолчали.

— А куда конкретно на Дальний везти?

— Нерчинск, я же сказал.

Я затаил дыхание. С одной стороны, путь был очень неблизкий. Мы находились в месяце пути от родного Челябинска. Это если по прямой, а мы так редко ныряем. Я не видел планету уже . С другой — мне очень хотелось повидать Дальний Восток. Как и любой мальчишка, я пересмотрел слишком много трансляций, сериалов и перечитал слишком много романтических комиксов-истернов, чтобы реально понимать, что это за край.

Край, которому Московский Транспортный Протокол — не указ.

— Далеко, — потёр подбородок папаша. — Северная Периферия. Это прыжков пятьдесят от Тюмени, а ещё до неё лететь. С учётом обратного пути — целых полгода. Сколько?

У меня загорелись глаза. Начался любимый эпизод переговоров — соглашение о сумме.

— Что сколько?

— Сколько вы можете дать за это?

— Двенадцать, — Рахим поджал губы.

— Двенадцать тысяч?! — Арсен вскочил, начал собирать вещи и демонстративно отправился к выходу. — Да вы офигели! Мы поехали! Нет, так мы не можем.

— Мало. Очень мало, — подтвердил отец. — У моего экипажа столько стоит месячное жалование! А тут — полгода.

— Да стой! Стой же ты, дубина! — Рахим привстал, прикрикнул на Арсена, затем понизил голос. — Сядь. Двенадцать... процентов от суммы. Это примерно сто шестьдесят тысяч в нынешнем курсе. По рукам?

Отец протянутую руку не пожал.

— Нет. Ты забываешь расходы — на парковку, на пошлины, на дефлюцинат и уран, на взятки — сумма должна быть как минимум втрое больше. Меньше чем за треть суммы — не согласимся.

— Пятнадцать, — стиснув зубы, прошипел Рахим. — Больше мои хозяева не могут дать. Я оторвал свои три процента от сделки.

— А сколько всего тебе дают, Рахим? Нам-то ты можешь сказать, мы же друзья с тобой, — папаша улыбнулся — максимально искренно, насколько позволяла ситуация. — Наверняка же не меньше четверти?

— Восемь... десять процентов, — выдавил из себя Рахим.

— А, давай нам семнадцэть-восемнадцэть, а тебе четыре-пять, по рукам?! — Арсен подставил свою волосатую ладонь.

— По... рукам, — недолго думая, Рахим согласился.

А я тем временем откинулся на спинку стула и заржал. Я уже знал, какой цирк ожидает нас на борту.

На браслете тем временем отобразилось

Текущее поручение: Доставка чая ДГКДС-017

* * *

— Дефлюцинат! Идиотина! Дубина! Три класса сельской школы! — голос отца я услышал задолго до появления в кают-компании.

Название «кают-компания» прилепилось к верхней палубе после Дины. Звучало настолько нелепо, что мне даже понравилось. Вся верхняя палуба нашей посудины была без стенок, и уголок, в котором мы собирались на перекусы, отделялся от туннелизаторов, моей временной спальни и складов стеллажами, кое-как набросанными плитками гипсы, принт-чугуна и небоскрёбами из коробок.

Времени оттащить кровать обратно в свою спальню пока что не было,

«Завет Ильича», или просто Ильич, как мы его звали — наш корабельный андроид, разливал кофе по кружкам, опасливо озираясь одноглазой камерой в сторону лестницы. Корабельные андроиды в Империи давно были под запретом как потенциально-опасные устройства, к тому же, источники безработицы на малых планетных телах. Возить его на большинстве маршрутов приходилось тайно. Мне кажется, железяка была даже рада возможности спокойно погулять по верхней палубе и высунуться наружу на мелких космореспубликах вроде Иерусалима.

— Шон Рустемович проявляет признаки агрессивности. Рекомендован спокойный тон беседы, — сказал Ильич. — И не забудь удалить следы запуска консольного приложения, не рекомендованного для запуска...

— Удалил. Я тебе когда-нибудь перепрограммирую. Перестань говорить протокольным тоном очевидные вещи.

— Партия запрещает роботам шутить. Зато мы говорим всегда по делу и не мелем зря языком. А за перепрограммирование в соответствие с кодексом о государственной собственности...

— У тебя и языка-то нет... — перебил я андроида и прислушался.

Похоже, переобувались в домашнее.

— Да что ты так ополчился-то на меня, брат? Я же и так поднял до восемнадцати! Двести шестьдесят тысяч — это же огого! Это чистыми сто пятьдесят прибыли! Можно второй траулер купить! Особняк! Остров целый свой на Таймыре!

Батя как-то обмолвился, что мечта была у Арсена — сбежать в Таймырское царство, осесть там и разводить овцебыков и прочих индрикатериев. Скорее всего, они оба так шутили, но звучало весьма сомнительно с точки зрения законодательства.

— Про остров на Таймыре мы ещё в присутствие куратора поговорим, а про проценты я тебе, балда, повторяю! Вовсе не десять процентов они ему отсыпают, а минимум двадцатку! Мы могли до двадцати пяти — двадцати семи точно договориться!

— Да не могли же! Говорю! Он бы больше не поднял!

Сапожищщи загремели по лестнице, и батина лысеющая шевелюра, наконец, показалась в лестничном проёме.

