Нина приехала быстро. Но за это время дух с оборотнем успели поругаться, так же успели помириться. Помириться пришлось Авве. Как оказалось, ни пнуть, ни покусать духа он не может, а тот может не по-христиански матерится сколько вздумает. Сигналом к перемирию послужил треск, со стены без видимых причин обвалилась картина какого-то новомодного художника сюрреалиста. Стало как-то не по себе, особенно после потери флагмана в виде Яна.
Рассуждения по поводу «Что это было?» прервал звонок в дверь. Авва открыл. Приехала Нина. Бегло оглядела обстановку, с ног до головы осмотрела Авву. Как он потом говорил – как рентгеном прошлась. Нина хлопнула в ладоши и произнесла в слух:
El isida mikor su.
Ничего не произошло, но что-то все таки изменилось. Авва это чувствовал хвостом и ушами.
Нина второй раз прошлась взглядом по Авве. Чак вспомнил, что флюорографию часто делать не рекомендуют, и поторопился перевести внимание гостьи на Яна. Нина прошла на кухню. Она была из тех женщин, над которыми возраст не властен. Среднего роста, на голову ниже Чака. Прекрасно сложена, волосы крашенные, каштановые, уложены модельной стрижкой. Ногти не длинные, скорее короткие, но оформлены искусно.
Вот мы снова встретились, милый, – сказала она в сторону Яна. Просверлила его гневным взглядом, после чего закрыла глаза и перешла в режим пси-восприятия. Потом стала читать какие-то ей ведомые заклинания, сопровождая их пассами и жестами. Ян рефлекторно дёргался, но в себя не приходил. Нина не сдавалась. Ян конвульсивно сокращался, сполз, даже не сполз – съехал на пол, но сознание не возвращалось. Нина прекратила манипуляции. О чём-то задумалась. Чак воспользовался паузой: сообразил кофе с печеньем, услужливо преподнёс Нине, та благодарно кивнула. Дух завистливо вздохнул – кроме Яна, никто не готовил кофе для призраков, ну или призрачного кофе.
Помоги мне его расположить, – попросила она Чака.
Чак растянул Яна на полу кухни. Нина расстегнула ему рубашку, из сумки извлекла помаду. После склонилась над Яном, напевая мантру, разрисовала грудь Яна рунами. Каждой руне полагалась своя мантра. Так же был разрисован живот и, без каких либо стеснений, лобок.
Ну что, дорогой, пора вспомнить о моей клятве. Кажется, я поклялась тебя убить при следующей встрече.
Авва оскалился, даже рыкнул, но в человеческом облике это не произвело нужного эффекта.
Поверь, – продолжила Нина, – это действительно необходимо, чтобы спасти его.
Призрак прокомментировал её решение, связывая свою речь русскими, испанскими и латинскими ругательствами.
Авва продолжал скалится, понимая, что выглядит глупо, но мысли разбежались по черепу и попрятались, так что последующие прения сторон проходили между Ниной и Санычем. В итоге Нина привела достойный аргумент – размазала призрака по всему окружающему пространству. Пока дух собирал себя в кучу, восстанавливая образ, Нина занялась Яном. Попутно, жестом прицепила Авве какой-то информационный кластер, в результате чего с него, как ветром, сдуло мозговой ступор, кроме того, он стал действовать четко и слажено... на стороне Нины. Обездвижил Яна, зафиксировал, усадил, интуитивно понимая, что это тоже необходимо. Нина завела левую руку вокруг шеи Яна, пальцами нащупала пульс, правой перекрыла ему дыхание. Безвольное тело сделало несколько попыток дёрнутся и затихло, пульс пропал. Так встретил закат лучший экзорцист города Одессы Ян, которого друзья называли Цыган.
Когда с Цыганом было покончено, а Чак, словно от мух, отмахивался от мыслей «Как избавится от трупа?», Нина разжала рот невинно убиенному, но левую руку продолжала держать обвитой вокруг его шеи. Она мелодично запела. Пение Чаку показалось знакомым, словно слышанная в далёком детстве колыбельная, которая пробирала до мурашек по коже, но слова которой были непонятны. Нина положила свободную руку Яну на верхнюю часть лба. Отвлеклась лишь на миг: жестом переключила Чака, на её пение это никак не повлияло.
