Если героям в этой книге встречается на пути чистый поток – это каждый раз предзнаменование хорошего исхода дела. Здесь же не просто поток – сверкающий водопад, водная занавесь, подсвеченная закатным солнцем, горящая как тысячи самоцветов. Это очень толстый намёк, что эта встреча одна из самых значимых, а, может и самая значимая. Фарамир – он один из аватаров автора, взгляды, которые он озвучивает – это авторские взгляды на жизнь и на происходящие события. Если встречи Мерри и Пиппина с Древобородом, Гэндальфа с Теоденом (их тоже предваряло пересечение или следование вдоль чистого ручья или реки), принесли очень весомые и очень хорошо видимые плоды, то какие плоды принесла эта встреча? После неё не произошло сражений, окончившихся победой, хоббитам не дали в дорогу парочку белых олифанов, и даже не послали с ними отряд опытных воинов. Им потом просто дали еды и подарили по посоху. Да добрый совет, которого они, точнее, Фродо, не послушал. Еда их, конечно, очень выручит потом. Но почему автор, показав нам этот сверкающий поток, даёт понять, что здесь произошло нечто, что важнее обретения сильных союзников и побед на поле боя? А здесь произошло то, что Фродо отпустили в Мордор. С Кольцом. Не Совет искушённых Мудрых, считывающих тайные знаки судьбы, а тот, кому и размышлять было не положено, у него был чёткий приказ, если уж не убивать, то хватать и тащить всё что движется пред светлые очи наместника. Вот если бы тогда Фарамир не нарушил этот приказ и не отпустил их, если бы его глазам не дано было увидеть тот чистый свет надежды – вот тогда бы всё. Все предыдущие встречи и победы не имели бы в конечном итоге никакого значения. Кольцо бы уничтожить не успели.
Кроме этого водопад ещё и напоминает о Боромире. И разговор Фродо с Боромиром на Парт Галене происходил под рёв водопада. А водопад в Хеннет Аннуне не ревел, он просто струился и сверкал как завеса из драгоценных камней. Раурос – тоже, кстати, чистый поток, предрекал опасность – не только Фродо, но и Боромиру. А чистый свет Хеннет Аннуна перекликается и с красотой души Фарамира и с «сосудом, наполненным чистым светом, для тех, кому дано видеть» - Фродо. И Фарамир увидел. Он увидел во Фродо единственную надежду на спасение Средиземья, поверил ему. И отпустив Фродо, дал ему возможность попытаться выполнить свой квест. Традиционно, самое важное происходит тайно.
Хоббитам дали возможность отдохнуть перед ужином и Фродо заснул. Фродо гораздо больше доверяет людям, в отличие от Сэма, который тоже жутко хотел спать, но боролся со сном до последнего и смог бодрствовать. Хотя здесь речь шла для Сэма о безопасности Фродо, а в этом вопросе он не мог доверять никому. Но заметьте, он не предлагает Фродо надеть кольцо и тикать, как в кино. Ему просто не приходит в голову такая идея – он слишком уважает Фродо и прекрасно понимает, что тот без него не двинется с места. Кроме этого Сэм прекрасно понимает, что в Кольце для Фродо скрыта страшная опасность. И он даже в бреду бы не предложил Фродо его надеть.
Ничто не ускользнуло от внимания Фарамира. Ни сон Фродо, ни бодрствование Сэма.
Перед едой Фарамир и его воины совершают нечто вроде религиозного обряда – единственный раз за всю книгу – обращают лица на Запад и некоторое время стоят молча.
'So we always do,' he said, as they sat down: `we look towards Númenor that was, and beyond to Elvenhome that is, and to that which is beyond Elvenhome and will ever be.
КК: – Таков наш обычай, – сказал он, когда все сели. – Мы обращаем взор в сторону исчезнувшего Нуменора, в сторону отчизны эльфов, которая пребывает, и к той стране, которая пребудет вечно.
