Авторские истории

Он в очередной раз посмотрел на часы. Возлюбленная опаздывала уже на полчаса. Вновь попытался до неё дозвониться – гудки без ответа. Открыл ВК, чтобы узнать, в чём дело. Ответ не заставил себя ждать. Назначив свидание, девушка его мечты довольно глядела на него с фотографии из какой-то кальянной. На плече виднелась сильная мужская рука, явно не отцовская.

Костя почувствовал сильное жжение в груди. По сравнению с этим жаром холод улицы чувствовался намного сильнее. Руки жёг снежный ветер, букет начинал потихоньку превращаться в льдинку. Нужно было куда-то себя деть. Но куда?.. Дома юношу ждала мама, которая очень надеялась на успешность свидания. Она сильно переживала за сына, и Костя не хотел её расстраивать таким поворотом дел. Так что домой путь был закрыт. Может, попытаться найти эту кальянную?.. Для чего? Устроить сцену?.. Нет, это тоже был плохой вариант.

Парень окинул взглядом площадь и пошёл прямиком в дом культуры. Там как раз должен был начаться концерт. Он надеялся, в первую очередь, согреться, во вторую – отвлечься представлением от душащей ревности. Ну, и заодно сбыть букет кому-нибудь из выступающих.

В здании царила атмосфера праздника. Играла музыка, ДК был украшен разными гирляндами и шарами. В холле висел большой транспарант с надписью «С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, ЛЮБИМАЯ ШКОЛА». Костя вспомнил, что примерно в этих числах как раз отмечает годовщину основания сельская школа искусств. Он сам когда-то учился в ней, но то было недолго и давно. Его не сильно привлекала музыка, равно как и живопись или театр. Вот и бросил ходить на занятия. А сейчас совершенно случайно попал на отчётный концерт. «Ну, порадую какого-нибудь ребёнка букетом» – подумал он. В гардероб куртку было не сдать, на праздник будто вся деревня собралась. Так что прямо в своём пуховике Костя направился в зал.

Там было весьма многолюдно. В блуждающем свете софитов мелькали лица выпускников, педагогов, родителей с букетами и маленьких учеников. Все собрались для того, чтобы отпраздновать внушительную для деревенской школы дату – тридцать лет. Было душновато. Из-за сильного мороза окна не решались открыть. Дети бегали, взрослые запекались в своих шубах и пальто, держа на руках ещё и детскую одежду. Все с нетерпением ожидали начала. Кое-какие лица показались Косте знакомыми. Может, это были его преподаватели, а может так постарели мамы ребят, с которыми он учился…

Наконец, представление началось. Вышли ведущие: громогласная женщина в синем костюме и мальчик в поношенном смокинге, который был ему великоват. Конферансье под скачанные из интернета фанфары объявили начало концерта, вызвав первым номером самых юных воспитанников школы. Малыши высыпали на сцену, чтобы спеть первую свою песню для публики. Крохотные белые снежинки-девочки и мальчишки в модных костюмах стиля «маленький взрослый» очень старались. У каждого была важнейшая задача! В зале сидит мама, до неё нужно докричаться, чтобы она услышала, как поёт её любимый ребёнок! И дети пучили глаза, вставали на носочки, кивали в такт головой, лишь бы донести до самых дальних рядов свой голосок.

Заслужив первую в жизни овацию, они ушли со сцены. Сменили их более старшие ребята, представляющие школьную театральную студию. Они подготовили отрывок из Евгения Онегина. Это было самое начало, известные строки про дядю, который «самых честных правил…» На фоне играла какая-то скрипичная музыка, а в зале воцарилась относительная тишина. Относительная – потому что не может зал, наполненный младенцами и трёх-пятилетками быть совсем уж тихим. Впрочем, даже они как будто умолкли, внимая творению Пушкина.

Когда юные актёры дошли до слов про Ювенала и про vale, начали раздаваться какие-то непонятные стоны. Пушкин тут был не при чём, он не указывал этих звуков в своём романе. Костя начал блуждать глазами по залу, высматривая источник шума. Он явно был где-то в передних рядах, то есть в другом конце помещения. Мычание, сначала не очень громкое, постепенно нарастало, но кто шумел, понять с галёрки было невозможно.

Актёры дочитали отрывок до Молдавии с Италией и раскланялись. Следом выступали маленькие танцоры. Объявили, что номер будет связан со сказкой про Незнайку. Сам танец был чем-то совершенно абстрактным. Радужные зонтики поднимались и опускались, детки в костюмах врачей, поваров и просто красивых гномиков совершали не очень стройные движения. Они ползали на четвереньках, ложились в «велосипед», подпрыгивали и приседали, пытаясь попасть в такт музыке. Постоянно кто-то забывал, что будет дальше и, запаздывая, повторял подсмотренную у соседа танцевальную фигуру.

Пока все наблюдали за происходящим на сцене, Костя заметил какую-то полную девочку. Она подошла к эстраде и стала тоже стараться танцевать. Ей, видимо, очень нравилось смотреть на ребят. Она заворожённо наблюдала за малышкой в голубом берете, которая стояла по центру, и пыталась повторить за ней движения. Никто не решился пресечь это творческое вторжение, так что закончился номер в расширенном составе. Девочка осталась стоять под сценой и когда началось награждение. Включили современную обработку до-мажорной прелюдии Баха, вызывали педагогов, завучей, завхоза, библиотекаря… Даже повара наградили! Каждое вручение сопровождалось бурными аплодисментами. А девочка смотрела на сцену и хлопала медленно, чуть позже остальных.

Грамоты закончились, подходил черёд песни. Вызвали хор выпускниц школы. Хором это было сложно назвать. Костя насчитал всего восемь человек, восемь девушек не старше шестнадцати в голубых платьях. Они выстроились в красивую лазурную линию. Платьица были заказные, с небольшими фонариками на плечах. Пели две песни на английском языке. Девочка перед сценой перестала двигаться и внимала каждому звуку, доносящемуся со сцены.

Ей так хотелось тоже быть там, петь, танцевать, что угодно! Она изо всех сил старалась показать, что она тоже может и достойна там быть! Костя вспомнил, как сам он ходил на хор. Ему тогда очень хотелось спеть соло, это была его мечта. Он много раз просил дать спеть хотя бы два слова. Но руководительница не могла поставить его одного. При всём истовом желании, Костя панически боялся сцены. Когда он только пришёл, учителя отметили красивый голос мальчика и попытались выдвинуть его на сольное выступление. Закончилось плачевно. Он убежал со сцены и не мог успокоиться ещё час. С тех пор дорога на эстраду была ему закрыта.

Лазурный ансамбль закончил петь медленную песню, гости концерта похлопали. Зазвучала фонограмма “Last Christmas”. Декабрь подходил к концу, и новогоднее настроение проникало в сердца даже самых отстранённых от праздника людей. Выпускницы выстроились в шахматном порядке и начали исполнять песню с движениями. Сначала они покачивали плечиками в такт словам и музыке… «Last» – влево, «Christmas» – вправо… «I gave you» – влево, «my heart» – вправо… И всё шло хорошо, но вдруг кто-то из них ошибся. Они начали по одному перестраиваться. Было похоже на маятник Ньютона, с той лишь разницей, что в итоге все приходили к общему движению.

