Горячее
Лучшее
Свежее
Подписки
Сообщества
Блоги
Эксперты
Сообщество - CreepyStory
Добавить пост

CreepyStory

16 499 постов • 38 909 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

Все посты  Горячее  Лучшее  Поиск
0 просмотренных постов скрыто
159
Закреплено

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори⁠⁠

Дорогие наши авторы, и подписчики сообщества CreepyStory ! Мы рады объявить призеров конкурса “Черная книга"! Теперь подписчикам сообщества есть почитать осенними темными вечерами.)

Выбор был нелегким, на конкурс прислали много достойных работ, и определиться было сложно. В этот раз большое количество замечательных историй было. Интересных, захватывающих, будоражащих фантазию и нервы. Короче, все, как мы любим.
Авторы наши просто замечательные, талантливые, создающие свои миры, радующие читателей нашего сообщества, за что им большое спасибо! Такие вы молодцы! Интересно читать было всех, но, прошу учесть, что отбор делался именно для озвучки.


1 место  12500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @G.Ila Время Ххуртама (1)

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Drood666 Архивы КГБ: "Вековик" (неофициальное расследование В.Н. Лаврова), ч.1

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори
Показать полностью 1
[моё] CreepyStory Авторский рассказ Городское фэнтези Проза Мистика Ужасы Длиннопост
81
58

Кредитор. Часть 2⁠⁠

Вдохнув, он вынырнул из мрачных воспоминаний. Значит, ему не показалось. Как ни странно, это осознание принесло ему некоторое облегчение. Подойдя к полированному шкафу, он вытащил из него дорожную сумку и широко раскрыв её, посмотрел на лежащие в ней вещи. Сбоку, за стопками сменного белья находился отсек с мелочью. Блистеры снотворного, перочинный нож и пара бритвенных лезвий «Джиллетт» – базовый набор самоубийцы. - мрачно подумал он. Что ж. Возможно, что-нибудь из этого ему действительно пригодится.
Пошарив на дне сумки, он добрался до небольшого свёртка, и потянул за край ткани. Свёрток распался, обнажив нечто бесформенное. Это был почерневший корень какого-то растения.

Теперь, спустя много лет, он уже не понимал, почему так легко согласился. На самом деле, ответ лежал на поверхности: его охваченный страхом разум цеплялся за любую возможность оттянуть неизбежный конец.
Его действительно не обманули - договор работал безукоризненно. За эти десять лет он получил всё, чего только мог желать. Но был ли он счастлив? Его психолог, несмотря на присущий ему оптимизм, ответил бы на это отрицательно. Количество вещей, способных принести ему радость, с каждым годом уменьшалось в геометрической прогрессии. В конце концов его яркая жизнь схлопнулась словно мыльный пузырь, превратившись в сплошное ожидание расплаты.
Он взял свёрток в руки. Чем меньше оставалось времени, тем быстрее гнил заговорённый корень. Юра уже давно догадался об этой жуткой закономерности. Он вспомнил, как Продавец раскроил кожу на его ладони лезвием небольшого ножа, и корень словно губка впитал хлынувшую из раны кровь, ничуть не изменившись в цвете. Его голос, произносивший слова на странном, неизвестном Юре языке, точно хлыст рассекал напряжённую тишину…
Наконец, он затих, и Юра заметил, что подземка начала оживать, постепенно наполняясь прохожими.
-Всё кончено. – Продавец отдал Юре заговоренный корень, кивком указывая на дверь. Держи его при себе. Есть только одно правило – раз в месяц его нужно подпитывать, иначе он высохнет раньше времени. Не обязательно проливать столько крови как сегодня, хватит и пары капель. И разумеется, никаких сложностей вроде того, чтобы кормить его на перекрестке или в полнолуние... Главное делать это регулярно. Теперь ты можешь идти.
- Так просто? Я видел их машину в паре метров от перехода.. – начал было Юра, озадаченный поспешностью ритуала.
- Не беспокойся – он облизнул потрескавшиеся губы. Ты их уже не интересуешь.
Он не соврал - Юра больше никогда не видел тонированной машины и следивших за ним людей. Через пару дней листая ленту городских новостей, он наткнулся на короткое сообщение о самоубийстве Бориса Лейдермана – но уже не удивился. Как не удивился и тому, что все остальные, менее значимые проблемы стали исчезать одна за другой. Бизнес стал набирать обороты, за короткий срок удвоив стартовый капитал.

Привычно проколов острием ножа кончик безымянного пальца, Юра выдавил на корень несколько капель крови, внимательно следя за происходящим. Кровь окрасила тонкую кожицу, и не подумав впитаться. Он наблюдал это уже не в первый раз. Действие договора заканчивалось.
Положив свёрток на место, он прислушался к шуму воды, доносящемуся из ванной комнаты. Надо бы закрыть кран, о котором он совсем забыл. На секунду он представил, что где-то в углу затаилось нечто потустороннее – сцена в лучших традициях проходных ужастиков. Одной из главных совершенных им ошибок было несомненно безразличие к деталям этого договора. Как он умрет? Мирно спящим в мягкой постели или перемолотым в пасти чудовища, подобного тому, которое увидел во мраке подземки?
Тогда он попросту не задумался об этом, но сейчас это не давало ему покоя. Переступив порог ванной, Юра всмотрелся в окутанную горячим паром душевую кабину. Разумеется, в ней было пусто. Закрутив кран и выключив свет, он вернулся в комнату, внимательно оглядев её с чувством близким к разочарованию. Если всё будет хорошо, он завтра же вернётся в город, в свою комфортную квартиру, оснащенную по последнему слову техники…
Он помрачнел, вспомнив, что именно выгнало его из города.
Тот вечер невозможно было отличить от десятка других подобных вечеров. Он только что вернулся со встречи с крупным заказчиком и не раздевшись, прошёл на кухню. Квартира встретила его привычной тишиной. Достав из холодильника ужин, оставленный для него домработницей, он поставил его в микроволновку, запустив программу разогрева. Нужно было решить ещё кое-какие рабочие дела, но настроение было неподходящим – последнее время он плохо спал и чувствовал себя довольно неважно. За окном разошёлся ливень, и мерный стук дождевых капель усугублял его апатию.
Внезапно дверь постучали. К нему редко заходили гости, поэтому глухой стук оказался для него полной неожиданностью. Может быть, это она? Помня о своих обязательствах, все это время он не заводил серьёзных романов, ограничиваясь мимолётными встречами. С ней он познакомился совсем недавно, и конечно же, в этот раз всё было по-другому. Когда она исчезла из его жизни так же внезапно, как и появилась, он впервые почувствовал сожаление.
Добравшись до двери, Юра с лёгкой надеждой посмотрел в дверной глазок.
К его разочарованию, по ту сторону стоял немолодой мужчина в чёрной старомодной шляпе и длинном сером плаще. Он то и дело поглядывал на часы, прерываясь, чтобы постучать ещё раз.
- Впусти меня – крикнул он, снова ударив в дверь.
- Простите, кто вы такой? – тщательно покопавшись в памяти, Юра понял, что человек по ту сторону двери был ему незнаком.
- Нет, это ты мне ответь, кто ты такой?! – голос незнакомца принял угрожающий тон. Не дожидаясь ответа, он снова забарабанил в дверь.
- Если вы не прекратите стучать, я позвоню в охрану – парировал Юра, мысленно ругая и охранников, и консьержку. Оплачивая их услуги, он надеялся на защиту от подобных визитёров.
– Объясните, что вам нужно?
- Я пришёл в гости к своему другу. – Выкрикнул человек, немного угомонившись. Видимо, упоминание об охране подействовало на него отрезвляюще. - Что ты делаешь в его квартире?
- Вы ошиблись - Юра почувствовал что начинает злиться, но всё ещё пытался сохранять вежливость. Я первый и единственный владелец этой квартиры. И вас я не знаю. Проверьте, не ошиблись ли вы адресом, или номером этажа.
Человек вытащил из кармана смятый листок бумаги и что-то прочёл, близоруко сощурившись.
- Ты прав, парень. Извини. – Он примирительно помахал в дверной глазок. – Я перепутал даты. Лейдерман приглашал зайти в следующем месяце.
Услышав знакомую фамилию, Юра отпрянул от двери.
- Погодите, что вы сказали? – спросил он, в надежде, что не расслышал.
Ответа не последовало. Преодолев страх, он снова заглянул в глазок. На лестничной площадке было пусто. Сердце в его груди бешено заколотилось.
В последнее время он не мог отделаться от навязчивого отсчёта оставшихся дней. Тридцать один. Тридцать…Числа преследовали его, куда бы он не отправился, усугубляя его и без того нестабильное состояние. Он понимал, что произошедшее не было случайностью. Этот визит был намёком на то, что скоро всё закончится.
«Лейдерман приглашал зайти в следующем месяце».
В следующем месяце самой главной сделке в его жизни исполняется десять лет.
Нервы его были накалены до предела, и он вздрогнул, услышав шум в кухне.
Вернувшись на кухню, он сразу же понял его причину. На подоконнике, раскинув крылья, лежал мёртвый голубь. Клюв у птицы был широко раскрыт и на залитом дождем подоконнике виднелась розовая лужица крови.
Это было последней каплей. Он бросился в гардеробную, вытащив из шкафа дорожную сумку. Его руки тряслись, пока он торопливо скидывал в неё самое необходимое. Сменное бельё, снотворное, пара бритвенных лезвий…
Вырвавшись из воспоминаний, Юра взял с прикроватной тумбочки свой мобильный. Экран вспыхнул, услужливо подсказав время – 23:20. Уже довольно поздно. Нужно постараться уснуть. Задача эта была не из лёгких. Юра давно не справлялся с ней без помощи снотворных средств, а в последние недели не помогали и они. Что ж, может быть сегодня длительный недосып и усталость возьмут своё. Не очень надеясь на успех, он по инерции достал из сумки серебряный блистер и выдавил на ладонь белый кружок таблетки. Проглотив таблетку и погасив свет, он лёг в постель.
За окном тоскливо завыла собака.
- Этого ещё не хватало, - подумал он. Хронический недосып делал его раздражительным к посторонним звукам.
Словно услышав его мысли собака умолкла, но не успел он снова погрузиться в дремотное состояние, как услышал весёлые мальчишеские голоса.
- Пасуй мне!
- Лови
Что? Кто из постояльцев отеля догадался отпустить детей погонять мяч на ночь глядя?!
Вскочив с кровати он подошёл к окну. В кромешной темноте зимнего вечера ему едва удалось разглядеть две маленькие фигурки, передающие друг другу мяч. Он покрутил головой в поисках взрослых. Никого.
- Ребята! Эй! – позвал он, приоткрыв окно. В номер ворвался холодный ветер.
Бесполезно. Увлечённые игрой, они не обращали на него никакого внимания. Один из малышей подбежал к мячу, схватив его в руки, а второй с восторженным визгом бросился за ним вдогонку.
- Мальчики! – крикнул он громче.
На этот раз его услышали. Сорванцы синхронно повернулись в его сторону и замерли, задрав головы вверх.
- Потише, реб...- начал было он, но умолк на полуслове. Он заметил, что дети улыбались. Эти улыбки не выглядели смущённо или виновато. Они были скорее угрожающими. Зловещими. Взгляд его упал на мяч, который держал в руках мальчишка поменьше. Волна инстинктивного ужаса захлестнула его раньше, чем мозг осознал увиденное. Это была испачканная кровью человеческая голова.
Его голова.
Юра в ужасе отшатнулся от окна и …проснулся. Чёрт! Когда он успел уснуть? Рука машинально нажала на экран телефона – часы показали без пяти минут полночь. Он закутался в шерстяное одеяло, не сразу осознав, что в комнате стало холодно. На приоткрытом окне всколыхнулась тонкая занавеска, подхваченная порывом ветра. «Разве оно было открыто, когда я засыпал?» - пронеслась в его голове беспокойная мысль, окончательно выдернув его из объятий сна.
Сегодня снотворное cработало как надо. Тело плохо подчинялось командам, так что ему не сразу удалось подняться с постели. Собрав волю в кулак, он всё же заставил себя встать и закрыть окно. Так гораздо лучше- удовлетворённо отметил Юра, вглядевшись в пейзаж за окном. На улице горели тусклые фонари, освещая дорогу перед отелем. Местность была безлюдна. «Именно такие богом забытые места фигурируют в сводках криминальной хроники.» – ехидно заметил внутренний голос. Последовавшая за голосом волна тревоги, неотвратимая словно цунами, накрыла его с головой... Юра понимал, что эти опасения были обоснованы. Брендовый костюм и дорогие часы не вписывались в образ постояльца отеля эконом-класса и вызвали нешуточный интерес у обслуживающего персонала. Среди них вполне могли оказаться люди, неспособные устоять перед мимолётным искушением. Достаточно было договориться с кем-нибудь из местных маргиналов и взять дубликат ключей от номера…
Как бы он не спешил убраться как можно дальше от города, ему, очевидно, не стоило останавливаться в таком захолустье.
Его охватило запоздалое сожаление. На кой чёрт он уехал? Разве это может что-то поменять?

Размышления прервали шаги в холле. Он вздрогнул и прислушался. Кому понадобилось бродить по отелю среди ночи? Шаги становились всё отчетливее и в конце концов оборвались за дверью его номера.
Обострившийся слух уловил скрежет дверного замка. Прямо сейчас кто-то пытался взломать дверь его номера. Юра рванулся к мобильнику, но быстро понял, что это не лучшая идея. К моменту приезда полиции он будет уже мёртв. Значит, нужно действовать иначе. Стараясь не шуметь, он осторожно вытащил из сумки перочинный нож и встал у двери, готовый встретить незваного гостя.
Замок лязгнул в последний раз и дверь медленно приоткрылась, впустив в номер узкую полоску света. В ту же секунду он ринулся навстречу взломщику, размахивая ножом. Не выдержав натиска его тела, дверь распахнулась настежь. Потеряв равновесие, он провалился в холл, с удивлением обнаружив, что за дверью не было ни души.
Он растерянно оглянулся. Неужели ему померещилось? Это было исключено – всё происходящее было слишком реальным. Или длительная бессонница всё-таки сказалась на состоянии его рассудка? Его бросило в жар. В коридоре наверняка висят камеры. Возможно, с круглосуточным наблюдением. Чего доброго, его примут за сумасшедшего. Стараясь не делать резких движений, он вернулся в номер, аккуратно захлопнув дверь.

