CreepyStory

Это перевод истории с Reddit

Я пишу это потому, что не знаю, что ещё делать. Я чувствую себя совершенно вымотанной. Я больше не могу ясно мыслить.

Я иностранная студентка. Не буду говорить ни своего имени, ни страны — мне и так небезопасно. Моя семья за тысячи километров, близких друзей у меня нет, особенно теперь. Большую часть дней я провожу на занятиях, потом в библиотеке, а после возвращаюсь в свою комнату.

В марте этого года я познакомилась с парнем в приложении для знакомств. Он сначала показался очень милым — немного настойчивым, но смешным. Я была так одинока, что мне просто хотелось поговорить хоть с кем-то. Через неделю я дала ему свой Instagram.

Это была моя ошибка.

Сначала всё было легко и безобидно. Он лайкал мои фото, постоянно писал, какая я умная и красивая. Мне это было приятно, особенно потому, что здесь завести друзей оказалось так сложно. Всё время ощущала себя чужой в этой стране. Он присылал мемы и случайные картинки — в общем, вёл себя так, как ведут себя нормальные люди в переписке.

Потом он стал просить встретиться, очень настойчиво. Но это как раз было время подготовки к промежуточным экзаменам, и я сказала, что занята, может, позже получится. Но он продолжал давить. Начал звонить через Instagram, слать «???», если я не отвечала. А потом прислал пачку нюдсов.

Я сказала ему прекратить, что он ведёт себя как ненормальный. Он ответил: «Не зли меня, сука».

Я сразу его заблокировала.

На следующий день мне стали приходить сообщения с нового аккаунта. Те же фото, тот же тон. Я заблокировала и его. Потом появился ещё один. И ещё.

Это было бесконечно. Я блокировала один, и через пару минут новый писал мне снова. Потом он начал выкладывать мои собственные фото на этих аккаунтах с подписями вроде «университетская шлю…» и «лёгкая добыча…». Некоторые мои однокурсники даже это видели, потому что он их всех отмечал. Я сходила с ума.

А потом произошло то, от чего я по-настоящему запаниковала. Я стала получать фотографии себя у автобусной остановки — снятые в тот же день. Потом фото меня в университетской библиотеке.

Я поняла, что это уже не просто игра. Я в ужасе пошла в полицию.

Офицер был спокоен, что, честно говоря, больше всего меня и раздражало. Он просмотрел мои скриншоты, имена аккаунтов, переписку в приложении. Объяснил, что это сталкинг и домогательство, сказал, что зарегистрирует жалобу. Посоветовал продолжать фиксировать всё и даже предложил подать заявление на охранный ордер.

Проблема была в том, что они не могли его идентифицировать. Одноразовые аккаунты, временные номера. Ни имени, ни адреса. Даже фото из приложения для знакомств выглядели так, будто просто скачаны из интернета. Я чувствовала себя такой глупой, едва не плакала, пока он говорил. Без чего-то конкретного им было нечего предъявить.

Он сказал звонить, если почувствую угрозу, и тогда пришлют кого-то.

Я ушла с номером дела в руках, и это казалось бумажкой против урагана.

Неделями я продолжала сохранять всё. Аккаунты, номера, логи звонков, скриншоты.

Но сообщения не прекращались. Каким-то образом он раздобыл мой новый номер. СМС вроде «милая куртка» — сразу после того, как я выходила из аудитории. Ночные звонки с разных номеров. Если я отвечала — только дыхание. Однажды — шёпот моего имени.

Я снова пошла в полицию. В этот раз я уже кричала и плакала, потому что неделями сходила с ума. Они обновили рапорт, сказали, что передадут дело в киберотдел или что-то вроде того. Пообещали патрули рядом с общежитием.

Но это не помогало мне спать.

К маю я заваливала экзамены. Я не могла сосредоточиться. Каждый вибросигнал телефона вызывал тошноту. Я перестала разговаривать с людьми. Не хотела рассказывать родителям, потому что знала: они скажут возвращаться домой, а это был университет моей мечты. Я не могла так всё разрушить.

Я чувствовала себя совершенно одинокой и при этом постоянно наблюдаемой.

К июню я сломалась.

