FANFANEWS

О художнице, про которую я расскажу вам сегодня практически ничего не известно. У неё нет ни своего сайта ни страничек в привычных нам социальных сетях. А её картины можно найти только на узкоспециализированных площадках для художников.

Её зовут Эрин Келсо, но она творит под псевдонимом Голубоногая (Bluefooted). Она доктор наук в области эволюционной биологии и зоологии, работает в университете, а творчеством занимается в свободное от работы время.

Как художница Эрин Келсо – самоучка, а вдохновение черпает из множества источников. Она пишет, что на нее повлияли такие художники, как Густав Климт, Эдмунд Дюлак и Густав Тенгрен, но российский зритель заметит сходство с работами Ивана Билибина.

Келсо делает свои рисунки пером и тушью, иногда – карандашом, сканирует их и накладывает цвет и текстуру в Photoshop и Painter. Именно сильные элементы и искусное использование текстур делают её работы особенно привлекательными.

Источник: https://art-and-fun.livejournal.com/75159.html

Месье Поль с говорящей фамилией Резон — очередной типично уэльбековский персонаж. Для всего мира он «безымянный чиновник», маленький человек с большой зарплатой, служащий на верхних этажах французского правительства. Как всегда у Уэльбека, главный герой романа глубоко несчастен: у него нет друзей, с женой они уже долгие годы спят в разных спальнях, мать погибла на работе за полгода до выхода на пенсию и так далее и тому подобное.

Ко всем личным проблемам Резона добавляется глобальная. Какие-то активисты, то ли крайне левые, то ли крайне правые, взломали мировые сайты, чтобы выложить видео с казнью министра экономики Франции — непосредственного начальника Поля. «Казнь» оказалась фейком, но очень искусно выполненным: вся страна с замиранием сердца смотрела, как голова чиновника отделяется от тела, отсеченная ножом гильотины. Вообще, довольно странно, что хакеры остановились именно на этом министре, ведь Брюно Жюж не такой уж плохой парень, за последние годы (а действие романа «Уничтожить» начинается в 2026-м) он снова сделал французский автопром конкурентоспособным, взяток он не берет, служебным положением никогда не злоупотребляет, избиратели считают его бездушным технократом, но рейтинги его бьют все рекорды. Все это печалит Поля: он-то знает, что его начальник на самом деле отличный парень, который любит свою страну и обязательно победит на предстоящих президентских выборах.

Вскоре выясняется, что за взломами и дипфейками стоят не просто активисты, а люди, готовые к насилию. Сперва они парализуют международную морскую логистику, торпедируя китайские контейнеровозы, потом зачем-то взрывают датский банк спермы, а затем начинают убивать людей — и в большом количестве.

Параллельно отец Резона внезапно впадает в кому. Вся семья собирается в его родной деревне, дабы (опять же — как всегда у Уэльбека) доказать не словом, а делом, что за размеренным буржуазным фасадом всегда скрывается тотальный распад человеческих отношений, а всякий благочестивый католик понятия не имеет, чем занимается его дочь, пока родители не видят.

Когда в 1998 году Уэльбек работал над романом-манифестом «Элементарные частицы», всю свою желчь, дефицита которой у него никогда не наблюдалось, он излил на поколение своих родителей — распущенных и одновременно аморфных недохиппи, бумеров-гедонистов, пустивших мир под откос. Теперь он сам представитель поколения, на которое молодежь вешает всю ответственность за то, что мы живем в таком бардаке, устроенном стариками. Естественно, Уэльбек и не думает вдруг покаяться и побежать голосовать за Жан-Люка Меланшона, предварительно отписав все имущество какому-нибудь благотворительному фонду, помогающему трудовым мигрантам.

В романе «Уничтожить», несмотря на боевое заглавие, автор скандальнейшей «Покорности» заметно умерил градус ненависти к окружающим, но он не собирается врать, что в свои почтенные годы наконец примирился с обновленной европейской цивилизацией. Крайне левые для него недостаточно крайние, и их ему по-своему жаль; крайне правые для Уэльбека — и вовсе небольшое семейное предприятие Ле Пенов (в итерации «Национального объединения») и унылый театр одного актера Эрика Земмура (в итерации «Реконкисты»).

Министерский чиновник Поль Резон идет на избирательный участок и впервые в жизни осознает, что ему не за кого голосовать, даже порча бюллетеня кажется ему совершенно бессмысленным соучастием в абсурде электорального процесса, а точнее его имитации. Во французском обществе вообще много говорят о том, что элиты окончательно потеряли связь с простым народом, но Уэльбек уточняет: элиты умудрились разорвать элементарные связи даже внутри своего маленького привилегированного сообщества, даже коррупция могла бы служить хоть каким-то подобием человеческих отношений, но ведь и ее нет. Все, что остается человеку в Европе, описанной Уэльбеком, — чувство глубокой досады, которое на самом деле и составляет плоть всех его романов, от «Расширения пространства борьбы» и «Элементарных частиц» до «Серотонина» и «Уничтожить».

Рождественское чудо обязательно случится, но так, что все об этом пожалеют, «отличный мужик» Брюно Жюж, извращенный одним лишь призраком власти, окажется куда большим циником, простое человеческое счастье обернется последней насмешкой мироздания. Что с этим делать? Уэльбек понятия не имеет, но зато он хотя бы знает суть досады, которую испытывает с самого своего рождения и наверняка будет испытывать на пороге вечности.