И сразу понял, что больше не один. В темноте спальни угрожающе чернели три тёмные фигуры. Он без сомнения попал в хитроумную ловушку – пока один из злоумышленников отвлекал его шумом в холле, остальные проникли в номер. Но как? Вероятно, через окно. В подтверждение этим мыслям из комнаты повеяло холодом. Вдохнув ледяной воздух, Юра ощутил подступивший к горлу рвотный позыв. Всё вокруг заполнил отвратительных запах.
Запах разлагающейся плоти.
- Включите свет – потребовал хриплый голос, и одна из фигур медленно потянулась к выключателю.
Загорелся свет и Юра увидел то, что ожидал увидеть меньше всего. В комнате стоял Лейдерман. Вернее, то, что от него осталось. Нижняя часть лица у него отсутствовала, и в том месте, где должны были находиться нос и рот зияла глубокая рана. Мертвец оглядел маленькую комнату пустыми глазницами и не найдя более подходящего места, сел на расправленную кровать.
В двух других Юра безошибочно узнал преследовавших его отморозков.
- Хочешь знать, как я умер? – подал голос один из амбалов, повернувшись к Юре. Он стоял у закрытого окна. Его лицо было полностью сожжено - только на левой щеке сохранился лоскут сморщенной кожи. Огонь не миновал и тело – плоть на руках была сожжена до угольной черноты, сквозь которую кое-где проглядывали кости. Второй мертвец был обожжён ещё сильнее, и кажется, утратил способность издавать звуки.
- Погоди – отмахнулся от него Лейдерман. Говорить с ним буду я. – Присаживайся – широко взмахнув высохшей рукой с синеватыми ногтями, он по-хозяйски похлопал по тонкой простыни, оставляя на ней кровавые отпечатки.
Юра застыл в проходе, стараясь не смотреть в его сторону. Выглядел он отвратительно.
- Как легко продать то, чему не знаешь цены – многозначительно произнес мертвец. Ты, я вижу, ничуть не поменялся – всё так же бегаешь от своих кредиторов. Жаль, что сегодня убежать не получится. На этот раз ты задолжал кое-кому посерьёзнее обычного бизнесмена. Скажи, ты действительно думал, что сможешь уйти от обязательств, просто уехав из города?
- Разумеется, нет – Юра вдруг ощутил потрясающее равнодушие к разыгрываемому перед ним спектаклю. - По-моему, это совсем не важно. Слушай, - он вызывающе посмотрел на Лейдермана. - Я прекрасно знаю, для чего вы здесь. В последние годы я испытал достаточно неприятных минут, думая о том, как ничтожно мало у меня времени. И честно говоря, настолько устал, что сейчас мне хочется поскорее поставить точку. Чего ты тянешь? Сделай всё без лишних разговоров.
Из горла Лейдермана вырвалось клокотание, отдалённо напоминающее смех.
- Ты ошибаешься. Я здесь не за этим. – он обернулся к своей свите. – Вы слышали? Мы пришли чтобы его прикончить.
Они засмеялись, словно услышали удачную шутку.
- Это было бы неплохо. Но к моему сожалению, тебя ждёт другой конец. Он выдержал паузу - Как ты считаешь, в аду достаточно грешников?
- Понятия не имею. –безразличным голосом ответил Юра. Над ним явно издевались, и он хотел прожить свои последние минуты, не потеряв самоуважения.
- Немыслимое количество. Миллиарды душ. И это число умножается ежедневно. – ответил Лейдерман. Так зачем же дьяволу вообще понадобилось покупать твою душу? Разве мало воров, убийц, лжецов и насильников ежедневно отправляется на тот свет? Ты действительно не задумывался об этом ни разу за десять лет?
- Что ты хочешь этим сказать? – Юра плохо понимал смысл происходящего.
- Они не просто купили твою душу. Нет, не сомневайся - ей суждено вечно гореть в аду, после того, на что ты обрек меня и парней. Но для этого тебе было не обязательно заключать договор с дьяволом. Ему ни к чему твоя смерть. Оно питается другим. Я бы с удовольствием посмотрел, чем всё закончится, но нам с ребятами пора возвращаться назад. Поднявшись с кровати, он повелительно кивнул мертвецам.
- Погоди, я ведь не рассказал ему как умер– настойчиво воскликнул один из сопровождающих.
- Он уже догадался  – флегматично заметил Лейдерман, перед тем как троица растаяла в воздухе.

Комната опустела. Не в силах справиться с обрушившимися на него чувствами, Юра сел на пол, обхватив голову руками. Она буквально раскалывалась надвое. Словно эхо в ней звучали слова мертвеца: «Оно питается другим». Его передёрнуло. Другим. Что именно имел в виду Лейдерман? Он ненадолго задумался, остервенело кусая губы. Озарение пришло к нему так же быстро, как приходили когда-то давно удачные бизнес-идеи.
Бросившись к сумке, он вытащил из неё ручку и ежедневник, производя какие-то расчёты. Всё сходится. Ларец открывался так просто...- подумал он, потирая холодные ладони.
Его охватило радостное возбуждение. Теперь он их переиграет. Сегодня оно останется голодным. Он восторженно рассмеялся.
Теперь он знал, в чём заключался секрет.
У них не было глаз. Это определённо не было случайностью, и это всё объясняло. Всевидящее око. Глаза -зеркало души. Зеркало. Он напряг всю свою волю, стараясь удержать расползающиеся в разные стороны мысли. Вот, что ему нужно.
Надо спешить, пока он не потерял…Нить. Зеркало жалобно зазвенело, подставившись под удар кулака. Стекло лопнуло, разлетевшись на куски. Не обращая внимания на окровавленные руки, Юра поднял с пола крупный осколок. Оставалось справиться с нерешительностью. Это не так сложно, как кажется на первый взгляд. Кусок стекла призывно блеснул на свету, перед тем как вонзиться в глазные яблоки. Вскрикнув от пронзившей его боли, Юра прижал руки к залитому кровью лицу. Всё закончилось и его мир навсегда погрузился во тьму.

Он почти сразу понял, что совершил ошибку.
Словно ожидая этого момента, номер наполнился множеством голосов. Эти голоса не принадлежали миру живых- он догадался об этом так легко, как догадываются о всякой очевидной истине. То были сотни мертвецов, восставшие из своих могил, пробудившиеся от крепкого сна только лишь для того, чтобы разорвать его на куски.
Зрение было его защитой. Пока он мог видеть, они прятались в тени, не решаясь показаться на глаза. Но теперь он был слеп и больше не мог им противостоять. Он почувствовал их холодные пальцы, сомкнувшиеся на его шее и замахал руками, стараясь освободиться от смертельных объятий. Частицы разлагающейся плоти оставались на ладонях и забивались под ногти. Но сколько он не боролся, всё было напрасно. Эта ожесточенная борьба была неравной. Его силы были на исходе. Нет ни единого шанса. Он всё-таки проиграл. Оно, ужасное и многоликое пришло за ним, чтобы питаться его разумом. Лейдерман наверняка будет доволен.
Из последних сил разорвав сомкнувшееся вокруг него кольцо мертвых тел, Юра наощупь подобрался к окну. Дотянувшись до ручки, он распахнул его и встал на узкий подоконник.
- Долг оплачен  – подумал он, вылетев навстречу обледенелому асфальту.
…
В дверь номера постучали.
- Разрешите войти? - вежливый голос отвлёк Виктора от безрадостных размышлений.
- Да, конечно. Входите – он торопливо поднялся с постели, поправив края халата.
Дверь приоткрылась и в номер вошел администратор отеля.
- Доброе утро. – он вежливо кивнул постояльцу, закрыв за собой дверь.
- Доброе. Скажите пожалуйста, всё ли в порядке в соседнем номере? – спросил у него Виктор. Я плохо сплю ночами и сегодня слышал какой-то шум. Хотел вызвать кого-то из персонала, но как только подошёл к телефону, все успокоилось.
Администратор внимательно посмотрел на Виктора.
- К сожалению, там произошло самоубийство. – нехотя признался он, отводя взгляд. Мне бы не хотелось, чтобы вы решили, что это вина отеля. Говорят, погибший был влиятельным бизнесменом. Видимо, какие-то проблемы с бизнесом. Может быть, не мог рассчитаться с долгами. Или кто-то преследовал его. Страшная штука деньги – порой могут затянуть в такую историю, что ей-богу, лучше не иметь их вовсе. – подытожил он, простодушно разведя руками. Честно говоря, я заглянул к вам как раз по этому поводу. Он заехал в отель вчера вечером, а утром его тело было обнаружено под окнами и мы, конечно же, вызвали полицию. Возможно у них возникнут вопросы. Расскажите им всё, что считаете нужным, ваши наблюдения могут оказаться полезны для следствия.
- Он был молод? – постоялец вопросительно посмотрел на администратора, явно думая о чём-то своём.
- Средних лет. Честно говоря, мне жаль этого парня. Нет никаких сомнений в том, что он прожил бы еще очень долго, если бы не лишил себя жизни. Знаете, – Виктор заметил в его глазах нездоровый восторг. - Когда мы вскрыли его номер, сперва решили, что на него напали. Представьте себе, всё было буквально перевернуто вверх дном, а на кровати и на полу повсюду пятна крови вперемешку с битым стеклом…Но потом мы посмотрели камеры видеонаблюдения и поняли, что...
- Пожалуйста, не нужно этих мрачных подробностей – вздохнул Виктор. Я сейчас переживаю не самый простой период своей жизни. - Вы знаете, - его вдруг потянуло на откровения – Вернее будет сказать, что я умираю. У меня рак поджелудочной железы четвёртой стадии. До последнего не ощущал даже малейшего недомогания. Говорят, что при этом заболевании так обычно и бывает. Просто почувствовал себя плохо на работе пару недель назад. Коллеги привезли меня в клинику, и там выяснилось, что клетки опухоли уже проникли в лёгкие и мозг. Врачи прямо сказали, что бороться с этой дрянью слишком поздно. Они дают мне максимум месяц. Предложили наблюдение в хосписе– его глаза наполнились слезами, и он смущённо отвернулся.
– Простите. Наверное, мне не стоило…Дело в том, что я не успел рассказать об этом никому из близких. Уехал из города сразу, как только узнал. Мне хотелось побыть в одиночестве, чтобы как следует всё обдумать. А теперь, спустя несколько дней одолела потребность выговориться.
Странно слышать, что кто-то намеренно лишает себя жизни в то время, как другие отчаянно цепляются за неё, в надежде подольше задержаться на этом свете… Поймите меня правильно, я не хочу говорить плохо о покойном: судя по тому, что вы рассказали, он был не в себе.
Это всего-навсего мои рассуждения о жизни.
Правильно говорят: все проблемы поправимы, кроме одной –единственной - смерти. Хотелось бы, конечно, провести остаток дней, как в том фильме с Тилем Швайгером, но боюсь, что моя семья мне этого не простит. Тем не менее, я жалею о том, что у меня больше нет времени на то, чтобы как следует насладиться всеми радостями жизни.
- Из всех драгоценностей, дарованных человеку самая бесценная - это время. – философски заметил администратор, почесав затылок.
- Вы абсолютно правы. – согласился постоялец, удивившись серьёзности молодого человека. - А мы совсем не ценим то, что имеем. Если бы вы спросили моего совета – всё, что я предложил бы – помнить об этой простой истине.

Парень ободряюще улыбнулся и посмотрел на Виктора. Его глаза дьявольски поблескивали в тусклом свете декабрьского утра.
- Не расстраивайтесь – произнес он. - У меня есть предложение, которое может вас заинтересовать...

Показать полностью
[моё] Конкурс крипистори CreepyStory Страшные истории Длиннопост Текст
6
65

Кредитор. Часть 1⁠⁠

Мёртвую тишину комнаты разорвал телефонный звонок. Услышав его настойчивое дребезжание Юра почувствовал, как в нём снежным комом нарастает ощущение тревоги. Осторожно, точно сапер, подкравшись к телефону, он застыл на месте, не решаясь ответить. Звук заполнял собой всё пространство, неприятно врезаясь в барабанные перепонки.
«Ну же, подними грёбаную трубку» - мысленно приказал он себе так, словно разговаривал с подчинёнными. Видели бы они его сейчас.
- С-слушаю..- он скривился от отвращения к самому себе, услышав насколько жалким тоном это произнес.
- Ресторан. Будете заказывать ужин в номер? – осведомился голос на другом конце провода и напряжение, сковавшее его, стало понемногу отступать. Пора перестать сходить с ума. В самом деле – кто, кроме обслуживающего персонала мог звонить на внутренний телефон?
- Нет, спасибо.
- В таком случае, хорошего вечера. – донеслось из трубки, прежде чем в ней раздались короткие гудки.
Пожелание было вполне актуальным. Всё ещё ощущая неприятную дрожь в коленях, Юра повалился на кровать, закрыв глаза. В памяти вспыхнули сцены из прошлого. Он увидел себя прежнего – парня в дешёвых джинсах, снимавшего крохотную комнату в коммуналке. Если бы не идея, разделившая его жизнь на до и после, тот прежний Юра, перебивавшийся случайными заработками, так и остался бы на обочине большого города. Не было бы успешной компании, видовой квартиры в центре мегаполиса, летних вечеров в Ницце и….того дерьма, в которое он вляпался.
Он подошел к настенному зеркалу, пристально всматриваясь в его мутную бездну. Собственное отражение вызывало неприязнь – небритый, с красными по- кроличьи глазами. Сколько часов он не спал - около сорока? Пожалуй, даже больше.
- Нужно привести себя в порядок –устало подумал он, направляясь в сторону ванной комнаты.
Щёлкнув выключателем, он заметил на белой кафельной стене крупного таракана, напуганного ярким светом. Юра брезгливо поморщился. Ему давно не приходилось сталкиваться с особенностями сервиса дешевых придорожных отелей.
- Не пять звезд, - усмехнувшись, он проследил взглядом за насекомым, забившимся в узкую щель между душевой кабиной и стеной.
Когда-то и он был таким же – жалким тараканом, загнанным в угол людьми Бориса Лейдермана. Прошло уже десять лет, но подумав об этом он ощутил липкий страх и безысходность тех дней так отчётливо, словно это было вчера.
«Последнее предупреждение, крыса.» - вспомнилось напутствие, брошенное ему в разбитое лицо. Через несколько секунд Юру выкинули из тонированной машины, как тряпичную куклу. Заревел мотор, и авто скрылось в тени дворовой арки. Он медленно поднялся на ноги, сплевывая кровавую слюну на смешанный с грязью снег. Грудная клетка отзывалась резкой болью на каждый вдох и Юра отрешённо подумал, что у него, должно быть сломаны рёбра. Именно в тот день его охватило то самое парализующее отчаяние, перемежающееся с желанием найти спасительный угол, в котором можно было бы отсидеться. Эта мысль вызывала в нём волну протеста – было жаль бросать бизнес, на который были потрачены немалые средства и долгие месяцы упорного труда. Проще было отдать Лейдерману деньги, которые задолжал, но сумма была слишком внушительной, а поставленные перед ним сроки слишком короткими. Ситуация была безвыходной: не успевший раскрутиться бизнес дышал на ладан. В довесок к остальным проблемам на прошлой неделе его кинули поставщики. Нужно уезжать – подумал он. Сегодня же...»

