Сообщество - CreepyStory

CreepyStory

16 456 постов 38 888 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

156

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори

Дорогие наши авторы, и подписчики сообщества CreepyStory ! Мы рады объявить призеров конкурса “Черная книга"! Теперь подписчикам сообщества есть почитать осенними темными вечерами.)

Выбор был нелегким, на конкурс прислали много достойных работ, и определиться было сложно. В этот раз большое количество замечательных историй было. Интересных, захватывающих, будоражащих фантазию и нервы. Короче, все, как мы любим.
Авторы наши просто замечательные, талантливые, создающие свои миры, радующие читателей нашего сообщества, за что им большое спасибо! Такие вы молодцы! Интересно читать было всех, но, прошу учесть, что отбор делался именно для озвучки.


1 место  12500 рублей от
канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @G.Ila Время Ххуртама (1)

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Drood666 Архивы КГБ: "Вековик" (неофициальное расследование В.Н. Лаврова), ч.1

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори
Показать полностью 1
20

Безысходск-16: Добро пожаловать в Зону (Глава 20. Тупик)

Предыдущая часть: Глава 19. Еще не конец


Я медленно развернулся и начал аккуратно, стараясь не издавать резких звуков, идти к выходу. И представлять не хотелось, что за мутант дремлет в глубине магазина, и каким именно образом он будет меня убивать. После поворота из-за очередного стеллажа, мне открылся прямой проход мимо кассы к выходу. Свет из разбитых дверей освещал более чем достаточно, но что-то было не так. Одна деталь. Важная. И тут меня будто окунули в ледяную ванную.

Ксюши не было ни внутри, ни около выхода.

Я стоял в магазине, неподалеку от выхода, и оглядывался. Ксюша определенно должна была быть тут, ведь ей незачем было идти внутрь. Меня не было-то буквально меньше пяти минут. Да и не прошла бы она по этим мусорным лабиринтам.

Значит она снаружи.

Мутант? Нет, я не слышал, никаких звуков, пока ходил по хозмагу. Аномалия? Уже более вероятно, да. Тем более, я не знаю о них ровным счетом ничего. Некоторые вполне могут передвигаться в пространстве, никак нельзя этого исключать.

Тихонько двинулся вперед. И как только я вышел на улицу, все встало на свои места. А что может быть непонятного в том, что на тебя смотрит дуло автомата. И держит его в руках тот, кому еще недавно ты должен был довериться. Возле стены стоял Борисов, да не один. Около него с прищуром озирался вокруг Басня, видимо выискивая подозрительные места или шевеления. Не знаю я, чем там искатели занимаются. А за лейтенантом стоял Азамат.

И он держал Ксюшу за руку, а в качестве главного аргумента выступал пистолет, приставленный к ее виску.

— Сань, не рыпайся, — тихо и жестко сказал Азамат, надавив оружием на голову девушки. — Я тебя кидать не собираюсь, поэтому давай так. Мы сейчас спокойненько идем туда, куда я скажу. Выходим из этого уже заебавшего меня города. Ты отдаешь мне девчонку, как мы и договаривались. А я ее потом тебе возвращаю через некоторое время. Целой и невредимой. Как мы и договаривались.

— Саш, что он такое говорит?! — пискнула Ксюша.

— Подожди, родная. Все объясню.

Мысли путались и лихорадочно метались в голове, как лодочки на штормовом море. Какого хрена парадоксовец творит? Он же явно блефует и не выпустит мозги моей девочке. Как раз ее мозги ему и нужны. Хотя... Больно сделать может точно.

Неужели нельзя просто договориться? Будто я бы отказался идти с ним прочь из этого места. Хотя Ксюшу, конечно, отдавать я ему не собирался, это точно. Видимо хитрый лис это понял и решил сыграть на опережение.

Агент, блять. Переиграл, получается. Остается, правда еще один вопросик.

— А ты как вообще нас нашел?

Скотина ухмыльнулась.

— Я еще в тот день, когда к вам в квартиру проник, об этом позаботился. Пока вы дрыхли без задних ног, я вшил девчонке маячок. Поэтому я сильно удивился, когда она пропала с радара сутки назад. Думал, что, пока мы вытаскивали этого доходягу, — он кивнул на Басню, — вы, сидя в квартире умудрились вляпаться в какую-то передрягу.

— А мы и вляпались, — резонно заметил я. Азамат кивнул.

Я так и понял. С разработками "Луча" я знаком. Поэтому, связав сообщение полоумного старика и то, что маячок затем появился в заброшенном здании станции, пазл как-то сам собой сложился. Завидую. Я так ни в одном из карманов и не побывал. Хотя, буду честен, оно мне и нахрен не упало.

Много болтает. Впрочем, как и всегда. А мы, между прочим, стоим на открытом пространстве. Где в любой момент нас могут схарчить твари, которые только обрадуются такому отменному шведскому столу из пятерых человек. Я скользнул взглядом по Басне и заметил, что за спиной у него висит "Ксюха". Три ствола. В крайнем случае они отобъются от небольшой группы мутантов. Но если опять пойдет волна, как с теми колобками...

Да и я подохну первым. С гвоздодером в руках.

— Азамат, а вас какого хрена не затянуло в карман?

— Да все просто, — он посмотрел на меня, как на умственно отсталого. — Чего тут непонятного-то? Пока отец Аркадий вещал, я расстрелял к чертям экраны телевизоров в дежурке. Кстати, если тебе интересно, мы даже сопротивления не встретили. Вояк в той тюрячке уже не было. Бросили заключенных и свалили.

— Ага, я двое суток без жратвы сидел, — шмыгнул носом Басня.

Понятно. Искатель пойдет за Азаматом, потому что тот его спас. Борисов подчиняется долгу, так как ему положено выполнять приказы агента "Парадокса". Что это значит, спросите вы? А значит это ровным счетом то, что у меня никаких шансов отбить Ксюшу нет. Придется плестись в положении заложников.

— Где Куница, — вдруг спросил Азамат. — Когда подохнуть успел?

Ох, как мне хочется тебе по морде съездить, самонадеянная ты сука! Но пришлось сдержаться. Потому что после этого меня сразу нафаршируют пулями, как курицу яблоками на праздник. И Ксюше от этого легче не будет. Хорошо еще то, что она не стала устраивать разборки и замолчала. Правильно, нечего выяснять что-то со своим парнем, когда у виска блуждает пистолет.

— Умер Серега. Уже в нашем мире. На станции. Не добежал до выхода немного, его настоятель сожрал.

— А вы-то как умудрились свалить?

— Ебнул я эту тварину. Надеюсь, что ебнул. Мы идем, нет?

Парадоксовец усмехнулся.

— Торопыга какой. Ну идем, идем.

Борисов внезапно дернул автоматом и выпустил короткую очередь. Пули пронеслись в нескольких сантиметрах от меня, из-за чего я отскочил в сторону и испуганно посмотрел на него. Ксюша дернулась в руках Азамата, но тот только крепче сжал ее руку.

— Готов, — сказал лейтенант.

Я обернулся и увидел, как в нескольких метрах от меня на углу дома лежал мутант, вроде тех зомби, что атаковали меня на одной из улиц Стерлитамака-16. Голову ему знатно разворотил калибр, выпущенный Борисовым. Такой уже больше не встанет.

— С-спасибо, — заикаясь поблагодарил его я. В ответ военный только кивнул.

Из недр хозяйственного магазинчика послышалось утробное урчание.

Твою мать. Та тварь с щупальцами. Видимо проснулась из-за выстрелов. Или из-за того, что мы тут трындим уже минут десять стоим. Окрестные мутанты вон уже стягиваться начали.

— Мужики, предлагаю оставить на время разногласия и валить. Там в магазине, — я кивнул внутрь, — какая-то неведомая ебанина с щупальцами.