Я съехала из общежития в маленькую квартиру подальше. Сказала отделу проживания, что это из соображений безопасности, и они ускорили процесс. Выбросила телефон и купила подержанный на онлайн-барахолке. Новая SIM-карта, новый номер.

Я удалила все аккаунты. Перестала пользоваться соцсетями. Сменила маршруты до кампуса, носила другую одежду, натягивала капюшон.

И несколько месяцев это действительно работало.

Тишина.

Ни звонков. Ни сообщений. Ни новых аккаунтов.

Я подумала… может быть, наконец я свободна.

Позавчера ночью всё закончилось.

Я проснулась от вибрации около часа ночи. На тумбочке лежал мой новый телефон, экран горел, и уже было открыто приложение «Галерея».

Там были сотни фотографий.

Все — мои.

Не селфи. Не скриншоты. Настоящие фото.

Я на автобусной остановке в наушниках. Я в магазине за продуктами. Я в прачечной, читающая книгу.

Разная одежда, разные дни. Некоторые совсем свежие — пару недель назад.

Все сделаны снаружи — из угла, из дверного проёма или через окно.

Ни одного селфи. Ни одного снимка внутри. Только я, живущая свою жизнь, словно кто-то каждый день следил за мной с камерой.

Я смотрела, пока глаза не заслезились. Грудь стала пустой, холодной.

Я не помню, как решилась, но вдруг уже стояла на ногах и швыряла телефон в стену. Экран треснул. Я засунула его в мусорный пакет и отнесла в контейнер на другой улице. Я так дрожала, что думала, ноги подкосятся.

Утром я снова пошла в полицию.

Я рассказала всё: про скрытую папку, про фотографии, про то, что выбросила телефон.

Он спросил про устройство, и я сказала, что в панике избавилась от него. Я думала, он разозлится, но он только вздохнул и сказал, что так труднее анализировать. Всё равно он составил полный отчёт, всё записал, сказал, что передаст дело в киберотдел и запросит просмотр камер наблюдения.

Он спросил про мою новую квартиру. Записал название дома, номер квартиры. Спросил про расписание — когда я обычно выхожу на занятия и возвращаюсь, чтобы патруль мог сверять время.

Он был так спокоен. Даже сказал, что не нужно винить себя за то, что разбила телефон, паника — это нормально.

Когда я уходила, он спросил, дали ли мне запасные ключи в отделе проживания. Я ответила, что да, один комплект. Он сказал, что если я хочу, чтобы патруль мог проверять квартиру, пока я на занятиях, могу оставить ключи на станции. Я так и сделала.

Я вышла и почувствовала себя чуть легче. Будто я всё же не совсем одна.

В эту ночь я заперла дверь, дважды проверила окна и оставила свет включённым. Чтобы было спокойнее, придвинула стул и подперла им ручку двери.

Я не могла уснуть. Тело вибрировало от адреналина. Но после полуночи усталость всё же одолела.

А потом я проснулась от звука.

Вибрация.

На тумбочке.

Тот же телефон.

С треснувшим экраном.

Открыта «Галерея». Та же папка. Внизу — новая фотография.

Я.

Спящая.

Снятая из угла спальни.

Я выронила его. Руки не переставали дрожать.

Я снова проверила замки. Всё идеально. Проверила окна. Заперты.

И тогда у меня похолодел живот.

Стул больше не стоял у двери.

Он снова был у стола. Точно там, где был до того, как я его передвинула.

Значит, либо я только думала, что подперла дверь… либо кто-то поставил стул обратно.

Я не понимаю, что происходит. Не знаю, схожу ли я с ума.

Раньше были только фотографии снаружи. Теперь — внутри. Моя комната.

Я позвонила в полицию. Ничего другого не пришло в голову.

Но как только я положила трубку, меня пронзила мысль: единственные, кто знает, где я живу, — это отдел проживания и офицер.

И у него есть мои запасные ключи.

Телефон снова завибрировал. Я не хотела смотреть. Я знаю, что там.

А потом начался стук. Медленный. Тяжёлый.

Голос за дверью: «Это полиция. Откройте».

Я не знаю, открывать ли дверь.

