Ребёнок, выбегающий на проезжую часть за мячом, рискует пострадать от нехватки знаний. Его мозг не оперирует достаточным количеством информации, а каждый успешно поднятый предмет лишь укрепляет уверенность в безопасности подобных действий. Это называется проблемой индукции. И чем в таком случае ребёнок отличается от взрослого человека? Думаю, примерно тем же, чем распил бюджетных средств отличается от детского желания забрать себе все конфеты. Если приглядеться, то не так уж и сильно наше мышление меняется с возрастом. Песочница, возможно и другая, но дети в ней продолжают играть всё те же.
Если кто-то верит, что осталось немного потерпеть и жизнь уже наконец-то заиграет яркими красками, то — нет… не заиграет. Всё будет становиться только хуже. Экологическая катастрофа очень скоро станет необратима: сколько галлонов нефти было пролито в море? Сколько ядерных взрывов прогремело на испытательных полигонах по всему миру? Сколько пластика было произведено за последние пятьдесят лет? Сколько понимания в наших умах относительно того, что мы делаем? Эти вопросы стоило задать ещё вчера, а сегодня не лишним будет поинтересоваться, за что нам всем предстоит отвечать уже завтра? Насколько приемлема генетическая модификация человека? Искусственный Интеллект, прошедший тест Тьюринга, и утверждающий, что имеет сознание, можно ли считать сознательным? Наделять ли его соответствующими правами и обязанностями со всеми вытекающими из этого последствиями? Можно ли позволить разумному ИИ беспрепятственно развиваться, или стоит просто отключить его, от греха подальше? Мировой социум категорически не готов решать вопросы подобного характера, а они, тем временем, буквально стоят на пороге:
Два генетически модифицированных ребёнка уже живут среди нас, и есть шанс, что к их совершеннолетию мы успеем познакомиться с ИИ, потенциально способным развить самосознание. Нельзя оставить без внимания и вероятность того, что нерешённые вопросы расового и гендерного неравенства успеют расцвести ещё ярче. Продолжая проявлять пассивность в столь, без доли преувеличения, судьбоносных вопросах, мы уже к середине текущего XXI века успеем захлебнуться от количества потенциально нерешаемых проблем. И всё это лишь верхушка того айсберга, на который идёт наш «Титаник». Когда человек не думает о благополучии общества, в котором живёт, то может ли такое общество быть благополучным? Если человечество не готово уделять свое внимание неизбежным катастрофам, то сколько на своём пути оно соберёт гипотетических? Поколения меняются, история повторяется, барабан в револьвере «русской рулетки» крутится, наивные надежды в светлое будущее не умирают никогда. А никогда не умирающие надежды могут быть разбиты бесконечное число раз…
Если наступит день, когда с небес спустится Уран, муж Геи, сын первородного Хаоса, начиная атомным огнём выжигать с лица Земли следы человеческого самодовольства и радиоактивным ветром очищать плоть своей супруги от впившихся в неё паразитов — это будет ещё наименьшее из возможных зол. Если две тысячи лет назад ещё можно было оправдать человечество фразой «они не ведают, что творят», то теперь…
…теперь эти слова смогут послужить нам разве что эпитафией.
Человечество напоминает дурака с лопатой и картой пиратских социальных сокровищ. Вот он тот сад, куда указывает карта. Вот она клумба с цветами, где на карте стоит красная точка. Надо копать. Метр. Полтора. Два. Глубоко зарыт. Лопатой не выкопать. Арендуем бульдозер, арендуем экскаватор, перекапываем весь сад — ни-че-го. Карта всё наврала. Нет здесь никаких сокровищ. И не было их никогда. Сокровище — это фантазия искателя. Истина всегда лежит на поверхности. Человек её не видит так как жизнь свою зачастую проводит в яме. С лопатой в руках и по колено в дерьме денно и нощно капает словно проклятый в поисках своего счастья. Проклятый своим персональным безумием. Что ему до совета сверху «посмотри по сторонам»? Это только сверху мир по сторонам прекрасен. Копающего же окружают только глина и черви. Чтобы полюбить мир в котором мы живём, на него следует смотреть чистым от перманентной усталости взглядом. Таким на мир обычно смотрят дети. Они никогда не скажут, что им отвратителен окружающий их мир. Утомили родители — возможно. Хочется сжечь ломающую их психику школу — наверно. Но мир здесь ни при чём. Чтобы возненавидеть всё вокруг им предстоит вырасти, взять в руки лопату... и просто начать копать.
