Лига историков

Курс на ускоренную индустриализацию, взятый в СССР, коренным образом преобразил Сибирь. Уже со второй половины 1920-х годов главной энергетической базой государства стал Кузбасс – Кузнецкий угольный бассейн, находящийся на юге Западной Сибири, преимущественно в границах современной Кемеровской области, в межгорной впадине. В 1913 году тут было добыто 774 тысячи тонн угля, а к 1929-му – уже 2,8 миллиона тонн. С того времени объемы добычи непрерывно увеличивались вплоть до 1988 года, когда Кузбасс выдал рекордные 159,4 миллиона тонн угля.

Для освоения этого богатства в угольном регионе создавались специализированные производства. Первым среди них стал коксохимический завод в Щегловске (теперь Кемерово), запущенный в 1924 году. Он производил металлургический кокс – топливо для доменных печей, а также литейный кокс, требуемый для переплавки чугунных чушек и лома в вагранках при литейном производстве.

Ключевым проектом первой пятилетки являлся Кузнецкий металлургический завод (позже комбинат), чье строительство воспел Владимир Маяковский: «Через четыре года здесь будет город-сад!» Благодаря настойчивости знаменитого металлурга Ивана Бардина, на этапе стройки было решено расширить производственную зону: мощность выросла с запланированных 400 тысяч до 1,5 миллиона тонн продукции. Запущенный в 1932 году и носивший имя Сталина, комбинат с его доменными и мартеновскими печами, прокатным цехом стал одним из ведущих в советской металлургии.

В Сибири стремительно создавалась тяжелая индустрия (об этом было у меня на канале). К концу 1930-х ее доля в промышленности региона достигала двух третей. Накануне войны в Новосибирской области работали угольные, металлургические и химические предприятия. В остальных сибирских областях преобладали лесозаготовка, деревообработка и пищевая промышленность. Оборонные же заводы здесь практически отсутствовали.

В военный период, когда ключевые промышленные центры европейской части СССР оказались на оккупированных территориях или в зоне боевых действий, города Сибири превратились в опору советского военно-промышленного комплекса. Уже к осени 1941 года в Новосибирскую область было перемещено оборудование шести авиационных заводов, которые в первые же месяцы 1942 года начали отправлять на фронт самолеты. Всего за время войны в Сибирь было эвакуировано свыше 500 предприятий. Их разместили главным образом в Новосибирске, Кемерово, Омске, Барнауле, Томске, Красноярске и Иркутске – там, где уже имелась необходимая производственная инфраструктура.

Запуск эвакуированного оборудования, по сути, представлявший собой строительство новых заводов, потребовал от людей настоящих трудовых подвигов. Полуголодные и изможденные работники в самые тяжелые военные дни создавали промышленность для фронта. Николай Пикуза, в те годы комсомолец-бригадир на артиллерийском заводе имени Ворошилова, эвакуированном в Красноярск из Коломны, вспоминал: «Мы трудились месяцами без выходных. Выходным считался пересменок: работали с восьми утра до часу ночи, а с часу ночи до восьми утра – отдыхали. По несколько месяцев не уходили с завода, жили на казарменном положении: уснешь у станка на три-четыре часа – и снова мастер будит работать. Постоянно голодные, грязные. Получишь в столовой суп и 700 граммов хлеба – и этой пайки до следующего дня».

Развивать промышленность приходилось в условиях острой нехватки инженеров и квалифицированных рабочих. К тому же, не было ни времени, ни средств на строительство новых транспортных магистралей. Только в Красноярск за войну поступило оборудование 25 крупных заводов. На базе эвакуированных из Орджоникидзеграда (Бежицы) мощностей был создан Красноярский паровозостроительный завод (ныне «Сибтяжмаш»), выпускавший не только паровозы и краны, но и снаряды, минометы, гранаты. Фотопленку для аэроразведки, заряды для мин и специальную пленку для противогазов поставлял фронту другой красноярский завод, созданный на основе фабрики из Шостки.

Основой боеприпасов являются порох и взрывчатые вещества. К осени 1941 года СССР лишился 60% мощностей по выпуску этой стратегической продукции. С 1943 года центрами производства нитроглицериновых порохов и тротила стали Кемерово и Красноярск.

Уникальный завод №69 имени Ленина был эвакуирован из подмосковного Красногорска в Новосибирск. Он производил оптические приборы – артиллерийские, танковые и винтовочные прицелы, зенитные бинокли. Уже к апрелю 1942 года завод вышел на довоенные объемы производства. Вместе с оборудованием в Новосибирск переехало и конструкторское бюро, которое только за 1942 год разработало 4 новых прибора, крайне необходимых фронту. В 1943-м таких новинок было создано 11, а в 1944-м – 17. В том же 1944 году удалось увеличить выпуск прицелов для тяжелой артиллерии втрое, а для малокалиберной – впятеро.

В рекордные сроки – к августу 1942 года – начал работу Алтайский тракторный завод в Рубцовске, куда доставили оборудование из Харькова, Одессы и Сталинграда. Он стал единственным в СССР предприятием, выпускавшим трактора для армии и тыла, а также танкетки и тягачи.

В начале 1943 года в Сталинске (ныне Новокузнецк) был получен первый сибирский алюминий. К концу войны при создании каждого четвертого советского самолета использовался алюминий Сталинского завода (ныне «Русал Новокузнецк»). Это предприятие стало экспериментальной площадкой для отрасли: здесь впервые в СССР была внедрена автоматизация многих процессов.

