Книжная лига

Лет с 16:

Н. Попель - "В тяжкую пору"

Б. Момыш-Улы, "Психология войны"

С. Крамаренко - "Против мессеров и сейбров"

А. Рытов, "Рыцари пятого океана"

А. Покрышкин, "Небо войны"

Странное дело, но в советское время подобные книги (военные мемуары) не то, что были дефицитом - их не было вообще, даже в библиотеке. И похоже, мало кто знал об их существовании. В то же время, продвигалась приключенческая литература английских авторов и русская эмигрантская литература, а книжные магазины были завалены никому не нужным окололитературным шлаком.

Да, проект, которому автор посвятил годы своей жизни, начиная с 2011 года, оказался захвачен и искалечен. Из цифровых денег сделали объект для спекуляций. В этом смысле жизнь у автора вполне удалась: свои первые койны он купил по цене меньше доллара в том же году. Он с энтузиазмом распространял идею цифровых денег, получив прозвище «Биткойн-Иисус». К 2015 году тема стала широкоизвестной. Крупнейшие фирмы стали принимать биткойн. Это был «полёт на Луну».

Увы, ожидания не оправдались. Сегодня использование биткойна ниже, чем было шесть лет назад. Переводы стоят дорого, являясь при этом ненадёжными. Чтобы перевести сумму, порой нужно истратить полсотни долларов, да ещё ждать дни, даже недели. Хуже всего: ситуация такова, что биткойн стал практически неотличим от типичного безнала, для которого нужно открывать счёт в банке. Как это могло случиться? Официальное объяснение просто: сеть достигла своего технологического предела, так что давай, клиент, занимайся спекуляцией вместо того, чтобы расплачиваться цифрой за кофе. Реальное положение дел иное: проект оказался захвачен узкой группой разработчиков, которые намеренно ограничили его потенциал и функциональность, чтобы получать с этого прибыль. В пользу первого говорят они сами, в пользу второго – их участие в коммерческих начинаниях по сниманию сливок со сложившегося положения вещей.

Конечно, провернуть это было не так просто. Не обошлось без событий, которые впоследствии назвали «гражданской войной биткойна». После неё индустрия стоит на перепутье ведущих к провалу дорог. Или проект окажется полностью под контролем банков и регулирующих органов (массовое распространение депозитарных кошельков – custodial wallets – делает это возможным). Или широкая публика откажется от идеи защищённых от инфляции цифровых денег.

Но обо всём по порядку. Автор начинает с популярного изложения основ технологии. Биткойн построен на технологии блокчейна, что есть не что иное, как публичный реестр всех балансов, который пополняется новыми транзакциями (денежными переводами) примерно каждые десять минут. Транзакции упаковываются в блоки, которые выстраиваются в цепь: blockchain. Блокчейн не хранится где-то в центральном хранилище, а ведётся на множестве компьютеров, разбросанных по миру. Так что завалить его весьма проблематично. В процессе обновления блоки пересылаются с одного компьютера на другой, и чем больше каждый блок, тем больше транзакций можно в него напихать, тем больше объём сделок, который может выдержать сеть. Но, конечно, величина блока накладывает и ограничения на мощность оборудования. Весь сыр-бор «гражданской войны» был как раз из-за величины блока.

Ставить блоки в блокчейн может не кто попало, а только лишь майнер, который добавляет к блоку специальный «водяной знак». Чтобы получить этот знак, нужно решить сложную математическую задачу. Вот для этого и работают огромные вычислительные мощности майнеров. Конечно, это стоит времени и, главное – энергии. Зачем майнерам этим заниматься? Они получают сбор от клиентов, чьи транзакции пакуются в блоки, а также вознаграждаются небольшим количеством биткойнов при добавлении блока в блокчейн. Это вознаграждение падает с годами. Если когда-то можно было срубить 50 биткойнов за блок, то сегодня – всего лишь 6,25 биткойна. Когда-нибудь вознаграждение за блок настолько обесценится, что основным доходом майнера останется сбор за транзакции. Сторонники больших блоков (крупноблочники) видят в майнерах людей, на которых держится безопасное функционирование биткойна. Это дорогостоящее занятие, между прочим. Мелкоблочники же более скептичны, если не сказать враждебны, по отношению к майнерам, видя в их силе системную угрозу, в случае, если майнинг станет централизованным. В принципе, можно представить себе ситуацию, когда крупные игроки на рынке объединятся, или когда на них разом наедут власти.