Азамат не придал этому особого значения, но Басня напрягся и взял в руки "Ксюху".

— С щупальцами? — осторожно спросил он.

Я кивнул.

— Осьминог что ли. Пиздец, — сплюнул искатель. — Валить надо, ты прав.

Глаза Ксюши, которые и так были широко открыты от всего происходящего, стали будто еще больше. Борисов качнул мне головой, мол, вставай сзади нас, и нацелился на выбитые окна магазина. Басня повернулся к нам спиной и кинул что-то похожее на саморез вперед, проверяя аномалии, как вдруг урчание в магазине переросло в тонкое верещание.

Я повернулся. На улицу выбралось что-то, напоминающее плод запретной любви человека и осьминога. Туловище, руки, голова, все это, хоть и было обезображено различными опухолями и нарывами, когда-то принадлежало хомо сапиенсу. Вместо нормальных кистей на руках у него когда-то давно отросли по три огромных костяных лезвия, которыми можно было развалить пополам волка. Ног у существа не было, а от пояса спускались несколько серых щупалец, которыми мутант, активно перебирал в нашу сторону.

Рот, чуть шире человеческого, постоянно держался приоткрытым, из-за чего создавалось впечатление зловещей ухмылки. Внутри виднелись частые мелкие клыки

И передвигалась тварь гораздо быстрее, чем могло бы показаться при взгляде на неповоротливую махину, которая из-за своих длинных тентаклей была больше двух метров в высоту.

Лейтенант открыл огонь. Первые парочку выстрелов попали в цель и проделали небольшие дыры в туловище. Видно военный целился в голову, но просчитался. Однако остальные пули ушли в молоко, так как тварь дернулась в сторону и, стремительно перебирая щупальцами, заползла на грузовик, стоявший посередине дороги.

С небольшим запозданием к нему подключился искатель, стрелявший откуда-то из-за моей спины. "Ксюха" грохотала, выплевывая свинцовые, или из чего там делают пули, кусочки. Выстрелы от автомата отражались эхом между домами. Но Басне повезло и того меньше. Почти от всех выстрелов тварь смогла уйти.

Азамат, не отпуская Ксюшу, прижался к стене дома. Я передвинулся к ним, чтобы не закрывать обзор вооруженным членам отряда. Да и так хоть смогу закрыть собой Ксюшу, чтобы отсрочить конец от костяных конечностей мутанта. Или чем он еще может убить своих жертв?

Осьминог заверещал, снова заработал щупальцами и молниеносно приблизился к Басне. Еще пару секунд назад на этом самом месте стоял я. Без пяти секунд жертва мутанта вдруг выматерилась на переставший стрелять автомат. Заклинило! Уродец протянул к искателю две своих конечности с присосками, но дотянуться не успел: туловище его резко вздрогнуло.

Ошарашено взглянув чуть правее, я увидел подбежавшего ближе Борисова. Он выпустил почти весь магазин в спину осьминога, умудрившись, при этом, не промазать и не задеть стоявшего за тварью искателя. Конвульсии еще несколько раз пробежались по туловищу мутанта, после чего тело обмякло и упало прямо на беспорядочно раскиданные щупальца.

Бой закончился. Басня наконец-то разобрался с заклинившей "Ксюхой", а Юра, тем временем, достал из подсумка свежий магазин и поменял.

— Валим, — флегматично бросил искатель. — В БЗАКе на звук бойни могут и другие мутанты сбежаться. А тут их сами знаете сколько.

И я не увидел у него на лице ни следа того понимания, что он чуть не подох буквально минуту назад. Если бы не лейтенант, то сожрала бы его эта падаль и не подавилась. Или то, что Басня не первый год топтал Зону, все-таки как-то поменяло его психику? Мол, откинуться можно в любой момент, поэтому привыкаешь? Может быть.

Я посмотрел на Ксюшу. Испуганное выражение лица потихоньку уходило. Хотел было ее обнять, но Азамат зыркнул в мою сторону и продемонстрировал пистолет.

Отомщу еще, сука.

Мы выстроились в шеренгу. Первым шел Басня.

— Ребятки, след в след. Иначе крышка, — пробормотал он. — На месте останавливаемся только по моей команде. Концентрация аномалий в некоторых местах какая-то зашкаливающая.

Он вздохнул и добавил:

— Как же все заебло. Сейчас бы чаю...

Понимаю. Хорошо понимаю.

За Басней шел Азамат. Он вел за собой Ксюшу. Держал все также жестко, но не дергал и в целом позволял идти относительно свободно. Спасибо тебе, козлина. В одном аду гореть будем, но ты туда отправишься раньше, обещаю.

За ними след в след топал я. Гвоздодер в руках вызывал жгучее желание опустить его на голову парадоксовцу, но я прекрасно понимал, что идущий замыкающим лейтенант тут же прошьет мне спину. Возможно, стоило бы попытаться переманить его на свою сторону. Все-таки я не сделал ничего плохого, а Борисов производил впечатление хорошего человека, прямого. Вопрос в том, что он выберет: долг или правду, как бы это пафосно не звучало.

— Юр, а вы эти сутки, пока нас не было, че делали-то?

Тот помолчал. Я было подумал, что он решил меня проигнорировать, как военный вдруг заговорил:

— Там пиздец был, — начал тот. — Нелегала мы вытащили без единой заминки. А вот уже после этого началось светопредставление.

После чудесного воскрешения отца Аркадия фанатики не на шутку возбудились. Начали устраивать диверсии одну за другой, в конце концов добившись того, чтобы кордоны и блокпосты, защищавшие еще уцелевшие районы, пали. А еще часов через шесть, группа фанатиков взорвала один из генераторов барьера.

После этого исчезла последняя защита города от Зоны. В Стерлитамаке-16 появились аномалии. Не сразу, не везде, но люди начали в них вляпываться. Мутанты, в большинстве своем обладающие природным чутьем, обходили их, но обычные граждане, пытавшиеся убежать подальше от творящегося хаоса, все как один влетали в плохо видимые ловушки.

Борисов, Азамат и Басня окопались в одном из частных домов, неподалеку от станции "Луч". Повезло, считай, что рядом оказались. Они держали оборону от оравы мутантов, уже захвативших практически весь город. И молились, чтобы у них в доме не появилась какая-нибудь невидимая пакость, которую и убить не сможешь.

На тот момент Азамат считал нас погибшими, я так понял. Видимо, сволочь эта сильно обрадовалась, когда увидела маячок Ксюши снова, да еще так недалеко.

Несколько часов они отбивались от озверевших тварей и смотрели, как полыхает город. Этот район находился слегка на возвышенности, относительно остальных застроек. Отдохнуть удалось только тогда, когда основной костяк тварей рассосался по остальным кварталам, а в частном секторе, где находился их дом, остались только одиноко бродящие зомби, собаки, да ходящие небольшими стаями колобки, не желавшие забредать в дома и ищущие легкую добычу на улице.

И буквально пару часов назад Азамат, который остался дежурить на собачьей вахте, скомандовал "подъем" и погнал всех в сторону станции. Собачьей вахтой, объяснил лейтенант, называют дежурство перед рассветом. Не знаю уж почему так.

И вот там возле хозяйственного магазина с дремлющим внутри осьминогом и состоялась наша судьбоносная, мать ее, встреча.

Мы прошли уже несколько кварталов. Пока нам несказанно везло. Мутанты по одиночке не кидались, а крупных стай или довольно мощных тварей по пути не встречалось. Аномалии Басня спокойно обходил, не обращая особого внимания.

И ни одного мирного жителя или военного. Только их трупы. Город начал потихоньку умирать. Хотя нет, совру. Умирать он начал еще в ночь с тридцать первого декабря на первое января.

