Утром на вокзале Гатчины мы с Виктором, пока ожидали Инге, баловались кофейком с беляшами. Тимофей Иванович, развалившись на травке, с дзен-буддистким спокойствием смотрел на прохожих и переваривал аж четыре сожранных пирожка с мясом. Было приятное теплое солнечное утро, из тех, когда никуда не хочется торопиться, а хочется просто, к примеру, посидеть на лавочке в парке с бутылочкой пива и ни о чем не думать.
Заметив, что я начал беспокойно крутить головой, Псих протянул мне сигареты и сказал:
- Расслабься, бро. Придет она. – Он помолчал, прикуривая и щурясь от дыма. – Смотрю, залип ты по ней?
- Не твоего она, уж извини, полета. Но я тебя понимаю. Её глубина манит.
Глупо было отрицать очевидное, и я просто снова кивнул и вздохнул.
- Слушай, Витек, - обратился я к неформалу. – А ты не устаешь вот от всего этого?
- Ну, от всего происходящего. Не хочешь просто спокойно жить? Ну, в конце концов.
- Устаю, да. Бывает. Но постоянно помню, что выход всегда там же, где и вход.
- Ну, вот тебе пример: женился ты, и заебло тебя. Дак не терпи и разведись! Или дар вот этот – проблемы от него? Откажись! Просто же звучит, не так ли? Так все запары решаются щелком пальцев. Заморочка только в том, что человек начинает считать происходящее своей собственностью, забывая, что он просто-напросто актер на сцене. Как это: взять и выбросить десять лет брака? Как это – отказаться от звания заслуженный мастер спорта и пойти вышивать крестиком? Мертвое зацементированное эго, клетка для души. Тоска. Мой тебе совет, Леха: живи одним днем, и не компостируй себе голову. Остальное тебя само найдет. – Псих смачно сплюнул и прокашлялся. – Еще момент: всегда охота досмотреть кино до конца. – Он засмеялся. – В надежде на лихой сюжетный поворот. На чудо, в конце концов. Вдруг Ингерид передумает и увидит твою нежную поэтичную душу и всё такое, да, чувак?
Я пихнул парня локтем. Ухмыльнулся.
Будто ожидая паузу в разговоре, завибрировал телефон входящим сообщением на мессенджере. Я взглянул краем глаза: «мама». Сердце забилось чаще. Сняв блокировку, вчитался в длинное послание, после которого слегка побледнел. Я выкурил подряд две сигареты и еще раз всмотрелся в текст. Мама писала, что с ней всё в порядке, и что её спасла моя бабушка. А также про то, что, мол, с теми сектантами странными в лесу покончено. Также Жанна Аркадьевна, мой родитель, сообщала мне, что по просьбе её мамы переезжает в Псков. Мне же предстояло теперь решать свою судьбу самому. Вот так! Получите, сын, и распишитесь: тебе повестка в самостоятельную жизнь. А бабушка-то моя не проста оказалась! Зуб даю, что старушка в теме. Надо будет наведаться.
Чтобы проверить, что это не уловка Велегора, я позвонил домой. Всё было действительно хорошо. Сказав, что приеду вечером, попрощался. Слегка ошарашенный я огляделся по сторонам. Вот это поворот! Псих с любопытством за мной наблюдал. Пришлось сообщить ему новости. Витя просто поднял большой палец вверх: одной проблемой меньше.
Впереди, на аллее, показалась Инге, с отсутствующим видом медленно идущая по асфальтовой дорожке между декоративными кустарниками в нашу сторону. Она слегка улыбнулась издалека, увидев нас. Мне действительно стало казаться, что я актер в какой-то пьесе, и что девушка ждала за кулисами, пока не закончится предыдущая сцена, чтобы тут же начать новую. Помимо воли я широко улыбнулся. Эх, надо было хоть розочку купить! Впрочем, уместно ли это перед похоронами?
Ингрид втиснулась между нами и достала из разноцветной сумки в стиле бохо, с бахромой и всякими висюльками, небольшой термос. Нацедила себе ароматного травяного чая. Закурила. Сумка эта, если честно, вызвала у меня недоумение – уж так она контрастировала с общим стилем одежды.