Девочке перед сценой явно очень нравилась музыка! Она попробовала повторить эти движения своим неуклюжим полноватым тельцем. Костя с грустной улыбкой заметил, что даже завидует этой малышке. Ей казалось, что она тоже сейчас на сцене в лазурном платьице, стоит и поёт, и танцует вместе с подружками. И ей было от этого так радостно, что она засмеялась и захлопала в ладоши. Она наконец обернулась в зал, Костя смог её рассмотреть. На ней был темно-красный свитер и штаны чёрного цвета. Вся она была как бы формы пенька. Ровная и круглая во все стороны. Парень разглядел и лицо девочки. Там, помимо очень широких губ и оттопыренных ушей, он заметил совсем не обычные глаза. Наконец, он понял, почему девочку никто не гнал от сцены, почему она танцевала внизу и ничего не стеснялась.

Номер продолжался, девочки прослушали проигрыш, им нужно было вступить, как только он кончится. На сцене фонограмму было, видимо, плохо слышно, поэтому они напрягли свой слух как только могли, чтобы начать петь вовремя. Кажется, нужный момент! «La-а-аst Christmas…»

Костя услышал, что девушки начали петь как-то отдельно от фонограммы. Они вступили на долю раньше и продолжали держать эту дистанцию с полной уверенностью и абсолютным сценическим спокойствием.

Девочка снова глянула на сцену. Выступающие начали щёлкать пальцами! Она так не умела. Она внимательно посмотрела на коллег, сложила пухлые пальчики и попробовала издать щелчок… Получилось! Она начала прищёлкивать с подружками в такт музыке. Ей так нравилось выступать!

Номер закончился, девушки додержали последнюю ноту положенное количество времени и ещё одну долю и замолчали. Зал взорвался овацией. Девочка смотрела на людей в первых рядах и благодарно щурила глаза. Пока «лазурницы» сбегали справа со сцены, слева в первый ряд рвался Костя. Ему не понравилось, как пел «хор выпускниц». Это было фальшиво, не очень красиво и не совместно. Даже несмотря на одинаковые платья. Зато он видел искреннее чувство и радость в этой пухленькой девочке, которая мечтала, как и он когда-то, блеснуть на сцене хоть разок! Ей, именно ей вручил он букет. Именно ей в ответ на ошарашенный взгляд раскосых глаз шепнул своё восхищённое «Браво».

Концерт продолжился, но Костя не остался досматривать его. Он пошёл домой, к маме. Его не волновала больше девушка, посмеявшаяся над ним. Рука на плече, кальянная… Всё это вдруг стало не так уж и важно. Да что уж там, совсем не важно, в сравнении с детской искренней радостью и удивительным стремлением жить, несмотря ни на что.

На работе ему согласовали очередной отпуск и, хотя он ещё не решил, куда поедет, настроение было прекрасное.

Когда он вышел из парка, внезапно рядом с ним затормозила машина с тонированными стеклами, из нее вышел мужчина, предложивший Георгию проследовать с ним и показавший “корочки” сотрудника ФСБ.

“Начинается”, - с тревогой подумал Георгий, его беспокоила перспектива возможных проблем с отпуском, и немного тревожила мысль, что о его даре могли узнать сотрудники этой могущественной организации, а слухи о том, что делают с такими как он в ее стенах, были самыми разными, порой противоречивыми, но в основном жутковатыми. Впрочем, сопротивляться приглашению он, как законопослушный гражданин, конечно же не собирался.

Ехать было недалеко- его привезли в здание, находящееся в центре города, на улице Литвинова. В просторном кабинете его ожидали два человека.

–Присаживайтесь,Георгий Александрович. Нам предстоит долгий разговор. Дело в том, что мы давно за вами наблюдаем и пришли к выводу, что вы обладаете некими способностями, которые могут нам пригодиться. Вернее, не нам, а нашей с вами Родине. Некоторые, скажем так происшествия, с вашим участием, показались нам довольно интересными.

Извините, мы не представились: сотрудник отдела Эф, город Москва, меня зовут Иван Алексеевич, руководитель УФСБ по Иркутской области Геннадий Ильич,- по тому, как представился сотрудник отдела Эф, становилось понятно, кто руководит встречей.- Наш отдел занимается изучением различных паранормальных явлений, людей с разными особенностями и думаем как все это приспособить на службу нашему государству. Ознакомившись с некоторыми эпизодами вашей биографии, мы убедились, что вы тот человек, который нам нужен. Мы предлагаем вам сотрудничество, для начала-разовое, впоследствии возможно на регулярной основе.

Работа у нас хорошо оплачивается, кроме того нашим сотрудникам доступны различные привилегии. Естественно, никакого звания вы не получите и ваша работа будет проходить в условиях абсолютной секретности. В остальном-почти никаких ограничений и практически безграничные возможности.

– Мне кажется, я не тот человек, который вам нужен,- осторожно сказал Георгий.

– Если хотите, мы представим вам некие…эээ… доказательства. Но думаем, что вы уже все поняли. Ваше право отказаться от сотрудничества с нами, но дело в том, что нам очень, очень нужна именно ваша помощь в одном довольно простом деле. Мы знаем, что в настоящее время вам предоставлен очередной отпуск и мы хотим, чтобы вы провели его в Праге.

Не дав опомниться ошеломленному Георгию, москвич продолжил:

– Естественно, все расходы мы берем на себя. От вас требуется только приехать в чудесную осеннюю Прагу в компании нашего сотрудника, посетить музеи и рестораны и совсем чуть-чуть проявить некоторые из ваших уникальных способностей.

– Убивать никого не стану,- мрачно сказал Георгий.- Ни за что. Можете меня посадить в тюрьму за измену родине хоть сейчас, но ничего подобного делать не буду.

– Георгий Александрович! Мы все-таки не какие-то там разбойники с большой дороги, а уважаемые люди. Абсолютно никакого  насилия и прочего. Мы бы не хотели испортить ваш отпуск. Если вы будете не готовы с нами сотрудничать в дальнейшем, мы не будем настаивать. Никаких последствий. Всего одна поездка, и мы больше вас не побеспокоим. –сотрудник был очень убедителен.

От растерянности Георгий сначала глупо пошутил про двух друзей, отправляющихся смотреть на шпили одного европейского города, потом все-таки решился и ответил:

– Хорошо, я согласен. Но как это все будет организовано и как же визы? А ведь отпуск уже начался…

– Пустяки, как вы понимаете, никаких затруднений с визой у вас не будет, и по поездке все уже организовано. У вас вообще не будет никаких проблем. От вас требуется только наслаждаться путешествием в компании нашего сотрудника и совсем немного удивить его вашими талантами.