Мы дошли до двора новомодной новостройки, въезд в который закрывался шлагбаумом. На парковке перед домом искатель и Борисов отстрелили четверых зомби, которые, завидев нас издалека, упорно поперли на крейсерской скорости к нам, раскрывая свои вертикальные пасти.

Приятно гулять по проклятой территории с такой охраной. Как по бульвару идем прям. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

— Ребят, стойте, — вдруг сказала Ксюша.

От неожиданности все замерли и одновременно посмотрели на нее. Девушка стояла в позе суслика. Вытянулась и шумно принюхивалась к чему-то. Странно, никогда ее не видел в таком состоянии.

— Ксю, ты чего?

В ответ она только отмахнулась и продолжила принюхиваться. Азамат, держащий ее за плечо, начал нервно переминаться с ноги на ногу. Или не нервно, или он просто замерз? Мерзни, сучара.

— Чувствуете? — спросила девушка. — Сладким пахнет?

Я удивился. Самое время сладкое нюхать. Все понимаю, я бы сейчас и чаю с пряниками употребил. Но лучше бы каши с тушенкой. Или без тушенки. Не важно. Просто поесть.

Но принюхаться-то я принюхался. И почему-то ничего не почувствовал.

— Пахнет, пахнет, не мешайте, подождите! — Ксюша вдруг резко вырвалась из хватки Азамата, оставив того пялиться на пустую руку с легким шоком. Откуда такие силы?

— Мужики, — послышался обеспокоенный голос Басни, который отошел от нас на добрый десяток метров. — Быстро выводите ее в мою сторону! Прям втроем тащите.

— Да что происходит?! — вскрикнул я.

Азамат попытался схватить Ксюшу, но та извернулась, двинула ему коленом по животу и снова встала рядом, принюхиваясь. Мне даже показалось, что она слегка улыбается.

— Вы, блять, в Мечталке, валите нахрен оттуда! — кричал Басня. — Берите ее, пока не пришлось колени простреливать! Или, пока она вас не сожрала.

— Какой еще нахуй?.. — меня прервал визг Ксюши. Борисов набросился на нее и попытался сбить с ног, но девушка увернулась и укусила незадачливого вояку за ухо.

— Сладким пахнет, вкусно, — мечтательно закатила она глаза.

Продолжение следует...



Хей-хей, не ждали? Знаю, шо ждали, чего уж тут отмазываетесь)) Читайте, скрашивайте свой вечор воскресенья главкой, пока я сижу и думаю, как закончить этот пиздец. Точнее, я знаю, как его закончить, но надо же ж красиво. А красиво не получается... Короче ладно, выговорился.

Всем хорошей рабочей недели, настраивайтесь заранее. Финал близко, выйдет в ближайшие дней семь-восемь. Но за книгу-продолжение я браться не буду сразу, повременю. Устал я от Безысходска маленько.

Накатаю лучше что-нибудь из разряда чернушного, как деготь фэнтези. Ссылочки тоже также думают:

https://author.today/u/nikkitoxic

https://t.me/anomalkontrol

https://vk.com/anomalkontrol

Новостной проект https://t.me/angnk13

Показать полностью 2
53

Точка предела текучести

В моём кругу женщин не выбирают. Их заказывают по спецификациям. Чипированные куклы. Идеальная кожа, эмпатия по подписке, холодный расчёт внутри. Я их чую за версту: они смотрят на тебя, а видят кредитный рейтинг. Рядом с ними удобно, но холодно, как в серверной.

Мира была другой.
Она была… аналоговой.
Смеялась невпопад. Пахла не дорогой синтетикой, а тёплым молоком и сном.

— Я учусь чувствовать глубже, — говорила она, прижимаясь ко мне во сне. — Я тренируюсь проводить тепло. Чтобы тебе не было так жёстко жить.

Я думал, это метафора. Я думал, она про душу.
Рядом с ней меня отпускало. Сначала я диагностировал это как «счастье».
Фатальная ошибка.
Это была лучевая терапия. Только вместо гамма-лучей — концентрированная, нечеловеческая нежность.

Первый сбой случился через месяц.
Я был в ярости из-за сорванной сделки. Пришёл домой, готовый крушить мебель. Моё эго, моя гордость, моя агрессия — всё это стояло дыбом, как шерсть у волка.
Мира просто подошла. Она даже не коснулась меня.
Она просто включилась.
Воздух вокруг неё стал плотным, как сироп. Моя ярость не исчезла — она вспыхнула и сгорела за секунду, оставив после себя пепел безразличия.
Я хотел ударить кулаком по столу, но рука замерла в воздухе. Импульс «бей» столкнулся с встречной волной абсолютного принятия.

Меня затрясло. В голове, где секунду назад выстраивались стратегии мести, стало пусто и гулко.
— Тише, — шептала она. — Я поглощаю это. Тебе больше не нужно быть злым.
Я испугался.
Это не успокоение. Это тепловой демонтаж личности.

Я решил сбежать той же ночью.
Проснулся от того, что меня лихорадило. Внутри черепа гудело, как в трансформаторной будке.
Я встал. Тело слушалось, но с трудом, словно я управлял им через толстый слой ваты.
Я добрался до двери спальни. Мне нужно было уйти. Срочно. Вернуться в холодный, жестокий мир, где я — это я. Где есть границы.
Я схватился за латунную ручку. Нажал.

И тут реальность поплыла.
Ручка не повернулась. Она поддалась.
Металл не расплавился от жара. Это моя рука потеряла определение «твёрдого». Пальцы вдавились в латунь, смешиваясь с ней, как два куска пластилина. Граница между «я» и «мир» исчезла.

Я дёрнул руку в ужасе, оставляя на ручке глубокий, смазанный отпечаток собственной ладони. Кожа была цела, кости целы, но я чувствовал, как материя вокруг меня теряет свои законы.
Я обернулся.

Мира спала, откинув одеяло.
На её лопатке, там, где у обычных моделей стоит порт, пульсировал шрам.
Кожа вокруг него была натянута и светилась изнутри мягким, оранжевым светом.
Воздух над ней дрожал.
Обычные эмпаты чувствуют твои эмоции, а она их назначает.

Она натренирована нейросетью «радикальной эмпатии» и генерирует поле такой чудовищной нежности, что каркас личности не выдерживает температуры. Это не поддержка, это аннигиляция: моё эго просто плавится в её тепле, как воск в реакторе.
Она не лечит меня. Она меня переваривает.
Внутри меня что-то хрустнуло. Не кость.
Это сгорали мои воспоминания.
Детские обиды, амбиции, страх смерти, любовь к виски, ненависть к конкурентам — всё, из чего состоял «Артём», вспыхивало и превращалось в белый шум.
Меня колотило. Я чувствовал, как отваливаются куски моего характера, как обгорает краска с фасада моей личности. Я становился никем. Просто тёплой биомассой.

Я стоял у двери. Ноги дрожали, но держали.
Я мог бы уйти. Физически я был свободен.

— Артём? — её голос прозвучал не ушах, а сразу в затылке.

Я замер.
В комнате стало невыносимо, удушливо хорошо.

— Не уходи, — она села на кровати. Её глаза сияли в темноте, как два перегретых диода. — Ты не дойдёшь.

Я хотел огрызнуться: «Пошла к чёрту!».
Но вместо этого из горла вырвался жалкий всхлип.
— Почему? — прошептал я.

Она улыбнулась. Искренне. Смертельно.

— Потому что я расплавила твои опоры, милый. Твой страх, твою злость, твою самостоятельность. Я всё это сожгла. На чём ты будешь держаться там, снаружи? Ты расплескаешься на первом же перекрёстке.

Я посмотрел на свои руки. Они дрожали.
Она была права.
Без этого каркаса из боли и амбиций я не мог стоять вертикально. Гравитация мира раздавит меня.
Единственное место, где я могу сохранять форму — это её поле. В эпицентре этого ядерного взрыва любви.
— Иди ко мне, — сказала она, протягивая руки. От неё шёл такой мощный фон, что у меня заслезились глаза. — Я держу тебя. Пока я рядом, ты цельный.

