CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Зазвонил телефон.

— О, легка на помине, недалекая ты овца, — произнес Сергей про себя, а вслух сказал, что он очень рад слышать Анну Владимировну.

Да, он отсмотрел все анкеты, но, увы, не нашел подходящего лица. У девушки не должны быть сильно заметны какие-то вмешательства на лице. Волосы естественного оттенка. Нет-нет, он точно вам это говорил. Никаких татуировок и пирсинга, увы. Да, я понимаю, что на таких условиях съемки сложно найти супермодель. Ну что ж, возможно возникло недопонимание, ничего страшного, у него есть еще время, чтобы заняться поиском самостоятельно. Да, всего хорошего, спасибо за помощь!

Сергей не удивился тому, что Анна Владимировна не смогла ему помочь — он считал эту молодящуюся пенсионерку непрофессионалом, и, если бы этот проект был действительно важен для него, ни за что к ней не обратился. Но гремел коронавирус, заказы на фотосессии уменьшились, и он брался за любую копейку.

Мужчина подошел к зеркалу в коридоре его небольшой однокомнатной квартиры. Оно было большое, для просмотра себя в полный рост. В отражении показался высокий человек спортивного телосложения, с модно подстриженными бородой и усами темного цвета. Несмотря на круги под глазами от хронической усталости и неидеальные черты лица, знающие Сергея женщины считали его симпатичным. Он коснулся небольшой родинки около левой ноздри — дерматолог заверил, что она неопасна, но рекомендовал регулярно проверять ее на предмет увеличения.

Сергей вернулся на комнату, уселся за столом, открыл ноут и начал обзвон моделей из своей собственной базы.

Да, оплаты за съемку нет, но вы получите бесплатные фотографии. Нет, косметика и одежда ваша, детали пришлю в телегу.

М-да, утомительное общение с какими-то левыми девками, готовыми тащиться в осенний лес за возможность получить несколько бесплатных фотографий — не самый лучший вариант потратить три редких свободных часа.

В конце концов удалось договорился с двумя девушками — одна основная, другая для подстраховки. Съемка планировалась на воскресенье в небольшом парке в Новой Москве, в пешей доступности от дома Сергея. Будучи продюсером проекта, он сам выбрал эту локацию.

Вечером Сергей пошел в один из ближайших пабов с приятелем Димой. Анна Владимировна и модели, которым он звонил, всколыхнули в нем очередной приступ мизогинии и ему хотелось выговориться.

Где-то в глубине души он завидовал женщинам. Например, они не ходили в армию, а их любимый противовес «но мы же рожаем» Сергей уверенно разбивал контраргументом «рожать не заставляют». А вот мужчин в армию идти принуждают, и только если ты больной или с блатом, ты можешь с этого соскочить. У Сергея было здоровье и не было блата, поэтому служить ему пришлось и он ненавидел этот период жизни.

Зато условная здоровая баба могла прожить относительно независимую ни от кого жизнь. Если мужик не хочет работать — он тунеядец и лох. Если баба не хочет работать — то она девочка. Если баба спорит и обзывает мужика — то она слабая женщина, ей можно. Если мужик оскорбляет бабу — то он трус и дебил. Если баба выйдет замуж за богатого — молодца, урвала. Если мужик — то альфонс гребаный.

— Знаешь, в каком плане я завидую бабам? — говорил Сергей приятелю, глотая свежее пиво. — Вот я для заработка ношусь как бешеная собака. А баба? Пошла, разделась, перед камерой подрыгалась, подписчики денег прислали — вот и заработок!

Дима пожал плечами.

— Ну ты тоже бы так делал!

Приятели засмеялись.

— Не, ну серьезно, все бы так и делали, если так просто! — сказал приятель.

— Ну не у всех внешности и ума хватает. Вот, смотри какие куры ко мне на съемку приходят, особенно на бесплатную. — Сергей протянул ему телефон с кадрами фотосессий. Потом он показал фотографию Алены, которую выбрал основной моделью для воскресной съемки. По мнению Сергея, она не была типичной «курой». Но и до денег от подписчиков не дотягивала.

В воскресенье около полудня Сергей вышел из дома и направился в парк. Девушка уже ждала его у главных ворот.

— Добрый день! — приветливо сказала она и протянула руку с бледно-розовым маникюром (таким, как он и просил).

«На фотках, Алена, ты, конечно, симпатичнее, чем в жизни, но в целом пойдет», — молча произнес он и улыбнувшись, пожал руку. Они пошли на место.

Участок леса, окрашенный в желто-красно-оранжевые цвета, выходил одной стороной на центральную аллею, где гуляли люди, но, зайдя вглубь метров на двадцать, можно было спрятаться от глаз зевак за негустой растительностью и деревьями. Сергей положил большой рюкзак на пень, достал камеру и начал настройку. Алена расчесывала волосы и освежала макияж.

— Нормально? — спросила она, подойдя к нему сзади и мягко положив руку ему на плечо. Он скривил губы и отпрянул. Кажется, повторяется очередная история со съемок —некоторые туповатые модели начинали кокетничать с ним практически сразу, желая впоследствии познакомиться ближе.

Демисезонная расстегнутая куртка не скрывала от Алены его крепкое и мускулистое тело в облегающей футболке. Сергей иногда пользовался своей привлекательностью, проявляя инициативу и сам. Но сейчас явно не тот случай.

У девушки были серо-голубые глаза, пухлые губы, чистая кожа, пышные волосы и приятная улыбка. Но ее типаж абсолютно не нравился Сергею, он любил худых стервозных брюнеток. Кроме того, сегодня у него совершенно не было настроения знакомиться хоть с кем-то.

— Нормально! Цвета, как и договаривались, хорошо подобрала, спасибо! Матирующие салфетки есть? Ок, тогда достань на всякий случай.

Она послушно кивнула, не переставая улыбаться. Он заметил у нее на указательном пальце левой руки кольцо с металлическим желтым цветком, по всей видимости дешевая бижутерия.

— Если что, снимешь кольцо? Желательно чтобы ничего лишнего не было в кадре.

— Сниму!

Блин, она может перестать улыбаться? Она думает, что может меня соблазнить что ли? О нет, что она делает?

Алена, сняв белый в черную крапинку плащ и небрежно кинув его ветку кустарника, вдруг начала кружиться перед Сергеем. Черное короткое платье демонстрировало стройные ноги и хорошую фигуру. Она с прищуром улыбалась мужчине и кокетливо приподнимала платье. Ему стало неприятно.

— Стой, что ты делаешь? - строго спросил он.

Она остановилась.

— Пожалуйста, надень плащ. Ты будешь сниматься в верхней одежде, как мы и договаривались. Нам нужны крупные планы лица! — Сергей попытался сделать свой голос грубым.

«Ты мне не нравишься, поняла? Ты пришла сюда работать за фотки, это твое решение. Я тоже пришел работать, так давай этим и займемся». Он поймал себя на мысли, что ему очень хочется произнести эти слова вслух. Но сейчас нельзя. Если Алена обидится, то уйдет, а ему надо довести работу до конца.

Впрочем, если она будет продолжать клеиться к нему, он не выдержит и плевать ему на срыв этого проекта. Да, он не моралист и не святой, но зачем кокетничать с человеком, который ясно тебе дает понять, что НЕ ХОЧЕТ тебя. Да уж, эта милая в общем-то девушка всего за пятнадцать минут умудрилась вызвать у него ненависть и очередной всплеск мизогинии.

Алена перестала улыбаться и надела плащ. Сергей попросил ее паспорт, уселся на пень и начал сверять данные для соглашения на фотосъемку. Потом она расписалась на его экземпляре, и они приступила к работе.

Он опасался, что девушка продолжит свои неуместные кривляния и ничего не получится. Но на удивление, она, словно прочитав его мысли и пристыдившись, вела себя спокойно и адекватно. Кадры получались отличными. Особенно удачно вышли фотографии с горящими листами какого-то музыкального произведения. У Алены прекрасно получилось сделать немного зловещий взгляд. Сергей уже и забыл, что испытывал к ней неприязнь.

Им хватило около часа. После последнего кадра Алена быстро начала собираться и первой высказала намерение уйти. «Видимо, поняла, что ей ничего ей не светит. Иначе бы не отлипла и обязательно пошла бы со мной до метро, надеясь на приглашение зайти домой и попить чай», — мысленно вернулся Сергей к своим догадкам.

— Фотографии дня через три пришлю тебе на почту. Устроит?

— Без проблем. Тогда на связи, приятно было поработать! — улыбнулась Алена и протянула ему на прощание руку. Затем затянула потуже пояс на плаще, достала телефон и двинулась в направлении к выходу. Мужчина почувствовал что-то, похожее на укол самолюбия, что часто случается с мнительными и эгоистичными людьми — на лице девушки не читалось ни намека на разочарование от неудавшейся попытки познакомиться с ним.

Впрочем, Сергей быстро вернул себе хорошее расположение духа. Ему было тридцать девять лет, два года назад он развелся и проблем с поиском женщин для короткого или длительного времяпровождения у него не было никогда. С теми жгучими брюнетками, которых он хотел и которые хотели его. А не с серыми мышами, пусть и симпатичными.

Сергей протер камеру специальной салфеткой. Добрая верная камера. Очевидцем скольких прекрасных и некрасивых моментов она была. Не зря он купил ее пять лет назад за большую сумму, еще и поехав за ней в другой город.

Он убрал камеру в специальный чехол, присел на корточки перед рюкзаком и достал из него поллитровую бутылку с водой и бургер. Прислонившись спиной к дереву и глядя на аллею, он заглатывал бургер, почти не жуя. В парке стало больше людей — в основном родители с колясками и пенсионеры с палками для скандинавской ходьбы.

Погода оставалось замечательной — яркое солнце, синее небо и осеннее тепло, которое больше свойственно лету. Сергей глянул левую руку с часами — четырнадцать часов двадцать минут.

Вытерев испачканные соусом пальцы об обертку, он снова присел перед рюкзаком.

Через пару секунд он почувствовал удар по голове. Достаточно сильный, чтобы повалить его на землю, но не болезненный. Сергей больше удивился и был готов уже подняться, как внезапно в его глазах потемнело. Он отключился.

Очнулся мужчина через какое-то время лежащим на спине на том же самом месте. Было светло и поодаль слышались голоса гуляющих. Славно, но память ему не отшибли, и он помнил весь свой день до самого удара.

Он с трудом поднялся на ноги — ничего не болело, но было как-то тяжело двигаться, и голова была как в тумане. Рюкзак и чехол с камерой (он очень надеялся, что ее не украли) находились там же, где и перед ударом. Сергей взглянул на часы — и громко вскрикнул. Его напугали не цифры — они показывали четырнадцать часов сорок три минуты. Его напугала его левая рука — тонкая и бледная, с негустой светлой растительностью.

Ремешок часов болтался на запястье. Аккуратные ногти были покрыты светло-розовым лаком. На указательном пальце — знакомое кольцо с желтым цветком. Это была не его рука, это была рука Алены. Вернее, это была его рука — он пошевелили всеми пальцами, потом одним — они двигались, как он того желал, но это не была ЕГО левая рука. Сердце бешено застучало из-за слабого осознания какой-то фантастической ситуации, которая с ним произошла. Сергей посмотрел на правую руку — вот она, его родная, с тренированным предплечьем. С его широкими ногтями на крепких мужских пальцах. Он почувствовал прилив жара и подкрадывающейся, словно туман, страх. Мужчина осторожно потрогал правой рукой левую – гладкая кожа, гораздо нежнее чем на правой, и с отчаянием сильно ущипнул ее. Больно! Он не спит, он действительно щиплет себя.

На коже осталось красное пятно.

Он брезгливо коснулся левой рукой правую. Да, это было похожем на женское касание.

Мужчина вдруг подумал, что на этом сюрпризы не закончатся и ему стало по-настоящему страшно. Он решил потрогать лицо – убедиться, что с ним все в порядке, но не смог.

Где-то вдалеке раздался детский крик.

Сергей по-прежнему находился один в живописных зарослях, вдали от занятых житейскими делами людей. А если кто-то захочет сюда прийти? Ему надо срочно уходить! Но прежде надо коснуться лица.

Если уж честно, то многие в городе, включая и меня, были возмущены ситуацией с бездомными животными. Их и не отлавливали, и не стерилизовали, и в результате несколько добродушных домашних песиков, сбившихся в стаю, породили целые поколения диких собак считающих их людей своими врагами в битве за территорию. Мы неоднократно жаловались во все инстанции, но дело всегда ограничивалось издевательскими формальными отписками и ничем больше.

Так вот, в тот летний день я благополучно вышла в отпуск. Ну как вышла... Работаю я сама на себя. Поэтому официально в отпуск меня никто не отправлял. Это я сама разгребла, точнее волевым усилием поставила на паузу все дела, вызвала мотор и отправилась на дачу. Когда я села в такси, то сразу заметила заинтересованный взгляд водителя. Ехать предстояло долго, больше часа, и он всячески пытался завязать разговор.

– Девушка, а куда это вы собрались такая красивая? – произнес он вместо «здравствуйте».

Я, честно говоря, немного замялась. Красивой я не выглядела, скорее, наоборот – была похожа на утомлённую жизнью тётку с лишним весом. А подальше от цивилизации я уехала как раз для того, чтобы лишнего не есть и привести себя в порядок. Но поскольку молчать было невежливо, решила ответить:

– Отдыхать еду. Вы же знаете, что труд сделал из обезьяны…

– Человека?..