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Это перевод истории с Reddit

Вы когда-нибудь проводили годы своей жизни с человеком, только чтобы узнать, что этого никогда не существовало?

Я встретила Эндрю, когда мне было двадцать два. Я тогда работала барменом в захудалом баре. Он был невероятно общительным человеком, который без усилий освещал день каждому, кто оказывался поблизости. Даже унылый закрывающий вторник он превратил в радость, а после работы мы пошли вместе в круглосуточное кафе на кофе и вафли.

Химия между нами была такой, какой я никогда раньше не испытывала, и вскоре мы начали встречаться. Эндрю стал моей опорой, человеком, который удерживал меня на земле, когда вокруг бушевал хаос. Он принял мою любовь к трэш-ужастикам, а я — его увлечение походами, на которые он долго меня уговаривал.

Эндрю был душой любой компании. Даже когда мне хотелось остаться дома и пересматривать слэшеры, он подтрунивал надо мной за то, что я домоседка, и вытаскивал из квартиры: боулинг, лазертаг, домашние вечеринки или его любимое — ночные походы по лесу за баром, где мы познакомились.

Для меня это стало важным шагом, когда через полгода после нашей встречи я уволилась из бара. С его поддержкой я открыла свой бизнес в нише, которая действительно была мне по душе. Деньги были не лучшие, но работа нравилась, и даже худшие дни были лучше, чем подтирать за пьяницами.

На юбилейном показе «Шоу ужасов Рокки Хоррора» Эндрю сделал мне предложение прямо во время сцены Dammit, Janet. Его друзья — которые быстро стали и моими — кричали, радовались и потащили нас в бар отпраздновать. С той случайной встречи два года назад моя жизнь превратилась в рай. Работа приносила удовлетворение, у меня появилась замечательная компания, и теперь я была помолвлена с лучшим мужчиной в мире.

— Эй, я нашёл идеальное место для пикника и похода, — сказал Эндрю, когда я вытаскивала бельё из древней сушилки в его подвале.

— Я надеялась, что мы останемся дома, Энди. С тех пор как я переехала к тебе, мы ни минуты не сидим на месте, — ответила я устало, но без раздражения. Его дом с двумя спальнями был милым, но постоянно требовал мелкого ремонта, а времени всегда не хватало.

— Ну же, Кристи, — он обнял меня и поцеловал в шею. — Разве не здорово будет провести длинные выходные вдвоём, на природе?

Я вздохнула и улыбнулась:
— Ладно, думаю, это и правда будет приятно.

В последнее время мы почти не бывали наедине: друзья звали нас праздновать помолвку и помогать с планами свадьбы. Шанс побыть только вдвоём среди природы казался чудесным.

— Там есть источник и несколько укромных местечек, — сказал Эндрю с лукавой ухмылкой, собирая вещи.

— Ай да шалун, — я игриво хлопнула его по заднице. Он в ответ ущипнул меня и уже тащил к машине.

Дорога в национальный парк заняла три часа. Я уснула, а когда мы подъехали, Эндрю разбудил меня с сияющей улыбкой:
— Вот мы и здесь. Милли и мили тропинок. Чистая природа.

— Откуда ты вообще узнал про это место? — спросила я, протирая глаза.

— Сэм и Фрэнки рассказывали, когда мы были на боулинге. Разве не помнишь?

Я не помнила. Слишком много людей и разговоров вокруг нас. Мы смеялись, шли дальше по тропе, и всё было чудесно… пока я не заметила странность. Никого вокруг. Ни единой души.

— Это же длинные выходные, странно, что мы никого не встретили, — сказала я.

— Да ладно, это же огромный парк, — ответил Эндрю, разминаясь. Я улыбнулась, глядя, как он снимает футболку, и поцеловала его. Мы сделали селфи, но внезапно из-за дерева выскочил олень, я вздрогнула — и телефон полетел с обрыва вниз. Экран треснул вдребезги.

Я чуть не плакала. Все наши фото, память о нашей жизни… Но Эндрю обнял меня и пообещал завтра купить новый телефон, хоть почку продать придётся. Мы нашли останки моего телефона, он аккуратно убрал их в пакет. И пошли дальше.

