Лига психотерапии

С рождения сына она знала, что с ребёнком у неё что-то не так. Старший был ближе к сердцу, роднее, хоть и ершистый; младшая была ласковая, болтушка и проказница. А со средним она знала - не складывается.

Свою тонну книг по воспитанию детей она перечитала ещё в молодости. Сыну, казалось, ничего от них не надо: ни подарков, ни объятий. С детьми во дворе особо не играл, сторонился. К отцу тянулся, ездил с ним на рыбалку. Остальное было ему не интересно.

У неё попросил однажды набор инструмента для резьбы по дереву. Это было в его седьмом классе. Она удивилась, стала узнавать, что лучше купить. Никаких денег было не жалко, билась одна мысль - хоть так дать то, что не додала, не вложила, не долюбила. Поиски свели её с мастером резьбы по дереву, у него сын и перенял основы ремесла.

В школе учился сам, хорошо. После школы сын уехал из их маленького города в большой, поступил. Домой не приезжал, - начал подрабатывать. В гости не приглашал, а они показаться дома и не уговаривали - знали, что давить бессмысленно. Пообещает под нажимом, чтобы отвязались, а в последнюю минуту всё переиграет так, чтобы вырулить по-своему.

Когда её мальчику было десять, она разговаривала с психологом о том, в чём её вина, что она сделала не так, что он таким вырос.

Где совершила ошибку?

Психолог задавала пугающие её вопросы - страшным было то, что психолог как будто сына знала, предчувствовала то, как он поступит в разных ситуациях. Потом говорила с ней про то, что ошибки никакой нет, что между людьми бывают разные отношения, и у её мальчика - такой вот тип привязанности, избегающий.

Она шла домой, повторяя про себя слова про то, что он таким уродился и она в этом не виновата. Чувствовать себя недоматерью она перестала только в его шестнадцать, когда он, волнуясь, подарил ей собственноручно вырезанную липовую шкатулку.

Она обомлела, а сын показывал кто где: на крышке скульптурно изображены были и отец, и брат с сестрой, и она с ним у костра, все вместе на рыбалке. Всю композицию он придумал и сделал сам.

После вуза сын приехал один раз повидаться и сказать им, что на Родину не вернётся.

Работать устроился вахтами, чтобы скопить на квартиру в большом городе. Не пил, не курил. С тем, что он проживёт всю жизнь один, она не могла и не хотела смириться.

Раз в неделю она ему звонила, ненадолго. Денег он накопил, квартиру купил, зарабатывал сначала на ремонт, потом на хорошую кухню. Всё сам, без женской руки, - когда речь зашла о кухне, она твёрдо сказала, что после выходных приедут с отцом на новоселье.

Спрашивала, что привезти, что подарить. "Не надо ничего везти, у меня все есть", - как же ранил её раньше этот ответ! Сейчас она ответила спокойно, мол, поняла.

В выходные на базаре столкнулась с учителем по резьбе. Он сильно сдал. Спрашивал, как у сына дела, рассказывал о своих многолетних хворях. Уговорил их с мужем поехать к нему прямо с базара.

В подарок сыну повезли от него тяжёлый мешок грушевых чурбачков. На словах просил передать, что высушена древесина на совесть, сушил для себя.

Дверь по адресу сына им открыла пухлая белокурая девушка. Отец только крякнул.

- Спустись к машине, гостинцы поможешь поднять. Тебе там мешок кой-чего передали, - попросил сына.

Всю дорогу домой она проплакала.

Соседки завидовали, какой он у неё ответственный, разумный и самостоятельный, а ей не хватало его ребячьей открытости, желания прильнуть к маме, того, что было в отношениях с другими детьми - души, тепла. Так и вырос, в своём дому хозяин и при хозяйке теперь. Навсегда взрослый.

- Не угодишь тебе! То один он - плачешь, то женат он - плачешь, - не мог взять в толк, отчего у неё льются слёзы, муж.

Она плакала не о нём, а о себе. О третьем ребёнке, которого у неё не было.

Младшая дочь взяла дело в свои руки, навела мосты, подружилась в Фейсбуке с невесткой. Приходила, показывала ей на компьютере фотографии, которые та выставляла.