В послевоенные годы в Сибири наблюдается бум топливно-энергетического комплекса. В 1953 году геологи открыли Западно-Сибирскую нефтегазоносную провинцию. Это произошло в Березове. 21 сентября при бурении скважины произошел выброс газа и воды. Дебит скважины составил 1 млн кубометров газа в сутки. За последующее десятилетие в Березовском районе обнаружили 22 газовых месторождения с суммарными запасами 150 млрд кубометров.
В начале 1960-х в Тюменской области нашли первую сибирскую нефть: Шаим, Мегион, Усть-Балык, Сургут, Вата… Наконец, в 1965 году экспедиция Владимира Абазарова открыла крупнейшее в России Самотлорское месторождение, расположенное среди непроходимых болот. Спустя шесть лет было открыто крупное Федоровское месторождение под Сургутом. А геологи уже вели поиск и находили залежи на Крайнем Севере Сибири – Новый Порт, Уренгой, Пурпе, Медвежье.

С 1965 по 1977 год добыча нефти в СССР благодаря Западной Сибири увеличилась в 2,2 раза. В середине 1970-х страна вышла на первое место в мире по нефтедобыче, а через 10 лет – и по газу. Тогда же появилось выражение «работать на северах»: требовалось не только осваивать месторождения, но и создавать на пустом месте инфраструктуру. Суровые условия, морозы до -50 °C, компенсировались высокими зарплатами и льготами.

Развитие промышленности требовало энергетической базы. Ею стали сибирские реки. В середине 1950-х началось возведение мощных ГЭС – Братской на Ангаре и Красноярской на Енисее. В 1963 году стартовало строительство Саяно-Шушенской ГЭС, превзошедшей предшественниц по многим параметрам. Ее первый агрегат запустили в 1978 году, а к 1985-му работали уже 10 агрегатов. Дешевая электроэнергия позволила ускорить индустриализацию, рост городов, транспортное строительство и разработку новых месторождений.

Для транспортировки углеводородов потребовались магистральные трубопроводы. Уже в 1965 году первая сибирская нефть пошла по нефтепроводу из Шаима в Тюмень, а далее – в Омск, где построили один из крупнейших НПЗ. Через четыре года трубопровод Александровское – Нижневартовск соединил томские нефтяные районы с транспортной сетью тюменских месторождений. А в начале 1970-х ключевой стройкой стала магистраль Александровское – Анжеро-Судженск. Здесь применили новейшие технологии: впервые в мире использовали трубы диаметром 1220 мм и высокопроизводительные насосы. Стройка едва не была сорвана из-за Васюганских болот – крупнейших в Евразии. Серьезным препятствием стала река Ильяк: подводный переход монтировали дважды. Последний стык трубопровода сварили в марте 1972 года – точно по графику. Уже через год сибирская нефть пошла через Урал в европейскую часть страны и на Запад.

Первый крупный газопровод в Сибири соединил Нижневартовск с Кузбассом. Протяженностью 1162 км, он обеспечил газом три области и Алтайский край. Газ пошел в 1977 году. Спустя несколько лет завершили уникальный проект – один из крупнейших в мире газопроводов Уренгой – Помары – Ужгород длиной почти 4,5 тыс. км, доставлявший топливо к европейским границам СССР. Он пересекает Уральский хребет и более 600 рек. США пытались помешать проекту, опасаясь политического влияния Москвы. Но Франция, Германия и Италия не поддержали санкции, и в январе 1984 года по трубопроводу пошел первый газ.
Почти одновременно с нефтью и газом в Сибири была открыта «алмазная сокровищница». Первый алмаз нашли в Якутии в августе 1949 года. А в 1954 году экспедиция Наталии Сарсадских обнаружила первое коренное месторождение – кимберлитовую трубку «Зарница». Геологи пешком и на лодках за три сезона преодолели более 1900 км. Следующей находкой стала трубка «Мир», где в 1973 году нашли уникальный алмаз «Звезда Якутии» весом 232,10 карата. Крупнейший же советский алмаз (342,57 карата) нашли в 1980 году и назвали «ХXVI съезд КПСС». Отрасль развивалась в соответствии с предвидением Ломоносова, предсказавшего, что в сибирских краях «станем добираться отменных камней… и даже до изумрудов, яхонтов и алмазов».

Байкало-Амурская магистраль стала последним грандиозным проектом Советского Союза. Власти имели веские причины возводить эту трассу на востоке Сибири, в зоне вечной мерзлоты: она должна была дать жизнь почти безлюдной территории. Она была стратегически важна и из-за напряженных отношений с Китаем, и для развития дальневосточных регионов. Но ключевой причиной ускорения строительства стали открытия геологов. Вдоль запланированного пути нашли огромные залежи угля, железной руды, олова, золота, меди, молибдена, нефти и газа. Возле будущей станции Олёкма обнаружили крупные месторождения соли, что могло обеспечить нужды рыбной промышленности Дальнего Востока, производившей 35% всей рыбы и морепродуктов СССР. В марте 1974 года Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, тогда еще полный сил, провозгласил БАМ главной стройкой следующих двух пятилеток. Он заявил, что дорога, пересекающая Сибирь с ее неисчерпаемыми богатствами, позволит создать новый промышленный район: вдоль нее появятся города, предприятия и шахты. Так генсек обосновал начало самой дорогой стройки в советской истории.

