Ответ на пост «ПРИЗЫВНИК»29
ТС фантазер, ни в каком ОМОНе он не служил иначе знал бы, что там перед трудоустройством проходят мвдшую ВВК и ЦПД. Причем здесь дело из военкомата?
ТС фантазер, ни в каком ОМОНе он не служил иначе знал бы, что там перед трудоустройством проходят мвдшую ВВК и ЦПД. Причем здесь дело из военкомата?
Марк копошился возле игрушечного домика, то залезая в него, то вылезая и закрывая дверки.
Мама готовила кашку.
В какой-то момент ребёнок притянул к домику большое резиновое колечко – игрушку нашего пса – и положил рядом. Немного подумав он стал внутрь кольца и улыбнулся.
В этот момент из кухни появилась мама с тарелкой каши и, набрав её в ложку, протянула малышу.
– Ам! – сказал сынишка и съел порцию.
После чего побежал по своим делам. Сделав круг и прожевав он снова стал в кольцо и сказал громко: “Ам! Ам-ам!”
И мама снова дала ему кашки.
Две минуты спустя папа чуть не выронил чашку кофе из-за пронзительного крика.
Марк стоял в кольце, держался за домик и громко кричал.
– Ам! Аааа-ам! Аам!
– Что такое? Что случилось? – спросил папа в шоке.
– Дай ему ложку каши. Условный рефлекс закрепился. – смеялась мама.
Марку два годика.
Прол и Пахом сидели на завалинке сторожки ершовской ж/д станции.
Пахом(закурив сигарету):
– Некий философ – Бертран Рассел, говорил, что первым математиком, разработавшим доказательный метод "математической индукции", был цыпленок...
Прол:
– Всегда думал, что математика и куриным мозгам под силу, коли мотивация имеется. И как цыпа этот метод разработал?
Пахом:
– Насыпали ему пшена в день первый, насыпали и во второй, затем в третий...вот цыпа и решил, что насыпят и в стопятидесятый...
Прол:
– И как? Прав оказался цыпа?
Пахом(бычкуя окурок):
– Прав, но на сто пятьдесят первый день петуху отрубили голову...
Прол(смахнув скупую мужскую слезу):
– Мясник с топором, небось, инквизитором был – извечным губителем научной мысли?
Пахом(присвистнув):
– Бери выше – философом.
Прол(поджав губы):
– Раселл, сцуко, башку петуху и оттяпал...
Пахом:
– Почему?
Прол:
– Иначе как бы Рассел узнал, что петух – великий математик?
Пахом(кивнув):
– Логично...наверное.
Прол(вскакивая с завалинки):
– Слышь, кум, ну почему ты сегодня во всем сомневаешься?
Пахом:
— Потому, что сегодня сто пятьдесят первый день подряд, когда мы выходим на этот полустанок, чтобы сесть на электричку до Урюпинска.
Подкатила электричка. Дверь вагона напротив Прола и Пахома отворилась, и в проеме показался английский джентельмен в приталенном сюртуке при погонах проводника, и с окровавленным топором в руках.
Пахом и Прол(охнув хором):
– Раселл!
Раселл(улыбнувшись):
– Следующая остановка – Оксфорд.
Пахом:
– А как же Урюпинск?
Рассел(слизнув каплю крови с топора):
– А в Урюпинске сегодня праздничный суп едят...из курятины, а электричка всегда следует по "математичесеой индукции"...
Прол:
– Всегда в Урюпинск!
Рассел(отрицательно помотав головой):
– Всегда следует.
На дворе весна 1992 года, а мне 17 лет, скоро в армию, ровно через год. Моему другу (тоже 17 лет) приходит повестка из военкомата, с требованием явиться, но без вещей, цель вызова точно не помню, но комиссий всяких мы на тот момент прошли штук пять. Мне повестки нет, хотя он мартовский, а я февральский. У меня паника. Подождал я немного и пошел в военкомат выяснять причину отсутствия повестки. Не то, чтобы очень уж хотел служить в армии, но если данная почетная обязанность неизбежна, то лучше её выполнить вместе с другом, так веселее.
Приперся в военкомат прямо с утра. На входе, в окошке-амбразуре, сидит тетя, которая интересуется целью визита. Я сообщаю, что вот – повестки у меня нет, а другу пришла. Хотим вместе служить, а для этого повестка нужна.
Тетя куда-то ушла, велев мне подождать. Через некоторое время она приходит и шепчет в окошко: «Твоего личного дела нет. Скорее всего потеряли. Повезло тебе. Можешь домой идти». Я не понял намека и начал возмущаться: «Вы почему шепотом сообщаете? Да об этом кричать нужно! Сегодня потеряли, а через пять лет найдете и чего потом?!».
В это время в дверях появляется какой-то полковник и интересуется причиной шума, на что я ему выдаю свои пояснения в полном объеме. Оказалось, что это сам военком вовремя появился. Пригласил он меня к себе в кабинет, предложил кофе и, пока я сидел и швыркал кофе из пивной кружки, он озадачил эту тетю, из окошка-амбразуры, повторно поискать мое личное дело. Спустя какое-то время тетя пришла и они с военкомом что-то негромко обсуждали. Потом товарищ полковник меня спрашивает: «Медкомиссию проходил»? Естественно, я все прошел, о чем и сообщаю. «А как со здоровьем у тебя, какая группа?» - задет вопросы он дальше. Я отвечаю, что жалоб на здоровье не имею, в больницах не лежал, травм не имею, про имеющуюся плоскостопию я скромно умолчал, посчитав этот факт несущественным.
Товарищ полковник, обращаясь к тете, говорит: «Сделай ему личное дело, прямо сейчас. Группу здоровья А1 поставь, здоровый парень, его эта группа». А затем ко мне: «Достойно поступил, как настоящий гражданин. Не воспользовался моментом. У меня для тебя есть предложение - как поощрение можешь выбрать бесплатные курсы от ДОСААФ: парашютная подготовка, курсы водителей категории В,С или механик-водитель». Я согласился на водителя, но с условием, что и друга моего туда же направят». Военком посмеялся над моей наглостью, но согласился.