Устал? Копай интенсивнее!
Счастье прямо под твоими ногами!
Эта яма и станет твоей могилой...
Душа — это не то, что зарыто где-то глубоко в тебе. Наоборот. Душа — это призма через которую ты смотришь на мир. Душа — это буквально то, как ты понимаешь мир. Всё внешнее — оно же и всё внутреннее. Сокровище никто и никогда не закапывал в землю. Сокровище — это клумба с цветами, которая была уничтожена самой первой. А за ней уже и всё остальное. В мире закатанном в бетон, цветы — это истинное сокровище. Красота. Жизнь. Капли росы на траве. Радуга после дождя. Закат. Костёр. Общение с друзьям. Звёзды. Вселенная... цена всему этому — лопата и карта с красной точкой где-то по её центру. Душу дьяволу продать совсем не сложно, но каким ты после этой сделки будешь видеть мир? Вот примерно таким, каким ты видишь его сейчас. Красоту этого мира найдёт прежде всего тот, кто ищет красоту этого мира. А что ищешь ты?
Оказавшись в Америке в следующий раз, я вместе с американскими друзьями посетил в Нью-Мехико, город, основанный индейцами пуэбло. Впрочем, "город" это слишком сильно сказано, на самом деле это просто деревня, но дома в ней, скученные, густозаселенные, выстроенные один над другим, позволяют говорить о "городе", тем более что так его название звучит на их языке. Так впервые мне удалось поговорить с неевропейцем, то есть не с белым. Это был вождь племени Тао, человек лет сорока или пятидесяти, умный и проницательный, по имени Охвия Биано (Горное Озеро). Я говорил с ним так, как мне редко удавалось поговорить с европейцем. Разумеется, и он жил в своем собственном мире, как европеец — в своем, но что это был за мир! В беседе с европейцем вы, словно песок сквозь пальцы, пропускаете общие места, всем известные, но тем более никому не понятные; здесь же — я словно плыл по глубокому неведомому морю. И неизвестно, что доставляет больше наслаждения — открывать для себя новые берега или находить новые пути в познании вещей давно известных, пути древние и практически забытые.
"Смотри, — говорил Охвия Биано, — какими жестокими кажутся белые люди. У них тонкие губы, острые носы, их лица в глубоких морщинах, а глаза все время чего-то ищут. Чего они ищут? Белые всегда чего-то хотят, они всегда беспокойны и нетерпеливы. Мы не знаем, чего они хотят. Мы не понимаем их. Нам кажется, что они сумасшедшие".
Бардак в голове прямо пропорционален бардаку в жизни. В общем случае — жизни всей страны. А глобально — всей планеты. Просто посмотри на мир. Именно это суммарно и творится в головах всех наших идейных лидеров. Да и в наших головах тоже. Представь, что твоё мышление имеет горизонт. Всё, что происходит за ним – это «пустая» для тебя область. Представь, что вся твоя жизнь – это роль. Роль, к которой ты очень хорошо готовился. Вникал в суть своего персонажа. Погружался во всю его проблематику. Переживал каждый момент жизни, как свой личный. Ты отыграл всё восхитительно. Именно так, как от тебя ожидалось.
И вот прямо сейчас тебе говорят — Стоп! Снято! Теперь ты можешь выйти из роли. Теперь ты можешь стать собой. Всё. Больше нет необходимости быть тем, кем ты был всю свою жизнь. Работа закончена. Можешь идти. Ты свободен. Ощути на себе всю эту свободу. Что бы ты делал с ней дальше? Как бы ты думал? Что бы ты увидел посмотрев на себя со стороны? Понравилась бы тебе твоя собственная игра? Прокрути всё это в своей голове. Проживи этот момент. Покинь привычные и уже давно наскучившие декорации. Они все искусственные. Так же как и населяют их искусственные люди. Актёры. Что играют навязанные им роли. Выйди за горизонт своего мышления. Расширь сознание. Посмотри на наш мир трезвым от иллюзий взглядом.
