CreepyStory

Мое детство пришлось на конец 60-х годов. Я была хилым, болезненным ребенком, и большая часть моих детских воспоминаний связана с больницами и врачами. Вообще-то, когда ребенка кладут в больницу, положено, чтобы родители были рядом. Но мои никогда рядом не были ни в больнице, ни дома. Мне они запомнились, как пара веселых бесшабашных волосатиков, которые шумно появлялись на пороге нашей квартиры, выбрасывали из рюкзаков грязные вещи, громко кричали, смеялись, купались и через день-два опять пропадали на несколько месяцев.

- Мама, возьмите меня с собой!
- Возьмем в следующий раз, если будешь себя хорошо вести! – хохотала мама.

Мне казалось, что они приходят из какого-то сказочного мира, не очень хорошо пахнущего, но такого интересного. Я расспрашивала о них Агату. Но она моих романтических фантазий не разделяла и не любила говорить об «этих бродяжках».

Агата - это моя бабушка. Но я никогда не называла ее так, потому что на бабушку Агата Яновна была похожа меньше всего на свете. Всегда в строгом костюме, на каблуках, с высоко зачесанными волосами, подтянутая, ухоженная, она преподавала в институте философию и идеологические дисциплины.

У нас с Агатой была страшная тайна: она заставляла меня молиться. Каждое утро, как только проснешься, надо было прочесть одну молитву, и об этом никто не должен был знать, даже родители. Если я выскакивала из постели, забыв о молитве, – меня ждал суровый выговор, лишение сладкого, игрушек или прогулки. В общем, держала меня Агата в строгости, несмотря на мои хвори.

Это случилось в больнице, где мне предстояла очередная операция. Только став взрослой, я поняла, чем тогда рисковала Агата, уговорив врачей оставить мне нательный крестик.

Я уже лежала на каталке в коридоре, когда Агата наклонилась ко мне и сказала:
- Как только ее увидишь, сразу же читай нашу молитву.
- При чужих же нельзя?
- Сегодня все можно…

Кого Агата имела в виду, я поняла, когда меня везли по коридору. «Она» - это огромного трехметрового роста женщина в белой одежде до пола с золотистыми волосами. Она появилась из ниоткуда прямо перед каталкой и, сфокусировав на мне взгляд, бросилась ко мне. Ее лицо было очень красиво, но такого зловещего выражения я никогда не видела у людей. Я в ужасе позабыла все слова, и когда это лицо нависло надо мной, я зажмурилась, схватилась рукой за крестик и закричала в голос:
- Боженька, помоги мне! - и потом истерически начала выкрикивать слова молитвы.

Когда я открыла глаза, увидела над собою испуганные лица санитарок, прибежал врач и заорал на Агату, что это она устроила тут мракобесие. Я точно помню, что видение у меня было до операции, а не в наркозном бреду. Операцию, кстати, из-за этого случая тогда отложили на несколько часов.

После операции я еще долго болела и в школу пошла почти в 9 лет, уже в интернате. В тот год погибли мои любимые веселые волосатики, всегда предпочитавшие кочевую жизнь семейному уюту. А еще через полгода ушла из жизни Агата, навсегда унеся с собой все свои тайны, которые я так и не успела у нее узнать.

- Привет, дедуля! – устало присев на ствол рухнувшего дерева я помахал рукой двигающемуся мне навстречу силуэту.

- Ну, здравствуй… «Внучок»… - выделив саркастичным тоном последнее слово, седовласый старик вперился в меня тяжёлым, подозрительным взглядом. – Это как же тебя занесло в такую глухомань-то? Ты, почитай, в нескольких часах ходьбы до ближайшей дороги.

- Да вот, за грибами пошёл и заплутал, понимаешь ли, - беспечно пожав плечами, я достал пачку сигарет и с наслаждением закурил. – А ты что, вроде лесничего тут?

- Вроде… - Поморщившись в ответ на предложенную сигарету, дед ещё раз смерил меня взглядом, явно не веря ни единому моему слову, и, отвернувшись, неспешно побрёл вглубь леса.

Оно и понятно, едва ли я хоть чем-то походил на грибника, однако придумывать правдоподобную историю мне было откровенно лень.

Поднявшись, я поплёлся было за стариком, но шорох позади, заставил меня резко обернуться. Никого. Только птицы щебечут где-то высоко, да комары празднуют свой пир, истязая моё бренное тело. Когда же я повернулся обратно, «лесничего» и след простыл.

- Ну конечно, кто бы сомневался… – вновь усевшись на ствол поваленного дерева, я закурил вторую сигарету, внимательно вслушиваясь в каждый шорох. – И почему они все так любят эту дешёвую театральщину?

Источником шума позади меня едва ли мог стать лесной зверёк, вроде бурундука или белки. Сомневаюсь, что это вообще был зверь. Скорее всего, человек… Или не совсем человек… Впрочем, кем бы оно ни было, я определённо уже находился в поле его внимания и прямо сейчас оно, по всей видимости, пристально наблюдало за мной. А раз так, торопиться мне некуда, сами объявятся.

- Помогите! – тревожный крик разорвал мирную лесную трель, слабым эхом отражаясь от верхушек деревьев. – Кто-нибудь! На помощь!

Равнодушно посмотрев в сторону, откуда доносился вопль, я закурил уже третью сигарету.

- Кто-нибудь! - казалось, что источник крика был совсем рядом, а голос наполнялся неподдельной болью и страхом. - Я ранен, помогите мне!

Способность видеть человеческие страхи и всех, кого они притягивают, не раз выручала меня. Вот и сейчас в стороне, откуда кричали, не было ни намёка на ужас или панику. Там не было ничего, кроме холодной ненависти, которая лёгкой дымкой маячила среди кустов. Не то, чтобы меня так уж сильно тревожила ловушка, ожидающая там… Просто я уже задолбался колесить по этим грёбанным буреломам и всё, что мне сейчас хотелось, так это просто спокойно покурить, ожидая окончания этого спектакля!

Крики прекратились, и только чьё-то хриплое дыхание нарушало мирные лесные звуки. Источник звука перемещался, нарезая круги вокруг меня, пока не остановился совсем рядом. Казалось, что этот некто стоит прямо за моей спиной, тяжело дыша, но там, разумеется, никого не было… Почти никого…

В один миг всё вокруг заполонила темень, потому что кто-то сзади закрыл мои глаза руками, будто желая глупо пошутить, но когда я, вскочив, вновь обрёл возможность видеть, лес уже был погружён во мрак. Лишь редкие звёзды да огрызок луны на чёрном небе освещали ночной лес, едва пробиваясь через кроны деревьев.

Хриплый смех за моей спиной тут же разорвал тишину ночного леса.

- Мило… - Равнодушно хмыкнув, я начал собирать сухие ветки с целью развести костёр.

Не то, чтобы ситуация сильно удивляла, и не такие фокусы мне уже доводилось наблюдать, просто, эти «игры» могли продолжаться очень и очень долго. Но если я прав, то развести костёр в лесу мне просто не позволят, а сразу «перейдут к делу», что было бы сейчас очень кстати.

Когда кучка веток была собрана, я достал спички, ещё раз оглядев ночной лес.

- Нельзяяяяяяя… - Хриплый голос позади меня явно не сулил ничего хорошего.

Чиркнула спичка, и вспышка озарила во тьме уродливое старческое лицо, искажённое злобным оскалом. Это был не тот старик, с которым мы говорили недавно, у этого на лице вообще не было признаков интеллекта, вместо этого были безумно выпученные глаза, кривые зубы, выглядывающие из спутанной бороды, и крючковатые дрожащие пальцы, тянущиеся ко мне…

- Не туда ты забрёл, парень! – знакомый голос «лесничего» раздался совсем рядом, и я услышал свист полена рассекающего воздух.

- Твою м… - договорить фразу мне не дали, лишив меня сознания ударом по голове.

Пробуждение давалось тяжело. Голова трещала так, словно по ней не прекращая били кирками с десяток трудолюбивых шахтёров… Ну вот нахрена было так лупить то?!

Не смотря на отсутствие света и своё состояние, мне кое-как удалось осмотреться. По всей видимости, местом моего заключения стала какая-то землянка: деревянные стены, узкая лестница, ведущая к выходу, грязь и вонь, царившие вокруг связанного и раздражённого меня, вот и весь пейзаж, который мне удалось лицезреть после своего столь неприятного пробуждения.

- Эй, старички-лесовички! – поморщившись от своего же голоса, который эхом отозвался в больной голове, я злобно зарычал. – Вы там не ахренели ли?!

Дверь землянки со скрипом открылась, и по лестнице медленно спустился мой старый знакомый «лесник». Осмотрев меня всё тем же тяжёлым взглядом, он достал откуда-то из угла грубо выструганный табурет и тяжело опустился на него.

- Ты чего шумишь? – его вопрос явно предназначался мне, но смотрел он куда-то за мою спину.