Корень этого чувства лежит в абсолютной предсказуемости жизни и ее же чудовищной нестабильности. Во французском правительстве ничуть не переживают по поводу предстоящих выборов, все пройдет по накатанной схеме: мейнстримные элиты выдвинут какую-нибудь умеренную моль, она со скрипом пройдет во второй тур, где встретится с каким-нибудь правым популистом, все перепугаются, что к власти в Республике придут фашисты, и как миленькие проголосуют за кого угодно, лишь бы не за человека с фамилией Ле Пен. Затем в жизни предсказуемо произойдут обманчиво непредсказуемые события: какие-нибудь массовые беспорядки или атаки террористов. А досада закономерно перерастет в запредельную усталость от самого существования: «Ему претит, с тревогой осознал он, непостоянство как таковое; сама идея, что все, что бы это ни было, заканчивается; то есть претит ему не что иное, как одно из главных условий жизни».

Вообще, в европейской прессе любят приписывать Уэльбеку профетические способности: если Россия живет по заветам Владимира Сорокина, то Франция живет согласно плану, описанному Мишелем Уэльбеком. В действительности Уэльбек никакой не пророк, он всего лишь описывает жизнь такой, какая она есть, без того, что Поль Резон именует «прекраснодушной хренью». (Если вспомнить недавние бунты, прокатившиеся по Франции, то, пожалуй, единственной по-настоящему уэльбековской деталью в них был расстрел семьи одного чиновника из установки для запуска фейерверков: товар бессмысленного потребления вдруг превратился в орудие народного гнева — тоже, впрочем, не слишком осмысленного.)

Хуже прекраснодушия, если верить Уэльбеку, только вопиющий цинизм, на котором строится медиасреда — наше единственное средство получения знаний о происходящем в изувеченном мире. У нас есть вышки 5G, но есть ли нам что сказать друг другу? У нас есть мгновенный доступ к любой информации, но на самом деле мы знаем не больше, чем наши предки, получавшие, если вообще получавшие, новости из газет. Каждый год нас мучают какими-нибудь страшилками, которые оказываются полной ерундой, когда приходят настоящие испытания. В 2024 году вы вспомните, как совсем недавно нас пугали глобальным контейнерным кризисом, который должен был обрушить мировую экономику? Поль Резон вот помнит, но только потому, что в его реальности он действительно случился — и очень зрелищно, с военными эсминцами и взрывами торпед. Однако и по этому поводу он приходит скорее к равнодушному заключению:

«Он понял, что, в сущности, не возражает и против уничтожения китайских контейнеровозов. Ни китайские промышленники, ни морские перевозчики не вызывали у него ни малейшей симпатии; преследуя свои низменные меркантильные цели, все они способствовали погружению в ужасную нищету подавляющего большинства жителей планеты, чем тут, интересно, восхищаться».

Террористы-сатанисты, к которым на какое-то время проникается смутной симпатией центральный герой романа, производят высокотехнологичные дипфейки, но технологической составляющей исчерпываются их отличия от реальности, в которой мы существуем. Да, умозаключение очевидно опасное, но Уэльбек вроде бы никогда и никому не обещал тепло и безопасность.

И в Европе, и в России критики поспешили назвать эту вещь самым нежным, трогательным, нетипичным и, видимо, прощальным романом французского мизантропа. Это не так. «Уничтожить» доказывает, что Уэльбек по-прежнему пишет прозу, черпая слова напрямую из какого-то средоточия трансцендентного мрака, куда другие даже смотреть боятся.

Будьте бдительны.

Источник: https://gorky.media/reviews/interesnaya-kniga/

Принято считать, что мир «Властелина колец» Джона Рональда Руэла Толкина затягивает, потому что он такой же реальный, как наш: тут и языки, и мифология, и география. Я думаю, наоборот: он проще реального, потому что в нем нет любви. Есть добро и зло, красота и смех, есть саспенс — но нет любви и ее травмы.

Здесь царит бинарная логика: персонажи и страны делятся на добрых и злых, на прекрасных и отвратительных, даже языки — на красивые и уродливые. Нет сложностей отношений — ни в политике (единственный политик тут Саруман), ни между мужчиной и женщиной. Отношения Арвен и Арагорна, Сэма и его жены формальны. В некоторой степени исключением является Эовин (и то индивидуальность ее проявляется в том, что она переодевается мужчиной и бросается воевать). Но ее любовь с Фарамиром — «чисто для галочки». Они не перемолвились ни словом. У женщин, как пишет Толкин сыну Майклу, вообще нет «языка», чтобы говорить о любви. Романтическая модель, по его мнению, «насаждает раздутое представление о любви как об огне, дарованном извне», причем «сами женщины этому почти что и не причастны, хотя могут пользоваться (sic!) языком романтической любви, раз уж он настолько прочно вошел во все наши идиомы».

В «Хоббите» единственный женский характер — вредная Лобелия, в «Листе кисти Ниггля» — жена мистера Пэриша, глупая, неблагодарная, требовательная. И если в раздражении на ее мужа Ниггль раскаивается после смерти, то о его жене он не вспоминает, как и сам Пэриш. Она не является Другим, поэтому по ней нельзя заскучать, по отношению к ней не может быть раскаяния. У нее даже нет имени, даже Пэриш называет ее просто «жена» — и это при том, что Толкин придавал имени огромное значение, и в конце рассказа Ниггль и Пэриш попадают в местность, которая носит их имя.

Толкин не может помыслить равные отношения с Другим — ни по происхождению, ни по полу. Дружба, привязанность во «Властелине колец» свойственны только мужчинам, из которых зачастую один — «господин», другой — подчиненный. Так, убедительно показаны привязанность Фродо к Бильбо и Гэндальфу, преданность Сэма по отношению к Фродо, веселая дружба Гимли и Леголаса.

«В нашем падшем мире, — пишет Толкин в сыну Майклу, — „дружба“, что должна бы связывать всех представителей рода человеческого, между мужчиной и женщиной фактически невозможна». В другом письме рассказывает о нецерковном бракосочетании: «регистратором в их случае оказалась женщина — на мой взгляд, это еще больше усугубило непристойность происходящего».