Снова пример виртуозного обращения Толкина со временем. Нуменора уже нет, но там, дальше, Заокраинный запад, который есть сейчас, а за ним то, что будет всегда.
И Фродо, признаваясь Фарамиру, что такого обычая в их стране нет, чувствует себя почему-то неучёной деревенщиной.
После великолепного ужина Фарамир приглашает хоббитов побеседовать с ним. И после рассказов Фродо о героизме Боромира уже в открытую делится с Фродо своими мыслями о нём:
`Maybe, it would have been better had Boromir fallen there with Mithrandir,' said Faramir, `and not gone on to the fate that waited above the falls of Rauros.'
КК: – Может, лучше было бы моему брату сгинуть вместе с Митрандиром, чем встретить свою судьбу у Рауроса, – вздохнул Фарамир.
Фродо переводит разговор на тему защиты Гондора и спрашивает Фарамира, есть ли какая-нибудь надежда его отстоять. И Фарамир отвечает, что надежды давно уже нет. Они просто делают то, что должны. И что даже меч Элендила вряд ли сможет помочь, если только не придёт какая-то нежданная помощь. То есть для Фарамира расклад такой: с одной стороны приказ поступать с пленниками определённым образом, с другой полное отсутствие надежды победить в войне с Сауроном, хоть выполняй приказы, хоть нет. И надежда только на чудо.
Он говорит об упадке Гондора, о нуменорцах, королях и наместниках, о рохиррим, в лице которых Гондор нашёл союзников. О рохиррим он отзывается особенно тепло. И тут Сэм, находящийся после ужина в очень приподнятом настроении, но которому, скорее всего, наскучили эти разговоры о политике, и у которого есть свой любимый конёк, спрашивает Фарамира об эльфах. И разговор закономерно выходит на Галадриэль.
И тут Остапа Сэма понесло. Он выдаёт изумительную тираду, только что не в стихах, восхваляющую эльфийскую владычицу, а Фарамир, думая о Боромире, замечает, что красота её должно быть опасна. А Сэм, держа в голове это же самое, и, упиваясь своими мудрыми речами, его же и упоминает как очень подходящий пример того, кто принёс опасность с собой к ней в Лотлориэн.
Удивительно, что Фродо отключился от беседы и, скорее всего, вспомнив Галадриэль, унёсся мыслями в Лориэн. И проморгал момент, когда запахло жареным. А когда у Сэма вылетело слово «Кольцо», было уже поздно. Представляю ту немую сцену, и плачу горючими слезами - вот бы это кто-нибудь снял. Я помню, как Филиппа Бойенс отзывалась о книжной встрече с Фарамиром как о нудной говорильне за чаем.
Это что, признание в собственной творческой импотенции? Мы можем только в пугание зрителя с экрана: «Бу!» Я хочу нудную говорильню!!! Эру, да там каждую реплику и реакции так отыграть можно! При чтении-то каждый раз до печенок пробирает.
Странно, что такой персонаж как Сэм, всегда бдительный и подозревающий чуть ли не собственную тень, так глупо проболтался. С чего бы? А ведь перед этим Фарамир заговорил о Галадриэль! Стоп! К Галадриэли потом будет обращаться и Фродо в логове Шелоб, и Сэм будет просить у неё сначала «вернуться и найти его», а потом воду и свет, и на эти призывы всегда следовал ответ! Не имя ли Галадриэли тут причина того, что Сэм сказал то, что было нельзя, но в данном случае было необходимо сказать, и проболтавшись, оказал Фродо неоценимую услугу, выдернув его из патовой ситуации, а Фродо именно в этот момент тоже как будто нарочно выпадает из реальности и не может Сэма остановить! Фродо же хотел рассказать Фарамиру всё, но боялся, что он не вправе этого делать. То есть не только Сэма развезло, но и Фродо выключился, как будто специально он был нейтрализован, чтобы не помешать Сэму! Не стало ли это случайное упоминание её имени «случайным» к ней обращением, и, как следствие, нечаянной помощью? Мне кажется, что да. Ведь и в первый раз после произнесения её имени Фарамир, наконец, составил своё мнение о Фродо, поверил ему.