В сентябре 1992 года, мы с другом поступили на курсы водителей в автошколу ДОСААФ, которую закончили в январе 1993 года. Получили водительское удостоверение с надписью PERMIS DE CONDUIRE и отметкой «действительны с (дата рождения) 1993 года».
Призвались мы весной 1993 года, но попали в разные части.
После демобилизации, весной 1995 года, я поступил на службу в МВД РФ, а точнее – в ОМОН, на должность милиционер-боец. Много чего после было, и Первая Чеченская, и ранение, и приключения всякие. В МВД служил до июня 2015 года. Уволился по выслуге лет, с должности оперуполномоченный ОЭБиПК, в звании капитана.
Перед увольнением, в МВД есть возможность сотруднику в госпитале пройти обследование, на предмет наличия заболеваний. Я воспользовался этим, проболтался в госпитале дней 10 и узнал одну интересную вещь – у меня оказывается очень сильно выраженная плоскостопия, при которой я не то, что в ОМОН, я даже срочную служить не должен был. Короче, у меня были ограничения по здоровью, но, благодаря утрате моего личного дела военкоматом, в 1992 году, и сделанному за один день новому, у меня резко улучшилось здоровье с категории «негоден» до А1, а соответственно и пути жизненные были скорректированы. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы меня признали негодным к прохождению срочной службы в рядах ВС РФ, но я благодарен военкому за данный шанс, ни о чем не жалею.
Детективный фильм-книга
Четырнадцатая серия
Вечер, Свердловская область, обочина дороги.
Титов и Митя, спустившись в кювет, пытаются открыть дверь в перевёрнутом милицейском УАЗике, чтобы вытащить раненого Дёмина.
Двери заклинило, Титов выбивает ногой лобовое стекло, они с Митей за руки вытаскивают Дёмина и кладут его на траву.
Он без сознания, Титов рвёт на нём рубашку, отстёгивает бронежилет, в котором четыре пулевых отверстия, на теле ран нет, только синяки.
Дёмин кашляет, открывает глаза, приходит в себя, садится, тряся головой и потирая ушибленную грудь.
Дёмин, кашляя:
Взяли его? Ушёл?
Титов:
Не ушёл и не взяли?
Дёмин:
Это как?
Митя:
Он на мотоцикле в столб въехал, а там провода 220 вольт, умер он…
Дёмин, ковыряя пальцем дырку в бронежилете:
Ну … туда ему и дорога! Спасибо капитан за твой броник… считай спас мне жизнь… хорошо, что у начальника укороченый «Калаш» был, а то бы насквозь…
Вечер, Свердловская область, дачный дом начальника РУВД.
Титов, Митя и оперативники производят обыск дома. Митя стоит перед зеркалом в коридоре и прикладывает платок к ране на щеке. Рядом стоят соседи - понятые.
Титов, стоит у входа в большую комнату в чёрном пальто, которое снял с пугала, для задержания, и говорит участникам обыска:
Внимание всем! В отличии от городской квартиры в частном доме можно без труда оборудовать тайники - мешки, бидоны, банки, соленья-варенья, подпол, крыша, чердак, стены, печка, водосточная труба, огород, колодец, поленница, забор и даже, извините, клозет - внимательно обыскиваем всё! Ищем всё запрещённое и изъятое из гражданского оборота, женские вещи, особое внимание шарфы, платки, широкие галстуки, длинные обрезы ткани, полотенца и документы, милицейские протоколы, любые официальные бумаги. Изымаем и упаковываем всю одежду и обувь. Здесь закончите, поезжайте на его городскую квартиру. Можно начинать!
Бабулька понятая:
Товарищ начальник, а разве без хозяина можно шмон устраивать?
Титов:
Можно, гражданочка, закон позволяет в неотложных случаях… Тем более, хозяин умер…
Бабулька:
Как умер? Храни Христос его душу… - покосившись на чёрное пальто, - Когда закончите, товарищ начальник, пальто на наше пугало повесьте, вещь всё-таки…
Соседний участок, огород.
Титов вешает пальто на чучело, поправляет его, закуривает сигарету.
Митя стоит рядом, глядя на чучело:
Вроде ровно… Из далека и правда за человека принять можно…
Титов:
Вот именно, из далека можно всё перепутать… Понимаешь, о чём я?
Митя:
Вы о том, что мы гонялись за Власовым, а убийцей оказался полковник?
Титов:
Не совсем так… Я даже сейчас не могу избавится от ощущения, что кто-то с нами играет, как-будто наблюдает за нами и дёргает за нужные нитки…
Митя:
Ну мы же на факты полагаемся! А не на нитки! Полковник открыл по нам огонь на поражение, это по вашему не доказательство его вины?
Титов:
Да, мы полаемся на факты, только эти факты всё время меняются… как в игре, понимаешь? Как будто их кто-то нам в руки вкладывает… Правила этой игры постоянно меняет кто-то… А нам показывают вот такое пугало…. и мы верим … - кивает на пальто с дергающимися ветру рукавами.
Поздний вечер, здание городского МОРГа и Бюро судебно-медицинской экспертизы, помещение зала для вскрытия трупов.
Профессор вскрывает труп начальника РУВД.
Профессор, вслух:
Вот такая судьба, товарищ полковник. То вы нами командуете, то теперь я разрезаю вашу грудную клетку, и вы не возражаете… Заметьте, всё по закону… как вы любите…
В помещение входит Маша:
Добрый вечер, профессор!
Профессор, бросается к ней, на ходу снимая перчатки и фартук:
Машенька, родная! Милая!
Профессор, обнимая Машу:
Слава богу, ты жива и здорова! Этот мерзавец не издевался над тобой?