- А ты развяжи меня, я не только шуметь буду, но и в рыло заехать смогу! – я не пытался подавить раздражение, так как оно сейчас играло мне на руку, полыхая ярким светом для тех, ради кого я сюда явился. – Нахрена так лупцевать по голове то было, дебил?!

- Не шуми. Никто тебя больше не развяжет, – голос старика был суров и торжественен, он словно гордился тем, о чём говорил. - Через некоторое время ты будеш принесён в жертву нашему Богу, который поглотит тебя во имя Матери Природы.

- Да что ты? А может я не вкусный?

- Это не важно! Нашему Богу нужна пища, и мы постоянно предоставляем ему её. Сегодня этой пищей станешь ты, жалкий глупец…

- Ты смотри, какой голодающий! - я сплюнул на грязный пол, поморщившись от царившей вокруг вони. – Так значит вы - сраная секта, которая заманивает грибников вглубь леса, после чего от тех ни слуху, ни духу?

- Мы делаем лишь то, что нужно для нашего Бога и Матери Природы! Для пропитания…

- А меню, как я погляжу, у вас достаточно паршивое! – разглядев источник вони в углу землянки, я с трудом подавил тошноту. – Судя по останкам, нихрена ваш «боженька» не питается плотью, он просто перемалывает своих жертв, а оставшийся от них «фарш» вы просто выбрасываете. Ну и нахрена тогда всё это?

- То, что не было поглощено нашим Богом, будет поглощено самой землёй. Мы смешаем ничтожных с почвой и возвратим их в лоно Матери Природы, чтобы лес вновь смог обрести свои силы!

- Больные ублюдки… Переломать бы ваши надменные физиономии!

- Ты мне не нравишься… - старик задумчиво нахмурился. – В тебе нет страха. Это не правильно!

- Ты смотри, какой правильный отыскался! – нельзя было ни на миг ослаблять раздражение, пока оно скрывает мою душу, план обречён на успех.

- Лешак, присмотри за ним! – бросив фразу куда-то мне за спину, старик отправился на выход. – Мне нужно подумать…

Перевернувшись на другой бок, я лицом к лицу встретился с тем, чью физиономию видел в ночном лесу: те же выпученные безумные глаза, спутанные лохматые волосы, кривые зубы, обнажённые в злобном оскале… Уродец, каких ещё поискать! Но к отвратительному внешнему виду прибавился мерзкий запах тухлятины.

- Говорииииить… - скрипучим голосом протянул лохматый уродец. – Я хочу говориииииить!

- Слушай, чучело! – головная боль и отвращение были такими, что искусственно поддерживать раздражение больше не было надобности. – У тебя из пасти так воняет, что лучше бы ты молчал!

Рассмеявшись, безумный старик, начал неуклюжими перебежками метаться по землянке, пока не остановился в противоположном углу, возле останков несчастных жертв. Радостно взвыв, он принялся в них копошиться, что-то бормоча себе под нос.

- Он хотееееел говорииииить… - подняв из кучи горсть перемолотого мяса и костей, «лохматый» радостно посмотрел на меня. – Он мнооооого говориииил… Просил отпустииииить его… Обещал всегда говориииить со мной… Лишь отпустить просил…

Интересно, меня так тошнит от удара по голове или от этого мерзкого зрелища? Уродец ещё какое-то время что-то разглядывал в останках, повторяя то, как несчастная жертва тщетно просила ее освободить. Какая ужасная судьба…

- Опустиииить… Отпустиииить… Просил отпустить… А я хотел говорить! - С криком безумец запустил останки в стену и, вопя, начал разбрасывать их по землянке. - Я хочу говориииииить! Мне надо говориииииить!!!

От его истеричных криков голова заболела ещё сильней, и я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на боли.

- Лешак! Ты что тут устроил?! - Старик, вернувшийся в землянку, строго посмотрел на лохматого психа. - А ну, иди в свой угол! Кому потом убираться здесь?!

Резко замолчав, «лохматый» шустро прошмыгнул в тот угол, где находился ранее. Только сейчас я заметил в углу миску и цепь с массивным ошейником. Интересно, этот лохмач всегда был «поехавшим» или его таким сделала забота этих сволочей?

Наречь безумного старика именем мифического создания… Гениально! Мистификаторы херовы! Надеюсь, что их Бог не такое же пришибленное на всю башку чудо-юдо!

- Мы приняли решение, - несмотря на свой возраст, старик без малейших усилий поднял меня одной рукой, поставив на ноги, и толкнул к выходу. - Ты предстанешь перед нашим Богом уже сегодня вечером. Очень скоро!

- Чего ж так? «Главный» не любит ждать?

- Ты не нравишься мне... - Запустив руку в седую бороду, старик задумчиво её почесал. - Я чувствую угрозу... Тревожно мне... Поэтому на выход! Пошел!

Тихо выругавшись от сильного толчка в спину, я не спеша поднялся по лестнице, провожаемый испуганным взглядом того, кого называли Лешаком.

- Говорииииить… - тихо пробормотал «лохматый» мне вслед. – Я просто хотел говориииить…

Солнце, не успевшее склониться за горизонт, больно било по глазам, вызывая новые приступы головной боли, но в то же время свежий лесной воздух приятно обжигал мои лёгкие, прогоняя те остатки вони, что разъедали меня изнутри. Было наслаждением наконец-то покинуть эту мерзкую землянку, и если бы не головная боль…

- Блин, хорошо же меня приложили. – Послушно подойдя к столбу, и наблюдая как меня привязывают к нему, я недовольно поморщился. - Надо будет сказать им за это спасибо.

Вокруг меня царил мир и покой, мужчины и женщины в странных костюмах, расшитых непонятными для меня символами, занимались своими делами, кто-то колол дрова, кто-то стирал одежду в тазу, кто-то нёс вёдра с водой. Прям мирная и тихая деревенька, если бы не останки несчастных в углу и безумный старик, живущий на привязи, никому и в голову бы не пришло, что эти люди - напрочь отшибленные маньяки!

Внимательно осмотрев всё, что позволяло моё положение, я с удовлетворением отметил отсутствие детей. Только женщины и мужчины разных возрастов сновали туда-сюда. Что ж, это хорошо, меньше будет проблем.

- Попить несчастному не дадите перед казнью? – Превозмогая головную боль, мне удалось выдавить из себя подобие улыбки.

Молодая девушка, которой предназначалась эта просьба, лишь удивлённо посмотрела на меня. Ничего не ответив, она спокойно продолжила заниматься своими делами.

Как я смог отметить, на меня вообще мало кто обращал внимания, я для них словно не существовал, их явно удивляла сама перспектива перекинуться со мной парой слов.

- Вы часто разговариваете с животными, которые через пару часов будут поданы на обеденный стол? – Седовласый старик, затащивший меня сюда, уселся возле столба, задумчиво смотря куда-то вдаль. – Нет, глупец, твои мысли я не читаю, просто… Просто не пытайся с нами говорить, это не спасёт тебя. Я здесь единственный, кто видит в тебе хоть что-то человеческое, а для них ты просто очередное блюдо на обеденный стол для высшего существа.

- Это же надо так засрать мозги людям… - Сплюнув от отвращения, я неуклюже пнул старика. – Ну, хоть ты-то попить мне дашь, старче?

Возмущенно фыркнув, старик поднялся и медленно вразвалочку зашагал прочь.

- Мдаааа… Видимо попить не даст… Хреново…

Из окна землянки показалась лохматая голова, которая, слегка щурясь, пожирала меня безумными глазами.

- Этого что ли попросить? – Обречённо вздохнув, я прислонил затылок к деревянному столбу. - Да хрен у него что допросишься… Эх, сигаретку бы, глядишь и голова бы окончательно прошла.

Солнце тем временем уверенно клонилось к горизонту, вызывая какие-то изменения в распорядке дня у чудиков. Радостно гомоня, они вытащили стол на середину поля, постепенно заполняя его различными яствами. Да тут, видимо, целый пир намечается, праздник очередного жертвоприношения, и я в центре внимания. Какая честь!

Когда солнце почти наполовину скрылось за горизонтом, старики разожгли большой костёр возле стола и все сектанты собрались возле него, напевая какой-то бубнящий мотив. Не переставая бубнить, они ходили вокруг костра кругами, то приближаясь к нему, то отходя, то вздымая руки к нему, то касаясь ими земли. Их тут было не много, человек пятнадцать, но синхронность их напева, да ещё и в разных тонах, звучала весьма недурно. Если бы так сильно не раскалывалась голова, наблюдать за ними было бы гораздо интереснее.

А тут ещё какой-то придурок принялся бить в бубен в такт их дебильному напеву.

- Ну здрасьте, приехали! – Я болезненно поморщился, такое ощущение, что этот юродивый долбил не в бубен, а прямо мне по голове. – Этого мне только не хватало!