Учёные полагали, что через несколько десятилетий этот регион по экономической значимости сравняется с Западной Сибирью. Во многом эти замыслы осуществились. Вдоль магистрали, основная часть которой была сдана в 1984 году, выросли десятки производств. История доказала, что, несмотря на экстремальные условия, игра стоила свеч. Сегодня БАМ загружен сверх проектной мощности, его модернизируют и расширяют. С ним связано развитие Южно-Якутского угольного бассейна, Чинейского месторождения титаномагнетитовых руд и золоторудного Сухого Лога.

Если статья Вам понравилась - можете поблагодарить меня рублём здесь, или подписаться на телеграм и бусти. Там я выкладываю эксклюзивный контент (в т.ч. о политике), которого нет и не будет больше ни на одной площадке.

MacGregor's Gatherin.

(Эпитафия на надгробии героя поста)

Сегодняшний материал имеет "первоисточники" и в кино и в литературе. Ну да Бог с ними! Важно, что имеется и вполне себе историчный персонаж, породивший образы разной степени достоверности в упомянутых жанрах. Но не будем сразу переходить к самому вкусному, а начнем издалека – по этикету первыми идут закуски. С них и начнем.

Все наверняка знают суровых бородатых дядек в юбках - не тех, которые фан-клуб Кончиты Вурст, а которые шотландцы. Пусть споров касательно этого элемента одежды достаточно много, он остается одним из самых узнаваемых аналогов нашей матрешки в ассоциативном плане. Ну, еще виски и волынка, куда же без них. А что мы знаем о шотландцах в историческом аспекте? Давайте в хронологической последовательности.

Одними из первых те гостеприимные края посетили римляне, которые южную часть страны более-менее освоили, а на северный фронтир, получивший название "Каледония", забили болт, лишь изредка нагибая окопавшиеся там непокорные племена. Оставим за скобками разборки цивилизации пиктов и иже с ними. К нашему повествованию они не имеют большого касательства. Скаканём поближе к нашему времени.

Упомянутые пикты неплохо ладили с саксами - даже в тот момент, когда те их ненавязчиво захватывали. Потом правда выяснилось, что в это время против захватчиков шла активная тайная военная подготовка несогласного рода МакАльпинов, которые ВНЕЗАПНО всем наваляли, и в итоге и Шотландия - независимый анклав, и победители стали королями. Чудесно же, правда? Затем на огонек заглянули и норманны – куда же без них в те веселые годы? Чтобы викингосы особо не грустили, шотландцы подарили им кусочек своих земель.

Относительно спокойно жизнь протекала до XIII века, когда начались неизбежные внутренние разногласия на тему "Кто тут у нас законный король?" Пошли усобицы и нападки со стороны соседей – битва при Фолкерке и героический Уильям Уоллес в роли Мела Гибсона (или наоборот) как раз из тех времен. В итоге независимость Шотландии таки была отвоевана, но при этом произошел внутренний раскол на равнинную Шотландию и ее горную сестру, где обосновались гэлы, или, как их еще называют, хайлендеры. О последних мы и поговорим.

Жизнь в горах - не отдых в Куршевеле. Шотландцы осознавали это с предельной ясностью. Вместе с этим пришло осознание того факта, что сообща выживать намного проще, поэтому ребятки начали объединяться в группы – а это, в свою очередь, положило начало появлению такого явления, как горные кланы. Основывались и развивались они по принципу патриархальной родовой общины: гипотетически общий предок (обязательно - могучий вождь!) и крепкие внутренние связи.

Гор много, а кланов ещё больше – только официально их насчитывается около сотни. Среди них, к слову, затесались потомки викингоса и норманского герцога в одном флаконе, о котором сваяю статейку в ближайшее время. Известны они как "Клан Ролло". Присутствуют в списке и другие колоритные песонажи, например, "Клан Лесли" - предки рыжей дивы из "Игры престолов". Клан МакЛаудов, который прославили во вселенной "Горца", тоже вполне реален (в отличие от самого Дункана МакЛауда). Многие из групп существуют и по сей день, сохранив все полагающиеся регалии навроде гербов, личных девизов и прочих плюшек.

Пора бы нам подгрести поближе к герою Вальтера Скотта/Лиама Нисона

"Спроси у горца о Кэмпбелле, и он сплюнет перед тем, как ответить".

Любой шотландец (с).

Само собой, ни о каком мирном сосуществовании всех этих ребят речи не шло – всегда находились товарищи, у которых где-то нестерпимо зудело. Одним из таких кланов были Кэмпбеллы (гэльск. Caim Beul — "криворотый"). В принципе, понять их можно, ибо их предков, не смотря на заслуги всяческие, в свое время неплохо потрепал Макбет (напишу позднее), от которого им пришлось бежать аж в Нормандию, где за время изгнания они успели породниться со знатным родом Бечампов. Стоит ли удивляться, что по возвращению в родные пенаты, господа начали активно наращивать потерянные очки репутации, все сильнее завышая планку. Клан славился многими великими воинами, навроде Нейла Кэмпбелла, героя многих битв, спасшего во время одной из них Роберта I Брюса - другого героя общешотландского масштаба. Король в благодарность за спасение отдал Нейлу в жены свою сестру, таким образом Кэмпбелы заимели в роду голубую кровь, а так же несколько титулов, обширные земли и взлетевший в небеса ЧСВ.

И то ли возгордились ребята, то ли максимализм взыграл, но вести себя по отношению к горным товарищам они стали ну очень некрасиво - например, активно расширяли свои и без того немаленькие земли. Первыми под раздачу попали вассалы: поняв, что своих бить нужно по-умному, а не просто так, Кэмпбелы задрали налоги и пошлины, а потом забрали в качестве выплаты долга земли обанкротившихся соседей.