Маша:
Профессор, Власов надо мной не издевался… он кормил меня, и он простите…не мерзавец…
Профессор:
Ну-ну, моя хорошая, следствие разберётся! Кстати, у нас есть ещё один подозреваемый, наверное его помощник, точнее был ... такого ты, голубушка, точно не ожидала… вот - гордо показывает на труп начальника РУВД.
Маша вздрагивает:
Что с ним случилось?
Профессор, улыбаясь:
Как ты видишь, он умер! Столкновение со столбом под током с большим напряжением, электротравма.
Маша, снимая плащ:
Профессор, можно я буду ассистировать?
Ночь, пельменная для таксистов в центре Свердловска.
Полный зал. На раздаче две поварихи раскладывают пельмени по тарелкам из большого котла. За высокими столиками без стульев стоят мужчины по трое и пьют: кто водку, кто портвейн, заедая бледными бесформенными пельменями.
У одного из столиков стоят эксперт Дёмин и психолог Веточкин.
Дёмин открывает бутылку водки и разливает по стаканам.
Давай, Толя, за мой второй день рождения! Если бы ни Титов, пил бы ты один…
Веточкин:
Хорошо, что всё обошлось! Хотя, с точки зрения психологии, нет никакого везения, так и должно было быть. Только факты - пули были на излёте, стекло толстое, плюс броник… Вот что вы меня с собой не взяли? Я опять всё пропустил!
Дёмин, наливая по второй:
Толя, куда тебе под пули? Ты гражданское лицо! Учёный из ВНИИ МВД, твоя задача задачки психологические решать… а не за бандитами бегать!
Веточкин:
Я хочу со всеми! Мы одна команда, даже Митька с вами, а он совсем малой ещё…
Дёмин:
Митька, хоть и малой, но присягу давал! Курсант школы милиции, это его долг..
Веточкин:
Всё равно, скажи Титову, пусть тоже меня берёт в группу захвата, я вам пригожусь! Если мне медаль дадут, знаешь, как мама мной гордиться будет!
Дёмин, открывая ножом консервы:
Вроде психолог, а в медали веришь! Ладно, Толян, замолвлю за тебя словечко… Наливай!
Пьяный мужик проходя с двумя кружками пива, случайно толкает Веточкина плечом, Толя разливает водку на стол, чертыхается и оборачивается к мужику:
Гражданин, можно как-то по аккуратнее? Вы, между прочим, в обществе находитесь!
Мужик молча ставит пивные кружки на ближайший стол и с размаху бьёт Веточкина в лицо, тот падает на пол.
Дёмин подбегает к мужику, хватая за лацканы пиджака, бьёт его коленом в пах и лбом в нос. Мужик оседает на пол. Все начинают орать и возмущаться. Повариха кричит: «Милиция!»
Дёмин, поднимая вверх руку с удостоверением:
Спокойно! Московский уголовный розыск! Всем оставаться на своих местах!
Одна повариха другой:
Ишь, московский розыск, совсем обнаглели…
Дёмин, подходит к лежащему Веточкину, поднимает его, тот приходит в себя, виновато улыбается, вытирая кровь из носа.
Дёмин его приподнимает и выводит из пельменной:
Пошли-ка в гостиницу …группа захвата…
Утро, КПП Свердловской школы милиции МВД СССР.
Из автобуса выходит Митя в форме, его у КПП ждёт Маша.
Она видит его, бежит на встречу и обнимает, смотрит на него, проводит пальцем по щеке с пластырем.
Митя стоит сковано, перехватывая её руку:
Привет! Маш … не надо…
Маша, улыбаясь:
Митька, ты чего? Не узнаёшь? Что у тебя с щекой?
Митя:
Порезался, когда брился….
Маша, смеясь:
Когда щетина расти начнёт, тогда и бриться будешь! Ален Делон ты мой!
Митя, глядя вниз:
У тебя свой Ален Делон…
Маша, перестав улыбаться:
Митька, ты с ума сошёл? Какой свой? Ты про Власова, которого я чуть не убила, и который может стать из-за меня инвалидом на всю жизнь? Ты серьёзно?
Митя:
Ну ты же с ним всё время проводишь…
Маша, сердито:
Вот побудешь на моём месте, посмотрю на тебя! Дурак ты, Григорьев! И уши у тебя холодные!
Митя, волнуясь:
Прости, Маш, может я не прав…
Маша, отстранённо:
На, передай Титову данные судмедэкспертизы трупа полковника. Профессор считает, что он умер от удара током, я хоть и не профессор, считаю, что всё-таки первичная смертельная травма - удар бампером грузовика в затылочную часть головы, а электроудар от проводов - травма уже посмертная. Маша отдаёт Мите папку с экспертизой и идёт к остановке.
Митя, растерянно в след:
Маш! Погоди!
Маша, не оборачиваясь, наигранно беспечно:
Пока! Учись студент!
Здание РУВД, кабинет начальника уголовного розыска.
Титов сидит за столом и рассматривает фотографии жертв убийств, в кабинет заходит опер из группы обыска.
Опер:
Товарищ капитан, есть результаты по обыску у бывшего начальника!
Титов:
Ну давай, не томи, что нашли?
Опер:
Нашли материалы по прошлым убийствам пятилетней давности, он их пытался сжечь в печке, но не часть не сгорела. Под половицами нашли фотографии с мест убийств и негативы, на них задушенные женщины с крестообразными ранами на спине. Фотографиям примерно от трёх до пяти лет….
Титов:
Сколько женщин изображено на этих фото?
Опер:
На вскидку - девять разных женщин, снимки не все качественные, надо лица сличать, одежду… Получается мы нашли убийцу?
Титов:
Возможно, это не его любительские снимки, а криминалистические снимки с мест преступлений, которые он спрятал. Понятно одно - наш полковник знал, что уже пять лет в Свердловске и области убивают молодых женщин одним и тем же способом. Один и тот же человек. И при этом он молчал. Это же статья за укрывательство преступлений и злоупотребление служебным положением. Есть ради чего начать пальбу. Возможно, что убийца сам полковник или он хорошо знал убийцу… Что-то ещё нашли у него?
