Сообщество - Сообщество фантастов

Сообщество фантастов

9 206 постов 11 013 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

59

В помощь постерам

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:


http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.


http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.


UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))


UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.


Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.


P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Показать полностью
10

Прыжок Хамелеона

Космический корабль HKS ‘’ Хамелеон ‘’ путешествует сквозь гиперпереход к конечной точке своего пути. Небольшой разведывательный корабль, невидим для большинства сенсоров противника, и все же, времени мало. Экипажу необходимо установить маяк для телепортации на него ‘’Объединенной Армады Коалиции ’’, эта операция может положить конец войне и нависшему над галактикой молоту.

- Как, думаешь это правда? У них действительно есть эта штука... если мы проиграем все звезды будут уничтожены.

Они стояли на мостике, рой символов и сигнальных рун бежал по огромному экрану вверх.

- Если верить данным полученным в ходе боев на луне Талиас, тогда когда нам удалось захватить осколок информации о проекте мегасооружения Релеев, они действительно планируют построить в столичной системе нечто подобное.

Виктор произнес эти слова не отвлекаясь от экрана, казалось бы его больше интересовал обыденный гиперпереход и стабильность канала, которые уже давным давно регулируются машинами без малейшей погрешности в расчетах, нежели тема их разговора.

- Бред! Разве они не уничтожат и себя тоже!?

Карл заметно переживал, может быть и не больше, чем остальные члены экипажа “ Хамелеона “, но выглядело это именно так.

- Эх, Карл, почем мне знать? Когда победим, тогда и спросим у них сами. Верно есть что-то, чего мы не знаем о вселенной, или быть может они впали в религиозную кому, и стремятся к своему богу, или богам.

Отойдя от панели управления, Виктор похлопал его по плечу.

- Нет смысла сейчас рассуждать на этот счет, у нас есть задание, и его нужно выполнить, обсуждение оставим командующим в штабе флота. А я с твоего позволения пойду отдохну, присмотри за стабильностью.

Он улыбнулся и направился на выход с мостика.

Карл остался один.

- И как он может оставаться таким спокойным... твою мать, это действительно страшно!


По информации которая имеется в базе Коалиции, раса Релеев 20 лет назад начала выкачивать энергию с близлежащих к их империи системам, поглощая звезды с помощью специальных кораблей, они начали возводить неизвестное мегасооружение на краю домашней системы. Уничтожение звезд не могло пройти бесследно, и остальные расы используя дипломатические связи с Релеями, попытались выяснить цель их замысла, но встретили лишь агрессивное сопротивление любым попыткам понять, что происходит. Объединившись против энергетического истощения галактики, остальные разумные расы выступили единым фронтом для борьбы с Релееями. Но... война идет уже больше 20 лет, неизвестные аномалии появляются по всей галактики, и несмотря на мощь Коалиции, победить еще не удалось, что-то или кто-то помогает Релеям. За годы войны это практически вся собранная информация, но миссия спланированная Коалицией и выполняемая сейчас “ Хамелеоном “, может ее завершить.


Свет огней гиперперехода пропал. Корабль прибыл в конечную точку своего путешествия. Темнота.

Безграничная темнота, невозможно даже оценить глубину и дальность этой темноты, она не осязаема. Лишь сигнальные лампы внезапно покрывшиеся “инеем” на борту “ Хамелеона “ дают тусклый, бесконечно слабый свет. Холод.

Оцепенение спало не сразу. Они не успели.

- Виктор...ты долбаный придурок, как ты мог оставаться таким спокойным?!

- Карл

- Заткнись идиот, мы не успели, они уничтожили звезды

- Зак, Макс, свяжитесь с крепостью

Все системы молчали, жизни больше не осталось

- Вик, галактика опустела, нет даже Релеев, подпространственные алгоритмы показывают что ткань пространства в их части галактики...

- Что?

- Не знаю, я никогда не видел таких результатов прежде, такое чувство что она разорвана, возможно существует что то больше нашего плана мироздания.

- Ясно, мы не сможем, ни добраться до нее, ни что либо сделать с этим, это конец

- Для нас...вот черт.

Загрохотала система оповещения

“ОПАСНОСТЬ ОБМОРОЖЕНИЯ КОРАБЛЯ, ОПАСНОСТЬ ОТКЛЮЧЕНИЯ АППАРАТУРЫ, ЭНЕРГИИ НА ПОДДЕРЖАНИЕ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЭКИПАЖА ОСТАЛОСЬ НА 54 ЧАСА ЗЕМНОГО ВРЕМЕНИ’’

Выстрелы офицерских “Игл” эхом разнеслись по всему кораблю.

Показать полностью
7

Чувство нереальности

Собирал материалы для этого научно-фантастического рассказа о Марсе...

Чувство нереальности

Когда дверь межпланетного космического корабля отодвинулась вверх, и запах полыни ворвался в ноздри вместе со степным ветром, колонизаторов Марса охватили волнение и страх. Никто их не встречал. Ветер гнал ковыль волнами, перистые облака бежали по небу в замедленном темпе. Гипотеза о ядерной зиме не подтвердилась: счётчик Гейгера указал на нормальный радиационный фон. Что произошло на Земле, отчего два года назад оборвалась связь?


Дэвида тянуло назад, на Марс, в долину Маринера, на замороженную базу. Четыре года ежедневных трудов - всё пришлось прервать. Гигантские ледяные облака, ползущие под сизым небом, подобно эскадрам небесного флота, над необъятной красной ареной, теперь казались командиру экспедиции роднее этих степей. Но даже на считанные секунды у Дэвида нет права оставить морально-психологически экипаж, и уроженец США крепко хватается за поручни из алюминиевого сплава, спускает одну ногу вниз...


Бывшие колонисты приходят в себя на земле. Кто-то ощупывает ладонями дернину, кто-то смеётся, рассыпая в пальцах почву вокруг сурочьей норы. Кобылки стрекочут: жизнь на Земле продолжается!


Отдохнув, Дэвид поднялся на ноги. Тяжело с непривычки от земной гравитации.


- Пора идти! - произнёс он.


За его спиной - экипаж, кобылки взмывают из-под ног, обнажая кроваво-красные и сине-голубые нижние крылья. И каждый думал о своём, напряжённо вглядываясь в дымку на горизонте, туда, где, судя по карте, расположился город.


Марс не отпускал Дэвида во время полёта, продолжал тревожить и теперь. Вот, как если всё происходит прямо сейчас, стоит только открыть глаза, темнокожая широкобёдрая Катрин в белом скафандре с ситом в руках на склоне кратера Гейла. Ржавые камни и тусклое маленькое белое Солнце в игрушечном небе. Пересоленная перхлоратами вода бурлит у её ботинок - целая горная река шестиметровой ширины, длиной в полкилометра. В сите копошатся бронзово-серые марсианские черви, толщиной с опарышей, но в три раза длиннее. Смех Катрин отдаёт металлом в наушниках, а палеонтолог Алексей повторяет как мантру:


- Это реликты Гесперийской эры!


И счастье, счастье, бесконечное счастье, желание обнять товарищей!..


- Откроем вино! - кричит Дэвид...


Стрижи вьются в небесной синеве. Трясогузки опускаются на выгоревшую траву. "Жизнь! Жизнь! Жизнь!" - поёт каждая тварь вокруг, а впереди по курсу вырастают свечки загадочного мёртвого города.


- Самолёт! - внезапно закричал Рой, химик, и люди задрали головы.


Это был пассажирский самолёт. Он рисовал по небу белым следом, заставляя всё вокруг гудеть и вибрировать.


- А что, если планету захватили инопланетяне? - спросила не то в шутку, не то всерьёз высокая пшеничноволосая Анжелика, врач.


Экипаж заторопился. Твёрдым широким шагом ступал Дэвид, воспоминания крепко пленяли командира.


Вот он вновь на крыше базы, дерётся под марсианским небом, фантастически-звёздным, с китайцем Чаном, программистом, который морально-психологически сломался. Чан очень тосковал по Земле. Он соорудил на крыше базы телескоп, забирался туда каждый вечер и рассматривал голубую звезду, приткнувшись стеклом гермошлема к окуляру. После обрыва связи Чан стал сам не свой. А в тот вечер Дэвид назвал срок, в течение которого станет возможным возвращение на Землю: четыреста двадцать один день. Четыреста двадцать один день трудов на изготовление топлива из марсианской углекислоты в реакторе Сабатье, на завершение начатых научно-исследовательских проектов, на подготовку базы к заморозке, а межпланетного космического корабля - к путешествию! Чан психанул, оскорбил Анжелику и вышел, хлопнув дверью. Дэвид решил проследить за ним. Забравшись на крышу, Чан сорвал с себя шлем и приткнулся к окуляру телескопа глазом. Дэвид попытался остановить его, и в драке Чан сорвал с головы командира экспедиции шлем. Потом китаец упал с крыши. На Марсе трудно разбиться, на эту крышу в условиях пониженной гравитации можно запросто запрыгнуть с земли, но Чан упал на электрическую проводку и сгорел. А Дэвид, понимая, что, возможно, уже приговорён к смерти от лучевой болезни, прислонился к окуляру телескопа без шлема. Задыхаясь от непригодной для человека атмосферы и марсианской пыли, поднявшейся вместе с внезапно налетевшим ветром, землянин смотрел на родную Америку, нежащуюся в океане цвета индиго и пене из облаков в течение двух или трёх секунд. Потом одумался и водрузил откатившийся в сторону шлем обратно себе на голову. Уши горели от мороза... Лучевая болезнь миновала Дэвида. Возможно, его укрыла ночь.


Вскоре путники ступили в зону пригородных участков. Мужчины с пивными животами в трусах и женщины в цветастых платьях за оградами поливали из шлангов картофельные и помидоровые грядки. Некоторые из них лениво отрывали взгляды от брызгов воды, остекленевшими глазами взирали на странников и возвращались к своему медитативному занятию.


- Мы взяли с собой деньги? - спросил Дэвид.


- Два миллиона триста восемьдесят семь тысяч долларов США! - отчеканил мулат Майк, пилот и физик, хлопая по брезентовой сумке через плечо.


- Надеюсь, эта валюта ещё годна здесь, - произнёс кореец Бинх, бортовой инженер.


Дэвид обернулся, их хмурые взгляды встретились.


Со странными чувствами входили герои человечества в город, который ничуть не изменился с момента их отбытия. Всё те же небоскрёбы и яркие, как попугаи, рекламные щиты с полуобнажёнными девушками. Такие же, как и четыре года назад, трубы вакуумного метро на опорах, а внизу - застревающие в пробках автомобили. Казалось, семеро в скафандрах никого не удивляют. Дэвид ошеломлённо вспоминал, какими хайповыми считались их ролики в первые месяцы высадки на Марс, когда удалось наладить связь через спутниковый интернет Илона Маска. А потом люди привыкли. Марс стал казаться им чем-то обыденным, вроде полётов на МКС, экспедиций в Антарктиду, войн на Ближнем Востоке, комедийных и мелодраматических сериалов. Особенно удивляла Дэвида Джина, которая всё равнодушнее реагировала на его "Марсианские заметки". Это казалось Дэвиду невероятным. А как же гибель Катрин во время оползня в каньоне Копрат, откуда Алёша привёз на Землю ребристый отпечаток животного и следы водорослей таинственной Гесперийской эры? Ещё несколько мгновений назад её силуэт с находкой в поднятой руке на фоне лилового неба волновал Дэвида, и вот она - первая жертва ненасытного бога войны...


Наконец, внимание покорителей Марса привлекла трёхэтажная гостиница за чугунными воротами с ажурными королевскими узорами. Гостиницу украшал флористический декор из агавы и плюща; она расположилась рядом с автозаправочной станцией. Здесь путешественники зарегистрировались, используя прежний универсальный электронный код, введённый по всему миру вместо паспортов, оплатили номера с доступом в интернет и гостиную при помощи имевшейся в сумке валюты. Дэвид объявил сбор в семь часов вечера.


