Книжная лига

Вопреки разным досужим репликам на тему того, что советские читатели были якобы отрезаны от мировой литературы, в реальности СССР регулярно издавал огромное количество иностранных книг.

Детских книжек это тоже касалось. Особенно в нашей стране любили скандинавскую детскую литературу. Иногда даже складывается ощущение, что советские дети ее читали в куда больших количествах и с куда большим азартом, чем их шведские, норвежские и датские сверстники.

В этой статье хотим вам рассказать о тех скандинавских сказочных повестях, которыми у нас зачитывались лет сорок или пятьдесят назад. Многие из них (а может быть, даже все) вы наверняка тоже читали. Будет здорово, если в комментариях вы поделитесь своими воспоминаниями.

Итак, поехали.

“Малыш и Карлсон”. Астрид Линдгрен

На крыше совершенно обычного дома в Стокгольме живет человечек с пропеллером. Однажды он знакомится с мальчиком, живущим в том же доме. Так начинается их дружба.

Понятия не имеем, зачем мы вам пересказываем сюжет. Это одно из тех произведений. которые вообще не нуждаются в представлении. Разве кто-то у нас не знает Карлсона? Да нет таких вообще!

“Пеппи Длинныйчулок”. Астрид Линдгрен

Книжка шведской сказочницы про сумасбродную рыжеволосую девочку, наделенную фантастической силой, была чуть менее популярной, чем книжка про Карлсона. Но только чуть. Ее тоже расхватывали в библиотеках.

Кстати, в самой Швеции, по слухам, ни Карлсон, ни Пеппи особой любовью не пользовались. А у нас – шли на ура. В 1984 году в СССР даже экранизировали повесть про Пеппи.

“Муми-тролль и комета”. Туве Янссон

Туве Янссон была финской писательницей, а Финляндия к скандинавским странам не относится. Но повести про муми-троллей в оригинале написаны на шведском языке, а на финский и все остальные были переведены. Так что все-таки их можно отнести к скандинавской литературе.

Так вот, книжки про Муми-тролля, Сниффа, Снусмумрика, Фрекен Снорк и прочих забавных и милых обитателей Муми-дола были всегда нарасхват. Их целый цикл, но самой известной повестью была именно “Муми-тролль и комета”.

“Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями”. Сельма Лагерлёф

Мальчик Нильс проказничал, за это гном наказал его – уменьшил в размере. Миниатюрный Нильс вынужден отправиться в путешествие вместе с домашним гусем Мартином, который решает присоединиться к стае диких сородичей.

Эту книгу Сельма Лагерлёф писала как учебник по географии Швеции. В нашей стране популярностью пользовался ее очень сокращенный перевод. Можно даже сказать – пересказ.

“Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон”. Ян Улоф Экхольм

Лисенок из нормального лисьего семейства ведет себя совершенно ненормально. Он отказывается разорять курятник и даже заводит дружбу с курицей Туттой Карлссон. Все в шоке – и лисы, и куры. Но потом они все-таки найдут общий язык.

Эту добрую и смешную книжку написал в 1965 году шведский писатель Ян Улоф Экхольм. В СССР повесть издавалась несколько раз. И, кстати, тоже была экранизирована. По ее мотивам снято как минимум два мультфильма и один фильм – лента “Рыжий, честный, влюбленный” режиссера Леонида Нечаева.

“Волшебный мелок”. Синкен Хопп

Сенкен Хопп – норвежская писательница, издавшая в 1948 году сказочную повесть про Юна и Софуса. Юн находит мелок и рисует им человечка на заборе. Человечек оживает, поскольку мелок оказывается волшебным. Ожившего человечка зовут Софус. С этого начинаются их удивительные приключения.

У книги есть еще продолжение, это дилогия. В СССР она вроде бы впервые была издана в восьмидесятые годы в сборнике “Сказочные повести скандинавских писателей”, но сразу пришлась по вкусу советским детям.

“Разбойники из Кардамона”. Турбьёр Эгнер

И еще одна сказка родом из Норвегии. Написал ее Турбьёр Эгнер. Очень милая, веселая и трогательная повесть о трех братьях-разбойниках – Каспере, Еспере и Юнатане. Разбойничают они в городе Кардамон, по соседству с которым живут. И постоянно попадают в разные нелепые ситуации.

У нас эту книгу перевели и издали еще в 1957 году, спустя всего лишь год после ее выхода в Норвегии. А потом переиздали в восьмидесятые.