Дальше – больше. Пользуясь своим родством, они начали активно выслуживаться перед королем, подкладывая ему доносы на "врагов короны". В итоге со временем клан Кэмпбеллов стал эдакой шотландской пятой колонной. Причем в достижении своих целей ребята не чурались никаких способов. Апофеозом их деятельности стали события 13 февраля 1692 года, когда они устроили эдакую многоходовочку, и вроде как по чужому приказу вырезали практически всех представителей Клана МакДональд из Гленко, которые в какой-то момент стали им неугодны. Это событие стоят отдельной повести, сейчас же отмечу то, что резня в Гленко , наряду с "Черным обедом" 1440 года, стала прототипом небезызвестной Красной Свадьбы. Кстати, над пабами Гленко до сих пор красуется надпись: "Кэмпбеллов не обслуживаем" ("No Campbells"). Кровью писанная традиция!

Помимо вышеупомянутых, в горной Шотландии процветал еще один клан – МакГрегоры.

Мы — королевского рода.

(Девиз МакГрегоров)

Основателем клана принято считать принца Грегора МакАльпина, сына короля Дал Риады Кеннета I. Ребята, в силу происхождения и сурового воспитания, тоже были отнюдь не пацифистами, поэтому активно били всех и вся, расширяя владения огнем и мечом. Долгое время на их шалости закрывали глаза, но, как вы понимаете, удача – дама капризная, поэтому в XIV веке король острастки ради отобрал у них часть земель и отдал другому клану. Короля звали Роберт I Брюс. Кому были отданы земли, вы уже наверное догадались...

— Что вы здесь стоите?
— Это свободная страна, не так ли?
— Ну а это — земли Кэмпбеллов, "не так ли"? П*здуйте отсюда!

Нашла коса на камень, как говорится. МакГрегоры были воинственны и жаждали мести, что активно демонстрировали своим набегами, грабежами, убийствами и прочими не совсем законными способами. Но связи с сильными мира сего решали во все времена, поэтому в итоге они допротестовались до того, что в 1603 у них отобрали практически все земли, отправили в изгнание, а фамилию МакГрегоров на территории Шотландии предали тотальной анафеме вплоть до 1774 года.

Но ребятки были смышленые, поэтому ни в какое изгнание не пошли, а взяли фамилии родственных кланов и остались в Шотландии. Именно в период от начала гонений до их окончания на свет появился Роберт Рой МакГрегор. Учитывая, что его отец был МакГрегором, а мать – из Кэмпеллов, для меня загадка, как в таком союзе мог появиться (и выжить) ребенок, и как такая пара вообще состоялась. Пожалуй, эта повесть не менее интересна ,чем шекспировский "Ромео". Есть, конечно, предположение, что историчная "Джульетта" относилась не к основным Кэмпбеллам, а к побочной ветви, но все же…

Так или иначе, Роберт взял от обоих кланов все самое лучшее. От МакГрегоров – доброе имя (хотя официально был записан по матери), от Кэмпбеллов – покровительство графов Аргайлских. Подрос, женился, настрогал четырех сыновей, пас коров, которых впоследствии успешно продавал, увеличивая бюджет семьи. Правда, потом обанкротился, лишился имущества и все у него стало плохо.

Собственно, возникает законный вопрос: почему нами упомянут именно этот мужик, хоть и из известного клана? Поясняю:

Для тех, кто в танке, Роберт Рой МакГрегор, он же Роб Рой, - что ваш Робин Гуд, только в килте. Дескать, после того, как у него отобрали все, он начал отбирать все у других, в частности – у своего кредитора Джеймса Грэма, герцога Монтроза, который отказался списывать долги. Про Робин Гуда вспомнил не просто так - Роб Рой забирая, отдавал нажитое таким образом добро другим нуждающимся. Причем делал он это открыто, мол, закон мне нипочем, ибо я несу справедливость во имя Луны. Поэтому Роба все уважали, почитали, и немного побаивались. А потом он еще и в восстании участвовал – ну, тут сам боженька велел его в народные герои записать, понатыкать памятников и снять фильм с господином Нисоном. Но - это в теории, на практике выходило менее радужно.

В свое время Роб с отцом успели поучаствовать в якобинском восстании, в ходе которого папаня был убит в плену в тюрьме "Сердце Мидлотиан", сам Рой получил ранение, а его мать, не перенеся тревог за будущее своего семейства, вскоре скончалась. Затем Роб, оправившись от войны, немного пожил мирно и угодил в тюрьму, выйдя из которой и занялся скотоводством.

Учитывая деятельность предыдущих поколений клана МакГрегоров и их нелегкую судьбу под чужими именами, память предков давала о себе знать, и даже в "мирный" период своей жизни будущий национальный герой промышлял грабежами, мошенничеством и рэкетом. Последнее у МакГрегоров в период изгнания в принципе было родовым хобби – официально их в Шотландии не числилось, ПМЖ у них было весьма относительным, поэтому пострадавшим жаловаться было конкретно не на кого. Понимавшим ситуацию фермерам проще было отстегивать местному "Братству без знамен", чтобы утром все коровы, а так же члены семьи могли проснуться без потерь в численности.