И все же нельзя сказать, что картину мира Толкина определяет мизогиния. Он отторгает не сколько женщин, сколько равные отношения с Другим. Другого (этически, психологически, эстетически) нет, а если есть, то он враг и урод. Еще точнее — Толкин не вмещает равенство как Троицу: любовь мужчины и женщины, которая потенциально предполагает ребенка, в которой есть место для Третьего (ребенка / Бога / друга / утешительного Святого Духа). Чтобы принять, что Другой — равный, надо допустить, что он может любить кого-то/что-то иначе, чем ты. Если же любить «в двоице», исключая Третьего, то любимый становится не равным Другим, но объективируется, становится «собственностью», проекцией потребностей собственного эго. Любовь в Троице — это динамичные межличностные отношения с равным (и признание за любимым права любить Третьего), любовь в Двоице — это власть.

Герои Властелина колец подчиняются власти — или кольца, или начальника. Заметим, что само название «Властелин колец» выводит на первый план не героя, но черного властелина — которого мы ни разу не видим, он просто воплощает обезличенность и власть. Единственный персонаж книги, который неподвластен Кольцу, — это Том Бомбадил. Не случайно только он у Толкина счастлив со своей женой! Но примечательно, что, как следует из первой песни «Приключений Тома Бомбадила», лесной житель взял в жены Золотинку «насилием», похитил ее. Т. е. у них, опять-таки, не было отношений. И характерно, что у них нет детей и что Том не желает спасать мир, выходить за пределы своего блаженного края. Двоица эскапична — это уход от мира в отдельное идеальное измерение.

Такое же неприятие реальности (материи) отличает и философию Платона: она дуалистична, Платон противопоставляет мир идей и мир материи, смертное тело и бессмертную душу (так же как Толкин противопоставляет силы Тьмы и Света, красивые и уродливые расы).

И толкиновский дуализм, и дуализм платоновский можно объяснить при помощи идей психоаналитика Мелани Кляйн. Она считала дуалистичное, черно-белое видение мира универсальной защитной реакцией нашей психики на психотравму вследствие мучительных отношений: эта оптика упрощает мир, делит людей на «своих» («на стороне добра») и «чужих» («плохих»). Она отменяет отношения: любая болезненная ситуация в любви упрощается до «все мужики козлы» («все бабы дуры»), в политике — до «мы на стороне добра, а они на стороне зла».

Для Платона смыслообразующей травмой стала казнь Сократа. Платон не вмещает эту трагедию — и впадает в дуализм, изобретая справедливое государство в иной реальности, где Платона не могли бы казнить, а вся власть принадлежит философам. Не вмещает смерть Сократа — и создает концепцию бессмертия души. Точно так же у Толкина власть должна принадлежать потомкам эльфов — творческой и бессмертной расы.

Платон боится не только непредсказуемости социальных отношений, но и непредсказуемости отношений с искусством. Поэтому в его «Государстве» действует цензура: для стражей нужно создавать особые мифы, которые бы их не пугали и не соблазняли, каждое сословие должно читать только то, что укрепляет его функции. Толкин создал мифы, которые Платон бы наверняка одобрил. Герои писателя являют собой образец «правильных» мужских добродетелей. Всякая любовь во «Властелине колец» заканчивается браком, все браки строго сословные, социально и расово равные — Арвен с Арагорном, Эовин с Фарамиром, Сэм с Розой.

Помимо дуализма, Толкина и Платона сближает тот факт, что они были людьми вдохновения (см. знаменитое описание вдохновения в платоновском «Федре» или строки о «Даре», жгущем художника, в «Листе кисти Ниггля» Толкина). Британец писал не по плану, он был движим вдохновением. Так, писатель признавался в письме, что не знает, чем закончится встреча с Черными Всадниками, что события развиваются непредсказуемо, что у него получается не детская сказка, а книга про зло.

Вдохновение мобилизовало двоичную логику, которая сама по себе очень распространена в мире, представляя собой результат катастрофы межличностных отношений. «Все бабы дуры», «все мужики абьюзеры», «все, кто не „свои“, — враги/уроды/чужие» — эти схемы могут провоцировать агрессию и изоляцию, но они статичны и немы, повторяют сами себя, как заезженная пластинка. Однако Толкин, благодаря своему таланту, выразил на языке мифа крайне востребованную матрицу, дав ей кровь и плоть. Схожим образом Платон создал философию, изменившую мир и христианскую традицию, сделав ее дуалистичной, отторгающей реальность («мир во зле лежит»), уведя ее в «монастырь» — подобно тому, как как толкинистское реконструкторское движение уводит из мира.

На примере Толкина и Платона видно, что когда двоичная структура приходит в движение благодаря мифопоэтическому таланту — то она захватывает не только аудиторию, но и автора. Дуальность «прогрессирует» по мере творческого воплощения.

Ранний Платон — это еще не автор тоталитарного проекта «Государства» и «Законов» («в сфере политики личность для Платона — сама сатана», писал Карл Поппер о позднем Платоне). Его ранние диалоги полны памятью о Сократе, это еще «диалоги», а не монологи и не законодательные проекты, как в позднем периоде. Но чем дальше, тем больше навязывается дуальная модель и стирается Другой, стирается «харáктерность» героев. В более поздних «Пармениде», «Софисте», «Политике» и в «Тимее» Сократ играет второстепенную роль. В последнем произведении, «Законах», его заменяет фигура чужеземца.

Так и ранний Толкин — еще не автор «Властелина колец». Его первое произведение — «Сильмариллион» — началось с истории любви Берена и Лутиэн. Причем женщина-эльф в этой истории — полноценный Другой, она выбирает остаться с Береном ценой отказа от своего бессмертия, от законов своей расы. Это история о нарушении границ между эльфами и людьми, и в ней женщина равна мужчине в своей агентности и субъектности. Но постепенно фокус с любви (которая не борется со Злом, но преображает Зло в себе и в любимом в процессе отношений) сместился на борьбу с Чужим (Злом).

