Книжная лига

Я бросил короткий взгляд в сторону убежища. Стальные ворота находились на дне глубокого оврага, из которого был всего один выход и он вёл прямиком к толпе трупоедов. Прошлая с ними встреча показала, что исхудавшие твари достаточно медлительны, но в тоже время невероятно сильны. А ещё они не нападают первыми. Но полагаться на последнее, рискуя жизнями людей, мне не хотелось.

Я уже принял тот факт, где я нахожусь и с чем имею дело. Как сказала девушка с монитора, «В этом мире всё хочет нас убить». Так что нужно относиться к местным тварям со всей серьезностью. Особенно к такой толпе.

Во время спуска, я задумался. Чтобы сделал Оливер, если бы я отказался помогать Мыколе и Фалберту. Учитывая, как барон резво скачет по камням, он бы не обрадовался такому ответу. От человека его ума, можно ожидать чего угодно. Он даже мог сбросить меня со скалы. Дескать, зачем ему трус и предатель?

И тут я с ним полностью согласен. Поэтому в какой-то мере я рад, что Оливер решил им помочь, а не остаться в стороне. Ведь это значит, что он и меня в беде не бросит. По крайней мере, мне хочется так думать.

Спускались мы куда быстрее, чем поднимались, но это всё равно заняло немало времени. Мы опережали трупоедов всего на несколько минут. Голодные твари дышали нам в спины. Мы не видели их, но ущелье эхом разносило шарканье и сиплые стоны.

Складывалось ощущение, что я попал в фильм ужасов про зомби апокалипсис. Безлюдные скалы, витающий в воздухе запах крови и вечное затмение, создавали соответствующую атмосферу.

По своей натуре я далеко не трус. Никогда не убегал от драки. Но от этих плотоядных мертвецов мне было не по себе. Где-то там, в глубине души, страх по малой капле заполнял колодец ужаса. Я никак не мог отделаться от мысли, что трупоеды вот-вот нагонят нас. Набросятся толпой. Повалят на землю и словно дикие собаки разорвут на куски.

Внезапно я замедлился, а через несколько шагов и вовсе остановился. Причиной тому стала мысль – почему в фильмах про зомби, ходячие мертвецы никогда не съедают людей целиком? Причина кроется в способе их размножения. Зомби кусают жертв и отпускают их, чтобы те заражали других.

Вспомнив это, задался другим вопросом. А что насчёт Фалберта? Его ведь укусили. Дважды. И раны были очень глубокими. От него оторвали несколько кусков. Слюна наверняка успела попасть в кровь. Значит ли это, что Фалберт медленно превращается в трупоеда? А может он уже обратился и напал на Мыколу.

– Ты чего там застрял? – позвал меня Оливер. – Времени в обрез!

– Знаю, – кивнул я, нагоняя барона. – Слушай Оливер. Точнее господин Оливер Тайст.

– Что ещё?

– Как бы сказать. Перед тем, как подойти к Мыколе и Фалберту нужно убедиться, что они ещё в своём уме.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что мы должны быть готовы к тому, что Фалберт может превратиться в одного из трупоедов. Его ведь укусили. Помнишь?

– Понимаю, – кивнул барон. – Зло могло попасть ему в кровь и затуманить разум.

– Верно. Так что нужно быть осторожными.

– Об этом не волнуйся. Если гоблин обратиться, я тот час снесу ему башку.

Внезапно я осознал, какую глупость совершил. Оливер ведь не в себе. А что если он отрубит парню голову без всякой на то причины? Тогда смерть подростка окажется на мне.

– Постой! – я окликнул Оливера. – Но как ты узнаешь, что Фалберт стал одним из них?

– Всё просто. Трупоеды не умеют говорить.

Тут я не смог с ним не согласиться.

Мыкола и Фалберт ждали нас там, где мы их оставили – на камнях посреди оврага. Оба выглядели не лучшим образом. Оно и не удивительно, ведь вся их одежда была испачкана в крови. Но даже несмотря на это, Фалберт выглядел в разы хуже чем Мыкола. Лицо подростка было бледным как у мертвеца, а взгляд устремлён куда-то в небо. Неужели обратился?

– Ей вы! – крикнул им Оливер, сбрасывая с меча ножны. – Назовитесь если хотите жить!

Барон был настроен серьезно, о чём говорила его боевая стойка.

– Ты чего удумал? – Мыкола был так сосредоточен, что даже не обернулся в нашу сторону. Иголка в его руках ниткой стягивала рваную рану, заставляя подростка сильнее сжимать в зубах грязную тряпку.

– Докажите, что вы люди. Назовите свои имена.

– Сделай, как он просит, – вмешался я.  – И пусть Фалберт сделает тоже самое.

– Да что же на вас нашло?!

– У меня заканчивается терпение! Назовите имена или клянусь, я вас зарублю! – пробасил Оливер.

– Хорошо. Хорошо. Только успокойся. Меня зовут Мыкола Корниченко.

Подросток выплюнул тряпку и произнёс:

– Фалберт Биткойнов.