- Можно ехать, - тихо сказала она. Голосочек будто ручеек среди шелестящих подсыхающих лекарственных растений. – Вызовите такси, пожалуйста.
Я кивнул в сторону бомбил, ставящих свои машины возле автобусной остановки.
- Да вон на тех поехали, и ждать не надо. Похер, что дороже.
Сказано – сделано. Мы загрузились в автомобиль: Инге впереди, мы с котом и Психом на заднем сидении. По дороге молчали. За нас говорил водитель, которого не смущало ни наше молчание, ни пункт назначения – кладбище, на которое явно не развлекаться люди едут. По радио играл шансон. Поездка мне почему-то запомнилась. Тошнотным ощущением соприкосновением с чуждым мне насквозь миром, слепо отрицающим саму суть реальности – смерть. Я представил, как бомбила вечером поедет к семье. Возможно купит что-то в дом, себе - пивка или коньячку. Посмотрит с женой кино, ляжет спать. О нас он забудет через пять минут, для него есть только такая жизнь. Вряд ли он мечтает о большем. И уж это точно не ехать на похороны друга, с которого какие-то сатанисты заживо содрали кожу.
Что было дальше? Печальные родственники в трауре, жена, дети, друзья, знакомые, пришедшие проводить Ника в последний путь. Хоронили Панова в закрытом гробу. Я на секунду задался вопросом: а что я тут вообще делаю? Люди подходили, бросали землю в могилу. Кто-то плакал. Все выпили водки и закусили пирожками. Рабочие взялись за лопаты. Инге с Витей, понурившись, молчали. Да, они тертые эзотерики, понимающие, что к чему, но это был их учитель. Очевидно, что их связывало нечто большее, чем дружба.
Моё внимание привлекли трое молодых людей, которых окутывала некая незримая аура, уверенно отделяя незнакомцев от прочих людей. Я кивнул на них, привлекая внимание своих друзей.
- А, это нормальные ребята, - ответила Инге. – Бывшая группа Панова. Надо будет к ним подойти.
После похорон, попрощавшись со всеми, мы зашли в бар пропустить по пиву. Дама заказала себе бокал вина, попросив его подогреть. Мы с психом взяли, коль была такая возможность в этом заведении, по огромной литровой кружке пенного разливного. Вскоре нам предстояло возвращаться в Новгород, спасать Лену и решать вопрос с колдуном, которого я честил Фриком.
Инге неожиданно взяла нас за руки.
- Вы оба нужны мне здесь. Нужна ваша помощь. Я могу на это рассчитывать?
Мы кивнули. Кто бы на моем месте сказал нет? Не знаю, что за игру она вела, и какие цели преследовала, но соображения на этот счет были. Девушка словно прочитала мои мысли.
- Да, я хочу найти того, кто сделал такое с Никитой. – Они убрала узкие холодные ладони и сложила их вокруг бокала с теплым вином. Посмотрела мне в глаза. – Лёша, может показаться, что тебя это никак не касается – это можно понять. Но вот, что тебе стоить знать, чтобы не делать выбор исключительно ради моих прекрасных глаз, - тут её губы тронула грустная улыбка, - так это, что у всех наших проблем общий корень. Это некто Чернов. Сильный колдун, не чета тому, что за тобой охотится.
Я поспешил закурить. Поразительная осведомленность!
- Чернов послал своего клеврета по твою душу, - продолжила Инге. – В поисках некой колдовской книги. На эту книгу поступил заказ именно отсюда, из Гатчины от некого Седовласого – та еще обезьяна-космонавт, демонопоклонник и выродок. И Чернов же создал тут общество мракобесов, повинных в смерти нашего учителя. Вот что мне удалось узнать. Риск велик, чего уж там! Эти люди очень могущественны. Но нам обещали помочь.
- И кто же? – медленно произнося слова, спросил Псих.