Сын тоже там в Фейсбуке был, вёл страницу. Лица его там не было, только на снимках - вырезанные из дерева фигурки. Непостижимо живые.

Она заходила на его страницу каждый день. Научилась лайкать его посты.

Написал он на своей странице только один раз.

На смерть мастера, у которого учился.

Про то, как много этот человек ему дал. Про то, как важно ему было встретить человека, который чувствовал сокровенные движения его души, даже когда словами он не мог их сказать. Про то, что в жизни таких людей у него было только двое - мастер и мама, которая подарила ему первые инструменты, поддержала в учении, всегда верила в него.

Что она не похожа на других мам - она не любит пустые разговоры. А однажды привезла ему тяжеленный мешок дров в подарок, а не занавески и кастрюли на обзаведение хозяйством. Но это был самый желанный подарок на свете, потому что древесину сушил далеко в другом городе его учитель, и это его наследство. Это его дух делает такими чудесными его скульптурки.

В комментариях к посту чужие люди восхищались ею и пели осанну её материнству.

Она молча легла пластом и не могла сдвинуться с места два дня. О том, что она передумала внутри себя, она никому никогда не рассказала.

Источник

Вроде бы пришло время подвести итоги года. Для меня этот год важен и интересен, сложен и неприятен, и при этом дорог и значим.

Открытие года - гештальт терапия. Она перевернула меня. Спасибо великолепному и несравненному Дмитрию Свешникову и Санкт-Петербургскому институту Гештальта! Я осознала, что такое свобода быть собой на практике, в реальной жизни. Спасибо моей великолепной и нежно любимой группе, 28 чистым и ярким сердцам, бесконечно смелым, открытым и эмпатичным. Ребята, если кто то из вас читает это, я вас обожаю!!!

Спасибо Ошо-центру Санкт-Петербурга и лично Татхагату за то, что я теперь Ошо-тренер, одна из вас! Это для меня примерно как паломничество в Каабу для верующего мусульманина. Я стала частью семьи Ошо, для меня это бесценно!

Я открыла свой канал на Яндекс-Дзен, недавно, почти только что. И это не просто так, мне есть чем делиться и мне нравится делиться!

Я окончательно и бесповоротно определилась с предстоящей эмиграцией, мне страшно, но мой муж, любимый и драгоценный, заслуживает остаток жизни провести в любимой стране у тёплого моря.

Я прошла первую, элементарную ступень французского языка и успешно сдала экзамен, с нового года продолжу обучение. Я влюбилась в этот язык и говорю, говорю, говорю ... ну и читаю ещё с удовольствием!

Лейтмотивом года для меня стала сепарация от родителей, в первую очередь от отца. Смешно в 35 лет? Мне тоже, но очень больно.

Спасибо уходящему году. Я готова к новым челоенджам и открытиям. Дорогие друзья, удачи в новом году!!!

Привет-привет.
Ситуация такова. Первый врач был смешной, но чудной. Чудной взаправду.  Например, сидит запрокинув ногу перпендикулярно полу на вторую ногу и отрешённым голосом смотря вдаль говорит "вы только главное не забывайте пить лекарства и тогда всё будет налаживаться и всё будет хорошо..." - При этом речь его становилась всё тише и он наклонялся головой в стол всё ниже.... Потом резко выпрямляется смотря на меня и произносит "МОЖЕТ БЫТЬ..." Я невольно засмеялась от сей картины. На что он ответил, что это не смешно, и вообще у меня похоже развивается мания и он надеется, что не пропускаю приём лекарств. Как будто мне смеяться теперь вообще нельзя.
В целом нормальный, но перевёлся в другой отдел.

Затем ему на смену пришёл адекватный нормальный мужчина, в юмор и адекватность могёт. Общается как с человеком, а не умалишённой. Лечение правда не пытался корректировать, и освидетельствование у главврача посчитал ненужным. В общем он тоже куда-то перевёлся.

А моя новая врач где-то в отпуске или на больничном. В общем пошла я к врачу с соседнего участка.