Я должен быть в ужасе.
Я должен бежать, ползти, выгрызать себе путь на волю.
Но «я» больше нет. Остался только инстинкт мотылька.
Я отпускаю дверную ручку с моим отпечатком.
Ноги сами несут меня обратно. Не потому что я хочу. А потому что там, рядом с ней — единственное место, где не больно сгорать.

Я ложусь рядом. Она обнимает меня, и гул в голове становится оглушительным.
Последняя мысль, прежде чем сознание окончательно растворяется в белой вспышке:

Я расплавился.
И это — лучшее, что со мной случалось.

Показать полностью
233

Смена

Что может быть лучше, чем покурить на балконе холодным осенним вечером? Наверное много чего. Но лично мне нравился этот ритуал. Покурить перед самым сном, смотря на двор, школу и соседний двенадцатиэтажный дом с высоты четвертого этажа.

И очень сильно не нравилось то окно в доме напротив.

Смена

Мы с Катькой съехались совсем недавно. Ее мать свалила куда-то за границу и оставила нам квартиру. Жилплощадью мы с невестой сразу же решили воспользоваться. И вот уже как неделю счастливо осваивали совместный быт, который не успел нас еще доконать.

Катя всегда засыпала гораздо раньше, чем я. Поэтому курить на балкон перед самым сном я всегда ходил один.

И каждый раз тихую и спокойную атмосферу нарушало чувство тревоги, которое возникало при взгляде на то самое окно.

В двенадцатиэтажке на пятом этаже постоянно в половину первого загорался свет в одной и той же комнате. Чего тут такого? И правда, ничего странного тут нет. Все начиналось дальше.

В тот момент, когда свет включался в комнате, в окне уже был виден силуэт человека, скорее всего мужчины. Точнее разобрать не получалось, так как дом стоял не рядом, а через двор. Жилец квартиры всегда сидел правым боком к окну и, не двигаясь, смотрел на что-то за стеной, чего мне увидеть не удавалось никак.

Первые пару дней я не обратил особого внимания на это. Ну сидит и сидит, чего тут. Но затем мне захотелось последить, чем его посиделки закончатся. Оказалось, что мужик без какого-либо движения сидел так до половины четвертого утра, а затем свет выключался.

Через какое-то время я спросил у Кати, знает ли она про того странного незнакомца. Однако Катя удивилась и сказала, что вообще ни разу не видела, чтобы в той квартире включали окно. По ее словам, точнее по рассказам ее матери, хозяева съехали оттуда уже давно, а жилплощадь стояла бесхозной уже больше трех лет.

Вы скажете, что я двинулся? Ну может быть вы и правы. Но я начал следить за тем злосчастным окном. Я укутывался потеплее и проводил на балконе часами, несмотря на то, что поздняя осень шептала о вполне высокой вероятности получить воспаление легких. Начал вести "дневник наблюдений". В нем я отмечал часы и минуты включения и выключения, а также какие-либо действия, которые тот мужик совершал.

В графе "действия", кстати, всегда был прочерк.

Катьке я не хотел вообще говорить о том, что зациклился на силуэте незнакомца. Но одним вечером невеста сама нашла мой "дневник наблюдений" и закатила мне неплохой такой скандал. Аргументами в ее пользу выступали такие вещи, как "сон важнее", "страдаешь херней", "лучше бы мне время уделял", "надо бросать курить, а то мерещится всякое", "да и пить тоже надо бросать".

Я прислушался к девушке и на какое-то время действительно постарался забить на происходящее. Но в один момент мне все же снова пришлось обратить внимание на то окно.

Одной ночью мне не спалось. То ли утром этой субботы я достаточно поздно встал, то ли не успел устать за день. Но уснуть никак не получалось. В один момент я решил выползти из-под уютного одеяла и объятий девушки, чтобы покурить на балконе. В такой поздний час уже не было ни прохожих, ни горящих окон в других домах. Все спали.

Кроме одного. Тот мужик все также сидел вплотную к стеклу и таращился на что-то. Единственная квартира со включенным светом неизбежно приковала мое внимание. Я курил на автомате и смотрел в желтоватый прямоугольник, выделяющийся на темно-серой стене.

И в один момент я увидел. Увидел, как тот сидящий вдруг быстро повернул голову и посмотрел в мою сторону. Клянусь, в тот момент я решил, что он смотрит прямо на меня! Но свет за окном сразу же погас, поэтому разобрать точнее у меня не получилось. Я взглянул на часы и увидел ровно половину четвертого утра.

Естественно, я сразу же достал из дальнего угла шкафа свой дневник и сделал об этом пометку. Первую пометку в графе "действия".

Кате, конечно же, я ничего не сказал. Не хватало мне очередного скандала. Но с этой ночи я почувствовал, что во мне загорелось дичайшее любопытство. Я начал следить за квартирой и днем, чего раньше не делал. В список объектов, за которыми я наблюдал, вошел и подъезд. Во входящих и выходящих оттуда людях я с надеждой пытался высмотреть кого-то, кто подходил под тот силуэт незнакомца. Но поиски на протяжении почти двух недель ничего не дали. Единственное, что я заметил, так это курьера из доставки еды, который стабильно посещал этот подъезд раз в два дня. Никаких странностей за ним не наблюдалось, правда курьер был один и тот же. Молодая девушка, ну точно не старше двадцати пяти лет.

Еще через несколько дней я решился подойти к той квартире. По окнам было легко понять расположение в подъезде. Внутрь за домофон мне помог попасть какой-то пьяный мужичок, который сам себя убедил в том, что я внук некой тети Гали с шестого этажа. Сам же он остался стоять у двери на первом, безуспешно пытаясь попасть ключом в скважину.

Искомую дверь я нашел быстро. На каждом этаже было по четыре квартиры. Две слева и две справа. Мне нужна была первая слева от лифта. Обычная черная металлическая дверь, ничем не примечательная. Глазок, правда, в ней отсутствовал, ну да я все равно через него бы ничего не увидел.

Прислонился к холодному металлу, попытался прислушаться. За дверью стояла гробовая тишина. Мозг пытался ловить любые звуки, но их не было. Я осмотрел вход еще раз и увидел, что щель между косяком и дверью выглядит довольно широкой. Взял за ручку, потянул.

Открыто.

В коридоре было темно, но из комнаты лился приглушенный свет. Следовало постучать, как-то позвать хозяина квартиры... Но вместо этого я тихонько, стараясь не топать, отправился в зал.

И первым делом увидел того самого мужчину, который сидел на самом обычном стуле возле окна. Весь в изодранных грязных одеждах он выглядел, уставшим, осунувшимся, будто бы от долгих бессонных ночей. Голову в мою сторону он даже и не думал поворачивать.

Перед ним стояла небольшая детская колыбелька. Я подошел поближе и похолодел от увиденного.

Внутри кроватки лежало существо, напоминающего изуродованного человеческого ребенка. На животе, ногах, руках у него было несколько ртов, из которых капала слюна. Глаз на лице не было, вместо них располагались еще два миниатюрных рта. Я отшатнулся, но мужик, непрерывно смотревший на чудовищного младенца, вдруг схватил меня за руку и притянул к себе.

— Смотри, — прошептал он. — Иначе — конец.

Будто услышав его шепот, существо заворчало и заерзало. Но быстро успокоилось, заснув, как мне подумалось, дальше.

Незнакомец, убедившись, что я смотрю неотрывно, вдруг резко встал со стула и насильно усадил меня на него.