Мы вышли к источнику у скалы. Эндрю зачерпнул воду ладонью и отпил. Я засомневалась, но он лишь усмехнулся:
— Ты пьёшь бутилированную воду с микропластиком, а это прямо из источника.

Я попробовала глоток — вкус был металлический. Эндрю вдруг замолчал, глядя куда-то вдаль.

Когда мы шли через старый мост, он шагал первым. Но стоило мне дойти до середины — доски треснули. Я сорвалась вниз. В последнюю секунду я увидела на лице Эндрю… улыбку. Злую, чужую.

Я очнулась. Надо мной склонился оленьий череп, язык которого обвивал мои кровавые пальцы. Я закричала — и увидела рядом встревоженное лицо Эндрю, державшего мою забинтованную руку.

— Слава богу, ты жива, — сказал он и добавил, что пойдёт звать на помощь.

Я пыталась умолять его не уходить, но слова застревали. Голова болела, кровь текла. Ночь сгущалась. Он не возвращался. Я, шатаясь, пошла сама.

В лесу не было ни ветра, ни звуков. Только моё дыхание. Я пила из источника, но отражение в воде показало не меня — скелет. Я заплакала.

И тут раздался крик:
— Кристи! Где ты?!

Из-за поворота вышло чудовище. Восемь футов роста, ноги, согнутые назад, худое тело, мешки кожи, натянутые на кости. На голове рога. А зубы — как груда обломков. Но голос… голос был Эндрю.

— Тыыыы… ттааккк… вооолнооовааалааа… — прохрипело оно, хватая меня за запястья.

Я вырвалась и побежала.

На вершине обрыва, там, где я уронила телефон, я увидела старый треккинговый посох. Схватила его. И в тот момент Эндрю подтянулся на край. Я не раздумывала. Я ударила его остриём в лицо. Кусок его головы осыпался, обнажив серую глину.

— Я… лю…блю… те… — прохрипел он чужим голосом. Его тело рассыпалось в странные формы и рухнуло.

Я плакала и бежала прочь.

И вот — бар, тот самый, где мы познакомились. Люди на улице подбежали ко мне. Я рухнула в их руки. Я была спасена.

Меня не было десять лет.

В ту ночь, когда я думала, что встретила свою судьбу, я на самом деле просто закрыла бар и пошла в лес. Наутро хозяйка нашла мою машину, проверила камеры — и увидела, как я иду к деревьям. Рядом — тень, манящая меня.

Полгода лес прочёсывали. Нашли только мой ботинок и разбитый телефон. Потом решили, что я мертва.

Когда я вышла, я весила тридцать килограммов, с проплешинами, со шрамами. На запястьях и щиколотках — ожоги, будто от верёвок.

Эндрю никогда не существовал.

Я повторяю это себе каждый день. Но ведь у меня остались воспоминания. О нашей жизни, друзьях, смехе.

Мне говорят: это ум создал идеальный мир, чтобы я не сошла с ума в аду. Но даже если память тускнеет, я всё ещё скучаю по нему.

Я любила Эндрю. Он был моей второй половиной.

И когда я просыпаюсь в холодном поту от кошмаров о том походе, меня мучает мысль: а что, если бы я не вышла из иллюзии? Что, если бы осталась?

Смогла бы я выбраться когда-нибудь?

Или до сих пор была бы…

…потеряна в лесу.

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Это перевод истории с Reddit

Не секрет, что когда людям нужны деньги, они готовы на многое. Я не настолько падший, чтобы убивать, но всё равно был готов на вещи, близкие к этому. Развод сильно ударил по мне, я хотел выбраться из того дома и просто жить один. Для этого нужны деньги, а моя работа не позволяла так быстро сменить адрес и начать жизнь заново.

Оглядываясь назад, я понимаю, что искать подработку на тёмной стороне интернета было не самым мудрым решением. Но там платили больше всего, а тратить время на уход за детьми или пожилыми за десять долларов в час мне не хотелось. Я перелопатил десятки форумов, сразу отсеяв всё, где нужно было убивать или спать с кем-то. В итоге наткнулся на объявления вроде «доставить посылку по адресу», «зайти в дом» и тому подобное. Это было терпимо, но у меня не было машины, и таскать подозрительные коробки пешком я не мог.