Она негодовала по поводу схемы приёма лекарств, хотя я ей напоминала, что она сама его одобрила более года назад, и мой лечащий на то время врач тоже был в курсе и одобрял. В общем "такого не может быть" и тд. Я жалуюсь на проблемы в постели, прошу перевести на альтернативный антидепрессант - она говорит, что альтернативы в моём случае нет. "И вообще, почему вы до сих пор пьёте антидепрессанты?!! Их два месяца пьют, а не два года! У вас хорошее настроение  как я вижу и вы не плачете, они вам не нужны!" После ахуя в моих глазах и фразы, что в окно я прыгать щас не горю, но и депрессия у меня есть (а про себя дёргая глазом думаю, что при моём дигнозе вообще нельзя прекращать приём). От такого напора и неожиданности я честно говоря даже симптомы не смогла назвать. Она дала мне короткий тест на выявление депрессии-тревоги. Посмотрела, сказала, что у вас депрессия так себе, но вот ещё повышенная тревожность (ну упасть не встать, да ладно) и тогда пейте свои антидепрессанты дальше, и вот вам ещё противотревожное ( в её пользу могу сказать, что она посоветовала мне у моей новой участковой попросить попробовать ввести в схему другой нормотик).  Противотревожное мне не помогло от слова вообще - и ещё одна врач сказала почему: "мягко говоря этот препарат не для вас, как если бы вам назначили валерьянку"

И мы плавно переходим к ещё одному врачу. Она мой дополнительный врач, к которой я хожу ещё и прослезиться и выговориться. Альтернативу по лекарству она подсказала. Вдвадорога, но по описанию оно того стоит. В моём случае похоже нужна двойная дозировка... То есть это уже вчетвидорога. Побочка от антидепрессантов в виде снижения либидо по слухам проходит не сразу, а чуть ли не два-три месяца. Пока остаётся только ждать и понимать подходит ли мне вообще новое лекарство или так себе.

Чувствую, когда приду к новому участковому, примерно в конце января, буду просить полный переосмотр и тотальную корректировку лечения, ибо нечего.

Всем спасибо, все свободны. Нет, не все. У кого есть проблемы в постели по причине приёма антидепрессантов, напишите, что конкретно и каким образом помогло вам!

Это была дурацкая затея, поместить впечатления от почти трёх лет терапии в один короткий текст, да ещё и в условиях дедлайна на работе и ада в голове. Конечно, у меня ничего не вышло. Постов будет несколько. Вот первый:

С февраля 2014 года я хожу на психоаналитическую терапию. Это долго, дорого и иногда очень тяжело, как и всякая серьёзная работа над собой. Это не классический психоанализ, т.е. я не лежу на кушетке пять раз в неделю, а дважды в неделю встречаюсь с терапевтом "лицом к лицу". Я получаю больше поддержки от терапевта, чем получала бы от психоаналитика.
Прихожу или с конкретным запросом, или с общим "мне плохо, ничего не помогает, сколько можно уже". Дальше, собственно, работа: интерпретация терапевтом моей болтовни — что там в моём бессознательном, поиск причинно-следственных связей — откуда всё взялось, и разбор конкретных случаев. Я учусь определять, что на самом деле я чувствую, что прячется за моей тревогой, почему у меня всё болит и ничего не помогает, и что мне это даёт.
Много времени приходится уделять подробному разбору нюансов моих отношений с терапевтом. Это сначала бесит и кажется бессмысленным, но если сильно упрощать, на терапевте отрабатываются модели моего взаимодействия с людьми в "большом" мире.
Когда я пришла в терапию, я жила с родителями, двумя братьями и сестрой в небольшой квартире, никакого представления о личных границах в семье не было и все в буквальном смысле сидели друг у друга на голове. Через полгода я врезала щеколду в дверь нашей с сестрой комнаты, еще через год сняла квартиру, где живу одна, зову кого хочу и когда хочу. Когда я пришла в терапию, я не работала, перебивалась нерегулярным фрилансом. Через три месяца терапии нашла работу, через полгода получила серьёзное повышение. Сейчас у меня ухудшение, но я всё-таки могу работать. Когда меня что-то бесит или пугает, я понимаю, что я злюсь или боюсь, а не падаю сразу в эскапистский обморок. Качество жизни реально улучшилось. Но с другой стороны, повышение осознанности иногда (ладно, постоянно) переносится тяжело. Сейчас я сильнее чувствую и радость, и всякое трудновыносимое: вину, стыд, тоску и т.д. Раньше оно уходило сразу в соматику, то есть у меня всё постоянно болело, но в голове было более-менее ровненько, серенько, нормальненько.

