Авторские истории

— Как там мальчишки без нас? — Анна вздохнула. — Столько горя мы им причинили…

— Они дружные ребята, преодолеют любые трудности, у них бабушки есть. А мы должны справиться с этим наваждением и продолжить свой путь.

— Ты совсем их не вспоминаешь?

Неожиданный вопрос застал Евгения в расплох. Он отвернулся и долго смотрел в сторону горизонта, еле различимого из-за тумана. Анна с трудом расслышала его тихий шёпот.

— Пытаюсь забыть, но не могу. Сейчас я покажу тебе кое-что.

Из кармана пиджака он вытащил небольшую записку. На ней было напечатано только одно предложение: “Нужно идти дальше. Иначе застрянете здесь навсегда”.

Взявшись за руки они направились в сторону дома, точной копии здания в котором они когда-то жили. Но в отличие от квартиры оставшейся в прошлом, в этой не было чистоты и порядка. Все менялось независимо от желания супругов: появлялись и исчезали игрушки детей, покрытые несмываемой пылью неработающие телефоны, компьютеры и ноутбуки.

На школьных учебниках росли цифры, обозначающие класс, затем появились разбросанные в разных местах экзаменационные билеты. На стульях и тумбах можно было найти модные вещи  сначала для мальчиков, а потом для парней. Затевать уборку не имело смысла, вскоре они снова валялись по дому.

Однажды Евгений подошел к Анюте с учебниками для институтов.

— Милая, нам не стоит ни о чем волноваться. Бабушки справились, можно вздохнуть спокойно.

— Мы их никогда уже не увидим, Женя! — тихо отозвалась Анна.

— Но у нас есть надежда! Еще немного и наши сыновья женятся. У них будут рождаться дети! Понимаешь, Анечка? Мы с тобой должны успеть! Нам нужно идти вперед.

Малёк после милиции устроился в коммерческую компанию, занимались они изготовлением мебели, в основном - гробов. Им требовался заместитель по правовым вопросам и Малёк согласился на хорошую зарплату. Компания была солидная, располагалась в промзоне, около кладбища, в двухэтажном здании был офис и производство, народу работало человек сорок. Малёк обзавёлся старой Тойотой, отдельным кабинетом, не хватало помощника, чтобы привозил-увозил документы, машину заправлял, да за пивом бегал.

И такой помощник нашёлся сам, крутился возле офиса как-то утром. Малёк с ним познакомился, мужик вроде нормальный, зовут Андрюха, закончил колледж по специальности боцман буксира (Малёк видел ксерокопию диплома). Андрюха оказался человеком положительным, одевался только мрачно, но зато всегда в шляпе, что добавляло солидности. На день компании собрались в офисе серьезные шефы похоронных компаний, выпить и о делах скорбных покалякать.

Стол ломился от спиртного разных сортов, а вот с закуской было не очень. Отправил Малёк своего помощника Андрюху за закусоном, выделив ему с барского плеча пару тысяч.
Помощник вернулся быстро, сказав, что было только сладкое - печенье и конфеты. Ну что же, тоже пойдёт! Похоронщики пили и закусывали, подмигивая Мальку, мол молодец, только устроился на работу, а уже себя проявил.

Банкет испортил начальник охраны, который вбежал в офис с криком: - Не жрите печенье, он его на кладбище собирал!
Печенье и правда было разносортное и какое-то необычно мягкое, видимо после дождя. Уважаемых владельцев похоронного бизнеса стало внезапно и синхронно тошнить. Как говорится, Штирлиц склонился над картой мира и его неудержимо рвало на родину. В Малька полетело недоеденное печенье, конфеты и пара вилок.

Оказалось, Андрюха до поступления на должность помощника заместителя по правовым вопросам, был обычным кладбищенским бомжом, и не смог избавится от привычки собирать еду на могилках.

Вечеринка удалась - ритуальные боссы матерились, отплевывались и полоскали рты минералкой. Малёк, от греха подальше прыгнул в свою машину, завёл двигатель, подумав, что похоронный бизнес ему не подходит, в милиции было спокойнее.

— Что с ней? — спросил Зигги, но Архон лишь покачал головой.