– Ну. Теперь ты доволен? – спросил Мыкола, с опаской поглядывая в сторону барона.

– Хорошо, – ответил Оливер, – проверку вы прошли. А теперь нужно срочно отсюда убираться.

– Чего?! – возмутился Мыкола. – Может сначала объяснишь, что это сейчас было?!

– Мы просто проверяли, не превратился ли Фалберт в одного из трупоедов, – ответил я. – Его ведь укусили.

– Чего?! Совсем больные что ли?!

– Оставь возмущение на потом, а сейчас нужно уходить, – перебил его Оливер. – Трупоеды близко. Минимум полсотни.

Услышав это, Фалберт запаниковал и попытался встать.

– Трупоеды? Нужно бежать! – в глазах подростка появился первобытный страх.

– Куда собрался?! – Мыкола ухватил подростка за шиворот, не давая тому подняться. – Я почти закончил. Осталось пару стежков. Далеко они?

– Уже здесь, – сказал я.

Из-за валунов выплыло несколько теней, а вслед за ними показались трупоеды. Их движения были прерывистыми и вялыми. Твари вертели головами, словно выискивая чего-то. Один из них развернулся и зашагал в нашу сторону, но почуяв запах крови и гнилья сменил направление.

– Повезло, – я вздохнул с облегчением и опустил автомат. – Мы им не интересны.

– Нужно убираться отсюда! Пусти! – брыкался Фалберт.

– Да не дёргайся ты полудурок! – прошипел на подростка Мыкола. – Если не закончу, швы разойдутся, и ты помрёшь от потери крови. Ты этого хочешь?!

– Нет, – жалобно простонал подросток. – Но они же уже тут.

– Поторопись лекарь, – в этот раз Оливер говорил шепотом, но всё равно получилось громко.

– Всё! Готово! – Мыкола зубами перекусил нить и потрепал Фалберту волосы. – Свободен!

Подросток тут же вскочил на ноги и припустил подальше от трупоедов. Однако далеко убежать ему не удалось. Мы находились в глубоком овраге, единственный выход из которого вёл прямиком к толпе худощавых тварей. Судя по сиплым стонам, толпа была уже на подходе.

– За мной, – скомандовал барон.

Мы подошли к подножью склона, и я осознал, насколько безумная его затея. Угол подъема был всего сто двадцать градусов. Нам предстояло карабкаться чуть ли не по отвесной стене. Конечно, такой человек как Мыкола, запросто справится с этой задачей. Он прошел половину Тайги, но что насчёт остальных? В особенности насчёт смазливого подростка со странными ушами? Точнее ухом. Второе ухо ему укоротил до человеческой нормы зубами трупоед.

– Не выйдет, – сказал я, ухватив Оливера за руку. Барон обернулся и одарил меня суровым взглядом, но руку я не отпустил. – Посмотри на Фалберта. Он едва стоит на ногах. Он не сможет подняться.

– Смогу, – отозвался подросток, пытаясь взобраться на склон.

Фалберт очень хотел избежать встречи с трупоедами, однако уже через пару секунд его руки не выдержали, и он рухну вниз. Упал спиной на камни, от чего жалобно простонал.

– Видишь? Должен быть другой выход.

Одернув руку, Оливер посмотрел на подростка и спросил меня:

– Что ты предлагаешь?

Этим вопросом барон поставил меня в тупик. Я подумал о том, что подростку подъём на склон не по плечу, но не задумался о том, какие ещё есть варианты.

– Мы можем переждать за теми камнями, – предложил Мыкола, указывая на два огромных валуна. – Если не будем привлекать к себе внимания, после трапезы трупоеды уйдут туда, откуда пришли. Ну, может парочка останется. Разберемся с ними как в прошлый раз. Ещё можно попытаться прошмыгнуть мимо них. Но как по мне, это последний из вариантов.

Ещё раз оглядев склон и толпу трупоедов, что разбредалась по оврагу, Оливер грубым движением всучил мне свой меч. Помниться, я думал, что смогу взмахнуть этой громадиной четыре раза. Как бы ни так. Меч оказался так тяжел, что я едва мог удержать его в руке. Один взмах, да и то с большим усердием – это мой предел.

Не теряя времени на разговоры, Оливер подошел к Фалберту и одним движением закинул того на спину словно мешок навоза. Подросток был так растерян происходящим, что даже не пискнул.

Не успели мы укрыться за валунами, как овраг заполонили трупоеды. Их было много. Плотной толпой исхудавшие чудовища шагали в сторону гнилья. А приблизившись к нему, встали на колени и принялись громко чавкать и хрустеть костями. Жуткое зрелище. Твари с аппетитом откусывали пальцы на оторванных руках. Слизывали скальпы с черепов. Целиком запихивали себе в глотки сердца и кишки.

Места для всех не хватало, поэтому трупоеды постоянно толкались и рычали друг на друга. Те, кого вытеснили из кормушки, обиженно стонали и бездумно брели в поисках другого пропитания.

Чудовища нас не замечали, но на душе всё равно было неспокойно. Лежа на земле, я украдкой наблюдал за их поведением. Хотел быть уверенным в том, что тощие твари держаться от нас как можно дальше.

