Я пошарил наугад рукой по сидушке. И не нащупал ничего, кроме знакомой с детства матерчатой обивки. Сашка еще безмятежно спал. А вот Петьки с Колькой уже не было в постели.
На столе белела записка на обратной стороне обрывка бесполезной теперь квитанции за коммуналку. Записка оказалась предусмотрительно придавлена вазой с георгинами. Цветы еще источали тонкий и свежий аромат. Мама их сорвала только позавчера. Сердце сжалось одновременно и от ностальгии и в предчувствии непоправимого.
Но текст записки содержал всего лишь банальное обращение.
«Ушел проверить квартиру. После сбегаю в «семерку», захвачу поесть. По пути загляну на Преображенскую. Вернусь, расскажу. Кольку не добудился, ушел один. П.»
«П»,– это, естественно, Петр, Петька. Следовательно, отсутствует по неясной причине лишь Коля. И пояс. И, сдается мне, эти два факта связаны напрямую! Хотя мог, наверное, и Петр девайс прихватить. Чтобы унять крупную дрожь я прибег к проверенному методу. Пошаговым логическим рассуждениям. Идем дальше. Зачем Петьке пояс? Перед дворовой ребятней покрасоваться? А если... Если он решил присвоить его? Как Сашка вчера объяснил, «сделать неотчуждаемым»? Повысить разом собственные шансы на выживание, а? Могло же такое быть? Они же с Николаем слышали весь разговор про возможности артефакта инопланетян от начала и до конца! Да нет, не сходится. Если бы Петька умыкнул артефакт, он не стал бы оставлять записку. Тихо свалили бы в туман, и все. Тогда Колька? Мотивация таже? И тут меня кольнуло так, что я аж подпрыгнул.
– Вставай, Сань,– резко толкнул в плечо приятеля.– Бежим!
– Куда... Куда бежим?– спросонья пробормотал гость.
– За Колькой! По пути объясню!
Спали мы не раздеваясь, потому рванули сразу с места в карьер. Но все равно безнадежно опоздали!
На Колькином отце уже был застегнут пояс. И индикатор его почти обнулился.
– Я дернулся было вперед, снять, стащить, вернуть!
– Бесполезно! Магнитный замок теперь сработает только когда процедура завершится.
Я не знаю психологической причины, но Сашкин голос подействовал, как детонатор. Внутри головы взорвался шар. Я налетел на Кольку и влепил ему звонкую пощечину. Не пощечину даже. Оплеуху, которая бросила его на пол. Основание ладони расквасило нос, кровь брызнула алыми каплями на обои у плинтуса.
– Сволочь, сволочь, сволочь! Ты же говорил, чтоб он сдох!
– Бей Матвей, бей. Сволочь я, да, сволочь. Украл и предал.– Колька вытер кровь замызганным рукавом рубашки.– И отец у меня алкаш пропащий! И сам я дрянь дрянью. Потому что яблочко от яблоньки... А все же он мне отец!
Колька бормотал еще что-то, но я уже не слушал. Не слышал. Дневной свет померк, багровая пелена застлала глаза, кулаки сжались, звериный инстинкт выбрался наружу. И если бы не повисший на плечах Сашка, я не знаю, чтобы я сделал с Колькой!
Отходил я долго. Сашка пытался уволочь меня прочь, но я не шел. Второй раз я пояс без присмотра не оставлю!
Через час нас отыскал Петька. С целым пакетом пирожков. И бидоном остывшего кофе. А еще с новостью, при других обстоятельствах для меня искренне радостной, а сейчас неоднозначной. Дядя Женя остался с нами. Совсем рядом, не покалеченный, целый и невредимый. Насколько невредимым, конечно, может быть человек в стазисе.
Я все еще пылал ненавистью к Кольке. Но все же пригласил и его разделить трапезу. Петька, пребывавший в недоумении от вида соседа по подъезду, спросить о причинах того, что в нашей компании стало на одного побитого больше, не отважился. Предпочел отложить выяснения до лучших времен, засуетившись в прихожей.
– Я сейчас до микроволновки сгоняю, пироги подогрею!
– Ага, разбежался! Электричество-то кончилось!– шмыгнув разбитым носом отозвался хозяин квартиры.
И тут же, словно в издевку, под потолком загорелась лампочка без абажура.
– Саш, так может отбой?– я с надеждой взглянул на контактера,– Разрулили тигли-мигли с агрессорами?
