Танец огня. Глава 26
Если честно, то я опасался повстречать на другой стороне Дамхейнских коммунистов с серпами и молотами наперевес, но нет, Киан переместил нас в безопасное место.
Я смотрел на причал, возле которого пришвартовался старый-добрый «Стойкий», на деревеньку, утопающую в цветах и зелени, и только теперь наконец-то ощутил, что всё это кончилось. Что мы выбрались из безумной ловушки, в которую сами же радостно и бросились.
Киан кивнул нам с Сюин, после чего произнёс:
- Я выполнил свои обязательства перед Иоганном и ухожу. Прощайте… Быть может, ещё встретимся.
Сказав это, он взмахнул рукой, создавая портал для своих людей, и стоял, глядя на то, как один за другим бойцы заходят в него.
Когда прошёл последний, здоровяк Гуго, Киан вдруг сказал:
- Мне жаль, что так получилось. Надеюсь, в будущем вам повезёт больше.
Произнеся это, он растаял в воздухе.
И мы остались они. Наедине со своим горем. Вместе с провалом и полным непониманием того, как быть дальше.
К счастью, Ананда взяла себя в руки и первой двинулась к воротам, преграждавшим путь внутрь.
- Идёмте на корабль, ага, - произнесла она. – Думаю, нас ждут.
Шутница не ошиблась, нас действительно ждали. Капитану был отдан приказ забрать Иоганна и его людей и отвезти всех в Уис, причём не имело значения, сколько человек выжили, а потому мы разместились с относительным комфортом. Для тела Иоганна даже нашёлся специальный артефакт, замедляющие гниение: Ананда достала его, порывшись в безразмерном чемодане покойного, который не отпускала теперь ни на миг, а потому мы решили везти нашего предводителя в Вольный Город.
А ещё я получил весточку от профессора Горма. Глава Научного Совета Ойлеана прислал пухлый отчёт, в который уместил все сведения, так или иначе связанные с перемещениями между мирами.
В первый же вечер я, запершись в каюте, принялся читать его, с трудом продираясь сквозь дебри чужого алфавита.
И каждая бумага, каждый отчёт, каждая выжимка вгоняли меня в уныние всё сильней и сильней. Да, в Дамхейне знали что такое путешествие между мирами, как ни крути, а Тёмные Тропы существовали тут тысячи лет, да и призыватели постоянно выискивали обитателей соседних измерений.
Вот только всё это было настолько местечковым, что хотелось выть.
Ни слова про дальние «полёты». Ни обрывочка сведений. Ни единой захудалой легенды о каком-нибудь древнем прогрессоре-попаданце.
Складывалось ощущение, что до появления в мире Матери Леса никто даже и не помышлял о подобном. И причина была проста, Владыка Книг даже не поленился и подробно, с графиками и таблицами, расписал её – на такие перемещения требуется какое-то невообразимое количество энергии.
Так что перемещение сотни человек за раз, а после – невероятно ценные кристаллы, дарующие какую-то невообразимую мощь, не могли окупиться вообще никаким жертвоприношением. А отсюда вытекал важный вопрос: зачем это всё нужно Матери Леса? А ещё я осознал очевидное – моего трофейного камешка хватит лишь подтереться!
По прикидкам Горма выходило, что для создания разрыва, позволяющего одному человеку преодолеть расстояние в парсек, потребуется десяток подобных кристаллов, а может, и больше. Это при условии, конечно же, что найдётся человек, знающий как именно создавать такие порталы! Магическая мысль Дамхейна, увы, о подобном была ни сном, ни духом.
Вот и выходило, что год пробегав по этому клятому мирку, испытав на своей шкуре всё его гостеприимство, найдя друзей и успев потерять одного из них, я не только не приблизился к цели, но и напротив – отдалился от неё.
Помню, как-то обещал себе, что если понадобится, доберусь до Матери Леса и поговорю с ней… От одного воспоминания об этом хотелось плакать и смеяться.
На днях я понял, что такое великий дух, обитающий в своём домене. Пускай Лесной Царь и не сидел в заповедном месте, как Мать Леса, но что-то мне подсказывало, что призвавшая нас в Дамхейн не сильно уступала ему в могуществе. А значит…
Значит, я снова бьюсь башкой о крепостную стену.