Напор воды в душе оставлял желать лучшего. Юра неохотно встал в кабину, подставив тело под слабые струйки. Намылившись, он вновь услышал телефонный звонок.
- Чёрт. –слушать раздражающий звон, пока хостесс (или кто-то там ещё) не устанет ждать ответа ему не хотелось... Наспех вытершись отельным полотенцем, пожелтевшим от многолетнего использования и накинув халат на мокрое тело, он прошлёпал в комнату, оставляя на полу следы босых ног.
- Алло – в его голосе читалось плохо скрываемое раздражение.
Вместо ответа телефон издал странный треск. Он уже собрался повесить трубку, но внезапно услышал едва различимые голоса и замер, прислушиваясь.
- Он только что купил билет на поезд. Похоже собирается валить.
- Хочу, чтобы ты завалил его раньше, чем он успеет зайти на перрон. Он думал, что умнее всех? Я навел справки, он практически банкрот. Этот козёл не вернет мне мои деньги. Нужно как следует наказать его за то, что решил играть в игры с серьёзными людьми. Сначала отрежьте ему его поганый яз..
Юра отшвырнул трубку, словно коробку с заряженной бомбой . Ударившись о стену, она с глухим стуком упала на пол, издавая короткие гудки. Он и не подозревал, что так хорошо помнит этот разговор.

Прошло много лет с того дня, когда он услышал его впервые. Плотнее кутаясь в тонкое пальто, Юра возвращался с вокзала. Страх, сдавивший виски, слегка отступил только когда он отошёл от кассы, сжимая в руке купленный на последние деньги билет на ночной поезд. Оставалось как-то пережить несколько часов до отправления... В лицо хлестал мокрый декабрьский снег. Он слегка повернул голову вбок, пытаясь защититься от непогоды. Взгляд его тотчас упал на припаркованную у дороги тонированную машину, показавшуюся до боли знакомой. Стараясь не выдавать беспокойства, он нырнул в ближайший подземный переход, и зашагал по нему, опасливо озираясь. Затеряться в толпе – лучший способ избежать выстрела в затылок. – подумал Юра, отметив, что фраза напоминает рекламный слоган. Несмотря на растущую в нём панику, эта мысль немного развеселила его. В подземке, как назло, оказалось немноголюдно.
- Что-то обронил? – за поворотом словно из под земли вырос газетный киоск, в котором сидел улыбающийся продавец – тощий длинноволосый парень.
- Нет. - он нервно помотал головой, не сбавляя шага. Глупый диалог мог привлечь ненужное внимание.
- Взгляд у тебя такой будто что-то ищешь – не унимался парень. Или может, наоборот – хочешь сам потеряться на время?
Юра остановился и ошеломлённо посмотрел на собеседника. Тот широко улыбался, будто не сказал ничего необычного.
- У меня есть к тебе предложение, друг. Пойдем-ка, обсудим его как следует.
Не дожидаясь ответа, незнакомец выскочил из ларька и рывком затащил в него Юру, захлопнув за собой стеклянную дверь, обклеенную рекламой всякой всячины.
- Убери руки – заорал Юра, вращая головой в поисках свидетелей, но подземка внезапно опустела и затихла. Тишина была прямо-таки гробовой. Он услышал, как на другом конце перехода монотонно трещит перегорающая лампа. Путь назад был отрезан закрытой дверью, с висевшей на ней табличкой НЕ ВХОДИТЬ.
- Не истери. – резко осадил его парень. Я не от Лейдермана.
- Откуда ты..-начал было Юра, но тот перебил его, напустив на себя деловой вид.
- Я уже сказал – у меня к тебе специальное предложение. Я представитель...в некотором роде…организации...-парень замедлился, явно подбирая слова. На протяжении многих лет мы успешно решаем проблемы наших клиентов.
Юра с недоверием посмотрел на его потрепанную куртку. Было непохоже, чтобы он мог успешно решать даже собственные проблемы, не говоря уже о чужих. Парень, по всей видимости был очередным «волком с Уолл-стрит» местного разлива. Финансовые пирамиды, организации-однодневки…Этот мусор распространялся по городу точно вирус, вымогая последнее у доверчивых граждан.
– Спасибо за предложение, но я опаздываю на встречу. – соврал он, в попытке отделаться от его назойливого внимания.
- Понял, не держу...– парень с деланным равнодушием открыл хлипкую дверку киоска. В кармане у него завибрировал мобильник. Вынув телефон из кармана, он сосредоточенно посмотрел на черно-белый дисплей.
– Погоди секунду, по-моему, это тебя - ухмыляясь, он поднес телефон к уху Юры.


«Он только что купил билет на поезд. Похоже собирается валить. – услышал Юра. Голос принадлежал одному из типов, выследивших его сегодня утром.
- Хочу, чтобы ты завалил его раньше, чем он успеет зайти на перрон. Он думал, что умнее всех? Я навел справки, он практически банкрот. Этот козёл не вернёт мне мои деньги. Нужно как следует наказать его за то, что решил играть в игры с серьёзными людьми. Сначала отрежьте ему его поганый яз..
- Не хочется тебя огорчать, но..- парень сбросил звонок, давая понять, что диалог ему наскучил. - Ночной поезд сегодня отправится в путь без тебя. Его глаза дьявольски поблескивали в тусклом свете подземки. Я бы на твоём месте пропустил стаканчик - другой напоследок в каком-нибудь баре. Однако учитывая, что времени у тебя осталось не слишком много – он театрально взглянул на наручные часы, обхватившие его запястье - советую выбрать что-то в пешей доступности.
- Что ты предлагаешь? – упавшим голосом спросил Юра. Кем бы ни был этот человек, он без сомнения владел информацией, от которой зависела его жизнь.
- Вот это мне нравится! – странный незнакомец одобрительно похлопал его по плечу. Ты ведь не дурак, Юра. Тебе просто немного не повезло. Но ничего, - он доверительно подмигнул ему – ещё не поздно всё исправить. Прежде чем мы перейдём к сути разговора, стоит обсудить некоторые…принципиальные детали. За оказанные услуги принято платить чем-то материальным, но что, если я скажу тебе, что нашу фирму интересует менее осязаемый предмет? Догадываешься, о чём я?
В голову Юры внезапно пришла безумная мысль. Нет, этого не может быть.
- Я же сказал, что ты умный парень. – снова улыбнулся продавец, обнажив неестественно длинные зубы. Может показаться, что цена слишком высока, но не стоит спешить с выводами.
- Хочешь сказать, что ты…дьявол?- Юра испытывающе посмотрел на собеседника, отступив чуть ближе к двери, на случай, если тот внезапно бросится на него с ножом. Парень, похоже был не в себе.
Он расхохотался, словно услышал анекдот.
- Нет конечно. - Юра ненадолго испытал облегчение. Всего лишь Его слуга. – добавил парень, глядя куда-то в сторону. Ты, кажется сомневаешься в происходящем. Это вполне нормально, все поначалу сомневаются. Проще поверить в деятельность спецслужб или в собственное сумасшествие. Неудивительно – тайны мироздания скрыты от людей надёжной завесой.
Его глаза вдруг закатились, обнажив белки, покрытые тонкими прожилками сосудов. В воздухе запахло гарью. Раздался звук разбитого стекла - это взорвались лампы, освещавшие подземку и всё тотчас поглотила непроглядная тьма.
- НО ИНОГДА ОНА ПРИОТКРЫВАЕТСЯ– прогремел инфернальный голос. Секундная вспышка неестественного, красного свечения озарила темноту, и Юра вжался в стену, ужаснувшись открывшейся ему картине– лицо его нового знакомого потеряло человеческие очертания, превратившись в бесформенную массу, сплошь состоящую из зияющей словно дыра, пасти, полной мелких острых зубов.
- Достаточно убедительно? – В переходе снова зажегся свет, будто ничего не происходило. - Не люблю устраивать представления, но на что не пойдешь, чтобы доказать собственное существование. Ты в порядке? – он участливо посмотрел на Юру, который обессиленно опустился на заплеванный пол. Происходящее окончательно потеряло всякую связь с реальностью.
- Много кто соглашается? –выдавил он из себя спустя пару минут молчания.
- Таких достаточно – улыбнулся продавец. Чаще неизлечимо больные, но попадаются и такие, как ты. Люди, попавшие в чрезвычайную ситуацию обычно согласны на любые условия. Тем более, что я предлагаю им самое дорогое, что есть в этом мире – время. Что-нибудь около десяти лет.
- Не так уж много – заметил Юра.
- Всех наших клиентов объединяет одно – их время уже вышло. – Парень задумчиво посмотрел на него и добавил: - Знаешь, что будет, если ты выйдешь в эту дверь, отказавшись от моего предложения? Обойдемся без грязных подробностей, но как я уже говорил, жить тебе осталось недолго. Десять лет при таком раскладе – достойный срок. Никакого обмана – всё честно и максимально прозрачно. Более того, мы заботимся о том, чтобы наши клиенты провели эти годы с максимальным комфортом. Гарантируем помощь в любых начинаниях: карьера, личная жизнь, раскрытие творческих способностей… Даже не сомневайся, всё будет организовано на высшем уровне.
- Но потом вы заберёте мою душу.
- Так положено. Считай, что это кредит. Рано или поздно, его придётся погасить.
- Представим, что я согласился. Что я должен буду сделать?
- Сущие мелочи. Проведём небольшой ритуал. – улыбка его, несмотря на дружелюбный тон приобрела хищный оттенок…

Показать полностью
[моё] Конкурс крипистори CreepyStory Страшные истории Длиннопост Текст
0
4

Отец и сын⁠⁠

Человеческая жизнь бывает разной. Можно прожить долгую, насыщенную и в 90 лет сказать: «Как одно мгновение. Будто и не жил». А можно вот так — успеть только вскрикнуть и вновь замолчать навеки.

"Невольницы ада"

[моё] Детектив Маньяк Триллер Книги Продолжение следует Авторский рассказ Видео
19
14

Сфайрос. (Часть 8)⁠⁠

Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7

- Что думаешь?- спросила Мила, когда они отмахали пару километров от скрюченного знака, оповестившего о конце населенного пункта. Надпись на знаке смялась и истлела, и потому селище с залитыми кровью домами осталось безымянным. Притормаживать и изучить знак вблизи желания ни у кого не возникло. С каждой новой стометровкой тревога отпускала, а свежих идей только прибавлялось.

- Первый насущный вопрос: где тела?- бодро отозвался Стас, крутя руль.

- Нет тела – нет дела, сам знаешь.- Мила вернулась к коньяку, но томность и удовольствие ушли из ее движений. Жесты стали рублеными и экономными. Сейчас жена пила исключительно с целью прочистить мозги, и Стас ей завидовал, он бы сейчас сам с размахом прибухнул по такому поводу.- И в поле дохляк лежит, воронье же там не просто так кружится. Он и есть сам.

- Дядя Прокоп? Скорей всего. А тело соседа где?

- Так там же! Кто-то из местных проснулся с утра не в духе. Пошел и укокошил соседей. И собак вдобавок. Я ни одной не увидела. Что за деревня – и без собак?! Такого не бывает.

- Трупы собак валялись бы по всей дороге.

- И я о том. И чувак тоже должен был так подумать. Поэтому всех собрал и сгрудил в поле. А сам ломанулся за бульдозером. Или чем там ямы копают, я не в курсе.

- Экскаватором…

- Можно было разогнать ворон и проверить. Но я не хочу потом по ночам просыпаться от кошмаров.

Какое-то время Стас обдумывал теорию. Раскурил две «Мальборо», одну передал Миле. Потом покачал головой.

- Не подходит малость. Крови-то снаружи не было. Только внутри. Если бы этот наш маньяк выволок труп и потащил в поле, остались бы следы.

- В полиэтилен завернул,- без особой уверенности предложила Мила.

- Тоже не вариант. Там стол был изнутри придвинут, помнишь? И ружье валялось на полу. Кто-то баррикадировался и защищался, а потом – нет его! Как-то хитроумно для деревенского маньячилы: забираться где-то через окно, убивать хозяина, потом вытаскивать его снова через окно… Чтобы - что?

- Чтобы мы не увидели следов снаружи,- сказала Мила, и они испуганно друг на друга воззрились.

- Может, нас спасло как раз то, что он ушел за трактором?- предположил Стас хрипло.

- Да и пофиг!- Мила резко рубанула воздух сигаретой, рассыпав пепел.- Уехали, и все.- Она оглянулась и посмотрела в заднее окно.

- Не догоняет дядя Прокоп?

- Не догоняет,- хмыкнула Мила.- Только друзья наши новые едут. Меня вообще другое напрягает: что мы будем с этим делать теперь?

- Ну мы точно ничего не будем!- убежденно воскликнул Стас.- У нас проблем мало? Выберемся на трассу и поедем дальше, мы ничего не видели. А эти трое пусть делают, чего хотят.

- Именно это меня и парит. Причем сильно так. До жести.

Они взглянули друг на друга, потом – на идущий позади внедорожник. Массивный джип сейчас казался им испуганной собакой-переростком, впритирку увивающейся за хозяином. Подростки послушно следовали за ними, выдерживая дистанцию с десяток метров.

- Срать мне на деревню, на дядю Прокопа и тетку Матильду. Зато меня сильно беспокоит Полтора-Ивана. Или как там его, Бахтаров-младший.

- Он Женек…

- Хоть Санек!

Мила угрюмо отхлебнула коньяк. Стас догадывался, что она имеет в виду, но молчал, ожидая продолжения и тем самым уважая ее лидерство. Для себя в мыслях он прозвал такую тему «теорией клеток». Это когда Мила начинала мысленно погружаться в схемозы и выстраивать на доске партию. В «теории клеток» она явно шарила больше, и Стас редко пытался внедрить в этот ровный строй свою малохольную мыслишку.

Панорама, тем временем, стала меняться. У горизонта набежали облака и уверенно понижали цвет и градус, а истеричное солнце рвалось погрузиться в эту прохладную кучу, как дачник в море. Возникли полутона. Усилился ветер, жара мученически отползала. Лесополоса справа закончилась, теперь повсюду красовались одни неудобья, но далеко впереди начали вырисовываться какие-то смутные постройки.

- Представь расклад,- продолжила Мила минуту спустя.- Эта троица ползет в ментовку и дает показания. Менты вызывают нас как свидетелей. Все фиксируется на бумажках, с нашими подписями. И трындец! Мы везде засветились по полной! А я не для того столько времени тихарилась со строительством, чтобы теперь из-за каких-то бакланов подставиться.