– А вдруг, они нас заметят? – прошептал Фалберт.

Подросток был так напуган, но не смел даже шелохнуться. Учитывая засохшую кровь на его одежде и лице, Фалберт больше был похож на труп чем на живого человека. Казалось бы отличная маскировка. Но, нет. Ведь как мы уже выяснили, мертвецы – это излюбленное лакомство тощих тварей.

– Не беспокойся об этом, – успокаивал его Мыкола. – Эти твари не видят дальше своего носа. Здесь они нас не найдут.

– Откуда такая уверенность? – удивился Оливер.

– А ты глаза их видел? – ответил Мыкола. – Их веки пусты. Скорее всего, они ориентируются по запаху или звуку. Мы сидим с подветренной стороны, так что они нас не учуют.

– Говоришь о них так, словно это звери какие-то, – скептически произнес Оливер. – Нечисть в глазах не нуждается. Она чует страх и идёт за добычей по его запаху.

– Ерунда. Если бы всё дело было в страхе, трупоеды пожирали бы нас, а не куски гнилого мяса.

– Я не хочу здесь быть, – склонив голову, прошептал подросток. – Хочу домой. Я ведь ничего такого не сделал. Просто пару раз переспал с другой. Разве это повод отправлять меня в Ад?

– Не думай сейчас об этом, – сказал Мыкола. – Сосредоточься на отдыхе. Тебе нужны силы. А ещё лучше еда.

– Водички бы, – попросил подросток. – Хотя бы пару глотков.

Турист бросил вопросительный взгляд в сторону барона, тот покачал головой и ответил:

– Поблизости нет даже лужи.

– А выяснить что-то удалось? Где мы находимся?

– У чёрта на куличках, – пробасил барон. – На многие километры вокруг нас сплошные скалы и овраги. Одним словом мёртвая земля.

– Мда. Не самая приятная новость. А что насчёт света или монолитов? Видели что-то подобное?

– Видели свет, – ответил я. – Красные лучи разбросаны по всему горизонту. Один из них совсем рядом - прямо за этой скалой. Синий луч был всего один, но далеко. Зато в том же направлении, что и затмение.

– Это был свет прожекторов?

– О нет. Это было что угодно, но точно не прожектора. Как бы так описать человеческими словами. Это похоже на спецэффект когда стреляет звезда смерти или BFG.

– Прости, не слышал о таком.

– Это похоже на вспышку молнии, – внезапно произнёс Оливер. – Только молния обычно пускает в небе корни и врастает в землю. А эти молнии, двигались прямо словно водопад. Внутри этих молний струилось нечто пугающее и зловещее.

Теперь, когда он это сказал, я вспомнил. Первый раз, взглянув на алые лучи, я почувствовал всего на мгновение ненависть и  злость. А когда увидел синий свет, ощутил всепоглощающую пустоту. Но тогда я списал это на общее раздражение. Но как оказалось, Оливер тоже это ощутил.

– Мы обречены, – поникшим голосом произнёс подросток. – Мы либо умрём от жажды, либо нас сожрут эти твари.

– Откуда столько пессимизма? – улыбнулся Мыкола. – Всё не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Как минимум мы живы.

– Ха! На долго ли? – усмехнулся Оливер.

– А вот это, зависит исключительно от нас, – ответил ему Мыкола. – Главное держаться вместе и не опускать руки.

– А ещё, мы видели лес, – вклинился я в разговор. – Наверное, лес. Я не уверен.

– Отсюда поподробней.

– С такого расстояния трудно было разобрать наверняка. Это было похоже на лес, но только подозрительного красного цвета.

– Возможно китайский лён, – предположил Мыкола. – Там где есть растения, должна быть и вода. Далеко он?

– В трёх, может, в чётырёх километрах отсюда.

– Что толку об этом рассуждать, если мы сидим в этой яме? – проворчал Оливер.

– Ты прав, нет никакого смысла удручать себя тем, что будет потом, – Мыкола улыбаться. – Лучше сосредоточится на настоящем. А в данный момент нам нужно набраться сил и привести мысли в порядок. Так сказать собраться. А лучше всего в этом помогает что? Правильно. Еда, – с этими словами Мыкола принялся рыться в походном рюкзаке.

– У тебя есть еда? – я уставился на Мыколу.

– Конечно. Какой дурак станет разгуливать по тайге без припасов?

Мыкола достал и поставил перед нами две банки тушенки. Увесистые, по полкило.

– Что это? – с недоверием уставился на железный цилиндр Оливер.

– Говядина, – ответил Мыкола.

Барон взял банку в руки. Покрутил её. Потряс. Даже попробовал на зуб.

– Это металл. Довольно мягкий. Но точно не золото и не серебро.

– Верно. Корпус металлический, а внутри мясо, – кивнул Мыкола.

Было видно, что поведение барона раздражает не только меня. Мыкола потер пальцами глаза и забрал у Оливера банку. Звук того как нож разрезает металлическую крышку был громким, но чавканье трупоедов было ещё громче.