- Друзья! – Голос старика заставил всех разом замолчать. – Мы собрались здесь, чтобы воздать грешную душу нашему Богу, и грешную плоть нашей Матери! Сегодня у нас большой праздник, и мы будем радоваться и пировать до самого утра вместе с самим лесом! Скажем же «Ура!», нашему Богу, и позовём его разделить с нами радость этой ночи!

Их громогласное «Ура!» эхом отозвалось в моей голове, перейдя в уже знакомый странный мотив, который становился всё громче и громче. Если в начале они просто бубнили его, то сейчас пели почти в полный голос, всё сильнее и сильнее повышая его тон… Спустя пару минут, они уже бесновались у костра истерически вопя кто во что горазд. Какая-то бабка так и вовсе била себя по голове в исступлении, вереща как резанная. Вокруг совсем стемнело, и только свет костра освещал творящееся вокруг безумие.

Всё больше и больше эти сектанты сходили с ума, пока из темноты вдруг не раздалось грозное рычание. Что-то огромное и тяжёлое двигалось сквозь чащу, нещадно ломая ветви. Все тут же замолчали, распластавшись на земле, и продолжая уже вполголоса бубнить свой странный напев.

На свет костра вышло огромное существо, чем-то напоминающее лося, только с более гуманоидным лицом. Его рога были словно кустистые ветви старого дерева, а глаз на его физиономии было в несколько раз больше чем у любого паука. Существо остановилось посреди поляны и злобно взревело, что отнюдь не вызвало у меня восторга.

- Да заткнись ты, чучело лесное! – Не будь я связан, точно схватился бы за голову. – Ну нахрена так орать?!

- Чтооооо?! – Существо медленно подошло ко мне, опустив свою морду и уставившись на меня десятками своих глаз. – Что ты сейчас сказала мне, жертва?!

- Глотку не рви, говорю, и без тебя голова раскалывается! – Нужно было срочно унять раздражение, а учитывая обстоятельства, это было очень и очень непросто. – Слушай сюда, рогатый, я пришёл по делу…

- Чтоооо?! Рогатый?! – Существо взревело так, что даже листва на деревьях колыхнулась. - Я Бог!!!

- Полкило блох! – Неуклюже передразнил я монстра. – Слушай, ты можешь заливать свою херню им, мог заливать другим жертвам, но я знаю, что ты просто сильная тварь с другой стороны, которая постоянно питается эмоциями этих придурков и страхом своих жертв. Лиши тебя первого или второго и твоя «материальность» треснет по швам. А одного из двух блюд ты, очевидно, уже лишаешься. И чтобы не попасть окончательно, прекрати этот балаган!

- Тыыыыы… Ты понимаешь, что…

- Слушай, уродец! – Раздражение практически сошло на нет, уступив место холодной ярости. – Так как ты существо с другой стороны, то можешь видеть не только физическую оболочку…

- Я пришёл сюда, чтобы…

- Не перебивай! – Я поднял на него тяжёлый взгляд. – Посмотри на меня и хорошо подумай, стоит ли тебе сейчас ругаться со мной?

Существо замолчало на какое-то время, изучая меня десятками своих глаз. Переведя недовольный взгляд на своих последователей, оно вновь посмотрело на меня.

- Твоя душа… Она уродлива… Почему ты считаешь себя человеком?

- Не твоё дело, и не тебе говорить за уродство, тварь. Ты меня увидел, и понял суть происходящего. А сейчас, если ты не возражаешь, перейдём к делу.

- Почему я не понял кто здесь? – Существо не торопясь ходило по полянке, лишь чудом не наступив ни на кого из сектантов. – Почему я только сейчас вижу… Вижу… Тебя…?

- Ты видишь лишь то, что я позволяю тебе увидеть, так как полностью управляю своими эмоциями и своей душой. Моё раздражение, как и любая яркая эмоция, попросту скрыло от тебя лишнее, но вот сейчас, когда оно покинуло мою душу… Мы с тобой остались тет-а-тет!

- Чего ты хочешь? – «Рогатый» остановился и уставился на меня. – Зачем ты пришёл?

- Наконец-то к делу, мне нужна твоя помощь.

Поляну озарил громогласный хохот монстра, который не мог успокоиться ещё какое-то время. Все его последователи, казалось, вжались в землю, всеми силами пытаясь осознать происходящее. То, что сейчас творилось на поляне, было явно за гранью их понимания.

- А что ты можешь мне… - Встретившись с моим тяжёлым взглядом, существо запнулось. – Какую помощь ты хочешь у меня попросить?

- Ты достаточно сильное недоразумение за счёт активных действий этих придурков. Мне нужно, чтобы ты указал мне местонахождение другого чудика. Братство и дружба у вас не в почёте, так что не надо рассказывать мне сказки про предательство. Слишком хорошо вас, уродов, знаю!

- Я могу это сделать… - Медленно потянул монстр. – И даже не против позабавиться, но кого мне нужно отыскать? Я не вижу твоих мыслей, как ты мне расскажешь о нём?

- Увидишь. Это не проблема.

Закрыв глаза, я недовольно поморщился, понимая, что сейчас мне предстоит вернуться туда, где мне меньше всего хотелось бы оказаться. Открыв душу своим страхам, я наполнял себя ими как сосуд, стараясь разбудить в памяти подавленные воспоминания о том вечере, который полностью изменил мою жизнь. Я вновь находился в тёмной квартире, перед ужасным созданием, лишившим меня всего, и теми, кем в его руках стали мои родители. Страх всё больше и больше захватывал мой разум. Нужно было сопротивляться ему, но делать этого было нельзя, только страх даёт таким как этот «Рогатый» власть над нашими душами, только страх позволит ему увидеть то, что вижу сейчас я... Но… Это слишком… Даже для меня… Не хочу… Нет!

- Хм… - Существо, довольно облизнулось, получив солидную порцию моих эмоций. – Я не вижу того, кого ты ищешь по эту сторону, а смотреть по другую не в моих принципах. Ты зря проделал свой путь, глупец!

- Ну да… - Какое-то время у меня ушло на то, чтобы подавить страх, мерзкой змеёй ползающий по закромам моего рассудка. – Ничего страшного, ты и так рассказал мне больше, чем я ожидал.

- Постой… - Монстр приблизился, вперившись в меня десятками своих глаз. – Ты беззащитен передо мной без своего друга. Он помогает тебе… Дааааа… Я вижу… Лишь с его помощью ты можешь мне навредить… В моих же силах просто не пустить его сюда. Ты беззащитен… Странник!

- Ну что ты? – Усмехнувшись, я открыл глаза, позволяя злости полностью захватить мой рассудок. – У меня много помощников, и ты смело можешь сказать им спасибо!

Указав взглядом на его последователей и громко ругнувшись, я что есть сил ударился затылком о деревянный столб. Вспышка и дикая боль пронзили мою голову, но сосредоточенная внутри меня ненависть помогла мне не отключиться. Моё тело беспомощно повисло на столбе, а то, что по недоразумению именовалось душой, рвануло к растерянному рогатому монстру. Поляну озарил дикий крик существа, который то и дело переходил на визг. Избавившись от головной боли и преисполненный яростью, я представлял собой грозное оружие. Оружие, с которым стоило считаться, тем более, такому как он, привыкшему легко получать желаемое!

Бой был недолгим и спустя несколько минут, «рогатый», поскуливая, уполз в темноту леса. Гнаться за ним не было никакого смысла, ему и так уже конец.

- Твою маааааать… - Головная боль была такая, что хотелось выть. – Ненавижу возвращаться…

Полянка наполнилась гнетущей тишиной, нарушаемой лишь треском костра. Кажется, даже птицы и лесные животные замолкли, пытаясь переварить всё то, что произошло здесь пару минут назад.

- Развяжи меня! - Окинув взглядом сектантов, которые всё это время лишь испуганно пялились на меня, я рыкнул на одного из них. - Бегом!

Они не понимали, что происходит, но ясно поняли одно, кем бы ни был этот незнакомец, он заставил страдать их Бога. Один из стариков подошёл ко мне, и, стараясь не поднимать взгляд, принялся развязывать верёвки. Когда мои руки были свободны от пут, я что есть сил зарядил ему по морде.

- А теперь слушайте меня, уроды! – Мой голос словно был наполнен металлом, и ни у кого не было даже мысли меня перебивать. – Прибить бы вас всех на месте за ваши деяния, но у меня есть более жестокое наказание для вас! Слушайте внимательно! Вашему Богу конец!

Ответом мне было испуганное роптание. Забавно было наблюдать как уверенные и надменные сектанты испуганно перешёптывались, боясь встречаться со мной взглядом.

- Я его не убил, хотя мог бы! Но не радуйтесь, его убьют такие же, как он! Очень быстро они слетятся сюда на запах его страха, словно акулы на кровь, и когда они будут здесь, начнётся настоящий хаос! Тогда вы познаете истинную жестокость этих тварей, и никто! Вы слышите?! Никто вас не защитит! Я не стану марать о вас руки, предоставив это дело тем, кому вы решили поклоняться!