Наконец я увидел объявление: «Нужен сотрудник музея. 100 долларов в час. Временная выставка в пригороде». Я проверил адрес в Google Maps и обнаружил заброшенный склад на окраине города. Я пару раз проезжал мимо, когда семейная машина была ещё и моей. Решил попробовать. Подумал: наверняка современное искусство, вуду-статуи или «проклятые» предметы. Я в такое не верил, так что проблемой это не казалось.

Работать нужно было с понедельника по субботу, с 11 утра до 5 вечера. Воскресенье выходное. Выставка — три месяца. Я быстро прикинул: сто долларов в час, шесть часов в день, шесть дней в неделю, три месяца. Этого хватит и на депозит за квартиру, и на подержанную машину. С такими деньгами я точно смог бы выжить.

Я перебрал в голове все возможные странности. Может, музей прикрывает торговлю людьми, наркотиками или чем-то ещё. Даже не «может быть» — наверняка так и есть. Но я просто должен был быть осторожным и не совать нос. Или это чудак-миллионер решил показать свои сомнительные антиквариаты. Как бы там ни было, сто долларов — это сто долларов. Я откликнулся, и ответ пришёл мгновенно. Так я и устроился.

На последние деньги я купил велосипед и наушники, чтобы коротать время. В понедельник приехал к складу к десяти утра, полный энтузиазма.

Я не ожидал, что там будет так… пусто. Склад огромный, а экспонатов почти нет. В основном картины на стенах и несколько деревянных статуй, очень высоких. Почти под потолок. Их лиц я не видел — они были склонены вниз, словно великаны, осторожно глядящие, чтобы не наступить на нас.

Были выставлены и какие-то блокноты. Большинство с каракулями и рисунками, ничего особенного. Я не понимал, что это за экспонаты.

Я заметил непонятные хирургические инструменты, выглядевшие почти средневековыми. А рядом — обычные ножницы. Сначала я подумал, что это ирония или шутка современного искусства. Но женщина, что привела меня внутрь, сказала, что эти ножницы подлинные и крайне важные.

Я не мог понять, сколько ей лет. Азиатка, кожа чистая, светящаяся — по этому можно было подумать, что ей лет семнадцать. Но глаза у неё двигались быстро, и в них была тьма, которая приходит только с возрастом. Контрастом к лицу были руки — морщинистые, в пятнах. Длинные волосы падали спутанными прядями на спину, как будто их давно не мыли.

Самое интересное находилось на дальней стене, напротив входа. Сидя за своим столом у двери, я почти не видел её — она терялась во мраке. Я не понимал, почему свет такой тусклый. Женщина объяснила: это для атмосферы.

Первым экспонатом был низкий круглый деревянный стол. На табличке: «Голод».

Края были изгрызены и исцарапаны. Думаю, он когда-то был квадратным, но углы сточены до круглых, словно дерево обглодали зубами. И следы были человеческие. Наверняка художественный проект, решил я.

Рядом стояла пара обуви. Табличка: «Туфли, что дошли домой». Кожаные, старые, изношенные в самых странных местах — будто их владелец ходил кругами без конца.

Последним был пустой постамент. Табличка:

ХУДОЖНИК

Не смотри, когда занято.

Я долго на него смотрел. «Интересная концепция», — пробормотал я, заметив, как женщина неотрывно следит за мной.

«Да, — сказала она. — Только не смотри, если он будет занят».

«А как я пойму…»

«Увидишь. Работа очень лёгкая. У тебя почти нет обязанностей, а деньги хорошие. Главное, чтобы ты понимал: мы ценим твою сдержанность и отсутствие любопытства».

«Да. Спасибо», — быстро ответил я.

Вдруг я понял, что совсем не хочу, чтобы она уходила. Но она прошла через склад и закрыла за собой дверь.

Я остался один. С «искусством».

Моя работа заключалась в том, чтобы сидеть за столом, встречать посетителей, продавать билеты. Стопка билетов была небольшой — посетителей явно не ждали. Что и неудивительно: склад на окраине, рекламы никакой. Никто не придёт.