Дэвид не отдыхал. Он пытался понять, что произошло, погружаясь в глубины интернета. Тяжело порой ему становилось сохранять сосредоточенность на блестящей мишуре из роликов гламурных весельчаков, попсовой политоты, инстаграммов блогеров-владельцев трансгенных собачек. Обида за Марс обжигала его. Он забыл эту жизнь. Там, на Марсе, ты вспоминаешь первобытный коллектив. Иначе там не выжить. Там ты живёшь по графику. Сегодня ты с утра дежуришь на кухне, завтра - в оранжерее, послезавтра - сидишь в кабине экскаватора-погрузчика, а напарник вырезает при помощи лазерной установки куски льда из ледника. А ещё может случиться форс-мажор - метеоритный дождь, например, и придётся запускать ручной 3-D принтер для устранения вмятин в антирадиационном покрытии жилых и технических помещений. Ещё, если ты в своём уме, то каждый день будешь сопротивляться пониженной гравитации на тренажёре. Но сколько тепла в уютных коллективных играх в круглой комнате, в чтении поэзии вслух, вечерами!..


Когда коллектив собрался в гостинице, Дэвид мрачно изложил свою версию произошедшего:


- Я исследовал последовательность событий в течение четырёх лет нашего отсутствия, в интернете, - сообщил Дэвид. - США постиг очередной финансовый кризис. Марсианскую программу свернули в виду дороговизны и нерентабельности. Однако на фоне спровоцированных кризисом феминистических волнений, к власти вернулись республиканцы. Они разорвали контракт с Илоном Маском и купили у России глушилки на его интернет. Отдельные блогеры ютуба продолжают настаивать на необходимости восстановления связи с Марсом, но к ним публика относится примерно так же, как относились до нашего полёта на Марс к коммунистам - маргиналы, утописты, враги Америки. Вас что-то удивляет?


- Решительно ничего, - ответил араб по имени Ахмед, автомеханик, энергично втянув воздух ноздрями.


***


Ещё один вопрос оставался для Дэвида открытым. И решать проблему предстояло вне команды, одному. Джина. Дэвид обязан был её навестить, несмотря на то, что она почему-то прервала связь с ним ещё до ставших известными экономических и политических событий.


Поскольку космический корабль приземлился в России, в США Дэвид возвращался на самолёте компании "Boeing". Это отняло у него несколько часов. Из аэропорта до места пришлось добираться на такси.


Джина жила всё там же, в кукольном одноэтажном домике, собранном из гипсокартона. "Сейчас она откроет, её будет обнимать за талию загорелый мачо, возможно, в доме заорёт младенец, она будет глупо улыбаться и говорить: "Дэвид? А я думала, что ты погиб..." - размышлял космонавт.


- Дэвид? - испуганно спросила миниатюрная девушка с волосами и глазами как у Рапунцель. - Что тебе нужно?


Ребёнок не кричал, мачо никого за талию не обнимал, их просто не было. Тёплым светом горела энергосберегающая лампочка.


- В смысле? Я вернулся и пришёл узнать, как ты.


- А на каком основании ты пришёл ко мне?


- Не понял...


- Ты мне никогда не нравился, я всегда давала тебе об этом понять!

Ошеломлённый Дэвид вынул из кармана кожаный бумажник с изображением раненого сердца в шипатых розах в стиле "средневековье".


- А это ты для чего мне подарила?


- Ой, Дэвид, я забыла! - воскликнула девушка. - Как я могла забыть! Марс так далеко, всё перепуталось в моей голове!


Она распахнула объятия, и Дэвид рассеянно притянул хрупкую девушку к себе. Почему-то ему вспомнились марафоны по стадиону в дни подготовки к полёту и огромная красная звезда в небе, которая, будучи в перигелии, казалось, давит в лоб.


Потом Джина отпрянула, повернула узкими плечами, полыхнула завёрнутыми в джинсу бёдрами.


- Расскажи мне про Марс! - игриво воскликнула она.


Но Дэвид уже всё простил. Тот, кто провёл на Марсе четыре года, способен оценить ангельскую невинность родной планеты с отеческой точки зрения.


Автор текста: Дмитрий Тюлин. 07.08.2018

Показать полностью 1
6

Жертвы снов, безумные и не понятные моменты, которые были забыты

Король стоит на краю крыше небоскрёба с ножом в руках. Его руки и костюм были в крови новой жертвы этого сна. Он смотрит вниз на смешных человечков, которые мечутся в панике возле окровавленного трупа. Король смотрит на них и как всегда безумно дико смеётся…


Хранительница Королевства снов


Подхожу к холсту, который соткан из чей-то души, его новой жертвы. Холст такой чистый и белоснежный, как невинное дитя. Но моя мазня испортит девственную красоту этой души. Сегодня я буду рисовать чужой болью картину всепоглощающего безумия.

На глаза попалось металлическое перо, острое как все мои карандаши, как все его слова. Выбираю краски. Беру кроваво-красную, как мои губы и платье, и ещё угольно-черную, как душа моего возлюбленного маньяка. Начинаю нежно выводить линии эскиза, но с каждой новой линией сильнее давлю на перо из металла - огорчения со сплавом потери и отчаяния. На холсте появляется моя картина…


«Длинная ночная улица, она укрыта тяжёлым, гнетущим туманом, который не предвещает ничего хорошего этой ночью. Возможно чью-то смерть или страшные пытки, пожар или взрыв какой-нибудь жилой многоэтажки. По обе стороны её скрывают старые могучие деревья. Ветви, которых собой образую некое подобие арки над дорогой. А вокруг одна мёртвая тишина, лёгкие, еле ощутимые порывы ветра лишь изредка нарушают гробовое молчание, заставляя трястись от страха. Свет алой, кровавой луны лишь красят эту картину. Наполняют её драматизмом и смертельной скорбью. Красный свет луны, что разливается по улице, превращается в грязь, забирая с собой в бездну заблудшего здесь путника. И его крики поглощает туман, чтобы не потревожить остальных.

Метафорами, странными и впечатляющими зрительными образами, размышлениями о грани между здравомыслием и безумием. Грань эта на чёрной улице оказывается не просто размыта, а вообще, как бы отсутствует. Неразрывная связь, царящая на улице тьмы и мрака…

Зловещая чёрная улица под кровавой луной всегда используется для воплощения самых кошмарных страхов, порождённых больной фантазией Короля снов. Она приобретает черты странного, искажённого пейзажа на картине Хранительнице его королевства. Пристанище безумия, где заблудшие, искалеченные души не получают необходимого спасения, а оказываются забытыми и брошенными. Но даже эта кошмарная версия образа - лишь облегчённая версия того, что должно было появиться в голове, в мыслях, обречённых на прогулку под кровавой луной».


Когда ты окажешься, заперт на поезде неприятных мыслей, несущемся к местам твоего прошлого, где крик невыносим, помни, что всегда есть безумие. Безумие -- выход!


И кто-то слишком близко, слышит дыханье моё, и моего нового шедевра. Он так беспечно молчит, заставляя меня чувствовать пустоту и страх, глядя на уже готовую картину.


Король и его любимая жертва


Хранительница стояла у окна, ожидая меня. Какая же она смешная. Предана мне как собака. Я не даю ей ни капли ласки, а она продолжает меня любить и ждать. Оберегает моё королевство и заманивает туда новых жертв. Она по-своему забавна и безумна, беспощадная и талантлива. И все это дал ей я. Я сделал её такой, какая она сейчас. Мой личный арлекин, любовница, оруженосец. Невероятная валькирия, которая в минуты безумия может погубить целые миры стоит только мне приказать. Смертоносная хранительница…


Подхожу к ней и обнимаю со спины. Моя любимая жертва перед сном, что прекраснее любой сказки. Достаю окровавленный нож, вытираю лезвие об пальцы и рисую ей кровавую улыбку на лице. Проворачиваю Хранительницу к себе и наслаждаюсь её восхитительной улыбкой. Как странно, почему я не убил до сих пор её? Прижимаюсь губами к её губам. Медленно и старательно рисуя кровавым поцелуем собственную улыбку.


Надоела…


Хлопнула дверь, и смех ещё долго звучал в ночи…

Показать полностью
11

Плевать мне на игру! Темная душа - 14

Пока Лютер давал отпор слепому охотнику, Нибор скормил «Дадао стальному крушителю» все собранные мечи. Их с лихвой хватило, чтобы поднять его уровень до 24. Бродяга с радостью бы сделал его 25, но авантюристы из «золотого грифона» тоже не зевали и быстро собирали все ценные предметы. Благодаря бонусу +7% к опыту Нибор повысил свой уровень до 22.


– Смотрите, какую нашел занимательную вещицу, – Нибор сделал вид, что забрал кольцо у покойника.


– Ничего себе, – с явной завистью осмотрел предмет Анрин. – Кольцо жажды приключений на 20 уровень, даёт +6 к энергии и + 6% к скорости.


– Кажись мы такое у купца видели, – вспомнил Клиф. – Теперь ясно, кто перерезал ему глотку.


– В любом случае, теперь оно моё, – Нибор без всякой опаски надел зеленый перстень.


– Все сюда! – окликнула авантюристов Элизабет Фейтл. Она потеряла глаз, но не силу и желание сражаться. – Рано вы расслабились, мы всё ещё не достигли своей цели.


– А ведь и правда, – осенило Лютера, – Мы так и не нашли детей. Но что, если они были в этом здании.


Все посмотрели на разбросанную по округе усадьбу.

*– Исключено, – заверил Клиф. – Под этими обломками только тела темных и гвардейцев. Детей среди них нет.


– Откуда тебе знать? – с недоверием отнесся к словам слепого охотника Балл Вей.


– Не важно откуда он это знает! – прервала их Элизабет. – Мы обязаны найти детей. Мы обнаружили у Зависти пространственный ключ. Либо он ведет к детям, либо в логово грехов. В общем на той стороне может оказаться, что угодно.


– Другие грехи? – недовольно покачал головой Балл Вей. – Мы едва-то с одним справились.


– Это наш долг! – заявила Элизабет. – Не важно кто ты, гвардеец, авантюрист или просто крестьянин. Дети наше будущее и мы обязаны их защищать. Я благодарна всем вам за помощь в трудную минуту. Будьте уверены, как только мы спасем детей я вознагражу каждого из вас.


«А пока мы будем их спасать», подумал Нибор, «большинство из нас погибнет, благодаря чему не придется давать слишком много наград. Она намного хитрее, чем кажется. Её гвардейцы быстро опустошили инвентарь Зависти, а ведь у него были самые ценные предметы».


– Что скажете мастер? – обратился к Олдраку Громила Филипп.


– Думаю, у меня хватит сил на ещё один удар, – ответил Олдрак. – Он будет значительно слабее, но вместе с Элизабет Фейтл мы точно справимся.


Элизабет Фейтл ключом открыла портал, что засиял в воздухе приятной синевой. Из плоской пелены повеяло холодным ветром, полетели снежинки. Все без исключений были напряжены, на той стороне мог ждать враг куда страшнее Зависти. С мечом наперевес Элизабет шагнула в портал и исчезла, остальные не мешкая последовали вслед за ней. На той стороне авантюристов и гвардейцев ждали холодные коридоры старого замка, из высоких окон которого открывался вид на заснеженные горы. Вокруг не души, но в коридоре на снегу свежие следы.


– Восемь человек, через два коридора налево, – предупредил Клиф. – Дети там!


– Тогда поспешим, – Элизабет ускорила шаг.