- Местная организация, долго рассказывать. Свои, в общем, люди, мыслящие в том же, что и мы, направлении. Они помогут нам, а мы – им.
- Да не вопрос! – легко отозвался неформал, попивая пиво мелкими глотками и закусывая фисташками, - так, будто его попросили помочь перевезти диван. Он жизнерадостно скалился и всем своим видом излучал позитив, давая нам понять, что у него всё схвачено. Однако я понял, что он нервничает: Панов, как я узнал, был сильнее своих учеников, но таки закончил в гробу свой героический путь, погибнув жуткой смертью.
- Конечно, мы приедем, - дал своё согласие и я. – Вот только в Новгороде закроем долги. Псих обещал мне помочь. А ты тут будешь?
Дама чинно кивнула, слегка игриво улыбаясь. Вероятно, ей нравился наш настрой, и она ощущала себя окруженной верными рыцарями. В каком-то смысле так и было.
- Да, я уже сняла квартиру. Продолжу разведку. Тут у людей свои игры, надо как следует разобраться, чтобы не лезть сломя голову.
Я же чувствовал, что случайно подглядел чужую историю, в которой буду всего лишь статистом. Глубоко внутри я не резонировал ни с учениками Панова, ни с ситуацией, хоть и хотел считать иначе. Но, уж коль назвался груздем, пора на засолку. К тому же, я помнил, что сказал Мазафакер в своем пророчестве. Его слова я понял так, что именно тут я обрету себя. Значит, всего-то и осталось, что спасти Лену и избавиться от Фрика. Вот, правда, если за стариком стоит этот Чернов, то… А что – «то»? Что тогда? Мысли взбрыкнулись. Я понял, что очень хочу еще пива, решительно теряясь в отношении будущего. Еще раз напомнил самому себе: осталось спасти Лену, коль скоро вопрос с мамой так неожиданно закрыт. Это уже МОЯ история, и я хочу знать, как метко заметил на вокзале Витёк, её финал.
Остаток дня мы так и просидели в баре, неспешно выпивая и беседуя уже о всяком разном. Псих сыпал шутками. Мы вкусно поужинали и вызвали такси.
Вечером мы уезжали в Новгород, глядя, как от перрона медленно отходит Ингерид в длинном темном плаще до пят, в клубах сигаретного дыма. Также чернели и её длинные прямые волосы, рассыпавшиеся небрежно по плечам. У меня защемило от нежности сердце. Рука сама потянулась написать незамысловатые стихи. Что нас ждет впереди? Неизвестность…
Закончив произносить длинное и сложное заклинание, Чернов внимательно посмотрел на молодого мужчину в кровати, пока еще находящегося в бессознательном состоянии. Жизнь Всеволода Добронравова была в надежных руках лучших докторов. К скорейшему выздоровлению волхва приложит руку и Чернокнижник.
Вообще, колдун завел частную клинику не так давно с иными целями: здесь под вполне себе официальным прикрытием работали алхимики, производя колдовские зелья, ингредиентами для которых выступала в том числе и кровь. Также здесь лечились знакомые чаровники. И здесь же Илья Андреевич испытывал новые мощные заклятья, переплетая их с наукой.
Именно для такого рода экспериментов он находил людей, подобных волхву Велегору – наделенных силой и считающих, что они борются со злом. Чернов испытывал мстительное злорадство, осознавая, что после всех необходимых манипуляций в его власти будет послушная марионетка. То самое ружьё на стене, ожидающее своего часа. Да «лечение» займет больше года – технология новая и толком не опробованная, но результат стоит всех усилий.
Чернокнижник еще раз взглянул на беспомощного волхва, оплетенного трубками с лекарствами и особыми смесями по рецептам из древних книг, и ухмыльнулся. Правду говорят: тесен мир! Свёл в могилу Добронравова-старшего, а теперь вот и сына встретил на грани жизни и смерти. Но рановато волхву следовать за отцом. Рановато. Сперва придется заплатить по счетам.