Как мы поняли, вы согласны поработать с нами в таком формате. Отлично. Ещё раз повторюсь, что меня зовут Иван Алексеевич, я буду условно считаться руководителем, но только на момент этого проекта-вашей поездки. С вашим сопровождающим вы познакомитесь непосредственно перед вылетом. Билеты до Москвы вы получите через 5 минут.

… Это были одни из самых счастливых и веселых дней его жизни. С назначенным ему сопровождающим- высоким молчаливым парнем по имени Василий, неуловимо похожим чем-то на самого Георгия, они быстро сошлись накоротке. Выяснилось, что у них похожие характеры, общие интересы, схожее чувство юмора и они часто понимали друг друга с полуслова и могли договорить окончание фразы друг за другом.

На сотрудниках, пославшая их организация не экономила. Для них были забронированы два отдельных номера в пятизвездочном отеле в центре города. Хотя Георгий обычно и сам в отпусках мог позволить себе не экономить, это оказалось для него приятным сюрпризом, как и предоставление отдельного номера, почему-то он ранее предполагал, что их поселят вместе.

Они принялись проводить отпуск так, как могут проводить его два свободных  молодых мужчины: уделив некоторое количество часов посещению местных достопримечательностей, остальное время проводили в барах и клубах, которыми славится Прага. Поздно вставая после ночных прогулок и регулярно просыпая завтрак в отеле, они шли на площадь, садились в одно и то же кафе, расположенное напротив часов Орлой и часами завтракали там, обсуждая планы на вечер и проходящих мимо девушек.

Однажды, сидя в кафе на площади, Василий спросил у Георгия, понизив голос и глядя ему в глаза:

– Слушай, мне нужно, чтоб ты показал мне свои способности. Прямо сейчас.

У Георгия тоскливо заныло под ложечкой- ведь все было так хорошо, ровно до этого момента. Василий уже не казался ему хорошим парнем, становясь просто сотрудником, которому поручили провести над ним какой-то эксперимент и не факт, что приятный. Конечно, он понимал, что какое-то поручение он получит-не зря же его сюда отправили, но до этого момента все было так прекрасно, что он почти забыл об этом, теперь же был возвращен в жестокую реальность и внутренне готовился к неприятному и сложному заданию. Василий понял о чем думал Георгий и успокаивающе сказал ему:

– Не волнуйся, просто сделаешь что сможешь и как получится. Среди посетителей этого кафе находится вор карманник. Я должен предотвратить кражу. Укажи мне на него.

По его взгляду Георгий понял, что Василий переживает за него пожалуй больше его самого, и заранее простил ему участие служебном задании, после чего задумался и посмотрел на посетителей. Основной зал кафе был расположен в помещении и поэтому народ постоянно сновал между столиками туда-сюда. Если смотреть на людей более внимательно, между ними можно увидеть тени. Темная тень окутывала ничем не примечательного парня в джинсах, пробирающегося между столиками.

Георгий уже видел, как тот достает кошелек из гостеприимно открытой сумочки, висящей рядом с туристкой на стуле, хотя парню осталось пройти ещё парочку столов.

Предполагаемую картину преступления он коротко изложил Василию, который тут же сорвался с места и направился к этой же туристке. Дальше все было как в кино: легкое соприкосновение парня со стулом, где висела сумочка, столкновение парня с подошедшим Василием: “Мадам, это не вы случайно обронили кошелек на пол?” и злобное шипение парня, оставшегося ни с чем, но  молниеносно оценившего габариты помешавшего ему мужчины и тут же исчезнувшего.

– Спасибо, ты нам очень помог.-- сказал вернувшись явно довольный Василий- было видно, что он вздохнул с облегчением, вероятно в этом происшествии было что-то для него очень важное. – Слушай, а говорят ещё, что шаманы могут управлять зверями и птицами, это правда?

Георгию передалось радостное настроение товарища и он не без некоего легкого самодовольства сказал:

– Смотри.

Стая голубей и воробьев на площади внезапно поднялась и сделав круг уселась неподалеку от них снова заниматься своими птичьими делами.

– Нет, ну так неинтересно, -сказал Василий.-- Вдруг это они сами так. Давай я щелкну пальцами и они взлетят-сможешь?

Усмехнувшись, Георгий дал ему жестом понять, что можно начинать. Василий нарочито громко щелкнул пальцами и стая снова поднялась в воздух.

– Черт, а как ты это делаешь? А можно еще что-нибудь эдакое?- товарищ так походил в этот момент на ребенка, которого привели в цирк и показывают ученых зверушек и так хлопал глазами, опушенными густыми ресницами, что Георгий сказал, что сейчас покажет ему фокус посложнее:

– Видишь бойцовскую собаку того гражданина? Этот хорошо обученный и тренированный пес сидит практически не шелохнувшись все тридцать минут, которые его хозяин проводит внутри заведения. Хочешь, он ненадолго оставит свой пост и приласкается к тебе? - и не дожидаясь ответа попросил пса подойти. Пес нехотя выполнил просьбу шамана, подошел к Василию и положил голову к нему на колени. Тот погладил собаку, было очевидно, что пес едва терпит такое панибратское отношение, но вынужден подчиниться. Георгий мысленно поблагодарил пса и позволил ему уйти на место, одновременно утешая его тем, что хозяин ничего не узнает, и в качестве благодарности рассказал ему, где искать любимый красный мяч, недавно собакой потерянный.

– Если бы я мог поверить в это, я бы сказал, что вы с псиной о чем-то договорились, и что он очень рад вашей встрече- сказал совершенно ошеломленный Василий. – А каково тебе жить со всем этим?

– Сложно.- ответил Георгий погрустнев.-- Сам знаешь наверное, как живется людям, которые выбиваются из общего ряда и вынуждены вести иногда параллельную жизнь.

– Мне это знакомо, работа такая. - тоже загрустил Василий.-- Ну да чего терять время, идем! Нам ещё нужно успеть бросить монетки с Карлова моста на удачу, ведь завтра ты улетаешь в Москву. Наш отпуск закончен. Я очень рад нашему знакомству и надеюсь что мы, как договаривались, встретимся на Байкале, ты покажешь мне свои края и свозишь на ту самую знаменитую рыбалку! Пока мне, к сожалению, придется задержаться здесь, но я обязательно провожу тебя в аэропорт!

Из поездки Георгий вернулся довольный, с кучей сувениров и фотографий. Родители с интересом выслушали отчет о поездке сына, хотя и несколько скептически выражали своё мнение о Чехии в целом, припоминая, что эта страна была частью социалистического лагеря, и поэтому “настоящей” заграницей во времена их молодости не считалась, к тому же после танков на Вацлавской площади страдала откровенной русофобией. На работе несколько удивились, что для отпуска он выбрал Европу, ведь почти целый год Георгий всем желающим слушать рассказывал, что собирается поехать на теплые моря, в связи с чем теперь в рассказах сослуживцам, пришлось сослаться на якобы существующие рекомендации врачей избегать пока солнечных стран.