– Нет, сутулую, уставшую и горбатую обезьяну! – мрачно пошутила я. Водитель горько усмехнулся.

– Я ведь совершенно с вами согласен! – сказал он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Не труд делает человека человеком. Человеком нас делает любовь. Вы в любовь верите?

«Началось», – подумала я и поморщилась.

– Допустим, верю… – ответила я как можно более безразличным тоном. Мы уже въехали в лесополосу, значок связи на телефоне время от времени пропадал, и у меня не было ни малейшего желания ненароком спровоцировать словоохотливого водителя на что-то большее. Тем более что он был явно сильнее меня. Потом, случись что, скажут: «Сама виновата!»

– А я вот знаю, что любовь есть! – сообщил водитель. И всю оставшуюся дорогу посвятил той истории, которую я и собираюсь вам сейчас рассказать. Возможно, какие-то подробности я могла забыть или передать неточно, но главное навсегда врезалось в мою память…

***

– Кирюш, слушай, у меня к тебе срочное дело! Ты можешь под каким-нибудь предлогом сегодня остаться ночевать у меня?

Услышав в трубке голос Нади, я сначала решил, что это розыгрыш. Ну не может такая красавица, королева класса, роскошная блондинка с огромными синими глазами на полном серьёзе приглашать меня домой с ночёвкой. И потом - что на это скажут её родители?..

– Твой папа меня убьёт! – поделился я своими опасениями с подругой.

– Не убьёт! Они с матерью к родственникам в соседнюю область уехали на выходные. А мне одной как-то не по себе. Может, придумаешь что-нибудь? Скажешь маме, что к другу пошёл? Кроме тебя мне не к кому обратиться!

При этих словах моё сердце забилось сильнее. Да что там говорить, – оно чуть не выскочило из груди! Голос у Нади был испуганный, а значит, она не шутила. Ну а у меня появлялся шанс провести целую ночь с девушкой своей мечты.

Выглядел я тогда не слишком привлекательно. Я и сейчас не красавец, если по чесноку. А уж в то время тем более…Но почему-то Надя выделяла меня среди других, – по крайней мере, как друга. Мы могли с ней часами болтать по телефону, что очень нервировало наших матерей. Телефоны в то время были только стационарные, и наш пустой трёп означал одно, – что больше никто не мог дозвониться до наших мам. Поэтому периодически они ядовито шипели на заднем плане.

– Не рановато тебе любовь крутить? Смотри мне, не принеси в подоле! – ворчала Надина мама. Сейчас это называется токсичностью, но тогда такое было сплошь и рядом, так что мы даже не обижались. Сама мама, кстати, родила очень рано, сразу после школы.

Иногда я звонил Наде, и мы вместе шли гулять с моей собакой. Иногда она находила причины забежать ко мне, – например, за учебником физики. Мы обнимались по-дружески, робко касаясь друг друга, но дальше у нас не заходило. Это было первое, светлое чувство, в котором было намного больше дружбы, чем романтической любви и уж тем более страсти. Но, конечно, в моих мальчишеских фантазиях Надя занимала первое место. Иногда я думал о ней целыми часами, представляя, как однажды она промокнет под дождём и прибежит ко мне, а родителей не будет дома. Как я вынесу ей полотенце, как она будет пить чай на моей кухне в моей рубашке, в ожидании, пока просушатся ее вещи. Да, я мечтал об этом, и часто эти мысли не давали мне сосредоточиться. Но это было фантазией, грёзой. А теперь вот она – сама звонит мне и приглашает к себе. Пойду ли я? Побегу! Нужно только для мамы придумать какую-то отмазку.

К счастью, долго думать мне не пришлось. К нам как раз заехала тётя Галя, прихватив с собой пару бутылок горячительного. Они с мамой изрядно подгуляли, поэтому когда я заявил, что пойду ночевать к другу, мама лишь спросила с глупым хихиканьем:

- Кир, ты к Наде, что ли?..

Я не стал отнекиваться и сочинять дальше. Мама смеялась, а тётя Галя подозрительно долго тискала и целовала меня. Как оказалось, в это время она незаметно засунула в мой карман средство контрацепции. Эх, тётя, если бы ты знала!..

К тому моменту, как я нажимал на кнопку дверного звонка, моё сердце не просто бешено колотилось, оно буквально било меня по подбородку. Я представлял, в каком виде мне откроет дверь Надя, как она будет одета. А может быть, и вовсе раздета…

Однако подруга вышла мне навстречу в клетчатой рубашке, застёгнутой на все пуговицы, и джинсах. Она была бледна, казалась очень напряжённой и напуганной.

Надя провела меня на кухню и усадила за стол. Налила чаю, в рассеянности положив шесть ложек сахара. Я давился сладкой жижей и ждал, что она скажет. А она внимательно смотрела в окно.

– Подожди буквально несколько минут, сейчас начнётся! – с тревогой сказала она. Эта тревога передалась и мне. Ничего плохого не происходило: на дворе стоял прекрасный тёплый летний вечер, я был наедине с красивейшей девушкой на земле, родителей не было дома… Тем не менее, страх не отпускал меня. Наоборот, он усиливался с каждой минутой.

Наконец, будто дождавшись чего-то, Надя подозвала меня к окну.

– Подойди ко мне, только тихо, не вспугни! – попросила она.

Я осторожно подошёл и встал за ней, обняв за плечи. Я чувствовал запах её кожи, волос… Но не мог не обратить внимание на то, насколько она была напряжена, натянута словно струна.

– Так что там? – спросил я, надеясь, что нечто в окне – это только лишь предлог.

– Ты не видишь её? – уточнила Надя.

– Нет, – честно признался я.

Надя вздохнула.

– Ты знаешь, это и хорошо, и плохо, что ты не видишь ничего. Хорошо потому, что это означает, что её там нет. А плохо потому, что тогда, получается, я серьёзно больна. Я думала, у меня вся жизнь впереди, 16 лет всего, а вот, поди ж ты, как вышло…

– Может, тебе просто почудилось? – постарался успокоить подругу я.

– Когда тебе чудится что-то, чего не видят другие, – это и есть болезнь! – мрачно заметила Надя.

Я долго думал, чем именно могу ей помочь. В голове крутилась какая-то ерунда, разные избитые штампы вроде «время лечит», «и это пройдёт», «до свадьбы заживёт» и так далее. Я выбрал самый подходящий из них. Мол, «давай жить сегодняшним днём!» Тётя Галя всегда говорила это маме в минуты любовных драм, и это обычно срабатывало. Так почему бы и нет?.. Надя, к моему удивлению, схватилась за эту мысль, словно утопающий за соломинку.

– А давай! – сказала она. Мы уселись у телевизора и стали переключать каналы. Я приобнял её, чтобы успокоить, и почувствовал, как она жмётся ко мне, как ей становится легче. Наконец мы нашли какую-то глупую комедию, потом переключили на нудного чёрно-белого ведущего, бравшего интервью у старого забытого певца, а потом и вовсе оказались на таком канале, который при родителях смотреть не следует. Мы вместе ходили на кухню, варили сосиски, жарили картошку и пили чай. А потом уснули, обнявшись, и проснулись только тогда, когда утренний рассвет пробрался в комнату, и ударил солнечными лучами прямо в лицо.

Мы позавтракали, и я тихонько вышел, счастливый, окрыленный. Я смотрел на асфальт и готов был поклясться, что он сверкает тысячами маленьких разноцветных звёздочек. Я смотрел на листья берёзы и слышал в их шелесте счастье. Я проходил мимо колонки, где скопилась лужица воды, заглянул в неё и увидел в ней небо, полное белоснежных парящих облаков. Я был влюблён. Влюблён взаимно.

– Кир, деньги на столе, сходи в магазин, что ли… – попросила страдающая мама. Видимо, они с тётей Галей вчера перебрали. У мамы болела голова, и на мои приключения ей было плевать. У Нади была такая же история. Родители, которые у неё, к слову, были очень молодые (им не было и 35), тоже ушли в отрыв, и вполне успешно отдыхали от дочери, ни разу не позвонив.

Вечером примерно в то же время мы договорились пообщаться по телефону и, что бы ни случилось, оставаться на линии. Сначала Надя была весела, но потом будто бы испугалась чего-то. Я рассказывал ей анекдоты, мы обсуждали одноклассников и учителей, и делали это до тех пор, пока в дверь их квартиры не ввалились её родители, шумные и весёлые. Только тогда Надя попрощалась со мной, а меня снова охватила тревога. Я не понимал, что происходит с Надей. Но где-то в глубине души чувствовал – что-то очень нехорошее.

Такие беседы продолжались ещё пару недель, и по голосу я чувствовал, что состояние Нади ухудшается. Я даже готов был лично просить тётю Галю организовать Наде консультацию врача-психиатра, если это нужно, конечно тайно, без занесения в базы. Из их с мамой разговоров я знал, что она иногда оказывала подобные услуги. Но Надя отказалась от этой идеи, заявив, что психиатр тут не поможет, так как тут замешаны совсем другие силы. Это сообщение насторожило меня, но когда Надя снова предложила встретиться, чтобы честно всё рассказать, я не просто бежал – я летел на встречу.

– Джоржика не забудь выгулять! – крикнула мне вслед мать. И я, захватив собаку, выскочил из дома. К моему удивлению, собака стала реагировать на Надю агрессивно и всё время хищно скалила зубы.

– Кирилл, я должна тебе кое в чём признаться! – заявила Надя. – Я приворожила тебя.

Я убеждал её в том, что это глупости, что я сам давно и безнадёжно в неё влюблён, уже года два как. Но она прервала меня на полуслове:

– Нет, ты послушай, это очень важно! Сначала ты не смотрел на меня. Я всячески пыталась обратить на себя твоё внимание, но ты оставался равнодушен. Я заходила к тебе за учебником, побрив даже большие пальцы на ногах. Ты понимаешь, что это значит, Кир?.. Но ты всегда оставался только моим другом. И вот однажды я решилась. Ты знаешь, родители у меня молодые. До недавнего времени в живых оставалась моя деревенская прабабушка. И вот она много чего мне рассказывала. Чего не надо делать. Но мне тогда было плевать. Мне просто хотелось, чтобы ты влюбился в меня. Влюбился отчаянно, страстно, как в фильмах, навсегда! Я вызывала из небытия одну тварь… И, если кратко, она дала мне то, чего я хотела. Мне очень хорошо рядом с тобой. Но пришла пора платить по счетам. Тварь идёт за мной по пятам. Другие не видят её, а я вижу. И я знаю, что скоро сама стану ей. И ничего уже не вернуть...

– Мы вылечим тебя, Надь! – убеждал я её. Убеждал – и сам себе не верил. В груди поселилось ужасное щемящее чувство, убеждавшее меня, что она права. Я вдруг понял, что однажды вечером она позвонит и скажет, что больше не может сопротивляться зову неизвестного демона. И больше я никогда её не увижу.

В тот же день я позвонил тёте Гале. Она связалась с родителями Нади, однако они оказались не просто необразованными людьми, но и откровенными вредителями. Вместо консультации они заперли Надю в комнате, ещё на неделю лишив меня возможности её видеть. Только в выходной, когда они опять загудели у каких-то знакомых, Наде удалось добраться до телефона. Раздался звонок. Я бросился к телефону, чуть не сбив с ног собаку. И услышал те самые роковые слова:

– Сегодня это случится! – сказала она. – Я очень люблю тебя Кир! Прощай…

Не помня себя, я бросился к её дому. И ещё издалека увидел картину, поразившую моё воображение: в открытом окне пятого этажа стояла Надя, замотанная в одну лишь простыню. Её длинные светлые волосы были распущены.

– Люблю тебя! – крикнула она на весь двор. И вдруг рухнула вниз. Я на секунду зажмурил глаза, предчувствуя звук падения. Однако он не оглушил меня – Надя не упала. Вместо этого она … ползла. Простыня лежала на асфальте, моя девушка ползла по стене дома вниз, как будто она гигантская муха или паук. Спустившись вниз, она встала на четвереньки и бросилась бежать. И с каждым скачком она всё меньше напоминала мою Надю. Тело её на глазах покрывалось чёрной шерстью, уши стали острыми и располагались теперь на макушке… Она будто стала огромным зверем, напоминающим волка. Но проворным и стремительным, словно пума. Остолбеневший, я смотрел ей вслед. Она на секунду остановилась, обернулась и тоже посмотрела на меня. И я готов был поклясться, что увидел любовь в ее глазах.

Не знаю, сколько я стоял в оцепенении, но очнулся лишь тогда, когда какой-то дед вдруг толкнул меня. Мол, чего стоишь, пялишься перед собой?!

– Гони их отсюда, нарлоканов этих! – выругалась вслед за ним бабка. Я понял, что они не видели мою Надю. Её видел только я…

Нужно ли говорить, что тогда она пропала бесследно? Её, конечно, искали, меня даже допрашивала милиция, но, в итоге никого не нашли. Я очень тяжело переживал эту потерю весь следующий год, завалил вступительные экзамены в университет и в результате ушёл в армию. Самое страшное, что мне не с кем было поделиться своей болью, – мне бы никто не поверил. А могли бы и упрятать куда подальше.