Дальше Сэм выдаёт роскошную поговорку своего папаши, которую я всё хочу вышить крестиком и повесить куда-нибудь на видное место. Актуально всегда.
When ever you open your big mouth you put your foot in it!
Рот как открывается – затыкай сразу ногой!
И предпринимает отчаянную попытку воззвать к совести Фарамира.
А у Фарамира в этот момент сошёлся весь пазл.
'So it seems,' said Faramir, slowly and very softly, with a strange smile. `So that is the answer to all the riddles! The One Ring that was thought to have perished from the world. And Boromir tried to take it by force? And you escaped? And ran all the way – to me! And here in the wild I have you: two halflings, and a host of men at my call, and the Ring of Rings. A pretty stroke of fortune! A chance for Faramir, Captain of Gondor, to show his quality! Ha!' He stood up, very tall and stern, his grey eyes glinting.
КистяМур: – Да уж, придется показать, – очень тихо проговорил Фарамир со странной улыбкой. – Вот, значит, ответ сразу на все загадки! Кольцо Всевластья – то, что, как мнили, навсегда исчезло из Средиземья! Боромир пытался его отобрать, а вы спаслись бегством? Бежали, бежали и прибежали ко мне! Заброшенная страна, два невысоклика, войско под моим началом и под рукой – Кольцо из Колец! Так покажи себя на деле, Фарамир, воевода Гондора! Ха! – Он поднялся во весь рост, суровый и властный, серые глаза его блистали.
Где Боромир, его старший брат, пал под влиянием Проклятья Исильдура - Кольца. Вот что занимало все мысли Фарамира! Что Боромира зацепило Исильдурово проклятье! Вот его самое страшное подтвердившееся опасение у Толкина в книге! И теперь это Кольцо у Фарамира в руках. "Какая удача! Шанс, выпавший Фарамиру показать чего он стоит!"
Дальнейшая сцена очень похожа на сцену со Страйдером в Пляшущем пони. Фарамир встаёт с места, Фродо и Сэм вскакивают и прижимаются к стене, готовые выхватить мечи. На этот раз они действуют полностью как один, решительно и слаженно. Правда, что толку, когда действительно они в ловушке. Были бы в ловушке, если бы это был не Фарамир.
Потому что Фарамир отказался от Кольца ещё до того, как узнал о нём. Потому что он убеждён, что
there are some perils from which a man must flee.
есть опасности, от которых следует бежать.
Именно поэтому он не впускает помысел об оружии врага себе в душу – он понимает, что может не устоять. Он даже не просит у Фродо взглянуть на Кольцо. У Толкина всё до крайности логично. Есть «рецепт» устоять. И он работает. И это гораздо интереснее, чем если бы у всех всё шло по одному сценарию. Что касается Фродо, то он тоже, в принципе, шёл по этому же пути, поэтому и выдержал столько времени. Но на него Кольцо оказывало воздействие постоянно, он не мог отказаться думать о нём, потому что вынужден был ему противостоять без передышки, и Кольцо как главный его враг не могло не занимать его мысли. Так что и в случае с Фродо противоречия этой логике автора нет.
И поэтому же Фарамир говорит, что хоббиты умножили его скорбь о брате. Он не просто погиб, незадолго до гибели он поддался искушению оружием врага. Фарамир, ещё раз, никогда не колебался в своём выборе. Он не собирался тащить Фродо куда бы то ни было, прежде чем сам не разберётся, в чём состояло дело. В книге для Фродо ситуация выглядит патовой – он попался, он не может себя раскрыть, а его молчание работает против него. Фарамир, естественно, знать не знает о Кольце, но он был тем, кому было явлено Пророчество. И когда он от попавшегося ему в лесу Фродо слышит эти же слова, которые Мироздание адресовало ему, да еще буквально на днях после известия о Боромире, он понимает, что вот он, ключ к разгадке тайны гибели брата. И что это продолжение истории, начавшейся в Имладрисе, точнее, даже в Минас Тирите. Фродо для него – полурослик из Пророчества, как-то связанный с Проклятьем Исильдура и с гибелью Боромира. И с надеждой на победу, между прочим, или с её крахом!