– Нет, не разрулили,– в голосе отвечающего слышались и уверенность в словах, и печаль.– Электричество же не как явление перестало быть. Просто, чтобы любая сложная и протяженная цепь функционировала, за ней нужен глаз да глаз. Профилактика и контроль, говоря более официально. Где-то упало дерево на провода. Где-то произошло короткое замыкание. Или даже пожар. Машина врезалась в трансформаторную будку. Повреждения могут быть и невелики. Но вот чинить их некому. Автоматика, конечно, будет искать обходные пути. И иногда даже находить их. Как сейчас. Но количество инцидентов будет нарастать активно, в арифметической прогрессии. А ремонтировать сети некому.
– Я мигом,– сделал собственный вывод из услышанного Петька. И погрохотал по лестнице вниз. Через десять минут мы уже наслаждались горячим завтраком.
Петька болтал без умолку, не давая повиснуть гнетущей, напряженной тишине. О том, что продуктовые магазы почти опустели. Во всяком случае, готовой еды не осталось. Первыми исчезла, по всей видимости, ребячья радость. Чипсы, орешки, сладкие напитки, фрукты и кондитерка. Еще он слышал от переговаривающихся возбужденно пацанов, что обнесли «охоту и рыбалку» в ближайшем торговом центре. Я аж позеленел от осознания собственной тупости. Оружие! Для выживания нам необходимо оружие! В «охоте» продавали даже карабины! И еда! А я был занят черти чем! Петька вон, и то толковей оказался. Добыл хавчика. Хотя и на раз, и не думая наперед ни о чем, чисто на рефлексах, но добыл! А ведь Сашку его напарник, скорее всего, найдет способ выдернуть отсюда! Колька с непутевым батяней наверняка примкнут к кому-то. И будет на моем попечении Петька. И вопрос спасения родителей. А я без ничего... С одним тактическим монитором против орд агрессивной фауны и одичавших аратари! Подогретый кофе разом перестал быть сладким, а тесто выпечки сдобным.
– Коля, прости меня,– выдавил я из себя усилием воли, буквально душа гидру ярости, всеми своими хищными пастями рвущуюся из бездны.
– Матвей, когда ты успокоился,– начал Саша, отведя меня к окну,– выслушай меня. Только обещай не злиться и воспринять все с трезвой головой!
– Тааааак, начало мне уже нравится!
– Кого ты собрался возвращать первым?
– Не решил еще. С одной стороны мама мне...
– Сейчас не о твоей любви к маме,– непривычно резко оборвал контактер.
– О рациональном решении, которое может всем нам стоить жизни.
– Не понимаю. Что предлагаешь конкретно?
– Предлагаю подумать. И принять взвешенное решение. Из того, что ты мне вчера рассказал, кандидатура единственная подходит.
Хм-м, я и не думал, что мои воспоминания Сашка выслушивал не дежурно, а внимательно, мотая на ус и делая далеко идущие выводы.
– Но... А как же родители?
– Из того, что я услышал... Брат твоего отца ведь не из тех, кто бросит в беде близких, так?
– Матвей! Не тот случай, когда можно полагаться на «пожалуй»! Время расплывчатых формулировок оставь в прошлом!
– Нет, он совсем не из тех!
– А его практический опыт, решительность, коммуникативные и организационные навыки, уж прости, намного превышают те же параметры твоих родителей, даже вместе взятых? Так?
Я призадумался, оценивая логику гостя. И путь, по которому он меня ведет.
– У тебя сорок пять минут на раздумье.
– Поясу же еще заряжаться тридцать с лишним часов?
– Я смогу поделиться зарядом,– Сашка задрал толстовку и я увидел девайс, очень похожий на тот, что находился сейчас на Паше, отце Коли.– Хотя сам останусь почти на нуле.
– Ух ты! А емкость его какова?
– 60 тэрр. Увы, но даже при том, что уровень моего пояса пятый, реактор обеспечивает его в том же режиме. Двадцать тэрр в сутки. Ко вчерашнему полудню заряд был истощен. Иначе не случилось бы этого,– Сашка, поморщившись, коснулся фингала под глазом.
– На что ты его... потратил?
– Последнюю энергетическую вешку установил, как раз перед тем, как подойти к вам.
– Хорошо. Мне надо обдумать.
Минуты потянулись тягуче, как древесная смола, неспешно стекающая по стволу ели. Любое чужое вмешательство в планы, вызревшие в голове, меня раздражало. У нас уже есть один нежданчик! Вон, напротив сидит, так и не расставшись с рюмкой! Оттает, и что прикажете с ним делать? В витрину поставить и любоваться? Но чем больше я думал, тем очевиднее становилась Сашкина правота. Дядя Женя отнюдь не проспиртованный Паша! К тому же, Сашка готов свой вклад внести в дело. Если б он не захотел, я б в жизни не узнал ни про его пояс, ни про возможность делиться энергией.