Следуя за капитаном Элизабет и мастером Кристофером группа из двадцати семи человек ворвалась в тронный зал, который служил темным как лаборатория. Облаченные в черные балахоны алхимики и травники терзали ножами невинного ребенка. Через трубки, что торчали из разрезов на его теле, они вместе с кровью выкачивали его молодость. Бурля в большом котле, под шептание заклинаний, кровь преображалась в золотистую жидкость и по трубкам проходила дальше к магическому кристаллу. Там она наполнялась магией и меняла свои свойства. В тени дальнего угла стояла большая железная клетка, в которой ожидали своего смертного часа продрогшие от холода дети. Эта картина заставила Бродягу потерять над собой контроль. Всего на мгновение, но этого времени хватило чтобы жестоко зарубить темных, которые прямо сейчас терзали ребенка. Остальные хотели последовать его примеру, но Элизабет пробежавшись взглядом по залу, велела брать их живьём. Будучи слабыми ремесленниками, темные не оказывали сопротивления и вскоре лежали связанными на полу. Из пятидесяти похищенных детей, в живых осталось только два десятка, а тот, что лежал истыканный трубками умер у Нибора на глазах. Игра словно специально тревожила старые раны, заставляя Бродягу окунуться в воспоминания. Даже здесь, он не смог их уберечь. Но самым страшным фактом стало то, что грех Торгоса по имени Гордыня уже забрал сильно концентрированное зелье. Элизабет Фейтл это не рассказывала, но Патрий был не единственным большим городом где пропали дети. По её расчетам всё сводилось к тому, что Торгос вернул прежние силы и готовится нанести человечеству, а в особенности тем, кто зовётся «героями» ответный удар.


Часть представителей темной гильдии Элизабет заперла и подвергла страшным пыткам, а остальных в назидание грехам казнила на городской площади. Обычным повешением в этот раз не обошлось. Каждого из них засунули по пояс в бочку с жуками, которые медленно, но с аппетитом поедали человеческую плоть. Целых два часа их крики и стоны разносились по городу и радовали слух родителей, что потеряли своих чад.


Как и обещала, авантюристов, что принимали участие в рейде, Элизабет наградила сполна. Каждому даровала осколок души, 40 тысяч алов и возможность бесплатно покрыть рунами один предмет. После небольшого разговора с Кристофером Олдраком, Клифу и Нибору были дарованы комплекты гвардейской брони. Все предметы из комплекта были 20 уровней, что сделало авантюристов значительно сильнее. Однако Элизабет была достаточно умна, чтобы затребовать от них, обязательное выполнение одного задания в неделю от гвардейцев. Разумеется, о награде в таком задании не было и речи.


___

Читать первый том – https://author.today/reader/96478  "Весь текст"

Читать второй том – https://author.today/reader/98532/780814  "Весь текст"

Читать третий том – https://author.today/reader/106455/843037  "Весь текст"

Показать полностью
41

ОНИ ВСЕГДА ТАК КРИЧАТ

Трэш 2006 года. А в первый раз набирал этот рассказ ещё школьником, на печатной машинке друга. Тогда он вышел совсем коротким.

ОНИ ВСЕГДА ТАК КРИЧАТ

Особняк утопал в саду с клумбами календулы. Белоснежные стены и оранжевая черепица на треугольной крыше погружали в диснеевскую сказку. Нос защипал запах детства, и Стивен взволнованно раздул ноздри. Он вынул из кармана пиджака вскрытый конверт, бережно вытянул письмо и удостоверился, что прибыл по адресу. Костыль больно вгрызся в грудь. Стивен спрятал письмо и заковылял к высокой ажурной ограде из бронзы.


Он был стар и дрябл. Неделю назад в дом престарелых пришло письмо. Стивен поразился, узнав, что автор - друг его детства. Восемнадцать лет от Майкла не было ни слуху, ни духу. Еще более невероятным казалось то, что Майкл сумел его отыскать. С момента последней их встречи Стивен сменил множество жилищ. Пока наконец заботливая внучка не определила деда на попечительство государства.


Да и содержание письма настораживало. Похоже, Майкл спятил. Он уверял, что готов исполнить обет, данный в юности. А сделать это было невозможно.


И всё же встреча с прошлым, связанная к тому же с истинным риском (Стивен был очень болен) представлялась куда насыщенней жизнью, чем тихое загнивание в казенном доме.


Стивен позвонил в домофон у ворот.


- Кто там? - раздраженно прогнусавил мужской голос.


- Я Стивен Ормонд. Явился по приглашению Майкла Конолли.


- Ах, это ты, дружище! Я иду!


"Значит, это был все-таки ты", - думал Стивен, недоумевая, чему так удивился.


Стивен изо всех сил тужился вообразить, как изменило Майкла время. Восемнадцать лет назад в пышную шевелюру профессора Ормонда уже закралась седина. Теперь он весь седой? Или лысый?


Но не уважаемый профессор вышел к Стивену, а угловатый рыжеволосый детина с рубашкой, распахнутой на груди. И вместо пышной шевелюры топорщился простолюдинский "ежик". Парень очень напоминал Майкла в молодости, и Стивен решил, что это внук.


Стивен занервничал, когда юнец направился к нему с распростертыми объятиями. Не успел старик проанализировать ситуацию, как оказался зажатым в цепких лапах.


- Дружище! - заорал парень. - Как я рад снова тебя видеть!


Сначала Стивена возмутила такая фамильярность, но быстро работающий ум подсказал, что это - всего-навсего дружеский розыгрыш. Тем более, от Майкла можно ожидать такую шутку. Вот, что означают слова про обет! Поступая в Кембридж, Майкл давал клятву открыть источник вечной молодости и поделиться эликсиром бессмертия со Стивеном. Слава богу, друг в своем уме! Правда, на месте этого молодого человека Стивен ни за что не согласился бы участвовать в дедовых придурях, но раз уж на то пошло, он им подыграет.


- Майкл, я не узнаю тебя! - притворно воскликнул Стивен. - Я плохо вижу, но такое чувство, что ты помолодел!


Молодой человек и глазом не повел.


- Да, черт возьми, я помолодел! Жаль, что ты плохо видишь, иначе свалился бы в обморок! Я же обещал исполнить обет! Я готов!


Рыжеволосый обхватил старика за плечо.


- Пойдем в дом! Я обо всем расскажу.


Стивен последовал за новоявленным Майклом. Они прошли мимо собаки, неистово рвущейся с цепи.


Рыжеволосый проводил Стивена в просторный зал и предложил кофе. Стивен согласился, и хозяин оставил его наедине с предметами антиквариата.


От скуки Стивен разглядывал картину, изображающую зеленый равнинный пейзаж. "Интересно, где прячется настоящий Майкл? - думал Стивен. - Уж не в том ли большом шкафу с зеркалом в резной оправе?"


Уже прихлебывая кофе рыжеволосый заговорил:


- Сейчас я наглядно разъясню тебе принцип работы моего изобретения.


С этими словами он вынул из кармана плоский синенький пакетик с рисунком. Стивен сщурил глаза и увидел, что на пакетике изображена голая женщина.


- Ради бога, Майкл! - Зачем тебе дома презервативы?


- Скоро тебе они тоже понадобятся, - буркнул юнец и вынул резиновое изделие из пакетика. Затем, на глазах потрясенного до глубины души Стивена, принялся его надувать.


Стивен покосился на шкаф. "Интересно, какая порода дерева?" - он изо всех сил старался удержать свой рассудок.


Тем временем в руках хозяина обозначился продолговатый желтый шарик размером с добротную дыню, с веселой пимпочкой на конце.


- Смотри! - сказал парень, представившийся Майклом, и вдавил пимпочку пальцем вовнутрь. Он продолжал нажим, и стенки шарика растянулись.


- Видишь?! - торжествующе воскликнул рыжеволосый.


- Господи! - Стивен схватился за сердце. - Молодой человек, я ничего не понимаю!


- Я приложил воздействие к кончику, но деформировалась вся структура!


- Ну и что?!


- Теперь смотри дальше! - юноша, которому Стивен к тому моменту поставил диагноз безумца, обжал презерватив ладонями снизу. Вытесненный воздух раздул пимпочку.


- Теперь воздействие на целостную структуру привело к деформации кончика, - последовало пояснение.


- Где Майкл? Этот розыгрыш мня пугает!


- Нет никакого розыгрыша! Пойдем!


Назвавшийся Майклом решительно встал из-за стола и отпустил презерватив. Реактивные струи стремительно закрутили последний. Бесформенная тряпочка упала рядом с зеркалом в резной оправе.


Рыжеволосый проводил Стивена в кабинет, оборудованный под лабораторию. Половина комнаты была отгорожена салатовой ширмой с узором в виде веточек.


- Смотри! - воскликнул хозяин и отдернул ширму.


И тут взору Стивена открылась такая машина, что у него разом улетучились все сомнения: перед ним действительно Майкл, помолодевший на полвека.


- Но как тебе это удалось?! - простонал Стивен.


Помимо бесконечного числа кнопок машина состояла из двух блестящих цилиндрических кабин кремового цвета, идеально подходящих для того, чтобы вместить в себя человека.


- Наша Вселенная - единая структура, - ответил Майкл. - Любой, даже самый микроскопический, процесс деформирует ее целиком. И само по себе наше присутствие в этом мире накладывает отпечаток на его строение. А это значит, каждая наша мысль, каждое чувство - в любой капле воды. Этим, кстати, и объясняется феномен ясновидения. Я создал прибор, фиксирующий характер изменения собственной структуры, когда в одной из кабин появляется человек. Тогда можно запустить механизм обратной связи и воссоздать копию в соседней кабине. И не только физическую, как в случае клонирования. Я способен воспроизвести разум человека! Разумеется, вносится коррекция в связи с молекулами воздуха в кабинах, еще некоторые детали...


- Майкл, но тогда из соседней кабины появится такой же старик!


- Ты, глядя на меня, прекрасно осознаешь, что я решил и эту проблему. Прибор оснащен компьютерной программой, которая считывает генотип и вносит поправку в функционирование механизма обратной связи.


- Это невозможно!


- Еще как возможно! Разбирайся ты в физике, я бы доказал тебе каждый пункт. А так придется ограничиться изложением общего принципа. На самом деле в приборе только один недостаток.

Стивен недоверчиво покосился на Майкла.


- Наш разум находится в вечно модифицирующемся состоянии. Потому воспроизвести копию можно, лишь сохраняя оригинал до самого окончания процесса. В итоге имеем двух совершенно одинаково мыслящих человек, и одному из них суждено расстаться с жизнью. Шансов закончить в первой, или во второй кабине - пятьдесят на пятьдесят. Они всегда сильно кричат.


- Кто? - притворился, что не понимает Стивен, а у самого по спине пробежал липкий холодок.


- Старые копии. Им, понятно, преждевременно в мир иной не хочется. Представляешь, хотел стать резвым жеребцом, а тут - прицел лазерного деструктора! Начинают стучать в стенки, звать на помощь, угрожать. Иногда прибегают к уговорам, пытаются заключить сделку. Так противно всегда слушать...


- А под наркозом операцию производить нельзя? - осторожно спросил Стивен.


- Пробовал. Хвала дьяволу, на мышах. Копии потом из состояния наркоза не выходят. Не поверишь, он у них в организме вырабатывается! Через несколько часов подыхают от передозировки.


- Невероятно!


- Но факт. Видимо, это связано с информационной структурой Вселенной. Похоже на чудо, да? Но именно так реагирует прибор. Это как сбой в программе. Я собирался его устранить, но вдохновение меня оставило, а без него, ты должен знать, ничто в мире не делается. К тому же, я решил, так интересней. Представляешь, какой адреналин вырабатывается?


- И часто ты этой штукой пользуешься?


- Как только чуть захвораю, так сразу.


- Нет, я так не буду. Я себе разок омоложение сделаю, а в следующий раз - только лет через семьдесят.


Майкл расхохотался.


- Я тоже так думал! - для чего-то он приложил ладонь к губам и прошептал: - Затягивает!