Дуализм усиливается и по мере написания «Властелина колец».

Начиная со второго тома, дуализм задает композицию: одна часть посвящена Мордору, другая — «стороне света». Сражений становится все больше, а отношений — все меньше. Герои развоплощаются и обезличиваются. В начале книги все хоббиты дружат, есть тепло объективной реальности («Неожиданно Фродо рассмеялся: он учуял из плотно закрытой корзины сытный запах жареных грибов»). Этот обаятельный реализм продолжается до первой встречи с Всадниками, после трактира «Гарцующий пони». И в этот момент у Толкина, судя по письмам, случился кризис. Он обнаруживает, что книга как будто пишется сама, и получается вовсе не сказка про детей.

В лице Всадников Фродо впервые столкнулся с Другим, который в двоичной картине мире всегда видится как «урод» и «зло». По-настоящему соприкоснуться с ним невозможно, как невозможно перейти его границы (в отличие от традиционных сказок про любовь, про Красавицу и Чудовище — где Иван-царевич женится на принцессе, урод становится красавцем, где можно «полюбить любого»). Надев кольцо, Фродо лишь видит Всадников, — и от этого контакта что-то в нем отмирает. Окончательно он теряет свое «я» после того, как приходит в себя в чертогах Элронда. Толкин не может помыслить встречи «низших» с «высшими» (эльфами) — и от того личность Фродо стирается. Он становится покорным исполнителем, утрачивает свою лирическую задумчивость и способность смеяться, больше не вспоминает о Бильбо и не дружит с Мерри и Пином. Он соглашается быть хранителем Кольца — но в этом нет его выбора, его воли. И в дальнейшем обезличивается, становится грустным призраком.

Хранители уже больше не дурачатся и не дружат, как в первой части, — они разделяются на двоицы: Пиппин с Мерри, Фродо с Гэндальфом (позже — Фродом с Сэмом), Гимли с Леголасом. Причем эти двоицы определяются «расой», происхождением — хоббит с хоббитом, гном с эльфом). Хоббиты разделяются на пары и эмоционально, и пространственно: Фродо оказывается с Сэмом в Мордоре, а Пиппин и Мэрри — у энтов. Что характерно, Пиппин и Мерри не вспоминают про Фродо (при том что изначально они решились покинуть Хоббитанию, вопреки хоббитскому домоседству, исключительно чтобы не разлучаться с Фродо): в двоице нет места третьему.

Схожим образом Арагорн, который был сначала таинственным Бродяжником, потом — надежным товарищем, к концу книги становится абстрактным «Государем». Он теряет и свой характер, и имя: отныне его именуют Государь Элессар — еще одно проявление безличности, к которой приводит двоица по мере воплощения.

То же происходит с Гэндальфом. Гэндальф Серый в первом томе — домашний, добрый, его обожают хоббитята, которым он устраивает фейерверки. Маг любит Фродо, он самый теплый из Хранителей, строгий, но умеет шутить, это «фигура отца». Он ошибается, решив идти через Морию, признает свою ошибку, бросается защитить Хранителей и погибает в схватке с Барлогом, проявляя максимум человечности. В конце книги писатель воскрешает Гэндальфа, правда в форме «сверхчеловека», который не ошибается и никого не жалеет; другим положительным героям автор и вовсе отказывает в гибели, несмотря на масштабные битвы. Умирают только Боромир и Дэнетор — и то «заслуженно». Логика дуализма приводит к созданию идеального мира — где нет смерти, нет несправедливости, власть отдана самым достойным.

Единственный из героев «Властелина колец», кто сохраняет свою любовь, — это Сэм. Но залогом сохранности личности становится его «рабское самосознание». Он уже перестал быть слугой Фродо, тот ему не приказывает, но Сэм упорно именует друга «хозяином» — и сохраняет свою преданность, характер, типичные словечки. Вероятно, Сэм остается собой именно потому, что не выходит из исходной пары с Фродо, из устойчивых неравных отношений, где один участник — мудрый и власть имеющий, другой — подчиненный. И поскольку двоица не предусматривает иных участников, Сэм ревнует к Горлуму.

История с Горлумом в Мордоре — когда Фродо пожалел Горлума и взял его с собой, а тот чуть не полюбил его — единственная в книге попытка прорыва к троице. Эту сюжетную линию Толкин сознательно создавал как христианскую. Горлум пытается выйти к спасению, но именно ревность Сэма побуждает его остаться в мире зла.

Поразительно, что Толкин не осуждает хоббита и не жалеет потерянную душу: «Оттягивая решение и не укрепив все еще не до конца извращенную волю <...> в стремлении к добру <...>, он ослабил сам себя в преддверии последнего своего шанса, когда у логова Шелоб зарождающуюся любовь к Фродо слишком легко иссушила Сэмова ревность. После того он погиб».

Судя по биографическим данным, Толкин и сам, как Сэм, отторгал Третьего, он не знакомил своих близких: с женой он общался отдельно, с друзьями — отдельно. Когда его ближайший друг Клайв Стейплз Льюис начинает дружить с Чарльзом Уильямсом, Толкин начинает отдаляться, а когда Льюис женится — практически прекращает с ним общение.

По всей видимости, писатель скептически относится к любви мужчины и женщины, рождающей Третьего. На телесном уровне женщина — Другая, и Толкин словно не может считать ее равной и любить одновременно как возлюбленную, друга и мать ребенка. Для него «или — или»: или Фродо с Бильбо или с Гэндальфом, сам он любит жену или ребенка. Толкин был католиком и примерным семьянином с четырьмя детьми — но после того, как он привязался к младшему сыну, Кристоферу, он отселился от жены в другую комнату и всю страсть перенес на сына. Он любит сына «в двоице» — видит в нем не Другого, а «копию себя», приписывает ему собственные проблемы и желания, вовлекает в создание своей вселенной. «Его забрали у меня в разгар работы над картами», — жалуется он, когда Кристофера призывают на войну. С Кристофером он в двоице против мира (поскольку всякая двоица — это побег от реальности). «Помни, ты — хоббит среди урукхаев», — пишет он ему на фронт.