С тех пор я так и не встретил никого лучше, чем она. Я женился, развёлся, опять женился, опять развёлся, плачу алименты, но в моём сердце всегда была только эта девушка. И я до сих пор не могу себя простить за то, что с ней случилось. В этот вечер я намеренно шёл в Горпарк. Я знал, кто там живёт. В газетах и на местных сайтах неоднократно писали об этой своре. Я больше ничего не хотел без неё. Без нас.

Мой расчёт был точным. Не прошло и пятнадцати минут с того момента, как я вошёл в парк, как мне навстречу выскочила стая тех самых обезумевших псов. Я шагнул к ним, надеясь ускорить свой конец. Но увидел, что бродячие собаки в ужасе пятятся назад. Мне стало любопытно, что их так напугало, и я обернулся. И увидел … её.

Она стояла в свете фонарей, её шерсть блестела и переливалась, а глаза горели огнём ярости. Буквально за несколько секунд она ничего не оставила от стаи бродячих псов. А потом легла у моих ног и замурлыкала, как котенок. Я присел с ней рядом, и гладил её между ушами, и плакал навзрыд. И клянусь вам, что вместо воя из ее пасти раздалось слово «Люблю». Это было вчера. Я ещё не отошел от шока, понимаете?..

***

– Печальная история! Может, музыку включим, чтобы повеселее было?! – предложила я. Я тогда не поверила ни единому слову водилы. Таксист тяжело вздохнул и стал искать радиоволну. Дальше мы ехали молча.

Через пару дней, когда я вернулась, город был уже на ушах. Все обсуждали происшествие в парке и уничтоженную свору собак. И то, что за таинственный зверь или человек мог ее уничтожить. Может быть, таксист узнал обо всём заранее, – например, подвозил кого-то. А потом выдумал эту историю, чтобы меня впечатлить. Одно только не вяжется с этой версией, – когда он закончил свой рассказ, то украдкой смахнул слезу…

Проделав дыхательные упражнения, и немного разогнав кровь разминкой йошинкан из айкидо, я понял, что зверски голоден. В последнее время было как-то не до того.

По направлению к туалету, в коридоре, стал слышен смех старого знакомого. После справления нужд, я зашел на просторную кухню, где непринужденно в кресле расположился с кофе и бокалом, подозреваю что коньяка, Артем. Поскольку он сидел лицом ко мне, то первое, что мне бросилось в глаза – это его ноги. Не было ранее виденных протезов – вместо них ниже колена крепились карбоновые протезы-лезвия – «ноги гепарда» (1).

Артем и Марина курили, живо и непосредственно перешучиваясь, как старые друзья. Мне стало слегка неловко.

- О, а вот и наш герой-любовник! – Я скривился от этих слов.

Хозяйка квартиры слегка ущипнула гостя.

- Голоден? – спросила женщина меня.

Я кивнул. И вскоре насладился парой кружек заварного кофе и хитросочиненным омлетом с ветчиной, сыром и свежими овощами. Давненько для меня не готовила женщина! Полный восторг! Видя моё довольное лицо, Марина рассмеялась.

- Просто обалдеть, очень вкусно! – Допивая кофе, я еще раз посмотрел на ноги Артема. – Крутые штуки.

Мужчина подмигнул.

- Дорогой, но нужный апгрейд. Организация помогла. Это еще не все бонусы. Увидишь.

Оставалось кивнуть.

- Ну, Саня, собирайся. Пора! – Сердце громко бухнуло, остановилось и быстро-быстро забилось, как пойманная птичка в силки. – Нечего тянуть. А у нас своих дел полно.

- Э-э-э, и какой план?

- Едем, вламываем пизды чернокнижникам, дальше свободны. – Артем залпом допил спиртное. – Я так понимаю, с Ключом теперь проблем нет.

- Ключ у меня, - спокойно говорю я, а перед глазами проносятся события вчерашнего дня: Бегемот, Ключник, гибель Вадима, атака монастыря. – Заедем за Димой? Он жаждет мести.

- А он нам нужен? – Дождавшись утвердительного кивка, мой друг кивнул в ответ. – Лады. Тогда поехали.

- Вот так просто?

- Ну, помолишься по дороге! Или что-то еще нужно?

Я пожал плечами.

В дверях меня остановила Марина. Не выспавшаяся, но с радостными глазами, одетая всё в тот же зеленый короткий халатик, она наполнила моё сердце острой нежностью. Пришло осознание, что наша встреча не случайна.

- Вернешься?

Очевидно, что мы сейчас были жизненно необходимы друг другу. Сначала я хотел что-то брякнуть дурацкое навроде неисповедимости путей, но наткнулся на серьезный испытывающий взгляд. И просто кивнул.

- Удачи! – Марина обняла меня и долго не отпускала.

Артем ухмылялся. А мне хотелось продлить это мгновение. Ещё и ещё.

На улице нас ждала машина с водителем. Артем познакомил нас, и я назвал адрес, по которому мы забрали Дмитрия. В руках кришнаит держал биту, утыканную гвоздями.

- Однако, я смотрю ты настроен решительно, - приветствовал его Простаков. – Иди и сражайся, Арджуна! Остались еще кшатрии-кришнаиты (2), я смотрю.

Дима промолчал.

- Долго нам ехать?

- Минут пятнадцать, за город чутка, - ответил мне боевой инвалид. – Там у них частный дом.

Пользуясь отпущенным временем, я закрыл глаза и очистил ум. Не должно быть сомнений и переживаний. Я – гладь ночного озера, отражающего луну.

Вспоминал сон, который не был сном. В нём я увидел просторное помещение, залитое солнцем. Посредине стоял белый рояль. Спиной ко мне сидел длинноволосый субтильный мужчина в белом, опять же, фраке. Он наигрывал какую-то мелодию.

Почувствовав моё присутствие, музыкант оторвал руки от клавиш и закрыл крышку. Обернулся. Встал.

- Ты? – удивленно спросил я, узнав Николая Ленского.

- Круто, правда? И неожиданно? – Раздался тихий нежный голос, который я ну никак не ожидал услышать от лидера чернокнижной секты, творившей зло и непотребства.

Вот он, убийца моих друзей и близких, - разоделся как на концерт в филармонии. Я помнил его. Один из тех, кого мы попросили уйти из нашей группы. Николай – бывший ученик Анны в музыкальном училище, влюбившийся в неё и дерзавший отбить мою жену. На собраниях он нес откровенный бред, и быстро всех утомил. После он пропал, и никто его добрым словом не вспоминал. А оно вот как всё оказалось!

- И зачем всё это?

- Что это?

- Смерти эти! – Меня переполняют эмоции. Хочется ударить по этому холеному утонченному лицу. – Это что, всё из-за Ани? Из-за отказа группы?

Клаус тихонечко музыкально смеется. Тебе, малыш, песни бы писать да на рояле играть, а не в колдунов играть!

- Что? Ха-ха-ха! Нет, конечно. Хотя, это было обидно. Когда я обрел Книгу и силу, на вас просто решил потренироваться – не более. – Он прошелся вокруг рояля, проведя по нему рукой. – Конкретно ты, Саша, сбил мне планы, когда освободил того мужика в автобусе. – Его лицо исказилось в гневной гримасе. – Я ненавидел своего отчима, грубого мужлана: он заслужил свою участь, когда поднял на меня руку. Пытался типа мужчину из меня воспитать, педиком называл, кретин. Что мать в нем нашла?

Мне стало горько и больно, и смешно. Вот из-за этого закомплексованного юноши все наши проблемы, смерти, оставшиеся без родителей дети? Бред!

- Из-за этого стоило всех убить? Так? Ну ты и мразь!

Клаус молчит. Подходит к столику в углу, наливает полный бокал красного вина. Делает глоток, катает напиток во рту. Вздыхает.

- Сам виноват. Я просто хотел попугать. Но ты скрылся от моего взора, посетив какое-то место силы. А вообще, я и не жду, что ты поймешь. Слишком мы разные. – Клаус делает ещё глоток. – Выглядишь как обрыган какой-то, как дурачок деревенский. Что Анна в тебе нашла, до сих пор не понимаю.

- А тебя не смущает, что из-за тебя она погибла?

Я смотрю в это безмятежное лицо, и не могу взять в толк, как в этом человеке сочетаются такие черты. Может, что-то с психикой?

- Нет, не смущает. А должно? – Клаус вдруг злится и повышает голос. – А почему меня должна смущать смерть каких-то людей? С чего бы вдруг? Кто они такие мне? Никто! Анна? Не шибко-то её смущало, когда она разбивала мне сердце! Да и вообще: Я ИМЕЮ ПРАВО. Понимаешь? Право сильного.

Киваю.

- Скоро я приду.

- Приходи, - говорит он спокойно и равнодушно.

Тут до меня доходит, что какое-то время Артем что-то говорит. Открыв глаза, с интересом смотрю, как он отстегивает протез руки и ставит на его место зловещего вида тесак.

- А? Гляди какая заебумба! – смеется. – Обожаю просто. Только раз в деле была. – Боевой инвалид оборачивается с переднего сиденья. – Короче, Саня. Свиномордый на мне – он тебе не по плечу. Ух, жду не дождусь, когда выпотрошу эту тварь. Еще и за Никиту спрошу.

- Ты его знал?

- Пересекались в своё время.

Автомобиль въезжает в частный сектор и начинает петлять по улочкам, пока не останавливается у высокого забора из профлиста, за которым возвышается не дом, а целый замок высотой в три этажа, с пристройками и мансардой.

- Приехали, - говорит водитель и спокойно закуривает. Будто пиццу развозит. – Я вас тут подожду. Если что, подстрахую.

Мы втроем выходим. Дима с мрачным видом вращает битой. Артем пружинисто подпрыгивает. Он явно взбудоражен, его переполняет энергия. Простаков залпом выпивает стограммовую бутылочку коньяка и закуривает.

- Ускоритель, - поясняет он, глубоко затягиваясь сигаретным дымом. И, видя мой встревоженный взгляд, успокаивает: - Не бзди, никуда они не денутся. Эй, кришнаит! – Я морщусь от такого панибратского обращения к своему старому другу. – Ты иди к задней калитке. Как щеманутся черти эти, пизди их дубиной без жалости! Наши скоро приедут, приберутся.

Дима просто кивает и уходит, помахивая битой. А я легко, будто играючи, вхожу в состояние турьи. Мимолетно вспоминаю, каких трудов мне стоило впервые этого добиться. Хватало сил лишь на несколько секунд. Теперь же всё происходит естественно и просто, будто одеваю привычно доги (3) и выхожу на татами.

Осматриваю дом. Он словно дымится черными испарениями. Ошибки быть не может. Скашиваю взгляд на спутника. Он подмигивает. Его ауру не удается так просто считать.

- И не пытайся. – Артем смеется. – Поехали.

Мы заходим в приоткрытые ворота. Поднимаемся по ступенькам. Дверь открыта настежь.

- Видишь: ждут нас, родненькие.

За дверью открывается просторный холл, где нас и впрямь ждут человек пятнадцать сектантов в черных балахонах, вооруженные кто ножами, кто дубинками. Среди них есть и девушки. Плохо. Над всей этой разновозрастной толпой на две головы возвышается туша Свиномордого, затянутая в черную кожу. Белая кожа тела, бритый затылок, маленькие злые глазки, брыли (4), нос пятачком. В руках у него два метровых здоровенных тесака, которые обычный человек вряд ли бы легко поднял.

Артем тычет лезвием на левой руке в эту тушу.

- Ты мой, свиная отрыжка!

Боевой инвалид внезапно разгоняется, цокая стальными зацепами на ножных протезах, сбивает по пути правой рукой выпрыгнувшего с арматуриной сектанта и, подпрыгнув под самый потолок, наносит удар сверху вниз. С удивительной легкостью Свиномордый блокирует выпад, рычит и начинает вращать тесаками. Артем скачет вокруг него, прощупывая оборону, попутно порезав пару человек. Скрежет металла больно бьет по ушам, летят искры. Никогда не видел, чтобы люди так быстро двигались. Искренне радуюсь, что не пришлось иметь дела с эти чудовищем, снявшего с Никиты кожу.

Зато приходится иметь дело со всеми остальными. Их много, они мешают друг другу. Медленные и в большинстве своем испуганные детишки, пытающиеся тут разрешить себе быть «сверхлюдьми». Мне их даже по-своему жаль. Вот только они меня жалеть не будут. Если толпа кого-то боится, она готова растерзать источник угрозы на куски.

Первых двух нападавших с ножом и палкой встретил иккё осае ура (защита от удара ножом сверху) и джуджи наге (защита от прямого удара палкой), завертел, закрутил, сталкивая. Главное – начать. И двигаться без остановки.

Краем глаза ловлю замах дубинкой, уворачиваюсь, чуть-чуть подкручиваю руку неофита-чернокнижника и, резко развернувшись, другой рукой сбиваю нападающего с ног. И усилий-то никаких: они сами мне помогают.

Кручусь вокруг оси, захватываю кисть с ножом, делаю рычаг на локоть и отправляю очередного горе-бойца в полет. Он сбивает с ног еще двоих. Плечо обжигает порез – достали таки! По ляжке вскользь прилетает удар палкой. Слишком их много.

