Авторские истории

– П…петли смазал. – лаконично ответил Миша.

– Уже обед? – спросила Лиза, заметив на столе много тарелок.

– Ты т…так сладко с…спала, что я не стал утром т…тебя будить. – ответил мужчина.

– Мне же надо переодеться, привести себя в порядок. – Лиза резко вскочила и едва не задела ногой Мишу. Она опёрлась рукой об его плечо, встала с кровати и направилась в ванную, где временно лежала вся одежда, принесённая накануне.

– З…зачем? – спросил он. – Ты и так х…хорошо в…выглядишь.

– Правда? – Лиза в моменте остановилась, обернулась и рукой ещё сильней растрепала себе волосы, хотя предполагала, что немного приведёт их в порядок.

Миша подошёл к ней, попытался руками немного помочь Лизе с причёской, но его пальцы застряли в её волосах.

– Такова цена за длинные волосы. – хихикнула девушка, помогая распутаться. – Вечно то расчёска, то пальцы застревают. Получается теперь я тебя заковала. – она широко улыбнулась, вытаскивая последний палец мужчины из своих волос. – Так что ничья. Так, я быстро.

Лиза удалилась в ванную. Чтобы привести себя в плюс-минус нормальный вид ей хватило всего пяти минут. Всё это время Миша сидел за столом, теребя в руке листочек, на котором была написана краткая информация про него. Девушка всё же переоделась, не смотря на слова мужчины.

Узкие чёрные брюки подчеркивали талию и стройные длинные ноги. Белая блузка была застёгнута не до конца на две пуговицы. Волосы убраны в хвост. Не хватало очков, чтобы дополнить образ учительницы.

– Я готова. – улыбнулась девушка. – Надеюсь ты не долго ждал.

– Н…нет. – замотал головой Миша.

Они поели, в очередной раз в тишине и приступили к занятиям. Лиза сунула в уши Миши вкладыши и включила музыку. Он, в свою очередь, поднял листок и начал читать.

– Меня зовут Миша. Я водолей. Люблю рассветы, прогулки под луной и кокеток.

Лиза взорвалась громким заливистым смехом. Мишу это тоже развеселило. Именно такого результата он добивался.

– Можешь не говорить, какой сериал твой любимый. – отдышавшись и поставив музыку на паузу, сказала она. – И так всё понятно.

– Э…это всё, конечно, шутки. – сказал мужчина, потянулся к плееру и включил музыку обратно. – Но я много написал.

– Давай. – Лиза в предвкушении положила голову на ладони и начала смотреть Мише в глаза.

– Учился несколько лет на экономиста. – продолжил рассказ о себе мужчина. – Сейчас работаю в фирме по продаже квартир. Отсюда и знаю про это помещение. В детстве часто любил гулять под дождём летом, валяться в осенней листве, лепить снеговиков зимой. Мама учила меня готовить так, как умеет только она. С отцом тоже были прекрасные отношения, пока он не заболел. Рак мозга. Неоперабельный. Однажды его переклинило. Дальше я уже рассказывал. Меня он вырубил ударом в лицо. А когда он увидел, что натворил – повесился. Так что мой отец не сумасшедший какой-то. С тех пор, как это произошло, у меня нет никаких отношений. Ни дружеских, ни любовных. – Лиза незаметно поставила музыку на паузу, смотря на него жалобным взглядом. – С…столь лет п…пошло, а я…

– Это кошмар, Миш. – она взяла его за руку в надежде поддержать, но он её резко убрал. – Но надо двигаться вперёд. У тебя столько возможностей. Ты ещё молодой, у тебя всё впереди. Надо постараться забыть это как страшный сон.

– К…как так…кое заб…будешь… – протянул мужчина.

– Так… У тебя срабатывает какой-то рубильник, как только ты начинаешь себя слышать. – попыталась увести тему разговора в другое русло Лиза. – Что-то не так. Ты прекрасно говоришь, пока играет музыка.

– Н…не могу абс…страгироваться от п…прошлого. – предположил Миша. – В…все, кто был мне д…дорог, в ит…тоге уходят. М…мать, от…тец, б…бывшие… Да что уж там г…говорить… Стоит мне открыть д…дверь, как т…ты тоже уйдёшь.

Лиза, шмыгнув носом, виновато опустила голову, взглядом пытаясь выловить точку, в которую можно было вглядеться, но не нашла. Миша грустно посмотрел на неё и вздохнул.

– Т…телевизор д…должны вечером привести. – начал другую тему мужчина. – Д…думаю сюда принести либо диван, л…либо кресло. Т…ты как считаешь, ч…что лучше?

– Кресло, конечно, хорошо. – девушка всё же подняла глаза и взглянула на Мишу. – Но диван будет лучше. На кресле мы вдвоём не уместимся. – Лиза поймала непонимающий взгляд мужчины. – Или ты не составишь мне компанию в просмотре фильмов?

– С…составлю, конечно. – слегка, через силу, улыбнулся Миша.

– Дай мне руку. – Лиза протянула свою ладонь, и мужчина выполнил её просьбу. Та накрыла его руку своей и заглянула, казалось, прямиком в душу. – У тебя всё получится. Не забивай голову прошлым. Его, конечно, никуда не денешь, но в нём есть и приятные моменты. Я имею ввиду прошлое. Иди сюда…

Лиза встала, всё ещё держал Мишу за руку, тот повторил за ней. Она подошла ближе и обняла его.

– До того, как ты мне сказал, что меня никто не ищет, я бы тебя не поняла. – начала шептать Лиза ему на ухо. – Но сейчас, мне кажется, я единственный человек, который до конца понимает тебя. Ведь теперь у меня тоже никого нет.

***

Лиза и Миша сидели на диване, который мужчина принёс в комнату. Он был лёгким, поэтому мужчина без труда его занёс. Лиза, сидела закинув ноги на диван и скрестив их вместе. Миша же, наоборот, вытянул ноги, упёршись пятками в пол.

Мужчина принёс флешку, на которой было много фильмов разных жанров, но девушка захотела посмотреть советскую классику: «Кавказскую пленницу». По сути, ей отчасти, знакома ситуация, в которую попала Нина. От того, наверное, её выбор пал именно на эту картину среди сотен других.

Они сидели молча, иногда поглядывая поочерёдно друг на друга, изредка встречаясь глазами. Лиза клонило в сон, и она невзначай положила свою голову Мише на плечо.

– Несмотря на то, что я взаперти, тут очень уютно. – шёпотом сказала девушка. – Спасибо тебе.

– З…за что? – спросил Миша.

– За всё, что ты для меня делаешь. – ответила Лиза. – Мне очень приятно. Опять же несмотря на то, что ты меня тут запер. – вновь наступила тишина. Лишь персонажи на экране разговаривали. Тогда Лиза решила узнать кое-что у Миши. – А та девушка… Ну, которая помогала тебе в примерке… Как её зовут?

– Без понятия. – отрешённо ответил мужчина.

– Что, она тебе даже номерок не оставила? – спросила девушка.

– Я и не спрашивал.

– Понятно. – спустя ещё несколько минут молчания, Лиза вновь заговорила. – Она симпатичная?

– Отчасти.

– Это как?

– П…почему это тебя так беспокоит?

– Да просто… – ответила Лиза. – Мне же интересно.

– Мне надо было в…взять у неё н…номер? – тихо спросил Миша.

– Может и к лучшему, что ты его не взял. – пожала плечами Лиза. – Кто знает.

– Ну в…вообще она ч…что-то написала н…на бирке. – решил подшутить мужчина.

– На какой? – Лиза резко убрала голову с плеча Миши и посмотрела на него, прищурив глаза.

– Без понятия. – пожал плечами Миша.

– Ну и хрен с ней. – девушка снова улеглась на плече у мужчины.

Как только фильм закончился они включили другой. На этот раз выбор пал на «Зелёную милю». Лиза какое-то время сопротивлялась, боролась со сном, но в итоге, на середине киноленты вовсю посапывала на ухо Мише. Тот это сразу заметил, выключил телевизор, аккуратно встал, так, чтобы не разбудить девушку, поднял на руки и отнёс в кровать. Мужчина накрыл её одеялом и вышел из комнаты…

— Я ухожу, — положил Данила заявление на стол.