...С великом страхом вступал в первый раз Стивен в "регенератор", как его окрестил Майкл. С тоской оглядел в последний раз ворох одежды на полу и собственное обнаженное костлявое тело, обвисший складчатый животик. Бесшумно спряталась в недрах аппарата дверь левой кабины, и перед стариком разверзлась полость, вертикальный срез цилиндра. На потолке зловеще блестело жало лазерного деструктора. На мгновение Стивен заколебался.


- Смелее! - приободрил Майкл, и Стивен решил, что терять ему особо нечего, жизни природа все равно отмерила еще годок-другой, а может и меньше. Стивен шагнул в кабину.


Дверь скользнула обратно, чтобы запереть Стивена в светонепроницаемом пространстве. В тот же миг старик одумался и поставил на пути задвигающейся стенки ногу.


- Какого черта?! - орал Майкл, когда Стивен выбрался наружу.


- Нет, не буду, - бубнил одно и то же старик. - В другой раз...


Сколько Майкл ни настаивал, Стивен не поддался на уговоры...


***


Но Майкл совсем не удивился, когда Стивен явился к нему меньше, чем через полмесяца.


- Я передумал, - заявил Стивен.


- Снова? - усмехнулся Майкл.


- Я перенёс инсульт и решил, что другого шанса может не быть...


Майкл внимательно посмотрел на друга.


- Ты сделал правильный выбор.


***


На этот раз Стивен не роптал, хотя ему по-прежнему было жутко. Мужественно он погрузился во тьму и с замиранием сердца слушал, как гудят активизировавшиеся приборы. Страх подмывал задрать голову кверху, где располагалась трубка лазерного деструктора. Стивен знал, что ничего не увидит, но делал это снова и снова.


Вдруг он почувствовал, как дряблые мускулы стремительно наливаются соком. Самочувствие улучшалось. Сначала едва заметно, потом быстрее и быстрее. Появилось непреодолимое желание распрямить плечи. И Стивен расправил плечи. Дышать сделалось легче. В груди вспыхнула жажда жизни. Стивен догадался, что попал в правую кабину, и эйфория лавиной взорвалась где-то в сердце его существа. Стивен завизжал от восторга. Словно невидимые швы внутри тела расходились один за другим, сгорали, обращались в ничто. Свобода распирала, казалось, сейчас он лопнет, и мысль о такой гибели доставляла только счастье. Стивен заколотил кулаками в стены, затопал. Раздвинулась стенка, свет ворвался в кабину, и Стивен кубарем покатился наружу.


Он моментально вскочил на ноги, он заорал во все горло:


- Я молод! Я молод!


Только тут до его опьяненного эндорфинами сознания донеся крик из левой кабины:


- Майкл, прекрати шутки! - грохот и стук в стены. - Ты обманул меня! - истеричный визг. - Ты - дьявол! Мразь! Сука! Убийца! Я заявлю в полицию! Прекрати сейчас же!


И такой душераздирающий был этот вопль, что радость мгновенно улетучилась, и в животе у Стивена зашевелилось что-то скользкое, словно давно мертвое и разлагающееся. То был ужас, смешанный с чувством вины.


- Сукин сын! Мразь! Дьявол! Я не хочу!.. - внезапно крик оборвался.


- Что это было? - дрожащим голосом произнес Стивен.


- Они всегда так кричат. Я же предупреждал!


Коленки Стивена дрожали, а веселый Майкл что-то протягивал ему. Стивен опустил глаза. То были презервативы. В пакетике осталось еще две штучки. Вдруг Стивен заметил неприкрытый срам и застеснялся.


***


Первое, что увидел Стивен в зеркале с резным обрамлением - бледное, покрытое испариной заросшее лицо. Но в следующую секунду он отскочил от шкафа. У него были каштановые вьющиеся волосы - до плеч! Стивен решился осторожно заглянуть в зеркало еще раз.


Да, он был молод. Мужественное квадратное лицо, идеально гладкая кожа, вспухшие жилы на бицепсах, грудная клетка гориллы. Глаза Стивена встретились с глазами Майкла в верхнем правом углу зеркала. Майкл стоял у него за спиной и с улыбкой наблюдал за происходящим. Но Стивену было невесело. Занозой засело в сознании воспоминание о старческом вопле из левой кабины.


- Ничего, - ухмыльнулся Майкл, догадавшийся, что означает бледность на лице друга. - Просто советую тебе сегодня снять девочку.


...На прощание Майкл оставил Стивену визитную карточку приятеля.


- Этот человек посодействует тебе с документами и прочим, - сказал Майкл. - Он пользуется услугами моего "регенератора", а потому поможет бесплатно.


***


Но нанимать девочку Стивен не стал. Эпизод со старческим прототипом оставил глубокий шрам в душе, и Стивен понимал, что "регенератор" от него не освободит. Стивен, посовещавшись по адресу, указанному в визитной карточке, отправился в кругосветное путешествие, выбрав отшельнический образ жизни. Так он проскитался десять лет. Вернувшись, он женился, и вскоре завел дочь, а сразу следом за ней - сыновей-близняшек.


Через тридцать пять лет Стивен снова влюбился. Влюбился без памяти в девчонку-тинейджера. Жена его к тому времени превратилась в немощную старуху. Ученые успели раскрыть секрет ясновидения. Американцы совместно с русскими организовали первые колонии на Марсе. Официально разрабатывался проект полета к звездам. Но никому не пришло в голову создать аппарат, подобный тому, что видел Стивен у Майкла.


Стрела амура поразила сердце глубоко и болезненно, и Стивен решил разыскать Майкла. Разумеется, по прежнему адресу он его не нашел. Пришлось воспользоваться услугами младшего брата жены, владевшего детективным агентством.


В итоге, ценой невероятных усилий, Майкл обнаружился как инструктор по серфингу на одном из пляжей Калифорнии.


Он был столь же молод, как и сорок пять лет назад. Только кожа сделалась шоколадной из-за загара. И - то ли показалось Стивену, то ли правда, друг стал чуть плечистей, повыше, и черты лица будто сделались правильнее...


- Я тебя ждал... - как всегда, с улыбкой, произнес Майкл и хлопнул длинноногую блондинку в купальнике по ягодицам.


***


Майкл перенес свой "регенератор" на территорию леса, купленную в период обвала курса доллара. Лабораторию охраняли хорошо вооруженные мужчины в форме. Все они были на удивление здоровы, молоды и красивы.


- Все они пользуются "регенератором", - пояснил Майкл. - Я создал свой клан, мафиозную структуру с прочным лобби в правительстве. Так что, можешь ни о чем не беспокоиться. Добро пожаловать!


- Теперь "регенератор" оснащен новой функцией, - продолжал Майкл. - Мы можем менять генетические параметры индивидуума. То есть, коли не устраивают параметры носа, или длина члена, милости просим к нам!


- Нет уж, не надо, - пробормотал Стивен. - С этим у нас все в порядке! - Стивен хихикнул. - Мне бы вернуть молодость...


Майкл махнул рукой.


- Это ты сейчас так говоришь. Вот увидишь, прибежишь ко мне за коррекцией!


Стивен посчитал благоразумным не спорить.


- А проблемы с оригиналом решили?


- Нет. А зачем?


... И снова Стивен очутился в полости цилиндра. И снова с замиранием сердца ждал расправы со стороны лазерного деструктора. И снова испытал это ни с чем не сравнимое чувство рвущейся изнутри свободы и эйфории.


И вновь, оказавшись снаружи, пережил неприятное сжатие в солнечном сплетении.


- Майкл, открой! - требовал старик. - Стивен, на помощь! Мы ведь можем существовать вдвоем, ты да я, а, Стивен?!


Крик сменился на истошный визг.


- Ты недопонял, Стивен!.. - то были последние слова старика.


- Ушел, - констатировал Майкл.


- Почему он так говорил? - испуганно вопросил Стивен.


Но Майкл лишь сухо ответил:


- Они всегда так кричат.


На этот раз осадка в душе Стивена образовалось намного меньше.


***


Стивен начал ухаживать за понравившейся ему девушкой, которую звали Мэгги. Старая жена так никогда и не узнала, куда он делся. В конце концов Стивен затащил Мэгги постель.


- Всего три раза за ночь? - презрительно фыркнула она. - Да ты слабачок! Мой прежний парень, Риккардо, умел семь раз!


- У него гены, наверное, другие... - проблеял Стивен, но его мужское самолюбие было растоптано...


- Да, он был мексиканцем.


- У мексиканцев больше тестостерона, они метисы.


- Значит, мне нужны метисы, - заключила девушка и натянула на грудь одеяло.


***


Майкл был удивлен столь скорым возвращением Стивена. А Стивен никак не решался изложить суть проблемы.


- Ты хотел о чем-то поговорить, - попытался начать разговор Майкл.


С великим трудом, краснея и потея, Стивен поведал другу о случившемся.


- Твой "регенератор" может исправить ситуацию? - умоляюще просил Стивен, заглядывая в глаза Майклу снизу вверх. - Понимаешь, я ее очень-очень люблю!


- Седина в бороду - бес в ребро! - буркнул Майкл и расхохотался.


- Конечно! - с радостью сообщил он. - Мы просто изменим заложенный в тебя генетически уровень потенции!


На этот раз казалось, Стивен с маленькой потенцией сломает аппарат.


- Это уже сверх всякой меры! - гневно орал он, сотрясая стены лаборатории так, что на шум прибежал охранник. - Я молод! Черта с два! Мне не нужна эта дура Мэгги! Три раза за ночь - нормально! Разве ты не понимаешь, Стивен? Это - перебор! Ты спятил! И так можно прожить! Эта штука - творение Сатаны!..


- В ад отправится, - сказал Майкл. - Последнее имя перед смертью - имя Сатаны упомянул...


На этот раз эпизод почти не произвел впечатления на Стивена. Он лишь спросил:


- Они так в один прекрасный день кабину не сломают?


- Броня выдержит, - просто ответил Майкл.


На следующую ночь Мэгги очень удивилась, но подвиг Стивена оценила.


***


Да, Стивена затянуло. Он бегал к Майклу по каждому пустяку. Насморк - поможет "регенератор", палец порезался - чего же боль терпеть! Захотелось заняться баскетболом - увеличил рост. Увлекла гребля - удлинил руки. Майкл говорил, что теперь "регенератор" может превратить мужчину в женщину и обратно, но Стивену воспользоваться этим "захватывающим приключением", как выражался Майкл, мешали комплексы. Хотя хотелось.


Стивен просил Майкла подарить ему отдельный "регенератор", но ученый почему-то не согласился. Мол, извини, но хочу сохранить монополию в клане - и точка.


Стивен сам занимал видное положение в мафиозной структуре, за которой все чаще стали водиться грязные, а зачастую и кровавые делишки.


Так прошло несколько веков...


***


А наука тем временем тоже не стояла на месте. Планета земля вступила в Межгалактический Союз Разумной Жизни. Аборигены планеты Трульфамадорр* обучили человечество путешествиям во времени. Но и люди, и трульфамадоррцы - все по-прежнему оставались смертными.


***


- Я проходил сквозь твой аппарат больше десяти тысяч раз! - воскликнул Стивен, явившийся к другу, чтобы подкорректировать кривизну губ, по рекомендации новой подруги, тоже имевшей членство в клане. - Но меня мучает один вопрос...


- Да? - кокетливо спросил друг, изящно закинув ногу за ногу.


Его-то теперь и другом назвать было сложно. Все чаще Майкл принимал женскую ипостась, называясь Мишель. Сейчас Мишель стала жгучей брюнеткой, чуть пышненькой, как на картинах Рубенса. Так изменилась мода.


- Каждый раз ситуация оказывалась выигрышной, в левой кабине оказывался не я. Но ты говорил, что по теории вероятностей шансов пятьдесят на пятьдесят...