Опер достаёт бумажный пакет и разворачивает его, показывая ботинки 43 размера и серый шерстяной форменный милицейский шарф- кашне.
Утро, переполненный пассажирский трамвай, мама Мити едет на рынок за продуктами.
Она стоит и держится за поручень. Мимо неё по салону автобуса проходит мужчина, мама замирает, закрывает глаза, втягивает носом воздух, её начинает слегка потряхивать.
Она видит черно-белые кадры-воспоминания, как в тумане. Вот она стоит на остановке, с кем-то говорит, достаёт сигарету, кто-то предлагает ей зажигалку, потом накидывает на плечи мягкий шарф. Она говорит кому-то: «Какой приятный запах!»
Мама вздрагивает, открывает глаза и бросается на мужчину с криком:
- Это он! Он! Убийца! Арестуйте его! Милиция!
Утро, Свердловская школа милиции МВД СССР, кабинет кафедры специальной подготовки
Преподаватель, лысый крепкий майор:
Товарищи курсанты, тема сегодняшнего занятия - задержание вооружённого преступника в общественном транспорте. Тактику и приёмы задержания в городском транспорте вы разберёте самостоятельно. А сейчас рассмотрим задержание преступника в поезде. Предположим, преступник едет в закрытом купе, ваши действия?
Один из курсантов:
Можно в купе залезть через крышу поезда!
Майор курсанта:
Вы что «Неуловимых мстителей» насмотрелись? Это каскадёры в кино по крыше поезда бегают. В реальной жизни такого не бывает! Ветром на скорости сдует и по столбам размажет!
Второй курсант:
Разрешите, товарищ майор? Может попросить проводницу занести чай, а самим за ней, аккуратно?
Майор:
Вот это уже теплее…Только гражданскими не надо рисковать. Во-первых, могут струсить в последний момент, во-вторых, их бандит в расход пустит, я вы сядите, как сотрудник неверно организовавший задержание. Прокуратура нас не любит, учтите!
Митя:
Если преступник уже в купе, надо попытаться попасть внутрь, под видом другого пассажира, попутчика. Или, если есть такая возможность, на станции заблокировать дверь в купе и штурмовать, выбив окно купе прямо с перрона.
Майор:
Вот! Дельная мысль! Фамилия, курсант?
В кабинет заглядывает дежурный сержант:
Товарищ майор! Григорьева в дежурку!
Митя смотрит на майора. Майор кивает:
Иди Григорьев, пять!
Утро, здание РУВД, кабинет начальника уголовного розыска.
В помещении Титов, мама Мити, задержанный мужчина в наручниках и два опера. Вбегает Митя:
Мама! Что случилось?
Титов:
Твоя мама узнала запах одеколона убийцы…. Задержанного сейчас проверят на алиби по датам убийств, - Титов кивает на понурого мужчину с фингалом под глазом. Он утверждает, что пользуется одеколоном «Дзинтарс» дефицитный, сестра ему из Вильнюса привезла. Так?
Мужчина кивает.
Титов, Мите:
Ты с Дёминым обыск у Власова в номере делал, вспомни, какой был одеколон? У полковника дома на даче точно нет, на квартире надо проверить…
Митя:
Я не помню… был какой-то… и после бритья бутылёк тоже… всё в коробки сложили… Дёмин с вещдоками работал…
Титов:
До Дёмина с Веточкиным дозвонится с утра не могу, кивает одному из оперов, - дуй к ним в номер и тащи сюда!
А мы пока убедимся в том, что наш задержанный не врёт.
Титов достаёт платок, смачивает его водой из графина, подходит к задержанному и протирает его шею с двух сторон, потом достаёт из ящика своего стола бутылёк с одеколоном и смачивая одеколоном второй платок, говорит оперу:
Серёжа, в соседнем здании галантерея, найди в отделе парфюмерии самую опытную тётку, дай ей платки, пусть попробует определить марки одеколонов по запаху! Только быстро!
Опер берёт платки и уходит.
Митя, внимательно осматривая изъятое у полковника милицейское кашне:
Олег Евгеньевич, это у полковника изъяли? Понятно. Можно мы пока с мамой домой поедем… марку одеколона вы без нас установите, алиби задержанного проверяется, маме отдохнуть надо…
Титов, помогая маме встать:
Езжайте, конечно, вы нам очень помогли…
Гостиница, номер Дёмина и Веточкина.
Всклокоченный, заспанный Дёмин держит телефонную трубку и говорит слегка заплетающимся языком:
Товарищ капитан, виноват! Перебрали вчера маленько на моих поминках… По поводу одеколона, я точно помню, у Власова не «Дзинтарс», я сам изымал, у него набор: одеколон и жидкость после бритья марки «Консул». Это я хорошо запомнил!
Титов:
Понял! Приводите себя в порядок с Веточкиным и пулей в отдел!
Центральная поликлиника Свердловска, палата реанимации.
На кровати лежит Власов с закрытыми глазами. Рядом с кроватью сидит Маша, она держит на коленях трехлитровую банку томатного сока, завёрнутую в газету, аккуратно разворачивает и открывает банку, наливая сок в стакан.
Маша, вслух:
Врач сказал, состояние у вас тяжёлое, но стабильное, это хорошо. А я вас вылечу, не переживайте! Я в седьмом классе прочитала одну научную статью о том, что томатный сок очень полезен. Он помогает восполнить потерю крови при ранениях и травмах, а также обогащает организм витаминами. В войну его, между прочим, очень ценили, как лекарство. А я со старших классов сама томатным соком дедушку выхаживаю… У меня папа полярником был, замёрз во льдах…мне мама сначала не говорила… а потом я сама случайно в газете увидела фото…он знаете какой герой у меня был! А потом и мамы не стало…инфаркт … сердце остановилось… вот мы с дедом вдвоём и живём… я потому и на медицинский пошла … доктором стать решила…только вот вас покалечила… а Митя не понимает….простите меня…. Маша заплакала.