На Чака волной пришло осознание его роли. Он заякорил свои ментальные тела на Нине, раскачал поток жизни направив его на неё. Поток со временем должен был усилится, вот только этого самого времени у них не было вовсе. За всем этим безмолвно наблюдал Саныч, который уже уплотнился на столько, что мог уже видеть, но говорить ещё не мог.
Нина за этот короткий промежуток времени успела подсидеть двух из трёх Норн. Сперва ту, которая обрезает нить, теперь же ту, которая ткет нить. Переключив поток жизни от Чака на своего ифрита-лекаря, сфокусировала ифрита на Яне и скомандовала «реанимировать», активировав при этом все заложенные в нём для этого программы и модули. Если бы ифриту позволили, он бы натужно засопел, прокачивая через себя и выдавая импульсами энергии жизни. Подобные импульсы действуют эффективней дефибриллятора.
Распевая заклинания на давно забытом языке, Нина плела серебряную нить Яна. Не всю, конечно же, лишь ремонтировала поврежденную и, судя по результату, сделала это эффективно.
По телу прошла судорога, появился пульс. Ян засопел втягивая воздух, раз на другой или третий дыхание нормализовалось. Глаза открылись, в них уже можно было увидеть разум.
Увиденное Яна смутило: ему не впервой было просыпаться голым в объятиях своей бывшей любовницы, но ему никогда не приходилось просыпаться в её объятиях на полу кухни, разрисованным как Чингачгук под пристальным взглядом здоровенного волосатого мужика и любопытного призрака. Конфуз, одним словом.
Минут через пятнадцать, когда следы мужского позора и женского триумфа, особенно нанесённые помадой, смылись водой и временем, ситуация стала выравниваться.
Ян уже приведший себя в порядок, хаотично соображал, пытаясь свести воедино цепочку событий и перекрыть возникшие пробелы, найти ответы на некоторые вопросы: «Как тут очутилась Нина?» и «Что, черт его возьми, тут происходит и что делать дальше?».
Трудно однозначно сказать, что сказалось в тот момент: то ли личный опыт Нины, то ли она как обычно читала мысли.
Не напрягайся ты так, и не пялься на меня, как на «белую горячку». Меня твои друзья позвали – я и приехала. Не часто выпадает шанс лично свернуть тебе шею.
Ян как-то криво и совсем паскудно улыбнулся.
Кажется, сворачивать мне шею становится твоим хобби. Если я правильно помню, меня уже вешали по твоему приказу в тысяча триста каком-то году. Да и позже, в тысяча шестьсот пятнадцатом...
Что касается первого случая, я тогда была юной и мне казалось это забавным, а когда я уговаривала графа повесить всех заговорщиков, я не знала, что среди них ты. Ну, а во втором случае, после того как ты меня бросил и ушёл к той рыжей бестии, я была просто в ярости, поэтому и придумала эту историю. Мой тогдашний муж благородный барон Ван дер Хольц сожалел только об одном: что тебя вздёрнули его люди, а не он лично. Но, как я посмотрю, время тебя ничему не учит.
Вы, моя милая маркиза и благородная баронесса не забывайте, что после этого вскоре овдовели. Граф, на сколько мне известно, вскоре заболел проказой, а у вашего барона почему-то приключился цирроз печени. Кстати, если вы им так дорожили то почему не помогли?
Нина враз посерьёзнела, закатила глаза, вспоминая события далёкого прошлого.
– На тот момент меня не было на месте, а новости распространялись другой раз месяцами. Когда до меня дошли вести, процесс был уже необратим. Прибавь ещё отсутствие скоростного транспорта. Но я думаю, что и тебе, благородный лорд Грегори, в это время было чем заняться в лимбе.
Ян задумался – воспоминаний о лимбе у него не было как явления. Позавидовал тем, у кого эти воспоминания были и решил уйти от этой скользкой темы, дабы случайно не выставить себя идиотом.
– Кх-м-м-м... – подал голос Чак, – Вы ещё долго собираетесь кармой мериться? Оставьте к чертям лимб и оглянитесь вокруг.
– Оглянулась, – перебила его Нина, – и вижу перед собой живого некроманта, по крайней мере, он так числится в европейских сводках.
– Скорее гробовщиком, чем некромантом – воскресить мне никого так и не удалось, скорее даже наоборо,. – внес ясность Ян.
Кстати о воскрешении... – сказал Чак. – Тебе не кажется, что стоит кого-то поблагодарить за своё воскрешение?