Примерно через месяц после поездки, в почтовом ящике его ждала открытка с напечатанным текстом следующего содержания: “Приглашаем вас для участия в торжественном мероприятии, дата, время, адрес”.

“Интересно, что за торжественное мероприятие ожидает меня в Управлении ФСБ России по Иркутской области?- подумал Георгий. - Вероятнее всего оно как-то связано с той поездкой, но почему торжественное? С другой стороны, хотели бы вызвать по делу-обошлись бы без церемоний, как в прошлый раз, хотя вобще-то обещали меня больше не беспокоить. Правда неизвестно насколько их обещаниям можно верить. Хотя… все обещания данные насчет поездки были выполнены абсолютно точно”.

В назначенный день Георгий приехал по известному адресу на улице Литвинова. В нужном кабинете его ждал человек из Москвы-известный как Иван Алексеевич и тот же самый начальник из местных.

Мужчины поздоровались друг с другом, и местный начальник торжественно произнес:

– Георгий Александрович! Мы хотели бы от имени нашей организации вручить вам государственную награду. Во время вашей поездки, вы  выполнили важное правительственное задание. Надеюсь вы понимаете, что наградить вас публично мы не можем, поэтому решили встретиться с вами здесь, в камерной так сказать, обстановке.

Москвич протянул ему красную  коробочку с медалью и пожал руку.

– Честно говоря, я так и не понял, какая вам от меня была польза. - сказал Георгий, польщенно улыбаясь.- А Василия тоже наградили?

– Наградили,- оба сотрудника ФСБ нахмурились и переглянулись, после чего москвич продолжил. – Орденом мужества…вероятнее всего посмертно.

– Как же так? - растерянно спросил Георгий. – Как это произошло? То есть, понятно, что наверное это государственная тайна и все такое, но ведь когда я уезжал, он был жив и здоров. Говорил, что побудет там ещё недолго, скоро вернется и приедет на Байкал в отпуск. Собирался со мной на рыбалку на хариуса…

Сердце сжималось при воспоминании об улыбчивом, но неразговорчивом Василии, который так восхищался его даром, и с которым он подружился за время этой короткой поездки.

Увидев, какое впечатление произвела эта новость на человека, и понимая что излишняя секретность может поставить крест на их возможном дальнейшем сотрудничестве, надежду на которое сотрудник секретной службы всё ещё не терял, он посчитал нужным раскрыть некоторые детали:

– Сейчас я имею возможность рассказать вам об истинной подоплеке вашей поездки, и какую роль вы оба в ней сыграли. Прошу вас, Георгий Александрович, сохранить детали этого рассказа втайне. Хотя вы и не являетесь к нашему большому сожалению нашим сотрудником, однако напоминаю, что разглашать сведения, относящиеся к государственной тайне, вы не имеете права.

Итак, ваша поездка. Дело в том, что не так давно нашим отделом собственной безопасности была получена информация, что среди заграничных сотрудников завелся “крот”. Придраться было не к чему, это был опытный сотрудник, на очень хорошем счету у начальства, родственник одного из первых лиц государства, поэтому его надо было заставить проявить себя, предъявить “железные” доказательства, дать ему наживку, на которую он бы точно клюнул, рассчитывая получить хороший гонорар и убраться к своим хозяевам на западе.

Для этого была разработана весьма непростая легенда, а именно: в Праге должны были состояться переговоры об условиях мира между двумя ныне воюющими державами. Ходили слухи, что договориться стороны не смогут, однако, у российской стороны приготовлен свой “джокер”: человек, обладающий паранормальными способностями, который единожды даже случайно встретив “переговорщика” с “той” стороны воздействует на него таким образом, что он подпишет все что угодно, настоящий сибирский шаман.

“Крот”, как и некоторые сотрудники заграничной разведки, некоторым образом были знакомы с работой отдела Эф России и просто обязаны были эти слухи проверить. В случае же, если эта информация оказывалась правдой, можно было получить за эту информацию большие деньги  и запросить эвакуацию.

Кстати с “переговорщиком” работа действительно велась, но совсем другими людьми и воздействие там весьма банальное: деньги, за которые этот человек действительно подпишет то, что нужно нам. Бонусом как раз было то, что отвлекаясь на проверку нашей версии, вся эта братия пропустила нашу настоящую работу, буквально у себя под носом.

– Но зачем вам нужен был я? Ведь я ничего не сделал…

– Сделал, ещё как сделал,- рассказывая эту историю, от волнения Иван Алексеевич перешел с Георгием на “ты”. -Помнишь те фокусы, которые тебя просил показать Василий? Полет птиц, когда он щелкнул пальцами, агрессивную собаку, которая к нему ластилась, кошелек, который он забрал у воришки? О, предатель имел возможность убедиться с кем имеет дело: ведь карманника организовал он сам, а остальное был просто приятный бонус!

Мы обещали ему показать человека который приедет, чтобы встретиться с “переговорщиком”, обещали привлечь его к разработке операции по встрече. "Рыбка клюнула". Он убедился, что человек из отдела эФ прибыл и тут же сдал его иностранным кураторам, в обмен на крупную сумму в долларах. Только вот “шаманом” он назначил совсем не тебя, а Василия, как нам и было нужно. Про тебя они решили, что ты обычный сопровождающий.

Впрочем, даже если бы они поняли, что это в самом деле твоя работа, эффект был бы тот же, просто спасать пришлось бы уже тебя, а это было бы гораздо сложнее.  Когда ты улетел, наши заграничные коллеги подумали, что Василий вот-вот встретится с “переговорщиком”, чего допустить было никак нельзя и поторопились его убрать, довести дело до конца не смогли по независящим от них причинам, но практически убили его.

У Василия была специальная подготовка, очень специальная, однако это не помогло… Его удалось вывезти в Москву, однако его дни по всей видимости сочтены. Врачи говорят, что из комы он уже не выйдет. Практически он “овощ” уже сейчас. Счет идет на дни.

Немного утешает то, что мы сумели взять “крота” живым и вывезти через наши посольские каналы. Впрочем, после того, как он собрался покинуть свою должность, западным кураторам он и так был уже не нужен, и скорее всего они бы так же от него избавились. Но он жив и у нас, и поэтому он бесперебойно дает показания, сдает и сдает недобросовестных коллег и рассказывает все что знает про своих иностранных друзей. Поверь, мы сделали все возможное, чтобы он каждую минуту жалел о том, что сделал…- было видно, что рассказ о нынешнем незавидном положении предателя доставляет сотруднику ФСБ мрачное удовлетворение. Помолчав немного, он продолжил:

–Так что вы получаете свою медаль вполне заслуженно. Вы нам очень помогли. Если вы когда-нибудь поменяете свое мнение относительно службы у нас-вы знаете как с нами связаться. А теперь, пора прощаться, служба.

Георгий вышел из здания, сжимая рукой в кармане красную коробочку с медалью, и когда за его спиной хлопнула тяжелая деревянная дверь, он вдруг понял, что для него эта история ещё не закончена.