Однако гонять рэкетиров таки пытались. Так что неудивительно, что Роберт, как один из немногих полуофициальных МакГрегоров, попал под удар, лишившись владений. Ответочка потомка МакГрегоров соответствовала фамильным ценностям - Роб Рой оперативно сколотил банду, которая начала натурально п*здить (извините, другого слова тут просто не подобрать) коров у вышеупомянутого Джеймса Грэма. Причем если сначала кражи проводились под покровом ночи, то в дальнейшем, ребята обнаглели по самое не балуй: мало того, что они делали это при свете дня, так еще и заранее предупреждали, в каком именно стаде сегодня поубудет. Герцог оказался в патовой ситуации – то есть он вроде как знал о происшествии, но оперативно отреагировать не мог, так как кражи совершались далековато от его поместья, чтобы к месту разборки поспели нанятые им бравые ребята.

Теперь о Робине, мать его, Гуде! Акции невиданной щедрости Роба были таковыми только в легендах – украденный скот МакГрегор отдавал далеко не за спасибо, так что таки не жажда сп'гавеливости вела юношу по скользкому пути. При этом желающие поиметь лишнюю рогатую голову находились, бизнес процветал, казна клана, негласным вождем которого он стал, активно пополнялась, к тому же Роберт продолжал пользоваться поддержкой герцога Кемпбелла из Аргайла, который, пользуясь положением и памятуя о матери Роба, как близкой родственнице, дал покровительство знаменитому отморозку. Разбойничек периодически появлялся у родича залечить раны, даже демонстративно "сдавал" оружие (несколько ржавых клинков, которые в поместье Аргайлов до сих пор хранят) – мол, все в порядке, я в завязке.

Большее же время он проводил в своем убежище-пещере, где проходили собрания клана и велась подготовка к очередному грабежу. Однако развеселому разбойничьему ремеслу пришел конец во время очередного восстания якобитов, в котором Роб был вынужден принять участие в силу своего происхождения и положения. Но и там все было не так гладко.

Де-юре, восстанием руководил его племянник, в то время как основных приказах и планах читалась рука Роба. При этом он активно пытался усидеть на двух стульях, попутно стараясь не разладить отношения с Аргайлским протеже. В итоге он и помогал партизанить МакГрегорам, и сливал инфу Кемпбеллам. Что, к слову, ему ничуть не помогло, а только увеличило стоимость лихой головушки, в край надоевшей властям. Даже в горах сложно прятаться бесконечно - в один прекрасный день Роберт все-таки был пойман.


Кемпбеллы подсобили и тут - выторговав бандиту помилование. Сыграли на том, что Роб Рой, якобы, был не идейным повстанцем, а всего лишь шпионил на благо короны.

— Мне очень не нравится выезжать из своего замка, особенно выезжать не на живописные холмы моих владений, где все ходят в коротких килтах и тебе подтаскивают вискарь.
— У нас тут есть живописные горы.
— Ну и на х*й кому они нужны, эти ваши горы?!

(Герцог Аргайл, 1726 год)

Выслушав герцога, король даровал Робу жизнь, которую тихо и достаточно мирно доживал в Балквидере, недалеко от поместья спасшего его родственника. Такой вот Робин Гуд на пенсии. Согласитесь, и у Вальтера Скотта, и в кино, образы были явно не такие… реалистичные.

Пенсия не пенсия. Реальные события или вымысел - кого это сейчас интересует. Роб Рой, как и полагается подобным личностям, со временем оброс домыслами и легендами, которые в итоге сделали из него национального героя. Возможно, этому способствовала потребность в таких ярких персонажах для национального колорита, возможно – яростное противостояние шотландских кланов, среди которых война Макгрегоров и Кэмпбелов выделялась особенно. Кто знает?

Ежели кто захочет вспомнить Роберта в тосте, то не примените смешать коктейль "Роб Рой" из виски (лучше одноименного клана МакГрегор) и вермута (пропорция 6 к 4) с каплей ангостуры. На десерт подкину – отрывок из MacGregor's Gathering, который отлично передает дух тех времен, а так же образ нашего героя в культуре Шотландии:

If they rob us of name, and pursue us with beagles,
Give their roofs to the flame, and their flesh to the eagles!
Then vengeance, vengeance, vengeance, Grigalach!
Vengeance, vengeance, vengeance, Grigalach!

Ну и немного отечественного творчества:

Пой же, пой! На проклятой волынке
Губы пляшут твои в полукруг!
Захлебнуться бы в этом угаре
Мой последний, единственный друг!

Больше материалов тут: https://t.me/pomin_history

Копилка на утренний кофей автору тут: https://pay.cloudtips.ru/p/c75ee526
(для тех то наглухо в танке - денежная отметка - дело сугубо добровольное, и НЕ обязательное)

Автор: Олег Энгель

На картине «Королевы умирают гордо» знаменитый художник - мастер авиаарта Рассел Смит изобразил американский бомбардировщик «Летающая крепость», атакованный на обратном пути от Рабаула в Порт-Морсби японскими истребителями A6M «Зеро» и A5M «Клод», . Картина была заказана Тихоокеанским музеем авиации в Пёрл-Харборе.

В январе 1942 года японский флот захватил находившуюся на острове Новая Британия австралийскую военную базу Рабаул. Для противодействия начавшейся там высадке войск, американцами была спешно спланирована операция по бомбардировке флота вторжения, находящегося в Рабауле. Первоначально миссия должна была проводиться совместно с авиацией ВМС США с авианосца «Лексингтон», но оперативная группа TF-11 была обнаружена и атакована японской авиацией и флотские решили отменить налёт. Несмотря на это, ВВС США решили продолжить бомбардировку девятью «Летающими Крепостями» - единственными тяжёлыми бомбардировщиками, имевшимися в наличии в северной Австралии.