Лишь на третьи сутки я рискнул выйти наружу и отыскал Сюин на корме.
Китаянка смотрела на берег, и во взгляде её читалась неприкрытая печаль.
- Ну чего? Узнал истину? – спросила она, не оборачиваясь.
- Узнал, - согласился я, прислонившись к борту и глядя на проплывающие мимо изумрудные луга.
Весной эти заброшенные места поражали красотой и необузданной игрой красок. Наверное, именно поэтому тут всё ещё ютились огоньки цивилизации.
- И как?
- Плохо.
Я достал из внутреннего кармана Душу Леса, которую не проверял уже довольно давно, подставил камень солнечным лучам, наслаждаясь игрой света на гранях.
- Его не хватит. Понадобятся десятки, сотни таких же, но даже если мы их найдём, в Дамхейне нет магов, которые умеют открывать врата между мирами. А даже если такие и отыщутся, то как узнать, где именно расположена Земля?
Она слушала меня молча, не перебивая, лишь мерно барабанила пальцами по перилам, и, когда я закончил, спросила:
- Но ты не остановишься?
- Нет.
Как бы сложно и трудно ни было, какие бы препятствия ние вставали на пути, я не сдамся! Это попросту невозможно!
Сюин тяжело вздохнула.
- Иоганн тоже шёл до конца и тоже не сдавался. И сейчас он лежит с работающим морозильным артефактом на теле. Его больше нет, а Лесной Царь разве что потерял пару ценных офицеров, которых рано или поздно заменит. И кто в итоге оказался мудрей?
Она говорила разумные вещи, но я отказывался принимать и воспринимать их, просто не мог смириться с неизбежным, а потому, буркнув что-то, оставил китаянку горевать в одиночестве, а сам решил проведать Иоганна.
Как ни странно, возле тела были люди. Вернее, нет, были, но не люди.
Тут рядышком сидели Фотини и Ганья. Бесовка шмыгала носом, а вампирша гладила её по рогатой голове, лежащей на коленях Дочери Ночи.
Вот и понимайте как хотите.
- Как вы? – поинтересовался я, садясь рядом с девушками и глядя на тело Иоганна.
Ему прикрыли глаза, сложили руки на груди, нашли чистую одежду и обмыли. Он выглядел таким умиротворённым, таким счастливым, что хотелось ругаться.
- Она – плохо, я – нормально, - сообщила Фотини. – Прости уж, но я за свою жизнь потерятельствовала слишком много друзей, а потому изрядственно притупила чувства. Зато могу сопережевательствовать всем и каждому, ибо понимательствую чужую боль как никто.
Я понимал, что сейчас было не время и не место для подобных вопросов, но все же не смог заставить себя молчать и спросил:
- Что думаешь о нашем походе?
- Глупость от начала и до конца, - резко отчеканила Фотини. – Но я отлично понимательствую бой Иоганна, его жажду отомстить духу. Но…
- Но? – нахмурился я.
- Враг слишком силён. Как можно было не осознать этого за сто лет – не ясно.
- Ты смогла понять что-то насчёт духа? – навострил я уши.
Дочь Ночи кивнула.
- Да. Очень древний и недобрый. Могучий, почти как бог, но ты это и так знательствуешь. – Она умолкла, что-то прикидывая, после чего сказала. – По силам, как бы ни печально признавательствовать это, превосходительствует мою мать. А я ведь так и не смогла убивательствовать её на пике сил.
- Сейчас, полагаю, и подавно?
- Естественно, - Фотини неприязненно скривила губы. – Если меня поборотельствовал жалкий приспешник духа, нечего и говорить о том, чтобы драться с хозяином.
- К тому же, мы не знаем, сколько у него таких вот ходит в свите.
- Много, - подала голос Ганья, продолжавшая всё это время плакать на коленях Фотини, - очень много. Отец говорил, что Лесной Царь – это второй по силе дух Дамхейна.
Иоганн не мог этого не знать, но всё равно решился на заведомую авантюру, столь сильна была ненависть, сжиравшая его изнутри. Или всё же он рассчитывал причинить настоящий вред бессмертному врагу? Хотя почему бессмертному? Что за глупость? И офицеры духа, и его генерал, и ближний подручный пали, а значит, и с ним вполне можно справиться, вот только придётся стать сильней. Гораздо, невообразимо сильней!