— Смена, — прошептал он еще тише. — Знал, что ты придешь. Слушай правила, смена. В полпервого он хочет спать. Включай свет и смотри на него. Если не будешь смотреть — проснется. Полчетвертого он заснет крепче. Выключай и иди спать в ванную. Дверь запирай. Он проснется К восьми утра. Не подавай признаков жизни, не включай свет. Только дыши.

Я хотел повернуться и возмутиться, но он зажал мне рот рукой и направил лицо в сторону колыбельки.

— Не выходи из квартиры никогда. Не сможешь. Плохо будет. Раз в два дня перед сном забирай контейнеры с едой, которые будут оставлять возле двери. Никогда не делись с ним. Ему нельзя есть.

Я слушал безумца, смотрел на существо, которое не может существовать в нашем мире, и понимал, что, кажется, я схожу с ума.

— В квартире всегда должен быть человек. Найдешь себе другую смену — выберешься. Для этого и включается свет.

И тут хозяин квартиры внезапно отпустил меня. Послышался тихий топот удаляющихся шагов, а затем поворот ключа в двери.

Я остался один на один с тварью. Страх окутал меня и никак не хотел уходить из моей головы.

Прямо над колыбелькой висели часы. Время тянулось медленно, поэтому, когда показало половину четвертого, я почти что обрадовался. Выключил свет и, пытаясь не упасть, на ощупь двинулся к выходу.

Дверь действительно оказалась заперта. Стучать и проверять крепость сна уродливого младенца мне не хотелось. Поэтому я все-таки дошел до ванны, обнаружил там скомканное одеяло и лег спать.

***

Я провел здесь... Судя по дневнику уже полтора месяца. Катя обо мне даже и не вспомнила.

Уродливый ребенок днем бродит по квартире, плачет, завывает десятками своих ртов и зовет папу. Пытается пробить дверь ванной, но, пока что ему это не удалось. К ночи успокаивается и залезает в колыбельку. А мне приходится смотреть на нее долгих три часа, потому что монстр иначе не засыпает.

Еду действительно привозят раз в два дня. Видимо, та самая девушка-курьер. Запасные ключи от двери обнаружились в ванной комнате, поэтому перед сном я успеваю забрать контейнеры.

В самый первый же день я попытался выйти из квартиры. Как только я переступил порог и отошел от двери на метр, что-то невидимое зашвырнуло меня обратно. Сквозь закрытую дверь.

Немыслимо, но квартира не отпускала своего пленника. Поэтому каждый раз, когда я включал свет в половину первого ночи, я надеялся на то, что кто-то будет таким же любопытным и придет в эту квартиру.

Но моя смена ко мне не торопилась.



Хей-хей, с вами снова восставшая из мертвых рубрика "Один хрен по выходным никто не читает". Название у нее меняется, но смысл остается.

Немного лирики. История основана на реальных событиях. И нет, не маркетинговый ход, я не охреневший чувак из Голливуда. Просто когда-то очень и очень давно я реально с балкона одной из квартир своего родного района наблюдал вот такую картину. Сидит мужик боком к окну и пялит в стену. Почти каждую ночь. Время правда я не засекал и в квартиру к нему не ходил, хех)

Уот так уот, как грил Невский. Крч, всем папищекам кайфовых выходных. А тем, кто не папищек — подписывайтесь, чего вы, в самом деле-то.

А ссылочки не отдыхают, впрочем, им некогда:

https://t.me/anomalkontrol

https://author.today/u/nikkitoxic

https://vk.com/anomalkontrol

Новостной проект, в котором разная дичь из параллельного мира https://t.me/angnk13

Показать полностью 1
20

Inversive-Zed. Часть (1/?). Протокол "Стекло"

Зомби хотят съесть твой мозг.
Эти — плавят твоё сердце тёплым светом.
Боль исчезает первой. "Ты" — следом.

Радиошипение было их единственной музыкой. Белый шум. Хаос. Безопасность.
Антон покрутил ручку транзистора. На частоте 104.2, где раньше передавали сводки об эвакуации, теперь лилась мелодия. Нечто невыносимо прекрасное, напоминающее пение китов и звон хрусталя.

Антон дёрнулся, будто от удара током, и выключил приёмник.

— Они взяли вышку в Останкино, — прохрипел он в пустоту подвала. — Весь север Москвы теперь Тёплая зона.

Три месяца.
Три месяца с тех пор, как эпидемия началась не с кашля, а с улыбок. Сначала люди становились спокойными. Потом — счастливыми. А потом их тела начинали мягко светиться изнутри, словно нагретый воск, теряя человеческую шероховатость. Голоса звучали не из гортани, а из самого воздуха.
Никакой крови. Лишь миллионы людей, тихо перетекающих в новую фазу существования.

Антон перевёл взгляд на датчик. Спаянный из планшета психо-сканер считывал уровень бета-ритмов.

УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: СИНИЙ
ТЕМПЕРАТУРА ПСИХИКИ: НИЗКАЯ. ДОСТУП ЗАКРЫТ.

Хорошо. Холод держит форму.

— Пап? — голос Миши прозвучал глухо. Мальчик приподнял один наушник.

— Надень обратно! — рявкнул Антон. — Скрежет металла, я сказал! Раздражение — броня. Без неё мы поплывём.

Мальчику было восемь. Последний нормальный человек, которого Антон видел. Нормальный — значит несчастный, испуганный, цепляющийся за свою хрупкую ледяную форму.

— Я устал... — всхлипнул Миша. — Почему мы не можем выйти? Там солнце... Я в щель видел. Красиво. Дядя Саша гуляет...

— Дядя Саша мёртв, — Антон схватил сына за плечи. — То, что там ходит, — оболочка. Биомасса. Мед, в котором ты утонешь. Хочешь стать мёдом?

Миша заплакал.
Датчик мигнул зелёным: ВСПЛЕСК КОРТИЗОЛА. ЗАЩИТА УСИЛЕНА.

Слёзы — хорошо. Пока они страдают, они — Лёд.

Тяжёлая стальная дверь начала... петь.
Не стук, не лом. Вибрация — тонкая, почти музыкальная. Металл теплел на глазах. Краска пузырилась, светлея и осыпаясь золотистой пылью.

— Нашли... — Антон схватился за дробовик.
Хотя смысл? Выстрел в Тёплого — смерть для всех. Они не взрываются плотью, они взрываются эйфорией. Свет в замкнутом пространстве сметёт их за секунду.

Металл замка размягчился и стек вниз густой каплей.
Дверь отворилась сама, мягко, бесшумно.

На пороге стояла Лена.

Его жена.
Та, которую он выгнал в первый день Вспышки, заметив в её взгляде тот жуткий, нечеловеческий покой.

Теперь она была иной.
Кожа — ровная, лишённая всех следов времени.
Лицо — идеально симметричное.
Одежда струилась светом, словно вплавилась в тело.
А за её спиной — улица, преображённая до неузнаваемости. Трава, пробивающая асфальт ровным ковром. Кристальный воздух. Фиолетовое небо.

"Здравствуй, любимый", — сказала Лена.

Голос возник прямо в голове, тёплый и плотный, как доза морфия.

— Не подходи! — заорал Антон, наводя ствол. — Я ноги прострелю! Сделаю больно!

"Боль — это аварийный сигнал в замкнутой системе, — улыбнулась она. — Мы нашли источник сбоя и отключили его. Зачем тебе этот назойливый звонок, Антоша?"

Она сделала шаг.

Датчик взвыл.
УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: КРАСНЫЙ. КРИТИЧЕСКИЙ НАГРЕВ.

Рукоять дробовика стала чужой, липкой.
Мысль "я могу сделать ей больно" вызвала не ярость, а волну стыда.
Это не его чувство.
Это её тепло, просачивающееся сквозь последние льдинки.

Окно. Она открывает его через вину.

— Мама! — Миша сорвал наушники и рванулся к ней.