Я включил музыку и решил рассмотреть картины. Первая называлась «Моя мать». На ней было красивое морское побережье, кристальные волны разбивались о яркий берег. Пейзаж, предвещающий бурю: светлый и в то же время тревожный, будто он сам знал, что надвигается. Но ни женщины, ни намёка на неё я не нашёл.

Когда я уже хотел перейти к следующей картине, мою шею словно сковало.

Это невозможно описать. Внезапный, острый позыв бежать. Паника, которая разрастается в груди. Страх повернуться и одновременно ненависть к тому, что спиной я обращён к залу.

Я глубоко вдохнул. Посчитаю до трёх. Раз, два, три.

Я не повернулся. Продолжал смотреть на «Мою мать», боясь поддаться желанию броситься к столу. После мучительных мгновений, когда сердце вот-вот выпрыгнет, я резко обернулся и пулей метнулся обратно. «Фух», — сказал я вслух. — «Это место пиздец какое жуткое».

«Почему?»

«Да просто. Оно какое-то ненормальное. Я бы не заплатил, чтобы сюда прийти».

У меня пересохло горло, зуд в трахее. В холодном воздухе на лбу выступил пот. Глаза метались по залу — картины, статуи, углы. С кем я говорил? Кто это был? Я уставился на закрытую входную дверь. «Кто здесь?»

Ответа не было.

«Да пошёл ты. Ответь! Я же слышал тебя отчётливо. Ты обязан… обязан купить билет, чтобы войти…»

Сзади послышался звон. «Голод». «Туфли, что дошли домой». «Художник».

Постамент — это о том, кто писал картины?

Я двинулся медленно к задней стене, глядя под ноги. Увидел край «Голода». В тусклом свете различил тень постамента, а на нём — тень фигуры. Человеческой. Согнувшейся. Я не мог понять, в какую сторону она смотрит.

Меня охватил холод. Я стал пятиться, пока наконец не вернулся к своему стулу. Остаток смены я провёл там, слишком потрясённый, чтобы слушать музыку.

В какой-то момент я услышал тихие влажные шаги из глубины. Знаете, когда вы ребёнок, вы учитесь различать шаги близких? Весёлые, лёгкие — брата. Медленные и тяжёлые — отца. А эти шаги будто были смесью обоих. Хромающие. Они продолжались несколько секунд, потом затихли, так и не приблизившись.

Я поклялся себе уволиться завтра. Но когда вечером увидел банковский перевод, решил, что работа не так уж плоха. Меня ведь никто не гонял, не ранил. Нужно лишь сидеть.

Только ночью я видел сон — как эти шаги всё же дошли до меня. Сегодня вторник, и пока я пишу это, я слышу их сзади, в глубине. Надеюсь, они оценят мою сдержанность. Иногда я думаю, связаны ли «Голод» и «Туфли, что дошли домой» между собой. Но мне за любопытство не платят.

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Отличный рассказ! Он очень атмосферный и многослойный.

Рассказ — это история человека, который пытается понять, где он и кто он, постоянно "просыпаясь" в новых реальностях. Сначала он думает, что это похмелье в грязном притоне, затем — что он в больнице, потом — что он младенец на руках у матери, и, наконец, он приходит в некое подобие лаборатории, где его насильно пытаются вернуть в сознание. Финал открытый: неясно, является ли последняя сцена окончательной реальностью или просто ещё одним, более сложным уровнем симуляции.

1. Основная тема — кризис идентичности и природа реальности

Главный вопрос рассказа: "Что есть реальность?" и производный от него "Кто я в этой реальности?". Герой последовательно теряет и пытается обрести почву под ногами, но каждая новая реальность оказывается иллюзией.

— Поиск идентичности: Его первый осознанный вопрос после желания выпить — не "где я?", а "Как меня звать? Я кто?". Это показывает, что его базовая потребность — не просто понять окружение, а восстановить самоидентификацию.
— Нестабильность реальности: Каждое "пробуждение" сопровождается болью и ярким светом, которые становятся маркерами смены "уровней". Это создает ощущение, что герой — подопытный кролик в чьём-то эксперименте.