- Ментам мы насвистим,- тут же нашелся Стас.- Мало ли, куда мы едем. Может, мы просто гоняем ради кайфа, как в молодости. Мы же заблудились. С курса сошли, забурились вообще не туда. С домом твоим как свяжут?

- С нашим, Стасик. С нашим домом.

- Премного благодарен.

Если Мила и заметила сарказм, то не подала виду.

- Но это в лучшем случае. А прикинь так: эти трое начнут кивать на нас. Типа, они приехали, а мы уже там были, и кровь везде. А менты что, искать кого-то будут? Да и кого тут искать, Пустошь она и есть Пустошь. Проще нас с тобой прессануть. Присядем с тобой в обезьянник до выяснения. И тогда поездкой ради кайфа мы не отделаемся. Придется объяснять, что да как, куда путь держали, все по минутам расписывать.

Стас коротко обдумал, потом возразил:

- Нам с тобой впервые с органами договариваться, что ли? У нас так-то и связи, и деньги. Надавим.

- Так-то оно так,- скривилась Мила.- Но уж больно ненадежно все получается. Я, знаешь, привыкла наверняка. Чтобы с подстраховками и все такое.- Она помолчала.- Надо было все-таки пальнуть в них, пока была возможность.

И Стас понятия не имел, действительно ли его жена способна хладнокровно завалить трех случайных свидетелей, или это просто эмоции.

- Они сейчас наверняка твой ствол обсуждают,- только и сказал он.

- И это еще один повод волноваться и не считать их друзьями,- заключила Мила.

Сзади них ожил клаксон. Водитель «Патрола» выдал серию коротких морзянок, прозвучавших неуместно в этой пустыне. Стас высунул в окно левую руку и помахал кистью, давая знать, что понял сигнал.

- Что у них там?

- Деревня впереди.

- А…- И Мила вновь с головой погрузилась в «теорию клеток».

Деревня – это он ей польстил, понял Стас на подъезде. Предыдущая еще походила хоть как-то; даже несмотря на заброшки, по-человечески она согревала. Здесь наблюдалась совсем уж аварийная ситуация, сходни Чернобылю, и Стас решил, что вряд ли они тут кого-то встретят. Деревня казалась вымершей и истлевшей.

Унылые, заросшие бурьяном, кособокие домики. Завалившиеся набок, похмельные заборы, кучи досок и камней то тут, то там, повсюду мусор и старая пружинная кровать, вставшая «раком» на обочине. Беда-беда. Так и придется гнать вслепую по щебенке, покуда не упрутся в тупик или чудом не выйдут на оживленную трассу. Впрочем, в следующую секунду Стас завидел дымок. Он даже не знал, как на него реагировать в такой драматической обстановке. Пока он раздумывал, газануть дальше или устроить еще один пробник, ребята сзади тоже разглядели дым, и водитель снова дал короткий сигнал, призывая к остановке.

- Что за мухосрань?- встрепенулась Мила.- Ты знак рассмотрел?

- Здесь и знака, кажись, не было…

Стас притормозил напротив калитки. «Ниссан» объехал его справа и припарковался впереди в нескольких метрах. Некоторое время все участники сохраняли свои безопасные позиции, кумекая, откуда можно ждать подвоха. Потом одновременно двери на обеих машинах распахнулись.

- Чет нет опять никого!- возвестил Виталик. Сбившись в кучу возле калитки, они хмуро оглядывали бедственное жилище. Но хотя бы по внешнему виду грядок чувствовалось, что к ним регулярно прикладываются ручным инструментом. Все хозяйство состояло из одноэтажного дома с чердаком, неожиданно вместительного сарая и бревенчатого колодца на средневековый манер. Дом без крыльца, как и предыдущие, с навесом над входом и мутными, грязными окнами. Свет в доме не просматривался, и сейчас Стас обратил внимание, как их длинные тени перечеркивают дорогу,- близился вечер. Куча облаков на горизонте набирала вес и лезла вширь, как в клипе «Пинк Флойд».

- Походу хлеб-соль и здесь отменяется,- сказала Мила.- Все на фронте.

Молодняк с опаской на нее покосился и промолчал. Видимо, Стас был прав, и тема с оружием у нее в сумочке мусолилась активно.

- И опять собак нет,- заметил Стас.

- Да ну, фигня какая-то!- психанул вдруг Женька.- Какой нафиг фронт, Чечня тут что ли! Просто внутри сидят. Они, наверное, нас не меньше боятся, чем мы их.

Мила попыталась лениво зевнуть, но вместо этого икнула.

- Всяко-разно, братан, так и есть,- ухмыльнулась она.- Иди пока, поспрашивай дорогу, мы тут постоим. Только стучись назойливо.

Женька недружелюбно зыркнул на нее, но вместе с тем в его глазах на секунду что-то вспыхнуло, что-то сродни восхищению, и Стасу это было уже привычнее. Женек смолчал и остался на месте. Виталик мстительно осклабился.

- Ладно, я пойду!- вызвалась Юлька.

- Все пойдем!- возразил Стас и первым взялся за калитку.

Пока все тупили перед входом, пропуская друг друга и по очереди ступая на чужую территорию, Мила метнулась в машину и прихватила сумочку с оружием, а потом пристроилась в хвост процессии. Их гильдия напоминала космонавтов на чужой планете из какого-то советского фильма, и Мила фыркнула, а идущий впереди нее Виталик оглянулся опасливо. Стас вышагивал первым, за что Миле хотелось его пристрелить. Нашел время понтоваться. Ветер играл вершками, шевеля и пригибая к земле. Небольшой пучок соломы оторвался от стрехи сарая и покатился по грядкам. Дымок над домом выплясывал свой танец одиночества, то струясь вертикально вверх, то мечась из стороны в сторону. Стас неаккуратно придавил подошвой саженцы, но ему было плевать на чужое горе: он пристально вглядывался во входную дверь дома. Никаких дыр. Никаких следов от пуль или снарядов. Никаких боевых рисунков кровью или свастики. Это, по крайней мере, воодушевляло.

По закону жанра в этом накаленном тревогой пространстве должна была случиться вспышка; и она случилась. Леденящий душу звук перечеркнул относительную тишину и уполовинил смелости у группы. За исключением Милы разве что, с ее алкогольным дозняком. Чьи-то пальцы клешнями сдавили бицепс Стаса. Мила стиснула рукоять нагана, запустив в сумочку руку. Виталик уже наполовину развернулся, готовый драпать. Юля часто-часто задышала, словно перевозбудилась.

Справа от них на ржавых петлях колыхалась дверь сарая. На мгновение она приоткрывала сумрачный зев и тут же захлопывалась, издавая тот самый скрип. Болтающаяся дверь была вырезана в воротах, как у гаражей, сами ворота были надежно заперты. Стас обнаружил, что пальцы, сжимающие его руку, принадлежат Юльке, и твердо отцепил ее хватку, пока Мила не разъярилась. И тут же подумал, что это действительно классика жанра. Когда вокруг – уныние и одичалость, остается для полноты картины не смазывать гребаную дверь, чтобы та елозила и елозила по нервам, навевая суицид.

- Ветер!- тупо констатировал Женьтос.

Стас взбесился, ему надоело дергаться каждый раз от теней и звуков. Он решительно подошел к двери и заколотил кулаком.

- Есть кто дома?- крикнул он.- Эй, народ! Отоприся-отворися! Нам бы дорогу спросить, больше ничего. Денег дам!

Деньги остались в машине, но никто ж не знал! Кстати, у Милы есть - целая пачка баксов рядом с пестиком в сумочке. Денежный посул, однако, никаких невидимых рычагов не сдвинул: дверь как была захлопнутой, так и оставалась. Никакого шевеления внутри или намека. Стас стукнул еще раз, потом еще.

- Все понятно,- смирился он.- Ладно, погнали. Будем держать прямо, к ночи всяко куда-нибудь выедем. Назад возвращаться смысла уже нет.

- Но дым идет!- напомнила Юлька.

- И хрен с ним! Идет и идет. Что ты предлагаешь, дверь вышибить?

- Можно и вышибить.- Женька повел плечами. Так-то он бы, наверное, смог.

- Мы можем пригрозить им спалить дом,- подкинула идею Мила.- Или сарай. Хрена ли он скрипит!

Стас на миг задумался о вариациях на тему мародерства и хотел уже что-то ответить, но не успел.

Дверь дома с треском распахнулась, ударившись о перила навеса, и если бы Стас к тому времени уже не отошел на пару шагов, ему бы здорово прилетело по тыкве. Юля взвизгнула и отскочила за спину непомерному Евгению. Виталик молниеносно оказался на полпути к машине, чуть не снеся Милу. Мила же, покачнувшись, выхватила ствол и прищурилась, фокусируясь на выборе жертв.

Старые петли сарая отчаянно выводили кошачью симфонию.

В дверях сформировалось некое припадочное чудо-юдо, сиречь – страстотерпец. Одетый в допотопный балахон наподобие византийских монахов, старчище выглядел ожившей иллюстрацией из книжки по истории.

- Изыди, сатано!- завизжало явление, выставив перед собой правую руку в отлучающем от благодати жесте.- Именем Господа нашего, изыди!

«Кажется, у дедка нет пальцев!» - только и успел подумать Стас.

Невозможно было приписать этому чертофану из табакерки какой-то определенный возраст – он был ветхим, и был стародавним. Длинные волосы подразумевались седыми, но не выглядели так из-за грязи и, возможно, блошек. Косматая борода вихлялась до пояса гаражной ветошью. Лицо изъездили морщины, похожие на шрамы от когтей. На правой руке недоставало трех пальцев – безымянного, мизинца и большого,- так что с правосторонним онанизмом у человече имелись явные проблемы. Глаза старца полыхали совсем уж не стариковским огнем, как будто перед схваткой с варягами.

- Мы пришли с миром!- неожиданно заблеял Витальджан с середины огорода, куда он сдриснул подобру-поздорову.- Мы только дорогу спросить.

- Прочь, сатано!- изрыгнул старец.- Истинно глаголю, изыди прочь в геенну!

- Сейчас у нас кто-то сам нырнет в геенну!- рявкнула Мила.- Дай только прицелиться.

- Мила, погоди!- Стас поднял руку.- Он просто чокнутый.

- Тогда пусть не дергается, если жить хочет.

Позади старика из темноты возникли две руки, словно там прятался кукловод, и обхватили расстроенного с обеда дедулю за плечи. Сумрак дома породил новое действующее лицо. Довольно мучнистое, неказистое, такое же обросшее, но хотя бы выглядящее трезвомыслящим.

- Дед, охолонись! Люди это, люди. Мимо ехали…

Он попытался затащить своего истерического патриарха внутрь, но тот вконец забесновался и впал в экстаз.

- Нет!- завизжал древень, разбрызгивая слюну, которая вполне могла оказаться ядовитой.- Сатано близ! Скоро, скоро! Никто не выйдет из жерла огнедышащего. Всех пожрет, сучий потрох, все прокляты, все присуждены!

Он вырвался из рук молодого и с поразительной прытью, как вихрь, метнулся к сараю и в нем исчез. Стаса обдало запахом древних гробниц и гниющих останков.

Чувак с мучнистым, как у вампира, лицом и длинными, до плеч, волосами, озадаченно поковырялся в этих самых волосах. Юлька осмелилась выступить из-за Женькиной спины. Виталик конфузливо приблизился, хотя стыдиться тут было нечего. Мила опустила оружие и стояла так, как ковбой на постоялом дворе, завораживая своим воинственным видом и женственной фигурой в изящном летнем платье.

Глаза длинноволосого вампира остановились на Стасе. Не то чтобы он был лидером… Внешне лидером казался аршинный Женьтос, в реале лидером оставалась Мила. Просто Стас стоял ближе всех.

- Это прадед мой,- поведал чувак таким тоном, словно строку в газете прочитал.- А вы кто? Какими судьбами и почему долбитесь? Тут вообще глушняк, за неделю никто мимо не проехал. Местных почти не осталось, только алконавты. Кто свалил, а кого сатано дедовский пожрал.

- Опять сатано?- буркнул Женька.- Вы секта, что ли?

- А вы археологи?- Патлатый смерил того взглядом, словно прикидывая, не дать ли по кумполу. Но давать Женьке по кумполу было чревато, баскетбольный рост и широкие плечи действовали урезонивающе.- Была тут когда-то секта, теперь нет. Теперь тут зверь промышляет. Волк или медведь. Хрен знает, я сам не видел. Но людей дерет только так. Сначала собак всех пожрал, потом за людей взялся. Вы бы зашли, чего тут топтаться. Скоро темнеть начнет, самое время зверя.

- Да нам пофиг, мы на тачках!- уничтожающе бросил Женька.- Мы только дорогу хотели спросить.

Молодой хозяин дома снова приценился к парню. Похоже, между этими двумя мгновенно установилась недружелюбная связь.

- Ну это только так болтают, что зверь,- спокойно обронил он.- А может, не совсем зверь. Если у этого зверя человеческие руки и мозги, тачки вам не сильно помогут.

Стас понимал, что чувак их заманивает. Либо стремно оставаться наедине с дедком в период обострения, либо просто соскучился по людям. Мотивы со всех сторон вроде бы мирные.

- Как нам поможет, если мы зайдем?- наезжал Женька.- Подскажи, как на трассу выехать, че тебе, впадлу что ли?

- У меня картошка готовится,- сказал хозяин как о чем-то разумеющемся.- Я обычно с запасом варю, дед тот еще проглота, по ночам особенно. Жрет как не в себя. Так что на всех хватит. Если хотите, конечно. Только машины закройте. Тут в основном бухарики промышляют, можете без вещей остаться.

Они переглядывались, не зная, на что решиться. Женька развел руками, показывая, что борзеть дальше не намерен, и если коллектив возжелает, то он не в контрах. Выбор сделала Мила. Спрятала в сумочку пистолет, застегнула молнию и заявила:

- Жрать хочу смертельно!

Они вернулись к машинам, чтобы закрыть все двери, предварительно прихватив с собой наиболее ценное – парни похватали барсетки, Юлька – сумочку, Мила все имела при себе. Потом, не церемонясь, по очереди навестили вонючий клозет, и, собравшись вновь группой, вошли в дом.

Продолжение следует...

Показать полностью
[моё] Конкурс крипистори CreepyStory Авторский рассказ Триллер Фантастика Длиннопост Текст
0
104

Спорт калечит⁠⁠

I
Когда папу Лукьяна насмерть сбила машина, бабушка забрала осиротевшего внука к себе и первым делом наказала забыть про бокс.

— Больше ты ходить туда всё равно не сможешь, и Слава Богу! — объяснила.

Но мальчик не расстроился: он вовсе и не хотел быть боксером.