- Что же нам делать? – Девушка, которую я ранее просил дать воды, растерянно посмотрела на меня. – Как нам быть?

Ответом ей был лишь мой презрительный взгляд.

Взглянув на звёздное небо, я не торопясь двинулся в северном направлении, оставив сектантов наедине с открывшейся перспективой. Уверен, что очень скоро я услышу их испуганные вопли, и больше никто и никогда о них ничего не услышит. Защитить их можно было достаточно просто, но жалости с этим сволочам я не испытывал. Своими страхами и сомнениями они сами выпишут приговор и своему «Богу» и себе.

Действительно, нет ничего более жалкого, чем «раненная сущность», когда раболепие его последователей оборачивается их же сомнениями. Их эмоции достаточно сильны, чтобы держать тварь по эту сторону, и слишком слабы, чтобы давать ей силы. При таком раскладе существо оказывается в ловушке, которую построили те, на кого оно рассчитывало. Ироничный исход. Впрочем, туда им всем и дорога!

Но всё же, у меня не выходили из головы слова «рогатого» о моей душе… Действительно, стоит ли мне до сих пор считать себя человеком?

- Насколько далеко я зашёл в своём безумии? - Достав из кармана флакончик с таблетками, которые мне когда-то удалось прихватить с собой из «дурки», я задумчиво покрутил его в руках. – Хватит ли у меня сил однажды сказать «стоп!», осознавая, что моё безумие – это сильнейшее оружие против «них»?

В любом случае, останавливаться сейчас было бы непозволительной роскошью, ведь мне удалось получить весьма ценную информацию от рогатого монстра. Осталось только выбраться из леса и добраться до города, чтобы составить план действий на будущее. Остальное – лишь детали.

Держа карту этого района в голове, я уверенно двигался в сторону дороги, понимая, что оказаться возле неё смогу не раньше утра. Однако останавливаться в лесу на ночлег очень уж не хотелось, особенно осознавая, что здесь скоро начнётся.

- Говориииить… – Скрипучий голос раздался прямо у меня над ухом. – Ты будешь говориииить?

Обернувшись, я никого не увидел, лишь безумный смех звучал откуда-то из-за чащи леса.

Вдруг мои глаза снова закрыли чьи-то руки, сбросив которые я с удивлением обнаружил себя рядом с ночной трассой.

- Спасииииибо! - Крик «лохматого» растворялся в ночном лесу, а я медленно побрёл вдоль трассы.

- Хм… - Мой задумчивый голос растворился в ночной тишине, нарушаемой лишь стрекотанием насекомых. – Кто бы мог подумать, что это не просто безумный старик? Видимо, сил у того рогатого урода было достаточно для пленения даже такого существа. Что ж, тогда понятно как именно им удавалось заманивать своих жертв в ловушку.

В любом случае, теперь всё закончилось. Мой план был хоть и авантюрным, но определённо дал свои результаты. Конечно, шансов выбраться целым было не много, ведь эти придурки, после произошедшего, могли бы элементарно меня удавить, но кто не рискует… К тому же предугадать реакцию этих отшибленных сектантов оказалось достаточно просто.

Зато теперь я знаю главное: той твари, что я ищу, нет по нашу сторону, а это может значить только одно…

Пора отправляться к ним и устроить там настоящую бойню!

Расскажу реальную историю,которая произошла летом 2001 года. Мне тогда было 17 лет и деревья были тогда зеленее.
Я и мой друг поехали на дачу к двум приятным особам женского пола. Вечер обещал быть томным и вообще мало что могло это испортить. По приезду,выяснилось что на даче,помимо девушек,еще есть дед,который внезапно решил тоже приехать к себе на дачу. «Да он глухой,не парьтесь» -было сказано нам. Ну и мы резко перестали париться (нет). Дед тихонько бродил по первому этажу,мы же оккупировали второй и в общем не пересекались с ним. Смеркалось. Наши дамы захотели пойти в баню без нас. Мол сначала мы,потом вы. Ну ок,мы особо и не возражали. У нас был ящик пива и целое свободное лето. Спустя пару часов(!),наши девочки вернулись и сказали мол лампочка перегорела в предбаннике. В остальном все ок,теперь ваша очередь. Я выкрутил лампочку из ближайшей настольной лампы и мы пошли в прогретую баню.
Еще надо добавить,что изнутри дверь предбанника закрывалась на крючок. Но он был чуть разогнут и хреново держался в петле. А дверь без крючка почти не держалась и открывалась,нагоняя нам прохладный ночной воздух. Тогда я во дворе нашел какую-то огромную прищепку,которая прекрасно стянула крючок и петлю. В общем разделись,паримся…вдруг стук в баню из предбанника. Ну мы решили,может девочки пришли в гости. Я открываю дверь и никого. Пустой предбанник. Прищепка так же сжимает крючок на петле как и сжимала. «Ну штош» - решили мы. Хз..послышалось может. Паримся дальше. Хуяк,опять стук через пару минут. Причем уже громче и явно из предбанника в нашу парную. Мы переглянулись,открыли…опять никого. Опять крючок зажат прищепкой,значит точно никто не входил с улицы. «Блядь. Чот стремная хуйня какая-то» -сказал мне друг. В принципе,я был с ним согласен. Но мы решили допариться уже до конца. Он ложится,я беру веник и успеваю сделать по его спине пару ударов как вдруг нам начали хуячить в дверь с неимоверной силой. Били сильно и как будто сразу в много мест. Ну будто бы там за дверью человека три,бьют в рандомные места этой самой двери. Причем звук был очень громкий но дверь никак не двигалась под силой этих ударов. Вообще не колыхалась. Это я осознал потом,уже будучи дома,обдумывая эту ситуацию. А тогда мы,почти обосравшись,вылетели в предбанник,в панике начали натягивать штаны,как вдруг уже изнутри,из парной где мы только что находились,нам начали насыпать такие-же жесткие удары по двери. Короче это был финал для нашей неокрепшей психики и мы кубарем высыпались из этой ебучей бани и побежали в дом. Залетаем на второй этаж,девочки уже полуспят. И та,которая хозяйка дачи,говорит: «а где,блядь,моя лампочка? Верните мою лампочку и возвращайтесь». А идти обратно нам совсем не хотелось. Но ей очень присралась её гребаная лампочка вот прямо сейчас и слушать она ничего не хотела. Короче пошли мы туда снова. Договорились что друг выкручивает а я закрываю двери на ключ. Он выкрутил,вышел. Я наваливаюсь плечом на дверь (она плохо закрывалась) ,вставляю ключ,только собираюсь его провернуть,как вдруг получаю сильный толчок изнутри,из предбанника по этой самой двери. Меня прям хорошо шатнуло от него. В общем кое как,я провернул ключ и мы вновь позорно бежали в дом но уже с ёбаной лампочкой.
Наутро познакомились с дедом. Рассказали ему эту ночную историю. На что он сказал что мы малолетние идиоты и вообще легко отделались. Мол ночью в банях черти парятся и люди ночью туда не ходят. Ну мы-то городские,откуда нам знать эти деревенские приколы…
Такая вот история. Прошу прощения за ошибки и возможный сумбур. Мой первый пост. В моей жизни еще всякие разные необъяснимости случались. Может еще когда-нибудь расскажу.

Не подумайте, с головой у меня всё в порядке, галлюцинациями и навязчивыми идеями не страдаю. Но, по-моему, недавно я пообщалась с нечистью. Просто иначе, чем мистикой, я произошедшее объяснить не могу… 

Живём в многоэтажке на последнем этаже, где даже днём жутковато, особенно если в одиночку. Наша лестничная площадка разделяется на два «кармана»: один налево, другой — направо. Между ними стояк с лифтами. В левом отсеке жила Шура, одинокая пожилая женщина. Через общую с нами стенку мы иногда слышали, как она там ходит и кашляет, гремит посудой или разговаривает по телефону. 

Шурины дальние родственники, разбросанные по провинциям, навещали её раз в сто лет. Зато с некоторых пор повадилась к ней какая-то неместная по имени Рита, которая называла себя её племянницей и снимала угол в другом доме. 

Прошлым летом, когда мой муж с сыном уехали в Рязань к свекрови, сидела я как-то ночью в пятницу одна, смотрела ужастик. Дом уснул, вокруг тишина, кроме звука из телевизора. В фильме напряженная сцена, я дыхание затаила. И тут, в самый острый момент, раздаётся глухой стук во входную дверь. 

Напряглась я: кого принесло? Внизу домофон, так что чужие не войдут. И почему стучат, если есть звонок? 

Стук стал настойчивым. Гость уходить явно не собирался, страшно стало. Подошла я к двери. 