- Говорила, - поправила Мишель. - Ты, Стивен, развратной жизнью совсем мозги себе выветрил! Конечно, в левой кабине оказывался ты. И шансов действительно пятьдесят на пятьдесят. Тут эффект вроде того, что наличествует в теории относительности Эйнштейна. Для стороннего наблюдателя принцип "пятьдесят на пятьдесят" соблюдается четко, но для того, кто выходит из правой кабины, он нарушается с каждым разом сильнее и сильнее. Тем больше будет удивление, когда он однажды очнется в левой кабине...


- Но я столько раз оказывался в правой кабине, что страх исчез без остатка!


- Да, скоро ты перестанешь в него верить совсем. Но ты заметил, как всегда кричат те, кто остается в левой кабине?


- Как? Я перестал обращать на это внимание.


- Они всегда кричат сильно! Очень сильно!


- Ты думаешь, это остановит меня сегодня? - ухмыльнулся Стивен. - Я не могу разочаровать Лорэн!


Майкл положил руку другу на плечо.


- В том-то и весь смак - не откажешься!


***


Стивен беззаботно вошел в кабину. Процедура давно не приносила ему ни свободы, ни эйфории. То ли оттого, что Стивен никогда не запускал себя до такой степени, то ли оттого, что привык. В этот раз Стивен слегка удивился, когда из приоткрывающейся дверцы брызнул красный свет. "Из-за темноты цветовосприятие изменилось, - подумал Стивен. - Колбочки переклинило". Потом он осознал, что дверца не приоткрывалась, а красный свет струится с потолка. Недоуменно Стивен задрал голову. На него пристально глядел горящий дьявольским огнем глаз лазерного деструктора.


- Не, я на это не согласен! Нет, я на это не согласен! Нет, я на это не согласен! - ритмично причитал Стивен. - Я так не могу! Я так не могу! Я так не могу! - Стивен в отчаянии упал на пол и забился головой о пол. - Этого следовало ожидать! Этого следовало ожидать! Этого следовало ожидать! - как заведенная пластинка. Стивен схватил себя за волосы и выдрал клок. Еще клок. Еще клок. - Я исчерпал весь лимит удачи! Весь лимит удачи! Весь лимит удачи! Десять тысяч раз! Десять тысяч раз! Десять тысяч раз! С лишком! С лишком! С лишком! - Стивен бился о стены, как бесноватый. - Я схожу с ума! Схожу с ума! Схожу с ума! - И сходил с ума! Сходил с ума! Сходил с ума! Как бесноватый! Как бесноватый! - Того следовало ожидать! Следовало ожидать! Следовало ожидать! На десятый тысяч раз с лишком! Десятый тысяч раз с лишком! Десятый тысяч раз с лишком! Уж в кои-то веки это должно было произойти...


Лазерный деструктор зажужжал и вспыхнул таким ярким светом, какой Стивен не видел, даже путешествуя к сверхновой в Созвездии Рака.


***


Стивен оглядел свои новые губы в зеркале и остался доволен. Что-то омрачило его разум, и он попытался поймать мысль. Мысль долго порхала, улетала, словно маленькая птичка, как только он подкрадывался с сачком. Но вот он схватил ее за горло. Птичка била крылышками.


- Что-то он уж слишком сильно кричал сегодня, - озабоченно заметил Стивен Майклу, проводя пальцем вдоль линии губ.


- Они всегда так кричат, - недовольно отмахнулся Майкл.


Стивен отпустил птичку.


***


19-21.06.2006


***


*Трульфамадорр - планета из произведений Курта Воннегута. Ее обитатели владели секретом времени (прим. Автора).


Автор теста: Дмитрий Тюлин

Показать полностью 1
5

АНАКВАЙР

Один из самых эмоционально сильных моих рассказов. Писал в 2006 г, желая доказать литкритикам. Довёл себя до такого экстаза, что по печатающим рукам побежал ток. В тот момент у статуэтки глиняного гномика, стоявшей на верхней полке компьютерного стола, пулей отлетела голова и ударилась о далёкую стену. Тот литкритик был в восторге. А группа "Индустрия нестабильности", после участия рассказа на конкурсе, написала трэк с одноимённым названием: Индустрия нестабильности. Анаквайр. Слушать. И да, я считаю с научно-фантастической т.зр. данную гипотезу бредом.


Аннотация 2006 года:

Какими же в самом деле предстанут перед первым астронавтом обитатели другой планеты? Всё, что предлагают к рассмотрению фантасты, до боли напоминает земное, и сама природа нашей планеты хитрее на выдумки. Практикуя осознанное сновидение, я задал себе этот вопрос. И получил неожиданный ответ...

***


АНАКВАЙР!

Склизкое инородное с руки испортит внимание клочком бесовщины.

Пурпурная фантастика, мистическая музыка.

Порядок высших миров - хаос на нижних.

Поцелуй формирует дыру.

Болотный. Сиреневый. Белый. Оранжевый.

Бежать не удастся. Приятие безумия - закон эволюции!

Вечерами три процесса в одном яйце.

Клетки. Трубки. Дела.

Кошки.

И вот звездолёт возвращается к Солнцу.

Лето.

Потом был прагматизм.

Первый. Девочка с птичками.

Балкон.

А-О. Б-О. С-У.

АНАКВАЙР!

АНАКВАЙР!


***


Зябкая тревога назойливо щекотала Симонсона под рёбрами. Ливень барабанил по зонту, нет-нет, а прольется струйка за шиворот. Рядом Морган, и так горбатый, плечами, да позвоночником компактно упаковывал плащ. Ему можно, он высокий! Чавкали, давились ботинками лужи. Водный занавес. Глубокая ночь.


Морган резко затормозил. Сердце Симонсона дёрнулось лисицей в капкане. Он испугался, что так себя накрутил.


- Вот он!


Неоновый луч вырвался из фонарика Моргана. Округлость планетолёта: чёрный металл с артериями из подтёков дождя. Запах озона.


- Как-будто ничего особенного, - сквозь перестук зубами от холода выдавил Симонсон. Едкая лапа душит грудную клетку.


- А ты что ожидал?


- Ничего...


Морган распахнул плащ, отстегнул от пояса лазерную пилу, водрузил на лицо маску сварщика.


- Отвернись!


Склизкое инородное с руки испортит внимание клочком бесовщины.


Что это? Мышиный носик Симонсона озирается по сторонам.


- Отвернись, я сказал!


Симонсон поспешно присел на корточки. За его спиной трещал рвущийся металл.


- Идём! - позвал Морган.


В планетолёте образовалась амёбоподобной формы дыра. Жёлтый свет лампы накаливания.


***


Симонсон в Центре Космических Исследований двадцать третий год. Как неожиданно мечта, взлелеянная в детстве, обрела плоть! Выпытать у Вселенной тайну недосягаемых звёзд.


И вот, из путешествия к далекому светилу, возвращается звездолёт. Вместо имени у того солнца - не умещающийся в человеческой памяти номер. Новейший каталог, доступный лишь узкой группе засекреченных специалистов ЦКИ. Но сложнейший астрофизический расчет неумолимо указывает: здесь должна быть жизнь! И это - первый опыт в истории человечества.


И все насмарку! Пилот мёртв. Во всяком случае, радио молчит.


***


Морган осмотрелся в переднем трюме корабля. Лазерную пилу в его руках сменил компактный бластер Андреева. Пусто. Симонсона не покидало ощущение притаившегося в чулане привидения.


- Дальше! - скомандовал Морган, переступая порог следующей каюты.


Напряжённо мигают лампы. Если пилот мёртв, кто посадил планетолет? Нечто витало в воздухе, идея. Идея, сводящая с ума.


Вот коридор. Отсюда три двери. Какая?


Средняя?


Пусто!


Слева?


Справа?


Другой коридор.


Склизкое инородное с руки испортит внимание клочком бесовщины.


Да что это за ерунда, чёрт возьми?!


Склизкое инородное с руки испортит внимание клочком бесовщины.


Склизкое инородное с руки испортит внимание клочком бесовщины.


- Морган!


- А?


- Может, ну его? Запустим роботов, они лучше нас разберутся. Все анализы, а? А если понадобится, всегда объявиться успеем.


Морган резко остановился, развернулся к Симонсону.


- Чего ты боишься?


- Здесь атмосфера безумия!


- Я чую. Это твой страх. Тебе нельзя было на эту работу.


- Это не только мой страх!


Что-то грохнуло за дверью. Симонсон взвизгнул, словно истеричная шлюха. Схватился за сердце, в котором пульсировало лезвие ножа. Морган подпрыгнул; резко, сильно пнул ногой. Дверь со скрипом раскачивалась на петлях. Симонсон осторожно, медленно поднял глаза.


Там, на кухне, за столом, скрестив пальцы в замок, отдыхал от жизни пилот. Белки его глаз - чудовищно круглые, маленькие пронзительные зрачки - строго по центру. Перед ним - кухонная доска из дерева, совсем как в старину, нож и половина булки хлеба; другая половина нарезана, словно на бутерброды. Крошки: большие, маленькие, совсем труха.


Морган приблизился к трупу.


- Страх! - диагностировал он, опуская ладонью веки покойника. - Очень сильно испугался. Сердце не выдержало. Видел, какой ужас в глазах?


- А что сейчас грохнуло? - запинаясь, спросил Симонсон.


В этот момент что-то зазвенело справа. Монета переворачивалась вокруг собственного центра во всех плоскостях; напоминала схему электронных орбит в популярной энциклопедии. Одновременно целиком перемещалась вверх и вниз, поочередно. Сначала все движения - медленные, потом - быстрее и быстрее. Звон достиг протыкающей барабанные перепонки частоты, и в тот миг, когда Симонсону показалось, что звук уносит рассудок, монета пулей метнулась в угол, ударилась о стену, безвольно упала, спокойно осела на полу.


- Что это было?!


Нож пошевелился, с чувством собственного достоинства застыл над столом и бодро продолжил нарезать хлеб. Ломтики отслаивались.


Симонсон завопил и бросился прочь. Со всех ног мчался следом Морган, распрощавшись с храбростью навсегда.

***


Вместе с храбростью Морган похоронил способность к логическому мышлению. Остаток дней он провел в психиатрической клинике, называясь облезлым зайцем. Симонсон остался работать.


***


- Что это может значить? - Симонсон ткнул кнопку чёрного ящика, извлечённого роботами из планетолета. В динамике, перекрываемый шумом помех, затрещал голос первого астронавта:


- Когда меня спросят про АНАКВАЙР, что я смогу описать? Пурпурный, сиреневый, фиолетовый, белый, особо пронзительных, особо едких оттенков. А ещё: знаете этот дух мистической музыки, само свойство фантастичности? Пурпурная фантастика, вот как! Это всё, что можно сказать об АНАКВАЙРЕ достоверно. Остальное адекватно передать нереально...


Грейс покачал головой.


- А другой фрагмент? Как я понимаю, он покидал корабль и передавал по рации?


Симонсон кивнул.


- А АНАКВАЙР - так окрестил планету, к которой летал?


- Да. Вот, послушай. Ещё лучше!


Снова заработал чёрный ящик:


- ...Это - белое. Грязно-белое. Но оно как бы прямоугольное, плоское, двухмерное, только края вогнутые. А прямоугольник из концентрических окружностей. Как бы. И его много, они разлетаются в стороны. Но это - единое. Как бы. Такая форма материи намного высокоорганизованней остального, потому что сводит с ума, сопротивляться очень сложно. Это и есть АНАКВАЙР! - голос в чёрном ящике срывается на крик. - Я ощущаю это как слово АНАКВАЙР! Одновременно - прямоугольники с вогнутыми краями, концентрическими окружностями. И АНАКВАЙР! Абсолютная тождественность! Тяжело объяснить, принять... Что же делать? У-у-у... Понял! Одно способно перейти в другое - и наоборот! - в голосе космонавта - возбуждённая суета, одержимость. - Они есть АНАКВАЙР! Возможно такой АНАКВАЙР соответствует уровню разума, или даже выше! - голос убыстряется! - Но и планета - АНАКВАЙР! Я пока не разобрался... Мне опять страшно... - гнетущая вибрация в голосе. Истерия. - Все страшнее...