Длинным перекатом с прыжком ухожу из круга нападающих. Перехватываю инициативу, двигаюсь так, чтобы впереди был только один человек. Дальше по накатанной схеме: следует удар палкой или мах ножом, от которых либо уворачиваюсь, либо совершаю захват. Приходится ужесточить действия. Теперь не просто разбрасываю недругов, а по возможности слегка выкручиваю суставы. Не критично, по дубинку держать уже трудно.

В какой-то момент полностью выключаюсь из боя. Меня ведет вдохновение. Чувствую каждый вздох, крик, шорохи одежды, разгоняемый телами и оружием воздух. Толпа превратилась в хаотично мечущееся сборище. Любо-дорого работать, хоть такой практики у меня не было никогда. Их не учили биться группой. Неофиты мечутся туда-сюда, не понимая зачастую, где я нахожусь, стараются не поранить своих, спотыкаются о тела.

А я верчусь среди них, сбивая с ног, опрокидывая, выкручивая руки, добавляя по пути мотивацию лежать тем, кто уже выбыл из боя. Пока не остается один-единственный сектант на ногах. Выставив нож как копье, он с криком, почти не глядя, бежит на меня. Делаю шаг вперед и провожу ириме-наге (бросок, выполненный на встречном движении), отправляя чернокнижника вздремнуть.

Оборачиваюсь, чтобы посмотреть как дела у Артема. Тот, ухмыляясь, всё так же скачет вокруг туши Свиномордого. Понимаю вдруг, что последний напоминает мне увеличенную копию Весельчака У из мультика про Алису Селезневу. Смеюсь.

- Давай дальше, Саня, - кричит мне Простаков. – Хули смеяться? Нашел время. – И, нанося очередной укол Свиномордому, кричит уже ему: - Заебца поплясали, тушенка! Пора заканчивать.

Не знаю, как, но он еще сильнее ускоряется так, что движения смазываются. Раздается характерный скрип разрезаемой кожи. Брызжет кровь. Свиномордый с явным удивлением смотрит, как из обессилевших в миг ручищ на пол падают тесаки с тяжелым звоном. Помощник Клауса падает на колено. Артем радостно бьет – раз, другой, третий – кулаком ему по лицу. Добавляет локтем. И, когда туша начинает заваливаться, вгоняет нож в сердце. Тяжело дыша, отходит в сторону, стараясь не запачкаться кровью, которой исходится поверженный противник.

- Бля буду, надо бросать курить!

Смотрит на меня, на шевелящиеся тела. Качает головой. Кое-кто из неофитов уже пробирается к выходу.

- Добивать надо, Экстрасенс, блин! Иди, ищи уёбка этого!

Пожав плечами, всбегаю по лестнице на второй этаж. Расширенное восприятие ведет меня, как гончую по следу.

Стоит заметить, что я слегка разочарован: не так мне виделось логово злых оккультистов. Клаус ждал меня в том же зале с белым роялем, который я видел во сне. Никаких пещер, клеток с жертвами, факелов и прочего.

Хозяин дома ждал меня, сидя на стуле с высокой спинкой, и потягивал вино. Он улыбался.

- Ну, вот и всё?

- Вот так просто? – спрашиваю, а сам кошусь по сторонам, ожидая подвоха.

Клаус кивком головы указывает на столик в углу.

- Книга. Забирай.

- А Чаша?

- О, и Чаша? Зачем она тебе?

- Не твоего ума дело! – Меня, честно, начинают раздражать эти игры. Я порядком устал.

Ленский молчит. Допивает вино, наливает ещё. Думает о чём-то, кивает сам себе. Тихонечко смеется. Меня передергивает от этого смеха.

- Ну, хорошо. В столе. Забирай.

Я подхожу к указанному месту. Беру в руки Черную Книгу. Как только я касаюсь её, срабатывает Ключ. Достаю Чашу – это довольно красивая посудина из хрусталя, тяжелая и явно старинной работы, - и ничего не чувствую. Клаус снова смеется этим своим музыкальным раздражающим меня хихиканьем скорее даже.

- Она так не работает. Разберешься потом.

- И всё?

- Всё, - отвечает он. – А ты чего ждал? Титанического сопротивления воль? Орды демонов из тайного хода? Чего?

Пожимаю плечами. Чувствую себя дураком.

- Значит, конец?

- О, нет, Сашок! – Снова этот смех. – С книжками я наигрался. Кто ж знал, что у тебя такие друзья? Нет, это далеко не конец! Я заключил новый договор. Куда как интереснее! И подожду нужного времени, прежде чем нанести удар. Это так, проба сил, игра, эксперимент. Не более. Обещаю: мы ещё увидимся.

Я молча смотрю на него, нахмурив брови. Что за козырь у него в рукаве? Неужели ни монахи, ни Сопротивленцы его не тронут? Клаус будто читает мои мысли.

- Нет, они мне ничего не сделают. Формально я чист. Книга нейтрализована, а без неё я никто. Почти никто. Убивал Свиномордый. Мороки насылал Колдун. Так что, что вы мне предъявите? Твои догадки или сны? Пф! Убьете меня? Ну, попроси своего друга – увидишь, что будет. – Клаус посмеивается сам себе. Сдается мне, он изрядно пьян. И, хоть и бодрится, удар его самолюбию нанесен порядочный. – В этой ситуации я заложник. Те, кого вы раскидали внизу, взяли меня в заложники. Ах. Ах!

- Ну ты и урод! Хватит с меня.

Развернувшись, просто ухожу. А в след мне летит пьяный истеричный смех.

- Не хватит, Сашок! Не хватит!

***

Когда  я спускаюсь вниз, Артем отводит меня в сторону. И дальше, за угол дома. Там, среди нескольких искалеченных битой сектантов лежит мертвый Дима. В груди торчит нож.

Меня, вмиг обессилевшего, уводит к машине Простаков. Он не смеется и не улыбается. Только сейчас я замечаю несколько микроавтобусов и полицейских, заковывающих чернокнижников в наручники.

- У нас нормальная крыша, - поясняет Артем. – Но сначала нужно было взять Книгу, никого не вмешивая. В новостях скажут, что нейтрализована опасная секта. – Закуривает и кивает в сторону транспорта. – Друга твоего девка убила. Червячка. Кришнаит не стал марать руки. И зря. Но что уж теперь!

- Отвезите меня домой, - прошу тихо. – Мне нужно побыть одному.

Прошу сигарету. Курю и смотрю в небо. Ему плевать на земные страсти.

- Артем, почему не крутят Клауса?

- Не мне решать, прости.

- Ясно.  А кому?

Мужчина поправляет очки, нервно дергая щекой. Жадно курит, доставая фляжку. Предлагает мне. Молчит. Молчу и я. Плевать. Коньяк обжигает гортань.

- Колдуна среди них нет, - говорю, наконец, усталым и бесцветным голосом. – И не поймали того, кто книжки эти раздает…

***

Книгу монахам по моей просьбе передал Артем. Чашу я забрал себе, никто и слова не сказал. Мне обработали рану и отпустили.

Дома, игнорируя сообщения и звонки, я забрался под душ и долго так стоял, пока не выплакался до конца. Я смотрел вглубь себя и понимал: что-то сдвинулось. Так начинает движение материковая плита, навсегда меняя очертания берегов.

Обнаженный, я сел в позе лотоса в комнате, глядя на Чашу напротив себя. «Чтобы всё обрести, нужно всё потерять», - вспомнил я слова Николая.

- Учись отпускать, - говорил он, казалось целую вечность назад. – Никто и ничто здесь тебе не принадлежат. Ты встал на этот Путь, иди до конца.

- Ничего не бойся, - говорила Ольга.

- Я разберусь, - говорил Никита.

Закрываю глаза.

Мелькают лица, звучат слова, и друзья, еще живые, улыбаются. Неужели моё эгоистическое желание подвело их к этой черте? Я не понимаю. Но мне так жаль! Хотел бы я, чтобы вы сейчас все были живы, и чтобы мы собрались на групповую медитацию, после радостно делясь открытиями. Просто и чисто, без всей этой грязи! Неужели не бывает по-другому?

Сквозь закрытые веки я увидел свет.

Чаша сияла, освещая всю комнату будто солнце. Но свет этот не резал глаза, как бы пристально я не всматривался.

- «Умереть, чтобы жить», - слышу голос Николая в голове. – Ты готов?

Прямо из воздуха в Чашу падает, радужно переливаясь, капля.

Моё старое «я» умирало, давая дорогу новому и еще не познанному. В Чашу упала еще капля.

- Ты вернешься? – спрашивает Марина, и голос её рефреном звучит внутри. Неожиданно для меня самого в сердце ярким цветком распускается любовь.

- Вернусь!

В Чашу падает ровно шесть капель. Я чувствую, как нечто внутри окончательно выкристаллизовалось, и это уже не разбить ни одной силе в мире. Ибо Любовь умеет отпускать, делая меня неуязвимым.

Отпускаю самого себя, и в Чашу падает седьмая капля. Мне нужно сделать глоток – и я делаю его.

Я готов к дальнейшей борьбе.

Я был спокоен.

А утром следующего дня мне звонит Артем, жизнерадостно смеется в трубку. Он явно нашел своё призвание.

- Отдохнул, Экстрасенс? Не хочешь развлечься? Мы на дело одно едем.

- Мы?

- В том числе и я, - слышится голос Марины с характерными мягкими грудными  (5) нотами. – Ты с нами?

Оставалось лишь вздохнуть и рассмеяться. Свободным искренним смехом.

- Да. С вами.

1 – спортивные протезы для бега.

2 – Кшатрии – в Индии воинское сословие.

3 - Кимоно для спортивных занятий получило общее название «ги» или «доги».

4 - Дряблые ткани в нижней трети лица, которые получили название «бульдожьих щечек».

5 - Меццо-сопрано— женский голос грудного темного, теплого тембра с диапазоном от соль малой октавы до си, до третьей октавы.

- Саша, я знаю – Антоша рассказывал, - что у вас встреча должна была быть. Он в последнее время видел всякое. Да и дети что-то разболелись… Как-то всё пошло не так, не знаю. Но я не о том. Напарник Антона говорил, что видел на плите, которая сорвалась, какое-то существо – чёрта. Что не просто так всё, а злой умысел. Ему, конечно, никто не поверил. Да и я не верила. Это как-то связано?

- Боюсь что да, - ответил я, стараясь чтобы голос звучал нормально. Меня тут же посетила странная мысль, но я её выразил: - Не подумай, что я крэйзи, но съездите с детьми в Новгород. Там есть место одно – Скит. Просто съезди, как на экскурсию. От нас недалеко. Хорошо?

Лена равнодушно пожала плечами.

- Посмотрим. Спасибо, что пришел.

***

После похорон мы втроем отправились прогуляться. Думали держаться вместе.

- Ну что, звони Николаю, Саня, - сказал мне Вадик. – Надо ехать.

Я кивнул. Но тянул время из-за напавшего паралича воли. Из-за последних событий и похмелья трудно было собраться. Однако рука сама потянулась к телефону, который тут же ожил звонком. Оля.

- Привет, Санечек! Ты один? Нет. Хорошо, передашь всем. Меня тут обложили сильно. И про Никиту я в курсе. Николай сказал ехать к вам. Пойдем все вместе. Утром буду у вас и сразу поедем.

- Добро, Оля! Ждем.

Мы решили пока разойтись по своим делам, подготовиться и закупить кое-чего из амуниции. Мне, к примеру, нужна была прочная обувь, да и рюкзак не повредил бы. Опять придется влезать в долги, но что сейчас деньги?

Вечером снова собрались у кришнаита. Пили чай и спорили о том, что нам еще понадобится. Мы не знали, куда идем. Решили остановиться на походном варианте, как если бы шли в лес на пару дней: спальники, топор, котелок и тому подобное. Вадим присоединил еще мачете – мол, зря, что ли, покупал?

В конце концов, решили дождаться Ольгу. Она там была, сориентирует. На том и завершился день.

Ночью меня разбудил звонок от Николая. Ничего хорошего я не ждал. И уже хотел разбить телефон. Как будто аппарат виноват в чем-то.

- Саша, Оля разбилась на машине.

- Как? – пробормотал я.

- Авария.

- Авария?

- Да. Выскочил дурень какой-то со встречной полосы.

Я молчал. Молчал и Николай.

- Вот так просто?

- Нет, не так просто, если ты об этом, - ответил монах так тихо, что я едва расслышал. – Водителя того направили.

Изнутри меня начала подниматься дурная волна гнева. Не выдержав, я повысил голос, разбудив парней окончательно:

- Вот так просто?! Да какого хрена?! Почему вы её не защитили? – Глаза защипало так, будто туда плеснули водки. Боже, только не она!

- Я скорблю так же, Саша. Послушай внимательно, что я скажу, - голос говорившего окреп. – На всё воля Божья. Каждому уготован свой срок. А у нас своя война идет, потери неизбежны – как бы это не звучало. Поэтому нас так мало, ты еще поймешь. Поймешь, почему не каждый может стать духовным воином. Оля сильный человек, она знала, на что идет. Соберись с силами! Будь мужественен и крепок в вере. Собирайтесь сейчас с друзьями и езжайте в монастырь. Жду вас к утренней службе. Помолимся и пойдете.

Повесив трубку, я разрыдался в голос. С Олей меня всю жизнь связывала тонкая душевная связь. Но я почувствовал, что она не разорвалась, к своему удивлению. Просто Оля перешла в другой мир. Я услышал её голос: не скорби, Санька! Тут я. И ничего не бойся!