Ну что ж, на этом остановимся. Хотя список, конечно, неполный. У одной только Астрид Линдгрен можно назвать еще немало повестей, популярных в СССР. И “Рони, дочь разбойника”, и “Мио, мой Мио”, и “Эмиль из Леннеберги”. А что вы вспомните еще?

Источник: Литинтерес (канал в ТГ, группа в ВК)

Это последний роман во всей обширной библиографии братьев Стругацких. Хотя тут еще вопрос, насколько закономерно его включение в эту библиографию, учитывая, что писал его только один брат – Борис Натанович. Что касается Аркадия Натановича, то он ко времени публикации “Бессильных мира сего” уже 12 лет как не имел к “миру сему” никакого отношения. То бишь находился на том берегу Стикса.

Впрочем, литературоведы считают, что во многом этот роман продолжает тематику и стилистику поздних произведений Стругацких. И даже в определенном смысле ставит логичную точку во всем их творчестве, вынося мрачный и беспощадный приговор тому миру, в котором жили и для которого писали Стругацкие.

Сюжет “Бессильных мира сего” сводится к следующей истории. В Советском Союзе, согласно внутренней мифологии романа, в последние годы жизни Сталина велись тайные эксперименты по достижению бессмертия. Бессмертия никому достичь не удалось, но побочным эффектом стало обретение сверхспособностей несколькими подопытными, а также их учениками.

Спустя годы, уже в постсоветское время, эти сверхспособные приспособились применять свои таланты в повседневной жизни.

Один персонаж имеет абсолютную память и работает секретарем, а точнее просто ходячей записной книжкой. Другой с легкостью распознает ложь, благодаря чему нашел себе место в детективном агентстве. Третий обладает невероятным гипнотическим даром и способен лечить наркоманов и алкоголиков.

Ну и так далее. Не будем тут перечислять всех наших супергероев, которые на супергероев совершенно непохожи. Кстати, некоторые вообще от своих способностей не в восторге и стараются ими не пользоваться. Звезд с неба никто не хватает. Все выживают как умеют, а умеют, надо признать, так себе.

Один из ключевых персонажей – это Вадим, чей дар связан с будущим. Он его может предвидеть, ясно ощущая “волю миллионов”. Мало того, он еще и может при необходимости эту волю подкорректировать, изменив тем самым будущее. Только это требует страшного напряжения сил.

Некие люди с повадками типичного криминалитета девяностых обращаются к нему с просьбой обеспечить победу на выборах нужного кандидата. Вадим отказывается, но на него оказывается колоссальное давления с пытками и угрозами. Весь роман наш герой пытается найти выход, а его коллеги с другими суперспособностями ищут возможность защитить Вадима.

В итоге ему все-таки удается обеспечить избрание нужного кандидата. Прыгнув выше головы, чуть не сдохнув, но удается. Однако этого кандидата случайно убивает еще один супергерой, чья способность – лютая ненависть к людям. В крайнем своем проявлении эта ненависть имеет летальный исход. Ну и все идет насмарку.

Пересказ очень краткий и довольно сумбурный. Но поверьте, в романе сумбура не меньше. Он дерганый, рваный и все время ходит кругами да около, до последнего не решаясь называть вещи своими именами. Впрочем, важно не это. Важна та идея, которая заложена в книгу.

Вполне можно рассматривать все вышеописанное как метафору советской интеллигенции. Здесь прекрасно видно, кем именно она себя ощущала среди остального общества – жертвой сталинских экспериментов, обретших невероятный скрытый дар. Группой избранных сверхлюдей со сверхспособностями.

Вот только эти сверхспособности в девяностые годы для многих оказались в тягость. И даже те, кто не отрекся от них, просто поставили их на службу совершенно обычным вещам и явлением. Микроскопом забивали гвозди. Королевской печатью кололи орехи. И даже когда понадобилось всерьез их применить, просто аннигилировали усилия друг друга. Что толку было менять будущее, выбирая нужного кандидата, если этого кандидата тут же убивает один из таких же “одаренных”?

Всю книгу пронизывает совершенно потрясающее ощущение бессилия. Да, ты герой, даже супергерой, но мир живет по своим законам, совершенно в тебе не нуждаясь. Ты не кумир нации, не лидер мнений, не пламенный трибун, собиравший полный зал Политеха… Бессильный мира сего.

Пожалуй, никто с такой хирургической точностью не вскрыл мироощущение позднего советского интеллигента, выброшенного в хищный постсоветский капитализм.

Источник: Литинтерес