В этот день мастер Костромин отсутствовал. Какие-то проблемы с вышестоящим начальством, судьбоносные иски или что-то в подобном малоприятном духе. Все дела проходили через его властолюбивого зама Гадова, который держался за что угодно, но не за людей.

— Ты сперва две недели отработай как положено, а потом иди куда хочешь, за забором очередь из таких специалистов, — не читая заявления, зам подписал его и, откинувшись в кресле, противно запел: — Уходи и дверь закро-о-ой, у меня теперь друго-ой…

Уставший злиться Жабин молча вышел, хлопнув дверью.

Проблема была не только в количестве клиентов, но и в качестве. Данила, казалось, собрал все самые худшие биографии: мизантропы, нигилисты, простофили, алчные скряги и патологические неудачники. Так ладно бы ему нужно было просто поддерживать их стиль жизни, но ведь Жабину постоянно приходили задания по улучшению судьбы этих… этих труднохарактерных граждан. Ни минуты покоя с ними. Иногда приходилось даже растягивать сутки.

Две недели пролетели, как школьные каникулы: быстро и незаметно. Жабин выполнял задания и рекомендации без энтузиазма и ничего в жизни его клиентов кардинально не изменилось, а должно было. Начальник так и не вышел на работу, а Гадов вдруг осознал, что за забором специалистов нет и расхлебывать все проблемы и долги предстоит ему.

— Жабин, а ты что, сменщика себе нашел? — решил включить свой хилый авторитет Гадов. — Не нашел? Вот как найдешь, тогда и увольняйся.

Данила достал копию подписанного заявления и, не позволив начальнику выхватить его и порвать, вышел прочь под звуки мерзкого блеянья и угроз. По дороге на остановку Жабин выудил из портфеля свой рабочий ежедневник, куда он по старой привычке вписывал данные клиентов: адреса, ФИО, контакты, черты характера, биографию, а заодно и главные задачи на ближайшие дни, и без всяких угрызений совести выбросил всё это в бетонную урну, а затем растворился в толпе. Вот так и утекли личные данные десятка людей, а вернее, упали.

***

Специалист широкого профиля Дима Тюрин шел домой после очередного мелкого заказа, который так и не состоялся. Тюрин уже месяц сидел без работы. Постоянные клиенты и хороший доход остались в его родном городке на пятнадцать тысяч жителей, где заказ мастера по интернету считался дурным тоном, а все отзывы передавались из уст в уста под стаканчик пенного с воблой. Кто же знал, что Тюрину на заре пятого десятка придется сняться с места и отплыть в сторону новой жизни? О причинах переезда говорить не будем, ведь главное не это, — главное, что Дима сидел без клиентов в большом и чужом городе, а для рекламы не было ни денег, ни мыслей, ни частот сарафанного радио.

Тюрин был на грани, требовались заказы. Докурив на ходу сигарету, он бросил окурок в урну, но вдруг понял, что это не урна, а бетонный вазон, в котором ничего не росло, кроме мусора. Мастер легко сорил словами, а вот вещами — никогда. Подсветив себе телефоном, он обнаружил окурок среди десятка других, а еще весьма любопытную и совершенно не похожую на мусор книгу. Открыв ее, Дима понял, что в руки ему попала странная база данных, принадлежащая какому-то мастеру-маньяку Жабину, знавшему о своих клиентах слишком много. Ну вот, например:

«Филин Сергей Иванович, тридцать пять лет. Разведен. Размер обуви сорок два, группа крови — первая положительная. Паталогический балбес. Любит рыбные котлеты и испанский шансон, беспринципный марксист. Задачи: увеличить доход клиента на десять процентов. Рекомендации: заменить прокладку сливного бачка, отыскать левый зеленый носок, сократить содержимое тюбика зубной пасты на треть, отрегулировать доводчик на шкафчике, заселить моль».

Тюрин, конечно, слышал, что в больших городах у людей и запросы большие, но чтоб такие… И как все это могло помочь увеличению доходов?

Вопросов было много. Например, как определить, какой носок левый. Да и многое другое настораживало. По-хорошему, ежедневник надо было выбросить, но отсутствие работы останавливало от этого шага. Тюрин сдался и позвонил клиенту по указанному номеру.

Абонент сильно удивился звонку и сказал, что никакого Жабина не знает и мастера не вызывал, но бачок действительно течет, и он будет не против ремонта. Тюрин был вне себя от счастья и сразу поехал на дело, тем более что все необходимое было с собой в рюкзаке.

Филин и правда оказался слабовольным марксистом. Сначала он заявил, что не будет потакать капитализму, а за услугу оплатит услугой, но потом понял, что ему лень заморачиваться, и согласился на деньги.

Дима поменял прокладку, затем, изучив записи Жабина, отыскал за стиральной машинкой носок и, сам не понимая зачем, тайком слил в унитаз пасту из тюбика. Моли у него с собой, разумеется, не было, а вот доводчик можно было и подшаманить. Нужен был только предлог. Тут Тюрин заметил, что у клиента два пальца на правой руке перебинтованы.

— А что у вас случилось?

— Да дверца у шкафчика какая-то странная. Открывать приходится с силой, а если не придерживать, может и по пальцам ударить, — он показал на бинты. — А на работе мне пальцы всегда нужны, я музыкант, знаете ли, играю в группе.

— Так давайте я отрегулирую, — предложил Тюрин.

— Так вы денег попросите.

— Так я наглеть не буду.

— Так и быть, делайте, — обреченно вздохнул музыкант и ушел в комнату.

Тюрин ослабил винты и стал собираться. Тут до него дошло, что музыкант теперь сможет лучше играть — так он, видимо, и повысит свой доход. Но какое дело до этого мастеру?

«Плевать, главное, что работа есть», — подумал Тюрин и решил набрать номер следующего по списку, чтобы договориться на завтра. Но пришлось ехать сегодня.

У семьи Качановых в квартире упала стена и накрыла дедушку. Так бывает, когда человек решается сам сделать перепланировку, не имея соответствующих навыков, как в случае с главой этого семейства. Хорошо, что стена была не несущая, а всего лишь межкомнатная перегородка из гипсокартона. Дедушка даже не проснулся, только перевернулся на другой бок и накрылся обоями как одеялом.

Тюрин заглянул в ежедневник. «Качановы: вредные, невоспитанные, уважают только силу и чувствуют чужой страх. Крайне скупы».

Что делать со стеной, и без всякой книги было ясно, а вот дальше следовали рекомендации: оттереть нагар с духовки, вымыть полы и почистить холодильник. Всё это, согласно записям, должно было решить извечный внутрисемейный конфликт. Никто из Качановых — отец, мать, сын и пес — не хотел прогибаться друг перед другом и быть поломойкой. Поэтому поломойкой должен был стать Тюрин.

В квартиру мастер зашел с криком:

— Пять минут у вас, шантрапа, на то, чтобы ввести меня в курс дела, потом вопросы задавать не буду!

Тюрин достал из рюкзака аккумуляторную болгарку, включил и злобно потряс ею над головой. Сработало. Стая приняла его сразу. И даже вожак, которого накрыло стеной, преклонил пожилое колено. Стену разобрали и вынесли на помойку все вместе. Потом Тюрин делал замеры, а Качановы в полном составе убирали квартиру. После мастер взял аванс и пообещал заказать материалы утром, а начать работы через три дня. До тех пор он запретил ссориться.

Ежедневник был потрясающим. Тюрин так изголодался по работе, что не мог нарадоваться. Этот Жабин, кто бы он ни был, явно был счастливым мастером. Столько заказов!

Утром Дима уже спешил на новый объект. Под мышкой он держал шахматную доску и вафельный тортик. Его новый клиент был настоящим коллекционным вином: поросшим вековой пылью программистом, никогда не выходившим в люди и не раскрывавшим дома окна. Такие затворники никому не открывают дверь и годами живут среди всякой рухляди. Но у Тюрина был ключик. Судя по записям, клиент обожал шахматы и был падок на сладкое. Дима вдрызг проиграл семь партий, но зато починил свет в ванной комнате. Теперь человек не разобьет голову о кафель, сможет наконец побриться и совершит важный звонок по видеосвязи. Его жизнь изменится.