Лукьян знал, что отец надеялся вырастить из него чемпиона. Такого, как Майк Тайсон. Вместе они не раз пересматривали лучшие бои «Железного Майка», записанные на видеокассеты поверх маминых мелодрам. И чаще всего момент, где он откусывает ухо Холифилду. Этот «приём» папа любил в особенности. Ради достижения цели он не стеснялся поить сына таблетками и коктейлями, «чтобы мышца росла». Но тот терпеть не мог протеиновые смеси и украдкой выливал в унитаз, пока однажды отец не застал Лукьяна за этим делом.

Тем утром случился первый и самый памятный в жизни мальчика нокдаун.

Да, он совсем не хотел быть таким, как Майк Тайсон.

Антонина Петровна, учительница физкультуры на пенсии, всегда выступала против «мордобоя» и ругалась из-за этого с покойным зятем. Их споры обычно заканчивались обоюдными пожеланиями смерти и драками.

Бабушка любила повторять:

— Физкультура лечит, спорт — калечит!

Она жила на окраине небольшой деревни, на безлюдной улице в доме на две семьи. Но вторая половина пустовала: соседи, вслед за большинством жителей поселка, давно отсюда «умотали», как говорила бабушка.

Она отправила Лукьяна досиживать год в местную школу, где училось от силы пятнадцать детей, и в первое же утро после переезда разбудила на рассвете. Поставила рядом с собой на выцветший ковёр по центру гостиной. Принялась командовать:

— Исходное положение: руки на пояс, ноги на ширине плеч! Круговые движения головой! Раз, два, три, четыре. Теперь в другую сторону! Раз, два, три, четыре. За-акончили.

С зарядки теперь начинался каждый день, и первое время ничего необычного не происходило. Лукьяну даже нравилось.

Он делал приседания, растяжку, наклоны: крутился, вертелся по-всякому, разминал голеностопы и кисти, колени, плечи и локти — и всё такое прочее. С удовольствием ходил в спортивке: лучше уж физкультура, чем «набивать мослы», колотя кулаками в стенку.

Но потом учебный год закончился, наступили летние каникулы, и спустя пару недель после этого зарядка стала намного сложнее. Лукьян уставал.

— На том свете отдохнешь, — отвечала Антонина Петровна на жалобы.

Некоторые из новых упражнений он не мог сделать без помощи. Например, растяжку плеч.

Лукьян ложился животом на ковёр, разводил руки в стороны. Бабка ставила ногу ему между лопаток и, схватив за запястья, тянула вверх и друг к другу, выворачивая суставы. Лукьян стонал от боли, кусал губы, но старался не кричать. Он знал: Антонина Петровна этого очень не любит.

Или тот же шпагат. Сначала старуха просто потихоньку давила сверху на плечи. Но когда Лукьян научился сидеть самостоятельно, соорудила две маленькие табуретки под ноги для большей растяжки… Тут уж он не смог сдержать крика.

Вскоре после того как Лукьян попытался сбежать, Антонина Петровна решила, что локтям внука было бы полезно сгибаться не только лишь в одну сторону. Тут понадобились чугунная гантель и кляп.

А затем пришла к схожему мнению и по поводу коленей.

II
По меньшей мере весь последний месяц Лукьян делал зарядку исключительно из положения лёжа в кровати. Он постоянно пытался кричать, чем действовал бабке на нервы, и та вынимала кляп только во время кормежки. Но и тогда, стоило вытащить кругляш, заливался воплем. В итоге Антонина Петровна стала использовать трубку, и дело пошло на лад.

— Ну вот и чудно. Никаких больше капризов, — потирала руки.

Старуха накормила его завтраком из мерзкой (хуже протеинового коктейля) жижи, которую называла кашей. Встала напротив и осмотрела с ног до головы. Лукьян по выражению лица понял: она довольна собой. Внук стал гибким, как настоящий гимнаст. Конечности тянулись, сворачивались и сгибались, будто жевательная резинка.

В школу он, понятное дело, больше не ходил. Бабка забрала документы ещё в середине лета, а преподавателям наврала, что внук уехал и живет теперь в городе, у родителей покойного отца. «Всё равно тебе там делать нечего», — закончила она тогда свой рассказ, промывая Лукьяну пролежни.

— Исходное положение: руки на пояс, ноги на ширине плеч! — зычно скомандовала Антонина Петровна.

Бабка возвышалась посреди бардака в выцветшей вонючей спортивке. Строгая, безумная.

В квартире она больше не убиралась, потому что всё время уделяла зарядке, придумыванию новых упражнений и готовке отвратительных «здоровых» каш. Повторила команду.

Лукьян не шелохнулся: он не мог. Только мелко и часто моргал.

Антонина Петровна, цокнув языком, подошла и расставила ему ноги. Согнула руки в локтях, приложила омертвелые пальцы к бокам, как будто играла с куклой. Отступила на пару шагов.

— Наклоны головы влево, вправо, вперёд, назад. Влево, вправо... Делаем-делаем, не халтурим!

Лукьян повиновался.

— Раз, два, три, четыре. Влево, вправо, вперёд, назад. За-акончили. Сегодня у нас новое, самостоятельное (Лукьян сглотнул) упражнение: поворот головы на сто восемьдесят градусов назад через правую и левую сторону по очереди. Исходное положение то же. И-и-и-и раз! Что такое? Не получается?

Она раздраженно подскочила к Лукьяну, схватила одной рукой за лоб, другой вцепилась в затылок. Он заплакал. Замычал.

— Ну что ещё? — возмутилась Антонина Петровна. — Хочешь что-то сказать? Кричать не будешь?

Лукьян мотнул головой.

— Смотри у меня! — погрозила она пальцем и вынула кляп. — Ну?

Из его горла вырвался тихий неразборчивый хрип.

— Что? Ничего непонятно. — Старуха наклонилась ниже. И в следующую секунду болезненный вопль заметался под потолком квартиры, отражаясь от стен, звеня в окнах и зеркалах.

Лукьян, вспомнив любимый прием отца, намертво вцепился в ухо бабки. Жёлтые ногти царапали щёки, лоб, шею. Дряблая кислая мочка ощущалась во рту, как кусок теста — развалившийся вареник. К горлу подступил тошнотворный комок. Лукьян зажмурился, зарычал по-собачьи, скрипя поводил зубами из стороны в сторону.

Антонина Петровна рванулась назад, оставив половину уха во рту внука. Попятилась, подвывая и скуля, выплёвывая проклятия. Споткнулась. Упала навзничь в кучу хлама. Послышался глухой удар. И тишина.

Лукьян приподнялся. Старуха лежала на спине. Её шея была страшно вывернута так, что затылок оказался спереди, а лицо — сзади. В изголовье стояла одна из табуреток для шпагата.

— За-акончили! — рассмеялся Лукьян и задохнулся, подавившись огрызком уха.

Автор: Максим Ишаев
Оригинальная публикация ВК

Спорт калечит
Показать полностью 1
[моё] Авторский рассказ Физкультура Родственники Сумасшествие Длиннопост
10

Когда солнце высоко...⁠⁠

Когда солнце было еще высоко.

Она была в квартире одна. Думала. Думала о своей жизни, в которой не осталось места светлому. Отношения с миром были на той грани, когда должен взаимодействовать с другими, что-то отвечать и что-то делать , но нет сил и желания.

Редкие дни, конечно, случались, все казалось не так плохо, но потом приходила темнота, колючая, жнучая и мысли снова возвращались на круг.

Мысли о собственной вине, неприглядных, иногда и вовсе отвратительных поступках. Чтобы получить немного света, приходилось с темнотой торговаться. Искать светлые моменты, которых уже почти не было, и поднимать их, как факел, чтобы заставить темноту отступить. Но с каждым разом уговоры и торговля были менее успешны и темнота побеждала. Чаще и чаще.

Она понимала, что ещё немного, и света больше в ее жизни не будет. Иногда ей казалось, что темнота не такая уж и плохая вещь. Сдаться - и наступит долгожданный покой; признать все грехи, вину - и погрузиться в темноту. Но в глубине души что-то снова восставало против согласия на темноту, и бег по кругу продолжался. Характер у нее все-таки есть. Признавали все, говорили, что она-очень жёсткий человек. И только она сама знала, что стоит перестать быть жёсткой, разрешить себе делать отвратительные поступки и не спрашивать с себя за них по полной, беспощадно и жестко, сразу придёт темнота, и уже не будет нужды ходить мыслями по кругу. И на последнем этапе снова начинала борьбу с собой. Поэтому не позволяла своему мозгу останавливать работу. Ни днем,ни ночью. Ночь была почти всегда спасением, потому что через ослабевший контроль мысли проходили, но безопасно, трансформируясь в причудливые цветные сновидения. Во снах она была другая. Слабая. Проснувшись, отряхивала это чувство и снова становилась жёсткой, возвращаясь в свой мысленный круг. Измотанная бесконечным пережевывание собственных поступков, мысленно в очередной раз себя осудив, она встала с кресла с деревянными подлокотниками. Кресло было старым, но в противовес новым моделям, красочная реклама которых обманывала, обещая мыслимый и немыслимый комфорт, именно это старое кресло с деревянными боками давало ощущение последнего, что стабильно в мире. Надев тапочки, она подошла к окну. Солнце стояло высоко над горизонтом.

Подумала: ещё долго...

Придётся чем- то занять руки, иначе бег мыслей станет до боли невыносимым.

И в этот самый момент её внимание привлекло движение за окном.

На дороге, в центре проезжей части, стоял человек в плаще и смотрел прямо ей в глаза. Поймав её взгляд, он улыбнулся, и от улыбки этой , она вся похолодела. Страх сжал сердце и, впервые за много лет, она поняла ,что бег мыслей остановился.

Поспешно шагнула назад от окна. Но уже через секунду прильнула к стеклу снова ,страшась не найти ответного взгляда. Человек поднял руку в перчатке и поманил её к себе. Улыбка на его лице никуда не исчезла и её опять пронзил страх. Она отошла от окна, зачем-то надела шарф и спустилась по лестнице. Улица обдала её ярким светом, звуками и запахами дня. Люди вокруг спешили по своим будничным делам, машины шурша колёсами, подавали сигналы, и все это вместе никак не задевало человека в плаще, словно он не был частью дня. Также улыбаясь он манил её к себе. Сделав два нерешительных шага, она остановилась и вдруг услышала внутри себя голос, мягко и бархатисто проникающий во все уголки её тела: Я ЖДУ ТЕБЯ... Вкрадчивый голос ложился мягко отодвигая все посторонние звуки: Я ЖДУ ТЕБЯ... И она шагнула. В 8 вечера в городской морг доставили тело неизвестной молодой женщины. Патологоанатом взглянул на тело привычным взглядом много видевшего человека и вдруг остановился: на головы умершей был вытатуировано черное кольцо, а на лице была счастливая улыбка. Солнце заканчивало свой дневной путь в городе.

Показать полностью
[моё] Городское фэнтези CreepyStory
1
66

Часть пятая Финал⁠⁠

Часть четвёртая

Рыться в вещах тёщи было неудобно, а потом нахлынула апатия. Странная и отупляющая. В голове от принятых обезболивающих царила полная кутерьма. Ну и чёрт с ним. Короче, пришлось нам троим выбираться из деревни в повозке, запряженной чалой лошадью, которая стояла в ветхой конюшне, хозяев которой мы так и не обнаружили. Я угостил лошадь лежавшим на сене яблоком и сухим хлебом, и мы поехали в город.

По дороге лишь лужи, потрёпанные деревья с облетевшей листвой. У некоторых дряхлых домов были снесены напрочь крыши. Вокруг ни души. Гнетущая тишина, да  ветер гоняет по небу рваные тёмные тучи…. В шесть утра мы прибыли в город, оставив лошадь в близлежащем парке. Пешком добрались до дома Клавдии Петровны, благо что от парка недалеко. Ещё полчаса искали в квартире ключи от гаража.

Священник успел сделать бутерброды нам в дорогу, запастись ликёром из квартирных запасов тёщи. Она этот ликёр страсть как любила, и соли захватил у неё на кухне ещё пару пакетов. Одержимость не иначе у него этой солью, наверное. Покопавшись в буфете, поп стянул несколько серебряных вилок и ножей. Из того самого старинного комплекта, который был предназначен для приданого Наташке, но так и не стал им из-за нелюбви тёщи ко мне, конечно же.

Хозяйственный поп ещё умудрился за время поиска ключей заварить термос чая и второй с кофе нам в дорогу.

Итак, мы разношерстной компашкой, с виду, наверное, смахивающих если не на террористов, то на беженцев или лишенцев, мать их, могли при встрече напугать кого-угодно и заставить безоговорочно вызвать полицию. Но нам везло.

С утра видели во дворе лишь пару алконавтов да угрюмого дворника, лениво машущего метлой, сгребая сор и редкие листья из стороны в сторону.

«Волга» в пыльном гараже завелась с первого раза, потарахтела мотором и повезла нас в путь-дорогу. Мы молчали, да нервно жевали себе  бутерброды, и  пили чай, потом поочерёдно дремали, сменяя за рулём друг друга.

Вместо того чтобы объяснять нам план дальнейших действий, Анатолий начал рассказывать, чем занимался при жизни до того, как его отлучили от церкви за беспробудное пьянство и учинение беспредела и последующего сквернословия лицам, носящим вышестоящий сан.

А ещё он сказал, что знал человека, который называл себя экзорцистом и который приехал в наши края из самого Ватикана, так сказать, отойдя от дел.

Экзорцист был одноглазый и хромой, весь седой и испещренный морщинами, а в прищуренных, постоянно слезящихся глазах вместе с застарелой болью сияла бездна. Священник пояснил, что такой взгляд мог выдержать не каждый, а я был из тех немногих, кто мог,  возможно, поэтому и попал в прицел внимания экзорциста.

- Быть может, мне никогда бы не довелось воочию столкнуться с бесами и чертовщиной, если бы не один случай с ведьмой. Да, именно с ведьмой, - продолжил Анатолий, заглатывая десятый по счёту бутерброд с колбасой. Он сидел на заднем сиденье и, вместо того чтобы дремать, всё вещал свои басни.

- То случилось в  тёмную ночь, когда на небе не было видно  ни единой звезды. В мой скромный дом постучали. То пришёл Экзорцист - Симон, или Семён по-нашему. Он запыхался и был донельзя взволнован, да стоял, пошатываясь, с увесистым чемоданом в руке. Усталым голосом попросил меня о помощи.