Сегодня Савелий был молчалив. С самого утра он дал понять Сколу, чтобы его не трогали. Недавняя охота обострила сверхъестественную чувствительность колдуна, так что он порадовал ученика хорошими новостями: Алексей в городе и готовится угодить прямиком в ловушку.
Старик сидел, закрыв глаза, читал про себя заговоры и концентрировал энергию. Он был полон решимости завершить начатое и завладеть Книгой Призыва.
Позднее по его сигналу они отправились на улицу Державина, 34, где Николай разогнал рабочих, а сами они вместе с верными людьми расселись возле экранов, дающих четкую картинку с внутренних камер слежения. Оставалось только ждать, дежуря по очереди и коротая время за неспешной беседой, кофе с сигаретами и сканвордами.
Колдун поглаживал огромную кувалду, объяснив, зачем она ему:
- Охранитель пацана – это всё равно что кирпичная стена, но и у неё есть предел прочности. Главное обездвижить это хуйло беспокойное. Дальше я выбью из него отказ от Книги.
Скол посмотрел через монитор на комнату, в которой находилась девушка Алексея. Заточение далось ей тяжело, а неизвестность пугала. Но она жива и накормлена, и то неплохо. Ничего, милая, подумал Николай, скоро будешь дома.
Когда я уже собирался выходить из квартиры, дорогу мне преградил Тимофей Иванович. Когда я попытался его взять на руки, чтобы запихнуть в сумку, кот зашипел и строго посмотрел на меня. Я задумался.
- С хуя ли это ты меня не пускаешь, обормот?
Животное не отводило взгляд. И тут меня замкнуло.
- А, ты хочешь сказать, что рано еще идти? А когда тогда? Вечером, ночью?
Ответом мне было уверенное «мяк». Тимошка отошел от двери и исчез в комнате. Пришлось звонить Психу и переносить встречу на 23.00.
Время я потратил на чтение и сон. А также на размышления о том, какую сущность мне призвать в помощь. Но что-то ничего не шло на ум, так что, в конце концов, я плюнул и стал собираться. Справимся втроем мы с одним колдуном, раз он до сих пор ничего не смог со мной толком сделать.
В нужное место мы с котом добрались на такси. Псих уже ждал, расслабленно сидя на скамеечке. Мы присоединились к нему. Я закурил. Почему-то мне тоже было спокойно. Возможно от осознания, что я не один.
- Слушай, - обратился ко мне Витек, - извини, я передумал и не пойду. – Я замер от неожиданности, а неформал рассмеялся. – Да шучу, не бзди. Это просто шоковая терапия.
- Бля, ну ты даун! – облегченно выдохнул я.
- План такой, короче, - продолжил Псих, как ни в чем не бывало. – Ты заходишь туда один. Мы с котом тебя страхуем. Я укроюсь мороком, отведу глаза – это не так и сложно. Даже если нас там ждет колдун. Пободаемся. А следом пойдет кот. Как тебе план?
- Охуительно, - выплюнул я слово, наполнив его сарказмом до предела, как пирожок ливером. – Сам придумал или подсказал кто?
Псих заржал. Так мы психологически настраивались на дело.
- Нет, мля. В астрале увидел. Не парься, силы добра за нас!
- А, ну это полностью меняет дело! – Я выбросил окурок и посерьезнел. – Пойдем, что ли?
Не особо таясь, я подошел к воротам, за которыми, если мы правильно разгадали послание, скрывали Лену. Обратил внимание на камеры, но поворачивать было поздно. Я прислушался к звукам на территории промплощадки. Тишина. Пришлось немного попотеть – со спортом я не дружил со школы, перелезая через преграду.
Впереди квадратом стояли двухэтажные здания, в которых не горел свет, и склады. Пространство освещали лишь пару прожекторов. Минут пять я обходил строения, дергая за ручки, пока не обнаружил гостеприимно раскрытую дверь. Я хмыкнул. Выходит, меня еще как ждали, и я пришел по нужному адресу. Уже легче.
Напротив входа находился спуск в подвал, освещенный плафоном. Решетчатая сварная дверь также была нараспашку. Что ж, вперед и с песней! Я начал спуск, через три пролета приведший меня к раскрытой опять же двери бункерного типа. Ого! Впечатляет. Что у них тут, банковское хранилище?