Дело для Фарамира здесь не в отце, не в Кольце, которому он поддаётся или им искушается (нет!!!), ни в простиэру, Голлуме (как, объясните мне, он, услышав от Голлума, что хоббиты украли у него его Прелесть, смог понять, что это Кольцо, о котором в Гондоре не знал даже Денетор?) Для него встреча с Фродо – это послание от тех, «иных сил», что открыли ему Пророчество. Это возможность понять, во-первых, что произошло с братом, во-вторых, есть ли надежда на победу. И не рухнула ли эта надежда, если она была, от действий Фродо, или Боромира, как это ни ужасно. Возможно, Фродо и Сэм, встреченные им, это всего лишь жалкие обломки уже проваленной миссии по спасению Средиземья. Фильм снова уводит от сути произошедшего в Хеннет Аннуне в дали дальние.
И после того, как Сэм проговорился, Фарамиру стало понятно абсолютно всё. Хотя следует признать, что он из беседы с Фродо вызнал, что только возможно, и довел того до ручки, но с упоминанием Кольца всё встало на свои места. Боромир пал. Правда, погиб с честью, но это Фарамир понял раньше, когда увидел его в лодке. Проклятье Исильдура – оружие Врага – Сауроново Кольцо – у Фродо. Фродо у него в руках. И от него, Фарамира, зависит дальнейшее развитие событий. И, наверно, от его решения зависит в какой-то мере единственная призрачная надежда на победу. От Боромира, его брата, это в какой-то момент зависело тоже, и он оступился. А теперь очередь Фарамира показать себя на деле. A pretty stroke of fortune!
В кино этот монолог Фарамира произносится им слово-в-слово, но в него вкладывается настолько другой смысл, что диву даёшься, как можно извратить суть, не меняя слов.
Но насколько же после выяснения всех вопросов Фарамир и Фродо оба не сговариваясь подбадривают проболтавшегося Сэма с этим: конечно, садовники в Шире пользуются особым почётом!
Фродо в этой главе достаётся по полной, но у Фарамира за время беседы с ним тоже мир несколько раз переворачивается с ног на голову и обратно.
В конце беседы Фарамир не знает ещё только об одном, что собирается Фродо делать с Кольцом и куда идёт. И спрашивает его об этом, не настаивая на ответе. Но Фродо отвечает. Он всё, он не в силах больше сопротивляться и не доверять. И делает Фарамиру контрольный в голову своим признанием.
Frodo had felt himself trembling as the first shock of fear passed. Now a great weariness came down on him like a cloud. He could dissemble and resist no longer.
'I was going to find a way into Mordor,' he said faintly. `I was going to Gorgoroth. I must find the Mountain of Fire and cast the thing into the gulf of Doom. Gandalf said so. I do not think I shall ever get there.'
КистяМур: Страх отпустил Фродо, и он неудержимо дрожал. Потом усталость тяжко сковала его: ни упорствовать, ни выкручиваться он больше не мог.
– Я искал пути в Мордор, – еле выговорил он. – На Горгорот, к Огнистой горе – бросить его в Роковую Расселину. Так велел Гэндальф. Вряд ли я туда доберусь.
И за этим следует ещё одна немая сцена, которая заканчивается тем, что Фродо просто падает, теряя сознание, а Фарамир успевает его поймать.
Какой скучный разговор за чайком с печеньками! Какая ниочёмная встреча, не находите? Фарамир встречает в лесу полурослика из Пророчества, связанного с Проклятьем Исильдура. Выясняет, что со смертью Боромира не всё чисто, полурослик темнит и что-то не договаривает, Фарамир подозревает, что брат попал в какую-то подлую ловушку. Потом, выясняется, что это за ловушка, и что Боромир совершил под влиянием Кольца бесчестный поступок. В толкиновском Средиземье был кодекс чести, помните? (В кино Фарамиру до этого вообще нет дела. Ну погонял малость Боромир недомерка по лесу, эка трагедия).