2. Структура и "уровни" реальности

Рассказ построен как лестница, ведущая из хаоса к порядку, но этот порядок оказывается самым страшным.

Уровень 1. Притон (Хаос). Самое грязное и низкое состояние. Герой — алкоголик, живущий инстинктами ("хочу выпить"). Реальность здесь отталкивающая, но она ощущается органично из-за его состояния.
Уровень 2. Больница (Надежда). Кажется, что герой спасён. Здесь чисто, есть покой и безопасность ("Слава богу"). Но эта надежда быстро обрывается болью и светом.
Уровень 3. Младенчество (Истоки). Самый глубокий и личный уровень. Герой возвращается к самому началу своей жизни, к материнской любви и заботе. Это могло бы быть настоящим "пробуждением", но и оно оказывается иллюзией, прерываемой всё тем же сигналом ("Свет… Да сколько…").
Уровень 4. Лаборатория/Тюрьма (Шокирующая правда). Это уровень, где герою наконец говорят его имя (Александр Николаевич Смир...). Но это место не вызывает облегчения. Он пристёгнут, не может говорить, над ним экспериментируют. Это "реальность" технологичная, жестокая и контролируемая.
Уровень 5. Финальная сцена (Новая реальность?) Взрыв и выстрелы прерывают процесс "пробуждения". Герой снова "проваливается" и просыпается уже в, казалось бы, идеальной, обыденной реальности: его будит мама, он подросток, которому пора в школу. Он даже помнит свой сон ("мне такой сон приснился").

Важно: финал абсолютно открытый. Мы не знаем:

— Является ли уровень с мамой настоящей реальностью?
— Был ли весь предыдущий опыт просто странным сном подростка (масштабная версия того, как нам иногда снятся целые жизни перед пробуждением)?
— Или же это просто очередной, более совершенный уровень симуляции, в который его "переключили" после сбоя в лаборатории?

3. Ключевые символы и образы

— Боль и яркий свет — это механизм "перезагрузки" симуляции. Свет — это и свет софитов в лаборатории, и метафора "света в конце тоннеля", который оказывается не спасением, а инструментом пытки или контроля.
— Вонь vs. Стерильность. Грязь и вонь притона контрастируют с чистотой больницы и лаборатории. Но парадокс в том, что грязный притон ощущается реальнее, потому что герой там действует по инстинктам, а не по принуждению.
— "Переключали?" — ключевая фраза. Она подтверждает, что герой — часть некоего технологического процесса, возможно, это программа по имплантации сознания или своего рода "матрица".
— Голоса. Сначала герой слышит только обрывки диалогов ("Уебок", "Что нажал?"), которые характеризуют его "кураторов" как грубых и безразличных техников. Позже он слышит голос учёного, который обращается с ним формально-холодно ("Александр Николаевич"), и, наконец, тёплый и любящий голос матери. Это показывает спектр "реальностей", в которые его помещают.

Этот рассказ — философская притча о поиске себя и шаткости всего, что мы считаем реальным. Он заставляет читателя задать себе те же вопросы, что и герой: а как я могу быть уверен в том, что моя реальность — настоящая? Где граница между сном и явью?

Автор мастерски ведёт нас от физиологического отвращения (притон) через ложную надежду (больница) и глубокие личные чувства (мать) к холодному техно-кошмару (лаборатория) и, наконец, к обманчивой простоте быта (комната подростка). Финальная сцена оставляет нас в напряжении, не давая ответа, что же было на самом деле.

"Поле" - 1 часть.
"Поле" - 2 часть.

Кусты, неизвестные ягоды, сосны, ёлки. Всё это закружилось и запуталось в его взгляде. Голубые глаза застилал глубокий туман, осознание действительности исчезло. Спотыкаясь и ходя по кругу, парень качнулся и упал в зелёную траву. Капли дождя стекали по лицу, плавно плыли по щекам. Умиротворение окутало своей пеленой, а дождь, нежно нашептывая свою песню, успокаивал.