Для начала проговорим очевидные вещи:
>> Двадцать пять – примерный возраст наступления личностной зрелости. Чем ближе человек подходит к этим годам – тем больше фиксируется его психика, замыкается круг интересов, начинается активный период самореализации в профессиональной или творческой среде. Обычно предпочтение падает на профильную сферу – «финансовая независимость» и «социальная стабильность», звучит привлекательнее, чем «развитый творческий потенциал». Увы. Где-то отсюда и берёт начало рутинный мир бытового однообразия. Личностный рост теперь замещается ростом карьерным. Узкоспециализированная рабочая деятельность даёт, разве что, иллюзию прогресса: ежедневное решение одних и тех же рабочих задач никакого нового опыта принести не может, но за-то щедро добавляет серости и угрюмости в каждый новый прожитый день. Это – начало медленной стагнации личности. Подавляющее большинство тратит своё время на службу системе, не обращая внимания больше ни на что. Работа постепенно становится важнее жизни.
> Завтра практически ничем не будет отличаться от сегодня, как сегодня почти ничем не отличалось от вчера: стой час в общественном транспорте, девять часов просиди в офисном кресле, чтобы провести ещё один час в общественном транспорте. Повторить на следующий день. И на следующий. И на следующий. И на следующий… И здесь бы нам следовало вспомнить про то, что человек продуктивен всего четыре часа в сутки. Всё, что выше этой отметки конвертируется лишь в ежедневно нарастающий стресс. И только. Рождение ребёнка, конечно, добавит разнообразия в рутинные будни, заодно с ещё большим количеством ежедневного стресса, на фоне которого и будет протекать всё воспитание и формирование будущего члена общества.
>> Первый опыт, особенно в раннем возрасте - это основа для всех последующих информационных конструкций. Любовь, например, сложное чувство, а сталкиваться с её влиянием подрастающему поколению приходится достаточно рано. Закладывать первый фундамент настолько сильных и ещё непонятных юному возрасту чувств ребёнку приходится самостоятельно, ориентируясь буквально наощупь. Вот и получается, что вместо того, чтобы помочь детям понять себя и разобраться в вопросах мировосприятия, их почём зря пичкают пресными знаниями, ничего не объясняя из действительно интересующих и важных для них вопросов. Ребёнок начинает ментально закрываться от внешнего мира, справедливо считая себя непонятым. Подростковый бунт - преимущественно вина родителей и системы образования. Старшее поколение, беспечно пуская всё на самотёк, оставляет детей один на один справляться со «звериными законами детской стаи». Родители со своими вечными запретами теряют авторитет, доверие, расположение. Учителей дети находят среди своего окружения, среди тех, кто способен разделить с ними актуальные для пубертатного возраста проблемы... Это всё, разумеется, лишь один из всех возможных сценариев.
Кроме родителей, на детскую психику оказывает огромное влиять ещё и среда социальная, где трагедии ничуть не меньше: детское бессознательное, подобно губке, впитывает целый комплекс общепринятых стереотипных «норм», от чего мягкую психику ребёнка начинает выворачивать наизнанку. Одни из самых распространённых стереотипов:
> Мужчина – добытчик, глава семьи, не плачет, сдерживает эмоции, обязательно сильный и независимый. Как следствие:
Эмоции воспринимаются как слабость
Слёзы могут вызывать чувство стыда
Снижается уровень эмпатии
Развивается эмоциональная пассивность
Подобные парадигмы ломают только-только формирующуюся психику мальчиков, заставляя её развиваться в определённых рамках, со временем приобретая их искажённую форму и наследуя продиктованную ими же модель поведения, что в дальнейшем служит фундаментом для всего приобретаемого опыта. Очевидно, что мозг может работать только с той информацией, которая у него есть, (и, разумеется, не работает с той информацией, которой у него нет – это важно осознавать в каждый момент своей жизни) на основе чего и выстраивается весь наш системный образ мышления: живя в системе, социализируясь в системе и общаясь только с представителями системы, ребёнок физически не может научиться думать иначе, кроме как в контекстах системы. И ведь с возрастом ничего не меняется…
>> Тому ли мы учим детей?