Анатолий снова отпил из крышки термоса чая, кашлянул и продолжил:

- Тогда за нашей деревней, где сейчас извечный пустырь с бурьяном да разросшимся терновником, располагалась маленькая деревенька «Выселки». Вот там-то и приключилась беда. -  Он вздохнул. - Ну, не стану утомлять вас подробностями, но суть дела была в том, что сельчане приютили явившуюся с болот женщину, накормили, напоили, пригрели, а она, очухавшись, устроила  лютый мор. Сначала неизвестная хворь положила животных, так как потом выяснили, она втихую попивала их кровушку, а затем пришлая принялась за людей. Жившие в Выселках люди поздно поняли, в чём дело. Трое  крепких сельчан полегли в неравной борьбе против ведьмы. Страх затуманил всем  оставшимся разум. А стариков и мужей объяла похоть да жажда крови. Учинилось безумство, полилась под хохот ведьмы людская  кровь. Только единственный мальчик успел сбежать к нам в деревню. Он встретил по пути собирающего целебные травы в окрестностях болот Семёна, которому в предстоящем деле срочно понадобился  помощник из-за собственного немощного тела, да и возраст брал своё.

Священник вздохнул и принялся хомячить последний бутерброд.

- Мальчик остался в его доме, а сам Семён отправился ко мне за помощью. Вот так я попал в Выселки и лично участвовал в схватке с ведьмой. Если не верите, то глядите-ка, тварь выкусила у меня солидный кусок мясца, - поднял он залатанную рубаху и показал на боку жуткий шрам с явным отпечатком зубов.

- Ух, ты! - высказались мы с Лешим.

Священник враз вырос в наших глазах.

- К сожалению, эта история на том деле с ведьмой не окончилась. Семён ослеп на оба глаза и лишился руки, которую проклятая ведьма из-за моих нерасторопных действий напрочь зубами оттяпала. Но мы смогли-таки обезвредить её, заперли в круге соли, проткнули осиновым колом, отрубили голову, а тело спалили, облив керосином и святым маслом для лампадок. Ух, как она пылала... Как выла её отрубленная голова, пока из тела лезли черви, опарыши и гадюки. Всех пришлось мне бить топором и отбрасывать снова в огонь, пока они от жара не лопались, как гнойные пузыри. Вот так я и стал его учеником. А разве я мог отказать после всего, что увидел?.. Глядя на себя в зеркало, - задумчиво говорил священник. - Я не смог избежать ответа  на вопрос: кто же, если не я? И стал я заниматься экзорцизмом и борьбой с нечистью. Чего только мне ни удалось повидать за тридцать лет. Со старостью пришёл страх и кошмары, поэтому запил. - Анатолий тяжко вздохнул. - Может быть, я сдался. Но, в общем... Я там, где сейчас.

Он резко замолчал и отвернулся, уйдя в себя. Леший задремал. Я же молча повернул на просёлочную дорогу, несколько минут проведя в задумчивой тишине, а потом сказал.

- Вы сейчас с нами. Кто знает, если бы вы не решили помочь, то выжил бы хоть кто-нибудь?.. С вами у нас хотя бы есть шанс.

Я глубоко вздохнул, ощущая облегчение, оттого что высказался.

Небо темнело с каждым  километром вперёд.  Не хотелось думать, что как приедем в деревню, то снова разразится гроза. Собственные мысли угнетали. Но больнее и страшнее всего было незнание, как там Наташка. Жива ли? Что могут карлик и тварь сделать с ней? В горле встал ком. Наконец впереди показалась знакомая развилка.

- Итак,  больше не спать, - сказал поп - и стал вслух читать молитву, благословляя нас в тяжёлом начинании. Голос Анатолия неожиданно успокаивал.

Мы миновали лес и точно врезались в темноту. Брошенные дома мёртвыми окнами нагнетали жуть. Воздух в деревне как наэлектризованный. Душно. И внезапно появилось противное, скребущее между лопаток ощущение, что за нами следят сотни злобных глаз. Мы были готовы ко всему, а за дорогу выучили несколько молитв. Вооружились. Надели на шеи простенькие крестики на шнурке. Каждому достался топор, керосинка, несколько коробков спичек (раз чудовище умеет играть с электричеством).  Для поднятия боевого духа мы выпили святой воды да спрятали под одежду резиновые грелки со святой водой, взятые из квартиры тёщи, вместо громоздких пластиковых бутылок, привязав их верёвкой под одеждой. Также насыпали в карманы соль, запихнули туда же серебряные вилки и ножи. Анатолий приготовил наши керосинки, засыпав в лампу к керосину сушёного ладана.

Вскоре наша «волга» сама по себе заглохла.

Мы пешим ходом осторожно продвигалась на холм. Как по злой воле, снова начался дождь. Дом на холме укрывала зловещая сизая дымка. Священник сказал:

- Они знают, что мы пришли.

Прозвучало банально, как в дешёвом ужастике, оттого хотелось горько рассмеяться.

Я покрепче сжал рукоять топора. Леший, между прочим, высказал здравую и прямо очень утешающую мысль, что идём прямиком в ловушку. Но другого варианта у нас и не было. Стоило войти за калитку, привычный мир потерял очертания, лишился звуков, запаха, кроме едкой горечи, разъедающей нос. Мы упорно шли дальше. Входная дверь была приоткрыта, словно приглашая войти в дом.

Узкий коридор превратился в тупик, завеянный сизой дымкой. Мы битый час ходили туда-сюда и снова возвращались к входной двери. Сердце то и дело хватала тоска,  а беспросветное отчаяние пожирало душу. Стены вокруг сочились влагой и веяли холодом. Мне то и дело казалось, что ноги вязнут в чём-то гадком.

- Бросайте соль, - неожиданно сказал Анатолий и первым бросил горсть на пол. С шипением сизое марево таяло. Мы очертили солевой дорожкой себе путь. Зажгли керосинки. Запах ладана прояснил мысли. Все двери во внутренние комнаты точно нарочно были открыты. Дом раскрыл пасть и настойчиво поощрял нас стать его ужином.

Керосинка нещадно коптила. Стены, куда ни глянь, везде были сырыми. Мы обошли все открытые комнаты. Внутри пусто и даже мебели нет, точно и не жили здесь вообще. Тихий шорох наших подошв по полу сменился резким скрипом старых половиц. Кухоньку обозначала лишь печка, вымазанная в саже. Снова шорох где-то за спиной. Мы замерли. Снова нещадно закоптила керосинка – и в этот момент из приоткрытого погреба, как пружина выскочила тень. Карлик сбил с ног Лешего, вцепился ему в волосы и стал  когтями полосовать лицо. Хлестала кровь. Мой кореш кричал, пытаясь отбиваться одной рукой. Я бросился на карлика с топором и вонзил лезвие ему в спину. Карлик оторвался от Лешего и кинулся, точно пёс, на нас с попом. Анатолий щедро сыпнул ему в лицо соли. И мы остервенело рубили его топорами, забрызгав свою одежду и лица кровью. Но дело было сделано. Карлик больше не поднимался, лежал исковерканной грудой мяса.

Леший от колотых ран едва мог держаться на ногах. Он завывал от боли, глаза друга практически остекленели. Я снял футболку, и мы перевязали его как могли. На лице  моего друга лоскутками свисала кожа. Я порвал и его майку на бинты, радуясь лишь тому, что шея Лешего практически не пострадала. Пришлось оставить его на кухне, в защитном, пусть и простом круге из соли.

В погребе было темно и пусто. Слишком мало места, чтобы развернуться, тем более кого-то держать. Свет керосинки осветил ступеньки и деревянные полки со всякой хернёй: банками, склянками и бутылями, в которых плескалось бог весть какое ужасное содержимое.

Мы снова бродили по дому. В некоторых местах в узком коридоре у меня отчего-то сжималось сердце и холодело всё внутри. Недоброе предчувствие сковало меня по рукам и ногам, и поэтому я ничего не мог делать. Неужели снова придётся идти в подвал и искать там?

Внезапно я замер на месте, а Анатолий тихо молился. Я вздрогнул, отчётливо услышал тихое: «Саша, помоги». Голос Наташки.

- Ты слышал? - спросил я у Анатолия.

Он покачал головой и, закончив молиться, переспросил меня, о чём это я. Я сказал, что слышал голос жены.

Священник вдруг замер на месте, точно его осенила некая идея - и велел показать место, где я слышал голос Наташи. Всего пару шагов назад – и мужчина сразу сказал:

- Ну-ка, сыпни сюда соли.

Я бросил соль как раз  в то место, где коридор поворачивал. Неожиданно белые крупинки зависли в воздухе и отскочили назад, точно ударились обо что-то невидимое, затем шлёпнулись на пол. Священник немедленно перекрестил воздух. Громогласно крикнул что-то на старославянском да сыпнул ещё соли, и вдруг всего на мгновение, но мы увидели зыбкие очертания шаткой лестницы, ведущей на чердак.

- Как я скажу, - приказал священник, - то коснись чем угодно серебряным препятствия. - Раз, - сказал он и вытащил из-под рубашки потемневший от времени тяжёлый серебряный крест.

Мы одновременно дотронулись  до воздуха. Но, стоило серебряной поверхности вилки и креста коснуться намеченного места, у нас с глаз точно пелена спала, и мы чётко и ясно увидели очертания лестницы.

- Нужно спешить, - прикусив губу, выдохнул Анатолий и прошептал почти мне на ухо: - В доме находится очень сильное зло, природу которого я не могу постичь. Не знаю, как долго сработают мои уловки и познания. Крепись, сынок, - только и сказал он, и мы стали подниматься.

Ступени предательски скрипели под ногами. Лестница покачивалась и трещала, точно в шторм на корабле, приходилось то и дело хвататься за перила, чтобы не упасть.

Чердак был узким и пыльным. Единственное окно практически заколочено. В свете  возле него, в центре мелового круга, отливающего нездоровым светом, точно зеленоватая гнилушка, сидела обнаженная Наташка, с кляпом во рту и связанными за спиной руками. Точно дитя, устроив свою одутловатую голову у неё на коленях и поджав под себя по-паучьи тонкие, не до конца отросшие ноги, с Наташкой обосновалось существо.

В свете керосинки, я увидел вытаращенные от ужаса глаза жены, в немой мольбе уставившиеся на меня и одновременно на что-то за моей спиной. Сработал инстинкт, но  по нелепости я затормозил и не успел вовремя предупредить об опасности Анатолия. Сверху, подобно летучей мыши, на попа спикировал хозяин дома, тот самый тощий высокий мужик, продавший нам шкаф. Он опрокинул на пол Анатолия, а я, издав надсадный звук, успел пригнуться от сизого дыхания существа, направленного в мою сторону.

Они скрутились в клубок, точно два ужа. Поп размахивал крестом, целясь  выдвинутым из нижней грани острием противнику в глаза. Я не мог ему помочь. Птенец в который раз выбрал своей целью именно меня.

- Наташа! - громко  крикнул я, сам не зная чего ожидая в ответ.

Жена дёрнула головой. Глаза выпучились, точно у лягушки. Она пыталась встать, но безуспешно.

Тварь снова пыхнула на меня струёй сизого дыма. Я уклонился, припал на пол животом, но тварюга уже была рядом. Последний взгляд на её морду, вот же твою мать! - полная пасть зубов, острых и тонких игл, которыми устраивают сеансы мастера нетрадиционной медицины. Затем она припечатала меня своим телом, тяжёлым, как  столетнее бревно. Ослизший язык обжигал и сдирал кожу, заржавелой  наждачкой. Чудовище стало полосовать мне спину. Я отчаянно пытался вырваться, извернуться. Не удавалось ни выскользнуть, ни прицелиться топором, чтобы размахнуться  в полную силу.

- Сашка, шкаф! – надрываясь, прокричала Наташка.

Священник всё ещё боролся с хозяином дома. От его рубахи остались окровавленные клочья, но и хозяину дома досталось не меньше: его лицо напоминало оплывшую сливу, разбитые губы кровоточили. Но, тщедушный с виду, засранец всё равно злобно скалился.

Похоже, его, как холеру, не брали ни соль, ни распятие, ни святая вода. Наверное, лишь Господь Бог, вмешавшись, мог бы нам помочь одолеть супостата. Но ни его нет рядом, ни крылатых ангелов с огненными мечами в руках.

Зубы чудовища лязгали напротив моего лица, заливая его слюной. Птенец, видимо, играл со мной, не собираясь замораживать, а намереваясь помучить и съесть живьём –  такой я вынес вердикт, глядя в его голодные глаза без зрачков.

Смазанным ударом топор проехался по его брюху и неожиданно мне на удачу отсёк ему один из трёх пальцев на стопе.

Чудовище взвыло, предоставив мне передышку. Я умудрился вытащить из кармана щепотку соли и бросить ему в глаза, затем, кряхтя, сорвал из верёвочных креплений под рубашкой грелку со святой водой и, открутив крышку, пятясь к стене, щедро облил тварюгу.

Птенец злобно шипел и с ненавистью плевался во все стороны струйками сизого дыма.

Я пытался вытащить Наташку из круга, но раз за разом терпел неудачу. Сколько ни  старался перешагнуть меловую черту, так и не смог. Всё натыкался лбом на невидимую  стену. А моя Наташка обессиленно ползала внутри и тоже не могла  выбраться наружу.  Отчаяние грозило вот-вот свести меня с ума.

О нет... Священник лежал на полу, пришпиленный, точно жук, неким костным наростом, по-видимому, росшим прямо из поясницы хозяина дома взамен хвоста.

И этот гад смотрел прямо на меня и ухмылялся, а ослеплённая тварь, замершая на  месте, всё пыталась своими недоразвитыми пальчиками протереть глаза, при этом неистово повизгивая от злости и разочарования.

- Жалкий кусок мяса, твои потуги тщетны, лишь разжигают наш аппетит! -  снисходительно, как червю, сказал мне хозяин дома и со щелчком развернул свою голову вокруг оси, как если бы она была прикручена на шарнирах. Его вязаная шапочка съехала к макушке, скособочилась и упала, обнажив огромную пасть у него на затылке. Пасть чавкала и агукала да пускала  обильные слюни.

- А-а-а! – в панике и омерзении, не щадя глотки, заорал я, пятясь к стене и меча по комнате взгляд. Как ни прискорбно, но чаша весов перевесила не в нашу пользу.

Священник лежал на полу, в луже крови. Наташка – в ловушке, в круге. Что было мне делать теперь, я даже не представлял. Отчаяние душило, надежда угасала, как падающая с неба звезда. Всего лишь на мгновение я закрыл глаза, взяв передышку, вздохнул, набираясь сил, - и впервые в жизни  искренне взмолился, говоря про себя от всего сердца: Господи, Боже мой, очень прошу тебя, помоги мне сейчас.

Керосинка на полу мигнула и вдруг ярко разгорелась. Я снова вздохнул, открыл глаза и почувствовал, как страх, минуту назад сковавший льдом сердце, исчез. Пришла уверенность в своих силах. Отчаяние больше не довлело надо мною. Я точно знал, что делать.

Я взял керосинку в руки  и, наблюдая за расширяющимся, бегающими в  панике глазами Леопольда, бросил её, целясь снарядом в шкаф.