Больше о моей жизни и борьбе с диагнозом на моём телеграм канале t.me/bidairy

Upd. Не рекомендуем принимать какие-либо препараты без назначения врача, а информацию из поста не считайте как рекомендацию к тем или иным действиям.

Здравствуйте все. Хочу поделиться успешным опытом излечения шума (гула) в голове (в ушах), называемого тиннитусом.

Изматывающий гул в голове возник у меня на фоне умственного переутомления и предэкзаменационного стресса. Днем шум в голове маскируется звуками окружающей среды, но вечером, и перед засыпанием начинает представлять собою большую проблему. Доходило до того, что гул в голове напоминал рев турбины самолета, и заставлял в панике просыпаться среди ночи.

Я обратилась к врачу, сданные анализы крови, УЗДГ, анализы гормонов щитовидной железы, работы почек, сахара крови, артериального давления не выявили значимых отклонений от нормы.

По совету невропатолога принимала препарат НООФЕН, обладающий транквилизирующим, ноотропным, психостимулирующим действием. Препарат хороший, действует мягко, снимает тревогу и напряженность, вызванную шумом в ушах. Шум на время исчезал, но потом возвращался, увы снова.

К счастью, визит к психотерапевту дал хорошие плоды. Психотерапевт объяснил, что мой гул в голове имеет психосоматическую природу, и хорошо излечивается препаратом ФЕНАЗЕПАМ.

По совету врача я принимала по одной таблетке феназепама в день, в дозировке 0,5 мг на таблетку.

В первый день врач посоветовал принять половину таблетки утром, вторую половину - вечером. В остальные дни я принимала сразу по таблетке утром.

Эффект не заставил себя долго ждать. Интенсивность гула в голове начала снижаться уже на второй-третий день приема феназепама - шум становился все тише и тише. На четвертый день приема таблеток интенсивность шума в голове снизилась на 50%. Начиная примерно с пятого дня шум стал периодически исчезать, а когда возвращался, то его интенсивность становилась все ниже и ниже.

Примерно на десятый день шум в голове прекратился. Всего я приняла 12 таблеток в течение 12 дней лечения.

Так как у меня был еще и Ноофен, то я комбинировала препараты: утром таблетку феназепама, вечером - одну-две капсулы Ноофена.

Необходимо помнить, что феназепам обладает транквилизирующим, успокаивающим и снотворным действием. Поэтому я бы рекомендовала на период лечения находиться дома, в спокойной обстановке. За руль во время лечения садиться нельзя, так как скорость реакции снижается.

Всем желаю хорошего здоровья и оптимизма! Шум в голове эффективно и быстро лечится!

В современном мире понятия "стигма", "стигматизация", употребляются чаще всего в социологическом значении. Это явление имеет две составляющие. Во-первых, некоторой группе людей необоснованно приписывается определенная отрицательная характеристика (например, "все финны медлительны", или "все милиционеры взяточники"). Во-вторых, если конкретный человек по основному признаку принадлежит к этой группе, то ему приписывается и соответствующая характеристика (всякий финн непременно считается медлительным, а всякий милиционер - взяточником, хотя в конкретных случаях это может оказаться вовсе не так).
Информация о том, что некий индивид страдает психическим расстройством (иногда даже просто о том, что он обращался к психиатру), определяет принадлежность этого индивида к социальной группе психически больных. Относительно этой группы в обществе господствуют устойчивые отрицательные представления.
Несколько лет назад в НЦПЗ РАМН был проведен социологический опрос. Все вопросы касались "человека, который лечился в психиатрической больнице". Никакой другой информации (давно ли этот человек лечился, каковы результаты лечения, с каким диагнозом он лечился и т.д.) намеренно не давалось. У людей спрашивали, может ли такой человек занимать какую-нибудь руководящую должность; может ли он быть избран депутатом всероссийского или местного законодательного органа; может ли он работать в правоохранительной системе; может ли он работать с детьми. Отрицательный ответ в первом случае дали 68% опрошенных, во втором - 72% , в третьем - 80%, в четвертом - 84% опрошенных.
Следует еще раз подчеркнуть, что респонденты не знали, тяжело или легко этот гипотетический человек болен; продолжает он болеть или уже выздоровел. Однако никто из них не попытался хоть что-либо уточнить. "Он лечился в психиатрической больнице" - такая информация представлялась людям вполне достаточной для категоричного суждения.