— Она должна пройти своё испытание. Теперь твоя очередь.

Зигги вздохнул и подошёл к пьедесталу с надписью "Смелость". Когда он положил на него руку, всё вокруг потемнело.

Зигги очнулся в знакомом месте. Это был его старый дом на планете, где он вырос. Вокруг были зелёные поля, а вдалеке виднелся город. Но что-то было не так. Воздух был наполнен запахом гари, а небо было красным.

— Что происходит? — прошептал Зигги, но в этот момент он услышал крики.

Он побежал на звук и увидел, как его родной город горит. Люди бежали в панике, а в небе кружили корабли с символами Федерации. Зигги почувствовал, как сердце сжалось. Он знал, что это было — воспоминание о том дне, когда Федерация уничтожила его дом, чтобы скрыть свои эксперименты.

— Нет, — прошептал он, чувствуя, как боль и гнев накрывают его. — Это не может быть правдой.

— Это правда, — раздался голос. Зигги обернулся и увидел себя — но это был не он. Это была тёмная версия его самого, с глазами, полными ненависти. — Ты всегда бежал. От своей боли, от своей ответственности. Но теперь ты должен столкнуться с этим.

— Я не бежал, — сказал Зигги, но его голос дрожал. — Я просто... не знал, что делать.

— А теперь знаешь? — спросил тёмный Зигги, шагнув вперёд. — Ты думаешь, что можешь быть героем? Ты даже не можешь спасти себя.

Зигги почувствовал, как слёзы накатывают на глаза. Он хотел убежать, спрятаться, как он делал это всегда. Но в этот момент он услышал голос Кайры:

— Зигги, ты сильнее, чем думаешь. Не сдавайся.

Он глубоко вздохнул и посмотрел в глаза своему тёмному отражению.

— Ты не я, — сказал он твёрдо. — Я могу быть лучше. Я буду лучше.

Тёмный Зигги рассмеялся, но его образ начал растворяться. Свет вокруг Зигги замигал, и он очнулся в зале, где его ждали Кайра и Гектор.

Кайра прошла своё испытание, столкнувшись с правдой о своей семье и прошлом, которое она пыталась забыть. Гектор, несмотря на то, что он робот, тоже прошёл испытание, доказав, что у него есть "душа" в своём роде.

Теперь, когда все трое прошли испытания, Архон объявил:

— Вы доказали свою силу. Теперь вы можете получить доступ к Великому Архиву. Но помните — знания, которые вы найдёте, могут изменить всё.

В этот момент стены зала раздвинулись, открывая проход в огромную библиотеку, наполненную древними текстами и технологиями. Но прежде чем они успели сделать шаг, раздался громкий гул.

— Это корабли Федерации, — сказал Гектор, подключившись к сканерам. — Они нашли нас.

— И Малкор с ними, — добавила Кайра, глядя на экран. — Он ведёт их.

— Тогда у нас нет времени, — сказал Зигги, шагнув вперёд. — Мы должны найти то, что ищем, прежде чем они доберутся до нас.

Великий Архив был огромным. Бесконечные ряды древних текстов, голографических записей и устройств, которые светились мягким светом, создавали ощущение, будто они попали в сердце самой галактики. Зигги, Кайра и Гектор стояли на пороге, чувствуя, как тяжесть ответственности давит на них.

— С чего начнём? — спросил Зигги, глядя на бесконечные ряды.

— С артефакта, — сказала Кайра, держа его в руках. — Он должен быть ключом.

Архон, который шёл рядом с ними, кивнул:

— Артефакт активирует центральный терминал. Там вы найдёте ответы на свои вопросы.

Они направились к центру Архива, где стоял огромный терминал, покрытый теми же символами, что и артефакт. Кайра осторожно вставила артефакт в паз, и терминал ожил. Голографические изображения заполнили воздух, показывая древние тексты и схемы.

— Что это? — спросил Зигги, пытаясь разобраться в хаосе символов.

— Это история, — сказал Архон. — История моей цивилизации. Мы создали артефакт как инструмент для сохранения знаний, но также как оружие против тех, кто мог бы использовать их во зло.

— Против кого? — спросила Кайра.