Все эти фантастические последствия Тюрина не волновали, главное, что была работа, пусть и не всегда логичная. Книга требовала не только чинить, но и ломать. Например, Дима должен был явиться к одной порядочной семье, где все относились друг к другу с уважением, и сломать нос. Хорошо, что нос был из гипса и принадлежал искусственной голове. Хозяин дома был известным художником и готовил голову к выставке. Сломанный нос впоследствии придал скульптуре новый смысл и сделал ее главным экспонатом. Тюрин провернул это грязное дело под предлогом замены уплотнителей на окнах и дверях. Он не хотел заниматься вандализмом, но боялся, что если не выполнять требования книги, то удача отвернется от него. Правда, она и так скоро отвернулась.

База данных оказалась маленькой, всего-навсего десять человек. Тюрин с радостью взял бы больше, но увы. Контактов Жабина тоже не было и связаться с ним не представлялось возможным. Но вскоре Жабин сам вышел на связь.

— Мне тут доложили, что у вас мой ежедневник, — раздался в ночи голос неизвестного, когда Тюрин только-только закрыл глаза и еще не успел провалиться в сон.

— Что? Кто? — Тюрин схватился за болгарку, которую всегда держал под подушкой заряженной. — Вы Жабин?

— Верно.

Тюрин убрал болгарку и протянул руку.

— Вы что-то не сильно удивлены моим странным появлением.

— Не очень, — признался Дима. — Признаться, я так и думал, что книга не простая, а вы, очевидно, колдун-ремонтник.

— Я не колдун. Я техник судьбы. Мне тут зарплата пришла, несмотря на то что я уже две недели как не работаю. Думал, ошибка, а потом мне ваш личный техник доложил, что вы с моей тетрадью развлекаетесь.

— Ничего не понимаю. Какой еще техник судьбы? Какая зарплата? Если нужна книга, забирайте, толку от нее все равно уже нет, заказы кончились, — Тюрин показал на журнальный столик, где лежал ежедневник.

— Заказы не кончаются. Этих клиентов еще десятки лет обслуживать нужно, — холодно ответил Жабин.

— Де-сят-ки лет? Одних и тех же клиентов? — глаза у Димы горели огнем зависти. — Да это же золотая жила!

— Жила, ага, только не золотая, а канализационная. Ненавижу эту работу…

— Вы шутите? Да я бы всё отдал за ваше место!

— Правда? — удивился Жабин. — И вас не смущает количество клиентов?

— Смущает, — признался Тюрин, — маловато будет.

— Забыл сказать, что работать с ними нужно ежедневно! Есть, конечно, самое передовое оборудование и специальные препараты для обхода законов физики, но всё равно, это очень утомляет.

— Но работа постоянная?

— На сто лет вперед — гарантированно, — кивнул Жабин.

— А как к вам устроиться?

***

В понедельник утром в кабинете Гадова открылась дверь, на пороге стояли двое.

— Жабин! — не скрывая радости, промямлил Гадов. После того как он занял место начальника, жизнь превратилась в сплошной кошмар. — Даня, я так рад, что ты решил вернуться. Слушай, я тут поговорил с ребятами, они готовы парочку клиентов у тебя забрать, только, прошу, вставай обратно в строй.

— Не встану.

— Тебе зарплату повысят! — Гадов пошел ва-банк. — Скажи — сколько?

— Я сменщика нашел, — показал Данила на Тюрина, вооруженного болгаркой. — Человек рвется в бой, просит дать работу. Уже прошел стажировку.

— Хотите работать у нас? — сиял от счастья Гадов, который сам был в одном шаге от увольнения.

— Хочу, — подтвердил Дима Тюрин. — Только у меня есть одна просьба…

— И этот с просьбой, — цокнул языком заместитель. — Еще не успел устроиться, а уже условия ставит! — но, вспомнив о своем положении, все же согласился выслушать. — Ладно, говорите, что там у вас? Господи, скорее бы уже начальство вернулось…

— А можно мне еще парочку клиентов в базу?

— Еще клиентов? — выпучил глаза Гадов.

— Да. И вы там что-то про повышение зарплаты говорили. Если что — я сразу согласен!

серия рассказов Техники судеб в этом году выпущу книгу, чтобы не пропустить ее выход, подписывайтесь на телегу https://t.me/RaynAlexandr

Александр Райн

Иногда что-то невыразительное и незначительное может так сильно повлиять на тебя, что от этого закружится голова и жизнь пойдёт в совершенно другую сторону. И после обязательно задумаешься, а стоило ли вообще в это вникать.

Витюша проснулся в начале четвёртого. Подслеповатые глаза медленно блуждали по потолку и остановились на тёмном пятне. Потом он снова закрыл их и так, оставаясь в блаженной прострации, почему-то стал вспоминать вчерашний день.

Проходя через соседний двор, Витя взглянул на траву, бурно проросшую через песчаник, и понял, что будет скучать по ней. Будет скучать по теплу и долгому солнцу, которое за лето сделало его кожу смуглой и выбелило волосы.

Исход августа был необычайно жарким. В голове неприятно гудело, а в носу больно саднило и хлюпало. Он только что подрался с Женькой Большаковым и Димкой Хлыстиным, которые были на год старше. Повод был пустячным: не поделили, кто первым будет кататься на чёрте, что был одной из четырёх фигур на карусели, недавно установленной дядей Петей на пустыре.

Дядя Петя, а точнее Пётр Фёдорович Долгин, был очень деятельным человеком. Несмотря на то что он работал сантехником в местном ЖЭКе, его интересы простирались далеко за сферу деятельности. На памятном пустыре за это лето он успел поставить три лавки, песочницу, которую администрация долго не хотела заполнять песком, и эту злосчастную карусель. А карусель, надо заметить, была замысловатая. Необычные звери стояли на большой круглой плоскости, приглашая на свои спины детвору, которая с радостью пользовалась такой возможностью.

Первым животным был пингвин с большими, смешно растопыренными крыльями. Со стороны могло показаться, что он хочет взлететь, но не может этого сделать из-за грузного тела, перевешивающего его страстный порыв. Вторым зверем был лев с веснушчатым смеющимся лицом мальчишки. Третьим животным, стоящим между человеком-львом и взлетающим пингвином, был лось. Но он был таким маленьким, что больше походил на пони, у которого выросли гигантские ветвистые рога, опасно склонившие его голову. Четвёртым был тот самый чёрт.

И хотя всем троим было куда усесться, всё равно вспыхнула драка. И Женька, и Витька хотели сесть на страшную, безобразную живность с высунутым красным языком. Димка всегда был в услужниках у Большакова, поэтому они напали вдвоём. Виктор потрогал языком изнутри щёку. Оказалось, что прилетело ещё и туда. От прикосновения боль вспыхнула и стала медленно угасать.

С солнечной полянки, что была на торце одного из домов, неслись радостные крики и возгласы. Пятеро малышей живо крутились вокруг себя и через некоторое время с гиканьем падали на траву, потом вновь вставали и начинали своё вращение. Витя подошёл ближе и остановился. Его чем-то заворожила эта игра, и даже захотелось тоже встать меж ними и закружиться. И тут до него донёсся звон колоколов. Звуки легко неслись, наслаиваясь и перекрикивая друг друга. И вот тогда Витюша не выдержал и, подойдя поближе к детворе, закружился сам. В глазах моментально всё поплыло и смешалось в одно круговое разноцветное пятно. Голову напекало солнце, голоса малышей не смолкали, а он видел только прочную цилиндрическую стену вокруг себя. Но скоро, как ему показалось, загудевшие от усталости ноги подкосились, и он плавно улёгся на траву. Остановившись, Витя увидел, что вокруг никого уже нет и день катится к закату. В голове было легко, и боль совсем пропала, словно её и не было. Витюша встал, отряхнулся и пошёл домой.

В квартире всё было как всегда. Мама с бабушкой сидели на кухне и что-то обсуждали. Наскоро поужинав, он чмокнул обеих в щёки и отправился спать.