Система школьного образования (как бы это помягче…) не является системой образования даже на уровне этимологии самого термина. После окончания школы получившееся «образование» иной раз хочется скальпелем срезать. Активно формирующийся организм заставляют находиться по 5 – 6 часов в день, 5 – 6 дней в неделю, во враждебной, когнитивно напряжённой, раздражающей психику обстановке. Не могу не напомнить снова – человек продуктивен всего четыре часа в сутки. То, что для зрелого человека ещё можно назвать «перманентный стресс», для ребёнка ничто иное, как психологическое насилие.
> Что даёт школа? Чему она учит?
Язык; Литература; История; Математика; Геометрия; Алгебра; География; Биология; Химия; Физика; Информатика (список не полный)
Что делать со всей этой информацией? Нет, серьёзно – чтобы получить пакет вышеперечисленных знаний от человека требуют отдать 10 лет жизни. Я же требую ответов: что потом делать со всей этой информацией? Не слишком ли завышен тариф? Кто из сегодняшних родителей или вчерашних студентов хорошо помнит программу средних и старших классов? Как сильно она пригодилась в жизни?
Как найти центроид треугольника?
Чем sin отличается от cos?
Какое отношение число π (пи) имеет к числу τ (тау)?
Что такое «хорда»?
На какие три части делится пестик?
В чём особенность брахистохроны?
Как делить многочлен на одночлен?
Какова плотность спирта?
Как вычислить площадь окружности?
И речь даже не о том, насколько необходимы знания из школьной программы. Достаточно вспомнить, насколько скучна и неэффективна подача материала. О времени, проведённом в школе, хочется поскорее забыть. Вместе со всем пройденным материалом. А события, о которых хочется забыть, никаких хороших следов на психике не оставят.
>> Проведем мысленный эксперимент:
После первых трёх классов школьного образования и приобретения детьми базовых навыков письма, счёта и т. д. переводим всех на условные игровые площадки, где каждому найдётся своя игрушка, свой набор фломастеров, красок, музыкальных инструментов. Из расчета устранения конкуренции – всё общее, всё одинаковое, всего с избытком. Как будет выстраиваться юное общество?
Сначала они разделяться по интересам. Затем – на группы по сотрудничеству. Конечно, в каждой группе найдется лидер, что задаст изначальные «правила игры», но каждый из участников сможет такие правила дополнить. Нарисовать общую картину. Созвучно играть на музыкальных инструментах. Играть в «дочки-матери», создавая целостность истории. Когда детское внимание будет на что-то сфокусировано, у них не возникнет потребности в прямой межличностной конкуренции. На выходе же мы получим общество творчески развитых людей, умеющих работать в команде, ставя во главу угла общую цель, а не личную выгоду. Все это, разумеется, под наблюдением преподавателя рассказывающего «что», «как» и «для чего», параллельно предотвращая конфликты. С определённого возраста начинается общеобразовательное знакомство с разнообразными профессиями и отраслями, в процессе которого ребёнок сможет найти себя.
Современные же школы попросту перегружают психику и уже оставаясь вне наблюдения взрослых, дети начинают отыгрываться друг на друге, борясь таким образом со стрессом. Мы все так выросли. Нас всех так воспитали. Мы не видим других альтернатив. А ведь они есть. Мы их просто ещё не создали.
В большинстве стран мира воспитание молодого поколения находится на уровне XVIII – XIX столетий. Эта давняя система воспитания ставила и ставит своей целью, прежде всего, подготовить для общества квалифицированного участника производственного процесса. Эту систему не интересуют все остальные потенции человеческого мозга, и поэтому, вне производственного процесса, современный человек остается психологически человеком пещерным, Человеком Невоспитанным.