Он вспомнил, как однажды вечером, на той улочке, где находится куча пабов, они столкнулись с компанией пьяных задиристых англичан и их столкновение могло бы наверное перерасти в драку, но Василий встал в боксерскую стойку и главный заводила той компании, рыжий высокий англичанин восхищенно воскликнул, что лучшей позиции рук он не видал и у профессиональных боксеров, и он сам занимался боксом много лет, а поэтому теперь уважает русского как брата, и они вместе пили со всей этой компанией английских парней путешествуя по пабам до самого утра.

А теперь Василий должен был умереть через несколько дней и никто ему не мог помочь. Смириться с этим было невозможно.

Продолжение следует.

Быть официантом — работа тяжёлая. Особенно физически. Особенно, если гости — в основном — мудаки редкостные. И особенно — во время пандемии, будь она всеми чертями трижды проклята! Иногда, конечно, и спокойные дни бывали, и публика подбиралась адекватная, и чай хороший. Но в основном — беготня, суета, гудение в ногах и сведённые судорогой скулы.

Идиотские шутки, бархатистые от пыли и плесени — улыбаешься приветливо, стоишь в ожидании. «Делай заказ уже, мудозвонище! Там ещё три стола ждут, а ты тут что-то жиденькое про Цезаря-петуха и небесплатную картошку фри высрать пытаешься!» — думаешь, и такая тоска берёт, хоть фартук в мусорку. Но держишь лицо и заодно блокнот наготове.

Золотые слова от хозяина жизни — полновесные, тяжёлые, неторопливые. Всё по высшему разряду сделать требуется. И чтобы свежее, и чтобы настоящее, и без недолива, и без перегрева… С такими медвежьими интонациями и не поспорить, естественно. «Ну конечно же, кость моржовая! Ведь твоя-то тысяча — уж всяко дороже тысяч других. Дело ясное, какие сомнения? Отдельную кухню для тебя тут построили, отдельного повара наняли; для вина твоего виноград специальная итальянская девственница давит, только в полнолуние и исключительно своей жопкой нежною!» — думаешь и только следишь, чтобы мышца на лице, не приведи господь, не дрогнула.

Симуляция сальных взглядов и влажных интонаций в исполнении ссыкушек пафосных. Словечечки тя-а-а-а-нутся, глазоньки зака-а-а-тываются, ресничечки хлопают, кудахтанье писклявенькое музыку заглушает. Имя с бейджика нараспев читают ласково. На алкогольные коктейльчики намекают да на скидочку, богини будущие. «Куда вам бухать-то, вы ж ещё и уроки не сделали?! Так поклевали свои салаты — и летели бы, курицы!» — думаешь. А сам намёки не понимаешь, конечно же: ну чисто дурачок-Иванушка. И, как Нео в «Матрице», от обстрела их глаз уворачиваешься. И ещё — улыбаешься, конечно же!

А с другой стороны посмотреть: ну работа и работа, чего уж такого особенного? Люди — они везде и есть люди. Просто когда они до малейшей власти дорвутся — тут-то они и раскроются, тут-то и хлынет из них разом всё дерьмецо. А здесь — власть, заказанная по меню, проплаченная по прейскуранту своими кровными, сервированная и поданная специально обученными людьми. У нас ведь как считается? Клиент всегда прав, даже если он свинота мерзейшая. Всё это понятно… всё это даже правильно, пожалуй. В других местах всё то же самое, только лицемерия и притворства чуть больше.

Так что нельзя сказать, чтобы я работу прямо не любил. Особой любви не питал, конечно, это да. Скорее, притерпелся, привык, освоился. Даже плюсы видеть в ней начал! Ведь и память натренировал, и на людей глаз намётанный стал, да такой, что никакого рентгена не нужно. И улыбаться обучился опять же. Поэтому когда вся эта антивирусная дрянь вошла в силу, а босс собрал всех и, походив ради приличия вокруг да около, объявил о сокращении и назвал мою фамилию в числе тех, в ком его бизнес более не нуждается, я сначала даже не поверил. Потом только осознал. Вышел на непривычно пустую улицу на ватных ногах.

Спустя пару недель после увольнения, которые я провёл в безделье и безрезультатных поисках работы, я в полной мере ощутил весь ужас ситуации.

Новую работу взять негде.

Платить за квартиру скоро будет нечем.

Даже еду покупать будет не на что.

Полный крах.

Ещё через неделю стало совсем невыносимо сидеть дома. Деньги почти уже закончились: оплатил очередной месяц аренды. Стены давили, напоминали ежеминутно, что я лишний и совершенно бесполезный в этом городе человек. Звуки бурной жизни соседей, загнанной в рамки квартирных стен, отравляли каждое мгновение моего существования. Я чисто физически не мог больше оставаться взаперти.

Отомкнул замок, отворил дверь. Вышел в подъезд, во двор спустился. Пошёл, воровато озираясь, бродить по утренним улицам.

Кругом было непривычно пусто. Все, кто мог, попрятались в машины и разъезхались по своим делам, не опуская окон, словно боялись впустить в салон авто токсичный воздух. Кто себе такой роскоши позволить не мог, сидели по домам или боязливо шмыгали по улицам, стараясь не приближаться друг к другу. Я с удивлением и интересом наблюдал за новым форматом жизни, почти забыв о своих неприятностях.

Внезапно неподалёку появился патруль. Не обрати я на него внимания — и мне бы, может, не грозило ничего, но я замер, вспомнив вдруг, что никакого разрешения на выход я в этот раз не оформлял, а денег на штраф у меня и вовсе нет. Они заметили моё замешательство: хищник увидел жертву. Я заметил, что они меня заметили: жертва осознала себя жертвой. Они заметили, что я заметил, что они заметили… Пока мы не затерялись в бесконечном коридоре эмпатии, я резко — слишком резко и поспешно — свернул во дворы. Ускорился и, дойдя до угла дома, обернулся. Преследователи быстрым шагом сокращали расстояние между нами, только повода ожидая, чтобы со всех ног броситься в погоню.

Эта изнанка города была мне не очень-то хорошо знакома, и я наугад сворачивал вправо и влево, уже и не надеясь на благоприятный исход. Внутренне я почти смирился, но всё не сдавался и и продолжал петлять по переулкам и дворам, стараясь затеряться среди стен и дверей. Шансы мои всё таяли.

И вдруг — чудо! В очередном дворе я оказался совсем один. Облокотился на стену, перевёл дыхание, осмотрелся.

Редкий мокрый снег лениво падал с неба, укрывая кусты и подоконники. Голуби потрошили мусорные баки, время от времени начиная громогласно ворковать. Чёрная кошка, встав на задние лапы, пыталась сдвинуть крышку небольшого бачка, чем-то ей приглянувшегося. Я отломил от ближайшего куста веточку покрепче и подкрался, стараясь её не спугнуть.