– Может и вилка найдется? – с надеждой спросил я, вытирая об себя руки.

– Извини. Но чего нет, того нет, – ответил Мыкола.

– Ты пошел в поход без столовых приборов?

– Конечно же, нет. Просто они были в рюкзаке моей жены, – лицо Мыколы помрачнело. –  Интересно. Как она там?

– Поверь. Намного лучше, чем ты.

– Почему ты так думаешь?

– Судя по одежде, медведь был так занят тобой, что до твоей жены ему не было никакого дела. Думаю, она жива-здорова. К тому же ты сам сказал, что в убежище её не было. Можно считать, что ты спас её ценой своей жизни.

– Наверное, ты прав.

– А ещё еда есть? – спросил я.

Мне хотелось как-то отвлечь его от этих мыслей. Сам такой. Всё время думаю о брате.

– У меня есть ещё еда, – ответил Мыкола, заглядывая в походный рюкзак, – но думаю, стоит экономить. Неизвестно, сколько нам ещё идти.

– А со мной едой поделитесь? – неуверенно спросил Фалберт.

Подросток совсем поник. Видимо переживал, что мы можем его бросить.

– Прости, но у меня только тушенка, – пожал плечами Мыкола. – Ты ведь не ешь мясо. Как ты там говорил? За убийство коровы могут и посадить. Не хочу чтобы у тебя были проблемы с законом.

Фалберт опустил взгляд.

– Ну, ты чего? Я же просто пошутил. – Мыкола хотел хлопнуть парня по плечу, но вовремя одумался. – Вот ешь. Но только половину. Одна банка на двоих.

Последние слова Мыкола сказал, глядя на Оливера, который уже выхватил банку у меня из рук. И вот что прикажете в такой ситуации делать? Драться с ним? Наглядно показать, что со мной шутки плохи?

Брат бы так и поступил. И, наверное, в данной ситуации был бы прав. Но я не так голоден, чтобы кидаться с кулаками на психа в латном доспехе. А уж, тем более, стрелять в него из автомата. Мыкола сказал, что еда ещё есть. Так что переживать не о чем. Поем в следующий раз. Так я подумал, но на душе всё равно остался неприятный осадок.

– Ого! Какой насыщенный вкус! – воскликнул Оливер. – Разорви меня собаки! Эта стряпня лучше всего, что я когда либо ел. Подозреваю, что ты Мыкола, ни до конца был с нами честен. Признайся. Ты граф или герцог.

– Помниться час назад я был для тебя рабом, – ответил Мыкола.

– Мои глубочайшие извинения. Я допустил ошибку и готов загладить свою вину. Из-за всей этой суматохи с избранным и демонами совсем позабыл о том, что нельзя судить книгу по обложке.

– Да что ты говоришь? Не хотелось бы тебя расстраивать, но ты ошибся и в этот раз. Я не граф и не герцог. Такой же барон, как и ты.

– Вот как, – удивился Оливер.

– Да, ну? – удивился я.

– Да, – подтвердил Мыкола. –  А с поваром мне просто повезло. Советский союз придерживается стандарта качества, поэтому тушенка такая вкусная.

Радует, что насчёт барона он пошутил. Не хватало нам двоих сумасшедших в отряде. Но, мне не послышалось? Он сказал советский союз. Сколько же лет этим банкам? А их вообще можно есть?

– Повезло, слабо сказано! – Оливер активно облизывал с пальцев кусочки мяса.

– Да баронами быть здорово, – протянул Мыкола. – Жаль, что теперь наши титулы не имеют ни малейшего значения.

– Как это так? – Оливер, едва не поперхнулся

– Недаром говорят, он был королем. Он был графом. Всё в прошедшем времени. Смерть отбирает титулы и делает всех мёртвых равными. Так что теперь мы ничем не отличаемся от крестьян.

– Да ну, – махнул рукой барон. Тушенка с его пальцев полетела в собеседника.

– Сам посуди. У тебя есть земли?

– Конечно, – уверенно ответил Оливер. – Они стелятся от одного горизонта до другого.

– А прислуга?

– Ха. Каждый, кто ходит по моей земле мой преданный слуга.

– Всё это здорово, но ты, мой друг, упускаешь маленькую деталь.

– Это какую?

– Больше те земли и люди тебе не принадлежат. Они остались там, а ты умер и оказался здесь. Теперь у них новых хозяин. Возможно кто-то из твоих детей.

– Разорви меня собаки! – Оливера осенило. – Да я ж остался без гроша! Хотя десяток серебряных при мне найдётся.

– Вот и я о чём, – продолжил Мыкола. – Смерть забрала у тебя всё. Теперь ты отличаешься от Фалберта только возрастом и наличием меча.

– В таком случае, – Оливер протянул мне банку. Там было чуть меньше половины. – Эндрю, я буду рад разделить с тобой эту пищу.

Он так легко на это повелся. Действительно дурак или прикидывается?

Я взял банку, но приступить к трапезе не смог. Аппетит портил тот факт, что Оливер ковырялся в этой банке пальцами, а перед этим этой же рукой подтирал свой зад.