— Кто там? — спрашиваю осторожно. В ответ: 

— Это я, тётя Шура. Открой! — голос вроде её, в глазок смотрю: действительно, стоит Шура собственной персоной, что называется, во плоти. 

Думаю, наверное, случилось что-то. Отворила, а та стоит столбиком и улыбается как-то странно. 

— Ты в порядке, тёть Шур? — спрашиваю, а у самой чувство, будто что-то тут не так. 

— Можно зайти? — спрашивает Шура вкрадчивым голосом, какого у неё никогда не было. 

И продолжает елейно лыбиться, что совсем не в её манере. Да и вообще всё это не похоже на неё: чтобы домоседка Шура таскалась по подъезду в ночное время! И тут она выдаёт нечто совершенно непонятное: 

— Давай помянем бабушку? — снова требует. — Дай мне зайти! 

Тут мне совсем жутко стало. Какая ещё бабушка! Быстро закрыла дверь перед её носом и кричу: 

— Иди уже спать, Шура! 

И сама поскорее телек выключила и улеглась, оставив гореть свет в прихожей. Стука больше не было, зато у Шуры ещё долго раздавались какие-то звуки, будто передвигали что-то, смеялись и кашляли… 

Чувство от этой ночи осталось очень неприятное, со страшноватым осадком. Думала, на следующий день разберусь, спрошу, чего это её переклинило ночью в чужую дверь долбиться. Но у Шуры никто не открыл. И на следующий день я её не видела, а вскоре выяснилось такое, от чего у меня до сих пор волосы дыбом становятся… 

Не прошло и месяца, как гляжу, на площадку вынесен какой-то скарб. Квартира Шурина настежь, и там вовсю уборка идёт. Заглянула, вижу, «племянница» в закатанных трениках и косынке шурует как у себя дома, обои обдирает. 

— Что это, ремонт? 

— Да вот, затеяла! — отвечает деловая Рита. 

— А Шура где? 

— Дык, умерла же тётя Шурочка! Вчера сорок дней было, — и утирает «горькую» слезу. 

Как я и подумала, эта Рита оформила с Шурой договор на пожизненную ренту. Вот только прожила потом Шура совсем недолго. А померла где-то в деревне, на чужой даче. Помогла ли ей «племянница» убраться на тот свет, или Шура сама преставилась, эту тайну она унесла с собой в могилу. В квартире теперь живёт Рита со своей дочерью, мы почти не общаемся. 

Но теперь я с ужасом осознаю: кто бы в ту ночь ни приходил ко мне под видом Шуры, а потом шарился у неё в квартире, это уж точно была не она. И я даже боюсь подумать, что могло случиться, если б я тогда впустила ночную гостью.

История вспомнилась. Мистическая:-)

Ее мне как-то рассказал один товарищ, а ему - его бабушка. Сам свечку не держал, может и просто байка.

Бабушка эта родилась в 42, на Украине. Их село оккупировали довольно резко, так что часть мужчин не успело уйти на фронт - в основном те, кто занимался какой-то деятельностью типа обслуживания ЖД путей. Таких старались оставлять, потому что жд было достаточно надежным способом доставки людей и оружия на фронт.

Так вот. Эти самые мужчины(в количестве 10 человек) отправились партизанить - вариантов-то не было, или так, или в концлагерь, или в рабство. Из отряда к моменту освобождения деревни в живых не осталось никого.

Сама же история произошла в 49 году, когда Гале(а так звали бабушку) было почти 7 лет. Ее отправили в соседнюю деревню, к родственникам. Что именно забрать - стерлось из памяти, но возвращаться пришлось в сумерках. Ночи там и сейчас темные, а тогда, без распространения светогого загрязнения - так вообще хоть глаз выколи.

Гале хотелось поскорее домой, и поэтому она пошла не проторенной тропинкой(шедшей в обход), а напрямик, через поле. Идти было недолго, где-то минут 40, но как-то так вышло, что Галя заплутала. Были уже густые сумерки, практически ночь, вышел месяц, но в деревне свет еще не зажгли, поэтому сориентироваться по огонькам не было возможности.

Галя запаниковала, хоть ей и приходилось в поле ночевать, но родители ее же ждут, будут ругаться. Поэтому решила она пойти назад, выйти на дорогу и по ней идти.

Долго она шла, никак не могла найти, куда идти, и набрела на пару деревьев. Внезапно деревья эти окутал туман, а в нем будто бы парень молодой, лет 20 стоит, к стволу прислонившись. Свет месяца подсвечивает этот туман, и парень вроде как и прозрачный, и сам будто из тумана. Галя испугалась, готова была рвануть прочь, но видение ей улыбнулось и махнуло рукой в сторону. Галя присмотрелась туда, куда было показано - и увидела огоньки. Это была ее деревня, всего в паре километров.

Естественно от родителей досталось, даже несмотря на то, что Галя сразу рассказала всю историю. А через пару дней к ней подошла соседка с их улицы, женщина лет 50. Спросила, помнит ли она, как выглядел тот парень в тумане, где Галя его увидела. В том отряде из 10 человек был ее сын, и его тело так и не было найдено. После рассказа Гали соседка пошла к тем деревьям с лопатой, и под теми самыми деревьями нашли останки парня, опознали по жетону.

Уважаемые пикабушники и подписчики сообщества CreepyStory, мы тут решили сделать сборник мистических и криповых историй из жизни, и озвучить его на ютуб канале страшных историй ЛИМБ.

В сборник войдут 10 самых интересных историй от наших подписчиков.

Призы за две самых интересных истории:

Первое место - 1000 рублей от канала ЛИМБ.

Второе место - 500 рублей от руководителя сообщества CreepyStory  @MoranDzhurich .

Третье место - 500 р.

Спасибо Александре Б за донат, приз увеличивается. Комментарии она не оставила как распределить, но сделаем так: по 500р от Александры плюсуем к 1 и  2 месту, и еще 500р за третье.

Вашу историю на ютубе услышат десятки тысяч людей. На каждый рассказ в видео будет расписан тайминг с ником автора.

Если вы хотите поучаствовать, что от вас требуется:

1. Написать историю, которая произошла с вами, вашими знакомыми, родственниками, художественно и грамотно ее оформив.

2. Текст должен быть на 12-15 тысяч знаков с пробелами. Если кто-то напишет годноту на большее количество знаков - тоже принимается. 

Как посчитать количество знаков для тех, кто пишет в ворде - https://support.microsoft.com/ru-ru/office/просмотр-статистики-3c9e6a11-a04d-43b4-977c-563a0e0d5da3

Для тех кто пишет в гугл докс - в "инструменты" смотрим " статистика".

3. Опубликовать ее в сообществе CreepyStory , проставив тег "конкурс крипистори".

4. Скинуть ссылку в комментарии к этому посту.  Пост будет закреплен в сообществе на первой позиции. Обязательно.

5. Делить текст на абзацы.

6. Если у вас уже есть достойная, опубликованная история, которая никем не озвучена, подходит под условия конкурса,  можно просто кинуть ссылку в комменты.

7. Истории принимаю с 25.08 по 25. 09. 2022г.

При написании истории помните, что фантазия - это прекрасно, но все должно выглядеть так, чтобы вам поверили) Приветствуется черный юмор, да и юмор вообще, армейские , охотничьи байки, случаи в лесу, и прочие занимательные события в вашей жизни, от которых до сих пор при воспоминаниях мурашки бегают.

Выбор того, кто получит призы, буду делать я, но буду и основываться на рейтинге истории, который дали подписчики сообщества.

Итоги будем подводить после 25.09. 22 отдельным постом.

Если кто-то из наших подписчиков решит поддержать авторов, тот может прислать на конкурс донат, обязательно с указанием " на конкурс"  и свой ник на Пикабу, чтобы я могла в итоговом посте назвать всех, кто поддерживает новый контент в нашем сообществе. Или в комментах написать - скинул на конкурс столько-то. Если вам захочется поощрить конкретную историю,  указать название.

С разрешения админов Пикабу донаты можно засылать сюда :
Сбербанк 63900 24090 1956 0727

Тинькофф 5536 9138 3185 1155

Сразу скажу - не буду рассматривать истории про то, как приснился умерший, и позвал с собой, или предупредил бла, бла... В стиле "вчера видал призрак бабки своей, от ее дерьма до сих пор стены в хате смердят, ухаживал за ней до смерти, а старая карга на племяша хату переписала" и тому подобное, похожее на жалобы. Творите, думайте, создавайте истории, которые будут слушать и читать с замиранием сердца!

Подписчики сообщества, поддержите авторов, ставьте плюсы, или минусы, если вам не понравилось, комментируйте активно, я буду читать все, и чтобы выбрать достойных, буду тоже ориентироваться  на ваши комменты.

Да будет новая волна!))

Всем привет!

Этот рассказ я хочу посвятить своему отцу. Да, наверное, и всем родителям вообще.

Друзья, цените, любите их, пока они рядом. И не забывайте им об этом говорить.