Я вступил в темный коридор и замер, принюхиваясь и прислушиваясь. Пахло какими-то химикатами. Было тихо. Проход впереди раздваивался, и, куда бы я не сунулся, то видел лишь бесконечные повороты, изгибы и разветвления. Мне слегка поплохело. Как от осознания того, что я вступил в самый настоящий лабиринт, так и от встречающихся крайне реалистичных фигур мертвецов. Мерзкое место! Каким больным ублюдком надо быть, чтобы создать такое! Это ж сколько средств и сил сюда вбухано! И, главное, для чего? Что сказал бы на это старина Фрейд? Скрытые паттерны детской травмы, тщательно оберегаемые от самого себя? Ответ в центре лабиринта.
В котором я, к слову, могу блуждать, очевидно, хоть бы и неделю. Что делать? Использовать правило правой руки, идти, всё время держась за стену? Где-то читал, что так можно найти выход. Срочно призвать какую-то сущность? Я было полез за Книгой, как один неосторожный шаг привел в действие ловушку. Клац! И я попал в капкан, как мышь в мышеловку.
Из стен, движимые электрическим импульсом от сработавшей в полу кнопки, выскочили металлические захваты. И так резко, что Охранитель не успел никак отреагировать. Неприятный сюрприз! Я уж было уверовал в собственную неуязвимость.
Зажимы больно ударили по телу. Из горла вырвался крик боли. Во рту я почувствовал привкус крови. Задергался, беспомощный и затих. Мне послышались шаги.
А через буквально полминуты из-за поворота показался Фрик собственной персоной, держа в одной руке кувалду, которой можно было сваи забивать. Откуда в старике столько силы?
- Вот мы и свиделись, Лешка! – поприветствовал меня колдун, нагло щерясь. – Правнук, мать твою, Софьи Никитишны! Теперь отдашь Книгу? Давай так, сынок: ты добровольно передашь права, а я вас с девкой отпущу. Могу даже денег дать. Миллион, скажем. Хочешь миллион? Долларов, само собой.
Охранитель уплотнял вокруг меня воздух, борясь с преградой. Захваты затрещали. Фрик понял мой ответ, тут же налетев с кувалдой. На Охранителя посыпались мощные удары, от которых задрожало всё пространство вокруг. Я понял, что так долго мы не протянем. У каждого Защитника есть слабое место.
- Ау, дед! Ты не устал? – За спиной молотобойца выросла фигурка Психа.
Колдун стремительно обернулся. Зачем-то тщательно протер глаза.
- А, вон оно что! – в голосе старика в изобилии присутствовал елей. – Глаза дедушке отвел! Ай-ай-ай, не хорошо.
Савелий Игнатьевич выронил кувалду и вскинул руки, будто готовясь сойтись с Психом в рукопашную. Тело колдуна задрожало и подернулось темным маревом, будто его окружила мошкара. В противовес ему так же вскинул ладони Витя, окутанный светлой аурой. Их воли столкнулись, воздух между борцами затрещал, наэлектризовываясь.
Мой друг внезапно прогнулся, вздрогнул. Носом у него хлынула кровь. Фрик торжествующе рассмеялся и сделал шаг навстречу.
Думаю, мы все удивились, когда вроде бы как из ниоткуда выскочил гигантский кот, едва ли не под потолок ростом, и в прыжке откусил голову колдуна. Из шеи ударил фонтан черной крови. Старик рухнул навзничь как опрокинутое бревно. Упал на колени обессиленный Виктор.
Между тем мой Охранитель разорвал удерживающие меня путы, и я бросился к другу, мысленно себя кляня, что не взял с собой всё необходимое для призыва Лекарки. Надо как-то выбираться отсюда, полечиться можно и позже. А Лена? Уехать сейчас же домой и призвать сущность в помощь? Или продолжить поиск с котом, блуждая в лабиринте, вероятно полном ловушек?