- Не-ет!!! - надрывно завопил он.

Взрыв. Бухнуло, растекаясь по дереву неземным синим огнём. Шкаф запылал  сухим поленом от удара грозы. Дикий вой, яростный стон стаи бешеных псов вихрем пронёсся по комнате, резанул по ушам, поколебал былую уверенность. Задрожали колени, ноги подкосились, и я чуть не упал.

Не знаю, откуда вновь появились силы устоять на ногах, точно кто-то сверху,  неожиданно откликнувшись, пришёл мне на помощь. Я взял с пола топор и побежал, замахиваясь - и в прыжке атлета, одним точным ударом снёс с плеч двуликую голову  Леопольда. Последние мгновения жизни он, точно громом поражённый, истуканом стоял на месте, защищаясь, выставив вперед трясущиеся руки, будто видел перед собой  не меня, а кого-то другого - заклятого врага.

Обезглавленный труп вспыхнул, скукожился и истлел. Птенец вздрогнул, конвульсивно дёрнулся и с тихим стоном зашатался и рухнул. Шкаф полыхнул голубым  и осел на пол, проваливаясь на ножках. Скорчившись, точно исторгнутый из чрева эмбрион, птенец поджал под себя лапы, стал открывать клюв, точно никак не мог вздохнуть, а  затем просто взорвался, обдав комнату ошмётками плоти и серой вязкой жижей.

Я выдохнул, чувствуя, как иссякли силы, а усталость заполнила собой всё тело, отозвавшись ноющей болью в каждой кости.

Шкаф всё горел, но пламя из сине-голубого приобрело естественную жёлтую окраску. Тихо застонал Анатолий. Наташка смогла выползти из круга. Её плечи подрагивали от душивших рыданий. Она вообще не могла подняться на ноги.

Пришлось взять её на руки. Анатолий, покачиваясь и кряхтя, сплевывая кровь на пол, таки встал. Мы почти что кубарем скатились по лестнице, спасаясь от разбушевавшегося огня, охватившего чердак. По пути с горем пополам вытащили из стремительно заполняемого огнём и дымом дома Лешего. Не помню, как добирались до машины. Наверное, у всех разом открылось второе дыхание.

Священник в салоне машины выглядел так, что краше в гроб кладут. Дрожащая Наташка закуталась в старое и вонючее одеяло, которое эдаким прибамбасом оказалось в «волге». Леший казалось, задремал, но его лихорадило и знобило. Кореш стонал, клацал зубами, и  из его закрытых глаз капали на лицо слёзы.

В зеркале над приборной панелью я разглядел своё лицо: правый глаз заплыл, а волосы с левой стороны черепушки полностью слезли, обнажив нездорового трупного цвета кожу. От собственного кошмарного вида я зябко повёл плечами и отвернулся.

Лишь раз я оглянулся назад, въезжая в неприветливый  лес, навсегда покидая деревню. Ослепительная вспышка молнии, точно божий перст, ударила прямо в холм, где стоял проклятый дом, наверняка дотла испепелив его. Надеюсь, что  небесное пламя,  охватившее пропитанные злом стены было в сто крат горячее, чем в аду.

Я гнал в город, к больнице, выжимая из «волги» все её лошадиные силы. Наташка лежала в отрубе. До Лешего было не достучаться. Друг то проваливался в сонный бред, то снова возвращался в реальность, отупело моргая и пуская слюни, припадочно колотясь всем телом, едва ли понимая, где он находится.

Священник был совсем плох: хрипел, стонал и не приходил в себя - и я не знал, успею ли я добраться до больницы.

В больнице Анатолий неожиданно пришёл в сознание и крепко схватил меня за руку, сжал пальцы и заставил пообещать, что я вернусь в его дом и заберу спрятанные дневники из погреба. Также он заставил меня пообещать, что я найду, кому передать накопленные им знания. Хм. Приказал, чтобы я учился сам. Затем, с облегчением  улыбнувшись, он благословил меня и отдал богу душу.

Единственным лучиком света в этом кошмаре было то, что моя жена, не ведая того, уже почти месяц как носила под сердцем малыша. Поэтому тварь и выбрала её для себя.

Да, я всё-таки стану отцом!

Мой новый дом сгорел  дотла, как и пара домов в деревне. Из-за стихийного бедствия закоротило  проводку. К слову, половина жителей деревеньки как сквозь землю провалилась. Хотя пару обезображенных трупаков и разномастных частей тел  неожиданно нашли в лесу да в заброшенных огородах. Очередной висяк следственного отдела. Наша с женой своевременно оформленная страховка покрыла весь полученный  от пожара ущерб.

Теперь, по-новому переосмыслив свою жизнь, уже никогда не будешь таким, как прежде, не верующим в чудеса и  всеблагое добро. Я твёрдо знаю, что есть Бог на свете и  милость его не знает границ, хотя все пути его были и останутся неисповедимы.

Потому что первое из дарованных мне сверху чудес - это спасённая жена, второе -  здоровая дочка, и третье чудо - верный друг Лёшка, который даже после всего пережитого, с искалеченной рукой и залатанным пластическим хирургом лицом, не отвернулся от меня, не бросил мою семью на произвол судьбы, а  стал крепчайшим оплотом нашей давнишней дружбы.

Показать полностью
[моё] Конкурс крипистори Выживание Триллер Страшные истории Финал Длиннопост Текст
24
41

Часть четвёртая⁠⁠

Часть третья

- Дамы, - пытался взять себя в руки Казанова, обращаясь к онемевшим Светке и Инге.

- Что здесь произошло? - перебил священник, только зашедший в гостиную. - Что вы видели? - спросил он повелительно. - Ну же, соберитесь и скажите мне. Это очень важно!

- Мы сидели возле камина, грелись да шептались, делились воспоминаниями. Услышали стон, - сглотнув, очень тихо произнесла Инга.

- Она как каркнула, - сказала Светка, вмешавшись в разговор, и тут же прижала руки к лицу, затем отняла и продолжила говорить: - Свечи трепетали. Воняло, и огонь в камине едва не погас. А ветра не было, только холод.

- Мы подошли, а над ней висело что-то круглое и зубастое, - прошептала Инга. Её подбородок подрагивал.

- Оно буквально прилипло к её лицу,- уточнила Светка.- Инга даже табуреткой его ударила. Смелая у меня подружка, правда, же, - взяла Ингу за руку.

- Затем оно в стене исчезло, - снова всхлипнула Светка.

-Так и было,- сказала Инга и истерично рассмеялась. По её лицу ручьём стекали слёзы, а она всё смеялась и смеялась, пока Леший не отвесил ей пощёчину.

- Чертовщина, происки бесовские, - утвердил поп и добавил, что нужно срочно освятить дом.

- Полицию нужно вызвать,- сказал Леший.

- До города нужно добраться и полицию вызвать, - отчеканил, меряя шагами  гостиную, Казанова.

А я вообще намеревался оповестить всех о том, что нужно сматываться из дома, как можно быстрее, и не разбираться, что здесь происходит и почему. Неужели это никому из присутствующих неясно? Я почти что выразил свои мысли вслух, как наверху раздался злорадный, играющий на нервах смех.

Разом похолодало, да так, что застучали зубы. Шмяк – со всплеском послышалось  со стороны дивана, где лежала тёща. Ощутимое чувство, что в гостиной кто-то есть, пронзило нутро. Бульк – что-то упало на пол.

- Ааа!!! - первой заорала Инга и побеждала прочь из гостиной.

Наташка бросилась за ней, больше не цепляясь за меня. Светка всё щёлкала зажигалкой, пыталась запалить свечу.

Я слышал, как скрипит, прогибаясь, пол. Далёкая вспышка молнии едва пробила темноту, застывшую густым киселём в гостиной. Глухо загрохотало за окном. Священник  начал читать молитву: «Отче наш, иже еси на небеси». Его голос звучал твёрдо, путеводной звездой во тьме.

Новая вспышка молнии резко и отчётливо осветила комнату, обнажив карлика с ногтями длинными, как в фильме про икс-менов, только его когти были чуток загнутыми - и с них что-то капало на пол. Но хуже всего было то, что возле дивана  находилась  неведомая хреновина, пропавшая из мастерской. Пульсирующий мягкий шар напоминал яйцо-кокон, который шевелил сотнями ворсистых отростков, антеннами подрагивающих в нашу сторону, являя собой некий орган осязания-обоняния.

С глаз будто бы сорвало пелену. Меня затошнило от омерзения. Ужас засосал под ложечкой. Сердце бухало, как на внезапном преодолении стометровки. Вот только проклятые ноги закостенели - и я, как ни пытался, никак не мог сдвинуться с места. Лишь слышал, как громко и яростно грохотал за окном  гром.

Проказливо грозя пальцем, ухохатывался безумный карлик, подступая всё ближе,  точно прекрасно зная, что мы все, оставшиеся в гостиной, просто не можем убежать.

Голос попа всё крепчал, внушая внутреннее знание: мол, молись пока не поздно.  Сделав долгий и глубокий вдох, я начал повторять за ним. Слово за словом снова обретая контроль над телом.

Вдруг все разом мы хором стали молиться. Все уверенней и громче. Внезапно смех карлика  стих, захрипел и резко, с карканьем оборвался. Ярко вспыхнули свечи в руках друзей. Округлая мерзость барахталась, скользя в серой жиже, в которую превратилась тёща. Затем она подняла дыбом ворсинки и с недовольным шпоканьем оторвалось от пола, юркнув в стену, и исчезло в заиндевевшем проёме. Карлик, скособочившись, нырнул следом за ним.

Секунда другая – и всё стало, как прежде, нормальным. Мы снова могли дышать и двигаться. Поп перекрестился, сказав: «Чур меня… Свят, свят, свят...»

Больше ничего не обсуждая, мы дружно собирались просто сбежать. Как оплеуха,  в глубине дома раздался отчётливый детский крик, полный отчаяния и ужаса. Ленка!

- Пожалуйста, не бросайте её! - умоляюще вскрикнула Светка и всхлипнула.

На хмуром лице Лешего и ошалевше-потерянного Казановы отчётливо проступало сомнение. Тишина. За окном молнии вновь и вновь полосовали небо. В свете всполохов и свечей мы видели расширенные от ужаса и шока глаза друг друга. Инга сочувственно схватила Светку за руку. Наташка плакала, снова болезненно крепко сжимая мне плечи,  неловко обнимая и пряча лицо у меня на груди.

- Мамочка, что же теперь… - сквозь рыдания я различал её слова, тихие, но режущие ножом сердце.

- С бесовщиной нужно бороться крестом, постом, да молитвой,- громко прорезал тишину бас попа. - Можно освятить воду. Крест то у меня  при себе имеется, - со знанием дела, добавил Анатолий.

Мы не могли бросить в доме Ленку. Никак. Поэтому все вместе направились на кухню. Казанова и Леший остановили меня в коридоре и шепнули, что женщинам нужно уходить из дома одним. Пусть спасаются. Бегут прочь, лишь бы подальше отсюда.

- А девочку мы найдём и не сдадимся так просто, пусть это и чертовщина, хрен с ней, - сказал я шёпотом Наташке на ухо и добавил, чтобы с подругами делала ноги.

Женщины намеревались выйти через кухню и только подошли к двери, как священник неожиданно крикнул:

- Стойте!

Анатолий первым подошёл к двери и брызнул  на неё святой водой из глубокой тарелки, которую несколько минут назад освятил с помощью молитвы и креста. Стоило каплям коснуться её поверхности, как дверь, будто бы живая амёба, прогнулась внутрь и,  подобно упругому ластику, снова выпрямилась. Теперь мы отчетливо видели, что это и не дверь вовсе, а что-то другое. Мокрое, искрящееся не то инеем, не то паутиной.

Все растерялись, но отошли от двери подальше.

- Давайте в окно, - тихо предложила Наташка.

Женщины направились к большому окну над гарнитурным кухонным столиком, где моя жена так часто резала на разделочной доске овощи. Белый, как горящий магний, свет молнии высветил, что с подоконника что-то подтекает. Что-то липкое, прозрачное, как сопля, оно шлёпалось на поверхность стола и затекало в раковину. Столешница нездорово серебрилась инеем. Я моргнул. Хотелось себя ущипнуть, чтобы не погружаться наяву в кошмарный сон, окончательно теряя связь с реальностью. Глянул на часы на холодильнике. Стрелка не двигалась. И тут я понял, что не слышу вообще ничего. Ни дыхания, ни ветра за окном, ни грома. Инга уже подошла к столу, намереваясь открыть окно. Она что ослепла?

- Нет!!! – с надрывом крикнул я и бросил первое, что попалось под руку, в окно. Это было махровое полотенце для посуды. Оно буквально всосалось в стекло.

- Морок. Бесы снова нас водят за нос,- оповестил всех поп.

Значит, из дома так просто не выбраться. Злость неведомо на кого душила, и я матюгнулся, сметая собственный страх той же злостью, - и сказал, обращаясь к попу, крепко потряхивая его за свитер:

- Раз такой умный, то что нам делать? Что делать, Анатолий!? - рявкнул я, чувствуя, как скрипят зубы и брызжет изо рта слюна.

Он почесал взъерошенные волосы, затем, задумавшись, отрешённо смотрел то на стену, то на блестящие молнии за окном. Наконец, измученным голосом выдавил из себя:

- Час от часу не легче. И ведь во сне такое привидеться, не могло, да? - криво ухмыльнулся он, - что угожу в такую знатную передрягу. Предлагаю выманить их и сжечь напалмом. Водка, спиртное же у вас найдётся?

- Нужно оставить женщин в безопасном месте, - как-то пискляво выдавил из себя Казанова.

- Где ты видишь здесь безопасное место, а? - окрысился я на друга.

Казанова сразу заткнулся.

- Мы не будем разделяться, - подала голос Наташка. - Так девочки?- спросила моя жена.

Женщины, сбившиеся в кучу, кивнули. Вот только свечи больше ни в какую не зажигались. Кто бы тут что подумал про возникшую аномальную зону и потерявшие своё привычное значение законы физики?

- Спички в столике. Всё спиртное в баре и  остатки в холодильнике, - озвучил я свои мысли.

Поп громко хохотнул и тут же открыл отключившийся без электричества холодильник. В темноте стал шарить наощупь, пока я не догадался включить газовую плиту. Опа. Зажглась. Так Анатолий вытащил из холодильника водку и, открыв пробку, тут же стал жадно глотать, точно страдающий от жажды в пустыне. В этот момент все, что он сказал раньше, все его уверенные слова, показались мне очередным пустым звуком. Мне захотелось ему крепко, от всей души вмазать. Выместить злость за всех и за всё случившееся сразу. Как он смеет тут напиваться? Казанова и Леший точно почувствовали моё дикое, взвинченное состояние, быстро подошли ко мне да, положив руки на плечи, шепнули парочку успокаивающих слов. Я вздохнул и поёжился от озноба и, пересилив себя, стиснув зубы, стал ждать. Поп вылакал почти полбутылки. Затем взял полотенце и порезал его на лоскутки, добавил бумаги и стал напихивать всё это в бутылки с остальной водкой.