– Я определился. Согласен!– бросил я торопливо, услышав, вместо отсечки таймера, знакомое уже:
Стекло оболочки на Колином батяне, истончившись, хрустнуло и осколками рассыпалось вокруг. До того, как осколки испарились, я подхватил одну из гранул. Округлые контуры. Ничего похожего ни на кромки стекла, ни на кристаллические грани льда. Осколок растаял в ладони, испустив едва заметный сизый дымок.
Паша, первым делом, как ни в чем не бывало, хлопнул стопку, опрокинув ее профессиональным движением в горло. И только после зашелся в судорожном кашле. Не обращая внимания на его спазмы, я тут же стащил пояс. Не хватало только, чтобы он случайно привязал артефакт к себе!
– Позаботься об отце,– бросил я Кольке, увлекая за собой Сашу и Петра.
– Подожди, лучше передачу энергии здесь предпринять. Подальше от чужих глаз,– резонно заметил контактер, остановившись на лестничной клетке.
Он коснулся пряжки и перед ним тут же распростерлось виртуальное меню.
– Предупреждаю. Твой пояс засчитает подкачку как перезарядку. Соответственно, цикл следующей растянется до сорока часов,– не прерывая манипуляций, оповестил оператор Башни.
– У меня есть выбор?– невесело усмехнулся я в ответ.
Мы заскочили за моим «рюкзаком слесарных дел», захватили бутылку с минералкой, по совету Саши, и поспешили к «ситроену» дяди Жени.
Как и говорил Петька, с автомобилем в целом все было в порядке. Он стоял, уткнувшись капотом в забор коттеджа. Заборный профлист изрядно покорежило от удара, а на краске авто лишь добавилось царапин.
Водитель за рулем склонился над баранкой в уже виденной мной позе.
– Как дверь вскрывать будем?– забежал наперед Петька.
– Как-как... Каком!– пробурчал я, подергав ручки. Малой оказался прав. Дверцы заблокированы. Но окошко со стороны водителя приоткрыто. Вот только длины просунутого предплечья все равно не хватает, чтобы дотянуться до флажка разблокировки. Приходиться подсаживать и удерживать Петьку на весу, предварительно объяснив задачу. Со второй попытки, втиснув в щель всю руку до плеча, ему удается освободить защелку.
До того, как застегнуть заряженный девайс на родственнике, я на всякий случай, прикрываю дверцу.
– Щелк!– магнитная пряжка зафиксирована, выключатель переведен в нужное положение. Отсчет пошел!
– Слушай. Саш, может вы с Петькой за продуктами сгоняете, пока холодильники работают, забьем их всем, что народ еще не разобрал? А я рядом с дядей Женей побуду.
– Принято, кэп!– Петька взял под козырек, взметнув ладонь к пустой, без пилотки даже, не говоря о форменной фуражке, голове.
– Сделаем,– откликнулся Сашка более сдержано.
Когда они ушли, я заблокировал двери и приспустил немного стекла в обоих окнах. Издалека прилетел ветерок, пахнущий нагревающимся асфальтом, травами, и, кажется, едва-едва, гарью. Прислушался, различив рокот мотора. Моторов было явно не менее трех. Интересно, кто рассекает нынче по улицам, если никому из дееспособных и восемнадцать вряд ли исполнилось? Впрочем, кто сейчас права спросит? А тачек бесхозных пруд пруди. Даже с ключами в замках зажигания. Сел. Поехал. Никто слова не скажет.
Я достал планшет, с которым теперь стал неразлучен. Сделал снимок дяди Жени.
– Евгений Серов, биологический возраст 34 года. Статус: Стазис.
– Матвей Серов, биологический возраст 16 лет. Статус: Активен. Уровень доступа к индивидуальным техническим устройствам: 2.
Да... Информации не густо.
Открыл бардачок, достал блокнот, карандаш. Неплохо бы план набросать, какой-никакой. С оружием мы, судя по всему, уже пролетели. Вряд ли там кто-то оставил хотя бы рогатку. Озаботившись тем, как же будет Матвей Серов без снаряги обходиться. Где может быть еще огнестрел? В полиции. В армейских частях. Среди частных лиц, имеющих охотничьи билеты. У криминального элемента. В частных охранных предприятиях и у крутых телохранителей. Вот только думаю, книжки про постап не только я читал. И до лозунга: «Винтовки и жратву в массы» уже без меня докумекали. Можно у Кольки спросить насчет его дяди. Но теперь он с отцом. И им самим как бы, выходит, нужнее. Да... Надо было забить на ночь, и топать за предложенной «вертикалкой». Хоть узнал бы, что она из себя представляет. Но...ничего не поделаешь. Сопливых, как говорится, вовремя целуют!