Двоица — это реакция на катастрофу троичных, т. е. открытых Третьему, предполагающих живую коммуникацию равных отношений. Опыт таких отношений — или их невозможности — формируется прежде всего в семье. Мать — отец — ребенок — это базовая троица: отец любит мать, но не просто как свою «собственность», партнера, но и как «мать ребенка». Именно допущение отношений с Третьим делает Второго — Другим (а не врагом или собственной проекцией). Другой (и Друг) — тот, кто любит не только тебя, независимо от тебя.

Конечно, в реальности троица почти всегда искажается, Эдипов комплекс — один из вариантов такого искажения. Свободная коммуникация с равным, открытая Третьему, является редко, как Бог, и потому любовь постоянно тяготеет к двоичной форме — власти и объективации. Такая форма — как защита от травмы — особенно часто возникает из-за катастрофы троичных отношений (прежде всего семейных или потенциально семейных).

У Толкина родная семья распалась трагически: отец умер, когда ему было четыре года, в разлуке с семьей. Заморская южная Африка, где они жили вместе в раннем детстве, стала прообразом Валинора — потерянного рая, где светили оба дерева, где вместе жили оба родителя, где была жива троица. Мать умерла, когда он был подростком. Эта трагедия обусловила его дуализм, эскапизм, неприятие Другого — и в этом он совпал со своим временем.

Со второй половины XX века опыт распада фундаментальной троицы (полной семьи) стал практически универсальным. «Ячейкой» современного общества является пара «партнеров», которые периодически сменяются. Желание ребенка (Третьего) и родительство не связаны больше с супружеством. Троица ушла из любви. Именно поэтому современное общество мыслит дуальными категориями. Массовый эмоциональный отклик находят теперь не истории любви и отношений («романы») — а борьба добра со злом, жертвы с насильником. На любовь современный человек почти не отзывается, но вот на «абьюз» и «насилие», «солидарность с жертвами насилия» — еще как.

«Добро и зло» стали гораздо реальнее, чем личные отношения, — последние легко разрываются, если твой друг/близкий причислен к «стороне зла». Именно поэтому Толкин оказался столь популярным и востребованным — и на уровне частной жизни, и мировой истории. Последняя воспринимается сквозь дуальную призму, для которой Толкин дал мифологию и язык. «Орки», «Мордор» — эти слова применяются к актуальной истории и меняют мир.

Источник: https://gorky.media/context/tretij-lishnij/

Рассказываем, каким получилось продолжение анимационного проекта и на какие серии стоит обратить внимание.

О чем это

Формально «Что, если…?» — это анимационная антология, которая состоит из разрозненных эпизодов, каждый посвящен отдельному сюжету. Но некоторые серии связаны воедино. Так был построен первый сезон, и точно так же работает и второй. В новых сериях мы, например, узнаем, что бы случилось, если на Башню Мстителей на Рождество напал Джастин Хаммер, злодей из «Железного человека 2», или какие приключения ждали бы Тони Старка, если бы он после финала первых «Мстителей» очутился на планете Сакаар (ее мы видели в третьем «Торе»).

При этом у мультсериала есть сквозные сюжетные линии, напрямую связанные с героями первого сезона. Важную роль во втором сезоне играют Капитан Картер и Верховный Стрэндж, участники команды «Стражи Мультивселенной», собранные из разных миров.

Как это выглядит и что пишут критики

К сожалению, во втором сезоне «Что, если…?» окончательно рушит свой статус антологии. Обычно формат предполагает, что случайный зритель может посмотреть любую серию мультсериала, не вникая, что было в других эпизодах. Увы, тут уже без просмотра первого сезона не обойтись: треть новых эпизодов является продолжением приключений Капитана Картер. Это, безусловно, яркая героиня, которой можно было бы посвятить самостоятельный мультсериал.

А еще есть ощущение, что в новом сезоне нет своего бронебойного хита в духе «Что, если… зомби?!» (яркий хоррор-эпизод, который в итоге получит собственный спин-офф в этом году) или хорошей драматической истории «Что, если… Доктор Стрэндж потерял бы свое сердце вместо рук?». При этом нельзя сказать, что здесь не хватает интересных концепций и необычных сочетаний. Можно вспомнить как минимум серию «Что, если… Хела нашла бы Десять колец», где антигероиня фильма «Тор: Рагнарёк» получает в свое распоряжение мистическую китайскую силу, которую мы ранее видели в сольном фильме про Шан-Чи. Но мрачных взрослых историй все же нет, и это здорово огорчает.

На Rotten Tomatoes у второго сезона 87% положительных рецензий (у первого — 94%). Empire считает, что это отличное продолжение первого сезона, но отмечает, что получасового хронометража некоторых серий явно оказывается недостаточно, чтобы раскрыть интересные концепции и необычные сеттинги. AV Club хвалит отдельные серии вроде нуарного эпизода про Небулу, которая присоединяется к Корпусу Нова, но считает, что мультсериал становится предсказуемым. The Daily Beast считает, что это лучший проект КВМ в ужасном для франшизы 2023-м, и отмечает еще более крутой уровень анимации, чем в первом сезоне.

Впрочем, есть и те, кому новый сезон радикально не понравился. Geek Girl Riot ругает создателей шоу за то, что они делают упор на героев фильмов Marvel и забывают про персонажей сериалов вроде Сорвиголовы, Женщины-Халк, Лунного Рыцаря. А SuperHeroHype отмечает, что мультсериалу не хватает стилистического разнообразия (почему бы не поэкспериментировать с техниками анимации?).