Симонсон ткнул красную кнопку.


- Дальше он возвращается на корабль, - пояснил учёный. - Такой бредятины очень много! Есть кое-что осмысленное. В основном - сложные философские построения, немного личного, но связать материалы воедино пока не представляется возможным. Нарушена хронология. Скоро восстановим.


- На борту не было наркотиков?


- Алекс - проверенный человек!


- ЛСД?


- Только морфий на экстренный случай. Наркотики исключены! К тому же, вам известно, КАКАЯ нелегкая занесла беднягу Моргана в психушку. Несомненно, там действуют неведомые нам силы.


- Тогда он спятил. Симптомы шизофрении. Или ЛСД.


- Что-то свело его с ума!


- Работайте, - сухо приказал Грейс.


Его лысая макушка, обрамлённая седыми клочками, отражает свет неоновых ламп. Красный нос. Круглостекольные очки.


***


15 сентября, к. в. (корабельное время). Запись в дневнике.


Сегодня я увижу планеты. Вблизи. На экране большого монитора. Я стараюсь представить, как это будет, но всё, что получается разглядеть - пурпурный цвет, а ещё - таинственное, мистическое ощущение. Я понимаю, это работа мозга. Тем не менее, момент встречи с неизвестным представляется ярко. Но когда я пытаюсь рассмотреть, что представляет собой загадка - увы.


Но кто-нибудь разглядел? Разве сочинения фантастов - не синтез из наличествующих в человеческом опыте фрагментов? Как антропоморфны инопланетяне! Даже название какое: гуманоиды! В лучшем случае - осьминоги, насекомые, или живые чайники.


Но сегодня я увижу.


***


- Образованный человек, - заметил Грейс.


- Я же говорил, что проверенный!


***


15 сентября к. в. Вечер.


Я видел планету. Это АНАКВАЙР. Имя само заявило о себе. Только я не понял, что произошло. От этой планеты исходит ощущение, которое я не могу описать. Такого чувства нет у людей. Какое-то шестое чувство. Совершенно невозможно разобраться.


Монитор показывает, что структура поверхности планеты очень сложная, но мой мозг отказывается дифференцировать детали. Я не могу обозначить то, что наблюдаю. Пурпурный хаос!


Да, я был прав! Может, у меня открылось ясновидение? Преобладают пурпурные оттенки. И мистический дух присутствует.


Знаете, как-будто смотришь на монитор, на каюту - всё нормально, кроме одного фрагмента. Это АНАКВАЙР. Отсюда исходят неведомые ощущения, непостижимые шестые, седьмые, двадцать пятые чувства. А привычное восприятие блокируется. Остаётся только пурпурный цвет и вдохновение фантастической музыки.


И вот, что странно. Закроешь глаза - тот же самый эффект! Все по-прежнему, но АНАКВАЙР так и засел в сознании, как нечто сверхъестественное. Сейчас вспоминаю - да, АНАКВАЙР поселился в моем сознании.


***


16 сентября, к. в.


Глючит компьютер. Не могу добиться показаний от приборов. Но температура - приемлемая для жизни.


***


23 сентября, к. в.


Отказываюсь комментировать, пока не разберусь в происходящем.


***


- И ни одной записи между двадцать третьим и шестнадцатым?


Симонсон покачал головой.


***


24 сентября, к. в.


АНАКВАЙР - словно маслянистый. Когда я пробую осознать АНАКВАЙР, мои мысли тоже приобретают характер маслянистости. Такие мысли не могут служить инструментом осознания.


***


25 сентября, к. в.


Показания зондов интерпретировать невозможно. АНАКВАЙР словно воздействует на сознание, провоцирует слабоумие. Завтра вылетаю на планетолете. Планирую выход в скафандре.


***


26 сентября, к. в.


АНАКВАЙР изменяет сознание!


***


27 сентября, к. в.


АНАКВАЙР - из той же материи, что и сны.


***


- Вот что передавала рация, - объявил Симонсон, уверенно нажимая на красную кнопку ладонью.


***


- Шлюз открывается! Поле в фиолетовую и белую клетку. Мягко под ногами. Это - словно живое! Всё - маслянистое... Очень много деталей! И невозможно уследить за всем, какая-то пара колонн, но они пластичны и подвижны, они выпускают навстречу друг другу выросты, а ещё что-то движется по диагонали, по спирали и исчезает в пространстве. В дыре, которая в пространстве. Но это не дыра в пространстве, пространство - из материи. Дыра в материи... Много таких штук.


- Очень много всевозможных деталей! Мозг отказывается регистрировать, опознавать... Вращаются, колышутся, взаимодействуют, переходят, превращаются друг в друга. Сплавляются, вычитаются... Это - хаос! Но сильно структурированный хаос. Это - живая материя!


- И есть что-то ещё! Воздействующий на сознание компонент. Не могу пока определить его...


- Сильно давит на психику! Кажется, крыша вот-вот поедет!


- Не могу, возвращаюсь на корабль!


- Это всё - не такое, как на Земле. Нет травы, нет деревьев, нет шестерёнок и механизмов. Я бессилен объяснить. Сердце разрывается от сожаления!..


***


- А вот его теория относительно происходящего, - Симонсон протянул Грейсу рукописи.


***


29 сентября, к. в.


Девяносто процентов (или около того, точно не помню) визуально воспринимаемой картинки достраивается мозгом на основе предыдущего опыта. И только десятая часть информации поставляется сетчаткой глаз! Наивно думать, что в иных мирах нашему взору предстанут человекоподобные дружественные гуманоиды, или зелёные растения. Для человеческого мозга высокоорганизованная материя другой планеты, где бессилен предшествующий опыт - неусваиваемый продукт! Как человек, с детства привыкший общаться только на английском языке, не дифференцирует арабскую речь на слова, так и астронавт с Земли не выделит представителя местной разумной культуры на фоне следствий существования этой цивилизации: сложно организованных индустриальных, технических элементов, а также - инопланетного ландшафта, флоры, фауны.


С этим я столкнулся! Здесь всё - единый хаос. Но ясно, что хаос - только для человека, не умеющего опознать внутри данного нагромождения событий упорядоченность. Нет шаблона для сопоставления, без чего невозможна работа логического ума. Тем не менее, эта упорядоченность существует, поскольку обычный хаос - следствие повышения энтропии, как раз легко поддается описанию.


***


1 октября, к. в.


Я нашёл недостающий элемент, основную характеристику восприятия планеты АНАКВАЙР! Здесь приходят СОВЕРШЕННО ИНЫЕ смыслы, которые - послевкусия восприятия.


Поясню мысль. Взять примеры, когда, находясь среди шизофреников, человек ощущал некоторую неадекватность в себе. А что происходит, когда вы переступаете порог храма? Высокие потолки, иконы, свечи, архетипы - всё формирует эти смыслы, послевкусия восприятия. Но загляните в дворец-музей! Ощущения отличаются, не правда ли? Вас просят представить дом. Что вы ощущаете перед тем, как воздвигнуть на внутреннем экране бетонные стены и усыпанную параболическими антеннами крышу? Ведь дома бывают многоэтажные, с дымоходом, деревянные. Но есть в вашем сознании ощущение: всё это дом!


Это я понял на АНАКВАЙРЕ. Но мы привыкли к смыслам и послевкусиям восприятия Земли. На АНАКВАЙРЕ - другие смыслы и послевкусия восприятия! Нет субъективного ощущения 'мягко', нет субъективного ощущения 'холодно'. Есть субъективные ощущения, для которых нет места в нашем языке. И всё это воздействует на астронавта!


Зомбирование религиозными идеями, индукция вины в детстве, приводящая к психологическим комплексам в зрелом возрасте - цветочки, по сравнению с тем давлением на психику, которое ожидает астронавта на другой планете. Здесь просто не верят в землян, и это бесконечное неверие разрушает психику человека. Местные элементы, проникая в сознание, инициируют сумасшествие. Их нельзя за то винить. Та же судьба их ожидала бы на Земле. Если их упорядоченность - не выше земной...


Изменения сознания под воздействием галлюциногенов, эксперименты с осознанными сновидениями, откровения экстрасенсов - это когда АНАКВАЙР случился в мозгу, но АНАКВАЙР снаружи - несравненно бесноватее!


***


2 октября, к. в.


Структурированность материи прямо пропорциональна степени влияния на сознание.


***


- Есть ещё описания самой планеты? - задал вопрос Грейс.


- Сколько угодно! Всё в том же духе...


***


28 сентября, к. в. Запись черного ящика:


- Переплетения оранжевых трубок. Цвета - то, что объединяет нас и АНАКВАЙР. Я протягиваю к трубкам щуп. Я не могу дотронуться, так как трубки не обладают свойствами, необходимыми для дотрагивания. Но они предъявляют массу иных свойств! Вернее, я прикасаюсь щупом к трубкам, но это нельзя определить, как осязание. А изгибы трубок - не пластичность. Они лишены мягкости и твёрдости. А то, что наличествует - не имеет аналогов на планете Земля...


***


3 октября, к. в. Запись в дневнике.


Отделить от АНАКВАЙРА кусок материи! Ничего принципиально невозможного в том нет. Материя - та же. Но волевое ощущение, призванное спровоцировать каскад психофизических реакций, итог которых - акт отделения от АНАКВАЙРА фрагмента материи (чтобы произвольно поднять руку, нужно заставить себя ощутить, как она поднимается), при соотнесения с образом АНАКВАЙРА в сознании деформируется критическим образом. Необходимо воссоздать в сознании волевой импульс, адаптированный под психофизическую реальность АНАКВАЙРА.


***


3 октября, к. в. Вечер.


Такой фрагмент материи, помещённый в земные условия, обязан изменить вероятностное распределение событий. Итог - нарушение физических законов, явление полтергейста. Неслыханный научно-технический прорыв!


***


4 октября, к. в.


Попытка провалилась. АНАКВАЙР уводит мысли в сторону. Любое намерение относительно АНАКВАЙРА - неадекватное с точки зрения обоих планетных систем психологическое явление, шизофрения.


***


- А вот его мнение по поводу прямоугольников с вогнутыми краями и концентрическими окружностями.


***


5 октября, к. в. Запись в дневнике.


- Это - зона высшей структурированности материи из всего, что довелось мне наблюдать на планете АНАКВАЙР. Возможно - разумная форма жизни. Сознание вблизи ЭТОГО, а я понимаю, что оно и есть АНАКВАЙР (АНАКВАЙР - его суть, как маслянистость, пурпурность, или фантастичность), оказывается на грани фола. Частота вибраций АНАКВАЙРА настолько отличается от человеческой, что представителя нашей цивилизации при дальнейшем приближении к этой зоне ждет неминуемое разрушение рассудка.


Вот примеры, как это происходит, из числа зафиксированных мной смещений ощущений:


Эмоциональные индексы 'хорошо - плохо' произвольно меняются местами, плюс некоторые индексы приобретают любое значение, или группу значений, как из области человеческой психофизической реальности, так и с области реальности АНАКВАЙР. Теряют часть значений. То же самое - с намерением действия, внутри процесса логического мышления, моменты отказа от неправильной мысли, сопоставление фигур в сознании. Хаотически, но одновременно структурировано неведомым образом, смещаются, деформируются, видоизменяются, в соответствии с правилами реальности АНАКВАЙР, все элементы сознания. ЭТО - СУМАСШЕСТВИЕ! Я никогда представить не мог, что БЫТЬ БЕЗУМЦЕМ - ТАК СТРАШНО! Я познал безумие, и могу со всей ответственностью заявить: ни один психиатр не ведает, что это такое НА САМОМ ДЕЛЕ!