Зачем? Ну, потому что Мать Леса вряд ли заметно уступает Лесному Царю. Что ж, пора искать ворона, пусть учит новым боевым заклинаниям. Я собрался уже было подняться, но вспомнил про Ганью и спросил:
- Кокосовая Коза, а ты что планируешь делать? Вернёшься к отцу?
Бесовка шмыгнула и скосила на меня свои большие коровьи глаза, затем чуть заметно кивнула.
- Наверное. А что вы будете делать?
- Учиться, тренироваться, охотиться, - без запинки ответил я. – Мы потеряли друга, но у нас остался целый город, о котором нужно заботиться. Ещё ничего не потеряно! Я стану сильней и найду способ вернуться.
А ещё где-то на самом краю сознания промелькнула другая мысль. Мысль о том, что - когда стану сильнее - неплохо бы поквитаться с одним охеревшим в край духом. А лучше – с двумя.
Жаль, что будет это не так быстро, как хотелось бы.
Я поднялся, оставив подруг и дальше бдеть над телом усопшего, а сам отправился гулять по кораблю. Наши бойцы отдыхали, набираясь сил для новых свершений.
Люди – крепкие создания. Даже потеряв лидера, того, кто помогал и направлял их всех годами, они находят в себе сил для того, чтобы собраться и двигаться дальше. И это, наверное, правильно. Мёртвых следует оставлять мёртвым, а живые должны жить.
А потому я проверил всех и каждого в нашем странном отряде и убедился, что с ними всё в порядке. Малоун пил с Анандой, но зная меру. Близнецы заперлись в каюте и штудировали заклинания. Думаю, им совсем немного оставалось до нового шага в бездну, а потому стоило получше подготовиться.
Нарендра забился в тёмный угол в трюме и медитировал, постигая какие-то новые глубины своего берсерковского дзена.
Чуча обжирался на камбузе, таская всё, что не приколочено. Кок и его помощники ни капли не боялись опаснейшего магического зверя и закармливали засранца семечками, которые тот хрумкал за троих.
Калеви, решившая отправиться вместе с нами в Вольный город, заняла удобное место на носу и тренировалась с копьём, отрабатывая невероятно красивые приёмы.
Даже Эрик - и тот примирился со своей бесполезностью и нянчился с Радхой, которая раздобыла на корабле карты и освоила местный вариант подкидного дурака.
Все жили и двигались вперёд, а значит, так следовало поступить и мне, а потому тем же вечером я пристал к Айш-нору с требованием выдать новые чары для освоения и получил ожидаемый отказ.
- Нет, нет и нет, ты не получишь ни капли мудрости, пока ты Белый Пламень не освоишь, убить чтоб с лёгкостью врага! – взвился к потолку архидемон, яростно каркая и хлопая крыльями. – Неблагодарный, идиот, ты получил сильнейшее оружье, так уж освой его, не раскрывай свой рот иль я решу, что больше ты не нужен!
Я очень давно не видел Айш-нора в таком бешенстве, а потому не стал перечить и занялся освоением заклинания. Белый Пламень, что сумел нанести рану даже невероятно могущественному слуге Лесного Царя, оказался поистине невероятным оружием, и глупо было распыляться. Тем более, что я ещё не до конца освоился с новыми возможностями. Как-никак, почти за раз перескочил через две ступени!
Но очень хотелось больше силы и могущества. Прямо здесь и сейчас, любой ценой, поскорее.
Наверное, это тоже часть нашей натуры.
Так или иначе, но дни сменялись днями, и скоро наше водное путешествие закончилось в Уисе. Озёрный городок весной выглядел куда живописнее, чем в январе, а ещё тут удалось купить лошадей и пару телег для припасов, после чего мы, распрощавшись с матросами, отправившимися в родной Ойлеан, двинулись на восток.
Июнь выдался невыносимо жарким, и я, обливаясь потом, отсчитывал последние дни, прошедшие с годовщины моего пребывания в Дамхейне. Подумать только, брожу здесь уже почти четырнадцать месяцев!
Наверное, надо было бы испечь тортик и как-нибудь пошутить на эту тему, но не хотелось. Зимой что-то окончательно сломалось и умерло внутри меня. Сперва я думал, что это ненадолго, что старый-добрый Саня скоро вернётся, но увы, чем больше проходило времени, тем меньше и меньше старого меня оставалось в пустой оболочке.