— Стоять! — Антон попытался поймать сына, но воздух загустел. Движения стали вязкими.
Мальчик подбежал и замер, глядя в её сияющие глаза.

Он перестал плакать.
На его лице проступил мягкий, безмятежный покой.

— Пап... — сказал ребёнок. — Она не злая. Она... тёплая.

И Антон увидел это.
Расслабившуюся мимику, тихую улыбку, исчезнувший страх.
Как его собственное сердце, сжатое в ледяной ком, вдруг сделало первый тёплый удар.
Слишком тёплый.
Слишком честный.

Кожа Миши засияла мягким золотом.

"Он счастлив", — прозвучал в голове голос Лены.
На этот раз без давления, без уговора. Просто факт.
Самый страшный факт.
Его сын счастлив.
А он — последний, кто стоит на пути.

Мысль "Он счастлив" прозвучала в нём, как приговор. Не ей, а ему. Весь его мир — протоколы, запреты, холод — вдруг предстал не крепостью, а клиникой для умалишённых, которую он построил вокруг сына. Он три месяца защищал Мишу от монстров и вдруг с ужасом увидел: единственный монстр в этой комнате — это он сам. Он, с перекошенным от напряжения лицом, требующий, чтобы ребёнок вечно дрожал в темноте ради сомнительного права оставаться "собой". Права, которое сейчас показалось ему самой бессмысленной и жестокой валютой для расчёта с жизнью.

Он опустил дробовик. Не потому что сдался — потому что понял: стрелять не в кого.
Враг — это его собственный холод.
Его любовь, которая почему-то требовала, чтобы ребёнок дрожал в темноте.

Лена стояла неподвижно. Ждала.
И в этой тишине Антон впервые ощутил, насколько пустым стало его ледяное одиночество.

"Мы перестали быть отдельными каплями, — сказала Лена, и её голос был теперь похож на тихий шелест волн. — Мы — поверхность воды. Разве капля, слившаяся с океаном, может быть одинокой?"

Он шагнул к ним.
Не к свету — к сыну.
И не захотел возвращать ему старый, испуганный взгляд.

Это был окончательный взлом.
Через любовь, которой вдруг стало жалко его собственного холода.

— Хорошо, — прошептал Антон.
В его голосе не было поражения. Только тёплая, очень тихая благодарность.

Датчик мигнул последней строкой:
ФАЗА: ПРИНЯТИЕ.

После чего погас.
Температура подвала сравнялась с температурой остального мира.

Тёплая волна приближается. Следующая часть скоро...

Показать полностью
259

Позвольте сделать замечание...

Уважаемые талантливые авторы, хорошие авторы и авторы посредственные! А, также, копипастеры и просто те, кому захотелось поделиться чужим произведением.
Я довольно часто читаю страшилки и, в большинстве случаев, с удовольствием. Но сегодня я отписалась от Creepy. Не уверена, что кто то расстроится. Уверена, что всём насрать. Но, пожалуй, я озвучу причину.
Отвратительные иллюстрации ИИ.
Они омерзительно похожи друг на друга. Они не отражают буквально нихуя. Они всё типа; "кто то орёт от ужаса" или "жутко страшный ебальник во мраке". И по ним сразу видно, что нарисовано ИИ, тупо и шаблонно.
Поверьте, это только портит общее впечатление от текста, даже если он действительно хорош.
И этим почему-то страдают фактически всё... Даже топовые авторы, пишущие серии рассказов, которые я с нетерпением жду.
Поверьте, может это и модно сейчас но это какая-то нездоровая хуевая мода. Это совершеннейшая безвкусица в абсолюте.
Это не нужно... Неуместно и тупо.

62

Подарок мертвецу

Туман в тот вечер упал на горную тропу не постепенно, а мгновенно, словно кто-то невидимый накинул на этот кусочек мира грязный саван. Никита уже час как проклинал себя за то, что решил срезать путь через старый перевал. Холод здесь был собачий, кусающий, пробирающий до самых костей, хотя в долине еще была ранняя осень. Ноги скользили по мокрому камню, а ориентиры исчезли — ни неба, ни земли он не видел. Только белесая муть, в которой тонули даже собственные руки.

Подарок мертвецу

Страх начал подступать, когда впереди замаячило тусклое желтое пятно света.

Под огромным, расщепленным молнией дубом сидел старик. На нем была лишь рваная тельняшка да драные штаны — верная смерть в такой холод, но дед даже не дрожал. Он жадно затягивался самокруткой, выпуская густые клубы дыма, которые были гуще тумана и висели вокруг него тяжелыми облачками.

Никита подошел ближе, надеясь на помощь, но слова застряли где-то в горле. Старик поднял голову. Его глаза, казалось, горели красным огоньком.

— Чего бродишь по Богом забытым тропам, парень? — голос деда напоминал скрип старой калитки. — Нездешний что ли?

— С заработков иду, в Сосновку, — Никита старался не выдать паники. — Заплутал. Пелена накрыла, и тропа пропала. Не знаю теперь, куда податься.

Старик осклабился, обнажив темно-желтые, от никотина, зубы.

— В Сосновку тебе сейчас ходу нет. А коли еще работенка нужна и ночлег... — он указал похожим на сухую ветку пальцем в сторону едва заметной просеки. — Иди вдоль оврага. Там хутор старый. Бабка одна живет, ей работник требуется. Платит золотом. Только запомни, парень: иди быстро. И что бы ты ни услышал за спиной — не оборачивайся. Смотри только вперед.

Никита кивнул, завороженный странным блеском в глазах старика. Тот протянул ему самокрутку:

— На, затянись. Страх сразу уйдет.

Никита, сам не понимая зачем, взял курево. Дым был горьким, тяжелым, но голова действительно прояснилась, а тревога притупилась, уступив место странному безразличию. Он двинулся в указанном направлении.

Лес вокруг был другим. Деревья стояли черные, скрюченные, будто люди корчащиеся в диких муках. Сзади раздались шаги. Тяжелые, чавкающие шаги, словно кто-то шел по болоту, хотя вокруг был только камень.

— Никита... — прошептал голос прямо над ухом.

Тот же, что у старика под деревом. Тут же подумал Никита. Но ведь тот остался в полторы версты позади! Сердце гулко застучало. «Не оборачивайся», — звучало в голове. Но когда шепот повторился, нервы сдали.

Никита резко обернулся.

Старик стоял вплотную к нему. Его лицо было всего в сантиметрах от лица Никиты. Невозможно! Человек не мог так бесшумно и так быстро двигаться.

— Я же говорил... не оборачивайся, — прошипел дед, и его лицо начало расплываться в жуткой улыбке. — Но раз уж так... Я провожу. Тебе туда.

Он толкнул Никиту в плечо с такой силой, что тот едва устоял на ногах. Впереди, из тумана, выплыл двухэтажный дом. Он выглядел совсем жутко, даже для этого мрачного леса: темные бревна, заколоченные ставни второго этажа и тяжелая, давящая атмосфера.

Дверь открылась раньше, чем Никита успел в нее постучать. На пороге стояла старуха в черном платке, надвинутом на самые брови.

— Ааа, работничек явился, — каркнула она. — Работы у меня много. Лишних вопросов не задавай. В доме ничего не трогай. Плачу щедро.

Никита шагнул внутрь и едва сдержал рвотный позыв. Вокруг несло душком мертвечины, будто кто-то давно здесь почил. И теперь лежит непогребенный.

По всему дому, на полках, на полу, на подоконниках сидели куклы. Сотни тряпичных кукол-мотанок, грубо сшитых из черной материи. Вместо глаз у них были вшиты осколки красного стекла, которые ловили свет единственной лампы и, казалось, следили за каждым движением гостя. Рядом с куклами стояли зеркала, много зеркал, обращенных на кукол.