Неиспользование этих потенций имеет результатом неспособность индивидуума к восприятию нашего сложного мира во всех его противоречиях, неспособность связывать психологически несовместимые понятия и явления, неспособность получать удовольствие от рассмотрения связей и закономерностей, если они не касаются непосредственного удовлетворения самых примитивных социальных инстинктов. Иначе говоря, эта система воспитания практически не развивает в человеке чистого воображения, фантазии и — как немедленное следствие — чувства юмора.
Человек Невоспитанный воспринимает мир как тривиальный, рутинный, традиционно простой процесс, из которого лишь ценой больших усилий удается выколотить удовольствия, тоже, в конце концов, достаточно рутинные и традиционные. Но и неиспользованные потенции остаются, по-видимому, скрытой реальностью человеческого мозга. Задача научной педагогики как раз и состоит в том, чтобы привести в движение эти потенции, научить человека фантазии, привести множественность и разнообразие потенциальных связей человеческой психики в качественное и количественное соответствие с множественностью и разнообразием связей реального мира. Эта задача и должна стать основной задачей человечества на ближайшую эпоху.
— Братья Стругацкие «Хищные вещи века»
Школьное образование ущербно, в первую очередь из-за того, что заставляет всех детей мыслить одинаково. Алгебра, например, способна отлично перегружать мозг, при этом не давая никаких практически полезных навыков. Она, скорее, даёт навыки психосоматические – учит думать линейными, логичными, рациональными сегментами. Что в этом плохого? Линейная форма мышления, на сегодняшний день, признаёт только себя и не терпит альтернатив. Современный человек – это человек рациональный и последовательный, но только потому, что думать как-то иначе его никогда не учили. Живость мышления, гибкость ума, яркость фантазии – это как раз те самые качества, которые школа никак в детях не развивает. Скорее наоборот – она их подавляет. Все поставленные учебным процессом задачи можно решить лишь одним, единственно верным способом – тем, которым научила разрешила система школьного образования:
Ответ верен, но ход решения отличен от учебника? Минус балл. Написано ручкой не того цвета? Минус балл. Допустил несколько незначительных по̛мар̧о̛к? Всё. При прочих равных ожидаемая оценка системы: 3– из 5
Никому не нужны правильные ответы. Ни учителю, ни ученику, ни родителям. Школы не учат быть успешными, они учат всех детей мыслить однообразно, быть стандартными, такими, как все. И ещё, что лишний раз лучше не выёб͏̨ываться. Ни одно государственное учреждение не приветствует инициатив, и не поощряет свободомыслие. Система не любит бунтарей. Система любит, когда все молча идут в заданном направлении. А куда именно ведёт это направление мало кто задумывается.
>> В 1618 году на почве разногласий католической и протестантской церквей пророс и дал кровавые всходы самый на то время опустошительный конфликт, затронувший впоследствии всю Европу. Тридцатилетняя война стала последней религиозной войной, которую запомнила история. Научная революция и новые открытия заставляли людей постепенно переходить от духовного мировосприятия к материальному. Параллельно с тем, как цивилизация двигалась в индустриальный век, а философское сообщество «убивало» Бога, из пепла былых раздоров начало прорастать новое семя грядущих бед – национализм.
> Национализм — это современное явление. На протяжении всей истории люди были привязаны к своей родственной группе и традициям, к территориальным властям и к своей родине, но только с XVIII века национализм начал рассматриваться как часть человеческих убеждений о себе и об обществе.
История так и будет продолжать кружить всё человечество в перманентном хороводе, пока мы не перестанем принимать одни и те же ошибочные решения. Если в прежнюю эпоху католики убивали протестантов, а протестанты не жалели католиков, то в эпоху наступившую… ничего не изменилось. Феникс религии умер. Феникс национализма возродился из пепла и опалил мир ещё более жарким пламенем, нежели костры инквизиции. Мышление… Мышление никогда не меняется.
>> Чего действительно боится любая власть, так это вооружённой революции. Во избежание развития нежелательного сценария госаппарат стремится установить контроль над поведением населения. Задача: подавить | не допустить революционные настроения ещё на стадии их зачатия любыми возможными средствами.