Леший засуетился подсовывая ему поочерёдно бутылки с коньяком, не пощадил даже виски, который притащил из буфета Казанова. Неожиданно поп крякнул и, прокашлявшись, приказал нам произнести вместе с ним молитву и, перекрестившись, сказал:

- Ну, с Богом!

Мы все вооружились бутылками с зажигательной смесью и разобрали все кухонные ножи. Топорики оказались лишь у меня и Казановы. С трудом зажгли единственную свечу, прежде освятив её водой из миски. Водой также смочили губы и глаза. Для отвода бесовского морока – так пояснил священник, и неожиданно  мне захотелось узнать, чем он в действительности занимался в своей приходской жизни. Уж точно не проповеди читал, раз такой знаток чертовщины.

Мы гуськом поднимались по лестнице. Вокруг тишина, а холод будто бы даже  слегка пощипывал кожу, и ступеньки под ногами скользили. Из приоткрытой двери в мастерскую струился грязный серый свет. Отчаянный, затравленный, как у придушенного хорька, детский крик заставил вздрогнуть. Светка тут же ринулась вперёд. Священник успел её остановить. Он зашёл в  комнату первым и хрипло крякнул.

Куда ни посмотри, всё в мастерской покрывала белесая корка изморози и льда, даже на стенах красовался иней. А возле шкафа сидела Ленка, рядом с девочкой то самое круглое нечто, заметно разросшееся в размерах, точно яйцо, изнутри поражённое гнильцой. Вскрикнула Инга, стоящая позади всех. Лёгкий, удушливо пахнувший  тухлятиной воздушный поток заставил жалобно затрепетать свечу в руках попа. Треск, звук паденья, затем сильный крик боли позади нас. Леший, стоявший прямо за мной, рядом с Наташкой и Светкой, собирался броситься назад, за Ингой, но не вышло. Резко хлопнула дверь, прищемив ему руку. Леший заорал от боли. Дверь снова резко распахнулась и закрылась – на этот раз плотно. Тихий смех, точно шуршанье сминаемой бумаги, идущий с лестницы, враз перерос в проказливое хихиканье, которое было слышно даже сквозь вой лешего, баюкающего свою руку со сломанными пальцами. Инга (это точно была она) снова вскрикнула - и всё оборвалось тишиной.

Я, Казанова, Наташка, Светка и священник безуспешно пытались помочь Лешему. По лицу Лешего, прикусившего до крови губу, стекал пот. Снова щелчок. То круглое, что было возле Ленки, начало раздуваться, пока не треснуло. Брызнуло серой жижей, из трещин показалась трёхпалая лапа и сразу потянулась к  девочке.

- Лена иди к нам, милая! - крикнули я и Наташка.

Светка наконец-то вырвалась из хватки попа и кинулась к дочке. Анатолий стал читать молитву и бросил пакет со святой водой в сторону существа. Бух! Пакет раскрылся в полёте, и капельки воды повисли в воздухе, словно зацепились за невидимую паутину.

Всего на мгновение вспыхнула свеча вместе с прорезью в небесах зарницы, и мы увидели круглую голову с выпуклыми глазами рептилии, всю в наростах и впадинках, напоминающую гнилой кратер луны. Светка от ужаса замерла на месте в шаге от дочки.

Ленка не реагировала ни на голос матери, ни на наш  приказ.

Голова твари неожиданно втянулась обратно в скорлупу. А вот Ленка встрепенулась и, глянув по сторонам, заторможенно выдавила из себя:

- Мамочка?!

- Доченька, иди сюда! - дрогнувшим голосом позвала Ленка.

С грохотом дверь слетела с петель, придавив Лешего. Размахивая руками, в комнату ворвался карлик, тут же сбив с ног Казанову, двинув ему головой в живот и по дороге оцарапав Светку когтями.

Священник вздрогнул и с сильным, бравадным криком:

- За господа!!!! - поджег фитиль одной из прикрученных к поясу бутылок едва тлеющим пламенем свечи и бросил зажигалку в карлика.

Я закрыл собой подбежавшую Светку с дочкой на руках. Наташка подпалила фитиль своей бутылки и тоже бросила её в карлика. Карлик зарычал зло, яростно и что-то сказал, какую-то невнятную тарабарщину. Скорлупа засветилась и разлетелась в одно мгновение. Теперь в комнате находилось круглоголовое существо с тонкими по-паучьи ногами с сочленениями, недоразвитым тельцем и несколькими парами трёхпалых рук- лапок. Наташка со стоном упала в обморок. Светка заорала так сильно, что задребезжали стёкла. Священник наконец-то помог Лешему зафиксировать сломанные пальцы. Я не знал, что делать. Нужно было помочь жене, но всё, что я сумел, это крикнуть Светке с дочкой бежать вниз и прятаться. Казанова, покачиваясь, встал на ноги. Кровь хлестала из его живота. Существо мгновенно оказалось возле попа и, раскрыв пасть, дунуло на него, точно из пожарного баллона, струёй синеватого дымка. Ноги попа подкосились, он упал, закрывая глаза. Волосы и кожу лица мужчины, как гипсовым слепком, окутала корка льда. Светка стопорила, замерев на месте, - и Ленка на её руках от ужаса буквально душила её своими маленькими  руками.

Я почти толкнул женщину, наконец-то выхватил из-за пазухи топор и с криком побежал к карлику. Проклятый карлик уже сидел в печёнках. Ярость затуманила мне мозги, поэтому страх исчез. Светка отпустила дочку, велев ей: «Прячься, милая, беги!» Затем с ножом в руке присоединилась ко мне. Заверещав, чудовище открыло пасть и бросило в её сторону огромную струю дыма. Женщина стремительно покрылась коркой льда. Я же, замахнувшись топором, промазал мимо ноги существа. Карлик выбрался из кольца огня. Обгорелый. Гадкий, со вздувшимися пузырями на лице и на черепушке, издавая едкое зловоние. Он  встряхнулся, сорвав вместе с мясом прядь своих обгорелых волос, и нагло ухмыльнулся похабной ухмылкой акулы, раззявив рот чуть не от уха до уха.

- Дзинь, - сказал он и щёлкнул когтем по мёрзлой Светке. По телу женщины бегло растеклись трещины.

Я умудрился упасть на пол и, проскользив на коленях перед существом и снова  размахнувшись, опустил топор на его тонкую, как спичка, ногу. Но сталь буквально высекла искры, сконтактировав с его кожистой плотью. Шипение - и тварюга, потеряв равновесие либо всё же от боли, таки повалилась на пол. Я снова замахнулся топором. Из горла твари вырвалась струя холодного дыма, рассеянно заморозила пол, несколько  картин Наташки и стену. Я моргнул, осмотревшись, - и снова извернулся по полу. Леший и раненый Казанова умудрились спрятаться за грёбаный шкаф. Хотелось истерически  рассмеяться. Но я не сводил глаз с цели. Подбрюшье тварюги выглядело каким-то нежным, подрагивающим и хилым.

- Остановись!!!- вдруг выкрикнул карлик.

- А то что? - залихватски выдавил я.

- Ранишь его, и поверь: никто не уйдёт отсюда живым. Ни девочка, ни твоя женщина! - угрожающе, но очень убедительно прошипел, едва сдерживая гнев, карлик.

Я дёрнулся вперёд и с трудом остановился, когда услышал:

- Не надо, - слегка изменившимся тоном сказал карлик. - Не причиняй птенцу боль.

Улыбка на лице  карлика исчезла со щелчком, как если бы против воли закрылся смертоносный  капкан. Я крепче сжал рукоять топора.

- Давай поторгуемся, - предложил карлик.

Я внимательно смотрел на него, стараясь не упускать из виду «птенца» Так значит, он опасается за эту тварюгу. Что ж хоть какой-то плюс в возникшей ситуации.

Мы торговались. Я выдвигал свои условия, он – свои. Пока не пришли к  компромиссу. Его доводы резали по живому. Как я ни старался, но карлик железно упёрся, что отпустит только тех, кого не выберет вылупившаяся тварь. Это была рискованная цена выбора из наших жизней за спасение малой Ленки.

Что ответить на это? Ведь в живых и на ногах были только я и Наташка. Остальные тяжело ранены. Я сглотнул горечь во рту и, согласившись, кивнул, а потом сделал резкое, обманное движение и полоснул тварь по брюху. В лицо тотчас ударила вонь, кожу обожгло. Боль была резкой и опаляюще-жгущей.

Я взвыл и пытался извернуться от плевков холодного дыма из пасти птенца. Карлик истошно заорал и сграбастал первого, кто ему попался, под руку, - Казанову. Открутил ему, точно у марионетки, голову и стремительно облил горячей кровью существо. Рана на его повреждённом брюхе стала затягиваться.

Я попытался встать с пола, но мою руку прижали ногой. Мои глаза слезились. Лицо частично онемело. Хотелось только закрыть глаза и отрубиться.

- Лживый упрямец, мы же с тобой договорились! - прошипел карлик и пригрозил: - Теперь ты сильно пожалеешь!

Левой рукой я с трудом сжал рукоятку топора.

Лишь чудом я снова увернулся от хладного дыхания твари, неожиданно  бросившейся к так и не пришедшей в себя Наташке. Карлик уже заносил надо мною свои острые бритвы-когти, намереваясь полоснуть по горлу. Внезапно очухавшийся священник  закричал что-то, кажется, на церковнославянском и быстро встал с пола. Он кинулся к карлику, вытаскивая из-под свитера потемневший от времени серебряный крест, и крепко прижал его ко лбу не успевшего ничего предпринять карлика. Карлик зашипел, пытаясь освободиться.

Я смотрел на него, топор в левой руке стал слишком тяжёл. Эх, нет у меня сил встать и к тому же поднять чёртов топор.

- Чего ты ждёшь!!! - злобно кричал священник.

Его крик вливался в уши точно сквозь пелену. Я сжал зубы и, качаясь, поднялся, затем с неимоверным усилием смог поднять руку и ударить топором карлику в ногу.

- Ложись!!! - неистово орал Анатолий.

Птенец своими клешнями крепко держал Наташку, прижимая к груди. Вдруг он раскрыл пасть и со всей мочи дунул, целясь в нас, сизой дымкой. Мы с попом, как подкошенные, упали на пол. Мои волосы и частично кожа головы заледенели.

На разукрашенной стене образовался круглый, серый, сочащийся влагой проём. Недолго думая, многозначительно переглянувшись с птенцом, карлик и его подопечный  юркнули в проём и исчезли.

- Нет! Наташа! - закричал я, почти что всхлипывая. Пытался подняться с пола, но  тело не подчинялось командам мозга - и я не мог встать.

- Давай, приди в себя! - приказал  поп. - Они ещё в доме, потому что ослабли. Я знаю, - уверенно сказал он и криво ухмыльнулся, затем  помог мне подняться.

Мы нашли Ленку в чулане под лестницей. Она уже не плакала, тихонько сидела, стуча зубами и сжав кулачки.

Небо за окном слегка прояснилось, выявляя светлые предрассветные пятачки. Только ещё бушевал напоследок, раскачивая ветви кустов и деревьев, неохотно стихающий ветер… Мы обыскали весь дом и снова поднялись наверх. Дверь в мастерскую плотно сидела в проёме, напоминая гранитный монолит. Я скулил, как побитый щенок, пытаясь вломиться внутрь, повторяя про себя, как молитву: «Наташка, Наташка…»

Леший, с избитым лицом и покалеченной рукой, ковылял нам навстречу из спальни. Бледный, испуганный, он там прятался в полузабытьи, точно зверь, и теперь едва понимал, что вообще происходит. Но упрямо подошёл к нам, тут же взяв на руки  хныкающую и зовущую маму Ленку.

Мы со священником злобно махали топорами. Металл с лязгом высекал искры из бывшей деревянной двери. Я завыл.

Неожиданно дверь бухнула внутрь, мы едва не влетели в мастерскую вслед за ней. Вся комната в предрассветном свете была залита кровью, грязью и  ослизшей слякотью, точно в испражнениях гигантского слизняка. Стены, потолок, окна – всё вокруг оказалось замарано, а вот шкаф исчез.

Из моего горла вырвался дикий стон, от отчаяния хотелось биться лбом о стену. Наверное, я всхлипнул. На плечо легли совместно руки священника и подрагивающая ладонь Лешего.

- Ещё не всё потеряно, сынок, - успокаивающе произнёс священник.

А я гневно стукнул кулаком об стену.

- Что делать, что же делать! - крикнул я.

- Мы с тобой  до конца чувак, - произнёс Леший.

Я вздохнул и обнял его, чувствуя на глазах предательские слёзы.

Наглотавшись обезболивающих таблеток, как могли, обработали раны. Накормили и напоили Ленку. Пришлось ей дать немного снотворного, чтобы  успокоилась и перестала звать маму.

Я  находился точно в кошмарном сне, когда события неподвластны и вокруг творится какая-то запредельная херня. Только вот это была горькая реальность. До жути хотелось просто закрыть глаза и погрузиться в спасительное забытьё, где нет ничего: ни воспоминаний, ни боли.

Но отдых сейчас являлся непозволительной роскошью.  Вызвать полицию представлялось панацеей от раковой опухоли. Священник молчал, нахмурив лоб, всё думал и думал да пил очень сладкий кофе, то и дело накручивая на палец  неухоженную бороду. Наконец, сказал:

- Собирайтесь, берите все, что я вам скажу, да крепитесь духом, потому что сейчас  мы поедем туда, откуда всё началось, - в Петровку. Пока ещё не поздно, - задумчиво оборонил он и поставил пустую чашку на стол.

- Ваше дело – раздобыть нам транспорт. На мне всё остальное. Через час будьте, как штык, возле моего дома, - пояснил Анатолий, бледный и невыносимо уставший, с запавшими от потрясения глазами.

Мы кивнули. Он вздохнул и спокойно вышел через дверь кухни, забрав с собой спящую Ленку, обещая пристроить её в церквушке на время.

- Вот бы нам ПМ Казановы, - тоскливо сказал Леший.

- Да уж, пригодился бы, - отчеканил я и, собравшись по-быстрому, вспомнил, что у Сергея Ивановича была старая «волга», времён лихих девяностых. Стояла себе в гараже.
Часть пятая Финал

Показать полностью
[моё] Конкурс крипистори Продолжение следует Страшные истории Триллер Выживание Длиннопост Текст
0
Отличная работа, все прочитано!