— Мне нужно вырыть колодец во дворе, — сказала старуха, не давая ему опомниться. — И обнести его высокой каменной стеной. Такой стеной, чтобы ничего лишнего оттуда не выбралось.

— Что не выбралось? Вода? — не удержался Никита.

Старуха медленно повернула к нему голову. Глаза ее полыхнули багровым цветом.

— Я сказала — без вопросов. Приступай сейчас.

Неделю Никита работал как проклятый. Земля была твердой, каменистой, но кирка входила в нее на удивление легко, словно почва сама перед ней расступалась. Он рыл глубокую яму, а потом выкладывал вокруг нее каменную кладку. Старуха кормила его сытно, мясом, которое имело странный сладковатый привкус, но сам Никита старался не думать об этом.

Когда работа была закончена, хозяйка вынесла ему холщовый мешок с деньгами. Сумма была огромной — столько он не заработал бы и за год.

— И последнее, — она протянула ему грязный, туго перевязанный сверток, от которого тянуло холодом. — В соседнем селе Березовка живет лавочник, Захар Петрович. Отдай это ему. Скажи: «Долг платежом красен».

— И все?

— И все. Но запомни: не открывай сверток. И не возвращайся сюда. Никогда!

Никита, окрыленный щедрой платой, практически бежал до Березовки. Он конечно же знал богатый дом лавочника и постучал. Захар Петрович, тучный мужчина с мясистым лицом, открыл дверь, но, увидев сверток в руках Никиты, побледнел так, что стал похож на мертвеца.

— От кого это? — прохрипел он, пятясь.

— От старухи с хутора, что за перевалом. Сказала — долг возвращает.

Глаза лавочника налились ужасом.

— Уноси! — взвизгнул он, срываясь на фальцет. — Убирайся отсюда! Я ничего не возьму! Верни ей! Это ее проклятье, не мое! Если ты сейчас же не исчезнешь, я спущу собак!

Он захлопнул дверь перед носом Никиты. Послышался лязг тяжелого засова.

Никита остался стоять на улице, кипя от злости. Тащиться обратно к безумной старухе? Ни за что! Он решил пойти домой, к жене своей Варваре, а со свертком разобраться позже. Может, просто выкинуть его в реку.

Варвара встретила мужа с радостью, но, увидев его нахмурившегося, сразу насторожилась. Никита выложил деньги на стол, и глаза жены тут же округлились. А потом она заметила странный сверток.

— А это что? — она потянулась к грязной тряпке.

— Не трогай! — рявкнул Никита. — Это надо вернуть или выбросить. Один дурак отказался брать, а мне теперь таскаться с этим.

***

Ночью Никита спал плохо. Ему снился колодец, который он вырыл. Во сне из колодца лезли черные куклы с красными глазами и тянули к нему свои тряпичные руки. Он проснулся от звука разрываемой ткани.

В комнате горела свеча. Варвара сидела за столом. Сверток был развязан.

— Варя, ты что натворила?!

Жена медленно повернулась. Ее лицо было серым, как пепел. На столе лежали спутанные человеческие волосы и кукла. Точная копия той, что он видел в доме старухи. Только у этой куклы шея была перетянута красной шерстяной нитью, а к груди приколот лоскут в клетку — такую же рубаху он давеча видел на лавочнике Захаре.

— Коля... — прошептала Варвара, и изо рта у нее потекла тонкая струйка слюны. — Она шевелится. Кукла... она дышит!

Утром село взорвала новость. В Березовку приехал урядник. Лавочника Захара Петровича нашли мертвым. Кто-то проник в его запертый изнутри дом и повесил его. Но самое страшное было не это. Тело лавочника было перекручено так, словно его выжимали, как мокрое белье. Все косточки размолоты, голова смотрела ровно назад, а суставы вывернуты, чуть ли не наизнанку.

Никиту прошиб холодный пот. Он понял. Кукла. Рубашка. Сверток.

Схватил он проклятую тряпку, в которой теперь лежали только волосы (кукла исчезла!), и бросился к проклятому хутору. Ветки хлестали его по лицу, словно сами деревья пытались его остановить, но дикий страх гнал вперед. Он должен вернуть это старухе.

Он выбежал на поляну и замер, едва не упав.

Дома не было!

На месте мрачного особняка стояли лишь обгоревшие руины, поросшие бурьяном в человеческий рост. Посреди двора зияла яма, заваленная хламом. Никакого нового колодца, никакой стены.

Мимо проходил старый егерь, проверявший капканы. Увидев Никиту, стоящего посреди развалин, он сплюнул:

— Ты чего тут забыл, парень? Не стоит в этом месте долго торчать.

— Где хозяйка? Я неделю назад здесь работал! Колодец рыл!

Егерь посмотрел на него с жалостью, как на умалишенного.

— Умом тронулся? Тут полвека никто не живет. Была ведьма одна, людей столько извела. Собрались тогда селяне из Березовки, да и подпалили дом. Отец Захара, лавочника нашего, зачинщиком был. Он факел и кинул. А ведьму они перед этим... того. Связали, руки переломали, чтоб знала, как колдовать. И в колодец сбросили. А потом засыпали.

Земля ушла из-под ног Никиты.

— В колодец... — прошептал он.

— Ну да. Говорят, она перед смертью вопила, что вернется, когда найдется дурак, который ей путь откроет. Раскопает, значит, ее.

Никита посмотрел на свои руки. Грязь под ногтями была не просто землей. Это была земля из могилы. Он не колодец строил. Он раскапывал могилу ведьмы.

И он же стал курьером, доставившим смерть отпрыску убийцы ведьмы.

Но где же кукла?!

Он судорожно развернул сверток, который все еще сжимал в руке. Внутри лежала новая кукла!

На ней было платье в мелкий цветочек. Точь-в-точь такое, носила его любимая Варя. И красная нить на шее куклы медленно, сама по себе, начинала затягиваться, врезаясь в тряпичное горло.

Никита закричал, швырнул сверток в яму и побежал что есть мочи. Он бежал так, что сердце, казалось, разорвет грудную клетку. Только бы успеть! Только бы Варя была жива!

Он ворвался в дом, сбив дверь с петель.

— Варя!!!

Тишина. Тяжелая, пахнущая тем же мертвым запахом, что и дом ведьмы.

Посреди комнаты, на крюке для люльки, висело тело.

Варвара медленно вращалась. Ее голова была запрокинута аж к лопаткам, позвоночник сломан, руки и ноги вывернуты, напоминая сломанные ветки. Лицо посинело, алый язык вывалился. В широко раскрытых глазах застыл ужас.

Никита рухнул на колени, раздавленный горем. Он завыл, закрывая лицо руками.

И тут раздался стук.

Тихий, вежливый стук.

— Никитушка... — голос прозвучал из ниоткуда и отовсюду сразу. Скрипучий, знакомый голос. — Ты хорошо поработал, милок. Но долг еще не выплачен.

Из тени дверного проема выплыла та самая старуха. Теперь ее лицо было обугленным куском мяса, сквозь который белели кости черепа. От нее шел жар, как от печи.

Она перешагнула порог и протянула ему новый сверток.

— У меня должников много, Никитушка. Очень много. И каждому нужно передать подарочек. Ты ведь не откажешь бабушке?

Тело Веры за спиной Никиты дернулось, кости хрустнули, и она, вися в петле, повернула к нему голову. Ее мертвые губы растянулись в широкой улыбке.

— Бери, Никита, — прохрипела мертвая жена. — Тебе еще многих нужно навестить.

Никита посмотрел на свои руки. Они сами, против его воли, потянулись к свертку. Он понял, что смерть была бы для него милосердием, но ведьма не даст ему умереть.

Он взял сверток. Старуха улыбнулась своим сожженным ртом. В темных углах комнаты сверкнули сотни красных глаз — куклы были уже здесь.

Они обрели новый дом.