Три лучшие серии

1. «Что, если… Питер Квилл напал бы на величайших героев Земли?»

Эта серия рассказывает о том, что бы произошло, если бы в 1980-е Йонду не оставил похищенного Питера Квилла у себя, а вернул отцу — целестиалу Эго (злодею из «Стражей Галактики 2»). Тогда Эго с помощью Питера начинает полноценную космическую экспансию, уничтожая многие планеты, и вскоре мальчик с божественными силами оказывается на Земле. Чтобы спасти мир, человечество собирает команду супергероев. В команде оказываются Человек-муравей (не Скотт Лэнг, а Хэнк Пим), Голиаф (Билл Фостер), Черная Пантера (Т’Чака), Зимний Солдат (Баки Барнс), Мар-Велл (Венди Лоусон) и Тор. Эта серия представляет нам альтернативную версию Мстителей, если бы команда защитников Земли понадобилась в 1980-е. Тот самый случай, когда концепция мультсериала действительно работает как надо.

2. «Что, если… Каххори изменила бы мир?»

Самая запоминающаяся серия сезона представляет Каххори — девушку из индейского племени мохоков. Согласно альтернативным событиям этого эпизода, Рагнарёк случился намного раньше, чем в фильмах КВМ, а Тессеракт попал на Землю и создал магическое озеро. С его помощью представители коренного населения могут получать суперсилы, и Каххори используют свою мощь, чтобы изгнать из Америки конкистадоров. Эта серия по очевидным причинам напоминает «Покахонтас», но в более радикальном ключе, а Каххори оказывается самой интересной героиней «Что, если…?», и это притом что в комиксах ее не существует и она была придумана специально для мультсериала.

3. «Что, если… Мстители собрались бы в 1602 году?»

Во время сражения с Таносом в Ваканде (см. «Мстители: Война бесконечности») образуется временная аномалия, герои КВМ попадают в начало XVII века. Локи становится придворным драматургом, Тони Старк оказывается изобретателем-визионером, а Тор выполняет роль короля. Эпизод вдохновлен комиксом «Marvel 1602» Нила Геймана, в котором привычные супергерои вроде Человека-паука или Алой Ведьмы помещены в средневековые декорации. Получилось как минимум необычно, но не обошлось и без ложки дегтя: кажется, что серия только выиграла бы, если бы сценаристы предпочли раскрыть необычный сеттинг, а не использовать его ради трамплина для новых приключений Капитана Картер.

Вердикт

Второй сезон «Что, если…?» способен подарить несколько приятных часов фанатам КВМ, но вряд ли их чем-то удивит. Анимационная антология окончательно трансформируется и вместо разрозненных эпизодов со смелыми концепциями предлагает нам еще один марвеловский сериал, для просмотра которого нужно понимать общий контекст. Но все же хочется пожелать создателям сериала вспомнить об изначальной концепции комикс-серии «Что, если…?» и генерировать оригинальные мини-истории, не вписывая их в общую сюжетную канву.

Источник: https://www.kinopoisk.ru/media/news/4008941/

Ждем как продолжения любимых франшиз (очередной Like a Dragon), так и совсем новые игры (Black Myth: Wukong). Но все же бал правят сиквелы и ремейки, причем многострадальные и порядком задержавшиеся: в этом году наконец-то должны выйти Suicide Squad: Kill the Justice League, The Wolf Among Us 2, Silent Hill 2, Vampire The Masquerade: Bloodlines 2 и S.T.A.L.K.E.R. 2: Heart of Chornobyl.

1. Prince of Persia: The Lost Crown

18 января — ПК, PlayStation 5, PlayStation 4, Xbox Series X|S, Xbox One, Nintendo Switch

Легендарная франшиза возвращается к свои корням — новый «Принц Персии» будет платформером с видом сбоку. Главный герой Саргон (не принц, а его телохранитель) будет сражаться с противниками и боссами, прыгать и решать головоломки. Первые трейлеры и геймплей The Lost Crown приняли неоднозначно, но, видимо, многие успели позабыть о том, что первоначально франшиза была именно платформером, ведь последняя большая игра серии Prince of Persia: The Forgotten Sands была экшеном с видом от третьего лица и вышла в далеком 2010-м.

2. Like a Dragon: Infinite Wealth

26 января — ПК, PlayStation 5, PlayStation 4, Xbox Series X|S, Xbox One

Очередная часть бесконечной франшизы Like a Dragon, она же Yakuza. Infinite Wealth не ответвление (их у серии очень много), а продолжение основной линейки и прямой сиквел Yakuza: Like a Dragon (2020). Чем будет удивлять новая игра? Во-первых, новой локацией — сюжет развернется не только в Японии, но и на Гавайях. Во-вторых, разработчики обещают рекордную для франшизы продолжительность — в районе сотни часов только на основную сюжетную линию. Сколько времени займет прохождение со всеми побочными заданиями, которыми славится Yakuza, даже страшно представить.

3. Suicide Squad: Kill the Justice League

2 февраля — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Студию Rocksteady знают и любят за Batman: Arkham, но последняя часть этой серии, Batman: Arkham Knight, вышла в далеком 2015-м, а лидерство в сегменте видеоигровой супергероики с тех пор заняла Insomniac Games c Marvel’s Spider-Man. Сможет ли Rocksteady вернуться в свою нишу? Верим в лучшее. В Suicide Squad: Kill the Justice League игрокам предстоит взять под свой контроль Отряд самоубийц в составе Харли Квинн, Дэдшота, Капитана Бумеранга и Короля Акул, а главными злодеями станут супергерои из Лиги справедливости (Бэтмен! Супермен! Флэш! Зеленый Фонарь!), которых зомбировал Брэйниак. Опасение вызывает то, что игра сильно опирается на принципы ММО-экшенов (постоянное подключение к сети, продажа боевых пропусков за отдельные деньги) и дважды переносилась — с 2022-го на май 2023-го, а затем на нынешнюю дату. Надеемся, что прошедший год Rocksteady потратила с умом и изменила свой подход к развитию Suicide Squad.