Чтобы пользоваться биткойном, не нужно самому быть майнером и покупать дорогую графическую карту. Обычные пользователи могут получить доступ в сеть более простым способом, который Сатоси Накамото, отец биткойна, называл Simplified Payment Verification (SPV). При нём верифицируются лишь свои транзакции. Если же верифицировать весь глобальный блокчейн с его 800 миллионами транзакций, то нужно ставить на комп полную ноду (full node), которая будет следить за этими 450 гигами информации. Только лишь для начальной синхронизации потребуется несколько часов. Оно вам надо? Крупноблочники говорят: «нет». Это – занятие акул бизнеса. Простому смертному не нужно верифицировать чужие транзакции. Мелкоблочники возражают: «Да!» Ведь таким образом повышается безопасность сети. А чтобы каждый мог включить у себя полную ноду, нужно обеспечить фрагментацию на мелкие блоки. Да, это ухудшает скорость, но изменить ситуацию можно, не увеличивая блок, а выстраивая дополнительные слои поверх оригинального блокчейна. Их не волнует, что мало того, что оно дорого стоит, но и не увеличит производительности настолько, чтобы конкурировать с другими мировыми платёжными системами.

А ведь Сатоси задумывал биткойн именно как деньги для повседневного использования с минимальной комиссией и размером блока, доступным для увеличения в процессе роста сети. И уж, конечно, он не заставлял всех ставить полные ноды. Цифровые деньги должны быть доступны каждому. Каж-до-му! Автор подтверждает свои высказывания обширными цитатами Накамото. Я же просто продемонстрирую старое рекламное объявление.

Сравнение Western Union и биткойна.

Доступность блокчейна для каждого, а не только для банкиров – это главное преимущество биткойна. История показала, что любая валюта рано или поздно начинает заменяться суррогатами и теряет своё обеспечение.

Всё это было ясно ещё десяток лет назад любому фанату крипты. Но в последнее время нарратив сменился. Публику убеждают не тратить свои битки, а складывать и смотреть, как растёт их курс. По мнению автора, чтобы люди ценили крипту, ей нужно иметь реальную пользу, а не воображаемую ценность. Ценность – она, в конечном счёте, в голове у человека. Что золото без его имиджа? Кусок блестящего металла без особой практической выгоды. Ценность же денег – в том, что они обеспечивают обмен.

Главный технический параметр, вокруг которого было сломано столько копий в гражданской войне – ограничение размера блока. Когда блоки переполняются, транзакции становятся дорогими. На данный момент один блок может вместить 2-3 тысячи транзакций, и он производится каждые десять минут. Если 150 тысяч человек решат одновременно воспользоваться биткойном, это потребует полсотни блоков, что соответствует восьми часам ожидания. И это – не единственная проблема. Растёт и цена транзакции, что не является, впрочем, гарантией быстрой обработки. Кто-то может заплатить больше тебя. Так и растут цены, достигая, порой, космических величин. Автору пришлось несколько раз заплатить свыше тысячи долларов за каждую из своих сложных транзакций. В принципе, если переводишь миллионы – может, оно и оправдано, но за кофе платить – пожалуй, слишком.

Сатоси ввёл ограничение на размер блока в 2010 году для предотвращения DoS-атак в «молодые годы» биткойна. Все понимали тогда, что один мегабайт – это временная мера. Но, к сожалению, воз остался и ныне там. Разработчики не смогли значительно увеличить реальный размер блока до сей поры, хоть и утверждают, что подняли до четырёх. На самом деле, это очковтирательство. Причина их упрямства в том, что так и было задумано. В том, что им нужна высокая цена транзакции. Выше уже объяснялось, что майнеры получают доход за блоки и за транзакции. Доход от блоков непрерывно падает, так что в распоряжении остаются транзакции. При мелких блоках единственным выходом для майнера станут чрезвычайно дорогие транзакции. Конечно, это не соответствует намерениям Сатоси, который строил систему для огромного количества дешёвых транзакций. Надеяться же на то, что и в будущем клиент будет отваливать гигантские суммы за переводы средств при наличии дешёвых альтернатив – авантюризм. Это захват биткойна. Конечно, упрёков в этом разработчики слышали немало. Что они отвечают? Решением предлагались дополнительные слои поверх блокчейна, которые уже будут работать быстрее. Но фундаментальная проблема остаётся ввиду необходимости верхних слоёв взаимодействовать с блокчейном, как это делает, например, Lightning Network. Упрямство разработчиков послужило одной из причин фрагментации сообщества крипты. Пока блоки не переполнялись, биткойн имел долю рынка в 95%. На пике проблем в январе 2018 года она упала до 32%. Сегодня – в районе 40%. Автор уверен, что если бы не упрямство разработчиков, многих конкурентных криптовалют не существовало бы в природе.