— Против Тьмы, — ответил Архон. — Сущности, которая существует вне времени и пространства. Она питается хаосом и разрушением. Мы создали артефакт, чтобы защитить галактику от неё.

— И где теперь эта Тьма? — спросил Зигги, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

— Она здесь, — сказал Архон. — Она всегда была здесь. И теперь, когда артефакт активирован, она проснётся.

В этот момент стены Архива задрожали. Гектор, подключившись к терминалу, закричал:

— Корабли Федерации уже на орбите! Они высаживают десант!

— А Малкор? — спросила Кайра.

— Он с ними, — ответил Гектор. — И, судя по всему, он знает, как использовать артефакт.

— Тогда у нас нет времени, — сказал Зигги, глядя на терминал. — Мы должны понять, как остановить Тьму, прежде чем Малкор сделает что-то глупое.

Архон кивнул:

— Есть способ. Но он требует жертвы.

— Какой жертвы? — спросила Кайра.

— Артефакт должен быть уничтожен, — ответил Архон. — Но это также уничтожит Архив и все знания, которые он хранит.

— Нет, — сказал Зигги. — Мы не можем потерять это. Должен быть другой способ.

— Есть, — сказал Архон. — Но он ещё опаснее. Вы должны использовать артефакт, чтобы запечатать Тьму. Но для этого нужно, чтобы кто-то стал её сосудом.

— Сосудом? — переспросил Зигги. — Что это значит?

— Это значит, что кто-то должен пожертвовать собой, чтобы удержать Тьму внутри, — объяснил Архон. — И этот человек больше никогда не будет прежним.

Зигги, Кайра и Гектор переглянулись. Тишина повисла в воздухе, прерываемая только гулом приближающихся кораблей.

— Я сделаю это, — сказал Зигги.

— Нет, — возразила Кайра. — Ты не можешь. Ты... ты нужен нам.

— А кто ещё? — спросил Зигги. — Ты? Гектор? Нет. Это должен быть я.

— Зигги... — начала Кайра, но он перебил её:

— Я всегда бежал. От своей боли, от своей ответственности. Но теперь я понимаю, что это мой шанс стать тем, кем я должен быть.

В этот момент дверь Архива взорвалась, и внутрь ворвались солдаты Федерации. Во главе них стоял Малкор, его глаза горели безумием.

— Артефакт! — закричал он. — Он мой!

— Быстро! — крикнул Архон. — У вас есть только один шанс!

Зигги схватил артефакт и посмотрел на Кайру:

— Верь в меня.

Он нажал на артефакт, и свет заполнил всё вокруг.

Свет артефакта ослепил всех в Архиве. Зигги чувствовал, как энергия Тьмы проникает в него, заполняя каждую клетку его тела. Это было похоже на ледяной огонь, который одновременно жёг и замораживал. Он слышал голоса — тысячи, миллионы голосов, шепчущих, кричащих, смеющихся. Это была сама Тьма, древняя и бесконечная.

— Зигги! — кричала Кайра, но её голос казался таким далёким.

— Держись! — добавил Гектор, но Зигги уже не мог ответить.

Он видел видения: разрушенные миры, погибшие цивилизации, бесконечную пустоту, которая пожирала всё на своём пути. Тьма пыталась сломить его, но Зигги держался. Он вспомнил всё, через что прошёл: свой дом, своих друзей, Кайру, Гектора. Он вспомнил, кто он такой.

— Нет, — прошептал он, чувствуя, как сила Тьмы начинает отступать. — Я не твой сосуд. Я — Зигги Старбоун.

Свет артефакта вспыхнул с новой силой, и Тьма закричала. Зигги почувствовал, как её энергия сжимается, превращаясь в маленькую точку внутри него. Она была всё ещё там, но теперь он контролировал её.

Когда свет погас, Зигги упал на колени. Кайра и Гектор бросились к нему.

— Зигги! Ты в порядке? — спросила Кайра, её голос дрожал.

— Я... я думаю, да, — ответил он, чувствуя, как странная сила пульсирует внутри него. — Она всё ещё там. Но я держу её.

— Ты сделал это, — сказал Гектор, его оптические сенсоры светились ярче обычного. — Ты запечатал Тьму.