— Гага, ты видел?! Что он учудил?! Сотни! Сотни нас лишил! Этот хмырь после слов Арсена даже до двадцатки не стал поднимать! Дефлюцинат!

Обзывать меня и Арсена космическим планктоном отец страсть как любил. Но я, всё же, поддакнул отцу.

— Арсен, ты не прав. Можно было сторговаться на большую сумму.

— Мамой клянусь, я и собирался дальше торговаться! А восемнадцать — так, предложил! — старпом уже готов заплакать от раскаяния, но признаваться в нашей с отцом правоте не собирался. Чтобы разрядить ситуацию, я спросил отца:

— Как полетим? Путь неблизкий.

Отец устало плюхнулся на табуретку и махнул Ильичу:

— Карту сектора дай.

Над столом размахнулась слегка дёргающаяся от кофейных испарений карта звёздных скоплений и «коридоров» — тонких нитей, связывающий кластера-регионы космических держав.

— Северо-глубинный коридор — рискованный маршрут. Можно везти в обход, через Юго-восточный коридор, но он займёт на пару месяцев дольше. Безопаснее, конечно, базы лучше, там и взятку проще дать, и груз такой разрешён. Но вот с точки зрения бессарабских корсаров...

— Да, везти надо через Новгородскую Иерархию, — Арсен почесал затылок. — Фанатики... Не любят они иностранные товары. Помню, как в девяносто восьмом...

— Отставить разговоры. Пора лететь. Затаримся у уральцев, тут расходники дорогущие. Гагарин, зови волчка, а я с диспетчерами поболтаю.

Старого нашего волчка батя выпустил пару месяцев назад на специальном астероиде для «пенсионеров». Новый волчок, выданный за полторы тысячи трудочасов, был уральской породы, самый дешёвый и лёгкий в приручении, но обладал неприятной особенностью — не мог подлетать ближе, чем на пятьдесят метров к поверхности. Потому волчка приходилось отпускать на свободный выгул, либо оставлять на привязи у стратосферных дирижаблей, но на такую роскошь у нас хронически не хватало бюджета. Поэтому садиться и стартовать приходилось в старинных портах трамплинно-рельсового типа. Такого, как Ашкелон, он же Иерусалим-6.

Посмотрел в иллюминатор: ржавые ворота ангара, где стояло наше шестидесятиметровое судёнышко, неспешно открыл пузатый дядька. Потом я уселся на кресло второго пилота, закрыл глаза.

«Волчок, вернись», — подумал я, представив его светящееся тарелкообразное тело под кормой и сопроводив командой через радиоэфир, через браслет. Космофауна одинаково хорошо ловит и ментальные волны, и радио, а ментальный рисунок каждой сущности уникален, поэтому позвать его не составило труда.

Холодок пробежал по спине — когда волчок, мирно гуляющий в стратосфере, отзывается, всегда становится немного страшно. В голове послышался «шёпот», обрывки фраз, звуков, образов и мелодий, он становился всё громче, и я сказал бате:

— Стартуем, на подходе.

Началось веселье.

— Задраивай люки! Кислородку включай! Форсажники!

— Задраил-включил!

— Связь проверил? Сообщай!

— Порт, мы готовы!

— Готовы... Взлёт разрешён, — пробубнил голос не то роботётки, не то зануды-мужика.

Корабль дёрнуло, резко придавило вниз, заработали форсажные движки. В голове послышался ещё громче шёпот востроскручи. Космический зверь уже подлетел к концу пути, туда, где рельсы обрывались в пятидесятиметровый обрыв. Почуял приближение знакомого корабля, и уже был готов прилепиться подо дно, чтоб получить свой вкусный кусочек уранового изотопа на завтрак.

И тут...

— Так, стоп! — голос диспетчера стал более отчётливым и резким — всё же, человек. — Неоплаченная задолженность в размере двухсот семидесяти тысяч шекелей за парковку и обслуживание. Во взлёте отказано! Парковочные платформы заблокированы.

Я понял, что батя и не думал платить, садясь в этом порту. И что взлетать мы будем «с мясом.»

Продолжение следует

(А.Скоробогатов, роман целиком - на АТ)

PS. Дорогие читатели, если вдруг кто-то читает меня на author today - началась выкладка следующего романа серии. Постараюсь опубликовать "Контрабанду" на пикабу как можно скорее, но времени с учётом бесконечного написания проды не всегда хватает, прошу проявить терпение.

Глава 40
Найти по силам врага

Подъезжая к театру, Младший достал из кармана медный сигил.
- На торжественных мероприятиях типа этого нужно сигилы закрепить на одежде. Маги и чародеи обычно шьют для этого на одежду две петли, чтобы закреплять сигил. Смотри, у нас они тоже есть.
Младший показал Артёму как управляться с жетоном.
- А зачем это надо?
- Чтобы люди понимали кто перед ним. На собраниях магов это не требуется. Если ты сильный – тебя и так все знают, а если ты слабый – ты никому не интересен.