Увы, но демоническое исцеление не лечило душу, наоборот – калечило её.
Впрочем, как будто я перестану пользоваться магией Пар-валена, конечно же. Три раза «ха»! Напротив, я планирую лишь усиливать напор.
И все дни, что мы шли назад, я тренировался, как заведённый. Осваивал усиленные до предела Стрелы Древних и Длань мёртвых, проверял, что может разрубить моя плётка, раз уж классный энергетический клинок Айш-нор до сих пор зажмотился выдавать, проверял прочность щита, прося Морвин и Нарендру лупить по нему со всей дури, смотрел, как молнии, практически переставшие жрать магическую энергию, разносят на куски залётных Зверей Судий.
И, конечно же, до предела, до рвоты, до обморока и кровавых слёз напитывал контурами усиления Железное тело и Щит разума, а после шёл драться против Сюин, которая тоже не возражала порубиться всерьёз.
Китаянка тяжело переживала гибель Иоганна, хоть и старалась не показывать вида. Она, однозначно, винила себя в этом, и я понимал почему. Сюин замерла на восьмом шаге и не двигалась вперёд уже несколько лет, об этом по секрету мне поведала Ананда. Но если учесть, сколько людей она сожрала за это время, то можно было не сомневаться, что у неё имелась возможность шагнуть как минимум один раз, а может и парочку.
Грустно было это признавать, но пожирателям куда проще расти в рангах, нежели экзекуторам. Нам за каким-то лядом нужно жрать сердца демонических зверей и убивать грешников, а этим достаточно просто харчить человечину как не в себя. Дёшево и сердито.
Единственная проблема – шведский стол либо разбегается, либо пытается запихнуть пожирателю голову в задницу. И частенько получается и то, и другое. Тем не менее, начав расти в рангах чуть ли не быстрее меня, покинув своих хозяев, китаянка напрочь отказалась становиться сильней.
И мне казалось, что сейчас она грызёт себя извечным «а что, если бы».
Что, если бы она была на двенадцатом или четырнадцатом шаге?
Что, если бы научилась новой магии?
Что, если бы могла разрубать офицеров и генералов Лесного Царя?
Что, если бы защитила Иоганна?
Бесполезные и бесплодные мысли. Прошлое уже свершилось, и его не изменить никому. Даже Патрик - и тот не сумеет отмотать время вспять, иначе давным-давно сделал бы это. Нужно идти вперёд, преодолевая преграды, и, кажется, Сюин почти готова поступить так, как нужно.
Именно поэтому мы изводили себя схватками на оружии и без него, спарринговались и с другими искажёнными, и даже с простыми людьми из числа тех, кто покрепче.
Все и каждый дрались как в последний день, а мы лишь поощряли это. Убить людей, пользующихся демонической магией, сложно, а значит, товарищи получат ценнейший опыт, который очень скоро пригодится.
Никто не сомневался, что скоро нас ждут тяжёлые времена, а потому не возражал против тренировок, а потому дни сменяли друг друга легко и быстро, а мы стремительно продвигались на восток.
Мы вышли из лесных краёв и ступили на старую-добрую Пустошь.
Не скажу, что скучал по ней, но не получалось не отметить, что весной тут было не так уныло, как обычно. Кое где даже проглядывали едва различимые точки цветов, тут и там можно было наткнуться на пятнышки зелени, на которых можно было подкормить животных.
Весна проникала даже в эти гиблые места и добавляла им толику жизни.
На десятый день пути, спустя сутки после этого, мы увидели дым. Нет, не так. Дымы! Много!
И шли они со стороны Вольного Города.
Не сговариваясь, мы пустили лошадей галопом, и очень скоро, взобравшись на небольшой холмик, смогли увидеть раскинувшийся в полудне пути город.
Маленькая точечка, над которой росло и ширилось чёрное пятно. Не было ни малейших сомнений – город горел. А потому, точно безумные, мы проскакали половину дневного перехода за несколько часов, и только оказавшись перед разломанными в хлам брошенными воротами осознали, что произошла какая-то лютейшая жесть.
***
Фаррел сидел, прислонившись к стволу дерева.