Власов открыл глаза, чуть улыбнулся и кивнул Маше. Маша вытерла слёзы, улыбнулась в ответ, привстала и поднесла ему стакан с соком. Власов сделал несколько глотков.
Маша, радуясь:
Вот! Какой вы молодец! Я вас мигом на ноги поставлю!
Власов пошевелил рукой, показывая на газету, в которую была завёрнута банка с томатным соком.
Маша:
Вы хотите что-то сказать? - Власов кивнул.
Маша развернула газету перед лицом Власова, согнув его правую руку, стала её придерживать.
Власов стал водить пальцем по тексту, как в прошлый раз.
Маша, следя за его пальцем, вслух:
«Он»…. «среди»… «своих»
День. Пятиэтажка, где живёт Митя с мамой.
Митя сидит на кухне и ест суп, рядом на столе лежат тетради, учебники и дипломная работа с исправлениями.
Митя ест без настроения.
Заходит мама, садится рядом:
Что с тобой Мить, угрюмый какой-то, с Машей что ли поссорился?
Митя:
Ничего я не поссорился! По дипломной работе Пташук трояк поставил…поначеркал… переделывать теперь надо…
Мама берёт в руки дипломную работу по криминалистике, начинает листать, вдруг кричит и бросает её на пол.
Митя вскакивает и удивленно смотрит на маму:
Мам, что с тобой?
Мама, плача и испуганно глядя на Митю и на дипломную работу:
Мить…. на страницах… его запах… тот одеколон…
Улица, день, телефонная будка.
Взволнованный Митя звонит Титову:
Олег Евгеньевич! Тут срочное дело! Мама… почувствовала запах одеколона от моей дипломной работы… её Пташук проверял… Это преподаватель кафедры криминалистики, который пришёл вместо вас. И ещё … я хотел сказать, что изъятое в доме начальника РУВД кашне - новое, я посмотрел по штампу, точно такие выдавались нам в «вышке», то есть курсантам и … наверняка преподавателям…
Титов:
Тётка из галантереи точно сказала, что это прибалтийский одеколон «Дзинтарс», значит твоя мама не ошиблась! Езжай сейчас на кафедру, отвлеки Пташука разговором, придумай что-нибудь, только осторожно - прикрыв трубку рукой - Группа захвата на выезд!
День, здание Свердловской школы милиции МВД СССР, кабинет кафедры криминалистики.
На кабинете табличка «Преподаватель майор Пташук».
Митя стучится в дверь:
Разрешите, товарищ майор?
Никто не отвечает, Митя открывает дверь и входит в полутёмный кабинет.
На стенах учебные плакаты по осмотру места происшествия, особенностям следов выстрела на разном расстоянии, видам холодного оружия.
Митя подходит к преподавательскому столу, на спинке стула висит майорский китель, на столе разложены бумаги, стоит графин с водой и пепельница.
Митя подходит ближе, видит карту Свердловской области, и берёт её, на ней ручкой обведен дачный посёлок, там где задерживали начальника РУВД и подчёркнута дорожная трасса, где произошло столкновение грузовика и мотоцикла.
Митя смотрит на пепельницу в ней тлеет свежий окурок, в графине мелькает отражение, кто-то резко бьёт Митю сзади по голове. Митя падает на пол без сознания.
Здание Свердловской школы милиции МВД СССР.
Титов подъезжает на своих жигуля к шлагбауму КПП, за ним УАЗик с операми в штатском.
Титов в рацию:
Григорьев не звонил? Нет? - быстро выходит из машины.
На встречу ему в развалку из КПП выходит дежурный майор, очень полный, с усами и красным лицом, он ест яблоко.
Майор:
Вы куда, дорогие товарищи? Ваших машин в списке на пропуск нет, вы вообще кто?
Титов, показывая служебное удостоверение и постановление:
Майор, я начальник Угро капитан Титов, у нас постановление прокуратуры на арест сотрудника учебного заведения! Пропустите транспорт! Это срочно!
Майор, откусывая от яблока, второй жирной рукой берёт бумаги и удостоверение:
Вы же знаете, порядок какой, сейчас я посмотрю ваши документы, свяжусь с РУВД, прокуратурой, всё проверю, генералу доложу, и если он разрешит, я вас запущу. Но только кого-то одного!
Титов улыбается, поворачивается к своим, резко приседает, делает полукруг ногой по асфальту и подсечкой сбивает майора с ног. Тот охает и падает на спину, фуражка и яблоко улетают в разные стороны. Титов наступив ему на грудь коленом, вырывает из руки документы и вытаскивает из его кобуры «Макаров»:
Извини, майор, мы торопимся! Оружие получишь позже.
Один из оперов открывает шлагбаум, второй опер забегает на КПП и направляет автомат на вскочивших курсантов:
Ребята, спокойно! Уголовный розыск! Всем сидеть!
Жигули Титова проезжают на территорию школы милиции, милицейский УАЗик блокирует выезд.
Окно кабинета кафедры криминалистики.
У окна стоит майор Пташук в форме, пьёт кофе из маленькой чашки, смотрит во двор, как бегут опера из группы захвата во главе с Титовым и улыбается.
Пташук снимает трубку телефона:
Дежурная часть? Майор Пташук! Внимание! Тревога! Нападение на режимный объект! На территории школы милиции вооруженные преступники! Они движутся по направлению к учебному корпусу, к кафедре криминалистики.
Через секунду включается сирена.
Кабинет генерала, начальника школы милиции.
Генерал вскакивает с дивана от звука сирены, и протирает глаза, в комнату забегает запыхавшийся дежурный:
Разрешите, товарищ генерал!
Генерал, злясь и тараща глаза:
Вы с ума сошли, вашу мать? Что у вас сирена воет?
Дежурный:
Вооруженное нападение на школу! Объявлен план «Крепость»!
Генерал:
Караул в ружьё! Курсу быстрого реагирования в полной выкладке с оружием блокировать здание по периметру! При появлении вооружённых людей - огонь на поражение! Дайте связь с РУВД!