Следующий день Витя тоже провёл в кружении, но только на этот раз ушёл подальше, чтобы его никто не видел. Поляну он нашёл идеальную. Ровная земля, поросшая тёмным клевером, была окружена густо разросшимся шиповником, а вслед за ним хаотично росли высокие берёзы. Сегодня Витюша, как и вчера, тоже прокружился до самого вечера. И так стало повторяться каждый день. Он уже видел в этом какую-то жизненную, чуть ли не физиологическую потребность, сравнимую разве что с питанием.

Скоро началась школа. Скучные дни сменяли друг друга, и только после занятий Витюша начинал по-настоящему жить, продолжая свои кружения. Вскоре он заметил, что для того, чтобы заниматься этим, ему нет необходимости куда-то идти или совершать эти движения телом. Витюше стало достаточно начать представлять, как он кружится, и он тут же впадал в это блаженное состояние. Теперь он кружился всегда: и во сне, и просыпаясь для того, чтобы вновь пойти в школу. И в школе на всех уроках он беспрерывно кружился. Теперь сами собой находились ответы на все вопросы — и на те, что задавали другие, и на те, что возникали у него самого.

В конце года, когда все готовились к Рождеству, в ночь с пятницы на субботу, ему открылось невероятное. Не прекращая своего кружения, он понял, что весь мир существует только потому, что он вращается. Он, Виктор Вадимович Хлебцев, ещё совсем такой юнец, двигает мир. Это было сногсшибательно, невероятно и попахивало манией величия. Потом он понял, что занимался этим всегда, только полностью не осознавал этого. Отчасти во снах ему приоткрывалась правда, но как что-то нереальное и не очень внятное. А теперь Витюша, дыша полной грудью, понимал, что на нём такая ответственность и что впредь ему предстоит с этим знанием жить. Он даже заплакал от всего нахлынувшего.

Витюша не понимал, хорошо ему от этого или плохо. Куча мыслей наваливалась разом, и он в растерянности не мог разобраться в своих чувствах, продолжая двигать жизнь.

Прошло ещё полгода, всё оставалось по-прежнему. Витя учился в школе, но так и не смог ни с кем сблизиться. Одноклассники сторонились его, замолкая на переменах, когда он проходил мимо. Но это его не беспокоило. Вечерами он запоем читал книги — они переносили его в дальние страны и давно прошедшие времена.

Однажды в городской библиотеке он случайно наткнулся на книгу в красной обложке без надписи и прихватил её. Вместе с этим он взял «Тартарен из Тараскона» Доде и томик Стругацких, где были «Гадкие лебеди» и «Улитка на склоне», которые он давно хотел прочесть, и с нетерпением ждал, когда книжка освободится. Дома же оказалось, что за красной обложкой скрывается роман некоего Самшита Винициале под названием «Если открыть глаза». Там говорилось о дервише Джалалуддине Руми, который нашёл дорогу к Богу. И, к своему удивлению, Виктор обнаружил, что Руми и его последователи тоже занимались теловращением с непрерывным повторением молитв.

Тут за стенкой в кухне послышались голоса бабушки и мамы:

— Светка, посмотри, каким он стал. Ну словно дурачок ходит и улыбается. Уже почитай год так. Может, его к батюшке сводить? А то, не ровён час, и рот начнёт невпопад открывать, и слюну пускать будет на брюки. Светка, что делать-то будем? Вижу, ненормальный он стал, как есть идиотиком сделается!

— Мам, да брось ты, всё с ним нормально! Учится он замечательно, на собраниях его хвалят, в пример всем ставят…

— Так у него ни друзей, ни подружек, один как перст! Всё книжки свои читает!

— А он не слышит?

— Да спит, поди, уже времени столько. Что делать-то?

— Ма, я не вижу никаких проблем. Ну мечтательный мальчик. Может, он как Байрон или Пушкин, одинокий поэт, чистый душой и помыслами. Ну у всех же своя жизнь. Он хорошо развивается, в меру ест, в соревнованиях спортивных участвует. Что ещё нужно?! Надо не мешать ему жить, вот и всё.

— Может, это всё оттого, что Вадик от тебя ушёл? Может, Витенька переживает так?

— Мам, давай не будем об этом…

В эту ночь Витя не помнил своих вращений. Что-то в нём поменялось. Закрыв глаза, он быстро провалился в небытие.

А скоро вновь должно было начаться лето и долгожданные каникулы. Когда всё время принадлежит только тебе и ничто не мешает кружиться осознанно. Но в последнюю неделю учёбы всё омрачило очередное столкновение с Большаковым. К концу года он стал полностью соответствовать своей фамилии. Женька вытянулся на целых пять сантиметров и располнел. Его живот, как и у весёлого божка Хотея, грозно выпячивался вперёд, словно воздушный шарик, засунутый под рубашку. На этот раз дрались они один на один. В первую же минуту Вите рассекли губу и больно ударили по носу. А потом от очередного удара он увидел звёздочки и рухнул на землю. Двое зевак, сплюнув, сказали, что он слабак, и все, кроме поверженного Виктора, разошлись восвояси.

— Вот, блин, толстый утырок, ушлёпок дебильный! Вот возьму и остановлю всё!

Но тут у него в голове понеслось и прочее: «А если всё остановить, то и мамы, и бабушки не станет, никого и ничего не будет на свете, да и света самого не будет, наверно! Нет, нужно всё продолжать! А Большаков, ну, что поделать, пусть себе живёт». От этих мыслей и своего могущества Витюша немного повеселел и, отряхнувшись, медленно пошёл домой.

Всё было вроде бы как всегда, но что-то внутри у него, на заднем плане, зудело. Что-то или, вернее, кто-то хотел сообщить ему нечто важное. Вслушиваясь в себя, он понял, что обида не отпускает его, ненаказанная несправедливость гложет. Ведь как всё произошло: он просто выходил из раздевалки и нечаянно задел сумкой с обувью этого монстра Женьку и даже извинился. Но нет, тот сказал, что этого так не оставит, и они пошли драться за гаражи.

Дома Витюша, не пообедав, закинул портфель под стол и улёгся в постель. Мама была ещё на работе, а бабушка, наверно, ходила по магазинам с Зоей Семёновной. И тут он закружился вовсю. Глаза закрылись сами собой, и он попал в пустоту, где в центре был только он один и продолжал своё теловращение. И это уже было даже не тело, а какой-то шар, что-то сверхживое и священное. А потом этот шар-Виктор столкнулся с ещё каким-то шаром, и они разлетелись в разные стороны. И летели они долго в этой пустоте, и казалось, что полёту их не будет конца.

Мама Вити, Светлана Игоревна Хлебцева, зашла в комнату к сыну и застала его сидящим на кровати с открытыми остекленевшими глазами, смотрящими в зеркальную дверцу платяного шкафа.

— Витя! Сыночек, что с тобой?!

Она присела к нему и обняла. Виктор не двигался и ни на что не реагировал. Светлана Игоревна пробовала раскачать его, но всё было тщетно. В комнату вошла бабушка и, посмотрев на внука, пошла звонить в скорую. И в тот момент, когда Витюшу выносили из подъезда, его полёт остановился. Теперь он молча стоял в пустоте и смотрел на своего двойника, который, в свою очередь, смотрел на него.

Виктор лежал в палате в глубоком забытьи. Кома длилась уже неделю, и все попытки врачей вывести его из неё были безуспешными.

Копия Вити протянула руку и потрогала его.

— Ты такой же тёплый, как и я. А ты кто?

— Не знаю, наверно, я Бог.

— Нет, ты точно не можешь быть Богом!

— Почему? Я вращаю этот мир, и потому он существует.

— На самом деле все вращают этот мир, просто не все это понимают. Тебе удалось это осознать — вот и всё. Так кто же ты?

— Я Витя… А кто же тогда Бог?

— Бог существует только тогда, когда человек открывает глаза… Бог — это миг проявления жизни. Миг есть, и его нет одновременно.

— Ну ведь кто-то же проявляет этот миг, кто-то же за это ответственен?

— Вопрос неправильный. Нет того, кто проявляет его. Я же уже говорил, что миг есть и его нет, и проявляет он сам себя.

— Как так может быть?

— Не знаю…

— А ты кто?

— А меня нет, разве ты этого ещё не понял? Крути дальше свою жизнь, я пошёл.