В этот момент раздался громкий хлопок, и Малкор, который до этого стоял в стороне, шагнул вперёд. Его лицо было искажено яростью.

— Нет! — закричал он. — Это моё! Ты не можешь забрать это у меня!

Он бросился к Зигги, но Кайра выстрелила, и бластерный заряд попал ему в руку. Малкор упал, но его глаза всё ещё горели безумием.

— Ты не понимаешь, — прошептал он. — Тьма... она обещала мне силу. Вечность.

— Вечность в страданиях, — сказал Зигги, поднимаясь на ноги. — Ты был её марионеткой, Малкор. И теперь это кончено.

Малкор засмеялся, но его смех превратился в кашель. Он схватился за грудь, и его тело начало растворяться, превращаясь в чёрный дым.

— Это... не конец... — прошептал он, прежде чем исчезнуть.

Тишина повисла в воздухе. Солдаты Федерации, которые до этого стояли в нерешительности, начали отступать. Их командир, понимая, что битва проиграна, отдал приказ об отступлении.

— Мы сделали это, — сказала Кайра, обнимая Зигги. — Ты сделал это.

— Мы сделали это, — поправил её Зигги, улыбаясь. — Но это ещё не конец.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Гектор.

— Тьма всё ещё внутри меня, — объяснил Зигги. — Я могу держать её, но... я не знаю, как долго. Мне нужно найти способ избавиться от неё.

— Мы найдём способ, — сказала Кайра твёрдо. — Вместе.

Архон, который до этого молча наблюдал за происходящим, подошёл к ним:

— Есть место, где вы сможете найти ответы. Но путь туда опасен.

— Куда? — спросил Зигги.

— К центру галактики, — ответил Архон. — Там находится Хранилище Душ. Если кто-то и сможет помочь вам, то только там.

— Тогда что мы ждём? — сказал Зигги, глядя на Кайру и Гектора. — Похоже, у нас есть новое приключение.

Директор прошел мимо, не глядя. Зина вздохнула, наклонилась… и «случайно» выплеснула ведро. Грязная вода пометила его туфли за кучу тысяч и брюки от Brioni.

— Вы… вы…! — зашипел он.

— Ой, простите! — Зина склонила голову, как княгиня перед палачом. — Видимо, судьба.

Вечером в баре «У Дяди Васи» Зина заказала водку. Не ту, что «премиум», а ту, что «для своих». С огерчиками и грибочками. У окна с прохожими.

Директор образовался там же внезапно и по непонятной причине . Сел рядом:

— Я задолбался. Позвольте напиться рядом.

— Вокруг идиоты? — Зина хмыкнула.

— Я идиот!

Оказалось, он ненавидит аутсорс, жену-инфлюенсершу и свой Rolex, который вызывает ощущение несвободы. Зина ненавидела директора, Катю и то, что пенсия — как её швабра — унизительные атрибуты прозябания .

— Приходите убирать мою виллу. Плачу втрое.

Зина допила, встала и выдала:

— Иди нахуй, боярин.

— А как же хваленая питерская вежливость?

—Питерским по пьяне ругаться позволено.

*:*Эпилог*

Директор напился и мыл посуду. Обнимал Зину и клялся в дружбе.

Протрезвев, он объяснил своё поведение алкогольной медитацией.

Протрезвев , он не взял трубку, когда Зина позвонила, чтобы согласиться мыть виллу.

Мораль: Не верьте пьяным директорам.

****

— Игорёк! — долетел голос Феди и растворился в битах вечеринки. — Учитель, мать твою, очнись. Да где эта хренова кнопка!

— Я здесь, иди на голос, — попытался сказать учитель, но не смог.

Боль пронзила одну щеку, затем другую, вцепилась в плечи, поволокла по полу и окатила ледяной водой.

— Эй, учитель, сколько ты там зависал?

— Минут пять. Ты же только что ушёл.

— Четыре часа?

— Я не знаю. Я хотел в душ, а там оно. Я только попробовать.

— Ну так принимай душ. Я в комнате, — кивнул Федя и захлопнул дверь.