— Что, котейка, силёнок не хватает? — спросил я осторожно. — Было бы чем, угостил бы… Давай хоть так помогу, — кошка недоверчиво посмотрела на меня умными глазищами с хитрецой, и я сдвинул неподатливую крышку прутиком.

Крышка грохнула по асфальту. Кошка от неожиданности отскочила в сторону и распушила хвост, но быстро успокоилась и, мурлыкнув, потёрлась о мою ногу.

Наверное, шум меня выдал. В проходной послышались тяжёлые шаги и через несколько секунд появились патрульные. Не очень хорошо соображая, я вскочил и быстро затрусил прочь, ожидая наихудшего исхода. Но в тот самый миг, как один из патрульных меня окликнул, я увидел, как в переулке медленно закрывается массивная дверь.

Не успев подумать толком, я в несколько прыжков подскочил к ней, ухватился за ручку и юркнул внутрь, не успев даже взглянуть на вывеску. Я оказался в щедро освещённом пустом холле. Направляемая доводчиком, дверь с тихим щелчком закрылась. Робот-пылесос с почти неслышным жужжанием дополз до стены и, немного подумав, развернулся и направился к противоположной. На безлюдной стойке зазвонил телефон, через несколько секунд сработал автоответчик. Ни души вокруг.

Я вспомнил о преследователях и обернулся. В маленьком тонированном окошке я увидел двоих полицейских, в замешательстве переминающихся с ноги на ногу и осматривающихся по сторонам.

— Ты ещё кто такой? Чего тут забыл? — раздался за моей спиной высокий неприятный голос.

Я невольно обернулся.

За то время, пока я наблюдал за патрульными, в дальнем конце просторного холла возникла немолодая женщина с элегантной тростью и в брючном костюме.

— Ну? — вновь обратилась она ко мне требовательно. — Чего надо?

— Мне… Работа нужна, — ответил я зачем-то невпопад откровенно.

— Вот это новости! — неприятно хихикнув, сказала женщина. — Всем деньги нужны, а ему — работа. Да ты, малой, то ли глупый, то ли бесполезный. Умел бы ты хоть что, работа бы тебя сама искала!

— Я, наверное, прячусь хорошо, — ответил я аккуратно.

Видно было, что дамочка хотела ещё что-нибудь такое сказать, чтобы самоутвердиться лишний раз и показать, кто здесь хозяйка. Но вместо этого она смягчила тон:

— Ну что ж, поглядим, какой ты есть работник. Пошли, воды натаскаешь. К обеду управишься — с меня обед, тогда и поговорим о работе. А нет — так уж я не виновата.

Я оглянулся в последний раз на окошко, за которым полицейские меланхолично и задумчиво курили, общаясь с кем-то по рации, и поспешил за своей потенциальной работодательницей.

Сеть переходов вскоре привела нас в узкий длинный коридор. В одном его конце — в том, где мы оказались, — начиналась узкая лестница наверх. В другом светилась недосягаемая стеклянная дверь на улицу. Пространство между этими двумя точками было заставлено двадцатилитровыми бутылями воды.

— И далеко нести? — уже без особой надежды на успех спросил я.

— Да тут близко, возле кухни. Пошли, покажу, — беспечно ответила женщина и повела меня вверх по лестнице.

Кухня располагалась на третьем этаже. Рядом с ней была дверь с надписью «Склад», а за следующей дверью оказалось помещение, заполненное стеллажами.

— Обед у нас в час, — опережая мой вопрос, сказала женщина, — а водичку вот сюда поставишь. Успехов тебе. И работу, смотри, не задерживай! — Для убедительности она даже пристукнула тростью по кафелю.

«Ещё издеваешься, дрянь сушёная», — подумал я про себя и по привычке улыбнулся.

Хотел было плюнуть и тут же уйти, но передумал. Во-первых, засиделся уже дома без движения — так чего бы и не потаскать баклаги. Всё равно больше делать нечего, а так, хоть разомнусь немного. А во-вторых, азарт взял. Интересно стало, сколько я реально перенести сумею?

И начал я бутыли с первого этажа на третий поднимать. Примерно на пятой я понял, что грузчики ой как не зря свой хлеб едят. Примерно к десятой я осознал кристально ясно, что задание невыполнимо. Но зачем-то сходил за ещё одной бутылкой. Когда я подходил к кухонной двери, из-за неё выскользнула худосочная повариха в колпаке и маске и шмыгнула на склад.

Когда я избавился от своей ноши и вышел в коридор, впереди снова замаячила повариха. Она как раз выходила со склада, еле удерживая в руках здоровенную металлическую канистру с оливковым маслом. И хотя я уже и устал порядком, всё же воспитание пересилило.

— Давайте помогу, тяжело ведь, — предложил я и, не дожидаясь ответа, принял груз на себя.

— Спасибо, — сказала она неожиданно молодым голосом, когда я водрузил масло на один из столов просторной кухни. — А ты как здесь оказался? Я тебя раньше не видела.

— Да на работу устраиваться пришёл, но, кажется, тестовое задание я провалю.

— А что за задание такое? — изумилась она, и только теперь я обратил внимание на бойкий изгиб её чёрных бровей и миндальный разрез блестящих глаз с хитринкой.

— Воду с первого этажа сюда поднять нужно, причём до обеда, — ответил я, усмехнувшись. — Понятно, что без шансов, но я всё-таки решил попытаться. Из вредности.

Девушка-повар мелодично рассмеялась, а потом ответила:

— Да уж, юмор у неё не меняется. А я-то думаю, чего тут по лестнице кто-то взад-вперёд ходит. Идём-ка, покажу кое-что, — и поманила пальцем за собой.

Мы снова оказались в коридоре, потом — на складе, набитом снизу доверху разными яствами. Но главное, на дальней стене красовались стальные двери грузового лифта, возле них — тележка для бутылей, а на боковой стене — ещё дверь. Девушка отомкнула её своим ключом, и я увидел хорошо уже знакомые стеллажи.

— Ты только дверь потом захлопни и всё на место верни, — напутствовала меня повариха и лёгкой походкой выпорхнула из комнаты.

За время, отпущенное хозяйкой фирмы, я успел перетаскать всю воду и даже прилёг немного отдохнуть на пустом стеллаже.

— Ну и работничек! — ворвался в помещение ворчливый голос раньше, чем его обладательница. — На полке валяется, когда работа стоит!..

— Это какая работа? Я тут не трудоустроен, — парировал я. — А задание уже выполнено давно, вот я и отдыхаю, жду обеда.

Женщина удивлённо окинула взглядом ряды заполненных полок.

— Ну ладно, удивил… молодец, — сказала она и достала рацию. — Варя, приём! Ау! Подходи-ка на водяной склад!

В дверях возникла уже знакомая мне повариха в марлевой маске и чепчике и застыла в ожидании распоряжений.

— Покажи работничку, где душ. А то духовность у него, чую, повышенная. И объясни, куда потом идти, а то он из шибко умных, заблудится ещё.

Через четверть часа я уже сидел за столом в конференц-зале, превращённом в обеденный.