Это и есть социальная стигматизация. "Психически больные не могут занимать руководящие должности, они не могут работать в правоохранительных органах, и воспитывать детей" - такова господствующая в обществе характеристика, приписываемая всей группе психически больных, и, если кто-то психически болен, к нему автоматически применяется эта характеристика (точно так же, как и к любому финну автоматически приписывается медлительность).
Известно, что большинство пациентов с психическими расстройствами и их семьи (вторые чаще косвенным образом) подвергаются подобной дискриминации со стороны общества; практически всем им, в той или иной степени, пришлось столкнуться со стигматизацией. К кому-то стало плохо относиться начальство и коллеги, увидев больничный лист, выписанный в психиатрической больнице; с кем-то после госпитализации переставали общаться друзья; кому-то отказывали в работе или помощи, опасаясь, что он "псих"; кто-то подвергался различного рода оскорблениям и унижениям и т.д.
Обсуждая проблему социальной стигматизации, очень важно понимать, что не всякое отрицательное отношения к человеку, который болен психически, обусловлено стигматизацией. Например, на работе сотрудники могут плохо относиться к больному потому, что он плохой работник и не справляется со своими обязанностями, из-за того, что он часто конфликтует в коллективе и т.д. К стигме это никакого отношения не имеет, потому что отрицательное отношение к такому человеку объясняется его личными качествами, а не признаками, приписываемыми группе.
Последствия стигмы достаточно серьезны и тяжелы. Больной и его близкие находятся в ситуации сильного морального и психологического напряжения, подвергаясь оскорблениям, различного рода необоснованным лишениям и ограничениям, ущемлению прав. В результате пациенты и их семьи начинают чувствовать себя "не такими как все", "плохими", постоянно испытывать чувство вины, вынуждены отрицать или скрывать факт болезни, опасаясь "разоблачения".