И я смог её отпустить. По душе разлился покой, стало тепло и светло.

Лица друзей посуровели от новостей. Но делать нечего: назвался груздем, полезай в короб. Мы быстро собрались, подкрепились  рисом и овощами и сели в машину Вадима.

До монастыря километров шестнадцать. К утру мы были там.

***

Ворота монастыря были еще закрыты, когда мы приехали. Пришлось будить привратника и объяснять, кто мы и к кому.

Вскоре нас встретил Николай. Те же ясные глаза, скромное одеяние монаха и неиссякаемый оптимизм. Он крепко пожал нам руки.

- Скидывайте вещи вон там, скоро служба. Голодные?

Мы покачали головами. И просто проследовали в церковь. Если до этого меня внутренне что-то и глодало, то теперь отпустило буквально всё. Пришло понимание, что из-за своего несовершенства я не вижу общей картины, а лишь её детали, доступные ограниченному восприятию, и на основе этого делаю выводы. Причем выводы эти, мягко говоря, на уровне ребенка: если родители отобрали спички – значит, они меня не любят.

Когда мы вышли из храма, говорить не хотелось. Как и не хотелось куда-то двигаться. Николай понимающе на нас посмотрел.

- Круто тут? – неожиданно спросил он.

- Да, - ответил я.

Монах хмыкнул и поманил за собой.

- Берите вещи, только оставьте телефоны. Такие технологии не должны попасть в изнанку. – Он повел нас дальше. – Понятное дело, никаких фотоаппаратов. Зашли – вышли. По округе не ползать – это опасно. Сам Ключник живет в землянке, от портала до него минут пятнадцать. По идее, за час обернетесь. Напоминаю, что вы не на экскурсии.

Мы остановились возле неприметной зеленой железной двери. Николай открыл её ключом. Вниз спускались каменные ступени.

А вот внизу нашему взору предстало просто огромное помещение, разделенное невысокими простенками на отделения. Всюду сновали люди – кто в мирском, а кто в монашеской одежде. Множество компьютеров создавали едва слышимый гул, стрекотали принтеры, вплетались разговоры, кто-то кому-то постоянно звонил. Мне это почему-то напомнило штаб. Николай подтвердил.

- Это сердце нашей обители. Пойдемте, покажу еще кое-что.

Он провел нас сквозь этот штаб, где на нас не обратили внимания, и, минуя коридоры, показал просторное помещение, заставленное стеллажами со стеклянными сосудами. Присмотревшись, мы поняли, что в них плавают человеческие органы.

Я не поверил своим глазам, но нечто червеобразное слегка дернулось. Пришлось подойти поближе. К своему ужасу я понял, что это вырезанное влагалище, которое слегка подергивалось и будто дышало половыми губами. Словно почувствовал моё приближение, орган набросился на стеклянную стенку как пиявка. Губы разошлись, в глубине я увидел ряды мелких игольчатых зубов. Видит Бог, я многое видел в жизни, но тут мой желудок не выдержал и меня стошнило.

Николай засмеялся.

- Бывает! Это от ведьмы одной. Чует, мразь, мужика. Семнадцатый век. Она силу через хер пила.

- И зачем вам такая, хм, коллекция? Тут всё такого толка? – спросил Дмитрий.

- Да, ведьмы, колдуны, всякий сброд, - охотно пояснил наш экскурсовод. – Органы держим тут, чтобы они не могли перевоплотиться, и чтобы их коллеги не могли их собрать заново. Злые силы очень жаждут сюда попасть.

- Собрать заново – это как? – задал общий вопрос Вадим.

Но монах не ответил, а повел нас дальше. В конце концов, обходя встречающихся людей в походных одеяниях, иногда даже с оружием, мы вышли в круглое помещение, по контуру имевшее темные провалы. В центре стояли вооруженные охранники.

- Вам туда! – Монах показал рукой на один из порталов.

- И как это будет? – Вадим проявил своё любопытство. Впрочем, мне тоже было интересно.

- А никак. Один шаг и вы там.

- Я верно понимаю, - перебил его Дима, - что это всё порталы?

- Да.

У меня голова закружилась от осознания, к какому миру я прикоснулся. Действительно: что им какой-то провинциальный колдунишка!

Один шаг, короткий миг темноты и – мы на месте. Вылезаем из подвала наружу. Светит неяркое из-за облаков солнце. Воздух чуть суше. Вокруг развалины, груды битого кирпича и бетона, кусты. А так, никакой разницы: поют птички, да ветерок обдувает лица. Возникла мысль, что нас разыграли.

Пока не послышался тяжелый шум огромной работающей машины вдалеке. Скрежет, скрип, лязг движущихся шестеренок, свист пара от сбрасываемого давления – всё это в один момент, по ветру, донеслось до нас. Бегемот!

Взобравшись повыше на развалины, наша команда в молчании уставилась на горизонт. До самой границы поля зрения шла искалеченная, но восстанавливающаяся редкими порослями кустарника земля. А дальше…

Высотой, казалось бы, до неба там урчала как живая та самая машина, бесформенное нечто. Выдыхая огромные клубы пара и выбрасывая вокруг нечто вроде клешней, Бегемот почти не двигался, поглощая ресурсы. Иногда от его корпуса отделялись ракеты. Бухали гигантские пушки. Теперь стали слышны и взрывы. Момент – и на корпусе этого чудовища расцвели огненные цветки. Очевидно, что кто-то до сих пор пытался его атаковать.

Вадик достал бинокль. Мы по очереди рассматривали Бегемота, пока мне не показалось, что в ответ что-то блеснуло и в нашу сторону не выстрелило чем-то похожим на дрон.

- Валим, ребята. Мы тут за другим.

По дороге мы обсуждали увиденное.

- Да не может человек создать такую махину! – уверенно вещал Вадик.

- Да, такой колосс впечатляет, - отреагировал его брат, - но думаю, что это машины поменьше делали Бегемота.

- Возможно, - не унимался младший, - но как такая махина может двигаться? Это не возможно!

- Видимо есть способы, свои какие-то технологии, не известные в нашем мире.

Из-за кустов вылез вполне себе обычный мужик. Правда, напоминал он больше всего бомжа.

- Здорово, мужики! – обратился он к нам на вполне себе чистом русском языке. Впрочем, чего это я. Говорили же, что это наш мир, только с немного иным путем развития. – Есть чего пожрать? Вы к Ключнику? Давайте провожу! Тут недалеко. А курево есть?

Мы выгребли ему всю еду, что была с собой. Вадим отдал пару пачек сигарет. Местный житель просто расцвел. И дальше говорил без умолку. Из его слов мы узнали, что Иван тут возле тропы и живет, кормится от «туристов» да «чем Бог пошлет».

Иван остановился вдруг.

- Вам сюда.

- Э-э-э, куда? – не понял я. Вокруг ничего не напоминало дом Ключника. Всё те же руины и кусты.

- Да вот же, - абориген махнул рукой вниз. – Землянка. Под землей. На поверхности жить опасно. Вот те крест!

И верно: среди кустов прятался темный провал – просто так и не заметишь. Мы попрощались с Иваном, и тот, довольно попыхивая сигаретой, убежал трапезничать в свою нору.

- Ну что, пойдем? – Дима сделал первый шаг.

Сердце ёкнуло. Я покашлял у входа. Ответом мне была тишина.

Делать нечего, пришлось спускаться под землю. Внизу нас ждала вполне себе обычная дверь, в которую мы и постучали. Вскоре послышался шум отодвигаемого засова. В проёме нас встретил высокий мужик в возрасте, одетый в синие протертые джинсы, обвисший свитер и ярко-зеленые обрезанные резиновые сапоги. Шкиперская борода, массивные очки в роговой оправе, схваченные синей изолентой, – не так я себе представлял этого таинственного человека.

- Вам кого? – спросил мужик.

- Как дела на Плюке? – со смехом спросил Вадим. Подозреваю, что не одного меня увиденное шокировало.

- Ключник нам нужен, - прояснил ситуацию Дмитрий. – Это вы?

Человек поманил нас за собой вглубь землянки, заставленной, как оказалось, множеством приборов в духе соцреализма времен СССР. Остановившись посредине помещения, он гордо ткнул себя пальцем в грудь и сказал:

- Ключник это – я!

Помимо воли из меня вырвался нервный смешок. Пришлось напомнить самому себе, зачем и почему мы здесь.

- Нам нужен Ключ, - сказал я. – Нас прислал отец Николай.

- Вот как? – Ключник стоял и смотрел, не мигая, на нас. Зато весьма активно мигали лампочками приборы. – А зачем?

Интуиция подсказывала мне, что нужно спешить, поэтому я высказался коротко и ёмко.

- Нейтрализовать Черную Книгу.

Ключник кивнул.

- Подойди.

Я подошел, ожидая почему-то, что мне выдадут некий механизм. Но Ключник просто прикоснулся рукой к моей груди.

- Готово. Вам пора.

- Э-э-э, в смысле – готово?

- Возьмешь книгу в руки, ключ сработает. Точка.

Ключник смотрит на меня. Я – на него. Чувствую, как закипаю. На хрена мы сюда перлись? Что это за бред? К счастью, Вадима разобрало любопытство.

- Друг, - обратился он к хозяину землянки, - а почему ты тут, а не там живешь? Что за прикол?

- Подальше чтобы от людей. Дар у меня такой: Ключи давать. Любые. От всего. Если я буду жить ТАМ, ко мне будут ходить все, кому не лень, включая дураков и сволочей, - охотно поясняет Ключник. – Каждый задает этот вопрос. А я, в первую очередь, ученый. Здесь изучаю Бегемота. Это же уникальный случай искусственного интеллекта. Едва ли не живое существо! Уверен, что с ним можно наладить диалог. Он же постоянно развивается!

Ключник глянул на какой-то прибор.

- Вы что, рассматривали Бегемота? Вам же ясно сказали, не отвлекаться! Будет налет. Бегите. Бросайте вещи. Бегом, ребятки!

И мы побежали, сразу поверив этому ученому. Задыхаясь, добежали до нужных развалин, где скрывался портал. Можно было выдохнуть. Мы расслабились и даже обменялись парой шуток.

Но уже на входе в нужный нам подвал грудь Вадима, идущего последним, вдруг расцвела кровавым цветком. Из тела торчала металлическая клешня, внезапно раскрывшаяся во все стороны лучами-крючьями. Гибкий трос дернулся, и тело нашего друга исчезло в кустах. Я автоматически дернулся следом.

- Бежим, болван! Ему уже не помочь! – остановил меня Дима.

Сделав шаг в темный проём, мы оказались в том самом круглом помещении с порталами.  Только на этот раз там было пусто. Николай ожидал нас. Не успев и рта раскрыть, я понял: что-то не так. Пол вибрировал, стены ощутимо сотрясались. Землетрясение? Людей эвакуировали?

Встречавший нас монах никак не отреагировал на то, что нас вернулось меньше, а просто протянул нам наши телефоны. Подозреваю, что он ожидал возможность потерь.

- Быстрее, нас атакуют!

Он провел нас через практически пустой штаб. Мы вышли наружу.

- Смотрите.

Перед главными воротами монастыря дугой стояли схимонахи (1) во главе с настоятелем, числом около десятка, а за ними остальная братия за исключением послушников. Схимонахи были облачены в аналавы (2) с шитьем серебряными нитями. Все они пели молитвы. Никаких атакующих я не заметил, хотя земля всё так же дрожала.

Я догадался перейти в состояние турийи. И едва не упал от увиденного, Николай с улыбкой меня поддержал под руку.

- Круто, правда?

Весь монастырь накрывал полупрозрачный золотистый защитный купол, за которым клубилась вязкая тьма, прилипая шлепками и расползаясь по поверхности, иногда открывая огромные горящие зеленым глаза. Некая демоническая злобная тварь смотрела внутрь купола, иногда пытаясь прожать его черной дланью.

Одеяния схимонахов выглядели иначе: все узоры светились, выходя за границы ткани, на которую были нанесены, образуя, таким образом, нечто вроде силовой брони.

Один из монахов внезапно упал на колено. Горлом хлынула кровь. Но он, осеняя себя крестным знамением, с заметным трудом смог подняться.

- Будь силен духом, брат мой! – поддержал его настоятель. – Ибо вера наша крепка.

Стоящий по правую руку от настоятеля схимонах крикнул, будто из пушки выстрелил – у нас заложило уши, - но почему-то на латыни:

- Mala quare non suscipiamus (3)! Прорыв периметра!

Сквозь защитный слой ворот внутрь проник демон, напоминающий шевелящийся антропоморфный лоскут черной ткани. Тут же наперерез ему откуда-то выскочил сухонький дедушка-монашек  в рясе, телогрейке и ношенной скуфейке (4). Дедушка этот намертво сцепился руками с демоном, и не отпускал его, пока тот не развоплотился. Мы переглянулись с Димой, впечатленные, – пусть не весь спектр, но он тоже что-то видел.

Вот теперь я понял, что наши потуги были на уровне яслей. Словно малыши, играя в песочнице в машинки, вышли на проезжую часть, пытаясь применить к едущему транспорту те же законы, что и в своей игре. В определенном смысле я был раздавлен. С каждой потерей это копилось во мне. Еще я был жутко заинтригован: сколько тайн скрывает этот монастырь? И что нужно сделать, чтобы достичь такого уровня? Это вообще для меня возможно?