Хотя здание театра было отстроено заново примерно пять лет назад, по фасаду уже пошли трещины, а перед входом вовсю торговали какими то поделками и сувенирами.
- Молодой человек, не проходите мимо. – обратился к Артёму смуглый старик сидящий у куска ткани усыпанного выточенными из камня безделушками. – Всего за несколько серебряных рублей вы можете купить подарок своему другу.
- Спасибо, дедуля, может как-нибудь потом. Вот, возьми пару медяков, купи себе пирожок.
- Я просто так деньги не беру. Вот, возьмите бусину хотя бы. Удачи вам, молодой человек.
Артём сунул в карман холодный зеленый камешек и пошел дальше. У входа в театр дежурило полдюжины солдат в форме полка «Рысь». Основу их вооружения составлял короткий широкий меч закрепленный на поясе. Лезвие каждого меча было покрыто двумя рядами рун – зачарование и стабилизированное заклинание. Кроме этого бойцы владели модульными пистолетами снабженными глушителями. Главным же преимуществом полка «Рысь» была их форма. За несколько секунд она принимала режим маскировки, так что солдат сливался с окружением и лишь при ярком свете можно было заметить нечто вроде легкого марева над землей. Вкупе с поглощающей звук обувью и защитными амулетами от обнаружения магическими средствами, эти солдаты представляли собой угрозу даже превосходящим силам противника.
- Имя?
- Платонов Артём и Латышев Алексей.
Солдат сверился со списком.
- Латышева нашел. Плафонова тут нет.
- Платонов. Меня зовут Платонов Артём.
- Так… проходите.
Холл театра вобрал в себя Артёма, поглотил как огромный зверь. Нос мгновенно забился тяжелыми, дорогими вечерними духами, многообразие фасонов и цветов одежды запутало его как хищника в стае рыб. Бесконечные разговоры сливающиеся в однообразный гул. Артём чувствовал себя не просто не в своей тарелке, он оглядывался вокруг и понимал что он лишний на этом празднике тщеславия. К нему подбежал мальчишка лет тринадцати в компании таких же шалопаев. Ухмыльнувшись, он протянул Артёму руку тыльной стороной кисти вверх.
- Целуй.
Артём приподнял брови.
- Что?
- Ты маг. – стервец указал на сигил мага, который при торжественных приемах полагалось закрепить на левой стороне груди. – Отец говорит, что магов надо сразу прижимать к ногтю, чтобы знали свое место. Так что, целуй. Я царе…
В зале ожидания театра воцарилась мертвая тишина, в которой, казалось, все еще эхом звучала пощечина. Артём впервые в жизни видел, чтобы столько напыщенных людей были такими бледными и испуганными. Стоящий напротив него мальчишка наоборот – покраснел, в глазах заблестели слезы, а на левой щеке горел отпечаток ладони Артёма. Позади, Младший тихо произнес несколько слов, которых он раньше не употреблял никогда, а в конце добавил.
- Царевич Николай…
Кто-то позвал охрану. В холл снаружи просочились солдаты «Рыси» и взяли Артёма и Младшего в кольцо.
- Бля…
Младший начал плести заклинание.
- Стой смирно, Леха. – негромко попросил Артём. – Тебе в это встревать не надо.
- Это уже мне решать. – прорычал парень, чья фигура на глазах начинала расти, увеличиваться, обрастать мышцами.
Артём повернулся к Младшему и положив руку ему на плечо, посмотрел в глаза.
- Леша. Не. Вмешивайся.

«Оставить друга? В беде? Однажды ты уже оставил близкого тебе человека. Когда ты вернулся, твоего отца разбили вдребезги. Ты хочешь этого? Или же ты хочешь защитить то что тебе дорого?»

По бешеным глазам Младшего, Артём понял что быть беде.

Силы, Жизнь.