В таких условиях становится страшно и трудно обратиться за помощью к психиатру, ведь это лишь "подтвердит" обвинения окружающих. Так нарастает отчуждение от знакомых, коллег, друзей, общества в целом. Это ведет к ухудшению качества жизни, социальной дезадаптации.
Немного истории. Распространенность стигмы в разных культурах
Стигма известна с давних времен; она распространена и в примитивных, и в развитых обществах. Корни ее различны - более поверхностные и более глубокие, на одни повлиять легче, на другие - сложнее. Основой стигматизации являются общественное мнение, бытующие в нем стереотипы.
Вообще говоря, стереотипы в обществе необходимы. Общественное мнение призвано и обязано поощрять определенные приемлемые модели поведения и "не подкреплять" неприемлемые. Ритуалы отвержения, провокации чувства вины у тех, чье поведение неприемлемо, призваны обеспечить безопасность общества.
Любой стереотип содержит "полезную" информационную часть, которая должна регулировать отношения окружающих с данным человеком или ситуацией Так, например, исследования содержания понятия "инвалид" в общественном сознании показали, что благодаря стойкому стереотипу люди ассоциируют с этим словом необходимость заботиться и помогать людям, подпадающим под это понятие.
В соответствии с этим стереотипное представление о психически больном содержит не только отрицательную информацию. В это представление входит также необходимость сочувствия, ассоциация между психической болезнью и гениальностью и т.д. Однако, говоря о стигме, разумеется, в первую очередь мы имеем в виду отрицательные стороны этого явления.
Общественное мнение меняется крайне медленно, и этот факт обусловливает устойчивость стигматизации. Стереотипные представления о психически больных в основном сложились во времена приютов, когда психиатрические учреждения не были больницами, а представляли собой места для содержания безумцев с тяжелейшими расстройствами поведения.
Представления людей не являются просто знаниями, они сцеплены с идеологическими, мистическими, религиозными представлениями, а также с эмоциями. В случае болезней - это разного рода страхи. Поскольку причины важнейших психических болезней неизвестны, а сами болезни выглядят необычно, возникает благоприятная почва для множества мифов, например, о наказании за грехи, порче, "бесноватости" и т.д. Кроме того, часто создаются ошибочные представления о причинах возникновения психических заболеваний, которые тоже усиливают стигматизацию.
Например, в недавнем прошлом возникновение шизофрении приписывали определенному типу воспитания детей или поведения матерей (бытовало даже понятие "шизофреногенной матери"). Хотя уже доказано, что эта теория ошибочна, многие родители больных и сегодня страдают от чувства вины.
Стигматизация продолжает существовать благодаря невежеству общества, недостаточности популярных и в то же время достоверных источников знаний о психических болезнях, их лечении. Существование же множества некомпетентных изданий и статей, смакующих шокирующие факты из жизни психически больных, поддерживают и укрепляют бытующие в обществе отрицательные стереотипы. Так, например, мы в значительной мере обязаны журналистам в распространении мифа об опасности и непредсказуемости психически больных. На самом деле здоровые люди совершают правонарушения гораздо чаще, чем больные.
Общая нетерпимость современного общества способствует тому, что слова, относящиеся к описанию диагноза и состояния больного, используются в переносном смысле, как метафора, а часто и как ругательство: "больной", "псих", "сумасшедший" и т.д., а психиатрическую больницу иначе как "психушка", почти никогда не называют. Кроме того, в современном обществе, ориентированном на престиж, даже болезни делятся на "престижные" (например, болезни сердца) и «непрестижные» (например, геморрой). К этим последним относятся и психические болезни.
Вносят свой «вклад» в процесс стигматизации и различного рода социальные и культурные аспекты. В частности, в России больные жалуются на дискриминацию, связанную с социальной стигматизацией, реже, чем больные из стран Западной Европы. Это удивительно, потому что много лет подобная дискриминация в нашей стране была очень жесткой. Возможно, что этот парадокс связан с меньшей требовательностью жителей России к условиям своей жизни.
Это было убедительно показано в рамках опроса пациентов психиатрических больниц в Москве и в штате Висконсин (США); опрос был проведен во время совместного исследования НЦПЗ РАМН и Университета этого штата. Суть исследовакия заключалась в попытке выяснить, что нужно сделать, чтобы пребывание в психиатрической больнице было как можно менее тягостным. Нужно заметить, что в основном точка зрения русских и американских пациентов (как, впрочем, и врачей, и медсестер) практически полностью совпала. Однако в некоторых (второстепенных?) деталях различия получились очень впечатляющими.
На вопрос: «О какой возможности вы мечтаете, находясь в больнице?» американцы ответили, что хотели бы взять с собой из дома любимую кошку или собаку. Русские сказали что, во-первых, было бы хорошо отделить курительную комнату от уборной, а во-вторых, хотелось бы иметь возможность пользоваться душем чаще, чем 1 раз в 10 дней.
Разумеется, пациенты в российских психиатрических больницах знают и о невкусной еде, и о недостаточной внимательности врачей, и о грубости среднего и младшего персонала. Однако очень часто, когда беседуешь с ними об этом, они говорят: «Что ж вы хотите? Это ведь больница, а не санаторий...»
Не в этом ли объяснение того факта, что российские пациенты реже жалуются на дискриминацию в связи со стигмой?
Самостигматизация
Сказанное выше имеет прямое отношение к явлению, которое называется самостигматизацией. Естественно, что психически больные разделяют все существующие в обществе стереотипы, потому что они родились и выросли в этом же самом обществе. Это относится и к стереотипам в отношении психических болезней. Поэтому, заболев, многие начинают относиться как к «людям второго сорта» к себе самим. Они стыдятся бывать в обществе здоровых людей, опасаясь сказать что-нибудь не так; им кажется, что даже по внешнему виду можно догадаться, что они больны. Часто это приводит к тому, что больной перестает стремиться улучшить свою жизнь («я ничего не могу, потому что я психически больной»).
Самостигматизация поддерживает предубеждения по отношению к психически больным и тенденцию к их дискриминации.