***


- Это - последняя запись?


- Да. Мы никогда точно не узнаем, как закончил дни старик Алекс. На этом рассуждения героя обрываются.


- Я бы на его месте сделал ноги оттуда!


- Прочти вот это!


***


4 октября, к. в. Вечер.


АНАКВАЙР прекрасен! Да, он ужасен, но есть в той мелодии истинно космическое величие! Это восхитительнейшее сумасшествие! Это заставляло ведьм нестись на мётлах на шабаш! Здесь я испытал дьявольский ужас, но и божественное чувство красоты!


Нечто подобное всегда происходило со мной во сне.


***


5 октября, к. в. Утро.


Тысячи фантастов пытались заглянуть на территорию других миров. И это возможно, если один из пары квантово-запутанных атомов находится там.


Единственное инопланетное, что удалось воспринять сознанием, основанном на земных шаблонах - восхитительные пурпурные цвета и музыка в стиле 'спэйс'. Вернее, не сама музыка, но та суть АНАКВАЙРА, которая сонастраивает мысли и материю в унисон себе. Это мистическое благоговение, эти цвета написали музыку, нарисовали иллюстрации к произведениям писателей-фантастов. Это - пример того, как деформировал земную реальность АНАКВАЙР. Тем же способом он уводил мои мысли в сторону, обезвреживал намерение вторгнуться в чужую личную жизнь.


Пурпурная фантастика! Мистическая музыка! Вот - единственное послание планеты АНАКВАЙР землянам!


***


- Он сам ответил на свой вопрос, - заключил Грейс. - Излучение АНАКВАЙРА погубило его рассудок. То же произошло со стариной Морганом. И вас поразило галлюциногенное свойство этого излучения, не так ли?


***


Симонсон оказался в заколдованной кухне во второй раз. Роботы очистили корабль от посторонних предметов. На всякий случай. Официально никакого полтергейста не было, но инстинкт самосохранения у Грейса работал хорошо. Единственное, что не позволили трогать роботам - труп первого в истории человечества астронавта.


***


Ничего пурпурного. Только мистическое. Не музыка. Страх. Древний суеверный страх животного перед непознанным.


Склизкое инородное с руки испортит внимание клочком бесовщины.


Что это? Опять!


Неодолимое намерение разжать замок из ладоней пилота. Тошнотворное облако в груди.


Симонсон приближается. Грейс загадочно улыбается.


Симонсон дотрагивается до окоченевшей плоти. Лёгкий запах падали. Грейс улыбается.


Симонсон разводит ладони. Ладони не подаются. Грейс не противится.


Симонсон делает рывок и силой разнимает ладони. На стол падает склизкий комок болотно-серого цвета, словно кусок мёртвой улитки.


Симонсон не верит глазам. Он вращает головой по сторонам. Внимание распределяется по кухне гармонично. Но там, где комок, внимание ПОРТИТСЯ. Грейс улыбается.


Словно турбулентность, воронка, чёрная дыра. Комок обладает свойствами, которые Симонсон бессилен опознать. Свойство ИНОПЛАНЕТНОСТИ! Да. Никак иначе не назовёшь это седьмое чувство. Невидимое облачко из ИНОПЛАНЕТНОСТИ окружает комок. Глаза Грейса напуганы.


Симонсон прикрывает глаза. Во внутреннем мире внимание распределено гармонично. Но стоит вспомнить о комке... Воронка, турбулентность, чёрная дыра... Сделалась частью внутреннего мира... Гниль уже в душе.


Это - бес. Просто бес.

Перцы! Перцы! Почем перцы?

АПынвур всмслк43759292н епвыцлн 46;:%;:?*АУЫГ ШЩ ::::::::

Симонсон видит, как пальцы бегают по клавиатуре.

Откуда?

Видит, видит Симонсон.

Рейхстаг, уррррррррррррррррр!!!

ЧЁРНОЕ, ЧЁРНОЕ, БЕЛОЕ, БЕЛОЕ!

АПкуС%:Пиго Р:ВЦИ олг(а

АНАКВАЙР!

АНАКВАЙР!

АНАКВАЙР!

Автор текста: Дмитрий Тюлин

Показать полностью 3
7

Космофауна. Контрабанда. Глава 18. Чаевед

Начало, предыдущая глава

Роман целиком на АТ

Космофауна. Контрабанда. Глава 18. Чаевед

- Ччёрт, не прокатило, - прошипел батя и подтвердил мои опасения. - Придётся стартовать «с мясом»! Волчок, хватай упряжь!..

- Диспетчер, вас плохо слышно, приём! - прокричал Арсен в передатчик, а затем жестом погасил его.

«С мясом» - это ничего хорошего. Это означало — вырывая парковочные телеги от рельсов и с риском, что нашлют Инспекцию Протокола.

– Есть захват упряжи! Есть ровная гравитация!

– Гагарин, девяносто-сто двадцать по правому.

– Есть девяносто-сто двадцать по правому!

Гравитация оказалась вовсе не ровной, при повороте я в очередной раз шатнулся к перилам и чуть не свалился с лестницы. Заскрипели рельсы парковочной платформы под днищем, зашипел воздух, загремело, заныло под ложечкой.

– Кислород, двигатели в норме?

– В норме.

– Удаление от поверхности?

– Шестьдесят километров! Ильич, включай металл!

Ильич зашипел встроенными динамиками, включив уже знакомый коммунистический классический челябинский хэви-металл:


Если дело отцов стало делом твоим –

Только так победим, только так победим!

Слышишь юности голос мятежный,

Слышишь голос заводов и сёл!


– К пульту живо! Проверь пульт, всё ли горит! А ты к туннелизатору!

– Есть!

Подбежал, держась на поручни, поглядел в туннелизатор. Три хилые вакуумные рыбёшки барахтались за пыльным, закреплённым на крупные болты просмотровым окном, готовые слиться в вихре.

– Крути! Гони синего к красному!

– Не хочет!

– Транспортир подавай! Ты всех кормил? А, дефлюцинат, ничего не умеешь, давай я! А ты – в трюм, проверь востроскручу!

Я побежал в трюм через грузовой, провонявший конским навозом — батя упоминал, что прихватил по дороге в Иерусалим заказ по перевозке табуна лошадей — и услышал в браслете:

– Тройка сформирована! Оси приняты?

– Тройка сформирована! Оси приняты.

– Не подведи, милая! – сказал папаша в полголоса в микрофон. – Толкай их! Нно, родимые! Ныряем!

Еле видимая волна погружения прошла по кораблю.

– Нырнули! Идём!

– Ура!

Я побежал наверх, в моих руках, как это часто бывает, появилась красная электро-семиструнка «Урал». Полились грубоватые аккорды в такт песне, и вот уже три глотки орали на весь зал:


Банин, партия, комсомол,

Банин, партия, комсомол!

Банин, партия, комсомол,

Банин, комсомол!


Успокоились, как это часто бывает, через пару минут. Плыть в подпространстве до нашего следующего пункта — малонаселённой звезды на границе Иерусалимской Республики — оставалось ещё долгих десять часов, и мы сели обратно за стол.

- Итак, что мы имеем… - начал отец, но Ильич перебил его.

- Неприятности, товарищ капитан.

- Отставить! Денег задатка, на оплату оптовику, они дали, вот одноразовая карточка. Взлететь смогли. Запасы есть. Всё отлично! Всё под контролем!

Обожаю это батино «всё под контролем». От одних этих слов мурашки по спине, что от шёпота космической зверюги.

Вот что, что мешало спокойно заплатить? Фамильная прижимистость? Азарт авантюриста? Ведь у нас был не нулевой бюджет, мы могли особо не экономить. Нет, манёвр «старт с мясом» они с Арсеном выполняли не в первый - на моей памяти, уже в третий раз. В одном случае отделались взяткой ближайшему имперскому сторожевику, но один раз напоролись на неподкупных Инспекторов Протокола, которым имперский червонец — не указ. Непонятно как, но профсоюзу тогда удалось урегулировать проблему, отец отделался трёхнедельным арестом на орбиталке, а Арсен с Ильичом сидели под арестом в бронеангаре, на сухарях.

Но это ещё тогда повезло. Могли бы и на каторгу угодить, в какой-нибудь Дзержинск, в плутониевые копи. Повторять не хотелось. В общем, к необходимости успешно доставить груз прибавилась ещё и задача обойти по краешку все зоны баз Инспекции Протокола.


* * *

Вечером в те же сутки мы с Арсеном собрались перетащить кровать в мою комнату, и выяснилось, что она больше не моя.

Во-первых, во время жёсткого всплытия что-то случилось с трубой буржуйки, которая шла по контуру вдоль моей комнат - то ли она уже давно проржавела, и развалилась сама, то ли от сотрясения вывалился какой-то болты. В общем, сажа и копоть вывалилась в вентиляцию, а оттуда равномерно распределилась по всем поверхностям комнаты.

- …! Твою…! … ты ...! - рявкнул я.


Штраф за нецензурную брань -4 трудочаса


- Не беда! - попытался меня приободрить Арсен. - Ну, посвободнее со временем станет - приберём, ага?

- Ага! Конечно, приберём!

А во-вторых, выяснилось, что в углу, где стояла кровать, свили огромную паутину детишки приснопамятной Милли. Двое из них увидели нас, когда мы вошли, и спрятались под тяжёлый чугуниевый шкаф, который стоял в комнате с момента создания, и который мы могли бы сдвинуть только в состоянии невесомости. Арсен бросился на пол, полез под шкаф - вообще, я был удивлён такой его прыти, учитывая, что ещё недавно он весьма их боялся.

- Он же ядовитый?

- Да, не страшно! Смертельный лишь в десяти процентах случаев. Меня уже кусал один раз - рука отекла, раздуло в два раза, я в медкапсулу сунул на пару минут - как рукой сняло!

Одного он выудил и сунул в заранее подготовленную банку. Второго - не поймал. Сколько их осталось всего мы пока не знали, но решили от греха перенести побольше вещей в мою новую “каюту”, а потом пришло время снова нырять.

Мне уже стало интересно, как батя выкрутится. Обычно у него получалось, но уж больно длинным был маршрут.

Первый участок мы прошли быстро. Ушли с коридора с отключенными транспондерами, чтобы отсечь возможную погоню. К концу вторых суток пересекли границу Иерусалимской Республики и Союза Планет и пошли короткими всплытиями по окраинам большой звёздной туманности, от одного коричневого карлика к другому. Первый патрульник Союза вынырнул на нашем курсе на четвёртый день, как раз, когда мы кормили гипототемов - уставшие коньки жрали дефлюцинат вёдрами, только успевай носить.


Входящее сообщение от кп1-100565-2987-усм


- О, письмецо, - битя немедленно зачитал. - “Требуем сохранять орбиту и приготовиться к досмотру".

- Местные?

- Патруль, не инспекция.

Катерок был совсем крохотный, десятиметровый и без всяких признаков востроскручи. Когда высокий и усатый - по последней имперской моде - пожилой погранец в сине-зелёной форме шагнул с посадочного коридора на палубу, я заподозрил, что он просто соскучился по гравитации. Потому и решил нас навестить.

Как выяснилось, я ошибся не очень сильно.

- Так, первым делом - где у вас сантехническая комната? - спросил он и в ответ на беззвучный кивок бати проследовал туда, буркнув. - Пока подготовьте отчёты.

Не выходил долго, минут десять, слышалось журчание воды, какие-то невнятные бурчания с возгласами “о, наконец-то”.

- Только бы у них базы не обновились, - прошептал Арсен.

- Какие? - не понял я.

- Разыскные. Из Иерусалима.