Согласно плана, «Крепости» должны были вылететь с аэродрома Гарбутт-Филд поздним вечером 22 февраля 1942 года и всю ночь лететь на север без какого-либо сопровождения, поскольку расстояние до цели было за пределами досягаемости истребителей союзников. На рассвете 23 февраля бомбардировщики должны были появиться над гаванью Симпсон-Харбор у Рабаула и атаковать японские корабли. На обратном пути «Крепости» делали промежуточную посадку для дозаправки на аэродроме Севен-Майл-Дром недалеко от Порт-Морсби, а затем должны были вернуться на аэродром Гарбутт-Филд. В спешке подготовки и при отсутствие достаточного количества наземного персонала, экипажи бомбардировщиков были вынуждены самостоятельно грузить бомбы и готовить самолеты к бою. В самом начале миссии две «Крепости» столкнулись на взлетно-посадочной полосе при рулежке в темноте, еще у одной не запустился третий двигатель. Остальные шесть бомбардировщиков на пути к цели попали в жестокий шторм и одна машина так и не сумела выйти на цель. В итоге на рассвете 23 февраля 1942 года только пяти B-17 удалось достичь Рабаула и совершить индивидуальное бомбометание с большой высоты по гавани Симпсон.

На B-17E №41-2446, пилотируемом капитаном Фредериком «Фредом» К. Итоном, во время атаки заблокировались створки люка бомбоотсека, так что удачно отбомбиться ему удалось только со второго захода, но при этом интенсивным зенитным огнем пробило правый крыльевой топливный бак. К этому моменту подоспели десять японских истребителей A6М Zero и A5M Claude, схватка с которыми продолжалась в течении тридцати пяти минут. Чтобы уйти от преследования, пилоты вывели двигатели на полную мощность и совершали отчаяные маневры, пока бортстрелки вели огонь по атакующим истребителям. Хвостовой стрелок, старший сержант Джон В. Холл, утверждал, что сбил один «Зеро», выпустив очередь из четырехсот патронов с расстояния 200-300 метров. Башенный стрелок Кроуфорд добавил туда же еще два (по факту, ни один из японских истребителей не был потерян или поврежден). При этом самим японцам удалось поразить хвост и заднюю часть бомбардировщика, но повреждения оказались не значительными. В итоге капитан Итон, маневрируя среди высоких грозовых облаков, каким-то образом сумел отбиться от японцев и продолжил полет к месту дозаправки в Порт-Морсби, на другой стороне Новой Гвинеи. Однако, когда впереди показалась огромная горная цепь Оуэн-Стэнли, топливо в пробитых баках B-17 подошло к концу и Итон понял, что скоро ему предстоит вынужденная посадка. Когда в восьми милях от берега показалось подходящее ровное зеленое поле, пилот выключил два внутренних двигателя, а экипаж занял места для аварийной посадки в радиоотсеке. Приземление на брюхо получилось мягким, однако впереди их ожидал сюрприз. Самолет оказался не на поле, а посреди неразличимого с высоты болота глубиной в полтора метра. Экипаж покинул практически не получившую повреждений машину, снял и утопил в болоте сверхсекретный бомбардировочный прицел «Норден», погрузил остальное оборудование на спасательный плот и покинул место посадки. Несколько дней, страдая от жары и усталости, они выбирались с места крушения, пока их не обнаружил местный житель, проводивший до своей деревни, где летчиков накормили и разместили на постой. В это же время австралийского резидента в Буне Алана Чемпиона известили, что в его районе упал американский бомбардировщик и ему было приказано разыскать его экипаж. В конце концов в своих поисках он вышел на эту деревню, где и нашел потерпевших крушение летчиков. Экипаж, состоящий из девяти человек, был слишком многочисленным для его небольшой лодки и Чемпиону пришлось одолжить у аборигенов каноэ, чтобы вывезти всех обратно в Буну. Спустя тридцать шесть дней после аварийной посадки американцев доставили в Порт-Морсби, а оттуда - в Австралию.

Почти неповрежденный B-17 остался в болоте Агайамбо, вдали от северного побережья Новой Гвинеи. Во время войны на Тихом океане этот бомбардировщик был прекрасно известен американским летчикам иногда пролетавшим над ним при возвращении с боевых заданий и использовавшим его, как ориентир на безликой болотистой местности. Но со временем про «Крепость» забыли и она потихоньку заросла болотной растительностью, настолько высокой, что она скрыла большую часть самолета, а вода частично заполнила фюзеляж.

B-17E №41-2446 вновь обнаружили в 1972 году во время вертолетных учений RAAF, проходивших в Новой Гвинее. Было установлено, что самолет находится в отличном состоянии, коррозия планера незначительна, лишь при посадке погнулись винты и разбился плексигласовый носовой обтекатель.

Оказалось, что все внутреннее оборудование машины было выпущено перед Второй мировой войной, включая боеприпасы к пулеметам пятидесятого калибра. После повторного обнаружения самолета с него сняли и вывезли приборы, радиостанцию, оружие и боеприпасы. Один из пулеметов передали в дар музею Папуа-Новой Гвинеи, где он экспонировался до 2006 года.

В восьмидесятых и девяностых годах было предпринято несколько попыток по спасению самолета, получившего в прессе прозвище Swamp Ghost («Болотный призрак»). Последняя попытка, состоявшаяся в конце апреля 2006 года, наконец то увенчалась успехом. Спасательная команда из Америки и Австралии демонтировала крылья, двигатели и хвостовое оперение и с помощью арендованного вертолет Ми-8, доставила «Призрака» на берег, погрузила на баржу и отправила в порт Лаэ.