Воет сирена.
Из дежурной части выбегают несколько курсантов с автоматами и два офицера.
По коридорам курса к оружейной комнате бегут курсанты, хватая на бегу автоматы, подсумки, бронежилеты и каски.
Двор школы милиции между зданиями общежития и учебного корпуса.
Во дворе спортивная площадка с турниками, учебная полоса препятствий с окопами.
Группа Титова с четырьмя операми бежит к учебном корпусу. Раздаётся автоматная очередь. Фонтанчики земли от пуль бьют прямо перед группой, опера и Титов прыгают в учебные окопы. Раздаётся ещё одна автоматная очередь поверх их голов.
Титов и опера пригибаются.
По периметру двора заняли позицию вооружённые курсанты с автоматами, окружив группу Титова.
Дежурный офицер в громкоговоритель:
Внимание! Всем бросить оружие и выйти с поднятыми руками! В противном случае открываем огонь на поражение!
Титов смотрит на оперов и устало облокачивается спиной на край окопа.
Кабинет кафедры криминалистики
Пташук смотрит на связанного Митю, лежащего на полу с кляпом во рту, улыбаясь, подмигивает ему:
Сейчас, Григорьев, начнётся настоящая милицейская перестрелка, глупая и беспощадная! А мне пора, извини Дмитрий, ты сам влез куда не следовало. Прощай, Григорьев! Из тебя мог получится неплохой криминалист!
Пташук снимает парик, оголяя лысую голову, отклеивает свои короткие усы, надевает зелёный китель полковника пехотных войск, разливает по полу кабинета бензин из канистры, смотрит на Митю, улыбается и чиркает спичкой.
Конец четырнадцатой серии.
Вошла женщина. Невысокая, заплаканная, с опухшим красным лицом. Не знай её Иона, он мог бы подумать, что она пила последнюю неделю, как иной монтажник, но если б она пила, у неё не было бы таких красивых, пусть и полноватых, плеч.
— Садитесь, сестра Марта, — сказал Иона.
Она всхлипнула и забралась в кресло с ногами. Иона поднялся и подал ей платок; она шумно высморкалась.
— Рецидив? — спросил Иона.
Марта закивала.
— Акт совершён? Вы не успели остановиться?
Марта вздрогнула, и её новый всхлип прозвучал так, будто она задыхается. Иона невольно вспомнил, как нужно делать искусственное дыхание. Он достал из кармана рясы записную книжку, перелистнул на чистую страницу. Последняя; после сегодняшней исповеди этот блокнот оправится в стопку исписанных и дотошно пронумерованных листов, занимающую весь стол в углу мастерской.
— Я разозлилась, — простонала Марта. — Я так разозлилась, отец.
— Итак, акт совершён под влиянием гнева, — сказал Иона. — Верно?
Марта кивнула, вытирая глаза.
— Триггер?
— Он поменял наш…
— Стоп, — Иона постучал по блокноту. — Это — не триггер, сестра. Это — контекст. Последовательность событий. Нам же нужен момент отказа воли. Точка, в которой управление перешло от вашего разума к вашему импульсу.
Марта теперь вздрагивала реже. Иона снова поднялся и подал ей воды. Она осушила стакан одним глотком.
— Он поменял. Ваши действия?
— Я... я замолчала. Я смотрела на него, а в голове пусто было.
— Потеря контроля над когнитивными функциями. Стадия первая: "Пустота". Записал, — Иона чиркал в блокноте. — Дальше. Что вы почувствовали в теле?
— Жар… Вот тут, — она показала на грудь. Её рука всё ещё тряслась.
— Непроизвольное мышечное сокращение. Стадия вторая: "Перегрев". Продолжайте. Какая мысль была первой после "жара"?
— Ненавижу… — прошептала Марта. Снова всхлипнула, и из её груди вырвалось что-то похожее на скулёж. Иона оборвал:
— Ненавижу его? Или ненавижу ситуацию?
— ...его. В тот момент — его.
— Записал. Стадия третья: "Короткое замыкание". Генерация деструктивной эмоции, направленной на объект. И только после этого вы...
— ...ударила его. Палкой. Она под рукой была…
— Использование подручного предмета как импровизированного оружия. Четвёртая, финальная стадия: "Выброс". "Пустой Выбор", — констатировал Иона, закончив схему в блокноте. Он обвёл последнее слово в кружок. — Диагноз подтверждён. Рецидив.
Марта завыла.
— Успокойтесь, сестра, — сказал Иона, подпустив в голос сочувствия. — Такое случается.
— Я снова…
— Пустой Выбор. Верно.
Марта сгорбилась сильнее.
— Давайте подумаем, что вы сделаете в следующий раз, — сказал Иона. — Но сперва позвольте мне…
Он неторопливо поднялся. Выдвинул ящик. Достал оттуда стандартный набор — цепи, пару гирь. Тяжёлые, но его рукам не привыкать. Такие были когда-то… где-то… недостойно человека — мучить тело; лозунг, но мучить тело, чтоб очистить душу…
Иона сосредоточился на тяжести в руках. Дошёл до кресла и опустил цепи на колени Марте.
— Я дам вам епитимью, сестра, — сказал. — Носите с собой, на себе. И пусть всякий раз, когда вас поманит Пустой Выбор, вы возьмёте по гире в каждую руку, разведёте их в стороны и закроете глаза. Тяжесть в руках вернет вас в тело, когда разум вас предаст.
Марта закивала.
— Спасибо, отец… — зашептала. — Спасибо, спасибо, что бы я без вас делала…
— А теперь обсудим, что вы сделаете в следующий раз, когда гнев обуяет вас, сестра. Рецидивы недопустимы. Возьмите гири.
В свежем мартовском воздухе слышался далекий гул орудий. Сгорбленная старуха в цветастых юбках, ведомая фельдфебелем в парадном мундире, осторожно ступала по раскисшим дорожкам между армейскими палатками. Старые солдаты смотрели равнодушно, молодые - с любопытством. "Судьба идет" - шептались они. - "Судьбе дорогу".