Потому что потом... потом будет поздно...

1.

Дача. Явление далекое и в своем роде уникальное, которое, насколько я знаю, нигде больше в мире не встречается. Нарезанные куски земли на каком-нибудь поле или вырубленные щедрой рукой советской власти гектары леса, поначалу даже не имевшие нормальных подъездных дорог.

Когда каждые выходные родители поднимали меня ни свет ни заря, чтобы успеть на электричку отходящую в совершенно идиотские 6:54 или 7:22 утра. И те, кому повезло занять сидячие места непременно вынимали из сумок кульки с едой, плотно завернутые в фольгу, едва поезд начинал свой неспешный разбег.

Чтобы через два или три часа наконец-то выскочить из душного и потного вагона и помчаться через перрон, в сторону маленького неказистого синего ПАЗика.

Пропахший бензином и выхлопными газами автобус был уже настоящим испытанием. Его так нещадно мотало по сельским дорогам (особенно весной, когда дороги представляли собой скорее направление движения), что укачивало меня практически сразу. Иногда, если вдруг народа набивалось внутрь не так много, то удавалось пробраться к окну и подставить лицо под спасительный сквозняк из небольшой узкой форточки. Благо ехать оставалось уже не очень долго.

Первые несколько лет мы жили в палатке. Что мне, восьмилетнему мальчишке, было в новинку и даже нравилось. Я узнал, что во время дождя нельзя тыкать изнутри пальцем в набухающие водяные пузыри. Если, конечно, ночевка в мокром спальнике не являлась пределом твоих мечтаний. А когда вечером, перед сном, я забывал закрыть бегунок молнии до самого низа, то большую часть ночи приходилось отгонять от уха назойливый писк неуловимого кровососущего подлеца. И весь следующий день изнывать от бесконечной чесотки.

Я стоял, смотрел на заросший бурьяном участок, и не мог справиться с потоком нахлынувших воспоминаний. Я провел здесь почти половину жизни. Покатая крыша дома высилась в глубине. Отец построил его сам.Тогда еще невероятно сильный и здоровый великан, не высушенный беспощадным раком до состояния сухой щепки. Вместе с соседскими мужиками он таскал бревна для него прямо из леса через дорогу.

Проржавевшие петли калитки натужно заскрипели, пропуская меня в зеленое царство крапивы и огромных лопухов. Я бросил взгляд под ноги. Небольшой квадратик серой плитки, с которого начиналась тропинка к дому был еще там. Едва заметный, почти полностью ушедший под землю, он все еще умудрялся держать оборону. Хотя оставалось ему недолго. Бахрома из мелких травинок почти полностью закрыла единственный выступающий наружу, чуть приподнятый край.

Сколько я здесь не был? Десять лет? Пятнадцать? Мы с женой переехали в Италию, к ее родственникам, кажется в… 2010… или 2012… С тех пор я больше не возвращался...

Конечно мы общались с родителями, созванивались, иногда даже по видеосвязи. Мама с гордостью показывала мне свою теплицу, где краснели гроздья самых разных сортов помидоров. Трепетней всего она относилась к “Бычьему сердцу”. Фотографии черно-красных гигантов на широкой эмалированной тарелке с вязаной кружевной салфеткой приходили чаще всего. Я отвечал восторженными смайликами. И обещаниями обязательно скоро приехать. Но… каждый раз откладывал. Если бы меня спросили, правда ли я собирался? Я бы ответил - да, правда. А вот на следующий вопрос - почему же так и не приехал? Смолчал бы, не зная, что ответить.

По едва видной дорожке я добрался до террасы, немного повозился с замком и вошел внутрь. Несколько минут я просто стоял на пороге, оглушенный навалившейся на меня тишиной пустого дома. Сделал несколько неуверенных шагов и тяжело сел на стул возле обеденного стола. Красная клеенчатая скатерть в белый горошек, маленькая фарфоровая ваза посередине. Ничего не изменилось. Странно, почему совсем нет пыли. И… цветы. В вазе стояли любимые мамины ромашки. Наверное, соседка заходила после моего звонка, чтобы прибраться. Пожалуй, цветы это уже перебор. Жутковато.

Широкие окна, поделенные на равные квадратики деревянными рейками, были занавешены небольшими цветастыми шторами. Я вспомнил, как мама сетовала, что долго не могла найти нужный материал, а потом вдруг обнаружила в запасах старый пододеяльник. С деньгами у родителей особых проблем не было. Сразу после выхода на пенсию они сдали городскую квартиру и перебрались сюда. Да и отцу на свежем воздухе становилось будто немного лучше. Но покупать готовое?

“У меня еще руки, слава богу, на месте”.

В предбаннике, у двери на кухню, всегда стояла плетеная корзинка для грибов. Большая, с перемотанной синей изолентой ручкой. И в ней еще одна, поменьше.

Наш походный лесной набор, как шутил всегда отец. Тут же рядом должны быть большие черные резиновые сапоги. Компанию им составляли изящные зеленые сапожки, тоже резиновые. Я оперся о стол, поднялся, как старик, и зашел в предбанник. Все так и было. Память не подвела.

Горло, словно, сдавила чья-то рука, по груди разлился нестерпимый жар. Потянулся выше и «обжег» глаза. Картинка дернулась и чуть поплыла. Мне пришлось несколько раз шумно вздохнуть, прежде чем я смог сделать еще один шаг. Прижал ладонь к лицу и стер слезы.

Папа ушел в самом начале пандемии. Рак легких и двухсторонняя пневмония оказались смертельным коктейлем. Границы к тому времени уже были закрыты, и я даже не смог прилететь на похороны. Я звонил маме каждый день, старался поддержать. Но что такое слова, когда тебя нет рядом. Всегда веселая, целеустремленная и бурлящая энергией, она выглядела как потерявшийся ребенок. Да, с отцом было тяжело. Мама часто жаловалась, что болезнь изменила его характер далеко не в лучшую сторону. Он стал раздражителен, сварлив и, порой, устраивал скандалы на ровном месте.

“Теперь хоть поживешь для себя” - сказала ее сестра после похорон.

Больше мама с ней не общалась.

Потом наступило лето и дачные хлопоты, вроде-бы, отвлекли ее от удушающего горя. Рассада, грядки, поправить ступеньку на крыльце, купить новую косилку. А еще какие-то птички свили гнездо у нас прямо под крышей.

“Веточки туда таскают, листочки какие-то. Суетятся, чирикают все время. Такие маленькие и такие деловые!”

Она даже начала иногда улыбаться.

А в конце июля позвонила Нина Алексеевна, соседка, и сказала, что мама умерла. Жара стояла невероятная, она пропалывала в теплице огурцы. Очевидно, стало плохо с сердцем.

Я встретил эту новость в одиночной палате ковидного полевого госпиталя, куда попал всего несколько дней назад. Попросил Нину позаботиться о похоронах и звонить мне в любое время если что-то понадобится. Тогда я без сна пролежал почти всю ночь. Слез не было. Было какое-то странное отупляющее чувство одиночества и злости на самого себя.

Всю жизнь я ощущал за своей спиной незримую поддержку родителей. Нет, они не пристраивали меня в институт, не помогали с работой, не покупали мою первую машину. Отец инженер, мать домохозяйка. О чем тут можно говорить. Но я знал, что всегда, в любом случае, чтобы не произошло, у меня есть их сила. Их мудрость и доброта. Единственные в мире два человека, которые любят меня не за что-то.

Которые отдадут свою кожу и кости, если понадобится.

А что сделал для них я?

Трепал нервы подростком, бесконечно спорил, не воспринимал их советы. Уехал из страны из-за жены, с которой потом развелся. Но не стал возвращаться, ограничив свое присутствие ежемесячными денежными переводами и редкими звонками. А теперь не смог даже проводить по-человечески. Конечно, можно сетовать на обстановку в мире, только от этого легче не становилось.

Потому что была мысль.

Тщательно похороненная под сотней различных причин. Я гнал ее от себя тысячей отговорок. Сейчас она вспыхнула ярким факелом вины, выжигая изнутри.

Я хотел приехать. Когда о “Самой Страшной Болезни 21 века” едва начали говорить в газетах и выпусках новостей. Когда государства еще не закрылись друг от друга железными занавесами всеобщей истерии и паники.

“Ерунда, нагнетают, как обычно. Доделаю дела, закрою контракт, найму заместителя. И потом прилечу. Тем более зима, что там торчать? Вот в конце весны или летом, самое оно. Летом даже лучше, за грибами вместе сходим.”

Я все доделал, успешно завершил работы на новом объекте, нанял еще несколько человек в офис.

Вот только прилетать теперь было некуда. Не к кому.

Сильный порыв ветра хлопнул дверью, выводя меня из ступора. Я понял, что просто не могу идти дальше. Еще раз оглядел предбанник.