- Ты как, бро? – спросил я неформала, привалившегося сейчас к стене. Мокрые от пота длинные волосы налипли на лицо. – Можешь дальше или отвоевался?
- Дай мне пару минут, - прошептал Витя, вытираясь носовым платком и доставая сигареты. – Вовремя твой фамильяр выскочил, иначе бы смял он меня как промокашку.
Тимофей Иванович, давно выплюнув откушенную бестолковку Фрика, вылизывался, но сейчас вдруг насторожился. Я повернулся направо. Из глубины коридора вышел молодой парень в классическом костюме, с ирокезом и мирно поднятыми руками.
- Спокуха, ребята! Миру – мир! – спокойно сказал он, остановившись напротив нас в трех шагах. Но слова одно, а вот в глазах его плескалась злоба. Неприятный тип. Я вспомнил, что видел его через разведчика: подручный колдуна. – Я, так-то не при делах. Мне начхать на ваши дела, если честно. Это вот он, - последовал кивок в сторону плавающего в черной луже тела, - меня заставил.
- И чего дальше? – прохрипел Псих, поднимаясь.
- А ничего. Я домой хочу, к жене и детям. И вы ступайте. Так, как будто ничего и не было.
- Ни хуя себе, - вырвалось у меня. – Как у вас тут всё просто! А Лена?
- Ждет наверху в машине с моими людьми.
- А этот чепушила? – спросил Виктор, бросая окурок в кровь колдуна.
- Приберемся, - лаконично произнес молодой человек, всё так же держа руки открытыми. Он с интересом смотрел на кота. – Так что?
Мы переглянулись с братишкой.
- Ты как? – выдал вопрос он.
- Я хотел спасти Лену и избавиться от колдуна. Остальное меня не колышет. Заебало это всё, по факту, так то.
- Это да, - с усмешкой согласился Витек. – Ну, мы тогда пошли?
Парень с ирокезом сделал шаг в сторону, показывая, что дорога открыта. Кот на глазах начал уменьшаться. У меня лично от увиденного заболела голова, не успевая подстраиваться под изменения животинки.
- Я вас не держу. Иван, водитель наверху, отвезет вас. Так что, всего доброго и надеюсь больше не встречаться.
Мы втроем прошли мимо него. Всё было кончено. Так или иначе, но вопрос был решен. Лену мы отвезли в больницу, а сами поехали ко мне, где немного выпили и легли спать. С нас хватит. Нервы уже были ни к черту.
Скол уже придумал, как поступить с учителем. Его голову он сохранит отдельно от тела и будет понукать продолжать своё обучение ровно столько, сколько будет необходимо, чтобы не бояться возмездия и удара в спину. Проклятия колдуна он не опасался. По факту голову ему откусил огромный кот. Скол же сохранит жизнь Савелия Игнатьевича со всем тщанием. А возможность вернуть бугристую кочерыжку на собственные плечи замотивирует старика выполнять договор в полной мере. Уверен, тот поймет молодого человека.
Через несколько дней Лена нашла в себе силы встретиться со мной. Она ударила меня по щеке и молча ушла обратно в палату. Ушла на этот раз навсегда. Понимаю её прекрасно. Тем более, что её обращение в полицию не дало ровным счетом ничего. Какой подвал, какой лабиринт? Всего лишь подземное хранилище уважаемого в городе молодого бизнесмена. Я напился в тот вечер в кашу, плюнул на всё и уехал на следующий день в Гатчину. Мои дела здесь были закончены. И ничего меня здесь не держало. Точка.
Полтора года спустя. Новосибирск, вокзал. Поздний вечер.
Когда я вышел на перрон, то сразу подставил лицо под мягкие хлопья снега. Он падал сплошной пеленой, покрывая всё вокруг пушистым ковром, почему-то возвращая мысленно в детство – к ожиданию Нового года, к веселым играм во дворе и отдыху в теплой квартире.
Но всё, что я чувствовал сейчас - это усталость. Всепобеждающую усталость, которая как саван сковывала все мои порывы и светлые чаяния. Почему жизнь такая? А ведь всё начиналось как забавное приключение! Долбанная колдовская хрень!