У офицерской палатки фельдфебель откинул полог и пригласил старуху внутрь. В душном воздухе смешались запахи карболки и ладана.
- "Проходите, мадмуазель! Николай Герасимович, а я Вам гостью привел" - прогудел фельдфебель, наигранно шутливым тоном. - "Судьбой кличут".
В центре шатра на изысканных персидских коврах лежал молодой офицер. С трудом он поднял голову над подушкой и посмотрел мутным взором на незнакомку.
- "Как Вы желали, господин поручик, отыскал лучшую ворожею в округе. Будущее ей ясно, а прошлое ей поведала долгая жизнь".
- "Чай милок занемог?" - участливо спросила она.
Фельдфебель поспешно ответил: "да, Судьбинушка, ранение в живот-с. Героическая была битва, верно Николай Герасимыч?"
Молодой офицер с опозданием кивнул, слабо осознавая происходящее.
- "Благодарствую, Петр Павлович, подайте лауданума" - прошептал лежащий поручик.
Фельдфебель раскрыл деревянный резной ларец, отмерил 7 капель и поднес к губам больного. Тот торопливо проглотил настойку и снова уронил голову на ковер. На время в палатке установилась гробовая тишина.
Через минуту офицер с трудом приподнялся над своим ложем и проговорил: "Хочу судьбу знать".
Старческие крючковатые руки с удивительной легкостью принялись извлекать разноцветные пузырьки из котомки и расставлять их на деревянном столике.
- "Знамо, знамо" - прошамкала старуха. - "Разведаю судьбинушку вашу, не смущайтесь. Сказывайте только: про себя аль про родимого сердцу человечка ведать желаете?"
Поручик задумался и медленно произнес: "Судьбу Родины знать хочу, что с нею будет через сотни лет".
На секунду руки колдуньи остановились и она казалось застыла в нерешительности, однако в следующее мгновение привычным движением сгребла пузырьки в котомку и проговорила:
- "Эх, милок, хитро это дело. Словно бы отсюдова глядеть за жизнью-то столичною: глядеть прямо не углядишь, а весточка, глядишь, и дойдёт".
- "Не понимаю" - промолвил офицер.
- "А что ж тут тёмного" - ответила старуха сипло - "Во всём мирозданьи порядок водится. Коли в торбочку положишь пять алтынчиков, то и вынешь не больше пяти, а то и меньше!". На этих словах она хитро усмехнулась.
Стоящий по вытяжке фельдфебель встрепенулся, достал портмоне и отсчитал старухе монеты. Та неспеша положила их в карман котомки и взамен достала прозрачный горный кристалл, который тут же заиграл бликами по стенам палатки.
- "Благодарствую, соколик мой, благодарствую! ...Ай, о чём же это я? Так вот: писаное слово крепко. Коли складно сотворено и на бумажку положено, то во всяко время достать можно".
На последней фразе старуха осеклась, как будто сказала лишнего. Фельдфебель напряженно вслушивался в слова гадалки, а больной офицер завороженно смотрел на игру света, исходящего от кристалла.
- "Ладно, давай свою писанную речь"
- "Как прикажете, так и будет! Итак, сотню лет вперёд заглянем, в писание об Империи Российской". Она прикоснулась к кристаллу и медленно двинула его вокруг оси. Выбрав ей одной ведомое положение, она вздохнула и закрыла глаза.
- "Вижу," - прошептала она. - "Вижу Россию через столетия. Вижу поэта, что о ней пишет..."
"Я волком бы выгрыз бюрократизм
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись
Любая бумажка. Но эту..."
...
Закончив, старуха осторожно убрала чудесный камень в котомку и поклонилась лежащему офицеру. Глаза его были неподвижны, будто сделаны из стекла. Но на лице застыло восторженное выражение мальчишки, который получил в подарок волшебную игрушку. Сейчас он побежит во двор к приятелям и вернется домой лишь к сумеркам. Гордо, как медали, неся на своей одежде пыль окрестных улиц.
Фельдфебель украдкой вытер глаза рукавом.
Старуха вышла из палатки и, старательно переступая лужи, пошла своею дорогой.
Королевский дворец столицы Авалона. Малая трапезная. 10 утра.
Ваше Величество, караван графа Ивана Горохова сегодня в 6 утра покинул столицу. К каравану во время сборов присоединились Марта Стрельцова с сыном, закрыв свой трактир и вернув его здание во владение города. А также Никифор Стальная Пасть и четыре отряда его железных псов. В отличие от Марты, Никифор оставил трактир за собой и даже поставил временного управляющего. Так же, как и сообщала разведка, отбыла вся чета Медведевых.
И? Ну вот скажи мне, дядя, вот зачем мне здесь и сейчас эта информация? Распоряжение на устранение каравана и его участников я тебе в прошлый раз не давал. Учитывая присоединение Никифора и его наемников, теперь я тебе его тем более не дам. Как минимум потому, что не стоит терять людей за просто так и не портить отношения с сильнейшими наемниками королевства. Так что же ты от меня хочешь, сообщая эти данные?
Я помню наш разговор, Ваше Величество. А также помню упоминание того, что в пути может произойти всякое... Так может, мы немного поможем этому самому произойти, например, отпустив некоторых заключённых из "Подкаменной крепости"? Увидев, что король, бросив приборы, ударил кулаком по столу, поспешил продолжить:
Я понимаю! Не надо кричать и сразу отвергать мою идею. Выслушай до конца. Содержание заключённых "Подкаменной крепости" обходится казне в кругленькую сумму, и, сократив их число чужими руками, королевство только выиграет. Ну а если сократится караван, это проблемы каравана. После этого дополнения король действительно задумался и, после нескольких минут гнетущего молчания, веско произнёс:
Нет. Всё ещё нет. Хочешь, называй это предчувствием, хочешь — чуйкой или наивностью, но мне кажется, не стоит строить козни графу. Мне кажется, что он принесёт нам огромную пользу.