Игорь поднялся с холодного пола душевой, поражаясь внутренней пустоте и необыкновенной лёгкости, постоял немного под колкими струями и потянулся к махровому халату. Напор воды стих и прекратился. Игорь вновь потянулся к лейке, сжался под мощью тёплых струй. «Экономия и рациональность», — подумал он, кутаясь в тёплый махровый халат.

Ноги всё ещё не слушались. Сердце колотилось в ослабшем теле. Игорь дополз до кровати и лёг, поджав под себя посиневшие ступни. Федя, успевший переодеться в футболку и спортивные брюки, сидел на своём любимом стуле. Пряный запах дешёвого парфюма окутал комнату, повис под потолком тяжёлым тошнотворным облаком.

— Ну ты, учитель, ну ты жук, так и кони можно двинуть. Хорошо, у меня монтажники знакомые есть, подсказали что и где. Вырубил кресло это. Когда хрень эту в гостиницу завезли, весь околоток в них побывал. Один таймер забыл поставить, так не откачали. Засасывает похлеще наркоты.

— Таймер? Мне не предложили. Был голос и никаких рыб.

— Рыб? — нахмурился Федя и поскрёб пальцами подбородок.

— В фойе на больших экранах плавали уродливые рыбы.

— В фойе лайт-версия, в номерах полная. Замануха у них такая, для тех, кто сомневается, какой номер брать. Чем выше, тем дороже. Так ты говоришь, не включился таймер? Надо Светке позвонить, рассказать. Случись, что с тобой, Краснов всей гостинице головы снимет. Кстати, о птичках, я вот что от тебя хотел. Выбираться отсюда надо: у меня план поставок летит, у тебя это, девка твоя. Надо бы Краснову помочь. Он парняга смышлёный, но неповоротливый. Так это, я вот что подумал. Чтобы поймать преступника, надо думать, как преступник, а чтобы расколоть учителя, ну ты понял.

Игорь пожал плечами.

— Ты учитель, Джон - учитель, покумекай, зачем он к машинам полез. Поболтай с ним.

— Мне идти не в чем, — растянул Игорь губы, пытаясь улыбнуться. — Не думал, что скажу такое, но костюм мятый, а трусы мокрые.

— К Джону можно и в халате. Сиди здесь, я мигом. Сюда его приведу, устрою вам педагогический симпозиум.

Охранник скрылся за шторой, а Игорь закрыл глаза, пытаясь понять самого себя, свою сущность. Что там говорил голос? Отпустите желания. И каков результат? Бесшабашная жизнь среди горячих тёлок. Учителю вспомнился старый фильм из «Золотого фонда России». Сейчас их часто крутят по ТВ, даже в экскурсионном классе требуют показывать. Как там его? «Сталкер»? Мутные пейзажи и бесконечные разговоры. Тогда Игорь не понимал. Зачем такое показывать детям? А сейчас осознал. Осознал и испугался. Вот она комната желаний, с торчащими из подголовника электродами. Вот чего он хочет на самом деле. Может, Татьяна права, может, он недостоин быть отцом её детей? Но почему её? Почему несовместных?

— С Джоном отбой, жена у него, - появился вновь в комнате Федя.

— Жена? А невесту пустят? – сел Игорь на кровати и провёл по лицу ладонью, смахивая разрывающие изнутри мысли.

— Никого не пустят. Галька, чтоб к мужику своему на свиданку попасть подсуетилась, в гостиницу горничной оформилась. Понятно, что без Светки не обошлось, но не суть. А твою залётную кто возьмёт? Да не грузись, скоро дамочек с площадки завезут. Они около бассейна пастись будут, ну и мы рядом потрёмся расслабимся.

— У меня плавок нет.

— Да ёшкин карп, сейчас всё устроим.

Федя достал из кармана телефон и набрал номер:

— Катерина, есть заказ. Плавки человечку нужны, мы к морю собрались. Размер? Ты учителя видела? Ага. Понял. Да проведу я тебя на площадку. Сказал – сделаю.

Охранник отложил телефон и улыбнулся:

— Будут тебе плавки.

— Но как?

Смотрю я на тебя, учитель, и не пойму, вроде ровесники мы, одного года, но жизни ты не знаешь. Меня за дурака держишь, а сам…

Игорь сжался, не зная к чему готовиться.