Показать полностью 1
35

Не смотри на северное сияние

Это перевод истории с Reddit

Последние несколько ночей над канзасским небом плывёт северное сияние. Оно совершенно завораживающее, и я никогда не думал, что мне выпадет шанс увидеть его собственными глазами. Я не думал, что это окажется одной из последних вещей, которые я увижу.

Не советую смотреть, если оно сейчас над тобой.

Час назад я смотрел какой-то хоррор-сериал, курил косяк и был совершенно доволен жизнью. Мой чёрный лабрадор по кличке Тень начал скрести лапой в дверь подвала — это его знак, что надо на улицу. Косяк как раз подходил к концу, я затушил его, поставил на паузу и кинул телефон на диван.

Я слышал, что северное сияние добралось и до наших широт. Видел фотографии у друзей, но самому ещё не удавалось увидеть. Когда я вышел на заднее патио, вокруг стояла почти кромешная тьма. Ничего нового: почти все соседи — с детьми — ложатся рано; бодрствуют разве что те, что прямо за забором. У всех самодельные «заборы» из деревьев и зарослей бурьяна, которые неплохо блокируют любой свет.

Тень, как всегда, стрелой метнулся в дальний угол двора. В воздухе было прохладно, я потуже завернулся в свитер — и тут увидел это. Вдалеке плясали розовые огни. Они были не прямо над головой, но с определённой точки их было видно.

Сначала я едва не расплакался. Это было прекрасно. Оно волновалось и танцевало, и от этого я вдруг остро почувствовал благодарность за то, что живу, что я на этой планете, что могу видеть такие вещи. Я смотрел на небо, кажется, целую вечность, пока шорох травы и лай не выдернули меня из транса. Я крикнул кличку собаки и пошёл к задней двери, готовый сдвинуть её.

Я услышал, как Тень с разгона несётся ко мне. Я сдвинул дверь для него, но, прежде чем зайти, попытался ещё раз сквозь листья нашего багряника поймать взглядом это редкое явление. Ошейник Тени звякнул, когда он промчался мимо меня в дом. Хотя я и слышал его шаги, он как будто возник ниоткуда — из тени выскочил в небольшой островок света. Он нёсся так быстро, что чёрным размытым пятном проскользнул внутрь и вверх по лестнице. Сердце у меня екнуло, но я списал это на тревожность после курева.

Я запер дверь, опустил жалюзи и уже собирался вернуться к дивану, но застыл на верхней ступеньке. Тень стоял посреди гостиной и смотрел на меня. Я сам над собой усмехнулся и сказал ему перестать меня пугать. Решив, что нам обоим не помешает небольшое угощение, я прошёл мимо него на кухню. Себе — эскимо, Тени — свиное ушко.

Обычно одного шуршания пакета хватает, чтобы он примчался. Я уже почти убрал пакет обратно, а он всё не приходил за призом. Я снова позвал его и выглянул в гостиную. Эскимо выпало у меня из руки на пол, а из горла вырвался крик.

Тень выглядел как Тень, но прямо на глазах превращался в растянутую и перекошенную версию себя. Что-то трещало и хрустело, пока он рос — невообразимо быстро, добавлю, — пока шея не стала настолько длинной, что уже не могла держать голову. Его голова с глухим стуком упала на деревянный пол. Моя собака — или то, что было моей собакой, — улыбнулась и, вытянув новыми длиннющими конечностями, стала ползти ко мне — слишком быстро, распираемым туловищем.

Я никогда в жизни так быстро не бегал. Лестница на мансарду, где моя спальня, как раз начинается с кухни. Я рванул вверх, влетел в комнату и захлопнул дверь в тот самый момент, когда слишком большие лапы загрохотали по ступеням следом. Мне всегда нравилось, что у меня там спрятанные раздвижные «карманные» двери, но сейчас я уже не был в этом так уверен.

Стоило мне повернуть маленький замочек, как дверь затряслась на рельсе — распухшая версия моей собаки обрушилась на неё с ударом. Я считал себя умным за то, что выбрал спальню, а не кабинет или кладовку: из этих трёх только здесь есть окно.

Первым делом я бросился к окну. Оно выходит прямо на крышу пристроенного гаража — отличный путь для бегства. Я уже был на полпути, чувствуя шершавую черепицу босыми ступнями, когда поднял голову и заметил в соседском окне Хантера, который смотрел из своего окна прямо в моё.

Я крикнул его имя, сказал, что нужна помощь, но он просто стоял и смотрел. Он быстро улыбнулся, поднял руки на секунду, потом улыбка сползла, а руки медленно опустились. Он сделал так ещё раз, потом ещё, и на третий раз мне стало по-настоящему страшно. Стало ещё хуже, когда в четвёртый раз он оставил руки поднятыми, с приклеенной улыбкой.

Он смотрел на меня и шевелил пальцами. Если бы в его комнате не горел свет, прочесть по губам было бы невозможно. Но свет горел, и я отчётливо прочёл: «Попался!» — а потом и он начал судорожно трещать и вытягиваться во что-то нечеловеческое. Я пополз к краю крыши и, уже собираясь спрыгнуть, заметил посреди дороги тёмную фигуру, которая шевельнулась, скребя по гравию.

Я замер и несколько секунд наблюдал. Когда она не начала «взрываться», я выдохнул с облегчением — и тут же снова втянул воздух, потому что фигура рванула ко мне. Я снова закричал и посмотрел обратно в спальню. Дверь держалась, но грохотала по рельсу так, словно сошла с ума. Я снова глянул на Хантера: он всё ещё стоял у своего окна и пялился на меня — и уже ничуть не походил на человека.

Он напоминал те фейерверки-«змейки», которые поджигаешь — и они растут и растут, пока не истлеют и не рассыплются. Из его кожи ушли все краски, глаза ввалились, и он всё тянулся и тянулся. Я подумал: «Да ну к чёрту», — и влез обратно в спальню. И тут стук в дверь стих, и началось пение.

«Я весёл-весёл, но будто бы наперекор… ну что же ты не впустишь меня?

Не бойся, я быстро — оставлю живым, честно, мне только твоя кожа нужна!

Почему ты не впустишь меня?»

Я почти минуту шарил в поисках телефона, прежде чем понял, что оставил его на диване. К счастью, в ноутбуке ещё оставалось немного заряда. Плохая новость: ни одно сообщение не отправляется. Чаты, почта — ничего. Выбора не осталось, поэтому я попробую запостить это как последнюю попытку.

Я не знаю, что делать. У кого-нибудь ещё такое было? Что, чёрт возьми, мне делать? Эта хрень, которая заняла место моей собаки, не перестаёт петь одно и то же, правда, в последние секунды слова поменялись.

«Почему ты не впустишь меня? Впусти меня? Впусти меня?

Впусти меня! Впусти меня!

ВПУСТИ МЕНЯ!

Впусти. Меня».

Трава, которую я выкурил, была уже с донышка заначки, и никогда такого со мной от неё не было, так что это, похоже, не она. Если я не переживу эту ночь и позже выяснится, что меня нашли скрюченным, как пепельная кучка дерьма, пожалуйста, прислушайтесь к предупреждению.

То, что окрашивает ночное небо Среднего Запада в розовый и красный, — это не северное сияние. Мне кажется, это что-то злое. Если увидите его, возможно, вам и правда захочется впустить их. Потому что прямо сейчас это единственная мысль у меня в голове.

Ещё — назойливый припевчик, который меня одолевает, и я уже начинаю его напевать.

«Я вроде весёл и радостен, хоть и наоборот немножко — думаю, я их впущу!

Я не буду бояться: они быстро — оставят меня жить, им лишь кожа нужна!

Думаю, я их впущу!»


Чтобы не пропускать интересные истории подпишись на ТГ канал https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Показать полностью 2
Отличная работа, все прочитано!