Заметив моё негодование, Мыкола без всяких слов поменялся со мной банками и начал есть. Я был ему безмерно благодарен. Он спас меня от страшной участи. Но в тоже время я ощущал вину. Ведь Мыкола ел с таким аппетитом и даже не подозревал, где доблестный барон ковырялся своими пальцами.

Уже было поздно что-то говорить, поэтому я просто отвел взгляд и начал есть. Тушенка оказалась действительно вкусной. Это учитывая, что банке почти что сотня лет. Вот. На крышке выбита дата. «1979г.»

Мне захотелось поблагодарить Мыколу за его самоотверженность и доброту, но не успел я открыть рот, как турист испортил мне аппетит.

– Я тебя, конечно, понимаю, – подсев рядом, шепнул мне на ухо Мыкола. – Рыцарь не самый чистоплотный. А его руки уж тем более. Но ты должен кое-что понять. В нашей ситуации даже крошки с земли и вода из лужи это самое ценное.

– Я понимаю, – кивнул я.

– По лицу вижу, что ты не понимаешь. Сейчас я объясню. Мы все с головой искупались в кровавом гнилье. И ты не исключение. Так что чистых среди нас нет. Думаешь, руки Оливера были грязными?

– Не думаю. Я это знаю.

– Тогда спешу тебя огорчить. Ты не подумай, вовсе не для того, чтобы поиздеваться. А для того, чтобы ты смог выжить. Еда наше всё. Фалберт первый ел из этой банки.

Мыкола ещё не успел закончить, как я уже всё понял.

– Сука! – громко произнёс я. – Ты же нассал ему на раны.

– Верно. Как ты понимаешь, моча буквально стекала у него по рукам. А воды и мыла, чтобы помыть ручки у него не было.

– Так ты поэтому поменялся со мной банками?!

– Что ты? Конечно, нет. Я просто наглядно хотел показать тебе, что даже упавшая в дерьмо еда, остаётся едой.

– Правда? – спросил я.

– Правда, – подтвердил Мыкола.

– Ну, тогда тебе будет приятно узнать, что Оливер недавно руками подтирал свой зад. И воды и мыла, чтобы помыть ручки у него не было.

– Сука, – коротко произнёс Мыкола.

Он осознал, что угодил в собственный капкан.

Читать Doomed Souls Обречённые души - https://vk.cc/cELG3QГлава 5

Из минусов считаю наличие однополой любви в 4-8 главах. Финал отличный.

• “Седьмая казнь” Джеймс Роллинс

Однотомник, много действий - хоть сейчас экранизируй.

Особенность этой серии одиночных книг - отряд учёных исследует загадки планеты: то в пирамиду залезу, то мумию найдут. И всегда из этого выходит какая-то катастрофа, так, что в конце всё взрывается.

Интересно и мозги поразмять над мировыми загадками, и пощекотать нервы в переживания за героев. Финал обычно хороший.

• “Владыка ледяного сада” Ярослав Гжендович

Серия книг, где смешаны технологии и магия. Обожаю, как там всё продумано и вытекает одно из другого. Объёмные книги читаются незаметно, хочется узнать, что дальше. Финал хороший.

• “Архив буресвета” Брендон Сандерсон

Серия книг. Окончена на английском, финал на оригинале выйдет в 2025 г., у нас не знаю, выйдет ли финальная книга в переводе.

Неспешное приключение в мире необычной магии, с замыслами, которые уходят корнями в столетия назад.

Интересно разгадывать загадки прошлого, следить за обучением героев, узнавать о новых существах, о восстановлении справедливости (это я про своего любимого героя сейчас).

• “Ночной цирк” Эрин Моргенштерн

Одиночная книга.

Назвала бы её калейдоскопом приключений, ибо там одно перетекает в другое, и всё так красиво и складно. В цирке есть разные загадочные шатры, где происходит своя жизнь и магия…

Приглашаю вас отправиться в приключение длиною в книгу, да так, чтобы проехаться свою остановку, а потом ещё одну, погрузившись в чтение.

Книжный клуб онлайн, где обсуждаем, кто что прочёл.

Она, несомненно, являлась европейкой, хотя одежда говорила о том, что удобство восточных нарядов ей более по душе. Свободная холщовая рубаха длиной ниже колен с разрезами по бокам, оставляющая открытыми только шею и запястья. В пару к ней — мужские штаны. Ноги обуты в короткие сапожки мягкой чёрной замши. На груди — амулеты на кожаных шнурках. Но самым примечательным в её одеянии был жилет, валянный из коричневой овечьей шерсти и украшенный орнаментом из нашитых, длинными стежками, лоскутов разных по цвету и фактуре. Большие лоскуты служили карманами.