И когда этот некто, так похожий на Витю, отвернулся, глаза открылись. Виктор смотрел в потолок, пытаясь вспомнить, как он здесь оказался, но в памяти ничего не было. Руки слабо ощупали затёкшее тело и попытались откинуть одеяло. После нескольких попыток им удалось его стащить до середины.

За окном вставало солнце, и его лучи уже упали на пол, просочившись между щелями в жалюзи. День упрямо двигался вперёд, и каждый невольно способствовал этому, кружась вокруг себя в бесконечном танце жизни.

Редактор: Ирина Курако

Корректоры: Александра Каменёк, Катерина Гребенщикова

Другая художественная литература: chtivo.spb.ru

Стоянку они сначала унюхали. Лай домашних псов и человеческий гомон слышался за несколько километров. И еще не видя стойбища Димка представлял его объем. Громадный и невидимый, возникший посреди заснеженных сопок волей одного единственного человека.

Они вскарабкались на очередную вершину и Конашевевич опешил. Город из яранг и чумов. Протянутые линий электросетей. Ворчание и рявканье генераторов, пестрота нарядов, визг тормозов снегоходов, всеходы, вагончики передвижных магазинов.

- Град великого тюрка.- улыбнулся Мишка и протянул Димке бинокль:

- Смотри. Вон там яранга Великого Шамана.

- Ого!

То не яранга, а настоящий дом. Большая, обнесенная забором на колья которого воздеты оскаленные человеческие и песьи головы. Страшит Юрка. Не шаман был, а вождь. И вождь далеко не дружелюбный потому что город его построенный с умом и толком моментально мог встать на сани и дрыснуть во все стороны, что бы позже собраться в новом, выбранном главою месте. Оставив только шеренги машин и людей вооруженных до зубов.

- Ты только это…Тут не рассказывай особо зачем пришел. Местный люд шуток не понимает.

Смыкались над головой снежные дуги с вершин которых смотрели охранники. Соловец махнул рукой  и они беспрепятственно шагнули под недружелюбную сень городских укреплений.

- Что там? Видать что, а Раечка?

- Сейчас, расковыряю чуть по ширше.

На них напали совершенно неожиданно, будто восстав из снега и пригрозив автоматами погрузили всю партию на всеход увязав по рукам и ногам. Водителя и Сережу пытавшихся оказать сопротивление хорошо приложили прикладами. Кирилла, будто зная ушлость данного индивида единственного закрыли в железные наручники американского образца. Стянув руки до черезвычайности. Но даже из такой позиции он не терял присутствия духа:

- Это могут быть охотники за выкупом. Были бы разбойники уже убили б.

- А если люди шамана?- сиплым от страха голосом спросил Герман.

- А вы о плохом не думайте. Надо насыщать эфир позитивным мышлением. - Кирилл Евлампиевич неловко повернулся на бок сжимая и разжимая затекшие кисти рук:

- Ну что там, Рай?

Раечка которая смогла подняться на ноги подпрыгала к маленькому обледеневшему окошку и тщательно дышала на него в попытках сделать глазок:

- Через реку плывем. Четыре всехода и наш, пятый значит. Больно богатые охотники за выкупом.

- Значит не охотники. - призадумался матерый проводник:

- Ну, ничего. И по хуже ситуации были.

Транспорт тряхнуло и Рая кулем упала обратно больно ударившись затылком. Рита тихонько заплакала. Кирилл оперся о обморочное тело дяди Юры и сел:

- Понимаю, лежать связанным словно сардельки так себе удовольствие. Но товарищи, что если мы действительно нашли месторождение, но до нас его нашел кто-то другой?

- Китайцы? - Франциск ожесточенно чесал щеку прислонясь к трясущейся стене.

- Может и китайцы. Не просто так же за нами следили почти неделю. Я то, наивный думал наша разведка практикуется.

- Если китайцы, то никому ни слова. Они как только узнают про леннит, то сразу  убьют. Девочки, вас особенно касается.

Рая тихонечко завыла.

Их везли три дня. Над пленниками не издевались, водили до ветру, давали есть и пить. Но лица закрытые балаклавами и темными очками не выражали никаких эмоций. Похитители даже между собой не разговаривали. Неизвестность жгла хуже каленого клейма.

Наконец машины с грохотом поехали по наклонной поверхности, да такой, что экспедиция сгрудилась помимо своего желания. Все застонали и заохали. Рая превозмогая закон тяготения снова прильнула к окну:

- Нас везут по тоннелю. Кажется, мы под землей.

Свет мигнул и вагончик погрузился во тьму. Тоненьким лучиком мигал таинственный свет тоннелей попадая в протертое Раей пятнышко. Свет этот проходился по пленникам будто лезвием.

Рита тихо всхлипнула:

- Холодает.

Холодало, не то слово. Они сбились вокруг ритега сохраняя драгоценное тепло. Все ж знают, что радиация убивает только тех кто ее боится. Так экспедиция больше боялась замерзнуть до смерти. Изморозь покрыла иголками совершенно все предметы и вырастила сверкающую бахрому на прибранных к стене гамаках. Стало больно дышать. Люди быстро перестали чувствовать руки и ноги.

Наконец машина остановилась и дверь открыли выволакивая пленников не ловко подхватив их под руки. Они оказались в бункере с бетонными стенами и потолком. Из хороших новостей, в этом помещении оказалось на порядок теплее чем в вагончике.Из плохих они все еще находились в полной власти похитителей.

Их провели мимо ряда дверей и закрыли в небольшой камере, где наконец-то сняли путы. Все со стоном и проклятьями начали растирать руки и ноги. Над головой тускло мигала лампа дневного освещения. Между двух рядов пахнущих карболкой нар шумела батарея парового отопления.

- Приплыли. - Франциск с бранью поднялся на ноги и подошел к двери с окошком посередине. Ожидаемо, окошко было закрыто:

- Ну, и где мы?

- Как правильно сказала Раечка, где-то глубоко под землей. В одном из укрепленных корпусов чрезвычайного режима.

- Так мы не семена и не эмбрионы. Зачем партия геологов понадобилась группе сохранения?

- А вот это меня и самого изумляет. Сохранисты всегда были немного не в себе, но эти вели себя хуже коркуморов, ей богу. 

Все печально замолчали. Рассевшись по нарам люди погрузились в невеселые думы.

- Мне сразу не нравилась эта партия.- ворчал Франциск:

- Поставили во главу какого-то парня зеленого, который бросил людей и скрылся в неизвестном направлении. Тут черти что произойти может.

- Интересно нас искать будут?

- Должны. Но у нас все делается не так чтобы мгновенно.

- Ой, товарищи…Смотрите, товарищи!

На взволнованный голос Риты обернулся только Кирилл Евлампиевич. Рита показывала на стену. На ней выцарапанная по казенной зеленой краске царила небольшая лаконичная надпись:” Они убивают.”

Яранга Юрки стояла на вершине сопки. Димка удивился, никакой охраны. Учитывая как охранялось стойбище, сам Великий Шаман стоял открытый всем семи ветрам.

Сердце похолодело, ничего не боится. Ничего и никого.

Мишка обмел пимы веничком и откинул полог:

- Здорова хозяюшка. Гостя к тебе привел.

- Мишка! Ты какими судьбами? Недавно ж виделись.

Девушка шагнувшая навстречу поразила Димку будто молния. Нечеловеческая красота Ониратту оставляла равнодушным только Юркину душу, для которого внешнее всегда было наносным, изменяющимся и временным.

- Димка! Правда, Димка! - она обвила его шею руками и прижалась:

- Живой. Как я рада. Как будет рад…- она осеклась. Словно произносить вслух имя шамана для нее было непосильной ношей.

Закрутилось обычное. Раздевайтесь, присаживайтесь. Запыхтел свою деловую песню чайник, тело отогревалось и млело.Общий полог в Юркином доме большой и светлый. Чувствовалось состоятельность и Димка невольно вспомнил старую Юркину комнату. Дух побратима пропитывал каждую вещь, каждую тряпицу.

- А где хозяин? - спросил Мишка дуя на жестяную кружку.

- Он мне не отчитывается. Но как вы нас нашли?