Место во главе стола занимала женщина, давшая мне задание. Справа от неё разместилась молодая и очень симпатичная девушка с длинной чёрной косой и тоже в деловом костюме. Я задумчиво листал предложенный мне трудовой договор.

— …помощник нужен шустрый, чтобы трудился честно и работы не боялся. Платить обещаю исправно, а вот жить здесь, в офисе, придётся. Работа такая. Договор на год, а там посмотрим. Ну, и испытательного срока месяц, конечно же.

— А чем ваша фирма занимается-то? — спросил я, не обнаружив в договоре никаких на то указаний, а также не заметив в нём никаких других подводных камней.

— БАДы продаём, — ответила владелица. — Ну так что? Берёшься? Испытательный срок выдержишь? А ты, Варенька, как считаешь — справится?

— Думаю, справится! — наконец-то подала голос молчавшая до тех пор девушка, мило улыбнулась и незаметно подмигнула мне.

В этот момент я понял, где уже видел эти брови и лукавые глаза.

— В конце концов, не съедят же меня, если не справлюсь! — пожал я плечами.

Обе мои собеседницы рассмеялись в ответ — как мне показалось, немного громче и веселее, чем к тому обязывали приличия.

Редактор: Ася Шарамаева

Корректор: Александра Яковлева

Другая художественная литература: chtivo.spb.ru

— Спасибо за поддержку, — буркнул Зигги, потирая виски. — Может, хватит ныть и придумаем, как отсюда выбраться?

Гектор фыркнул, но начал сканировать камеру. Его оптические сенсоры загорелись ярким синим светом, и через пару минут он объявил:

— Камера защищена системой, которая взорвётся, если мы попытаемся сбежать. Но, к счастью, я — гений. Дай мне пять минут, и я взломаю её.

— Пять минут? — удивился Зигги. — Ты обычно часами копаешься в таких вещах.

— Сегодня я в ударе, — ответил Гектор, и его голос вдруг стал подозрительно бодрым. — Кстати, ты не заметил, что посылка, которую мы везли, исчезла?

Зигги огляделся. Действительно, посылки нигде не было. Вместо неё на полу лежала записка, написанная на языке, который он не понимал, но который Гектор, конечно же, перевёл:

— "Спасибо за доставку. Теперь вы — приманка. Удачи."

— Приманка? — Зигги почувствовал, как по спине пробежал холодок. — Для кого?

— Для всех, — ответил Гектор. — Видимо, кто-то решил, что мы идеально подходим для роли козлов отпущения. И, судя по всему, этот кто-то знает, что мы не сможем доказать свою невиновность.

В этот момент дверь камеры со скрипом открылась. На пороге стояла женщина в чёрном плаще, с бластером на поясе и выражением лица, которое говорило: "Я не в настроении для глупостей."

— Зигги Старбоун? — спросила она, и её голос звучал как лезвие, заточенное на ледяном ветру.

— Зависит от того, кто спрашивает, — ответил Зигги, пытаясь выглядеть храбрым, хотя внутри он уже мысленно прощался с жизнью.

— Меня зовут Кайра Вейн, — сказала женщина. — Я агент Галактической Федерации. И вы, мистер Старбоун, только что стали самым разыскиваемым человеком в галактике.

— О, отлично, — пробормотал Зигги. — А я-то думал, что мой день уже не может стать хуже.

Кайра шагнула вперёд, её глаза сверкали.

— Если вы хотите выжить, вам придётся работать со мной. Кто-то подставил вас, и я знаю, кто это. Но чтобы добраться до них, нам нужно найти посылку, которую вы везли. И сделать это до того, как её найдут те, кто готов уничтожить целую планету ради того, что внутри.

— Планету? — Зигги почувствовал, как его желудок сжался в узел. — Что, чёрт возьми, было в этой посылке?

Кайра улыбнулась, но в её улыбке не было ничего утешительного.

— Артефакт древней цивилизации. Оружие, способное уничтожить звёздные системы. И теперь оно где-то там, — она указала на потолок, — и мы должны найти его первыми.

Гектор, который до этого молчал, вдруг заговорил:

— Кстати, я взломал камеру. Мы можем уходить.

— Отлично, — сказала Кайра. — Тогда пошли. У нас мало времени.

Зигги вздохнул. Тихая жизнь с котом явно откладывалась на неопределённый срок.

Корабль Зигги, который он ласково называл "Ржавый гвоздь", был не самым надёжным транспортом в галактике, но зато он умел летать. Ну, почти всегда. Когда Кайра Вейн впервые увидела его, её бровь дёрнулась, но она промолчала. У неё, видимо, были свои причины не задавать лишних вопросов.

— И на этом... этом... мы должны добраться до системы Каллисто? — спросила она, скрестив руки на груди.

— Он лучше, чем выглядит, — защищался Зигги, поглаживая панель управления, которая тут же заискрила. — Ну, обычно.

Гектор, который уже подключился к навигационной системе, добавил:

— Если мы не взорвёмся при первом же прыжке в гиперпространство, у нас есть шанс добраться до места. Примерно 47%.

— Обнадёживающе, — сухо ответила Кайра. — Тогда давайте не будем терять время.

Корабль вздрогнул и с грохотом вышел на орбиту. Зигги, стараясь не думать о том, сколько раз "Ржавый гвоздь" подводил его в прошлом, сосредоточился на управлении. Гектор, как всегда, ворчал:

— Двигатели перегреваются, щиты на минимуме, и, кажется, у нас заканчивается еда. Кто-нибудь помнит, когда мы в последний раз закупались?

— Когда мы ещё не были в розыске, — ответил Зигги. — Кайра, у тебя есть план, как нам найти этот артефакт?

Кайра, которая до этого молча изучала карту звёздных систем, подняла голову.

— Артефакт излучает уникальный энергетический след. Если мы сможем настроить сканеры вашего корабля на нужную частоту, мы сможем отследить его. Но есть одна проблема.

— Какая? — спросил Зигги, уже предчувствуя, что ничего хорошего она не скажет.

— Этот след может привлечь не только нас. Те, кто подставил вас, тоже знают о нём. И они не остановятся ни перед чем, чтобы получить артефакт первыми.

— Отлично, — пробормотал Зигги. — Значит, нас ждёт весёлая охота.

Гектор, который уже начал настраивать сканеры, вдруг замер.

— Кстати, у нас есть гости.

На экране радара появились три корабля, которые быстро приближались. Их дизайн был знаком Зигги — это были наёмники, известные своей безжалостностью.

— Кто это? — спросила Кайра, хватаясь за бластер.

— Наёмники Гильдии Теней, — ответил Зигги, чувствуя, как его сердце начинает биться чаще. — Они работают за деньги, и, судя по всему, кто-то заплатил им за нашу голову.

— Тогда нам нужно уходить, — сказала Кайра. — Гектор, сколько времени нужно для прыжка?

— Минута, — ответил робот. — Но если они начнут стрелять, у нас не будет ни минуты.