Она жестом предложила незваным гостям войти и они, не без робости, приняли приглашение. Павел сразу прошёл в горницу и, уложив свою драгоценную ношу на одну из широких лавок, вернулся к входной двери, чтобы стянуть сапоги. Матильда и Лиза с любопытством оглядывались. Внутри изба оказалась просторной, удивительно светлой и чистой. Пахло сосновой смолкой, земляникой и сеном. Посреди помещения большая русская печь, сердце дома, радовала взгляд свежей побелкой. Широкие доски пола, уложенные настолько плотно, что между ними не имелось ни малейшей щёлочки, демонстрировали древесный узор, не порченный краской. Почти вся поверхность бревенчатых стен была закрыта полками из некрашеной сосны, на которых стояли разного объёма жестяные коробки, банки, туески и бутыли, наполненные разнообразным содержимым. Везде развешены пучки трав, именно от них и шёл густой сенной аромат. По правую руку от входа располагался буфет для кухонной утвари с дверцами, украшенными искусной резьбой. Посреди комнаты находился массивный, ничем не накрытый, длинный стол, с задвинутыми под него тяжёлыми стульями. По левую руку часть помещения была отгорожена зелёным, в мелкую крапинку, ситцевым занавесом.

Хозяйка выставила крынки с квасом, водой, отваром из ягод и глиняные кружки и, опять же жестом, предложила путешественникам сесть за стол. Сама же, тем временем ловко затопила печную плиту, служившую для готовки, там стоял большой медный чайник и чугунок с какой-то едой, от которого вскоре аппетитно запахло. Тщательно вымыв руки подогретой водой, женщина занялась Полей, которая до сих пор не пришла в себя и практически не подавала никаких признаков жизни, кроме прерывистого дыхания. Обмыла рану от зелёного порошка и оставила подсохнуть.

Потом хозяйка избушки подошла к каждому, осмотрела, подержала за руку, заглянула в глаза, обнюхала. Достала прозрачную бутыль, наполненную тёмной жидкостью наполовину, развела небольшое количество её в крынке с водой и разлила по кружкам. Показала жестом, что нужно выпить. Павел сделал это машинально, не раздумывая, а девушки опасливо принюхивались. Жидкость резко и густо пахла травами. Матильда попробовала и кивнула Лизе, пей, не бойся.

Знахарка вновь занялась Полей. И первый раз произнесла вслух, обратившись к Лизе и Павлу:

— Перенести надо. Шить рану.

Они перетащили беспамятную девушку за ситцевый полог, на кровать, женщина осталась там, а Павел с Лизой вернулись за стол.

— Надо же, — удивлялась Матильда, — я думала, что она немая.

— Рану зашивать будет, — грустно сказал Павел. — Надеюсь справится.

— Наверное, она знахарка, — пыталась поддержать беседу Лиза.

Говорить никому не хотелось. Утомлённые ночными событиями, друзья сидели за столом. Павел, понуро свесив голову, разглядывал что-то на досках пола. Матильда пыталась оттереть пятно на своей одежде и уныло думала, что хорошо бы помыться и причесаться. Лиза равнодушно разглядывала полки.

И тут неизвестный отвар начал действовать, тревога и страх, ледяными пальцами сжимавшие сердца, отпустили, все повеселели и ужасно захотели есть. Лиза принялась хлопотать, решив, что не стоит отвлекать знахарку. Обнаружив в буфете посуду, деревянные ложки и хлеб, она быстро накрыла на стол. Вскоре, умывшись остатками тёплой воды из чайника, друзья с аппетитом хлебали душистую и вкусную похлёбку, заедая большими ломтями серого хлеба.

Женщина вышла из-за занавески, зыркнула на самоуправство гостей, но промолчала, потом села против них на лавку и, без стеснения, стала рассматривать каждого. Друзья почувствовали себя неловко и порывались сказать что-нибудь, но под пристальным взглядом робели все, даже бесстрашная, острая на язык, Матильда. Наконец хозяйка избушки заговорила:

— Плоха девица. Не сдюжит дорогу. Оставлю. Ступайте с богом. Дам питьё. Успокоит.

— Вы нас пожить пустите, — попросила Матильда. — Пока наша девушка не поправится. Мы заплатим.

Знахарка долго молчала, устремив взгляд куда-то за спины молодых людей, и наконец сказала:

— Нет.

Уверенному и властному ответу возразить они не посмели.

— Как мы Полю бросим непонятно у кого, — испуганно шептала Лиза. После лесного происшествия она не доверяла незнакомым людям. — А вдруг она её того…

— Чего того? — также испуганно отвечала Матильда. — Думаешь, съест?

И она покосилась на женщину. Та невозмутимо слушала их перешёптывание.

— Я остаюсь! — решительно сказал Павел. — Конечно, лучше всего отвезти Полю в земскую больницу, но у нас нет повозки. Давайте примем предложенную помощь. Я прослежу, чтобы ей не навредили. Вам, девчонки, лучше вернуться в Полевской и не испытывать судьбу. А потом приехать сюда на …

Но Павел осёкся, вспомнив, чем закончилась их прошлая поездка и озадачено замолчал. Девушки не успели ему ответить. Матильда только раскрыла рот, как хозяйка встала и глядя на Павла сказала:

— Наколи дров. Занеси в баню.

И обратилась к девушкам:

— Должны идти. Завершить. Ждут вас. Ступайте. Помешаете.