Караван, направляющийся в земли графа Ивана Горохова, сам Иван:
Караван — это зло... Когда я путешествовал с караванами торговцев, я был воином, или простым, скажем так, пассажиром. Это было, хоть и иногда опасно, но в целом просто монотонно и скучно. Но вот в этот раз... ооо... быть организатором каравана, как показала практика, "это другое". Буквально через пару часов я был готов натурально выть волком. С различными вопросами, жалобами и предложениями ко мне подошли чуть ли не все участники нашей "могучей кучки", что отправилась в путешествие, за исключением разве что детей и сопровождающих отрядов охраны. Точнее, от них тоже был представитель в лице Никифора с простым и незатейливым вопросом: могут ли его ребята охотиться, чтобы продать, да-да, именно ПРОДАТЬ добытую дичь в общий котел или им столоваться отдельно.
Когда чаша моего терпения была практически полна, случилось чудо! И у чуда этого было имя — Марта. Эта мудрая женщина, видя мое состояние, сначала обошла всех ранее подходивших и объявила привал! О котором сообщила мне в последнюю очередь.
Причины у привала, как опять же Марта мне объяснила, были простые и незатейливые, а именно потребность организоваться из табуна, которым мы движемся сейчас, в полноценный караван. Стоило собрать представителей всех, так сказать, фракций, входящих в наш караван, она играючи распределила обязанности: готовка, охота и рыбалка, установка лагеря, которая потребуется позднее, заготовка дров и даже развлечения для детей! А я, наконец-то, смог условно "выдохнуть".
Благодаря тому, как Марта полноценно организовала караван, мы совершенно спокойно и комфортно двигались на протяжении двух недель. А потом на нас напали...
При том, как я сразу же решил, напали не разбойники, а если и разбойники, то явно не простые. Во время очередной ночной стоянки я был разбужен тревожным рогом. Благодаря привычке, вбитой в меня еще во время тренировок и обучения у Артогаста, я на марше двигался и даже спал в доспехах. Да, не очень удобно, зато безопасно. Выскочив из шатра, я был уже экипирован и с арбалетом в руках. В свете разгорающегося благодаря специальной походной алхимии костра, который стал освещать сразу всю лесную поляну, которую занимал наш караван, я увидел как падающих сильно ранеными или мертвыми охранников, так и нападающих, одетых в полностью черную одежду с масками, закрывающими лицо. Нападающие двигались в полной тишине, не подбадривая себя криками и задорным матерком, как бойцы Никифора. Кроме того, внимание привлекло их оружие: у всех оно было одинаковым. Нет, каждый из нападающих использовал что-то свое: кто-то с двумя короткими клинками, кто-то с мечом и щитом, а некоторые даже с булавами. Но, несмотря на то что у конкретного нападающего в руках было два коротких меча, на поясе у каждого висело два коротких меча, а за спиной — длинный меч и щит. Быстро поняв, что много я с одним арбалетом не навоюю, я начал дополнительно использовать молнии, с ужасом и сожалением осознавая, как я слаб против группы по-настоящему хорошо подготовленных людей. Поэтому в какой-то момент я на всю доступную мне скорость рванул туда, где под атакой оказались женщины и дети, с почти обессилившим Медведевым, где перед самим падением последнего, без сил, он использовал заклинание "каменная сфера", по наитию вбухав в нее в 5 раз больше необходимого магического резерва, надеясь, что это действие сделает сферу больше, а не прочнее.
К счастью, моя мысль оказалась верной, и под громогласный рев, нарастающий над полем боя, я вместе с детьми и женщинами, а также обессилившим бывшим герцогом Медведевым, погрузился во тьму защитного заклинания.
Стоило сфере развеяться, а мне с арбалетом в одной руке и кинжалом охотника на монстров рвануть вперед с готовностью продать свою жизнь подороже, как я увидел строй из всех охранников каравана, которых отчитывал крайне хмурый Никифор в свете уже горящего с обычной силой костра и спешно грузящих вещи, сворачивающих лагерь людей из числа тех, кто не попал в мою сферу. Чуть в стороне лежали мертвыми трое мужчин: один охранник и двое доверившихся мне людей, что в столице посещали трактир Марты. Горечь от того, что эти люди, поверившие мне и отправившиеся за лучшей жизнью, нашли в итоге лишь смерть, так и не добравшись до точки назначения, перехватила мне горло и сжала грудь.
Из мрачных мыслей меня вырвал Никифор: — Вашество, поговорить надо по поводу произошедшего... Это были наемники, точно тебе говорю. И наемники явно дорогие, слишком обученные, слишком уверенные в своих силах. Они шли не грабить и не разорять, они шли убивать. Уж не знаю, кто был их целью — ты или кто-то из тех, кого ты защитил магией, но стоило тебе скрыться под защитой заклинания, как нападавшие, прихватив с собой своих раненых и убитых, отступили. То, что они не просто бежали из-за того, что я использовал призыв духа монстра, используя череп, — это точно: они именно отступали, слаженно и не оставляя тел для осмотра. Тут дело такое: нам надо свалить отсюда и хоть как-то двигаться до утра, так как они могут вернуться. А потом, значится, вызывай дознавателя королевской канцелярии по делам благородных, поскольку это было покушение, я почти уверен. И требуй предоставить сопровождение или экстренный портал. Если замешан кто-то из сильных родов, то сопровождение, конечно же, не дадут, но на портале настаивай до последнего! Я тебе письмо дам и скажу, куда идти: приведешь всех моих парней. А мы уж как-то продержимся. И это вашество, Виру, заплатить надо будет, тоже скажу, куда и кому передать. Ну и это, Иван, все ты правильно сделал — не кори себя за павших и раненых. Сегодня мы потеряли троих и пятеро ранены, но если бы нападающие не отступили, мы бы потеряли больше.
Просто кивнув, я молча пошел помогать собирать лагерь.