- Это не сложно.- улыбнулся Конашевич:

- Язык до Киева доведет, а до вас и подавно. Но как ты выросла, превратилась в настоящую женщину. И не скажешь, что Юрка за плечом в корзине таскал.

- Да, было дело. Только я для него так и осталась зверушкой в корзине. Слова не дает. Не слушает. За что люблю только, непонятно.

- Его невозможно не любить. - тихо прогундосил Мишка:

- Спаситель, избавитель. Его нужно любить.

Ониратту спокойно погладила Мишку по плечу:

- Да-да, все так. Не волнуйся. Как семья?

- Жена. Дети. Как у всех. Хорошая семья. Моя. - Мишка клевал носом. Димка который еще не успел отпить чая подозрительно отставил кружку:

- Ты что туда намешала?

Девушка сверкнула антарацитовыми глазами:

- Умный какой. Травок намешала. Я что не понимаю зачем ты пришел?

- Я поговорить пришел.

- Много таких разговаривать приходило. Думаешь, ты первый? - от ее радушия не осталось и следа. Димка напрягся.

- Я никому не дам его обидеть.

Конашевич перехватил руку в которой блестел узкий обоюдоострый нож. Ох и сильная оказалась эта хрупкая на вид. В борьбе, девушка повалила его на спину. Лезвие медленно, но неумолимо приближалось к шее.

- Прекратить базар! - Юрка одной рукой подхватил девушку выбросив ее в глубину яранги:

-Ты что тут устроила?!

…

- Понятно, - ответила Светлана и выключила телефон.

Потом подумала и внесла номер в черный список. Она не стала говорить бывшему, что он сам хотел "провести время с сыном". Настаивал на этом. Наобещал Димке море всяких удовольствий. А теперь назад пятками.

А мальчишка ждал. И приключений, и общения с отцом. Хотя последнее время Светлане казалось, что общения сын жаждет все меньше и меньше.

Женщина с тоской посмотрела на часы. Почти двенадцать уже, а у родителей соответственно час ночи. Звонить поздно.

Светлана отправила смс.

"Позвони мне, как проснешься" и отправила отцу. Она, в общем-то, не сомневалась в его ответе, родители очень любили единственного внука и с удовольствием приютят Димку на пару недель. Другого ничего она так быстро придумать не могла.

Взять мальчишку с собой? Она могла. Все документы готовы. И загранпаспорт, и разрешение на выезд от второго родителя. Но что он будет делать в гостинице целыми днями? Она поедет работать.

Телефон зазвонил снова. Отец!

- Привет, папуля. Ты чего не спишь так поздно? Что-то случилось?

Отец засмеялся.

- Ничего не случилось. Роды у нас тут.

- Роды? У кого?

- У Маньки. Нам с матерью поздно уже. Пара козлят родилась, вот я и не сплю. А у тебя, что не так?

Светлана рассказала, что бывший не сможет взять сына в поездку, а у нее работа.

- Улетаю завтра на две недели. Можно Димку к вам привезти?

- Привози, конечно. Когда?

Светлана прикинула. Ехать три часа. Рано утром даже меньше, трасса будет пустой. Возвращаться она будет дольше, но у нее самолет в час дня. Море времени! Хорошо, что отец сегодня позвонил.

- Часам к семи приедем.

- Жду, дочка.

Светлана попрощалась и пошла в комнату к сыну. Взяла приготовленные вещи. Нужно было кое-что заменить. Село это не отель в пять звезд. Кроссовки, куртка, футболки еще, чтобы маме не стирать.

- Мам? Ты чего? Я все собрал же.

Димка проснулся и, зевая, стоял в дверях. Светлана повернулась к нему.

- Папа… папа не может взять тебя с собой, он… занят, - сказала она, - поедешь к бабушке с дедушкой.

Сын посмотрел на нее. Он не стал задавать вопросы.

- Понятно. Когда поедем?

"Он отреагировал в точности, как я сама. Без истерик. Совсем взрослый становится", - подумала Светлана.

- Ты поспи еще, а в четыре поедем, - сказала она.

- А ты успеешь назад? Может, сейчас, пока машин нет, а ты вернешься и отдохнешь? – предложил сын. – Я все равно не засну теперь, - вздохнул он.

Светлана подумала. Логично.

- А давай. В машине подремлешь. Посмотри, что еще захватить хочешь?

Она отправила отцу смс: "Едем сейчас". Получила ответ: "Ждем".

Димка в это время рылся в столе, сунул в сумку пару каких-то штуковин. Добавил ноутбук.

- Да вроде бы все.

- Тогда одевайся и поехали.

Добрались они быстро и спокойно. Димка всю дорогу продремал. Когда они свернули с трассы на проселок, и начало ощутимо потряхивать, он проснулся. Уже начало светлеть. К селу подъехали, когда встало солнце.

Светлана остановилась на высоком берегу речки.

Она вышла, потянулась, потом обернулась к сыну, который тоже выбрался из машины.

- Мальчики налево, девочки направо, - скомандовало женщина.

Димка засмеялся и пошел в указанном направлении. Через пару минут он вернулся и подошел к матери.

Светлана стояла над водой, обхватив себя руками – было довольно прохладно.

- Эх, Димка. Я бы сама хотела здесь побегать, - сказала она, - детство вспомнить. Полазить.

- Где полазить?

- А вон там!

Она показала на деревья на другом берегу реки, за которыми виднелись развалины какого-то строения.

- Мы в детстве там подземный ход искали, - с мечтательной улыбкой сказала она.

Потом передернула плечами.

- Бррр, ладно, едем. Жалко только ничего вкусного не привезли бабушке с дедушкой.

Через десять минут они мягко подъехали к воротам. Село уже начинало оживать. Там и сям слышалось мычание коров.

Ворота распахнулись.

- Папа, мама!

Светлана обняла стариков. Димка вытащил большую сумку и занес во двор.

- Здравствуйте.

Бабушка Даша обняла внука. Всхлипнула. Вырос-то как! и повела в дом. Светлана пару минут поговорила с отцом. Обсуждать долго им не было необходимости. Отец был в курсе проблем дочери.

- Ничего, бизнесвумен, - как всегда, поддразнил он Свету, - все в порядке будет.

- Ладно, поехала я. Это Димка предложил ночью отправляться, так что я вернусь и еще отдохнуть успею. Сынок! До свидания.

Димка выскочил из дома уже без сумки. Обнял мать.

- Не скучай! Звони! – почти хором сказали они друг другу и засмеялись.

Светлана еще раз обняла родителей и отправилась назад.

Димка приезжал в село с матерью не один раз. Светлана не забывала родителей. Димка даже оставался один раз без матери, правда, всего на пару дней и когда ему было пять лет.

Тогда он мало что запомнил.

С бабушкой и дедушкой он разговаривал по скайпу довольно часто, но вот так как сейчас, было совсем другое дело. Димке было немного неловко.

- Мееее, - донеслось из сарая.

- Мррруууу!!! – послышались с крыши соседнего дома кошачьи вопли.

Димку окружили полузабытые звуки и запахи.

- Давай-ка спать, внук, - сказал ему дед, - устал, поди, ночью ехать. А встанешь, там и поговорим. И решим, чем займемся. Лады?

Димка кивнул. Посмотрел на следы от джипа матери на пыльной деревенской дороге и зашел в ворота.

Спать ему и в самом деле еще хотелось. И подумать. Так все внезапно переменилось. Вместо отеля – село. Он не то чтобы сильно расстроился. Хотя – да, конечно. Планировал поплавать с аквалангом. Димке нужно было привыкнуть, сжиться с новой реальностью.

Он вздохнул и снова зашел в дом, разделся и лег в кровать с непривычно огромными подушками. Прислушался еще раз к непривычным звукам. "Отель без звезд", - подумал мальчик.

Бабушка разговаривала с кем-то в сарае, дед шуганул возмущавшихся котов на заборе. Один из кошаков зафыркал где-то совсем близко.

Димка уже не видел, как кот заскочил в окно, пообещав сопернику напоследок, что они еще поговорят. Без свидетелей!

Глава 2

Димка проснулся почти в полдень.

Он зевнул, потянулся. В первый момент не понял, где находится. Потом все вспомнил и схватил телефон, чтобы посмотреть, сколько времени. Обрадовался, что позвонить матери до отлета еще успевает.