Аргументы мелкоблочников вращаются вокруг одной базовой идеи: если размер блока увеличить, то дорого станет поддерживать полные ноды, что сделает сеть менее распределённой. Согласно их ортодоксии, майнеры заинтересованы «захватить» биткойн путём изменения правил в свою сторону, например, увеличив вознаграждение за блок, от чего их удерживают полные ноды, которые не следуют слепо большинству майнеров. И то и другое – неверно. Ведь незачем майнеру подрывать доверие к основам собственного богатства вследствие оттока клиентов. Далее, полные ноды не могут значимо влиять на изменение правил. Кто откажется – останется просто сам по себе, в изоляции. Нельзя сказать, впрочем, что от майнеров вообще не исходит опасность. Если большинство хешрейта станет контролироваться жуликами, биткойн окажется под угрозой развала. Но даже в этом случае полные ноды не смогут послужить защитой. Реальный механизм защиты против недобросовестных майнеров – стоимость майнинга. Чем дороже, тем труднее злоумышленнику получить контроль над большинством хешрейта. В этом смысле единственная реальная угроза для биткойна исходит не от жадных по своей природе майнеров, а от государственных агентов, которые не руководствуются категориями прибыли.

Автор попытался подсчитать, насколько дороже станет увеличение блока для рядового пользователя. Чтобы добавить 42 терабайта данных в год (столько потребуется для обеспечения количества транзакций, сравнимого с оплатой по кредиткам VISA), нужно истратить на компьютерную память 1300 долларов. Хоть для компании это – ничто, не стоит забывать, что полные ноды не требуют хранения всей истории транзакций, так что окажется нужно будет разово купить эти 42 терабайта, а не прибавлять их каждый год. Не стоит также забывать, что цены на память непрестанно падают. То же самое касается стоимости интернет-канала, которая упала со времён Сатоси на 92% до 76 центов за мегабит. Разумеется, даже относительно дорогой интернет – небольшая проблема для майнера, который быстро отбивает стоимость канала за счёт транзакционных сборов. Если взять по максимуму и прикинуть, сколько данных нужно будет прокачивать для того, чтобы пересадить всех клиентов VISA на биткойн, то полная нода потребует, по расчётам самого Сатоси, 100 гигабайт в день. Те, кто смотрят HD-видео через интернет, знают, что это не бог уж весть, как много.

Зачем рядовому пользователю полная нода? Они что, альтруисты – верифицировать чужие платежи? К большинству обитателей планеты Земля это явно не относится. Но центральные планировщики из узкого круга разработчиков считают иначе. Они считают, что потенциал всей сети должен ограничиваться потенциалом мельчайших участников. Почему? Потому что у них другие интересы. Нет, конечно, они признают, что нужно как-то сделать биткойн общедоступным. Но не на уровне базовой функциональности, а в дополнительных слоях наподобие Lightning Network (LN). Эта сеть построена на каналах платежей, которые подбивают баланс между двумя пользователями. Каждый канал, однако, стоит денег. Рядовые пользователи этого часто не замечают, поскольку хранят свои средства на депозитарных кошельках или субсидируются компаниями. Далее, в связи с небольшим размером блока невозможно будет связать большое количество людей этими каналами. А именно не больше 66 миллионов в год. Негусто в мировых масштабах. Пользователи LN вынуждены постоянно держать ноду онлайн, иначе можно пасть жертвой мошенничества. Очень сложной становится проблема рутинга или нахождения маршрутов для транзакции через множество открытых каналов, каждый из которых имеет своё ограничение по сумме.

Как все эти проблемы предполагается решать в рамках LN? Посредством централизации. Открываем депозитарный кошелёк в какой-нибудь компании и отдаём деньги ей на сохранение. То есть сеть станет напоминать колесо со спицами, где центральная втулка будет группой крупных компаний, которые будут сами разруливать проблемы своих клиентов. Так называемая веерная сеть.

Трехуровневая веерная сеть

Но чем это будет лучше того же PayPal? Да ничем. Её будет легче завалить, на компании могут надавить власти. И если кого-то из них деактивируют – у всей сети сразу появятся проблемы. Все надежды биткойна связаны сейчас с вторичными слоями наподобие LN. Автор констатирует, что на данный момент надежды эти пока не оправдались. Каналы платежей не масштабируются, система неоправданно сложная. Мелкоблочные устремления разработчиков ведут BTC в тупик. За несколько лет он из лучшей системы платежей в мире превратился в нечто медленное, дорогое и ненадёжное. Может быть, это было сделано по незнанию. Но, учитывая взрывной потенциал технологии, более вероятно предположить, что это случилось в результате враждебного саботажа.