- Светлый? - Дойл подошёл и протянул командиру паёк. – Поешьте.
- Спасибо, - поблагодарил рейнджер, глядя на сочную летнюю зелень.
Почему-то вид не радовал. Хотя загадка эта была с простым ответом. Они потеряли людей. Они не смогли убить проводника!! Они потерпели поражение!!!
Да, потери оказались невелики: пятнадцать бойцов не пережили зимнее приключение, навеки вписав свои имена в историю славы Эйри. И тем не менее Фаррел предпочёл бы видеть друзей живыми.
А ещё он хотел бы выполнить приказ!
Прикрыв глаза, паладин вспомнил Киана, открывающего портал. Удержался от грубого ругательства и принялся за еду.
Они получили приказ от светлейшего немедленно возвращаться домой, а потому с помощью метсанов добрались до самой опушки.
Лесные тропы, как и всегда, помогли срезать путь. Оставалось лишь передохнуть и двигаться обратно.
Пока бойцы проверяли лошадей и закрепляли поклажу, Фаррел думал, жуя обед.
Последний год выдался странным. Столько событий. Приключений. Нового.
Не всё нравилось, без знакомства с тем же Слепцом он бы жил нормально. Но интересных вещей оказалось куда больше. А ещё, хоть и сложно было признаваться себе, ему понравился Киан.
Было обидно, что такой боец ослеплён своими бреднями и станет врагом.
Они дрались плечом к плечу, и Фаррел проникся уважением к пространственному магу и его людям. Да и к наёмникам тоже. Метсанов он уважал и раньше.
А искажённые… Как ни странно, но даже о них остались тёплые воспоминания.
Забавная малышка Радха, смешные близнецы, сквернословящая Алаинн. Монстры во плоти при близком знакомстве оказались людьми, и не самыми плохими.
И это печалило.
Их ведь всё равно придётся убить.
Фаррел зачерпнул полную ложку густого варева и с удовольствием проглотил её. Вздохнул. Обернулся.
Там, на севере, к небу поднимались чёрные султаны пожаров. Два вековечных леса продолжали испепелять друг друга в огне ненависти. Она не утихнет, пока один из богов не проиграет. Оставалось надеяться, что Крачин будет сильней Лесного Царя.
Паладин зачерпнул новую ложку.
«Интересно, как там сестра?» - подумал он. – «Надеюсь, в порядке. Жаль, не привезу ей никаких гостинцев. Ладно, в другой раз».
***
Киан распрощался с искажёнными и в четыре больших прыжка отправил изрядно поредевший отряд на базы. Он безумно устал.
Месяцы кровавой возни, бессмысленная атака, которая не заставила духа даже почесаться, и как итог – смерть человека, которым можно было и следовало восхищаться.
Тупая. Бесполезная. Безумная.
Сам он не остался в накладе – подаренный накопитель изумительной работы позволял удвоить запасы магической энергии, а уж остальные артефакты вообще заставили бы паладинов Эйри кусать себе локти, узнай те о них. Но то – сам.
А чисто по-человечески было неприятно.
Поэтому, разместив людей и убедившись, что все трофеи оказались в хранилищах, разбросанных по шести разным базам (Киан никогда не складывал все яйца в одну корзину – он вместе с Гуго и десятком телохранителей наконец-то вернулся домой.
И теперь, приняв горячую ванну и налив чашку освежающего чая, Киан стоял на балконе замка и любовался горами, вдыхая свежий весенний аромат.
Скрипнула дверь, он даже не обернулся, и верный друг замер рядом, крепко сжав перила.
- Паскудные были месяцы, - проворчал Гуго.
- Мы знали на что идём и что получим за риск.
Друг пожал плечами.
- А я и не говорил, что это не так.
- Паскудные, - согласился Киан, любуясь горами.
Если бы только паладины или южане знали, где именно он живёт, наверное, рассмеялись бы, но им знать этого не стоило.
Даже когда пару месяцев назад его люди привели эмиссаров юга с деньгами в лагерь, это была всего лишь вторая по значимости база. Истинное же его убежище располагалось среди вершин гор Бас. Тех самых, проход из которых запирала неприступная крепость Гласс, захваченная его людьми без единого выстрела.