Наконец, дверь отворилась, и наш ревизор вышел весьма с подобревшей физиономией, мокрыми волосами, застёгивая на груди лёгкий скафандр.

- Хм, ну, спасибо. Знаете, мы тут третьи сутки околачиваемся.

- Наказали вас, что ли? - улыбнулся батя.

Погранец нахмурился, пробурчал и стал рыться в браслете - не таком, как у нас, а в обычном, раскладывающемся в планшет.

- Вовсе не наказали. А вас вот сейчас накажу! Почему у вас логи очищенные? Я же вижу, что тут не всё в порядке, глаз у меня намётан.

Логи у нас всё ещё собирались полу-автоматически, и в дополнении батя предварительно сказал мне залезть в ломанутую сто лет назад консоль бортового супер-админа и вычистить всё подозрительное. Это я умел хорошо. Я взглянул на отца.

- Путевой лог не очищенный. Мы их вручную собираем. У нас электроника релейно-ламповая у большинства устройств.

- Ну и что? Нельзя, что ли, на эту релейно-ламповую налепить нормальные датчики? Сгорят - новые поставите! В общем, это всё отмазки. Вы запросто можете быть преступниками, а мне потом отвечать.

- Ну и как мы решим этот вопрос? Знаете ли, у нас не такой уж богатый бюджет, чтобы при каждой аварии менять датчики. А рейсы мы часто совершаем в Дальний восток - вот, как и сейчас. И пару раз под электронные бомбы уже попадали.

Погранец нахмурился. Видимо, не часто через его края проходили смельчаки, направляющиеся в столь отдалённые края.

- Ладно. Штраф семь тысяч уральских кредитов, - он скинул голограмму документа отцу на браслет.

Тот кивнул, молча достал имперскую карточку.

- У меня только имперские кредиты. У вас же нормально обменяется? Какой сейчас обмен?

- Один к пятидесяти пяти. Обменяется, - кивнул имперец.

- Хорошо!


* * *

К большой орбиталке пришвартовались на пятые сутки. Первым делом я отпросился у бати, побежал в ближайшую столовую и навернул две порции нормального орбитального борщеца. Мы остановились на пять часов, и в планах было много чего — искупаться в полноценной душевой, потом пройтись по клубам настольных игр или интеракт-студиям, и завести пару ни к чему не обязывающих знакомств. Нет, про Дину я помнил и даже верил, что она действительно будет меня ждать, однако после такого внезапного опыта очень хотелось новых приключений на пятую точку.

Но — не судьба. Только допил компоту, как раздался звонок от бати.

- Слушай, Арсен куда-то убежал, ничего не сказал, а я один сижу с Ильичом. Мне нужно за каботажем сходить и топливом для коней. Дуй обратно.

- Так Ильич же на корабле?

- Ты что, думаешь, я ему корабль одному оставлю? В этих краях?

- Раньше же оставлял, и ничего… Нам надо экипаж расширять!

- Разговорчики!

Пришлось возвращаться, и тут меня ждал сюрприз. У самого перехода на корабль, припаркованному на нижнем ярусе перронов, нос к носу столкнулся с Арсеном, ведущим под локоток девицу странной внешности. Маленькая, худая, с иссиня-чёрными волосами, в которых мелькали нити-голограммы, в обтягивающем пластиковом топике, который транслировал какое-то древнее кислотное видео. Видео на доли секунды прерывалось, оставляя девицу полуобнажённой по пояс.

- А, Гага, вот, смотри, моя да-авняя знакомая, подруга — Галина, а это Гагарин, сынок нашего капитана.

“Сынок” прозвучало очень обидно, но я промолчал. Учитывая, каким Арсен бывает костноязычным - обижаться было глупо. А женщина опасная, подумалось мне. Не киборг, а кибер… котка, или готка, я с трудом вспомнил, как называется эта древняя субкультура. Давняя, говорит? Сколько же ей лет, если Арсену уже под тридцать. На вид она казалась чуть старше меня, хотя могло быть и все сорок.

Галина с надменным видом протянула мне руку, согнутую в запястье. Я неуклюже пожал, хотя, видимо, подразумевалось, что нужно поцеловать.

- Галя, родная, ты веди себя смирно, много не говори, товарищ капитан будет ругаться, но это он по первости, я всё улажу, - услышал я голос Арсена за спиной.

Зайца на борт, значит, задумал провести! Девицу. Я усмехнулся. Что-то зачастили женщины к нам на борт, хотя раньше батя был тем ещё шовинистом. Задним числом я задумался, какую выгоду с этого могу поиметь. Отношения с Арсеном у меня были, в общем-то, хорошие, и сразу сдавать его папаше я не стал.

- Кто такая?! - папаша нахмурил брови. - Ты, что ли, Гага, где-то отыскал?

- Не, это моя давняя знакомая, Галина, она… специалист по чаю. Я подумал, что такой дорогой груз нужно будет вести особым образом, и чаевед нам не повредить.

- Чае… кто? - почесал макушку папаша.

- Чаевед, - не меня презрительного выражения лица, повторила Галина.

Батя сел, вытер платком пот со лба. Успокоился — на миг.

- Так, а ну-ка, давай, рассказывай. Не мне — ему, - кивнул он на «Завет Ильича». - Он у нас знаток. Где училась? Какие сорта чая знаешь? А то, может, мой друг и напарник решил меня облапошить, а?!

- Филиал шестнадцатого регионального аграрного университета Казани в орбитальном посёлке Аргаяш-3. А чаи?… Ну, бывают казанские чаи, индийские, китайские, с Зимбабве ещё, черные, зелёные…

Голос у неё оказался низкий, не очень подходящий к худой фигуре. Она немного осеклась, я заметил тень неуверенности, прорвавшуюся через напускное презрение.

- Ещё?

- Ну, крепкие, слабой выдержки, ещё… улуны.

- Сколько лет занимаешься?

- Пять… нет, шесть.

Она протянула какие-то документы - на пластиковой бумаге. Папаша бегло посмотрел, взглянул на Ильича, тот молча вгляделся в стереобумажку своим фирменным подслеповатым взглядом старых стереокамер. Зная характер робота, можно было предположить, что он обязательно сумничает и отпустит реплику в адрес сомневающейся девицы — участвовать в допросах с пристрастием он любил. Но нет — молчит, и всё тут. Тут и папаша опешил — видимо, тоже ожидал какого-то хитрого разоблачения.

- Ну, получается, что… Ладно, а какая нам выгода с чаеведа? Что, просто в гермоконтейнере его нельзя провозить? В сейфах там, не знаю.

- Не рекомендуется, - поджала губы Галина. - Спреет. Сгниёт. Товарный вид потеряет. Надо, чтобы обдувало, чтобы не испортился.

- Да она много есть не просит, - вклинился Арсен. - Смотри, Шон, какая худющая!

Батя помедлил пару минут, а затем сказал.

- Ладно. Но учти! Больше одного… двух процентов с нашей сделки ты не получишь. И обязанности по кораблю теперь делим не на четверых, а не пятерых, ясно?

- Может, четыре? - подняла бровь Галина. Чертовка, а она ещё в этой ситуации пытается торговаться с батей! Понятно, что для проформы — но своей смелостью она меня начинала раздражать.

Интересно, что у них с Арсеном?

В следующие часы мы вытащили из комнаты Дины чугуниевую кровать, огородили комнатку рядом со мной щитами, матрас запасной нашли.

В первом же погружении она затеяла уборку, начала перекладывать вещи на стеллажах. Но продолжалось недолго — после того, как она заявилась к папаше со стопкой его любимых пожелтевших журналов «Вестник Златоуста» и вопросом «А можно ли это сжечь?» ей быстро дали понять, что хрупкую экосистему верхней палубы лучше не трогать.

Признаться, я начал чувствовать себя не в своей тарелке. Мысли о том, что где-то в пяти метрах от меня летит — спит, переодевается, моется и так далее – настоящая, живая, красивая девушка, с которой мне предстоит лететь ещё целых полгода, будоражили мой незрелый юношеский ум. Впрочем, знакомиться поближе я даже не пытался — не хватало ещё конфликтов с Арсеном, да и бате такое вряд ли понравилось бы. Да и Дина… вдруг она меня дождётся?

До Тюмени оставалось плыть пару восьмичасовых нырков, как вдруг папаша, ни с кем не советуясь, повернул не по кратчайшему пути, а в сторону Тобола — большого и малонаселённого планеты-океана с несколькими спутниками. Это было достаточно забавно: просыпаешься ты утром, идёшь к просмотровому окну поглазеть на созвездия, и видишь у себя в половину обзора фиолетовую хрень с чёрными точками искусственных островов-купольников.

- Красиво? - похлопал меня папаша по плечу. - То-то же. Сейчас причалим к орбиталке-аквариуму и затаримся рыбой. Я нашёл лот с третьей степени годности всего за двести тридцать червонцев.

- Зачем?!

- Запах! Мы же везём чай. А наш новый специалист подсказала, что чтобы ищейки его не нашли, нужно, чтобы тут всё чем-то провоняло. Заодно будет чего пожрать в поездке.


Текущее поручение: перевозка рыбы ДГЛ-107


Какая умница наша Галина! Я тогда ещё не представлял, насколько мощным может быть рыбный запах. Теперь мне кажется, что я почуял его ещё до стыковки, через вакуум, как чувствуют шёпот космического волчка. Он ворвался в мои ноздри и сжёг мои нервные окончания. Он заполнил всю первую палубу и впитался в поверхность наших чугуниевых стен. От него слёзы выступили на глазах всех членов экипажа, включая Ильича. Конечно же, респираторов для таких случаев мы не предусмотрели, и не в скафандрах же туда идти? И, конечно же, руководить погрузкой контейнеров с рыбой отправили именно меня.

Тягловые тюленеры, исполинские родственники волчков, поднимали километровый водный пузырь на низкую опорную орбиту вместе со всей живностью, в изобилии разведённой на Тоболе. Сортировку по разновидностям и упаковку производили прямо на орбиталке, и рыба здесь была десятка разновидностей, от крилекильки до исполинского тунца. Я готов предположить, что последние пахнут куда более благородно, но мы-то причалили на рельсы, ведущие к складам с самой отстойной продукцией — той самой «третьей степени годности» - с полуразмороженной, просроченной, с рыбными субпродуктами и прочей гадостью. В общем — повезло. Весь мой путь прошёл словно в тумане, я старательно пытался заткнуть нос, но запах шёл через уши и носоглотку. Я подписал документ на электробумаге и скинул деньги с имперской карточки, вручённой батей, повёл грузчиков с антигравами обратно, к парковочному рукаву — мы встали снаружи, наши габариты оказались слишком велики для парковки склада-отстойника.


Получена премия: 10 трудочасов


Батя заказал не так много - четыре тонны просроченной трески. Как только люк закрылся, я понял, что ситуация несколько лучше, чем казалось на первый взгляд — рыба, хоть и просроченная, была прочно запечатана в пачки углепластика по десятку кило, и вонь постепенно начала уходить, как вдруг папаша приказал Ильичу:

- Сейчас полетим к Югре - это спутник Тюмени, там нас будут ждать связные, чтобы передать товар. Как взлетим - достань пять-шесть пакетов, распотроши и разложи по первому этажу. Пущай пропитается. Да, и отбери ту, что посвежее — пущай Галя вон приготовит нам жарёху.

- Я эту дрянь готовить не буду! - взвизгнула Галина.

- Ильич! Запроси повторную стыковку, мы должны высадить одного пассажира.

- Я… я! Я буду готовить, только если она не будет вонять!

- То-то же. Отбери получше, чтоб не воняла.

Шовинист батя, что поделать. Мне даже стало жалко девушку.

А через пару дней я встретил говорящего кота и космического поэта.


Продолжение следует

(А.Скоробогатов, роман целиком - на АТ, также читайте по ссылке следующий роман серии)

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!