А ведь в том был и подвиг и трагедия Фродо, что он принял всё зло Кольца, весь его удар на себя и подвергся всему тому же самому, что Боромир, а потом ещё и хуже, только с другой целью, добровольно. Подвиг был в том, что это было сделано осознанно и ради других, а трагедия – Кольцо втоптало его в грязь, сломало и насильно отняло у него всё и вот этот кодекс чести в том числе, от которого он сам бы не отступил, предпочтя гибель. Если бы не долг. Но Боромиру представилась возможность искупления после попытки нападения на Фродо, а Фродо в башне Кирит Унгол, где он окажется уже в том же состоянии, что и Боромир, после срыва на Сэма он произносит те же самые слова, что и Боромир: «Что я сказал? Что я сделал?», Фродо даже в окно выйти нельзя, он обещал ради спасения мира идти дальше сколько сможет и наблюдать на себе дальнейшее действие Кольца, превращавшего его в одержимого безумца и заставлявшего творить немыслимые для него поступки.
Так Фарамир узнаёт, о чём весь сыр-бор, что это ни больше ни меньше, Кольцо Всевластия.
Но как будто этого мало, в конце ему сообщают, что Фродо, вот этот маленький хоббит идёт в Мордор это Кольцо уничтожать в пламени Горы Судьбы.
Очень достоверно показаны и стойкость и уязвимость Фродо одновременно. Он держится под мощным прессингом, он не говорит лишнего, он не выходит из себя и смиренно переносит любые подозрения, единственное, где он уязвим – когда он узнаёт о смерти Боромира и предполагает гибель всех остальных друзей. А ещё он постоянно находится в жутком напряжении из-за угрозы срыва его квеста. И в конце просто физически не выдерживает этого напряжения, падая без сил.
И в конце главы чудесный момент между Фарамиром и Сэмом, когда Сэм выражает ему своё восхищение, а Фарамир говорит ему в ответ, что тот наглец. Но тут же даёт понять, что высоко ценит Сэма и его похвалу, но что он не имел ни соблазна, ни желания поступить иначе. Он говорит это словами через рот, а это персонаж, который никогда не лжёт. Это я к тому, что мне доказывали, что хотел и искушался.
Ещё эта глава отсылает к встрече со Страйдером в Плящущем Пони. Можно сравнить Фарамира и Арагорна. Оба гондорцы, один сын наместника, другой наследник трона. Оба оказались для Фродо друзьями, которые встретились в самый неожиданный момент. Оба поначалу отнеслись к нему скептически и проверяли на прочность. Оба оказали помощь, с обоими Фродо связала дружба. Оба отказались даже от мысли использовать Проклятье Исильдура в войне. При встрече и с тем и с другим перед Фродо стоял вопрос о доверии. И каждый раз он решался так или иначе в пользу доверия и дружбы. К сравнению приглашают и схожие моменты, такие как
seemed suddenly to grow taller. In his eyes gleamed a light, keen and commanding. – Арагорн
He stood up, very tall and stern, his grey eyes glinting. - Фарамир
и даже поговорка одна и та же:
«handsome is as handsome does» - «человека дела красят».
Через Хеннет Аннун Фродо в этой главе наблюдает закат Солнца, а в следующей будет наблюдать закат Луны. Светила мира людей и эльфов заходят для него. Его путь идёт во тьму. Фарамир и его воины – последние люди Света, которых он встретит на своём пути, вместе с которыми он взглянул через закатное окно туда, где Заокраинный Запад и дальше; последний луч оттуда он увидит и последний взгляд туда направит потом только на Перекрёстке, а потом – мрак, мир, который больше будет напоминать потусторонний, да и жители его выходцев из ада.