Корабли наёмников открыли огонь. "Ржавый гвоздь" вздрогнул от удара, и Зигги едва удержался на ногах.

— Щиты на 20%! — крикнул Гектор. — Ещё один удар, и мы станем космической пылью!

— Кайра, помоги мне с управлением! — Зигги бросил ей штурвал. — Я попробую отвлечь их.

— Что? Как? — удивилась она, но Зигги уже бежал к пульту управления орудиями.

Он знал, что "Ржавый гвоздь" не был боевым кораблём, но у него было одно преимущество — непредсказуемость. Зигги активировал старый модуль, который он когда-то установил для "экстренных случаев". Корабль начал хаотично двигаться, уворачиваясь от выстрелов, а Зигги открыл огонь из всех орудий, которые ещё работали.

— Гектор, сколько до прыжка? — крикнул он.

— 30 секунд! — ответил робот. — Но если мы не выровняем курс, нас разорвёт на части!

— Доверься мне! — Зигги резко потянул рычаг, и корабль совершил невероятный манёвр, который даже Кайра не могла не оценить.

— Ты либо гений, либо сумасшедший, — сказала она, когда корабль наконец вошёл в гиперпространство.

— И то, и другое, — улыбнулся Зигги, чувствуя, как адреналин медленно отступает.

Но их передышка была недолгой. Гектор, который продолжал сканировать пространство, вдруг заговорил:

— Я нашёл след артефакта. Он ведёт на заброшенную станцию в системе Каллисто. Но есть одна проблема.

— Какая ещё проблема? — вздохнул Зигги.

— Станция окружена флотом. И это не просто наёмники. Это военные корабли Галактической Федерации.

Кайра нахмурилась.

— Значит, кто-то внутри Федерации знает об артефакте и хочет заполучить его первым. Это хуже, чем я думала.

— Что будем делать? — спросил Зигги.

— Мы проникнем на станцию, — ответила Кайра. — Но для этого нам понадобится план. И, возможно, чудо.

— Чудеса — это моя специализация, — улыбнулся Зигги, хотя внутри он чувствовал, что эта история только начинается.

"Ржавый гвоздь" вышел из гиперпространства на окраине системы Каллисто. Станция, которую они искали, была едва видна на фоне звёзд — огромная, заброшенная конструкция, которая когда-то была гордостью Галактической Федерации. Теперь она была окружена флотом военных кораблей, которые патрулировали пространство с холодной эффективностью.

— Ну что, гении, — сказал Зигги, глядя на экран, — как мы собираемся туда пробраться?

Кайра, которая до этого молча изучала данные, подняла голову.

— У меня есть идея. Но тебе она не понравится.

— Почему мне никогда не нравятся твои идеи? — вздохнул Зигги.

— Потому что они обычно связаны с риском для жизни, — улыбнулась Кайра. — Мы используем мусорный транспорт.

— Мусорный транспорт? — переспросил Зигги, чувствуя, как его желудок сжимается.

— Да. Эти станции всё ещё получают поставки, и мусорные корабли — это последнее, что привлекает внимание. Мы замаскируем "Ржавый гвоздь" под один из них и попробуем проскользнуть внутрь.

— А если они всё же заметят нас? — спросил Гектор, который уже начал перебирать варианты маскировки.

— Тогда мы будем стрелять, — просто ответила Кайра.

— Отлично, — пробормотал Зигги. — Просто отлично.

Через час "Ржавый гвоздь" выглядел как настоящий мусорный корабль. Гектор даже добавил несколько реалистичных деталей, вроде дыма, идущего из двигателей, и случайных искр. Зигги, который до этого никогда не думал, что его корабль может выглядеть ещё хуже, был впечатлён.

— Ну что, готовы? — спросила Кайра, когда они приблизились к станции.

— Как никогда, — ответил Зигги, хотя внутри он чувствовал, что это не так.

Их план сработал... почти. Патрульные корабли пропустили их, но когда они уже подлетали к станции, один из охранников запросил дополнительные данные.

— Корабль "Мусорный-17", подтвердите ваш идентификационный код, — раздался голос из динамика.

— Гектор, — прошептал Зигги, — давай код.

— Работаю, — ответил робот, но через пару секунд добавил: — Проблема. Они обновили систему. Мой взлом не сработает.

— Тогда что будем делать? — спросил Зигги, чувствуя, как паника начинает подкрадываться.

— Стрелять, — сказала Кайра и нажала кнопку.

"Ржавый гвоздь" резко развернулся и открыл огонь по ближайшему патрульному кораблю. Хаос, который последовал за этим, был впечатляющим. Корабли Федерации начали преследовать их, но Кайра, используя свои навыки пилота, умело уворачивалась от выстрелов.

— Гектор, открой шлюз! — крикнул Зигги, когда они приблизились к станции.

— Уже делаю, — ответил робот, и через пару секунд они влетели в открытый шлюз, едва не задев стенки.

— Мы внутри, — сказала Кайра, когда шлюз закрылся за ними. — Но у нас есть минут десять, пока они не найдут нас.

— Тогда пошли, — Зигги взял бластер и направился к выходу.

Станция была огромной и пустынной. Освещение мигало, а в воздухе витал запах старого металла и масла. Гектор, который сканировал окружение, вдруг заговорил:

— Я нашёл след артефакта. Он в центральном хранилище. Но есть одна проблема.

— Какая? — спросил Зигги, уже привыкший к плохим новостям.

— Там есть активность. Кто-то уже на станции.

— Наёмники? — предположила Кайра.

— Нет, — ответил Гектор. — Это что-то другое. Что-то... древнее.

Зигги почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он не знал, что хуже — наёмники, военные или что-то, что даже Гектор не мог идентифицировать.

— Тогда поспешим, — сказал он, и они двинулись вглубь станции.

По пути они сталкивались с ловушками и автоматическими системами защиты, которые, видимо, всё ещё работали. Кайра, используя свои навыки, обезвреживала их, но каждый раз это занимало драгоценное время.

Когда они наконец добрались до центрального хранилища, их ждал сюрприз. Внутри стоял человек в чёрном плаще, который изучал артефакт. Он обернулся, и Зигги узнал его.

— Доктор Малкор, — прошептал он. — Но ты же погиб...

— Ошибаешься, Зигги, — улыбнулся Малкор. — Я просто... исчез. И теперь, когда у меня есть артефакт, я вернусь, чтобы завершить то, что начал.

— Что ты задумал? — спросила Кайра, направляя на него бластер.

— Ты ещё не поняла? — Малкор поднял артефакт, который начал светиться. — Этот артефакт — ключ к власти, о которой вы даже не мечтали. И я не позволю вам остановить меня.

В этот момент стены хранилища начали дрожать. Гектор, который сканировал артефакт, вдруг закричал:

— Он активирует его! Если мы не остановим его, он уничтожит всю станцию!

— Тогда что будем делать? — спросил Зигги, чувствуя, как время ускользает.

— Бороться, — просто ответила Кайра и выстрелила.