Светлана ответила быстро.

- Ма, привет. Как доехала?

- Хорошо, Димка. И даже выспалась.

Они поболтали немного.

- Все. На посадку объявили. Не скучай, сынок. Бабушке и деду привет.

Димка выключил телефон. Выбрался из перины, в которой буквально утонул и вышел в большую комнату. Там никого не было. Он почувствовал, что надо ему... и где тут местные удобства? Забыл, блин, но явно не в доме. Да уж, это не пять звезд.

Димка выскочил во двор. Там тоже никого не было. Мальчишка покрутился и, отбежав подальше от дома, пристроился в кустах. Внезапно раздался возмущенный мяв и из-под куста смородины вылез кот.

Димка чуть не подпрыгнул. Он довел дело до конца, подтянул шорты. Потом присмотрелся к коту.

- Да на тебя и не попало ни капли, сам, небось, тут удобряешь.

Кот фыркнул, укоризненно посмотрел на мальчишку.

"Я – кот. Мне туалеты не положены. И я за собой закапываю, между прочим!", - было написано на его морде.

- Ну, прости. Я только приехал, - оправдывался Димка, - ночью. Забыл, где здесь что.

Кот побил себя хвостом по бокам. Снова фыркнул, почесался. Потом примирительно муркнул, словно согласился на первый раз простить незнакомого пацана. Димка немного отошел и присел, протянув к коту руку. Кот ему понравился. Он был молодым, но уже крупным зверем. Год назад, когда они с матерью последний раз приезжали, этого кота у бабушки с дедом не было.

Димка не мог бы его не заметить. Он любил всякую живность и давно хотел себе собаку. Мама пообещала, но позже. Они как раз тогда разошлись с Петром. Светлана даже предполагала, что это муж, бывший муж, накапал ребенку на мозги, чтобы ее позлить.

- Дима, а кто с ней гулять будет? Я на работе. Лето пролетит быстро, а потом ты целый день в школе и на тренировке. Не сможет пес целый день быть один. Зачем мучить животное?

Димка подумал и согласился. Сейчас глядя на рыжего котяру мальчик подумал, что, может, не собака ему нужна, а кот? Они более независимые и гулять с котом на улице по три раза в день не нужно.

- Тебя как зовут? – спросил он, когда кот сменил гнев на милость, подошел и потребовал, чтобы его почесали за ушами.

- Дима! – послышалось от дома, - ты где?

Димка выпрямился.

- Я здесь. Мы здесь, с котом!

Он вернулся к дому. Кот прибежал за ним, справедливо полагая, что сейчас этого мальчишку будут кормить и ему тоже перепадет что-нибудь.

Бабушка показала Димке, где умывальники и туалеты. Оказывается, он был не совсем прав. Светлана позаботилась о родителях и сзади дома прошлой осенью появилась небольшая пристройка как раз с удобствами. Но сохранились и старые.

- Хочешь там, - сказала бабушка, - насос поставили, нагреватель. Хоть в ванне мойся. Мама твоя уговорила.

Она улыбнулась, вспоминая, как дочь убеждала их.

- Не молодые, воду в баню таскать.

Старики согласились. Зимой оказалось и, правда, удобно, но летом они пользовались тем, к чему привыкли.

Димка нашел щетку, пасту. Пока мальчик занимался гигиеной, кот нетерпеливо топтался на веранде, явно думая, что у людей слишком много заморочек. То ли дело он – вылизался и порядок.

- Ты уже получил свое! – ворчала бабушка. – Сливки свежие кто пил, Рудый?

- Почему Рудый? – спросил Димка вытираясь.

-А фильм такой есть, польский. "Четыре танкиста и собака". Там так называли танк. А кот настырный. Молодой же совсем, а лезет везде как тот танк, дерется, - объяснила бабушка, - вот дед и назвал его пару раз так, еще мелким совсем. А кот запомнил.

Димка засмеялся, усаживаясь за стол. Фильм он сам не видел, мама рассказывала.

"Надо найти и посмотреть", - решил Димка.

Рудый подобрался к нему под столом, ткнулся мокрым носом в ногу: делись. Димка посмотрел на стол. Яичница, свежий хлеб, сливки.

- Как я тебе дам? – шепотом возмутился он, потом макнул палец в мисочку со сливками и протянул коту.

Тот быстро облизал палец. Еще.

Бабушка махнула полотенцем.

- Уйди, Рудый. Дай внуку поесть.

Кот фыркнул, но удалился из кухни и, усевшись на перилах веранды, принялся сердито шевелить хвостом.

Димка расправился с яичницей, сжевал ломоть свежего деревенского хлеба, запивая вкусными сливками, и отодвинулся от стола.

- Спасибо, баб. Наелся.

- На здоровье, внучек.

Димка вылез из-за стола. А что теперь делать? Он вытащил телефон. Матери в сети не было, она еще не добралась до места.

Если бы полетел с отцом, то сейчас купался бы в море уже. Дома бы он залип в какой-нибудь игрушке. Можно и здесь, сеть хорошая.

Димка поискал взглядом кота, но тот уже куда-то смылся. Взгляд скользнул на улицу, окунулся в непривычно сочную зелень.

- Иди, погуляй. Сейчас мальчишек больше в селе, найдешь, с кем поиграть. Кроме местных, внуки ко многим приехали.

Димка кивнул, спрятал телефон и вышел на веранду. Он вспомнил то место, где они с матерью останавливались, и решил пойти туда, разглядеть, как следует, развалины.

Он вышел за ворота и осмотрелся. Улица была явно не центральной. Неширокая, почти вся заросшая травой. Выделялась из зелени только узкая колея рыжеватой глинистой земли.

Около заборов ходили важные куры. Заорал петух, мимо мальчика проследовала целая толпа гусей. Вожак остановился и предостерегающе зашипел. Потом величественно потопал за остальными.

Димка подумал, что гуси отправились на речку и пошел следом за ними. Он оказался прав. Гуси ловко проскользнули между заборами, и Димка неожиданно оказался на берегу. Он снова огляделся. Ехали они явно с другой стороны. Не заблудиться бы! Не будут же гуси ему дорогу показывать.

Птицы уже заходили в речку, но Димке здесь купаться не захотелось. Берег был низким и истоптанным. И на пляж явно не походил. Река разлилась широко и вся была покрыта гусиными стаями.

- Привет! Ты к бабе Даше приехал?

Рядом с ним стояла девчонка. Димка кивнул.

- К бабушке Даше и дедушке Тимофею, - уточнил он.

- Само собой. Я Наташа. Пошли, я покажу, где купаться можно. Здесь стадо перегоняют на ту сторону. Мелко и грязно.

- Пошли.

Наташка нырнула в тот проулочек, откуда Димка вышел следом за гусями. Еще
пара узких тропинок, и скоро они оказались в более цивилизованной части села. Здесь был асфальт и несколько магазинов.

Они пересекли улицу, миновали большое здание за забором из металлических решеток. Кроме здания там был виден стадион.

- Школа? – уточнил Димка.

- Ага. Новая. Построили три года назад. Школа и интернат, - кивнула девочка.

- Зачем интернат? - удивился Димка.

- Наше село большое, - объяснила Наташка, - в интернате живут те, кто из маленьких деревень приезжает.

В это время они вышли на косогор и Димка смог увидеть большую часть села.

"Прям громадное!", - усмехнулся он про себя.

Но девчонка усмешку уловила и надулась.

- Не все в столице живут, - обиженно заявила она, останавливаясь.

- Да я и не сказал ничего, - ответил Димка, посмотрев на нее честными глазами. - И не думал даже.

- Ага. Не думал он. У тебя все на лице написано!

Наташка независимо передернула плечами и пошла вдоль берега. Скоро она остановилась.

- Здесь самое лучшее место. Песок специально привозили весной, пляж устроили. Мы вон оттуда пришли, - она показала направо, - вниз по течению там переправа и стадо поят. А здесь чисто. Дальше не ходи, там омуты есть. Ну, будешь сейчас купаться?

Димка подумал. На море он бы переоделся, а здесь его плавки вполне соответствовали обстановке.