4. Final Fantasy VII Rebirth

29 февраля — PlayStation 5

Final Fantasy VII вышла в 1997 году и стала по-настоящему революционной частью японской серии RPG, благодаря которой ее ряды пополнили западные игроки. Неудивительно, что Square Enix захотела перевыпустить игру и облечь сложный драматический сюжет и нетривиальный сеттинг в более современную графику. Ремейк разделили на три (!) самостоятельные игры: в 2020 году вышел Final Fantasy VII Remake, а Rebirth — это его прямое продолжение (следующая часть, пока безымянная и без даты выхода, тоже планируется). Сюжет стартует сразу после событий Remake, когда главные герои покидают город Мидгар.

5. Alone in the Dark

20 марта — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Перезапуск почтенной хоррор-серии, которая стартовала еще в 1992 году (новая часть отчасти повторяет сюжет первой игры). Детективы Эмили Хартвуд (Джоди Комер) и Эдвард Карнби (Дэвид Харбор) отправляются в старинный особняк, чтобы расследовать исчезновение Джереми Хартвуда, дяди Эмили. Новая Alone in the Dark пытается повторить успех недавних ремейков Resident Evil — это будет survival-хоррор с видом от третьего лица. Смущают лишь многократные переносы: игра должна была выйти еще в октябре 2023-го, потом релиз переехал на январь 2024-го, а затем на март.

6. Dragon’s Dogma II

22 марта — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Компания Capcom в 2024-м будет удивлять не очередным ремейком Resident Evil или новой частью Monster Hunter, а продолжением своей культовой экшен-RPG Dragon’s Dogma, вышедшей в 2012 году. Идейно сиквел мало чем отличается от оригинала: действие разворачивается в фэнтезийном мире, игрок может выбирать разные классы (рыцарь, вор, маг и другие), вместе с союзниками нужно сражаться с монстрами и выполнять разные квесты. Главной продающей фишкой Dragon’s Dogma II (как опять же и в первой части) станет гибкая боевая система, благодаря которой можно реалистично и эффектно расправляться с огромными монстрами вроде циклопов, грифонов и драконов.

7. S.T.A.L.K.E.R. 2: Heart of Chornobyl

1-й квартал — ПК, Xbox Series X|S

Новая часть культовой на просторах СНГ видеоигровой серии. Концепт остался примерно таким же, как и был в предыдущих частях: игрок перевоплощается в сталкера, который исследует аномальную зону Чернобыльской АЭС, сражаясь с монстрами и попадая в опасные ловушки. S.T.A.L.K.E.R. 2 на инновационном движке Unreal Engine 5 должна стать одной из самых красивых игр 2024 года. Опасение вызывает то, что проект давно попал в производственный ад. S.T.A.L.K.E.R. 2 стала той игрой, в релиз которой принято не верить, но тем приятнее будет ошибиться после ее выхода.

8. Hades II

2-й квартал — ПК

Красивый roguelike, в котором игроку предстоит раз за разом погибать в сеттинге древнегреческой мифологии, сражаясь с толпами врагов и улучшая свои боевые навыки. В сиквеле главной героиней станет Мелиноя, сестра Загрея, героя первой части. Богине кошмаров и принцессе Подземного мира предстоит победить титана Кроноса, который бросил вызов обитателям Олимпа. Как и первая Hades, сиквел выйдет сперва на ПК в раннем доступе, а релиз на консолях состоится позже.

9. Black Myth: Wukong

20 августа — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Ролевой экшен, основанный на средневековом китайском эпосе «Путешествие на Запад». Игроку предстоит сразиться со множеством монстров и сильных боссов, управляя Сунь Укуном, Царем Обезьян. Геймплейно Black Myth: Wukong сделана с оглядкой на игры студии FromSoftware. Стоит ждать высокого уровня сложности и постоянных перепрохождений одних и тех же моментов, на которых герой будет погибать, пока не выучит сложную боевую хореографию.

10. Warhammer 40,000: Space Marine 2

9 сентября — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Сиквел Warhammer 40,000: Space Marine (2011). Это шутер с видом от третьего лица, очень напоминающий серию Gears of War. Главный герой — космодесантник из ордена ультрамаринов, который во славу Империума сражается против всепожирающих хищников — тиранидов. Эпический экшен, непробиваемый пафос вселенной Warhammer 40К и кооперативная игра с друзьями — что еще нужно для счастья?

11. Vampire The Masquerade: Bloodlines 2

4-й квартал — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Продолжение игры 2004 года, которая была выпущена в крайне сыром состоянии, но стала по-настоящему культовой. Сиквел выходит спустя долгие двадцать лет. Издатель Paradox Interactive несколько раз менял разработчиков, в итоге остановившись на команде The Chinese Room (авторы инди-хита Everybody’s Gone to the Rapture). Зато сеттинг и жанр остались неизменными: это экшен-RPG в декорациях городского фэнтези, где вампиры и прочие сущности тайно живут в современном человеческом мире. Действие Bloodlines 2 разворачивается в Сиэтле, а главным героем станет кровосос, который очнулся после трехсотлетнего сна и начал обживаться в сильно изменившемся мире; игрок сможет сам выбрать стиль прохождения и клан, к которому принадлежит его персонаж.

12. Gothic

Вторая половина года — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Ремейк культовой ролевой игры 2001 года, мрачной фэнтезийной RPG, положившей начало франшизе, которая встала в итоге на долгую паузу (последняя номерная «Готика» вышла в 2010-м). Это будет полноценное переосмысление оригинала — с современной графикой на движке Unreal Engine 5, обновленным саундтреком, новыми диалогами. Подробностей немного, но к игре приковано большое внимание российских игроков. Если на Западе немецкая фэнтезийная игра осталась, скорее, незамеченной, то у нас стала по-настоящему народной и обросла большим сообществом фанатов.