Последний год, оставшись один, я жил практически как отшельник, избегая контактов, удалив профили в соцсетях и отложив Книгу в сторону. Были мысли о том, чтобы попробовать жить спокойно и мирно. Жениться, в конце концов. Устроиться на нормальную работу. Вот только владеть Книгой Призыва – это всегда большой искус. Использовать же её для себя я уже не считал возможным, что-то внутри не давало это делать.
Стряхнуть пелену забвения и сонный этот паралич помог случай. Возникла необходимость воспользоваться телефоном, который я не включал после последнего разговора с мамой уже больше месяца.
Мне писал мой старый друг, интернет-знакомый, - с ним мы много лет общались и обменивались новостями. Я всё собирался к нему в гости, да не судьба. Роман Венский, мрачный поэт, поклонник готической субкультуры и фанат семейства кошачьих, трудился в фирме своих родителей. Их контора на свои деньги содержала практически все приюты для мурлык в Новосибирске, за что я безмерно уважал гота. Сейчас он интересовался, куда я пропал, и мимоходом сообщал, что какие-то нехорошие люди уверенно отжимают их бизнес, дело всей жизни. И что-то кольнуло внутри. Да так, что я позвонил Роману и предложил свою помощь. Я чувствовал, что необходимо двигаться, пока тоска и бездействие не превратили меня раньше времени в старика. В каком-то смысле, в конце тоннеля забрезжил свет. Это несколько вдохнуло жизнь в задеревеневшее тело, заставив думать о финансах, о просьбе сестре присмотреть за квартирой, о билетах и чемоданах.
Во время поездки я даже решил после того, как помогу Венскому, вернуться в родной город и заняться его проблемами. Благо их хватало: криминальные новости, буде я их смотрел, пестрели жуткими смертями – полиция объявила о поиске маньяка. Но, в то же время, ощущение этого ярма гнуло шею к земле так, будто я повесил на неё жернова. И сердце болело тоской по той, которую я никогда уже, скорее всего, не увижу. Еще один тяжелый переломный момент, когда необходимо отбросить прошлое и уверенно вступить в будущее, принимая на себя ту роль, которую написала судьба. Вот только не думаю я, что готов на роль героя.
Тимофей Иванович высунулся из сумки, зажмурился. Мне показалось, что ему тоже нравится падающий снег. Кот требовательно мяукнул, понуждая меня двигаться дальше. Что ж, Вселенная бросила кости в очередной раз.
То, через что я тогда прошел, навсегда изменило меня, и сейчас я ощущал себя недавно родившимся ребенком, только-только вступающим в новый неизведанный, но полный опасностей мир. Вокруг только снег и фонарь, и косо падающий свет. Сигаретный дым. Пассажиры, спешащие по своим делам. Есть ли там надежда – за этой пеленой? Блажен, кто верует!
Но ответов как не было, так и нет. Мне захотелось обернуться, когда я одним из последних покидал перрон, уже докурив сигарету. Но я решил, что пусть прошлое останется в прошлом, там за спиной. Как смятый билет.
Падал снег. А возле вокзала меня уже ждал Роман. Мы поздоровались и обнялись. Что ж, поехали, мой друг, поехали! Посмотрим, что нас ждет впереди…
А спустя пять минут на опустевшую площадку перед поездом вышел еще один человек, мужчина с колючим взглядом. Его встретили холод и метель, будто отражая то, что находится у него внутри.
Сощурившись от снега, Велегор зябко поежился и поправил шарф. Его ждала привычная работа. И в душе закипала священная злоба, когда он, широко раздувая ноздри, вдохнул воздух и уверенно взял, как ищейка, след колдуна.
Для читателя. Впереди новые встречи с этими героями: планируется, как и ранее, История Ингерид и третья часть Колесничего. Возможно, в будущем я создам отдельное произведение про дальнейшие злоключения Скола и Фрика. Не хочу отпускать этих персонажей, как, впрочем, и беднягу Велегора.