Будь это кто угодно другой, Младший бы нивелировал заклинание. Его главной сферой были Основы, позволяющие ему считывать плетение. Однако от Артёма он этого не ожидал, а когда понял – было слишком поздно. Сонную артерию Алексея сжал спазм. Кровь прекратила поступать к мозгу. Несколько секунд он в шоке смотрел на друга прежде чем его разум тихо погрузился во тьму.
Артём поддержал Лешу, не давая ему упасть на каменный пол. Мягко опустив спящего друга, он поднял руки вверх и медленно развернулся. Теперь он был уверен в том, что его арестуют и кинут в тюрьму за нападение на царевича. Однако, Младшему ничего не грозило.
- Сходил, сука, в театр. – пробормотал маг глядя на черные дула пистолетов.
- Прошу прощения.
Из-за спин окруживших Артёма солдат раздался негромкий голос.
- Цесаревич, оставай…
К кругу подошел парень, он был старше Артёма, ему было не менее двадцати пяти. Одетый в парадную форму лейтенанта полка «Филин» он имел дополнительный знак отличия – значок короны прикрепленный к лацкану серого кителя. Высокий, худощавый, чуть бледный, цесаревич Александр внимательно изучал Артёма и лежащего на полу Младшего своими льдисто-синими глазами.
- Я прошу прощения. – повторил цесаревич. – Мой младший брат был действительно несносен и вполне заслужил напоминание о том как следует вести себя с гостями.
Александр жестом подозвал к себе младшего брата. Тот, все еще держась за щеку, несмело, на полусогнутых ногах, медленно пошел вперед.
- Коля. – негромко позвал Александр, не меняя положения головы, все еще глядя на Артёма. – Мы ждем.
Царевич вздрогнул от голоса старшего брата как от удара хлыстом и чуть ли не подбежал к нему.
- А теперь, Коленька, ты извинишься перед нашим почетным гостем за свое поведение.
Все еще не глядя на брата, Александр показал перед собой место, куда и встал Коля. Когда Александр положил вытянутую правую руку на плечо брата, тот вытянулся по струнке, однако его лицо искривилось от страха.
- И да… стража, вы свободны. Сейчас Николай извинится и инцидент будет практически исчерпан.
Солдаты переглянулись, но ослушаться цесаревича не посмели. Вложив пистолеты обратно в кобуру спрятанную под одежду, они вернулись на пост.
- Из… извиняюсь…
- Коленька. – в голосе Александра звучал металл. – Разве так извиняются перед людьми?
- Простите меня пожалуйста. Я вел себя неподобающе царственной особе.
- Так лучше, Коленька. Иди, гуляй. До начала концерта еще есть время. А после концерта мы отдельно поговорим с тобой о том кто и почему приказал твоей страже сидеть в буфете.
В этот момент Артёму стало жалко ребенка, такой яственный ужас был написан на лице Коли перед тем как тот поплелся прочь повесив голову.
- Что касается вас, сударь, с вами я бы тоже хотел поговорить. Но, вначале, как мне кажется, нужно поднять вашего друга с пола, он может остыть, да и негоже это – лежать на полу в людном месте.
Цесаревич оглянулся на толпу, молчаливо смотрящую на развернувшуюся сцену.
- Прошу прощения, господа, если мы ввели вас в замешательство, но уверяю – то что тут происходит, это не концерт и отнюдь не лучшее зрелище.
Гости торопливо отвернулись и постарались имитировать разговоры, продолжая искоса бросать взгляды на цесаревича и двух магов.
Артём поднял с пола Лешу и с ним на руках отошел к стульям расположенным вдоль стен.
Жизнь.
Скоро Младший придет в себя. Удостоверившись в том что тот не пострадал, Артём повернулся к цесаревичу.
- Платонов Артём и Латышев Алексей, если не ошибаюсь. – осведомился Александр.
- Пла… да, Артём и Алексей.
- Я видел произошедшее. Право, мой младший брат заслужил ту оплеуху, его мать совершенно его избаловала. Однако, Артём, я бы хотел отметить, что я неодобряю ваш поступок.
Артём вопросительно посмотрел на собеседника.
- Николай, пусть и вздорный, испорченный ребенок, все же еще ребенок. Это не означает что ему все можно, отнюдь. Однако, проигнорируй вы его слова, вы сохранили бы лицо как маг спасший кучу детей. Сейчас же вы – маг ударивший ребенка за глупую, но безобидную выходку.
Видя что Артём хочет что-то сказать, Александр поднял руку.
- Не оправдывайтесь и не объясняйтесь, поверьте, я не для этого с вами говорю. Что сделано – то сделано, но отвечать на слова ударом – не то, чего я ожидал от вас. Засим, я хотел бы пригласить вас в царскую ложу в первом антракте. Мой отец хотел бы с вами поговорить.
Александр встал и коротко кивнув, ушел прочь.

***

Алексей молча изучал узоры на столе. В его голове роились мысли, которые он планомерно упорядочивал и выстраивал. Нет судьбы, нет покоя, нет свободы. Реальность отказывала ему во всем чего он жаждал. В свое время, ему было бы достаточно того, чтобы ему дали получить образование и стать доктором. Ему не дали такого шанса. Позже, он был готов убивать чтобы его оставили в покое, чтобы никто не покушался на его свободу. Но и это оказалось слишком большим запросом. Вот он сидит, его разум расколот, имущество сожжено, а сам он, вместо того чтобы освободиться от тирании власть имущих, стал инструментом в чужих руках, и его разум в заложниках. Мысль осветила его сознание, яркая и до того простая и логичная, что он удивился своей слепоте на протяжении стольких лет жизни. Невозможно быть наемным убийцей и рассчитывать на то, что тебе дадут свободу. Наемники не умирают в постели. Наниматели, правоохранители, друзья жертв… любой, кто о тебе знает – захочет тебя использовать или устранить. Победить систему не получится до тех пор пока она существует. И все же… «если не можешь победить, возглавь». Образ будущего начал наконец складываться перед глазами мужчины. Пока что неясный, смутный, но путь который должен был привести его в будущее, в котором он будет свободен от сумасбродства власть имущих.
- Твое лицо прояснилось. – заметил Томас. – Ты пришел к какому-то выводу.
- Да, твой рассказ, кажется, он мне помог.
Алексей поднял глаза на сидящего перед ним священника. Томас гладил Персика, развалившегося у него на коленях. Довольный рыжий кот тихо урчал от удовольствия. Мясник продолжал раскладывать карты. Приглушенный занавесками свет с улицы придавал окружению некую ауру умиротворения. Впрочем, это могло быть и результатом воздействия Истинной Веры Томаса.
- И к чему же ты пришел?
- Скатах воспитала вас с Леоном не просто так. Вы были нужны Эфтанатос. И, как мне сказал один сведущий вампир, я тоже нужен Эфтанатос. И я, по сути, единственное что связывает ныне покойного Леона и тебя. Он учил меня быть убийцей, а ты… видимо, ты должен был рассказать мне эту историю, чтобы я пришел к выводу о том, что я не должен быть инструментом в чужих руках. Я должен быть тем, кто держит инструменты в руках. Этим я и займусь… как только верну свой разум.
Томас покачал головой.
- Эфтанатос, традиция Магов Смерти. Убийцы, чьи клинки ведомы самой судьбой.
- Да ты поэт. – заметил Мясник, не отвлекаясь от карт. – Видел я этих Эфтанатос. Они вовсе не поэтичны. Пахнут трупами.
- Не суть важно. – Алексей встал. – Я знаю чем я займусь. Вначале та певица, в которую хотели вселить демона, затем попытка убить тебя, похищение моего фамильяра… все пути ведут к патриарху.