— Не прячь глаза, знаю, что обо мне люди думают. Сидит дни напролёт, в планшете, крестики ставит, но коснись чего, всё сразу к кому? К Феде. Так как Федя знал, куда свой зад пристроить. Федя сразу эту жизнь понял, а её формулами не опишешь, здесь во всём индивидуальный подход нужен.

— Трусы заказывали? — появилась в дверях рыжая девушка, встретившая Игоря у лифта.

— Да, спасибо, сколько с меня? – поднялся учитель.

— Всё к Феде, — положила она пакет на кровать. — И про Диму не забудьте, нажалуйтесь Светке.

— Ты лучше Светке передай, что в номере учителя кресло полетело, чуть мужика не угрохало.

Катя побледнела, кивнула и поспешила выйти.

— Постой, — позвал её охранник. — Двери на пожарную лестницу открой да встреть нас у моря, лады?

Девушка кивнула, покусывая от волнения губы, и быстро ушла, хлопнув дверью.

— Давай, учитель, натягивай труселя, пойдём оторвёмся.

Вышагивая по белёсому коридору в махровом халате и туфлях на босу ногу, Игорь смотрел на своё отражение и не мог сдержать смех. Неловкость, ещё вчера казавшаяся невозможной, переросла в игру, необычное приключение, балансирующее между суровой реальностью и авантюрой.

— К сдаче ГТО готов? – толкнул Федя двери на лестницу. Сорок этажей вниз, и мы на месте.

— Почему сорок?

— Так, нам на минус второй, — подмигнул Федя, сел на перила и скатился.

— А на лифте нельзя?

— Нет. На лифте обратно. Мы же с тобой под арестом. Не положено нам по гостинице гулять. Но в любой системе есть дыры и люди. Вниз Катька помогла, а вверх лифт отвезёт, запрограммирован он так. Вот у тебя учитель, где в жизни слабые места?

Игорь задумался.

— Нет таких.

— Да не может быть.

— Нет слабых мест. Всё до минуты выверено, если собьёмся, расписание полетит и никуда не успеем, — неспешно шёл по ступеням Игорь.

— Везде есть. Да ты поторопись, таким темпом мы, как вчера, к закрытию только появимся.

Федя снова сел на перила и поехал вниз. Игорь не решился, но прибавил шаг, перепрыгивая через две ступеньки. «Слабые места. Нет таких, негде взяться, — думал он, оценивая свой день. – Утро, трамвай, они всё ещё ходят, сохранили как туристическую изюминку города, учительская, магнетобус и в обратном порядке. Один и тот же годами выверенный маршрут, одни и те же люди». Через пять пролётов Игорь почувствовал усталость и сбавил темп. Федя был значительно ниже и подначивал учителя, кидаясь колкими фразами.

— Да кто на тебя смотрит? Садись и катись.

— Нельзя так. Я в школе за такое ругаю, а сам.

— Согласен, если пацаном сам, то неправильно мальчишек ругать.

— Я, — Игорь запнулся, чувствуя, что получит очередную порцию насмешек. — Я не катался на перилах.

— Никогда? Так начни. Сейчас самое время. Попробуй.

— Это как-то…Неправильно и опасно, нельзя, одним словом.

— Неправильно, не цивильно, не по статусу? Кто тебя видит? Ниже пола не упадёшь, а здесь пролёты впритык идут, и защитная сетка есть. Это, во-первых, а во-вторых, не хочешь по перилам скатываться, беги! Я тебя ждать не буду. Не догонишь, придётся одному вверх тащиться и ждать, пока Катька не откроет.

Игорь поднял голову, посмотрел на пройденный путь и аккуратно взгромоздился на металлический поручень. Федя был прав: и в том, что Игорь боялся покалечиться, и в том, что кататься на ограждении неприлично, да и лицемерно. Как он сможет высказывать ученикам за то, что делал сам?

Махровая ткань заскользила по стали, мигом преодолев лестничный пролёт. Игорь сел на следующий поручень и почувствовал азарт. Вспомнилась быстрая езда на машине в «Кресле желаний» и пережитый восторг. «Может, мне действительно этого не хватает: риска и приключений?», — подумал он, скользя по перилам.