Программы «антистигма»
Общественное мнение хоть медленно, но меняется. Многие начинают понимать, какой тяжелый груз несет стигма. Специалисты бьют тревогу. Всемирная организация здравоохранения и многочисленные национальные общества разных стран, объединяющие больных и их родственников, пытаются оказать положительное влияние на представление общества о психических болезнях, возможностях и состоянии современной психиатрии, активно ведут просветительскую деятельность.
Попытки преодолеть предубеждения против психически больных были разными. Так, во многих странах (в России в том числе) пытались завуалировать терминологию, избегая слова «психиатрия». До сих пор и в США, и у нас некоторые психиатрические учреждения называются клиниками или центрами «психического здоровья». Некоторые психиатрические отделения стали называть «отделениями функциональной неврологии», а психиатрические диспансеры одно время пытались переименовать в психиатрические консультации. Психиатров и сейчас часто называют психоневрологами и психотерапевтами.

Подобные методы оказались совершенно неэффективными. Большинство исследователей приходят к выводу, что в реальной работе по преодолению стигмы начинать нужно с преодоления самостигматизации. Прежде всего - это работа с самими пациентами и их близкими, связанная с повышением уровня их информированности в области собственной болезни и лечения.
Работа с общественным мнением включает изменение неадекватного представления о психических болезнях и больных в средствах массовой информации. Многочисленные исследования показывают, что и на телевидении, и в печати создается гротескный образ психически больного. Чтобы исправить ситуацию, к участию в подобных программах привлекаются известные люди, столкнувшиеся в своей жизни с психическими болезнями, которые делятся своим опытом, не боясь разоблачения. Это чрезвычайно позитивно сказывается на общественном мнении.
Программа антистигмы в Норвегии, например, носит комплексный характер. Проводимый ежегодно форум «Дни шизофрении» (задумайтесь лишь о названии!) привлекает как специалистов в области психического здоровья для обсуждения вопросов лечения и помощи пациентам, так и самих больных, проводящих специальные семинары, выступления, концерты. Для школьников организуют специальные тренинги, как выглядят болезни и как помогать людям, в частности детям, если они столкнулись с проблемами психического здоровья.
Как избавиться от самостигматизации.

Полезные советы
* Повышайте уровень информированности. Основное оружие в борьбе с внутренней стигмой - повышение уровня своей информированности в данной области, преодоление страхов и предрассудков.
* Ищите союзников. Как в любой борьбе - важны союзники. По мере повышения психиатрической грамотности пациентов и их родственников отношения с профессионалами (психиатрами, реабилитологами, психотерапевтами) делаются все более партнерскими. Важная задача -поиск и присоединение к различным общественным организациям, объединяющим людей с подобными же проблемами. Это источник моральной и психологической поддержки на протяжении всего пути лечения и реабилитации.
* Учитесь говорить о своих проблемах с другими. Как ни странно, обмен информацией о своем заболевании с другими людьми (например, с коллегами или соседями) может быть полезен. Он отнюдь не приводит к отчуждению, а лишь способствует тому, что люди лучше понимают вас и ваши проблемы, и, таким образом, тоже избавляются от предрассудков. Помогает в таком общении и личная симпатия.
* Не считайте себя самыми несчастными на свете. Пациентам и их семьям важно понять, что не только их постигло несчастье - психическая болезнь. Есть много других семей, которые страдают так же, как и ваша, и так же, как и вы думают, что они - исключение. Постарайтесь познакомиться с такими семьями и вместе обсудить свои проблемы. Совместно преодолеть их гораздо легче, а сама возможность обсуждать их - уже благо.
Хотя изменения и результаты не будут сиюминутными, так как чтобы заменить одни стереотипы другими и изменить ментальность общества нужно время. В данном случае речь может идти о нескольких десятках лет и слаженной работе многих людей. Поэтому очень важно во всем мире ежегодно отмечать День психического здоровья 10 октября, чтобы показать важность проблем связанных с психическими расстройствами.
Борьба с предрассудками и дискриминацией - длительный процесс, изменения происходят медленно, но они происходят и тем скорее, чем активнее в этом участвуют пациенты и их семьи!

Источник: https://vk.com/club176064167