Воскрешение? – произнёс Ян после трехсекундного переваривания информации. – Так меня воскрешали? – он словно сверлил своими синими глазами поочерёдно то Нину, то Авву. Дух чуя, что что-то будет, маскировался под занавеску.
– Как я умер на этот раз?
– Я тебя задушила, – ответила Нина.
А потом воскресила, – добавил Чак.
И вы хотите, чтоб я благодарил за собственное убийство? Либо я, либо вы спятили. Мой ответ: ни за что!
Ян не зря буравил их взглядом, кое что обнаружил. Силовые линии Ниныного заклинания глубоко забрались в ментал Чака. Ян сделал временную растяжку, выйдя сознанием в гиперпространство, зацепился за Чака и резко остановил его. У Чака от такого защемило сердце, зато заклинание продолжило двигаться вперёд во времени по инерции в результате чего рассинхронизировалось. Визуально заклинание и Авва расслоились, заклинание сместилось левее потеряв связь с менталом Аввы. Чак затряс головой, развеивая морок. Нине всё это кино не понравилось. Жестом левой руки блокировала Яну свадхистхану, отключая ему второй круг питания, чем лишила способности магичить. Правой рукой сотворила жест, блокировав его сахасрару, подавляя любые мотивации. Сработало успешно.
Ян почувствовал, как сработали сигнальные точки на голове, предупреждающие о магической атаке. Предпринять он ничего не успел, Нина посадила ему все внутренние батарейки. Ян попытался было выстроить защиту, но лишённый подпитки, не смог. Мысли в голове критически редели.
– Тей-йорт Ха! – выкрикнул Ян, не дожидаясь, пока все мысли погаснут, как звёзды на заре. Ключевое слово активировало боевого ифрита. Ифрит в обстановке разобрался мгновенно. Накинул на Яна динамическое заклинание в виде секущих плоскостей, а на Нину обрушил несколько стрел воздуха, целясь в самые уязвимые точки. Плоскости срезали жесты и к Яну – о чудо! – вернулись мысли и способность воздействовать. Атаковать Нину ему совсем не хотелось, поэтому он переключился на подпитку заклинаний Доспех, Щит и Сфера. Защита Нины с лёгкостью разделалась со стрелами. Сама же она, используя две руки, сплела пальцами какую-то руну, явно не из футарка, и атаковала.
Первый импульс руны принял на себя ифрит, удерживающий заклинание Щит. Точно также можно было бы пытаться остановить морскую волну доской от сёрфинга. Этой волной смыло и щит, и ифрита, заодно и стену, сплетённую из энергий смерти. Стена должна была обнулять все виды энергии, кроме ментальных. Столкнувшись с энергиями руны, стена каким-то невероятным образом потеряла свои свойства и развалилась. Защитная сфера представляющая из себя шедевр архитектуры, так как была сработана 22х мерно и запитана от пяти рунических каналов, приняла удар. По сфере поплыли деформации, в ушах зазвенело, потом уши заложило. Ян включился в поток руны Турзус и потоком руны стал гасить воздействие неизвестной силы. Он даже не заметил как задрожала дверь и окно, подобно листве на ветру, но направленный на него поток ослаб.
Чак, скинув остатки морока, теперь был полноправным владельцем своих мыслей и действий. Сейчас он наблюдал редкое явление: магический поединок. Он понимал, что его другу сейчас приходится туго. Силу заклинаний Нины он проверил на своей шкуре. Сочувствовал и хаотически просчитывал варианты действий. Яна из этой мясорубки надо вытаскивать, вопрос только: как?.. Не в рукопашную же против неё идти? Мысли скакали, как горностаи. Вот так один, наверное, самый глупый горностай подсказал выход из ситуации. Это был очень глупый горностай, но Чак сделал именно так: сгрёб магиню в охапку, мягко уложил её на пол, нагло улёгся сверху, стал её расцеловывать и говорить слова любви.
Потерявший сопротивление поток руны Турзус ушёл в стену, что тут же сказалось на моральном состоянии штукатурки.
Саныч понял, что бой закончился и нервно вздохнул.
Всякое событие стремится пойти косо, то есть нелинейно и непредсказуемо, особенно событие подсказанное глупым горностаем.