---

Его Высокопреосвященство Патриарх Скифарской церкви Единого, Святейший Отец Лазарь стоял перед кругом призыва в котором возвышалась объемная тень с россыпью горящих глаз по всей поверхности. Несмотря на прохладу помещения, с Лазаря градом лил пот. Изнутри священника терзала жестокая болезнь, которая в свое время и привела старика к темному покровителю.
- Когда Кастиль узнает о том что ты связан со мной, они потребуют твоей выдачи, Лазарь. Уравнители Кастили не просто влияют на государство, Инквизиция и есть правительство. Судейская Коллегия Скифарии не сможет найти в тебе признаков порчи, но спорить с Кастилью они не станут, как и правительство Скифарии. Твоя единственная надежда – народ Скифарии. Если ты сможешь убедить народ в своей святости, то люди поднимутся на твою защиту и тогда твою бесполезную тушу не выдадут Святому Братству.
- Владыка… - прохрипел Лазарь, чья боль усиливалась с каждым словом тени. – Умоляю… спасите.
Священник пал ниц перед демоном.
- Я ваш вернейший слуга. Я могу быть вам полезен.
Тень молчала.
- Владыка…
Лазарь чувствовал как от боли голова начинает плыть. Помещение затуманилось, он уже не чувствовал рук и ног.
- Ты был не слишком полезен, червь. Ты едва ли отработал дар жизни что я тебе преподнес.
Внутренности священника скручивало в тугой узел, который уже начинал рваться.
- Владыка, за прошедшие года я выполнял все ваши приказы. Церкви на месте школ, церкви на месте больниц, церкви в парках… необразованный, больной, уставший народ – все это было угодно тебе!
Боль прекратила нарастать. Лазарь нервно сглотнул.
- Владыка, я призывал народ плодиться в нищете. Мои священники продавали индульгенции всем кто жертвовал церкви. Уровень преступности неуклонно рос, а уровень самосознания напротив – падал.
Агония начала отступать, священник смог наконец вдохнуть полной грудью.
- Владыка, всем вышеперечисленным я превращал людей в тупое, ведомое стадо, готовое побежать за тем кто громче кричит или ярче одет. Это ли не есть служение тебе?
Тень исчезла, с ней пропали и последние отголоски дискомфорта, причиняемого запущенной миеломой. Лазарь с трудом дотащил свое тело до выхода из кельи, где Кирк и Наира взяли его под руки и довели до кровати. Священник провалился в неспокойный, давящий сон.

---

Тем же вечером, тремя часами позже, Алексей сидел за столом своего небольшого гостиничного номера. Мужчина сосредоточенно слушал Таню, параллельно делая заметки на листке бумаги. Целители Континенталя отлично знали свое дело – о перенесенных пытках напоминала розовая, чувствительная кожа на месте где раньше были порезы, да обритая наголо голова. Чародеи умели лечить, но выращивать волосы потребовало бы от организма девушки дополнительной нагрузки. В конце концов, питательные вещества и строительный материал для заживления ран брался из организма пациента.
- Первосвященник Лазарь является главой Скифарской Церкви Единого. Свой пост он получил одиннадцать лет назад, ему тогда было шестьдесят три года. За время нахождения на должности не выделялся ничем особенным кроме трат колоссальных сумм на собственное содержание. Тайная церковная полиция– отнюдь не его изобретение, однако они действуют с благословения Лазаря и при попустительстве властей. В основном – преследуют тех, кто препятствует замыслам церкви.
- Охрана самого Лазаря?
Алексей смотрел на бумагу. В центре серого листка был нарисован крест под которым находились скрещенные кинжалы. Над крестом была перевернутая пятиконечная звезда.
- Вряд ли их набирают из тайной полиции. Насколько мне известно, система церковной полиции была построена бывшими офицерами Королевской Гвардии, однако охрана Лазаря не экипирована по данным стандартам. Их двое, выглядят как близнецы, пол трудно определить.
Справа и слева от креста появились вопросительные знаки.
- Были ли уже попытки добраться до него?
- Если и были, о них никто не знает. Предварительно, он считается целью второго круга сложности, однако информации о нем катастрофически мало.
- Мало информации о патриархе?
Таня пожала плечами.
- Мало достоверной. Но завтра я попробую узнать о нем все что смогу.
Алексей задумчиво провел линию от креста к двум кинжалам. Лазарь управлял тайной полицией напрямую, и пусть те оказались не совсем компетентными, но они все же были силой с которой следовало считаться. То что он смог проникнуть в их подвалы и вытащить оттуда Таню и Персика еще ни о чем не говорило. Церковники были расслабленными, они и подумать не могли о том, что кто-то может внаглую вломиться в их цитадель среди бела дня. Больше они эту ошибку не повторят. И все же, хорошо, что он смог занять Тремер и Церковь друг другом. Вряд ли этого хватит надолго, но еще несколько дней прежде чем обе стороны сообразят в чем дело, у него есть. Сделав паузу, Алексей добавил две линии от пентаграммы до вопросительных знаков. Определенно, глава церкви контролируемый демоном – это ценный актив и вряд ли демон оставит свою пешку без личного присмотра. Считать оным сытых, расслабленных полицаев нельзя, а стало быть, охрана Лазаря предоставлена демоном.
Он облокотился на спинку кресла и закрыл глаза. Сквозь начинающуюся дрему он почувствовал как на колени залезло что-то мягкое и пушистое. Персик встал передними ногами на грудь хозяина и несколько раз мяукнул.
- Есть у тебя еда. Отстань.
Персик мявкнул еще пару раз и потерся мордой о щеку Алексея, затем лизнул мага в подбородок и без малейшей паузы – куснул за щеку.
- Поганец. Если дно видно, еда все еще есть и ее можно кушать.
Открывать глаза было неохота. На плечо легла мягкая, прохладная рука.
- Я покормлю Персика, Леша, ты ложись пока спать.
От удивления Алексей открыл глаза и посмотрел вслед уже уходящей девушке. С чего вдруг она себя ведет… вот так?
Персик мрякнул что-то насчет кретина и убежал кушать. Алексей решил не вдаваться в подробности фамильярного поведения Тани и раздевшись, лег спать.