Куртки на вешалке. Те самые, которые уже не наденешь, но выбрасывать жалко. Поэтому они отправлялись на дачу. В темно-зеленой, болоньевой, отец ходил в лес. В боковом глубоком кармане обычно лежал маленький перочинный нож. Не отдавая себе отчета, я скинул кроссовки, сунул ноги в черные резиновые сапоги. Как всегда, они оказались мне чуть велики. Снял с вешалки куртку, проверил карман. Ножик все еще был там. Взял маленькую корзинку и, буквально, сбежал из дома.

Я вышел с участка, еще раз скрипнув калиткой. Только сейчас обратил внимание, какая вокруг стояла тишина. Не было слышно музыки от соседей, никто не пилил очередные доски, противно и с надрывом завывая циркулярной пилой. Звук ржавых петель ворвался в это море спокойствия и тут же в нем утонул. Странно.

Я обогнул крайний участок и через несколько минут оказался возле заросшей камышами канавы. Ее прокопали по периметру всего садового товарищества еще в самом начале, огородив владения человека от гостей из леса. Сейчас в это трудно поверить, но, когда-то, случайный лось или не в меру любопытный кабан были у нас вполне рядовым зрелищем.

Две широкие крепкие доски мостиком лежали поперек. Я остановился на мгновение, глубоко вздохнул и нырнул в зеленую прохладную чащу.

2.

Лес встретил меня такой-же завораживающей тишиной. Только где-то сверху в кронах шелестел ветер. Хорошо утоптанная тропинка, затейливо петляя уводила меня все дальше и дальше. Я вспомнил, что недалеко должны быть остатки старого военного блиндажа. Огромная квадратная яма, заполненная до краев черной водой. И вокруг всегда было полно подберезовиков. Я свернул с дорожки в сторону, надеясь его отыскать. Хоть отец и называл наш лес берендеевым, и никогда не отпускал меня одного, я особо не волновался. Тропинка вот она - рядом. Да и сколько я прошел? Сто - двести метров? Вернуться можно с закрытыми глазами. Кое-как продрался сквозь густой ельник, миновал небольшую полянку и вышел к болоту.

“Привет!”

Тихий шепот у самого уха заставил вздрогнуть и обернуться. Вокруг никого не было. Правда… Вроде-бы справа, между деревьями, мелькнула чья-то фигура. Еще один грибник? Я направился в ту сторону, но обнаружил только вальяжно покачивающиеся массивные еловые ветви. Наверное, все-таки показалось. Зато во мху, под деревом, прячет желтую шляпку маленькая сыроежка. Не подберезовик, конечно, но тоже добыча. Вынув из кармана ножик, я аккуратно отщелкиваю тугое лезвие.

В голове всплывает мамина поговорка - “Не ленись, грибу поклонись”, я улыбаюсь про себя и присаживаюсь рядом с желтой шляпкой.

“Ты бро-о-о-о-осил их!”

Сухой каркающий вопль вспарывает уже привычную тишину.

Сердце подпрыгнуло к горлу и камнем ухнуло вниз. Я вскочил, озираясь по сторонам. Краем глаза заметил движение и тут же обернулся, сжимая нож побелевшими костяшками. Размытый силуэт, или тень, рывками перепрыгивает с дерева на дерево. Но ветки ветки под ним даже не шевелятся. Вот нечто замирает, контуры становятся четче, но все равно подрагивают. Словно оно дымится. Я отчетливо вижу длинные изогнутые руки. Там, где они держатся за ствол, кора чернеет и начинает тлеть. Фигура мало напоминает собой человеческую. Скорее кляксу, пятно тьмы из которого хаотично появляются и исчезают небольшие извивающиеся отростки. Вверх вытягивается продолговатая голова. Глаз нет, но я знаю, что оно на меня смотрит. У него медленно начинает проявлятся рот. Сначала узкая горящая щель, через секунду распахивается багровым провалом.

“Но ведь он был так занят”

Неожиданно мощный и низкий бас заставляет меня попятится назад.

Нечто перепрыгивает на соседнее дерево.

“Солнышко, хочешь какао?”

Теперь это истеричный женский визг. Он сменяется заливистым смехом. Но рот не шевелится, только открывается еще шире, гипнотизируя меня кровавыми всполохами.

Я не выдерживаю и бросаюсь бежать. Напролом, сквозь чащу, не разбирая ничего на своем пути.

Бред.

Чертовщина!

Так не бывает!!

“Отец, ты по-о-о-осмо-о-о-о-отри-и-и-и на не-е-е-его! Он же пья-я-яны-ы-ы-ый!”

Я слышу старческое кудахтанье какой-то мерзкой бабки. Даже улавливаю запах пыли и старости. Значит оно совсем рядом. Почти за спиной.

Все мое естество вопит от ужаса, призывая упасть на землю, свернуться калачиком и закрыть глаза. Потому что тогда оно наверняка уйдет.

Мне снова шесть лет. И я просыпаюсь от собственного крика. Испытываю мимолетное облегчение, от того, что это был сон. Просто липкий кошмар, который уже закончился. А у кровати уже стоит… нет, не мама. Долговязая худая фигура, сотканная из мрака. Слепая голова наклоняется чуть в бок. Огненный рот растягивается буквой “О” и одним рывком оказывается возле моего лица.

Я цепляюсь ногой за какой-то корень, лечу кубарем вперед, вскакиваю и бегу дальше, как одержимый. Колючие ветви хлещут по лицу, оставляя на память длинные неровные царапины. Невольно прикрываю веки. “Хорошо, что день” - отрешенно думаю я - “Хотя бы видно куда…”

Чудовищный удар в лоб в буквальном смысле выбивает искры из глаз и отправляет меня в пустоту.

3.

Первое, что я почувствовал, когда пришел в себя - я промок. И начинал замерзать. Судя по всему, я лежал то ли на влажной земле, то ли на мхе. Попытался встать, и голова тут же ответила ярким болезненным перезвоном. Приложился я от души, в этом можно было не сомневаться. Кривясь от боли, я все же сел и огляделся. Вокруг меня стояла непроглядная ночь. Звездное небо едва угадывалось за темными кронами деревьев. Я смахнул со щеки налипшие веточки и медленно поднялся. Мир немного вздрогнул, но остался на своем месте. Ножа при мне больше не было. Наверное выронил, когда бежал от…

Черт!

Я вспомнил своего преследователя и меня бросило в холодный пот.

Что эта тварь хотела от меня? Зачем гнала по лесу и, главное - куда исчезла? Ерунда какая-то. Может вообще показалось. Поднялся какой-нибудь газ с болота, я вдохнул… Да, скорее всего так и было. А ножик все-таки жалко.

Я ощупал карманы джинсов, наткнулся на прямоугольник мобильного телефона. Слава богу, первая хорошая новость. Достал смартфон, включил и убедился, что связи нет. Впрочем, и звонить мне было особо некому. Время приближалось к полуночи, зарядки оставалось еще половина. Я включил фонарик. Яркий свет почти растворился всего в полуметре. С таким помощником блуждать по ночным дебрям практически бессмысленно. Оставалось только найти место посуше и ждать рассвета. В слабой надежде я изучил карманы куртки и меня снова посетила госпожа удача. Во внутреннем кармане, который застегивался на широкую ленту липучки, я обнаружил полный коробок спичек и пачку сигарет. Прощальный подарок от отца. Я улыбнулся находке и неожиданно для себя поднял глаза в ночное небо.

“Спасибо, пап”.

Чуть поодаль, возле поваленного дерева, я нашел сухой клочок земли, устланный еловыми иголками. Наломал веток и приступил к разведению костра. Дрова были немного сырыми, все-таки близость болота давала о себе знать. Пока я старательно раздувал небольшой огонек, едкий дым окутал мое лицо знакомым теплым саваном. Глаза немедленно начали слезиться, в горле запершило и я отодвинулся в сторону, глотнуть свежего воздуха. И по какой-то, совершенно невероятной причине, я ощутил себя… живым. Счастливым и живым. В совершенно нелепой ситуации, да. Ночью, посреди глухого леса, пытающийся разжечь огонь, да! Я был абсолютно уверен, что все будет хорошо. По-другому и быть не может.

Потому что я… дома. Я провел тут почти половину жизни. У себя на даче. В своем лесу. Я громко громко рассмеялся, утирая лицо от “копченых слез”. Точно, так мы их и называли - копченые слезы.

И смех этот вспугнул с ветки надо мной какую-то птицу. Она возмущенно что-то гаркнула и шумно унеслась прочь. Возможно даже это была та самая тварь, что преследовала меня днем.

Но теперь она бессильна.

Потому что я дома.

Полчаса спустя я смотрел на пляшущий огонек своего импровизированного очага. Облокотившись на лежащий ствол дерева,  вытянул ноги поближе к костру и начал задремывать, убаюканный разливающимся теплом. Где-то рядом хрустнула ветка, за ней еще одна. Послышался шорох раздвигающихся веток и из темноты появилась высокая фигура. Я протер глаза, отгоняя сон и сделал первое, что пришло мне в голову.