Спохватившиеся власти Папуа-Новой Гвинеи начали расследование и пришли к выводу, что подъем «Болотного призрака» был незаконным. После чего они конфисковали самолет и он прокуковал в Лаэ с мая 2006 года до конца января 2010 года. Все это время спасатели оказывали давление на правительство Папуа-Новой Гвинеи, требуя разрешения вывезти обломки. В итоге Национальный исполнительный совет страны отменил своё решение, но потребовал компенсацию в размере примерно 115 000 долларов США (плюс «выставочный зал, игровую площадку и зону барбекю»). Точные подробности этой сделки остались не известны.

Как бы там ни было, в мае 2010 года три сорокафутовых морских контейнера, содержащие разобранного на детали «Призрака», прибыли в порт Лонг-Бич в Калифорнии. 11 июня 2010 года состоялась церемония открытия фюзеляжа, на которой присутствовали дети троих членов экипажа, участвовавшего в его последнем вылете. 8 декабря 2010 года фюзеляж был выставлен на открытом воздухе в Planes of Fame Museum, находящемся в аэропорту Чино. Задняя часть фюзеляжа, хвостовое оперение и крылья хранились на открытом воздухе на териитории компании «Аэротрэйдер», также расположенной в аэропорту Чино.

Согласно информации, опубликованной в журнале Flightpath Magazine в июле 2012 года, музей авиации Перл-Харбора провел переговоры о приобретении «Болотного призрака». 10 апреля 2013 года самолет прибыл в гавань Гонолулу (откуда он в свое время и отправился на войну) и был выставлен в Тихоокеанском музее авиации на острове Форд, где до сих пор ожидает реставрации в ангаре номер 79. По оценкам специалистов для того, чтобы вернуть «Призраку» его первоначальный вид, потребуется не менее пяти миллионов долларов.

Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!

Также читайте нас на других ресурсах:

Телеграм ↩ – новости, заметки и розыгрыши книг.
ВК ↩ –наша Родина.

1. Немецкий бургонет 1540-х годов с козырьком. Этот вид шлема использовали в легкой кавалерии и для тяжелой пехоты.

2. Еще один похожий шлем 1550-60-е годов. Козырек, конечно, обеспечит значительную воздухопроницаемость и обзор, но в ущерб защите. При этом есть и забрало-сетка, которое нивелирует этот недостаток.

Предыдущая часть лежит здесь - Столетняя война. Финал

3 июля 1423 года в семье короля Франции Карла VII и его жены Марии Анжуйской родился сын, получивший от родителей имя Людовик. Первенец королевской семьи появился на свет в крайне тяжёлое для французского государства время. В результате серии поражений в ходе Столетней войны Франция фактически попала под английскую оккупацию, а ее король Карл VI Безумный в мае 1420 года подписал с англичанами мирный договор в Труа, по которому французский престол после его смерти должен был унаследовать английский король Генрих V. Сын же французского монарха, дофин Карл, навеки отстранялся от престола. Взбешенный таким решением своего невменяемого отца, Карл бежал на Юг Франции и, собрав там вокруг себя всех недовольных английским владычеством баронов, повел активную кампанию по возвращению своих законных прав. В конечном итоге, после многолетней борьбы и во многом благодаря помощи небезызвестной Жанны д’Арк, опальный принц все же сумел надеть на свою голову вожделенную французскую корону и очистить свою страну от проклятых англичан.

Стоит отметить, что утверждению власти Карла VII во Франции мешали не только англичане, но и его собственный сын. В мае 1439 года Карл назначил 16-летнего Людовика на пост главного королевского наместника в Лангедоке, передав ему в руки все полномочия управления этим краем, включая право назначения чиновников и сбора налогов. Обрадованный таким доверием Людовик рьяно взялся за дело и провел в Лангедокской области настоящую кадровую революцию, что, впрочем, не очень понравилось королю. Уже в ноябре того же года Карл снял Людовика с должности наместника Лангедока и назначил его наместником в Пуату, но уже не полновластным, а номинальным, передав реальную власть в регионе местным баронам.

Такое решение отца крайне взбесило юного Людовика и спровоцировало его примкнуть к вспыхнувшему против короля мятежу. Этот бунт против законной власти с подачи самого Карла VII получил название Прагерия - в честь Праги, которая в то время была охвачена гуситским движением за реформацию церкви. Таким образом, король показательно приравнял всех мятежников к еретикам. В феврале 1440 года некоторые французские бароны, недовольные королевским ордонансом, по которому им запрещалось иметь наёмное войско, организовали против монарха заговор. Согласно разработанному плану, заговорщики хотели сместить Карла VII и посадить на престол его сына Людовика, однако все их начинания были крайне быстро разбиты королевским войском. После подавления мятежа король никак не стал наказывать своего буйного сына и даже назначил его своим наместником в область Дофине.