- Посмотрели? - Николай задорно рассмеялся. Его переполняла энергия. – Я расширил Диме возможности восприятия. Такое стоит увидеть. – Он подмигнул. – Но вам пора. Это пока проба сил. Вскоре будет настоящая атака.

Мы обнялись на прощание. Николай вывел нас к подземному ходу. На выходе нас ждал водитель. В молчании мы с Димой сели в транспорт и нас повезли в город. Мой друг ушел в себя, вцепившись в чётки, переживая потерю брата. Я же только сейчас обратил внимание, что телефон пестрит сообщениями и пропущенными вызовами. Мне показалось, что прошло не пару часов за этот день, а несколько месяцев. Ощущая себя выжатым и обессиленным, не выспавшийся, я какое-то время тупо пялился в экран смартфона и не понимал текста и смысла.

Аня писала: «Я больше не могу, прости. Слишком поздно». Пропущенные звонки от её мужа и голосовое сообщение в мессенджере. Аня погибла, выпав с окна на седьмом этаже. Не понятно, суицид это, случайность или же её подтолкнули. Догадываюсь, в чем дело, но мне вдруг стало настолько плохо, что все переживания обрубило спасительное равнодушие. Вся эта история мне порядком надоела. Кто решил, что всё должно быть именно так? Я просто тупо смотрел в окно, не замечая пейзажей, не в силах даже заплакать.

По возвращении в город наши дороги с другом разошлись. Ему предстояло как-то объяснять родным, что Вадима больше нет. Договорились созвониться завтра. Всё было понятно и без слов. Мы кивнули друг другу.

Мои же ноги сами собой понесли меня к Марине.

Женщина встретила меня в шелковом зеленом халате. Она всё поняла по моему лицу. И просто скинула одежду, оставшись в черных стрингах.

На ночь я остался у неё, с первобытной яростью и животной страстью возвращая себе право и вкус жить. Обессиленные, мы заснули, крепко обнявшись. Но перед этим Марина выплакалась, рассказав о гибели два года назад мужа и сына, за которых она и мстит.

Короткий, но яркий сон не принес отдыха.

А утром на кухне меня уже ждал Артем.

1 – высшая ступень монашества.

2 – аналав (особый параман) - Четырёхугольный плат с изображением восьмиконечного креста на подножии орудий страстей и черепа Адама, носимый на груди православными монахами.

3 – (лат.) Зло не пройдет.

4 – Скуфья - повседневный головной убор православного духовенства и монахов.

Капли света (5\5)

Её энергия подхватила, рассмешила и взбудоражила.

- Сашочек, дорогой, а пойдем в кино со мной. Одной скучно. А там фильм супер!

Сейчас, спустя вроде бы и всего несколько месяцев, не вспомню, о чем был блокбастер. Поскольку на то блеклое воспоминание наложилось другое, более весомое.

Буквально спустя пять минут после начала сеанса я почувствовал давление на затылок. Знаете, как бывает, когда люди чувствуют взгляд? Вот это из той же оперы.

Я обернулся.

Сердце кольнули узнавание и предчувствие. Через десяток рядов позади меня, с краю, сидел знакомый мне паренек по прозвищу Колдун. Даже не смотря на затемненность кинотеатра, он не снимал солнцезащитных очков – привычно прятал глаза.

В той прошлой жизни я знал его еще как начинающего экстрасенса, сам еще только едва-едва начав медитировать. Мой тезка, Саша Колдун, как его звали в тусовке, начал свой путь бодро, и даже вел практику, лечил людей. Но вот в какой-то момент свернул на кривую дорожку и выбрал сторону зла. Тогда же он безуспешно пытался отбить у меня мою девушку. Короче, взаимных симпатий между нами быть не могло. Неприятный тип, стремящийся довлеть над окружающими.

Колдуна окутывала мрачная и душная аура. Это интуитивно чувствовали рядом сидевшие люди: выглядело это забавно, но вокруг него образовалось пустое пространство из оставленных кресел.

Я отвернулся и приготовился. Случайности не случайны. Только не в нашем деле. Тем более в свете последних событий.

Да. Тут же последовал незримый удар злой разрушительной воли. С чем бы это сравнить? Так пытаются пробить стену кувалдой. С одного удара не получится. Но если удастся в итоге пробить чужое сопротивление (ауру, если угодно), ты получишь большой жирный плюсик к своей силе – в определенном смысле, как вампир, выпьешь энергию человека. Порченный таким образом бедолага заболеет на пару недель в лучшем случае.

Его ошибкой было дать себя увидеть - я успел подготовиться, перейдя в состояние турийи, заметив мимолетно, что делать это становится от раза к разу легче. Очевидно, что, условно говоря, в боевой стрессовой ситуации организм мобилизуется.

Так мы и сидели сколько-то времени – в таких режимах чувство времени отсутствует. Он сверлил меня злой волей, я же в ответ не сопротивлялся, а только накачивал себя светлой энергией и с любовью отдавал ему. Надолго его не хватило, он сдался и взбешенный выбежал из кинотеатра, по пути пнув щеночка, забежавшего с улицы от жары в приоткрытую дверь. Собачка завизжала, заскулила и на трех лапках, поджимая покалеченную, поспешила спрятаться. Вот ведь свинья, подумал я. По больному бьет.

Меня же после победы затопила эйфория, чистейшая светлая радость. Так я и сидел до конца сеанса, находясь в медитативном состоянии.

Леночка что-то щебетала про кино, когда мы вышли на улицу.

- Ой, мне что-то так хорошо стало! Прям отдохнула!

Я рассмеялся, обнял её. Угостил мороженным и распрощался. День впереди еще долгий. В планах посещение Чтецов, но пока что я решил позвонить Артему, поделиться подозрениями.

- А, помню этого хуилу, - ответил мой друг.

- В общем, думаю, так-то, это зацепка.

- Да к бабке не ходи! Думаю, это жирный такой след. Так даже проще. Сделаю пару звонков, узнаю, с кем тусуется Колдун-пердун этот, а-ха-ха. – Судя по голосу Артема переполнял энтузиазм. Вероятно, так гончая берет след зверя. – Я тебе перезвоню позже. – Он помолчал. – А сам ты как?

- В норме, - говорю. – Собираюсь к Чтецам.

- А, молоток! Давай, успехов. Только не пугайся: они не совсем люди.

***

Указанный адрес привел на край города, где во множестве  жались друг к другу двухэтажные домики на несколько квартир, гаражи и сараи. Здесь приятно гулять, много зелени и тихо.

Нужное мне здание выглядело ветхим и заброшенным, и явно не жилым. Окна заколочены. Невзрачная дверь с облезлой коричневой краской и никаких табличек. Впрочем, чего я ожидал? «Здесь работают за золотые монеты Чтецы, заходи кто хошь»? Смешно.

Осторожно постучав в дверь, я прислушался и услышал мягкие шаги – так могла бы идти очень крупная кошка, почти неслышимо, если бы не скрипучие половицы.

Встретил меня… знаете таких мелких торговцев с Татуина во вселенной Звездных войн? Джавы. Вот такое существо, по пояс мне ростом, и стояло напротив, полностью скрытое темным балахоном. В молчании этот карлик развернулся и поманил меня за собой.

Внутренняя отделка отличалась от фасада. Общее впечатление было такое, что я попал в современный офис: светлые коридоры, кабинеты, несколько людей и множество снующих Чтецов. Мой проводник провел меня к одной из комнат, где за столом, в окружении стеллажей с книгами сидел очевидно нужный мне специалист.

Карлик протянул, не глядя, руку за спину и снял с полки книгу в простой коричневой обложке без надписей. Положив её перед собой и открыв, Чтец маленькой ручкой в перчатке указал мне на стул.

- Первый раз? – спросил он вполне себе обычным голосом. Я ожидал писка, не знаю почему.

- Да, - просто ответил я и кивнул для убедительности.

- Золотой. – Пришлось чутка поломать голову, прежде чем я понял, что с меня требуют плату. И когда я выложил на стол монету, Чтец спросил: - Что у тебя?

Пришлось по возможности кратко объяснить ситуацию. Существо, хмыкнув, полистало книгу.

- Золотой. – Монета звякнула жалобно, прощаясь со мной. – Чего ты хочешь?

- Э-э-э, - такой подход, честно, слегка обескураживал. – Понять, что делать в такой ситуации. Как её безопасно разрешить.

- Точно? – Он внимательно смотрит в книгу. Из-за капюшона и намотанного шарфа не видно ни лица, ни глаз, но наклон головы красноречивее взгляда. – Тут другое написано.

Я задумался. Вспомнил последние события.

- Ну, не знаю, вырасти как-то, что ли. На ступень подняться. Понимаете?

- Золотой. – Чтец хмыкнул и причмокнул губами. Гномы они, что ли, или лепреконы? Я бы уже ничему не удивился. – Что делать: уничтожить Книгу. Это лишит силы твоих врагов.

- И как же?

- Золотой. – Шелестят страницы. Четыре монеты ярко блестят в свете неоновых ламп. – Тебе, - он сделал ударение на этом слове, - нужно посетить Ключника.

- И где его искать? – Я уже приготовил последнюю монету, но нет.

- Тебе подскажут.

Я помолчал. В такую игру можно долго играть, чтобы хоть что-то понять. Тут с собой нужно сундук монет.

- Это всё?

- Золотой, - привычно произнес Чтец и хмыкнул. – Забери у них Оскверненную Чашу. Это будет твоим артефактом и твоей наградой. Это всё.

Существо ловким привычным жестом смахнуло монеты.

В полной прострации я вышел, ведомый проводником, на залитую солнцем улицу и долго стоял, пытаясь понять, в каком мире нахожусь, и что вообще происходит. Из этого состояния меня вывел телефонный звонок. На рингтоне Rammstein Ich will– бодрит.

- Ну как ты там, не забздел, братишка, а-ха-ха? – Артем звонит. Ясно. Да, ха-ха-ха. Ха. Ха. Ха!

- Всё нормально, - отвечаю я. – В шоке, конечно. Когнитивный, мать его, диссонанс. Мог бы и предупредить!

- А я предупредил! – Смеется. – Я чего звоню? Пробили твоего Колдуна. Делов-то на полчаса! У них там была своя тусовочка типа эзотерическая, но последнее время они куда-то пропали, ни с кем не общаются. Но земля слухами полнится. Мол-де, крутыми стали ребята, собирают свою секту. Чуешь, чем пахнет?

- Угу. Дерьмом.

- Не ругайся, Саня, тебе не идет.

- А как мне говорить? – я усмехнулся нервно. – Пахнет калом? Экскрементами?

- А-ха-ха! – Артем откровенно в голос рассмеялся. – Ну, да: дерьмо и есть дерьмо, не поспоришь. Короче, Склифасофский, банда у них такая: во главе некто Клаус, плюс Свиномордый и Колдун. Еще некая Червячка. Ну и шушера всякая – из неофитов, как я понимаю. Набирают толпу припизднутых, будут фокусы показывать да голову морочить.

Да уж, фокусы, подумал я, но вслух ничего не сказал.

- Осталось найти их логово, - продолжил Простаков. – Это вопрос времени. Ну, видишь, всё проще оказалось.

- Да если бы! – в сердцах воскликнул я. – Нужно Книгу нейтрализовать. Для этого искать Ключника какого-то. Не в курсах, к слову?

- Нет. А Николай чего?

- Буду ему звонить сегодня, конечно…

- Ну и чудно! – Артем смеется. Что ему всё весело так? Бухой, что ли? – Берем тогда после этого биты и идем их крошить! Против черной магии хорошо помогает целительная пиздюлина – проверено временем. Они все тут слабы.  Я уж помогу по старой дружбе.

- Спасибо, - вяло реагирую я, а сам думаю о том, как он не прав, говоря про их слабость. Да и чем он биться собрался – костылями?

- Спасибо не булькает, - разъясняет мой боевой товарищ. - С тебя бутылка.

- Добро.

- Пока. До связи!

Зачем-то обернувшись по сторонам – не иначе, чтобы убедиться, что привычный мир всё еще на месте, - я понял, что нужно взять паузу. Возникла потребность слегка заземлиться. Поэтому, немного поплутав по улочкам, ноги сами привели в магазин. Там я купил пару бутылочек дорогого темного пива.

А после сидел на скамейке в сквере, в тени, смотрел на прохожих и размышлял о том, куда ведет меня Путь, с чем еще предстоит столкнуться, и что делать. Моих знаний явно не хватало. Поэтому решил позвонить Николаю. Но дозвонился лишь со второй попытки.

- А, Саша, день добрый! – поприветствовал он меня. – Как, чуешь Божий промысел?

Монах рассмеялся. Я вздохнул. Рассказал про последние события.

- Да, есть разные способы нейтрализовать оккультные книги. Ключник – один из них.

- А сразу было не сказать?

- Сказал бы по факту. Просто Ключник – далеко не самый простой метод. Что-то тут не так. Возможно, дело куда круче, нежели мне показалось вначале.

Последовало молчание.

- А сжечь её просто нельзя? – спросил я.

- Не всегда, - спокойно ответил монах. – В таких, как у тебя, случаях это не решит проблему. Образно говоря, это как закрыть форточку без стекла – всё равно будет дуть. Только дуть будет злом, темной магией. Понимаешь?

- В целом, да. – Пиво меня расслабило, голос у меня тоже спокойный. – Ну, так где этот Ключник, и что там у него за ключи?

