Авдотья проснулась от шума.
В квартире кто-то был. И этот кто-то не скрывался.
Подавив желание завизжать во всё горло, девушка вскочила и схватив первое что попалось под руку, на цыпочках подкралась к кухне.
Вопль, терпеливо дожидавшийся своего часа в горле, победно вырвался наружу, заставив огромного мужика уронить сковородку, в которой он вознамерился жарить яичницу. Ошалевший от адреналина мозг тем не менее, скорбно заметил, что из её яиц. Возможно потому, что она жёстко экономила на еде.
-Ну? - недовольно произнёс огромный амбал.
-Что вы здесь делаете? Уходите немедленно, или в полицию позвоню, - частила Авдотья.
-Звони, - равнодушно пожал плечами амбал. - Имею право здесь жить, а вот ты кто такая?
-Я снимаю квартиру. Сейчас договор покажу.
-Можешь им подтереться, - разрешил амбал. - Квартира не твоя, а бабушки моей. Она её заработала, вкалывала как не в себя. Тебе, бездельнице, не понять.
-Тогда почему бы вам тоже не заработать? - осмелилась возразить девушка.
Подобные люди не любят, когда им возражают.
-Значит так, - медленно, с расстановкой, видимо, чтобы лучше дошло, сообщил амбал. - Я поссорился с женой. Такой же дрянью, как ты. Поживу здесь, пока она не возьмётся за ум и не приползёт просить прощения.
-Значит, навсегда, - обречённо вякнула Авдотья, справедливо предположив, что в данный момент супруга амбала открыла шампанское и празднует уго уход.
-Не твоё сучье дело. Имею право. НЕ нравится, вали. Хотел как порядочный человек на кухне спать, чтобы не мешать. Теперь вот буду в комнате.
Авдотья не отвечала. Она набирала бабушку божьего одуванчика, владелицу квартиры.
Пару месяцев назад Авдотья купила в ипотеку студию на котловане. До этого - внимала квартиру у адекватных хозяев, которых не видела вообще. Отправляла фото квартиры и показания счётчиков, и на этом всё. Жить с родителями было невозможно, ибо отец, человек старой закалки вставал со звуками радио, и шёл делать зарядку в комнату, которую занимала дочь. Ну а почему нет, она самая большая в двухкомнатной хрущёвке.
Приходилось идти на кухню, где уже хлопотала мать. Она - поздний ребёнок, родители уже не молодые люди, вставали рано.
-А где ему ещё утреннюю гимнастику делать? - удивлялась мать. - Авдотья, будь добрей, ты тоже станешь старой. Хочешь чтобы твои дети указывали, что тебе делать?
Поэтому сразу после школы Авдотья ушла на съём, чем обидела немолодых людей до глубины души. Они и просили по-человечески вернуться взбрыкнувшую дочь, и взывали к чувству долга...
Авдотья, не-по современному мягкая девица, может быть и вернулась бы. Но жить отдельно ей неожиданно понравилось. Никто не забирает заработанные деньги. Да, она мыла полы, когда училась в школе. Не заставляет по субботам генералить квартиру. Совершать долгие прогулки с родителями.
Она нашла подработку, поступила в университет, потом вышла на работу. И взяла ипотеку в двадцать пять. Правда, пришлось съехать с квартиры и искать вариант подешевле.
Милая бабулечка сдала квартиру за цену чуть ниже рынка. Правда, сообщила, что будет наведываться, чтобы убедиться, что она не украла ковёр, заставший Хрущёва и стенку, до отказа набитую всяким хламом, который конечно же она тоже будет инвентаризировать.
Ничего страшного, ей всего год потерпеть. А потом - пусть маленькая, но своя квартирка.
Бабушка приходила раз в неделю, пила вместе с ней чай, жаловалась на прежних жильцов, и, проверив, в каком состоянии однокомнатный хрущ, удалялась, сетуя на её неаккуратность. Каким образом бабушка могла углядеть крошку, валяющуюся на противоположном конце комнаты - загадка.
Авдотья начала искать другие варианты, но пока ничего подходящего не находилось. За эту цену - на таких окраинах, что до работы добираться долго и неудобно. А здесь - парочка остановок.
Но сегодня бабуля перешла все границы.
-Как устроился, Васенька? - раздался старческий голосок.
Бабушка пришла лично. Вот и хорошо.