13. Avowed

2024 — ПК, Xbox Series X|S

Разработчики из Obsidian Entertainment развивают свою вселенную Pillars of Eternity в неожиданном ключе. Две первые игры — это олдскульные изометрические RPG, а вот Avowed будет экшен-RPG с видом от первого лица. Стало быть, в ней не будет никаких пошаговых боев и бесконечного открытого мира (можно путешествовать лишь по нескольким зонам).

В целом игра выглядит любопытно, как смесь Dark Messiah of Might and Magic и TES V: Skyrim. Но малое количество подробностей настораживает: после анонса в 2020-м про игру говорили мало, однако дата релиза пока остается актуальной.

14. Frostpunk 2

2024 — ПК

Вторая часть градостроительного симулятора, действие которого разворачивается в заснеженном постапокалиптическом мире, переживающем изменение климата в XIX веке. Действие сиквела развернется спустя 30 лет после событий первой части: человечество открывает для себя нефть, что приводит к новым катастрофическим проблемам. Игроку, как и прежде, предстоит развивать свое поселение, поддерживая пригодную для жизни температуру.

15. Little Nightmares III

2024 — ПК, PlayStation 5, PlayStation 4, Xbox Series X|S, Xbox One, Nintendo Switch

Дилогия хоррор-платформеров пополнится третьей частью. На этот раз главными героями станут новые персонажи — дети Лоу и Одна, которые путешествуют по Нигде, пытаясь не погибнуть. Серия сменила разработчиков: создатели оригинала Tarsier Studios потеряли на нее права, поэтому издатель Bandai Namco Entertainment доверил триквел студии Supermassive Games. Она делала порты Little Nightmares II для PlayStation 5 и Xbox Series X/S, но более известна по популярным кинематографическим хоррорам Until Dawn, The Quarry и целой серии The Dark Pictures Anthology.

16. The Wolf Among Us 2

2024 — ПК, PlayStation 5, PlayStation 4, Xbox Series X|S, Xbox One, Nintendo Switch

Воскресшая из небытия компания Telltale работает над продолжением своего хита 2013 года. Сеттинг прежний — мир Fables (он же «Сказки»), вышедший из одноименных популярных комиксов Билла Уиллингема. Из-за сложной истории самой Telltale игра застряла в производственном аду (анонсировали ее еще в 2017-м), но сейчас, кажется, проект находится в стабильном состоянии. The Wolf Among Us 2 станет сюжетным приквелом первой игры и, как и обычно, будет разделена на несколько эпизодов, которые выходят не одновременно.

17. Senua’s Saga: Hellblade II

2024 — ПК, Xbox Series X|S

Продолжение приключенческого экшена в обертке психологического хоррора. В первой части мы погружались в германо-скандинавский мир мертвых Хельхейм, разгадывая загадки, сражаясь с врагами и сходя с ума от голосов в голове (Hellblade — эталон бинаурального звука в играх). Во второй части нас ждет похожий опыт, но теперь большую роль сыграет шаманизм, а действие развернется в Исландии. Ждем невероятной графической красоты (движок Unreal Engine 5 плюс мастерский захват движений актрисы Мелины Юргенс) и еще более крутого звука.

18. Silent Hill 2

2024 — PlayStation 5

Полноценный ремейк жуткой видеоигры 2001 года на движке Unreal Engine 5. Сюжет остался прежним: вдовец Джеймс Сандерленд получает письмо от покойной жены Мэри, которая приглашает его приехать в туманный городок Сайлент Хилл.

Ремейком занимаются польские разработчики из студии Bloober Team, известной по хоррорам Layers of Fear и Medium. Обновленная Silent Hill 2 должна ознаменовать возрождение всей серии. Вместе с ремейком второй части издательство Konami после долгого перерыва анонсировало еще несколько игр в этой хоррор-вселенной.

19. Star Wars Outlaws

2024 — ПК, PlayStation 5, Xbox Series X|S

Приключенческая игра во вселенной «Звездных войн», действие разворачивается между пятым и шестым эпизодами саги. Преступница Кей Весс собирается совершить дерзкое ограбление, а в процессе ей придется посетить Татуин и еще несколько примечательных планет. Геймплей будет сочетать открытый бой и стелс-элементы, а создатели обещают нескучный открытый мир и атмосферу классической трилогии «Звездных войн». Пока все звучит хорошо, но предыдущий проект разработчиков Massive Entertainment (дочерняя студия Ubisoft) — вышедшая в конце 2023-го Avatar: Frontiers of Pandora — пусть и демонстрировал отличную графику, но был довольно скучным и невзрачным с точки зрения геймплея. Надеемся, что игра по более яркой лицензии у Massive Entertainment окажется удачнее.

20. Hollow Knight: Silksong

Без даты — ПК, PlayStation 5, PlayStation 4, Xbox Series X|S, Xbox One, Nintendo Switch

Продолжение метроидвании, которая вышла в 2017 году и считается одной из лучших современных игр этого жанра. Silksong выросла из дополнения в самостоятельную игру, главной героиней в ней станет насекомоподобная принцесса Хорнет, которая в оригинале была одним из боссов. Она будет сражаться с врагами, путешествуя по новому, пришедшему в упадок королевству.

Игра сразу после выхода появится в подписке Game Pass, но непонятно, когда этот самый выход состоится: Silksong анонсировали еще в 2019-м, однако новости о ней появляются крайне редко. Разработчики собирались выпустить Hollow Knight: Silksong в первой половине 2023-го, в итоге отложили релиз на неопределенный срок. Не исключено, что игра не выйдет и в следующем году, но если релиз Silksong все-таки состоится в 2024-м, то год точно запомнится.

Источник: https://www.kinopoisk.ru/media/article/4008921/