- Ключи здесь метафора, - поясняет терпеливо Николай. – Как ключи от судьбы, ключи к разрешению ситуации, к сердцу и так далее. Как символ. Как то, что дает возможность что-то открыть или закрыть. Символ устранения преграды. Уразумел?

- Вполне, хоть и не до конца.

- Ну и молодец, Саша. Как будешь готов, звони и приезжай в наш монастырь, я тебя проведу. Ты нашел Книгу?

Я допил пиво и выбросил бутылку в урну рядом со скамейкой.

- Нет. Но мы напали на след. Есть зацепка. Умные люди говорят, что это лишь вопрос времени.

- Ну и слава Богу! У тебя всё?

- Э-э-э, нет, - мысль вышла сама. – Что такое Оскверненная чаша?

- Используется в ритуалах черной магии для подношений демонам жертвенной крови.

- М-да уж… - только и смог я выжать из себя.

- Мне пора, Саша. Не вешай нос. Я помолюсь за тебя.

Такой вот разговор вышел. Накатила эмоциональная усталость. Пойти домой и поспать – вот лучшее возможное решение. Нужно было отдохнуть: на завтра запланирована встреча группы. Хотя бы увижу старых друзей – всё радость.

Но вечером мне позвонила жена Стопчатого. В слезах. Мы хорошо знакомы, я был у их дочери крестником.

- Дима погиб. На работе плита сорвалась. Приходите на похороны в понедельник. Пока.

Снились душные обессиливающие сны. В них бесконечная вереница фигур в темных плащах проходила мимо огромного сосуда. Каждый из этих людей делал надрез на руке и сцеживал сколько-то крови. Из пульсирующего мрака к подношению тянулась когтистая рука демона.

***

На встречу с группой я шел с тяжелым сердцем. Смерть – это почти всегда неожиданно. Как сказал мудрец, если переиначить на свой лад, трагедия в том, что человек не только смертен, а еще и внезапно. Никто не знает, сколько ему отпущено. Часики тикают. И неизбежно впереди самый строгий экзамен.

Часовая утренняя медитация вернула мне спокойствие. Но из-за этого я опоздал.

Когда я пришел к Дмитрию, все уже были в сборе. В квартире хозяина приятно пахло благовониями. Стены украшали кришнаитские плакаты и полотна. Весь интерьер комнаты был выдержан в определенном стиле: в углу алтарь, задернутый занавеской, минимум мебели и множество подушек и пуфиков вдоль стен. Приятная атмосфера.

Все угощались травяным чаем и пирожными. Я поприветствовал всех. Пожал руки мужчинам, обнял женщин. Ольга меня поразила своим внутренним светом – если бы эльфийке суждено было воплотиться в земной реальности, то это точно она.

- А Стопчатый где? – спросил Вадим, брат Димы.

Пришлось рассказать.

- Кто сможет, в понедельник похороны.

- У меня, увы, вечером поезд. Дома дети, - отреагировала бывшая жена.

Мы немного поговорили о том, кто как живет. А после я рассказал всё, что узнал за последнее время. Ожидаемо реакция вышла разной. Вадим просто засмеялся в голос.

- Ключник, значит? – спросила Оля. – Тяжелый случай.

- Ты знаешь что-то?

- Знаю.

- Так поделись.

Ученица Николая рассказала то, что знала. Выходило, что Ключник этот живет в параллельной реальности, как отшельник. Тот мир очень похож на наш, вот только там не изобретали атомную бомбу. История там пошла по иному пути. Во время аналога нашей второй мировой войны Американский Альянс (Северная и Южная Америки), когда Рейх стал побеждать, вложив все ресурсы двух континентов, создал оружие возмездия – Бегемота. По сути, гигантский танк с опытным образцом искусственного интеллекта. Бегемот неуничтожим из-за своих размеров, брони и постоянного саморемонта и самообновления. Он просто стирал с лица земли города, забирая ресурсы и оставляя пустыню, руины и мертвецов.

Вот только ИИ подвел. Уничтожив нацистов, Бегемот не остановился, а покатился дальше по всей планете. На данное время существуют лишь остатки цивилизации, и то больше в подземельях. В горах и пещерах ютятся дикари. Царит закон джунглей. Кто-то наивно пытается противостоять.

Вот туда нам предстояло отправиться. Не понял пока, правда, как.

Мы молчали. А потом в голос заржал Вадик.

- Оля! Ну, Бога ради! Ладно Сашок – он тот еще фантазер, но ты-то!

Рассказчица никак не отреагировала. Подождала, пока смеющийся успокоится.

- И вот туда предстоит идти.

Все зашевелились. Никита, до того молчавший – его, похоже, вообще ничего не удивило из наших историй, - выразил желание сходить покурить. Вадим пошел с ним.

- Ну, вариантов у нас, я так понимаю, нет других? – полувопросительно сказал Дима. – Нужно лишь решить, кто идет и когда.

- Я, к сожалению, - произнесла тихо Ольга, - не смогу. Николай посылает меня в другой город с миссией – искать того, кто раздает Книги. Да, и честно, не горю я желанием еще раз туда возвращаться.

- Ты была там, выходит? – поинтересовался я.

- Была, - кивнула женщина. – Считай, это была моя инициация.

Меня разбирало любопытство, но я счел, что еще не время для расспросов. Сколько же всего я не знаю? Живу в своём выдуманном мирке, больше напоминающем ватный кокон.

Вернулись парни с перекура.

- Мы посовещались, - обрадовал нас Вадим, - мы в деле. Похуй веники. Если не решить проблему, будет только хуже. Так? Эти упыри, почувствовав силу, не только нас доконают, но и развернутся так, что мама не горюй.

Спорить было не о чем.

- А ты чего, Никита? – я обратился к нему. – Дал обет молчания?

- Не, - мужчина усмехнулся, - всё ровно. Просто пуганые мы. В Питере когда жил тут пару лет с Мастером, всякого навидался и наслушался. Я уже навел справки, пока курил. Корешок мне скинул адресок этого Свиномордого – слишком приметная личность. Навещу его, пожалуй.

- Ты уверен? – Дима тронул его за плечо.

- Абсолютно. Если что, маякну. Я в деле. И не таких гоняли.

Договорившись держать связь каждый день, мы прощались. Анюта обняла меня в прихожей и прошептала на ухо:

- Вы уж поспешите, очень тяжело.

Обняла меня и Оленька. Сверкнула чистой искренней улыбкой. Глаза, полные любви и мягкой иронии, заглянули вглубь меня.

- Удачи, Идущий! – сказала и поцеловала в щеку, оставив запахи трав и мёда. – Не бойся ничего.

***

В субботу вечером от Никиты пришло смс, которое я не сразу увидел: «Всё куда серьезнее. Они мне не по плечу. За мной охотятся. Я пока скроюсь. Будьте осторожны!».

Перезвонив, я наткнулся на выключенный телефон.

А вечером в воскресенье от Никиты в мессенджере пришло фото. С ужасом и брезгливостью, не сразу поняв, что вижу, я рассматривал нечто, похожее на изуродованную рукой безумца карикатуру на человека. Это была кожа, натянутая на каркас. Кожа нашего друга. Рядом к стене в сидячем положении прислонили окровавленное тело. Из тени в углу в кадр попадала толстая рука с мясницким тесаком.

Я выронил телефон. Разум отказывался понимать. И когда раздался звонок, я далеко не сразу ответил на вызов. Но это был Артем.

- Хэллоу, братишка! Нашли мы ваших пиздюков. Пора браться за дело! – Я молчал. – Алло! Ты тут?

Трудно было найти силы, чтобы рассказать такие новости. Но я понимал, что нам как никогда нужна помощь.

- Хуясе! – отреагировал Артем. – Это уже серьезно. Ладно, не бзди, подстрахуем! Советую вам всем держаться вместе. Но особой помощи не обещаю: все основательно заняты. Я ж тут не главный. Тут вообще уместно в полицию звонить, пусть тоже пошевелятся.

- Сделаем.

- Но никто, в принципе, вам особо не поможет и взвод автоматчиков не даст. Понимаешь?

- Угу. Пока.

Отчаяние – вот это я понял. Из сердца сама собой шла искренняя молитва. Я вспомнил слова Николая: чем хуже, тем лучше.

Капли света (4\5)

К счастью, хозяйкой квартиры оказалась Марина, знакомая мне в своё время по музыкальной сфере. Высокая стройная женщина с зелеными глазами, гривой черных волос, диким взрывным характером и очень нежным вокалом, - она была явным украшением своей группы. Давным-давно я, пьяный, после концерта, читал ей стихи, а она смеялась и целовала меня - жаль не всерьез.

Марина успела познакомить меня с частью людей. Я, правда, никого не запомнил, кроме здоровенного негра Мдобы с африканским барабаном. Вероятно, что я развил бы тему знакомств и даже перешел бы к сути своего посещения, но из плавного погружения в атмосферу культурного отдыха меня вырвал чей-то пьяный рык.

- Александр ли это Батькович Ушаков никак?

Из-за людей, кучковавшихся вокруг негра, сильно хромая, вышел мой давний знакомый Артем Простаков. Черные штаны карго с множеством карманов, синяя рубашка с длинным рукавом – стиль всё тот же. Когда-то мы вместе занимались рукопашным боем. Нормально общались, выпивали, философствовали, но после жизнь нас развела по разным углам.

Высокий, широкоплечий, сейчас обзаведшийся эспаньолкой, длинноволосый, улыбчивый и широкой души человек, он был искренне меня рад видеть. Мы крепко пожали руки.

- Какими судьбами тут, Санчелло? – Он ткнул меня кулаком в живот. – Занимаешься еще?

- Я тут ищу кое-кого, мне нужна помощь. А с драками я давно завязал, выбрал мир во всем мире, - охотно ответил я. - Айкидо четыре года. Потом всё. А ты как? Прости, не могу не спросить. – Только слепой бы не увидел, что причиной хромоты Артема были протезы. Да и на месте левой руки я увидел перчатку и неподвижные пальцы. – Ты не на войне, часом, побывал?

Артем рассмеялся.

- Нет, но похоже на то… Ничего, эти пидарасы еще ответят.

Он помолчал. Скрипнул зубами. Подмигнул мне.

- Мы воины света, солдаты добра? Пойдем на балкон, я покурю. – Мой добрый знакомец схватил меня под руку протезом. –  Помоги чутка добраться… Выпьешь коньячку, кстати?

- Охотно.

- Ну и славно.

Мы прошли на широкую не застекленную лоджию, заставленную кое-какой мебелью и цветами. Вид с десятого этажа открывался потрясающий: стройка, поля, лесочек вдали и изгиб реки. Во дворе умиротворяюще шумела детвора. Артем протянул початую бутылку.

- Дак что ты тут забыл, Саня? Не похоже, что ты на тусовку приперся.

Я сморщился от дешевого коньяка, занюхал рукавом. Простаков сделал приличный глоток и с видимым удовольствием закурил. Прикрыл дверь.

- Если я расскажу, ты сочтешь, что я ку-ку.

- А я тебя удивлю! – Артем вперил в меня взгляд, поправив очки. – Не бзди, вываливай как есть.

Жестом попросив сигарету и закурив, я рассказал ему про известные события.

- Вот такие дела, бро.

Мы выпили еще по глотку. На этот раз спиртное зашло охотнее.

- Понятно. – Артем спокойно курил и смотрел вдаль. – А от нас ты чего хочешь?

- Дак ты с Сопротивленцами? – Очень меня удивила эта мысль. И потому вопрос я задал каким-то смешным фальцетом.

- Тупое название, не находишь? – Артем повернул голову в мою сторону. – Дак какой помощи ты ждешь? Чтобы мы их нашли и пиздюлей вломили? А сам чего? Там же, по ходу, детишки какие-то черной магией балуются. Пугают вас – и только. И нет лучше средства, чем битой по ногам пройтись.

Я впал в легкий ступор.

- Ну, не знаю. Я как-то не думал… Точнее, думал, что тут мне подскажут. Явно же злые силы! Их нужно остановить.

Простаков тяжело вздохнул.

- Добро, зло. Ты серьезно?

- Да, а что? Что не так? Есть день, есть ночь. Есть две силы, противостоящие друг другу. Уж в этом я успел убедиться. И каждый, - алкоголь сделал мой голос громче, чем мне бы хотелось, - каждый, повторюсь, в этой борьбе занимает своё место.

- Убедил, дружище, - мой собеседник откровенно ухмылялся. – Как скажешь. И победить зло – это суть добра, не так ли? И ты, как я понимаю, слишком для этого добренький? Так, что ищешь помощи.

- Слушай, я, правда, не знаю. Я с таким еще не сталкивался. Да, есть принцип непротивления злу насилием. Но я не наивный уже идеалист, и понимаю, что срут все лошади. Только кто-то предпочитает об этом не думать и скакать по полю, а кто-то вынужден чистить конюшни. У каждого своя карма.

- Так себе пример, Саня, - отреагировал Артем. – Но я приблизительно понял. Вот что я тебе скажу, а ты послушай. Мы тут занимаемся делами посерьезнее на пару порядков. Это всё равно, как если бы ты пришел к соседу-менту просить помощи, когда твоего ребенка другой ребенок в песочнице толкнул. Понимаешь?