Чак примерно прикидывал, сколько времени понадобится на то, что-бы с него сошли укусы и царапины, которые вот-вот появятся в избытке, когда Нина отойдёт от шока. Чак прекрасно понимал, что с его комплекцией этих самых царапин и укусов на нём поместится очень много.
Нина отошла от шока, обвила ногами жертву будущих экзекуций. Левой рукой прижала Чака к себе, поймала губами его очередной поцелуй и ответила вызывающе жадно.
Идём отсюда, Саныч, лучше нам не досматривать финальную часть битвы, – сказал Ян и вышел из кухни.
О, великий Один, прими эту скромную жертву... – пробубнил Саныч и зачем-то перекрестил Чака, с которого уже стягивали футболку. Саныч вышел через стену.
Сам же Чак прикидывал, как быстро затянутся царапины на спине...
Пока часть отряда «Мародёр» прикрывала спину другой части отряда, подставляя собственную, оставшаяся часть сидела в комнате и предавалась воспоминаниям. Призрак вспомнил дни своего пребывания в Африке, Ян его слушал, не перебивая, но мысли его были всё равно о Нине. Дух это скоро понял, закончил с Африкой и поинтересовался у Яна, как они познакомились с Ниной. На откровенность он не рассчитывал, скорее спросил из вежливости. Поэтому откровение Яна его удивило, обычно он не вспоминал своего прошлого.
– Я мало что помню с того времени, начал Ян. На борту было восемнадцать членов экипажа. Экипаж был смешанный: девять мужчин, девять женщин. Это была какая-то очень развитая гуманоидная цивилизация. У нас было исследовательское судно среднего радиуса. Кораблик выглядел как трехсот метровый, плоский, около десяти метров в толщину серп, в центр которого была помещена большая радужная сфера где-то двести пятьдесят метров в диаметре – жилой модуль. Весь корабль был соткан из силовых полей, никаких болтов и заклёпок, пола тоже не было. Экипаж перемещался в невесомости, изменяя параметры и свойства полей, усиливая или уменьшая силу притяжения между объектами, грубо говоря, использовали магнетизм вместо реактивной тяги. Родной планеты из нас никто не помнил, так как все были рождены на корабле или зачислены в экипаж ещё детьми – точно не знаю. Наша миссия завершилась и мы уже готовились лететь в одну из промежуточных точек по направлению к дому, когда наш корабельный интеллект проанализировав какие-то данные, прикинул что-то в уме и заявил что мы никуда не летим, пока не изучим одну любопытную планетку. Мы приблизились к планете которую сейчас модно называть Терра. Автоматика корабля при поддержке экипажа начала сбор данных. Стандартная процедура, сиди себе на дальней орбите, любуйся видом из окна и тоскуй по дому.
Тоска? У космитов были эмоции? – вклинился в монолог Саныч.
Были, ещё и какие... Вот, к примеру, если сравнивать с человеком, то у тех космитов эмоции были раза в четыре ярче, а сам спектр эмоций – гораздо шире. К тому же, у них был другой тип мышления. У нас за эмоции отвечает сердечный диапазон, за построение образов – шея, за мотивацию – темечко. У них-же общение происходило поблочно. Один и тот-же центр отвечал за монтирование образа, насыщал его эмоциями и мотивациями, потом этот кластер запихивался в чужую голову, как флешка в компьютер. Так что в плане эмоций люди, скажем так – инвалиды...
– Так вот, – Ян продолжил, – мы долгое время занимались научными изысканиями, пока в один момент в поле зрения не попался корабль «чёрных археологов» – это такая странная высокоразвитая цивилизация, которая всех имеет в виду во вселенной и её окрестностях. Грабёж и мародёрство – это их визитная карточка. Решение было принято за считанные секунды. Думаю, будь мы боевым кораблём, поступили бы точно так-же: прикинулись бы мёртвыми и валялись бы лапками кверху. Решение было корабль замаскировать. Тело корабля помещалось в некий пространственный мешок, как-бы вываливаясь из пространства. Оставался один демаскирирующий момент: суммарное ментальное поле экипажа фонило так, что его можно было бы обнаружить при помощи слегка модифицированного термометра. На то, что у «черных археологов» такого термометра на борту нет, мы надеяться не стали. Экипаж был эвакуирован нафиг, а корабельное сознание выключено. Во время посадки на планету что-то пошло не так: сфера на которой мы пытались приземлится, лопнула как мыльный пузырь, экипаж погиб мгновенно. Я лично думаю, что нас сбили «чёрные археологи» из вредности.