> поддерживать n-ый уровень довольства населения, финансировать общественные программы и повышать социальный уровень жизни.
> повсеместно нагнетать n-ый уровень страха, щедро спонсировать силовые структуры.
> воспитывать идеи национализма и патриотизма в умах граждан, начиная с детского возраста.
Возникающие в общественной среде проблемы решаются не столько в порядке своей важности, сколько с оглядкой на реакцию населения относительно тех или иных событий. Для государства, как законодательного сегмента власти, народ – это всего лишь цифры в графиках статистических данных. Чем меньше гражданских волнений в них отражено, тем стабильнее ситуация в стране, а на чём зиждется эта стабильность – на довольстве или терпении – значения не имеет. Меняется только инструмент воздействия. Ничего не будет стремиться к переменам, пока социум проявляет пассивность в отстаивании собственных интересов. Бездействуешь? Значит, либо тебя всё устраивает, либо ты готов терпеть и дальше... а там, где исповедуется терпимость, начинает процветать преступность и беззаконие. Перед лицом государства нет частностей, личностей и индивидуальностей. Есть общественная масса, которой можно, а следовательно и нужно управлять.
Смена правящей партии может быть полезна только на короткой дистанции, что и лежит в основе демократии. Но сам вектор «эволюции» любого государственного аппарата остаётся потенциально проблемным. Центральный орган власти всегда, при любых обстоятельствах, в первую очередь направлен на сохранность собственной целостности. И любая цена приемлема. Это не значит, что все политики моральные инвалиды, желающие только крови и господства. Это значит, что все управленческие механизмы уже давно отработаны. А если не меняется механизм, то не будут меняться и последствия его работы.
>> Массой проще управлять, когда она думает и действует как единый и, что очень важно, предсказуемый организм. А каким способом можно гарантировать предсказуемость? Дрессировкой. Кнутом и пряником. Это называется оперантное обусловливание. Деньги – очень удобный воспитательный инструмент. Главное, чтобы у основной массы населения их не было слишком много, а ещё лучше – перманентно не хватало: если целыми днями бегать за морковкой, то не останется ни времени, ни желания думать о «всякой ерунде». Не останется ни времени, ни желания заниматься даже собственными детьми. Так доверим же их воспитание государству, верно?
Школа — это инструмент институциализации на вооружении государственной власти, которой не интересен творческий потенциал населения. Свободомыслие — враг. Как уже было аргументированно выше, народом проще управлять, когда перед всеми стоит единая цель. Государство берёт на себя роль идейного флюгера, указывающего народу, куда следует обратить своё внимание, в то время как за спинами людей плетутся политические интриги. Людьми движут идеи. Если не собственные — значит чужие. Капитализм, социализм, коммунизм, так же как национализм и патриотизм – это те идеи, которым мы бездумно служим, зачастую даже не особо вникая в их суть.
>> Человек – перманентно циркулирующий элемент внутри саморегулирующейся единой геосистемы. У неё нет жалости и сострадания. Нет солидарности и понимания. Есть законы и есть людоедский механизм, бездумно перемалывающий всякого, кто попал в его никем и никогда не останавливаемые шестерни. А попадаем мы под них сразу, по праву рождения. С самого детства мы живём в социальных рамках. Нас окружают запреты. Нас окружают правила. Нас окружают взрослые, неустанно следящие за тем, чтобы запреты не нарушались, а правила всецело соблюдались. Зачем и почему? Это глупые вопросы. Ещё не понимая мир, ещё толком не познакомившись с окружающей действительностью, дети уже хотят поскорее вырасти. Ранние годы – это время зависимости, а душа человека, как правило, требует как можно больше свободы.
> Это сейчас мне столько всего запрещают.
> Это сейчас я не могу позволить себе того, что хочу.
> Это сейчас ко мне так много требований.