Грифель оставил на листке в клеточку неровную линию, подчеркивая слова. Оружие. Еда. Что еще? Ага. Убежище. Пока я привязан к квартире, где пребывают родители. Но...
– А чегой-то вы здесь делаете?
Хлопок по металлу дверцы вкупе с громогласным возгласом заставили меня подпрыгнуть на пассажирском кресле так, что я врезался макушкой в потолок кабины.
– Матюююш... Ну нельзя быть таким нервным,– расплылся в широкой улыбке Руслан. Люда, маячащая за его широкой спиной, рассмеялась.
– Навестил родню?– пришел в себя я.
Выражение лица моего соперника стало сразу каменным.
По реакции я понял,– что-то пошло не так. Там, в микрорайоне, где проживали его бабка с дедом.
– А ты, я вижу, реанимационными мероприятиями увлекся?
Вспрыгнув на ступеньку фургона, Рус заглянул в кабину. И заметил пояс.
– Ты уже в курсе дел?– я лихорадочно перебирал в уме варианты развития событий. Оптимистичных среди них становилось все меньше. От Руса несло пивом. Поверх рубашки оказалась закреплена наплечная кобура, с торчащей оттуда ручкой пистолета.
Колька. Колька, Колька, Колька! Одни проблемы от паршивца. Теперь важно уяснить, насколько подробным был его рассказ. Если в представлении Руса пояс это такая чудная штучка, которая лишь ускоряет возврат «замороженных»,– это одно. Если же он знает, что девайс в перспективе даст массу преимуществ владельцу,– совсем другое. Ну почему дядя Женя не крутой? Почему в бардачке его «ситроена» не валяется хромированный компактный револьвер системы «бульдог»?
– Что еще он тебе наплел?
– Да ничего особенного,– равнодушно зевнул Рус.– Не до того ему было. У папки своего драгоценного на руках вис.
– Зачем-зачем... Как думаешь, куда его предок сразу же подорвал, как только сынуля ему про расклады пояснил?
– А то! Бери даже выше, почитай. В ресторацию, где элитное бухлишко! Ну и в алкомаркете тележку забьет до отказа после, к гадалке не ходи. Не жизнь, малина.
– А теперь я вот у тебя спрошу, Матвей!– взгляд у Руслана сделался колючим.– Тоже самое спрошу. Зачем?
– Зачем вы тащите в будущее то, что должно остаться в прошлом?– он указал вытянутым подбородком на пояс, застегнутый на дяде Жене.
Я даже растерялся от такого поворота, не зная, что ответить.
– Ну чего ты, как окунь на песке? Рот открываешь, а звука нет?
– Руслан, да как зачем? Они же погибнут, если их оставить вот так... На произвол судьбы!
– Это был не наш выбор,– тут же отозвался он.– Ты же слышал этого рыжего патлатого заику. И сам видишь, что творится. Мы за старших в этом мире, Матюша! Все будет в нем так, как мы захотим. Без указок, без запретов, без навязанных норм! Мы заберем все! Как говорят америкосы, все девять ярдов!
Ух ты! У меня голова пошла кругом. Не ожидал такого от Руслана! Думал, что он просто наглая шантрапа. А, оказывается, рядом со мной жил и лелеял свое видение грядущего идеолог новой эры!
– Ну да. Книжки мусор, засирающий мозги. Взрослые сплошь тираны и средоточие пороков. Сбросим с корабля истории тяжкий балласт окаменелостей прошлых заблуждений! И на крейсерской скорости помчимся к острову мечты. Где-то все это я уже слышал.
– Да причем тут книжки? Читай, коли тебе нравится, сколько влезет!
– Да при том! Мы же не просто так. Яблоки, висящие в воздухе! Без поддержки ветвей и питания корней, мы,– никто!
– Это ты, Матюша, никто!– сплюнул презрительно на землю собеседник.– Червяк, пресмыкающийся перед авторитетами. А я сам решаю, что мне делать!
– Решай на здоровье! От меня-то что нужно?
– Хотел тебя позвать под свое начало. Но теперь вижу,– ты не просто с гнильцой. Ты уже, фактически, живой труп! От таких только зараза пойдет. И ничего больше!
Я пожал плечами. Мир катится в пропасть. Хаос, грозящий уничтожить все и вся уже на пороге. А мы все ищем и находим поводы для того, чтобы продолжать яростно грызться друг с другом! Ну, не открыл огонь на поражение, и то спасибо!
Я смотрел в спину удаляющейся парочке. Ха! Новые Адам и Ева, блин. На душе сделалось тоскливо и одиноко, вопреки всем доводам рассудка.
– Пилик,– пояс возвестил о финале процедуры, размыкая магнитный захват.