***

- Встань за мной…
Юноша закрыл ее своим телом, будто это могло помочь против этих зверей, мускулистых бестий ростом с теленка. Их жесткая, грязно-серая шерсть была покрыта кровью и ошметками предыдущих жертв. Распотрошенные трупы людей валялись по всей арене. Звери предпочитали мягкие ткани – губы, язык, глаза и печень.
Женевьева опустилась на колени и беззвучно плача, молилась Единому. Не о спасении, она понимала что с этой арены ей выйти не суждено. Она просила Единого о милостивой смерти, она не хотела чтобы Гийом видел как ее лицо обгрызают заживо.
- Пусть он запомнит меня…
Тяжелая металлическая дверь ведущая на арену сорвалась с петель и пролетев полсотни метров над окровавленным песком, с оглушительным грохотом врезалась в противоположную стену подняв кучу пыли.
- А я ведь вежливо просил. – послышался утонченный, и может чуть манерный голос.
- Да, я свидетель. Он вежливо просил. – вторил ему сварливый голосок. – Но ты упрямился.
- Кретин, теперь хозяин убьет тебя!
Глухой стук падающего тела показался громом в наступившей тишине.
Женевьева нашла в себе силы разжать веки и посмотреть на арену. В центре арены стоял мужчина одетый в щегольский камзол пошитый лазоревыми цветами на белом фоне. Рядом с ним стояла уродливая серая свинья средних размеров.
- Так… Геша, будь так добр, продолжай.
Свинья опустил непомерно длинный нос к песку, затем побежал вдоль арены. В этот момент, звери, пришедшие в себя после первого шока, бросились на мужчину. Не отрывая взгляда от свиньи, мужчина поднял обе руки ладонями к зверям. Кончиками больших пальцев он коснулся сгибов вторых фаланг безымянных пальцев. Два незримых вихря подхватили зверей, подняли в воздух и скрутили как мокрое белье, ломая кости, разрывая сухожилия и превращая внутренности в мешанину. На землю хлынул поток крови и нечистот. Каких то шесть секунд спустя, на арену рухнули бесформенные свертки плоти.
- Тут след обрывается. – заявил Геша. – Жорж… вернее, он не совсем обрывается, он тут…
Жорж вздохнул.
- Да, Геша, я понимаю.
Его блуждающий по арене взгляд, упал на парня и девушку сидевших в углу. Парень, хоть и полный ужаса, все еще старательно пытался заслонить собой подругу.
- Уважаемые, я полагаю, что у вас больше нет причин находиться здесь.
Аристократическим жестом, Жорж показал на выход.
- Предлагаю вам удалиться без лишних вопросов и ждать меня снаружи этого вертепа. Можете не переживать, вас там никто не тронет.
Маг поднял голову и впервые бросил взгляд на трибуны вокруг арены. Несколько сотен мест, все были полны людей, аристократов и их слуг. Многих он знал лично, с некоторыми у него некогда были дела. Сейчас же все эти люди смотрели на него со смесью страха и любопытства.
- Добрый вечер, дамы и господа. Я искренне прошу прощения за свое вторжение, но у меня есть что вам сказать, так что, надеюсь, вы найдете в себе великодушие простить меня.
Он сделал паузу, огляделся по сторонам. Зрители перешептывались, определенно, они были в шоке.
- Дело в том, что не далее как на прошлой неделе я обручился с Селин Моро. Как вы видите, сейчас я ношу ее фамильные цвета и на то есть причина. Как порядочный аристократ, после помолвки я спросил у своей невесты какой дар она желает к свадьбе. Тогда то она рассказала мне о том, что когда она была еще ребенком, у нее был друг. Ничего особенного, просто друг детства, мальчишка-крестьянин. Право, она увлеченно рассказывала мне о том как он был ей дорог и мне было также скучно как и вам, но потом перешла к сути. Ее друг пропал незадолго до своего тринадцатого дня рождения. Как ей удалось узнать – его похитил некий наемник. В общем, она попросила меня сделать так, чтобы дети перестали пропадать. Хотя бы на территории Бордо. Собственно, я пообещал ей что сделаю все что в моих силах и, в знак своей верности своему слову, оделся в ее фамильные цвета. Я пропущу подробности того как я нашел того наемника и что я с ним сделал, боюсь, это не те истории, которые стоит рассказывать в приличном обществе. Главное, что я учил в школе экономику и знаю, что спроси рождает предложение, а потому я решил найти потребителей. И вот, я здесь.
Жорж улыбнулся. Геша, мельком бросивший взгляд на лицо хозяина, сорвался с места и выбежал с арены. Он чувствовал как Жоржем овладевает гнев. Геша не боялся за себя, он знал что Жорж, в каком бешенстве он бы ни был, не тронет своего фамильяра. Трубкозуб бежал потому что не хотел видеть, хранить в памяти то что случится со всеми остальными.
- Уважаемый Жорж Ле Монт. – подал голос один из зрителей. – Мы понимаем к чему вы клоните. Мы можем пообещать что более не будем спонсировать наше увлечение на территории Бордо. Надеюсь, на этом конфликт исчерпан? Вы ведь не будете впадать в сентиментальность и устраивать большие разборки из-за пары дюжин крестьян?
- Вы правильно понимаете, месье. Мне достаточно было лишь попросить вас не трогать людей Бордо. Похищенные и убитые – не моя проблема.
Выражение лица Жоржа перешло из широкой улыбки в маниакальный оскал.
- Но так получилось, что по приходу сюда, я почувствовал необычное плетение. Могущественное, демоническое плетение. И это не было бы поводом для скандала, в лучшем случае – презрения. Я не уважаю тех кто заключает сделки с демонами. Однако, к моей вящей радости, я распознал плетение. Абраксас, Герцог Гордыни, тот что испортил мой праздник. Я зашел в твой храм, я стою на твоем алтаре, я пришел поквитаться.
- Он знает. – сказал кто-то. – перекройте входы и выходы. Он не должен уйти.
Несколько десятков аристократов поднялись со своих мест. Они готовили заклинания, плели защиту и готовили амулеты, жезлы, талисманы и обереги.
- Нет нужды. – произнес Жорж. – Я уже перекрыл все входы и выходы.