Впрочем, королевское прощение никак не способствовало пробуждению совести в душе Людовика, и он продолжил свои попытки заручиться поддержкой разных оппозиционных баронов. В результате Карл VII, желая удалить сына подальше от своего двора, поставил Людовика во главу войска, набранного из кошмаривших французское население рутьеров (наемников), и отправил воевать его в Швейцарию. Дело в том, что после окончания во Франции 28-летней гражданской войны между группировками арманьяков и бургиньонов, боровшихся за контроль над решениями французского короля, в стране "без работы" осталось множество наемных солдат. Не желая возвращаться к мирной жизни, эти ребята принялись заниматься грабежами и разбоями, опустошая огромные территории, за что получили среди местного население прозвище "живодеры". В попытке очистить Францию от воинствующих маргиналов Карл издал ордонанс, согласно которому все "живодеры" зачислялись в отряды королевских вассалов и отправлялись в их родную стихию, благо в соседней Швейцарии вспыхнула гражданская война, а Франция вызвалась на помощь одному из противников. В швейцарской кампании было задействовано около 20 000 тысяч рутьеров, большая часть из которых была благополучно утилизирована в разных битвах.

Что же касается дофина Людовика, то он после заключенного 28 октября 1444 года мира с Швейцарским союзом благополучно вернулся во Францию. Начиная с этого момента его отношения с отцом вошли в крутое пике, из которого выйти уже так и не смогли. Вернувшись в Париж, Людовик немедленно начал плести против своего отца новые интриги, в результате чего король от греха подальше вновь удалил своего ненадежного сына от королевского двора, выслав его из столицы в Дофине. Когда 28 декабря 1446 года королева Мария Анжуйская родила своему супругу второго сына, которого в честь отца также назвали Карлом, положение Людовика совсем ухудшилось. Отныне он перестал быть единственным наследником французской короны, а значит, теперь Карл VII в случае очередных интриг своего старшего сына мог применить к нему самые жестокие меры, не боясь при этом потерять своего единственного престолонаследника.

Очередное обострение отношений Карла и Людовика произошло в 1451 году в результате женитьбы последнего на дочери савойского герцога Шарлоте (первая жена Людовика, Маргарита Шотландская, умерла в 1445 году). Карл VII не дал благословение на этот брак, ведь до этого он долгое время уговаривал сына в политических интересах Франции взять в жены Элеонору Португальскую, дочь португальского короля Дуарте I, однако Людовик думал только о своих интересах. В момент бракосочетания Людовик заключил союз с савойским герцогом, по которому тот торжественно пообещал поддерживать и защищать супруга Шарлотты от кого бы то ни было и даже от короля: "Если Карл VII выразит неудовольствие оной женитьбой и задумает причинить ущерб господину дофину, я приду ему на помощь со всей своей силой".

Заручившись поддержкой столь мощного союзника, Людовик начал яростную клеветническую кампанию против своего отца, рассылая письма королевским советникам, в которых он обвинял монарха в "пошлых нравах и распущенности", а также упрекал его за возмутительные расходы на своих фавориток. В конечном итоге Карлу надоело терпеть наглое поведение своего сына, и в 1456 года он отправил против Людовика мощную армию с целью сместить его с поста наместника Дофине. Понимая, что ему не под силу противостоять королевскому войску, Людовик спешно покинул границы Дофине и бежал в Бургундию, где впоследствии выпросил у тамошнего герцога Филиппа Доброго, давнего врага французской короны, что-то вроде политического убежища.

Находясь в изгнании, Людовик продолжил плести интриги против своего отца и, придерживаясь старой тактики, вновь начал рассылать письма французским баронам, склоняя их перейти на свою сторону. В декабре 1456 года королевской стражей было арестовано семь человек, которые в ходе допроса признались, что они получили деньги за то, чтобы захватить короля Карла VII в замке Сен-При и "отвезти его силой, куда им заблагорассудится". Заговорщиков сдал Жан Шенар, также участвовавший в заговоре, но в последний момент решивший сохранить верность королю. Он сообщил королевскому совету, что против монарха готовится мятеж, и что заговорщики смогли собрать более 400 жандармов, готовых к выступлению против законной власти.

Из-за козней сына у Карла вскоре развилась настоящая паранойя. В голове короля плотно засела навязчивая идея, что его непременно отравят по приказу Людовика, после чего Карл окончательно перестал доверять всем своим советникам. Все же, несмотря на откровенную вражду с сыном, король предпринял последнюю попытку с ним примириться. В 1458 году, после того, как Карл серьёзно заболел (на его ноге появилась незаживающая рана, по всей видимости, связанная с развитием диабета, вследствие чего у короля началась лихорадка), он призвал Людовика вернуться из изгнания, чтобы подготовить его к передаче французской короны. Однако Людовик к тому времени настолько сильно возненавидел своего отца, что не только отказался возвращаться, но и нанял астрологов, чтобы предсказать точный час смерти "проклятого деспота и тирана", испортившего ему жизнь. Неизвестно, что сказали астрологи Людовику, но Карл сумел прожить ещё два с половиной года. В конце жизни рассудок короля окончательно помутился, вследствие чего он, боясь отравления, отказался принимать пищу. 22 июля 1461 года Карл VII умер от голода.

В этот же день в Бургундию был направлен гонец, сообщивший наследнику престола о смерти его отца. Обрадованный такими новостями, Людовик щедро наградил гонца, после чего решил отпраздновать данное событие "праздничной охотой"... На отпевании короля, состоявшемся сначала в соборе Парижской Богоматери, а затем в базилике Сен-Дени, Людовик не присутствовал и никого не прислал себя представлять. Он вернулся во Францию только спустя три недели после смерти Карла VII и 15 августа 1461 года был коронован в Реймском соборе на французский престол под именем Людовика XI.

За следующие 22 года своего правления Людовик превратил Францию в одно из сильнейших государств Европы, а за умение выпутываться из сложных ситуаций путём переговоров и интриг он получил от своих современников прозвище "Всемирный паук".

Продолжение следует.