Не сказать, что я обрадовался, услышав это – мне было доступнее думать, что мы всерьез столкнулись с силами зла. А тут про детей.

- Дай сигарету, Тёма.

Курил молча. Думал. Посмотрел на пояс Артема: два ножа и баллончик газовый в чехлах.

- Возможно, ты и прав. Тебе виднее.

От сильного хлопка по плечу я едва не вылетел с лоджии.

- Слушай, дружище. Вот как мне видится ситуация. До тебя докапывается какой-то хрен, так как ты случайно напал типа на некий след. Этот мудрила посылает тебе демона, чтобы мучить тебя. Так? Так же начинают пощипывать людей с вашей группы, э-э-э, молодых экстрасенсов. И ты хочешь чего конкретно? Чтобы от вас отвяли? Книгу достать эту? Предать горе-колдунов огню?

- Типа того.

- Ну, чувак, до вас доебались – это ваша борьба. Чего тут не ясного? Считай это испытанием и инициацией. Хватит хуйней страдать! Видно Вселенная решила, что вы способны на большее. Это хорошая новость. Как созреешь, приходи к нам. Нам помощь не помешает.

- Не уверен, что готов. Да и вообще, я другого хотел.

Артем откровенно рассмеялся над моими словами. Надо мной. Но снисходительно, по-братски.

- Запомни, Саня! - На плечо мне опустилась тяжелая рука. - Тот путь, на который ты  встал, ведет однозначно к потерям и страданию. – Он потряс перед моим лицом протезом. – За познание своя цена. Жил бы как все, но тебе мало было – ты захотел большего. Теперь не жалуйся. У этой игры совсем другие правила.

Артем отошел и снова закурил. Совсем, видать, ему на здоровье плевать.

- И что посоветуешь? – спросил я.

- Всегда идти до конца, если сделал выбор. Иначе выбор сделают за тебя. Уж я кое-что в этом понимаю.

- И какова твоя цена?

Колючий пронзительный взгляд пришпиливает меня к полу. Возникла мысль просканировать моего визави. Запоздалая мысль. Слишком расслабился.

- Я заключил договор с демоном.

При этих словах невольно холодный пот выступил на коже. Слишком еще живо было воспоминание о ночной встрече.

- Неожиданно?

- Весьма. – Я взял себя в руки и ответил спокойно, решив не рубить с плеча. Всё-таки меня сюда послали серьезные люди. – Но это точно не мой путь.

- Ну, такого от тебя и не требуется, надеюсь. Но вот это твоё нежелание руки марать мне дико. Возлюби ближнего своего, и всё такое. Впрочем, все пути важны.

- Вот как? И черные эти колдуны тоже важны?

- О-о-о, бога ради! Избавь уж от этого детского сада! Грош цена твоего добру, если нет зла. Ты уже убедился, что силы более чем реальны. У каждой своя задача. Ха-ха-ха, чтоб не скучно было.

Мужчина рассмеялся. Закашлялся. Харкнул мокротой с лоджии вниз на детскую площадку. Махом допил коньяк. И как фокусник достал из кармана на штанах плоскую фляжку. Предложил мне. Странно, но ситуация воспринималась мной весьма гармонично. Очевидно, подумал я, эта встреча и этот разговор должны были состояться. Вот только кто это определил?

- Я примерно понимаю, о чем ты говоришь, Артем. Давай закончим на том, что силы зла реальны. И это точно не мой путь.

- У каждого есть предел человечности, запомни, Саня. Ты просто еще своего не достиг. Ты проснулся, сделал первые шаги, но всё еще смотришь на мир сквозь красивые сказки. А реальность, между тем, превосходит все наши ожидания в принципе. Я не только про условные плюс и минус. Понимаешь?

- Нет, если честно. И не хочу. Просто хочу, чтобы победило добро, чтобы мир во всем мире. Неужели это так сложно? Что не так с человечеством, что не так с этой реальностью?

- Уж я не буду тебе про библейские мифы? Лады? Про познание добра и зла, про падение ангелов. – Он помолчал. – Ты тут коньяк хлещешь, а кто-то сейчас в окопе сидит. Что, по-твоему, более реально?

- Мир во всем мире. Потенциал добра. Для человека нормально в летний вечерок быть в доброй компании и пить – хм – ну пусть и коньяк.

- Ни хуя, Малой! – Давно меня так не называли. Еще со времени тренировок. Из-за роста. Да и младше я своего друга лет на шесть. В группе был самым молодым. – Человечество воюет всю свою историю. И, как видишь, не надоедает. Запомни: единственная реальность – это смерть. Всё остальное можно трактовать по-разному.

- Что, и добро и зло?

- Ты еще поймешь, что их нет. Как нет ни дня, ни ночи. А есть лишь вращение планеты вокруг оси.

- А что тогда есть?

- Игра.

Наверное, в разговоре пора было ставить точку. У меня возникло ощущение, что я даром теряю время. Я пришел сюда не за философией, а за помощью.

- То есть, по-твоему, эти черти не зло, некроманты там эти всякие, оккультисты?

- Еще раз: с чьей позиции? Когда ведьму тащат на костер, для неё это однозначное зло. Впрочем, ты можешь выбрать жизнь в полярном мире.

- Нет, такой расклад, как ты тут преподносишь точно не для меня. Я пойду своим путем. Как ты сам недавно сказал: идти нужно до конца.

Артем хитро посмотрел на меня. Взгляд трезвый и твердый.

- Молодец, Саня. Это я и хотел услышать.

На лоджию пришла Марина, улыбнулась нам. Закурила длинную тонкую сигаретку.

- Всё резонерствуете, мальчики?

Артем по-свойски обнял женщину за талию.

- Красавица! Эх, встреть я тебя раньше – влюбился бы без памяти!

Они оба рассмеялись.

- Мы, Мариночка, подходим к сути. Александру нужна помощь.

- Вот как? – Женщина бросила на меня изучающий взгляд из-под опущенных ресниц. – И ты туда же? Поздравляю. – Но радости в её голосе точно не было. – Ладно, поболтайте. А мы на крышу собрались - закат встречать. Вы с нами?

Мы синхронно покачали головами.

- Я скоро пойду, - пришлось пояснить.

- А я заебусь туда карабкаться. – Артем рассмеялся и потопал ножным протезом.

- Очень жаль.

Марина поцеловала меня в щеку и прошептала на ухо:

- Не слушай особо матерщинника этого. Если что, приходи в гости. Пообщаемся.

Я кивнул. Повернулся к Артему. Тот смотрел на меня серьезно. Испытывающе.

- Ладно, давай к делу. Попробуем поискать ваших чернокнижников. Впрочем, это вообще-то ваша задача. Если Вселенная вам подкинула этот головняк, то всё разрулится – помяни моё слово. Поговорю, конечно, с Лёней – возможно у него есть в разработке эта группа.

- Слушай, а чем вы вообще занимаетесь? Вот все эти люди? Это ваша группа?

- Не, ты просто попал на день рождения. Но примерно половина из них в теме. Это просто люди, попавшие в крайне сложную ситуацию, и теперь вносящие свою лепту по мере сил. Кто-то за компом сидит, а кто-то в полях бегает. – Смеется - А чем занимаемся? С демонами боремся. Точнее, с командой одной международной. Хочешь, называй их Орден. Есть одни мудрилы, любящие призывать демонов, а также мечтающие призвать некоего Колесничего (1) – что-то вроде Антихриста. – И, видя моё искреннее изумление, продолжил: - Но пусть это тебе голову не ебёт. Не твоего ума дело. Вообще, групп подобным нам, много. Я знаю лично одну только, правда: ребятки конкретно борются с ведьмами. Своя специфика. Есть еще в правительстве отдел. Николай этот твой тоже из какой-то организации. Наши интересы редко пересекаются, но помогаем друг другу по надобности. Впрочем, я тут всего без году неделя. По большому счету прохожу реабилитацию. Но, - он подмигнул мне, - планирую в поля.

- М-да, - протянул я. – Впечатляет… - В этот момент я подумал о том, как всё в жизни удивительным образом взаимосвязано, как в часах: колесико цепляет колесико. Не будь ночных встреч с тем призванным по мою душу существом, я бы сейчас явно усомнился в адекватности собеседника. – А как? В поля, в смысле? У тебя же…

- Есть способы. Дорогие, но эффективные.

Мы помолчали. Я подумал про бионические протезы. Но мой друг свернул в другую сторону.

- Что ж, не думаю, что ваше дело требует Пророка. – В ответ на легко читающееся на моём лице недоумение Артем пояснил,  но так, что понятнее не стало: - Древнее существо. Но он за ответы берет цену в годах. Копает глубже. Сходи лучше к Чтецам.  Они берут золотом. Так что подсуетись.

- Я уже ничего не понимаю. Зачем мне к ним идти?

- Хули тут не ясного, Малой? – Его глаза лучились смехом. – Тебе нужна помощь. Я тебе говорю: иди к Чтецам. Они подскажут тебе главное: направление. А уж деталями мы займемся. Кто во что горазд. Мы инфу пробьём. Николай твой - свои темы. Ну, а у тебя… сам решай. Или молись-медитируй, или биту бери. – Смеется. - Обменяемся телефонами – я тебе скину смс-кой адрес.

- Хм. А золото?

- Купи пяток золотых монет.

- Где?

- Товарищ экстрасенс! Смотрю, земные материи не вашего ума дело? А-ха-ха! Да я сам такой. В банке продаются. Разберешься.

Вопросов у меня возникло очень много, но я счёл, что для одного раза нагрузки более чем достаточно. К тому же начал просто-напросто чувствовать, что мне пора. Что-то надвигалось. Так грозовой фронт проходит краем, видимый и слышимый. Ты знаешь, что тебя он не заденет, а вот других – легко.

Мы немного полюбовались закатом: заходящее светило, запутавшись лучами, окрасило накинутую природой легкую вуаль перистых облаков у горизонта в золотистые и розовые тона. Где-то кричали птицы. Нас обдувал теплый ласковый ветерок.

Допив коньяк и попрощавшись, договорились держать связь.

- Покедова, мирный воин! – Артем подмигнул и пожал мне руку.

На остановке в ожидании задерживающегося автобуса столпилось изрядно народу. Я пил сок, обкатывал свежеполученную информацию, и не особенно то и смотрел по сторонам. Однако моё внимание привлек один человек, стоящий чуть поодаль от основной массы. Точнее, это люди сторонились его.

Скорее всего, выходец из Средней Азии, возможно казах (2) – не разбираюсь, честно. Мужчина средних лет с пронзительными черными глазами – он откровенно смотрел на меня.

Светло-голубая рубашка, оливкового цвета брюки, замшевые светло-коричневые туфли. Небрежная поза, руки в карманах. Ничего лишнего. Волей-неволей я присмотрелся. Я уже встречал таких людей – среди тренеров в зале. Спокойные и обманчиво расслабленные, но готовые мгновенно перейти к атаке. Казах этот стоял вроде бы как обычный прохожий, ждущий автобус, но реальность обходила его стороной, никак не задевая. Пожалуй, уместно было вспомнить про буддистов или йогов. Если бы не аура силы.

Что-то побудило меня просканировать его. И я сразу отшатнулся. В его сердце жила тьма. Тщательно и жестко контролируемая, как бережно лелеемый тайный порок, - она пульсировала в окантовке воли. Таким мог быть осторожный маньяк. Но тут явно иной случай. Человек сделал сознательный выбор, вступив на путь зла. Вот оно: адепт злых сил. Я инстинктивно начал переходить в иной режим, расширяя диапазон восприятия, - тот, что называют турья или турийа (3). Своими практиками я кое-чего добился, скажу без ложной скромности. Мне нет нужды махать кулаками. Агрессоры меня просто не видят – я не представляю для них угрозы, но и не выгляжу жертвой. В крайнем случае, даже если человек не адекватен под действием препаратов, достаточно усилия воли, чтобы остановить и разрешить любую ситуацию. Это можно назвать магией. Но это наука. Потенциал, данный практически каждому. Да, труднодоступный. Режим турийи - увы, в моем случае всё еще энергозатратный и неполный: еще учиться и учиться…. А на крайний случай: я несколько лет занимался айкидо, и кое-чего достиг – против обычных агрессоров вполне хватало.

Но лишнее: мне ничего не грозило.

Казах слегка усмехнулся и подмигнул мне. Очевидно, что мои потуги не прошли не замеченными. Подошел автобус и я уехал. В таком состоянии я начал четко видеть, как события выстраиваются в ряд: всё это звенья одной цепи, пусть начало и конец её сокрыты.

Возникло явное чувство, что встреча эта не случайна. Где-то на краю сознания зазвенел тревожный колокольчик от осознания, что за хрупкой границей ойкумены (4) существует множество зловещих сил. Следящих, бдящих, замерших в ожидании твоего следующего шага. И готовых незамедлительно и жестко действовать.

Что ж, предчувствия меня не обманули.

Капли света (3\5)

1 – подробнее см. рассказ в профиле Я, мой демон, и Колесничий

2 – вообще то, туркмен. Хаджар - персонаж из того же рассказа.

3 - Турья — в индийской философии особое состояние сознания, в котором отсутствует субъектно-объектное разделение, область чистого сознания. Здесь: мобилизующее энергоресурсы состояние, позволяющее адекватно и спонтанно реагировать на угрозу.

4 – Ойкумена – освоенная человечеством часть мира. Здесь применяется в значении «границы познанного».