Знахарка вручила им дорожный туесок с отваром, почти силком вытолкнула из гостеприимной избушки и вывела на тропу. Двойным хлопком в ладоши подозвала волка, что-то шепнула ему на ухо и обернулась к девушкам:

— Проводит.

Не дожидаясь ответа, резко развернулась и ушла. Зверь быстро побежал вперёд и подругам не оставалась ничего другого, кроме как поспешить за ним следом. О том, что у них нет с собой припасов и воды, что они не смогут найти лесную избушку на обратном пути, Лиза и Матильда подумали, когда были уже далеко.

Внезапно, с той же стороны, откуда возник зверь, из-за плотной стены деревьев, появилась странная женщина — высокая, худая, с серебристыми волосами и сильно загорелым лицом. Она хлопнула в ладоши, волк послушно подошел и застыл около её ног. Женщина, таким же бесстрастным, как у него взглядом, осмотрела испуганных путешественников и, увидев окровавленную повязку Поли, стремительно направилась к ней. Зверь остался сидеть на месте, наблюдая за хозяйкой, готовый прыгнуть на её защиту в любой момент.

Павел рванулся к Поле, но девушки удержали его. Они инстинктивно почувствовали, что женщина не причинит подруге вреда. Незнакомка присела около Поли, сняла повязку, осмотрела рану, приподняла ей веки и заглянула в глаза, приложила руку к шее, проверяя пульсацию жилки. Затем достала из кармана своего одеяния маленький берестяной туесок и обычный бинт, густо посыпала рану зеленым порошком, кровь остановилась и тогда она умело забинтовала Полину руку. Поднялась, обернулась к девушкам и Павлу, взмахнула рукой, призывая их следовать за ней и, не дожидаясь, пошла обратно в лес, откуда они с волком вышли. Зверь не последовал за хозяйкой. Он оббежал растерянных путников, встал за их спинами и оскалил зубы, намекая, чтобы поторапливались за его хозяйкой, а иначе…

Всё это время испуганные друзья наблюдали за действиями незнакомки, а увидев результат — ощутили надежду, и последовали за ней почти без раздумий. Павел отшвырнул дубины, осторожно подхватил невесомую Полю и решительно зашагал за женщиной, девушки двинулись за ним. Волк замыкал странную процессию.

— Кто это? — испуганно зашептала Лиза. — Зверюга какая с ней страшная. Заведёт сейчас и …

— Не знаю, — так же тихо отвечала Матильда. — Но ты видела, как она быстро кровь Польке остановила? Может знахарка какая, местная. Я слышала, что в деревнях это обычное дело.

Лиза хотела сказать, что в их селе, месте более или менее благовоспитанном, с земской больницей на 6 коек и одним фельдшером, люди сих пор лечились молитвой или обращались к знахарям, но передумала. Говорить о таком было неловко, всё же Лизин учитель сумел привить ей веру в науки, поэтому вслух она откликнулась чересчур бодро:

— Ну ладно, надо попробовать. До земской больницы всё равно долго добираться.

Некоторое время они шагали молча, испуганно оглядываясь на шедшего сзади волка.

— А скажи, — ходьба приободрила Лизу, и она уже могла вернуться мысленно в недавнее прошлое. — Ты вот так ма…ээээ… мастерски ругалась на эту… ну тварину, что на нас напала. Нет, ты не подумай, я не осуждаю. Тем более, что именно твои ругательства и меня подзадорили. Ты знала, что это поможет? Или просто… Но ругалась ты виртуозно!

— В умелых руках и queue — балалайка, — нервно хихикнула Матильда. — Извини за пошлость. Бранные словечки мне хорошо знакомы. Ведь мой папА офицер. Воевал. А там, знаешь ли, не миндальничают с солдатами. Приказ должен быть короткий и ёмкий. Пока ты объясняешь, что нужно делать, можно потратить много времени и сил. Папенька мой казацкой сотней командовал в Русско-турецкую. Рассказывал разное. Ну вот, например, едут казаки, во главе с поручиком. Он им «Казаки, песню!» «Какую вашбродь?» «Колыбельную, мать-перемать!» Ну ясен-красен, они походную затянули. Вот так, коротко и понятно. А вообрази обычный диалог, с «будьте любезны» и рекомендацией песен. Представила? Вооот.

— Понятно, — Лиза немного помолчала и снова спросила. — А ты знала, что брань поможет?

— У меня тоже нянюшка была, — улыбнулась Матильда. — Она мне сказки рассказывала и всегда говорила, что от нечисти помогает либо молитва, либо отборный мат. Молитв я не знаю.

— А моя ещё говорила, что нечисть, обернувшуюся в человека, можно увидеть когда глядишь искоса, ну боковым взором. Если бы, в самом начале, когда мы только пришли в этот страшный дом…

— Эх, Лизхен, если бы да кабы выросли бы грибы. Впредь умнее будем.

— Надо на эту тётеньку искоса посмотреть. Вдруг…

Матильда не успела ответить. Лес внезапно расступился, и они вышли на поляну, залитую ярким светом утреннего солнца.