Продолжение. Начало здесь.

2

Офицер вывел его обратно в зал и повёл в угол под портретом Президента. Только сейчас Марат заметил, что там есть дверь. За ней оказалась небольшая комната, в которой их ждал генерал Васнецов. Марат тотчас же вытянулся в струнку.

— Господин генерал, капитан Кильсимбаев, доставлен, — почти вкрадчиво заявил его проводник.

Генерал кивнул, и только через несколько секунд Марат понял, что остался с ним наедине, настолько бесшумно исчез старший офицер. Генерал оценивающе осмотрел Марата с ног до головы.

— Значит, это ты у нас самый молодой кавалер ордена «За храбрость»?

— Так точно! — по привычке гаркнул Марат и, по тому, как скривился генерал, понял, что переусердствовал.

— Вольно, капитан.

Марат позволил себе несколько расслабить члены.

— Как тебе наш Президент, сынок?

— Старый… — брякнул Марат и тут же прикусил язык.

— Выглядит на все тридцать? — хохотнул генерал. — На самом деле Президенту тридцать шесть.

Тридцать шесть?! Да не может человек так долго жить.

— Медицина развивается, — продолжил генерал, видимо, увидев удивлённое лицо капитана. — Скоро человек будет жить не то что тридцать пять — все сорок лет. Пусть только война кончится…

Генерал подошёл поближе и устремил на капитана строгий взгляд. Марат снова непроизвольно вытянулся.

— Всё, что ты увидишь и услышишь далее, — тихо проговорил генерал, — это государственная тайна. Разглашение приравнивается к измене. Всё ясно?

— Так точно, — также тихо ответил капитан. Всё у них тут, в Центре, делают не так, как принято.

— Следуй за мной, — бросил генерал и, не оборачиваясь, вышел из комнаты, но уже через другую дверь.

Быстрым шагом они прошли пару коридоров, несколько караульных постов и сели, наконец, в лифт. Марат с удивлением почувствовал, что едут они вниз. А ведь по слухам в правительственном бункере было только сто уровней…

Судя по прошедшему времени, опустились ещё на уровня три. Здесь их ждал ещё один пост. Марата, уже в который раз, тщательно обыскали и пропустили, наконец, дальше. Пройдя ещё один коридор, узкий и длинный, они оказались в просторной комнате, где за рабочим столом их дожидался… Президент. От неожиданности Марат так оторопел, что только и смог, как вытянуться по стойке «смирно».

— Господин Президент, — сказал генерал, — вот капитан Кильсимбаев — самый молодой герой нашей Республики.

Президент встал и вышел из-за стола. Только теперь Марат заметил, что он курил. Сигарета, правда, у него была какого-то странного бурого цвета.

— Капитан, — с чувством начал Президент, подходя ближе, — командование поручает вам секретное и опасное задание, от которого, быть может, зависит судьба всего нашего государства.

— Служу Свободной Республике! — восторженно ответил Марат. Надо же — ему даёт задание сам Верховный Главнокомандующий! На этом он не надеялся даже в самых смелых мечтах.

— Иного не ждал, — положив руку ему на плечо, проникновенно сказал Президент.

Марат подумал, что нет высшего счастья, чем погибнуть за Родину и за Президента.

— Следуйте за мной, — велел глава государства и направился к двери в глубине кабинета.