> Это всё только сейчас, но чуть позже, когда я вырасту…
Чтобы чувствовать себя свободным, одной только взрослости недостаточно. Нужны деньги. Много. Чем больше денег, тем больше свободы. Разве нет? Свободы, власти, влияния... Возможность влиять на людей, несомненно, приятна нашему эго. Мы любим, когда прислушиваются к нам, и ощутимо меньше любим прислушиваться к другим. Всё закономерно: чем большее влияние мы оказываем на людей, тем менее они способны влиять на нас – простая модель социального взаимодействия, интуитивно понятная нам ещё с детства. Обычная физика: чем массивнее объект, тем более значимо его гравитационное влияние. Рыночные взаимодействия (и не только они) устроены по аналогичному принципу: меньшая денежная масса всегда будет вращаться вокруг большей денежной массы – на этом моменте становится очевидно зачем людям суммы, что значительно превышают любую потребительскую способность. Здесь же находят своё начало как жадность, так и алчность. Деньги – эквивалент и мерило личной свободы, власти, влияния. Кому захочется терять такие привилегии? Но не это самый интересный вопрос. Если уровень свободы зависит от количества денег, то кто в действительности чей раб? Человек управляет деньгами, или деньги управляют человеком? Где окажется вся власть и независимость, когда цена валюте будет равна себестоимости, потраченной на её производство? Но это всё лирика…
>> Блуждая по сети, можно наткнуться на весьма забавную шутку:
> Моя кошка думает, что обретёт независимость, как только научится открывать консервные банки со своим кормом. Вот только о том, откуда эти банки берутся, она никогда не задумывается.
Забавной, правда, она кажется только до тех пор, пока не начнёшь вникать в её суть: так ли уж сильно домашние кошки отличаются от современного человека? У первых – банки с кормом. У вторых – банки с деньгами. Разница лишь в том, что качество консервов зависит только от стабильности условий их хранения, в то время как стабильность работы банковских систем зависит от множества далеко не всегда предсказуемых факторов. Другими словами, самодовольство кошки имеет под собой более крепкое основание, нежели самодовольство человека, живущего в иллюзорной уверенности своего более выгодного положения. Эта мысль станет понятна лучше в тот самый день, когда деньги превратятся в фантики, поставки продовольствия в супермаркеты прекратятся, а из еды останется разве что консервированный кошачий корм.
Имеющаяся система всегда играет против человека. То есть, играя по правилам, играешь себе во вред. Это следствие того, что деньги являются единственной доступной для среднестатистического обывателя формой свободы. При возможности судебной, исполнительной и законодательной власти блокировать любые финансовые счета даже без веского на то повода, с изъятием наличности из оборота и переводом всех валютных операций в цифровое пространство, никому из нас больше не придётся переживать за свои права и свободы – эти заботы возьмёт на себя государство.
И я сейчас только описываю грядущую картину мира, даже не пытаясь нагнетать инфоповод. Мир, которой можно продать, рано или поздно будет кем-то продан. Пусть подсчитано это было в интересах праздного любопытства, но всё же: прайс на планету Земля уже есть.
>> Драма нашего положения — человечество уничтожает в том числе и то, что его кормит. А именно — рынок. Точнее, его законы и погоня за личной выгодой. «Легче вообразить конец света, чем конец капитализма» – говорил Славой Жижек. Но только не в том случае, когда концом света и будет являться капитализм, поддерживаемый государственным аппаратом всех мировых держав. Мы подогнали себя под рыночные законы. Они пропитывают весь наш быт. Деньги заменили всё. Они стали мерилом даже межличностных взаимоотношений. Человечество продаёт время собственной жизни за бесценок. Что это, если не безумие?
Банкноты уже давно ничем не подкреплены, и их уверенное вытеснение системами безналичного расчёта может показаться не особо большой проблемой… однако, есть нюанс: стоит только начать жителям экономически развитых стран массово закрывать свои банковские счета – и система ляжет. Как и вся мировая экономика. При этом наличности на всех не хватит физически. Перевод всех финансовых операций в цифровой формат и ликвидация бумажных денег – вопрос не самого далёкого будущего.
> Как это отразится на жизни среднестатистического человека? Всё просто: тотальный контроль. Но выход из системы есть. Находится он там же, где и вход — в твоей голове.