Говоря проще, он обустроился в самом подбрюшье Эйри, а те ничего не знали. На этот обветшалый и заброшенный замок Творец Разломов набрёл давно и не знал, кто именно обитал тут раньше – не сохранилось никаких записей. Он не мог даже сказать, был ли замок выстроен во время Тёмного Века или до него, но это было неважно.
Куда интересней оказалось то, что в заброшенном месте, отгороженном от большого мира крутыми склонами, заросшими долинами и целыми выводками зверей Судий, имелись собственные колодцы, отлично сохранились вместительные подвалы, а также хватало места на несколько сотен вооружённых людей. Нужно было лишь привести его в порядок, вымести пыль да залатать проломы.
Так Киан и самые близкие его последователи обрели дом, скрытый ото всех.
Конечно, ради безопасности пришлось пойти на предосторожности. Так, в замке вообще не было зеркал, а лучший рунный маг партии облазил каждый закуток, ставя защитные чары. Артефактов, воспрещающих поиск, атаки из мира грёз или книг, не позволяющих телепортироваться никому, кроме Киана, и вообще превращающих замок в неприступную и невидимую крепость, было столько, что иногда даже Киану казалось, что он переборщил, но…
«Когда начинаешь заботиться о безопасности, остановиться сложно», - чуть изогнув губы в подобии улыбки, подумал он.
- Получил отчёты? - поинтересовался он у Гуго.
- Начинают приходить, и они не радуют, - в голосе друга легко слышалось плохо скрываемое отчаяние.
- За те месяцы, что мы бродили по царству вечного лета, наши осколки вышли на линию огня? – с кривой ухмылкой поинтересовался Киан.
- Да.
- И что же тебя удивляет? – выгнул брови революционер. – Ублюдки всегда ведут себя так, как положено ублюдкам. Они подожгли наш мир однажды, готовы повторить.
Могучие пальцы товарища сомкнулись на металлических прутьях ограды.
- Я боюсь представить, сколько людей умрёт.
Друг всегда был чересчур человеколюбив, но Киан любил его за это, а потому не стал ругать или спорить. Сам он подсчитывал, сколько получится найти новых рекрутов и когда следует бросить полученные силы на игральную доску истории.
Но Гуго желал спасти всех и каждого, чего, конечно же, сделать не мог никто.
- Мы сделаем всё, что сможем, - мягко проговорил Киан. – Но я не бог.
Гуго грустно улыбнулся.
- Я знаю. Но ты мог бы быть человечней.
- Что ты имеешь в виду? – нахмурился Киан, отставив чашку на журнальный столик и прислонившись к шершавым серым камням, видевшим картины из далёкого прошлого.
- Ты бросил жителей Вольного Города на произвол судьбы.
Киан улыбнулся.
- С чего ты взял?
Друг нахмурился.
- Объяснись.
- Ничего сложного – я отправил пару разведчиков – последить за Вольным Городом. Пока весть о смерти Иоганна достигнет ушей больших игроков, пройдёт какое-то время и вот тогда-то жителям города придётся несладко. Мы выждем, и предложим им путь к спасению.
- Через клятвы, которые искажённые нарушить не смогут, - закончил Гуго.
- Именно.
- Но ты мог сделать это сразу, - заметил он, правда без особой настойчивости.
Товарищ и сам понимал, что неправ, но ничего не мог поделать со своей человечностью.
- Не мог и ты это знаешь. Во-первых, они бы отказались – они спешат домой, похоронить своего лидера. Сам понимаешь, мне там не место.
- А во-вторых?
- Во-вторых, - жестко ответил Киан, - никакого равноправного союза я не потерплю. Я не настолько безумен, чтобы верить в лучшее, работая с искажёнными. Они должны подчиняться, а значит, им следует оказаться в безвыходной ситуации.
Гуго покачал головой.
- Очень скоро это случится.
- Я знаю. И тогда приду на помощь, предложив спасение.
- А если они откажутся.
Киан вздохнул.
- Мы с тобой как-нибудь переживём это.
- А они – нет.
- Война надвигается, - сурово революционер, - у нас нет времени заботиться о всех и каждом.
- И это печально, - грустно проговорил друг.
Киан склонил голову. Возражать не было ни сил, ни желания.
И свежий утренний ветер, напоённый ароматами гор, стал затхлым, пропах кровью и гарью.