Генерал последовал за ним, а Марат — за генералом. Они прошли в соседнее помещение, которое оказалось лабораторией. Такого количества компьютеров Марат не видел, наверное, за всю свою жизнь.

В лаборатории присутствовал только один старик в белом халате, суетившийся возле одного из компьютеров; к нему и направился Президент.

— Всё готово, профессор?

— Да, конечно, господин Президент, — заискивающе ответил тот и сдёрнул белое покрывало с рядом стоявшего аппарата.

Марат по привычке потянулся к пистолету, запоздало вспомнив, что всё оружие пришлось сдать на первом же посту правительственного бункера. Под покрывалом оказалась большая, в человеческий рост, капсула, стоявшая под наклоном к полу. В ней полулежал вражеский солдат: на нём была форма Западной Федерации.

Приглядевшись, Марат заметил, что тот не двигается: вроде как спит. Или даже мёртв.

— Активировать, господин Президент? — спросил профессор.

— Вы уверены, что эта адская машина… — Президент понизил голос, и дальнейшее Марат не расслышал.

— Абсолютно, господин Президент! — отвечал профессор.

— Капитан, — подозвал Президент. Марат подошёл. — Этот солдат — киборг, кибернетический организм. Его нельзя убить, ему не страшна радиация, не нужна еда, не нужен сон, он не знает усталости. Это идеальный солдат… Его задача в ходе диверсионных действий уничтожить Строкскую подземную электростанцию Федерации. Ваша задача, капитан, обеспечить ему на вашем участке переход через линию фронта.

Президент строго посмотрел на Марата, и тот сразу вытянулся:

— Есть обеспечить переход!

— Активируйте! — бросил Президент профессору и отошёл назад. Видимо, на всякий случай. Генерал сделал то же самое. Подумав, Марат тоже отступил на шаг.

Профессор подскочил к компьютеру, стоявшему рядом, и, несмотря на свой возраст, бодро застучал по клавиатуре. В капсуле мелькнул электрический разряд, киборг дёрнулся и через некоторое время медленно поднялся. Все кроме профессора, попятились назад; чуть слышно выругался генерал, а Марат чуть не опрокинул какой-то горшок.

— Назови своё имя, солдат. — Марат даже не предполагал, что голос профессора может быть таким жёстким.

— Макс Железнов, — послушно ответил киборг, странно протягивая гласные.

— Прими пароль: да здравствует Президент Григорий Меченов.

— Пароль принят.

— Назови своё имя.

— Киборг девяносто семь.

— Какое у тебя задание?

— Уничтожить Строкскую подземную электростанцию Западной Федерации и вернуться.

— Разрешено ли тебе убивать солдат Свободной Республики?

— Только если они препятствуют выполнению задания или намереваются уничтожить меня.

— Можешь ли ты причинить вред Верховному Главнокомандующему Свободной Республики, если даже он мешает выполнению твоего задания?

— Никак нет.

Старик задавал ещё какие-то вопросы, но Марат уже не слушал. Воспользовавшись тем, что все заняты киборгом, он вернул на место сдвинутый им нечаянно горшок. Сначала он подумал, что это какой-то аппарат, но горшок был набит доверху непривычно чёрной землёй, из которой росло невероятно высокое растение — выше человека. Таких Марату ещё не видел, на подземных плантациях выращивали только вьющиеся кормовые растения.

Больше всего оно походило на пластмассовое. Марат тронул один из листков, и тот, внезапно оторвавшись, остался у него на ладони. Испугавшись, Марат поспешно шагнул в сторону от горшка и спрятал случайный трофей в карман. Кажется, никто не заметил.

Профессор протянул киборгу железный прут толщиной с палец со словами:

— Согни прут посередине под прямым углом.

Киборг без видимых усилий сделал требуемое, словно в его руках была алюминиевая проволока. Профессор обернулся к Президенту с таким видом, будто собственноручно погнул железку:

— Всё точно, можно даже не измерять. Всё запрограммировано!

— Скажите, профессор Соммерс, — кашлянув, подал голос генерал, — а враг может поймать эту штуку и перепрограммировать против нас.

— Ну, — скривился профессор, — теоретически возможно, конечно, но это очень трудно.

— Заканчивайте демонстрацию, — велел Президент.

— Сними пароль, — профессор снова повернулся к киборгу.

— Пароль снят, — без всякого выражения отвечал тот.

— Назови своё имя.

— Макс Железнов.

— Кто ты?

— Солдат Западной Федерации.

— Киборг готов, господин Президент, — вновь елейным голосом заявил профессор.

— Тогда, — Президент посмотрел на генерала, — выполняйте.

— Следуйте за мной, — коротко бросил тот и двинулся к выходу. Марат с киборгом поспешили за ним.

Теперь они шли в обратном направлении.

— Уничтожить электростанцию и вернуться, — зло, сквозь зубы бормотал генерал по дороге. — Можно подумать у него есть шансы вернуться. Этому железному остолопу до места бы добраться…

Капитан тактично молчал. Похоже, Васнецову не очень-то по душе был этот солдат-робот. По дороге Марат сделал вид, что замешкался, пропуская киборга вперёд. Не хотелось держать у себя за спиной эту адскую машину. «Чего доброго, решит ещё, что я препятствую выполнять задание».

В этот раз Марату не пришлось топтать многочисленные коридоры в Доме Правительства. Тот же лифт, что опустил их на самый низ, домчал их прямиком до вокзала, который находился на третьем уровне.