Мои пальцы нервно сжимали ручку двери. Я переводил взгляд от порога на старые доски пола под ногами. Сердце отбивало ритм. Тук-тук-тук. Вздохнул, но взгляд поднять так и не смог. Она понимала всё, но не передумала и стояла на прежнем месте. Я не решался закрыть дверь или крикнуть ей что-то нелицеприятное в лицо. Такое знакомое и чужое.

- Маакс, давай прогуляемся?

Звук её голоса резанул меня по ушам. Тишина была нарушена. Тяжело вздохнув, я не нашёл сил ответить. Мой взгляд упал на кроссовки. Их подарила моя мама, отношения с родителями были натянутые, но подарок я действительно ценил. Подаренная ею обувь на мой день рождения раньше имела белый цвет. Чем-то мы похожи. Сначала ты красив и полон амбиций, а позже тебя таскают в любую погоду.

- Макс!

Не выдержав, Ксения крикнула. Я вздрогнул и вышел из дома. Дверь осталась открыта. Ветер качал её и ударял об стену. Тихий скрип и стук сопровождали её громкие шаги. Я шёл, даже не понимая — никуда, незачем. Не замечая природы и плохой погоды. Но отчётливо слыша шаги за спиной. Всё больше начиная заводиться, она повышала голос и всячески пыталась добиться от меня хоть слова. Но я молчал.

Отголоски ударов двери об стену перестали достигать моих ушей. Тёмные облака заслонили собой солнце. Ветка дерева оставила длинную царапину на моей руке. Камни сами попадались мне на пути и заставляли запинаться. Иголки попадали в обувь. Ещё один резкий крик. Ещё и ещё ... Внезапно я остановился, по спине пробежал холодок. Моя бывшая догнала меня и остановилась передохнуть. Тяжёлые вздохи послышались сзади. Я прикрыл глаза, ожидая продолжения спектакля.

- Макс, ты серьёзно не понимаешь, что мне плохо?

Её голос начинал дрожать, но я всё так же стоял спиной.

- Пожалуйста, вернись, мы всё исправим, мы...

Я повернулся и взглянул ей в лицо впервые за время нашей встречи. Тёмные круги, кудри — всё это смотрелось блекло. В глазах показались слёзы. Но... Сочувствия не было. Совесть не терзала меня. Я спокойно смотрел на все это, будто со стороны, не испытывая больше никаких эмоций. Захотелось пойти домой. Плевать на неё, я больше не буду бегать. Но она и не думала замолчать.

- Я всё понимаю, ты не хочешь, но...

Её голос дрожал, то становился слишком высоким и громким, то я не слышал и половины её слов. Она нахмурилась, а я же всё так же пристально смотрел на неё. Как на давно забытого врага, как на остывший чай, как на плохие воспоминания. Я всё помнил...


На секунду я попал в прошлое. Сижу на холодной скамейке и жду, пока она выйдет. Ксюша всегда долго собиралась. Мелкий дождь отражался на свету фонаря, но мне было нипочём. Дерево надёжно укрывало меня от капель. Я решил взять телефон и позвонить ей ещё раз. Подъездная дверь открылась и я увидел её. Глаза сияли, волосы уложены практически в идеальные локоны.

Я понял, что стою и улыбаюсь как последний дурак. Она подошла ближе, от неё приятно пахло духами.

- Привет!

Обняв меня, она села на лавочку, закинув ногу на ногу.

- Ты такая радостная сегодня, что-то произошло?

- Что? Да нет, ничего не случилось.

Из её сумочки послышался рингтон телефона. Она заметно занервничала. Я не обратил на это внимания. Тот, кто ей звонил, явно был нетерпелив.

- Извини, это брат звонит, я отвечу?

Она первая прервала тишину. Я кивнул и присел рядом с ней, пока она доставала смартфон. Я заметил лишь иконку сердца на экране вызова. Быстро закончив диалог парой фраз, девушка начала теребить ремешок сумочки.

- Всё нормально?

- А, да? Да, конечно, всё нормально, Макс.


Вспоминая эту встречу, я невольно сжал ладонь. Спустя неделю я окончательно потерял веру в это странное чувство — любовь.

Продолжение следует.

Очень долго не было постов, но я нашла в себе силы продолжить...

(Отдельное спасибо Максиму, ты — моя муза! )