Поскольку мы не единожды пользовались нуль-переходом, та тонкая нить, которая соединяла нас с домом, оборвалась, весь экипаж лишился возможности после смерти воплотиться на родной планете, вместо этого мы влипли в сознание планеты, где погибли. Тут мы и находимся по сей день. Более менее свыкнувшись с новыми телами вновь воплощённые кинулись искать других членов экипажа. Нашлось пока только семь. Мы с Ниной входим в это число. Из воплощения в воплощение все члены экипажа мечтают добраться до корабля и слинять нафиг из этого дурдома. Вот только уровень местных технологий пока не дотягивает до Техно-4 . Так, что приходится ждать и приспосабливаться к этому идиотизму. Нина и остальные нашли применение своим навыкам, пытаются дирижировать. Вот она: местная земная элита, внеземного происхождения, которая из кожи вон лезет, чтобы отсюда побыстрее свинтить. Даже для этого помогают цивилизацию развить.
– А что за Техно-4? – спросил дух.
Техно – это уровень развития цивилизации. Например, Техно-1 – это открытие и использование энергии огня. Цивилизация становится цивилизацией, когда начинает готовить себе еду, в данном случае, на огне. Техно-2 – это использование внутренних ресурсов планеты. Техно-3 – использование энергии ядерного ядра. Техно-4 – использование ресурсов солнечной системы и возможность колонизировать любую точку в солнечной системе. Тебе вообще интересно? – дух кивнул, продолжай, мол, – Техно-5 используют все ресурсы галактики и имеют возможность путешествовать и колонизировать любую точку галактики. Про следующие три я молчу, там масштабы от галактики и выше. Так вот о погорельцах. Известные мне перерожденные члены экипажа изо всех сил пытаются выпихнуть цивилизацию на Техно-4. Мне лично это напоминает картину «Армяне шумною толпой толкают в жопу Студебеккер». Данная картина повествует о сплочённости армянского народа и о отсталости американского автопрома. Дерек, например, наш корабельный техник, сейчас ведущий специалист в авиастроительной компании. Нина политтехнолог, приводит к власти своих ставленников и делает вид, что что-то делает. Густав из воплощения в воплощение капитан корабля, на данный момент капитан крейсера класса «Вирджиния». Ещё четыре сейчас момент в лимбе... А я... а что я? Не хочу я с криками и улюлюканьем толкать в жопу Студебеккер, а то он в эту самую жопу очень быстро попадёт... Ну что, Саныч, как тебе исповедь?
Увлекательно, но не понятно, почему ты выбрал профессию экзорциста? Она совпадает с твоей корабельной профессией?
О-о-о нет, я корректировщик. С текущим уровнем местных технологий, работая по специальности, я могу разве-что микроскопы подкручивать. Кстати, об экзорцизме. Когда наши нелюди размножатся закончат, надо будет с Ниной посоветоваться, что за херня здесь происходит.
Разместились в зале на хозяйской кожаной мебели, Ян с духом уселись на диван, Чак уселся в массивное широкое кресло, на быльце которого изящно расположилась Нина – с этой позиции ей было удобно обнимать Чака. Она расцвела и помолодела. Рядом с Аввой она казалась юной девчушкой.
– …после чего я и решил, что лучше всего выйти на хозяина через Тиферет, вот только сделать ничего не успел. Ну а дальше вам известно больше чем мне... и, что реально бесит, это то, что по всему доступному мне спектру чисто – никаких духов, или ещё кого-то, кого можно было бы изгнать
– Дорогой мой, – начала Нина, – довожу до твоего сведения, что в коридоре я видела вазу пятнадцатого века, в этой вазе, судя по ощущениям, хранили чей-то погребальный прах. Возможно, в её истории было что-то особое, например, из неё явно пытались сделать пектораль, возможно, даже успешно. Я не разбиралась, что-там к чему, но уверенна: источником аномалии является ваза. Избавишься от нее – избавишься от аномалии.
Ян в последствии так и поступил. Объяснил хозяйке, что вазу нужно долго заколдовывать, а потом уничтожить, иначе никак. Получил гонорар и вазу в придачу, а может еще и принцессу – кто знает чей прах был в вазе. Ваза в течении суток была доставлена знакомому торговцу антиквариатом, и без зазрения совести продана.