Являясь фанатом книги «Анна Каренина» я добавил себе в закладки «Женский портрет» Генри Джеймса который я начал неделю назад. Не знаю, возможно это культурные отличия, но Изабель Арчер в подметки не годится  Анне Карениной и я бы поспорил с Мишелем Марини, который провел такое сравнение.

P.S. А книга «Клуб неисправимых оптимистов» определенно всем к прочтению

https://t.me/readsmthg

— Да и ты более не прекрасный кавалер, — парировала Катеринка. Странно было слышать из уст грязного мужика салонные любезности. — Закабанел, обрюзг. И где же волосы твои роскошные?

Она лихорадочно соображала как поступить, какую тактику поведения выбрать. Притвориться и изобразить былую страсть, пронесённую через года разлуки? Так и не было этого. Малейшие тёплые чувства растоптал он сам. А может включить циничную стерву, то есть быть максимально собой?

Александр изменился. Вместо щеголеватого любителя красивой жизни, ухоженного и изящного молодого человека, в которого она даже немного влюбилась в свое время, перед ней стоял широкоплечий, матёрый бородатый мужик. Некогда длинные ухоженные волосы, теперь разбавленные сединой и неровно, словно ножом, обрезанные, тусклой паклей обрамляли лицо. Никаких щеголеватых костюмов. Простецкие штаны и рубаха, разбитые сапоги. Только замысловатый жилет черной грубой кожи и огромный, уже другой, перстень на среднем пальце, напоминали прежнего Бирюка. Глаза, как прежде жёлтые, волчьи, и шрам на ухе теперь хорошо вписывался в образ.

— Что ты? Как? Богата, знатна, муж, детишки сопливые? — продолжал издеваться Александр, недобро сверкнув глазами на на дерзкую реплику Катеринки. Голос тоже изменился — низкий, хриплый. — Здесь какими судьбами?

И Катеринка выбрала единственно верное поведение — быть собой. Она рассказала свою версию событий. Бандерша она, торгует девками. Сюда приехала за сбежавшими лахудрами, потому что не хочет прибыль терять. Про Михаила не упомянула, сознавая, что настроит против и так нелояльного Бирюка.

— Да ладно, чего брешешь? — проворчал, выслушав её рассказ Бирюк. Речь его тоже претерпела изменения. Ну, с кем поведёшься… — Нешто девок тебе мало, бери любую, кто ж от деньжищ то откажется. Не пахать, не спину горбатить. Знай ноги раздвигай да рубли греби.

— За одну из них куш хороший обещали, — осторожно продолжала Катеринка. Инстинктивно она подстраивалась под стиль речи бывшего любовника — Уж больно запал на неё господин с большим кошелем. Опять же уязвлен в самоё мужское.

— Да забыл поди про неё, а ты гоношишься?

— Тебе что, деньги лишние? Дело плёвое, девку украсть. А оплата солидная, золотом. Или ты испужался?

— Но-но, поговори мне тут, шалава дешёвая! — взвился Бирюк. — Я через каторгу и побег не испужался.

— Так и я удивляюсь, Сашенька, — пустила ласки в голосе Катеринка. — Так и опять же вторая девка мне не нужна. Хорошенькая, свежая, неискушенная.

— Да откуда у тебя в борделе такой быть? — недоверчиво спросил Бирюк. Но уже было видно, что зацепило ретивое.

— Ну, из новеньких, — поняв, что дело сдвинулось с мертвой точки, Катеринка решила соврать, чтобы заякорить его покрепче. — Только привезла, не успела ничему обучить, пока доктор, да жёлтый билет выправляла, а она, зараза такая, сбежала. А я расходы понесла. Отмыла, одела. А доктор знаешь сколько берёт? А полицмейстер…

Она рассчитала верно. Бирюк никогда не вникал в тонкости финансовых дел, за что и поплатился в свое время. Вот и сейчас он быстро свернул расспросы, избавив Катеринку от выдумывания подробностей и сосредоточился на похищении.

Катеринка не стала рассказывать про Емельяна. Кто знает, как Бирюк отреагирует на вести о казначее. Ещё сподобится его искать. Тогда её план к чертям полетит. Бросится любовничек узнавать, у кого денежки награбленные. А это плохо. Бирюк не пощадит. Не зачтет былую любвишку. Катеринка принялась рассказывать план похищения девушек. Бирюк только хмыкал, не прерывая бывшую любовницу.

Они обо всем договорились и уже прощались, когда он притянул Катеринку к себе и поцеловал. В обычной своей манере, небрежно, слегка лениво. Отпустил и заглянул ей в глаза. И оба поняли, что никаких чувств между ними больше нет и к прошлому нет возврата. Александр её не вожделеет, а Катеринка его не боится.

— Как ты жила всё это время, Катька? — с чувством, похожим на запоздалую вину, вдруг спросил он. Александр помнил её юной девушкой с лукавой улыбкой и горящими глазами. Сейчас перед ним стояла роскошная молодая женщина, с равнодушным, холодным взглядом и циничной усмешкой.

Она еле сдержала ликование, что разыграла партию правильно.

— Непросто, Сашенька, — Катеринка театрально потупила взор и выскользнула за дверь.