- Буду, - решил он.

Вода поманила к себе, но сначала он посмотрел за реку и увидел показанные матерью развалины.

- А там что?

Наташка посмотрела и пожала плечами.

- Кто говорит, монастырь был. Давно. Кто – имение чье-то.

Девчонка спустилась к воде, сдернула сарафанчик и с разбегу плюхнулась в воду, подняв кучу брызг.

Смотреть приходилось против солнца, глаза слепило и, кроме этого, стало жарко. Димка решил отложить разглядывание на потом и тоже устремился к речке.

Сначала они плавали вдвоем, потом подошла целая ватага ребят примерно их возраста. Они быстро перезнакомились.

Глава 3

Димка обычно быстро сходился с ребятами. Этот раз не был исключением. Он не задавался тем, что живет в столице. Не упоминал о фирме матери. Так же, как и большинство сверстников, пользовался социальными сетями. Игрушки у ребят тоже были общие. Так что им было о чем поговорить и поспорить.

Не понравился Димке только один, который был немного старше остальных и пытался верховодить. Правда, его никто не слушал.

- Толик. Приехал из областного центра. Считает себя умнее всех, - насмешливо прокомментировала Наташа. – А давай я тебя назову "москвичом"? Пускай позлиться!

Димка в это время загорал. Солнце плавило его не хуже, чем на курорте. Ему не хотелось ни с кем ругаться, но отказываться он не стал. В конце концов, он и, правда, из Москвы. А чего такого-то?

Когда Наташка назвала Димку – москвич, Толик захихикал.

- Ты бы его еще "Запорожцем" назвала! Джип-недомерок.

- Запорожцы живут в Запорожье, - Димка сел и уставился на ржущего Толика, - а я живу Москве. Некоторые даже знают, что это столица Российской Федерации, самый большой город нашей страны.

Димка долго и старательно перечислял все, что помнил из рекламных проспектов.

Лицо Толика скисало с каждым изложенным фактом, пока ребята, видя это, не начали хохотать. Задавака вскочил и пошел прочь, пиная песок и сердито бормоча что-то про себя.

- На Рублевке, небось, живешь? – спросил один из ребят.

- Нет. И не в Москва-сити, - сказал Димка и назвал один из спальных районов.

То, что мамина фирма имеет офис в престижном месте, он говорить не стал. Зачем… Сам-то он никакого отношения к этому не имел.

В какой-то момент Димка всполошился. Он же ничего не сказал ни бабушке, ни деду. Ушел, и с концами. Они, наверно, волнуются!

- Чего вскочил? – спросил его один из пацанов.

- Домой надо! – и Димка начал было торопливо обуваться.

- Сиди, москвич, - хихикнул Санек. У него это вышло без подколки, добродушно, не так, как у Толика. – Твой дед еще час назад на нас смотрел с косогора. Видел тебя.

Димка растерянно посмотрел наверх. Ребята закивали – не врет Санек.

- Я думала, ты тоже его заметил, – подтвердила Наташка. – Так что, все в порядке.

Димка немного обиделся. Не видел. Он как раз говорил тогда про Москву и увлекся. Потом махнул рукой.

Ребята еще посидели на берегу, потом им всем захотелось есть.

Димка вспомнил, что хотел спросить про развалины.

- Монастырь там был. Давно, - сказал один из сельских мальчишек. – Сгорел еще во время революции. Хотели восстанавливать, но что-то не получилось. Церковь новую построили. Вон там, - и он махнул куда-то в центр села.

- Пошли, я тебе дорогу к дому покажу, а то гуси не каждый день будут встречаться, - сказала Наташка.

Димка еще раз посмотрел на развалины и отправился за девочкой. Он решил расспросить деда и поискать информацию в сети.

- Нагулялся? – спросила его бабушка.

Димка закивал.

- И с ребятами познакомился.

- Тогда пойдем обедать.

- Да ужинать уже пора, какой обед, мать! – усмехнулся дед.

Рыжий кот материализовался на подоконнике при слове "ужин", как по волшебству. Дед покивал головой.

- Ты, Рудый, толстый будешь скоро.

Кот дернул ухом, но никуда не ушел. Бабушка положила ему мяса. Кот съел, снова дернул ушами и нырнул под стол. Димка видел, как дед, ругавший кота, отломил и дал ему кусочек чего-то.

Рудый съел и перебрался поближе к Димке. Димка оторвал коту куриного мяса.

В комнате заиграл телефон, поставленный Димкой на зарядку.

- Мама!

Мальчишка выскочил из-за стола.

- Хороший у Светы сын растет, - сказала бабушка, услышав, как внук оживленно докладывает матери про первый день.

- Хороший. И хорошо, что она со своим разошлась, - кивнул дед.

- Отец мальчишке тоже нужен, - возразила бабушка.

- Какой нужен, а какой и нет. Вот такой, как ее бывший, так лучше никакого.

Они прекратили спор, который вели не первый раз, когда внук снова появился в кухне.

- Вам привет!

- Все хорошо у мамы-то?

Димка пожал плечами. Мать в основном его расспрашивала. Про работу не говорила. Наверно, хорошо.

Димка зевнул. Было еще совсем светло, да и проснулся он поздно, но почему-то захотелось спать.

- Иди, ложись, внучек, - заметив зевок, сказала бабушка.

- Да рано еще. Дедушка, а что за развалины там, за рекой?

- Мама показала? – усмехнулся дед. – У нас все ребята по очереди там сокровища ищут.

- Находят?

- Бывает, но мало. Не сундуки. Монетки там попадаются. Черепки разные. Раньше, говорят, оружие находили, а теперь только куски проржавевшие, - сказал дед, - Монастырь там был, - подтвердил он слова ребят. – После революции, в гражданскую еще несколько раз из рук в руки переходил. От белых к красным и наоборот. Разрушили почти до основания. Потом, как стали церкви отстраивать лет двадцать назад, так приезжали и туда. Но решили не перестраивать.

И село в другую сторону выросло. И что-то с почвой не так. Река в ту сторону поворот сделала. Земля слишком сырая стала. Так что построили новую церковь в селе. Поэтому, кстати, и село.

- В смысле? - не понял Димка.

- А раньше часто так было: есть церковь – село, нет – деревня!

Димка потер глаза. Спать хотелось все больше.

- Иди, иди, Димка. Ложись. Завтра выспишься, как следует, с ребятами играть пойдешь.

На этот раз мальчик отказываться не стал. Он ушел в комнату, но лег не сразу. Включил ноутбук, поискал информацию по развалинам еще и там. Нашел справку из областного музея, в которой были перечислены фамилии живших в монастыре, погибших там. Людей, пытавшихся его восстановить. Другой информации Димка не нашел, а фамилии ему ничего не говорили.

Он кинул источник в закладки, намереваясь спросить местных, есть ли в селе родственники тех, про кого он прочитал. Потом пошарил по соцсетям. Машинально открыл аккаунт отца. Тот был полон свежих фотографий с моря.

Димке стало обидно. Значит, отец сам поехал. И дел у него никаких нет. Просто он, Димка, в очередной раз стал не нужен.

Он закусил губу. Хотел удалить отца из друзей, потом просто выключил ноутбук, плюхнулся на перину. Снова утонул в ней.

Окно в комнате было открыто. За ним постепенно темнело и потянуло свежестью.

- Мрррр…

Рыжий кот по имени Рудый запрыгнул на подоконник со двора. Димка поманил его.

- Иди сюда, котяра!

Кот перебрался к нему на кровать. Димка гладил его густую шерсть, выбирал из нее застрявшие кое-где травинки. Коту ласка понравилась. Рудый разбалделся, вытянулся около мальчика.

За окном заорал другой кот. Рудый вскочил и хотел удрать на разборки.

- Не уходи, - попросил его Димка и снова принялся гладить.

Кот немного подумал и улегся снова.

Так Димка и уснул с ним в обнимку. Ему было хорошо в этом отеле без звезд. Хотя звезды все-таки были.

Когда жизнь в селе замерла на ночь, огни в домах погасли, крупные звезды, которые в больших городах невозможно увидеть, заглянули во все окна.

Они перемигивались между собой и посылали всем добрым людям хорошие сны.

(продолжение следует)