Я сказал:

- Здравствуйте.

И потом:

- Присаживайтесь. Тоже заблудились?

Человек подошел ближе. В неровный свет огня попали блестящие черные резиновые сапоги. Он немного постоял, сделал еще один шаг и присел, опершись о колено, возле костра. Я открыл от изумления рот, шумно сглотнул и уставился на невозможное. Мужчина не торопясь расстегнул темно-зеленую болоньевую куртку. Сунул руку во внутренний карман, достал пачку сигарет. И коробок спичек.

Прикурил, с явным удовольствием затянулся, кинул обгоревшую спичку в огонь.

- Сколько раз я тебе говорил, не ходи один в лес. М? Упрямый, весь в мать.

Отец сокрушенно вздохнул. Ему было чуть больше 60. Как раз тогда врачи поставили страшный диагноз. И через десять лет он умрет. Так и не бросив курить.

- А почему? Потому что лес этот…

- …берендеев. - тихо закончил я за него.

- Вот! Ну и куда тебя понесло?

Он, усмехаясь смотрел на меня сквозь сизую струйку дыма от сигареты.

Я начал что-то мямлить в ответ, но отец лишь отмахнулся. Сделал глубокую затяжку, с сожалением выкинул недокуренную половину сигареты в костер. Поднялся и начал затаптывать огонь сапогом.

- Пойдем, не надо тебе здесь. Рано еще. Да и мать с ума там сходит.

- Где? - я вскочил - Подожди, пап, но ведь вы…

- Что мы?

- Вы… - нужное слово встало поперек горла - Вы…

- Да что с тобой? Выпил что ли? Смотри, мать учует, хлопот не оберешься. Ты знаешь, как она к этому относится.

Меня осенила внезапная мысль. А вдруг он не знает, что умер? Или может я попал в какой-то невероятный пространственный разлом и родители еще живы. Или…

- Пойдем, охламон.

Мы углубились в чащу и через несколько секунд секунд меня словно прорвало.

- Пап, а помнишь, когда я был маленький, то хотел, чтобы мне купили игрушечного динозавра? Но у нас не было на него денег, и ты на работе сделал мне из дерева и покрасил в зеленый? А я потом сказал, что это какая-то фигня и выкинул его в мусорное ведро, на кухне под раковиной.

- Помню конечно.

- Так я же его потом достал, ты знаешь? И мне во дворе все завидовали, потому что у него руки и ноги шевелились.

- Знаю, сынок. Знаю.

Он шел впереди, раздвигая передо мной ветви и я слышал, что он улыбается.

- А мама? Она дома? Я просто видел цветы в вазе стояли, но не было никого. И участок так зарос.

Где-то сбоку запищал комар. Я шлепнул себя по уху, отгоняя настырное насекомое.

- А помнишь, как мы все вместе иногда ходили в гриль-бар и заказывали там целую жареную курицу? Мама еще называла меня “куриная душа”, потому что я мог съесть ее почти целиком.

- Да-а. Я там пиво покупал, баночное - он причмокнул губами - импортное. В магазинах такого не было.

Приставучий кровос продолжал виться рядом, но теперь к нему добавилось еще несколько. Я раздраженно махнул перед собой рукой и ускорил шаг, стараясь не отставать.

- Точно! От тебя потом так несло кислятиной! - я рассмеялся - Я никак не мог понять, что в этом пиве такого вкусного.

- Пока не вырос.

Я уловил в его голосе легкую грусть.

- Да… пока не вырос… Пап, ты знаешь, я давно этого не говорил…

- Погоди - отец посторонился, пропуская меня вперед - пришли.

Мы стояли возле двух досок, что лежали поперек канавы. На той стороне виднелись темные силуэты домов. Папа залез в карман куртки, что-то достал и протянул мне.

- Держи, ты выронил, пока от берендея по лесу бегал.

Я взял у него маленький перочинный ножик.

- И не теряй больше, другого у меня нет. Охламон.

Он улыбнулся и взъерошил мне волосы. Комариный писк уже казалось был повсюду. Но я не обращал на него внимания. Лицо горело. Сердце бухало паровым молотом не давая вздохнуть. Отец подтолкнул меня вперед.

- Топай давай, говорю же, мать с ума сойдет, если не вернешься.

Я машинально сделал несколько шагов, перешел мостик и обернулся.

- А ты?

- А мне туда уже нельзя.

- Но я еще…

В небе сверкнула молния, озарив нас невероятно яркой вспышкой. Когда свет сошел на нет, я увидел, что отец изменился. Морщины плотной сетью легли на исхудавшее лицо. Глаза впали, а губы превратились в едва заметную бледную линию. Но он все еще грустно улыбался. Я рванулся к нему и уперся в невидимую стену.

- Я еще столько всего не успел тебе сказать!

- Не переживай, сынок. Я всегда тебя слышу. Но ты приезжай. Видел же, как участок зарос? Мать расстраивается, говорит крапива все ее цветы задушила. А покосить некому.

Писк миллионов комаров превратился в нарастающий вибрирующий гул. В одну секунду поднялся ураганный ветер. Дома вокруг застонали, заскрежетали деревянными суставами, когда невидимая рука принялась разрывать их на части. Мне пришлось кричать изо всех сил, чтобы отец меня услышал.

- Конечно! Я обязательно приеду! Ты скажи маме, я обязательно все сделаю! Мне очень вас не хватает! И еще! Слышишь?! Пап! Я не знаю почему, но я так редко говорил, что люблю вас! Простите меня! Я люблю вас!! Я так…

Новая молния разделила небо кривым зигзагом почти пополам. Гул превратился в рёв. Снова сверкнуло так, что заболели глаза. Весь мир вокруг задрожал, рассыпаясь на куски. Рядом с отцом появился второй силуэт, чуть поменьше. Мама.

И несмотря на творящийся вокруг хаос я услышал ее тихий шепот.

- Конечно, сынок. Мы знаем.

Третья вспышка полностью меня ослепила. Земля ушла из-под ног, и я полетел в сверкающую бездну.

4.

- Посмотрите! Вы видите? Он приходит в себя! Позовите врача! Быстрее! Ну что вы стоите!?

Нервно воскликнул знакомый женский голос.

- Тише, сеньора, успокойтесь. Доктор сейчас подойдет. Не волнуйтесь.

А это девушка, вроде бы молодая.

Я с трудом разлепил налитые свинцом веки. Вокруг меня суетились размытые фигуры одетые во все белое. А еще очень много света. Слишком много. Он неприятно резал глаза. Я собрался их закрыть, но один из силуэтов подошел ко мне вплотную, склонился и света стало еще больше. Я застонал.

- Все хорошо, реакция зрачков нормальная. Поздравляю сеньора, самое страшное позади. Он вышел из комы. Ваш муж боец. Скажу по своему опыту, мало кто смог-бы пережить такую аварию.

Теперь говорил мужчина.

- Бывший. Мы в разводе, но… да. Он всегда был невероятно упрям.

Ответила женщина, которую я знал.

Кома? Авария? Очень знакомые слова, но я не мог вспомнить, что они значат. Я зашевелился, попробовал встать, но тело почти не слушалось. Да какого черта? Что со мной? Где я? От внезапно накатившей злости я стиснул кулаки и повторил попытку. Безуспешно. Вот только… У меня что-то было в руке. Я разжал ладонь, ощупал нечто пальцами. Небольшой продолговатый предмет. Это… это…

- Господи, доктор! Что это!?

Восклицание знакомой мне женщины неприятно резануло по ушам.

- Это… нож? По моему складной…

Недоуменно ответил мужчина.

- Я без вас вижу! Что он здесь делает? Вы только посмотрите, какой он грязный! Отличная у вас больница!

- Но, сеньора, я даже не могу представить, как он тут оказался!

- Зато я могу!

Я почти не слышал их перепалку. Потому что я все вспомнил.

Как выехал из офиса поздно вечером. Я очень устал и не спал почти двое суток, подготавливая документацию к сдаче очередного объекта. Свет фар встречных машин сливался в одну бесконечную полосу. Она тянулась и тянулась умиротворяющей бесконечностью, пока я не услышал трубный глас выросшего прямо передо мной грузовика. И потом я оказался перед калиткой у себя на даче. Заросший бурьяном участок и пустой дом. Мамины цветы в вазе.

Картинки сменялись одна за другой.

Болото. Странная тварь в лесу, обвинявшая меня в чем-то.

Ночь.

Костер.

И отец.

“Топай давай, говорю же, мать с ума сойдет, если не вернешься.”

Его последний подарок и мамины слова.

Я все вспомнил.

И свое обещание.

Я почувствовал, как кто-то пытается забрать у меня ножик. Сжал ладонь в кулак и отчаянно замотал головой. Ну уж нет, теперь я его никому не отдам.

Ни за что.