-Бабуль, укороти свою жилицу, или это сделаю я, - попросил внучёк, клада ноги в дырявых носках на стол.
-Отдавайте депозит и я уйду, - угрюмо сказала Авдотья. - У меня и расписка есть.
-Какой депозит? - в глазах бабушки плескалось такое удивление, что Авдотья засомневалась.
Эти честные глаза не могут врать!
-Пусть в суд идёт, - зевнул племянник. - Баб, ну ты вечно каких то жилиц находишь....Всё им не так.
И поняла Авдотья. Почему в объявлении стояло "Только молодой девушке". Будь на её месте парень - и уже мог бы обидеть телесно внучка. И опытная женщина могла бы устроить ему неприятности.
А вот безответная Авдотья - безответно уйдёт, оставив депозит и оплату на месяц вперёд.
Несчастная Авдотья, собрав вещи, отправилась на работу.
-Ну что, бабуль, - потёр руки внучёк. - Давай новую жилицу искать.
Хорошо, что уже наступило утро и можно часик подремать на рабочем месте.
Вскоре начали собираться сотрудники, и начался обычный трудовой день.
-Авдотья, зайди ко мне в кабинет, - попросил директор.
Невыспавшаяся сотрудница отправилась к начальству. Видимо, сообщит о премии. В прошлый месяц она много перерабатывала за коллег. Во-первых Авдотья физически не могла сказать "нет". А во-вторых, ей нужны деньги. Очень нужны.
-Спасибо, что выручила Серафиму Ильиничну, - поблагодарил директор, - старейшая наша коллега, здоровье уже не то, больнички постоянные. Если бы ты за неё проекты не делала, прямо не знаю, как бы наш отдел справился. Держи грамоту и значок.
-Благодарю. А какая премия мне будет за переработки? - спросила Авдотья.
Наступила зловещая тишина.
Директор тужился понять услышанное.
А когда понял - поднял на Авдотью потрясённые странными словами выпученные глазоньки.
-В смысле? Какая ещё премия? Ты ей по дружески помогала. Сегодня - ты, завтра - она тебе. У нас одна семья, знаешь ли. Твои переработки никак не оформлялись, что и понятно, ведь ты помогала по доброте душевной.
-Вы обещали премию, - верещала Авдотья. - Знала бы, не стала помогать вообще!!!
То ли потому что не выспалась, то ли из-за обиды.
Но всегда спокойная и покладистая Авдотья визжала как кошка, на хвост которой случайно уселся хозяин.
Директор сокрушённо покачал головой.
-Какие же люди подлые. Ни взаимовыручки, ни простой человеческой доброты. Как я мог в тебе ошибиться!
Именно эту фразу любили произносить родители, после чего Авдотья переполнялась стыдом и становилась послушным воском, из которого можно лепить всё что душа пожелает.
Не в этот раз, начальник!
-Я увольняюсь, - топнула ногой Авдотья, - Из вашего гадюшника.
-Ты пожалеешь, - благожелательно улыбнулся Пётр Семёнович. - Есть "Чёрный список ужасных сотрудников", в который я тебя занесу. Теперь - только в уборщицы. Ступай, Авдотья, ты меня очень разочаровала. Я тебя увольняю одним днём. Или ты хочешь две недели отработать?
Авдотья молча подписала договор и отправилась искать новую работу.
Действительно, начальник сдержал слово. Ей везде отказывали. Дама из отдела кадров посоветовала не тратить время на солидные конторы. Может, где попроще тебя возьмут. С крохотной зарплатой.
Идти было некуда. Дешёвые гостиницы в связи с летним временем забиты под завязку. Дорогие - не по карману.
Авдотья позвонила единственной подруге с просьбой приютить на ночь. Конечно же она не откажет, Авдотья постоянно сидела с её ребёнком, пока подружка ходила по делам и иногда давала в "долг" мелкие суммы.
"У нас ремонт" - с хожу заявила приятельница, "Кстати, жду тебя завтра. Хочу в салон красоты сходить".
-Завтра он закончится, - нашлась подружка.
Авдотья нажала отбой и уныло глядела на начавшие приходить СМС.
"Как я могла так в тебе ошибиться". "Ты мне больше не подруга".
И Авдотья поплелась на городской вокзал. Переночует, а завтра примется искать квартиру. Возможно, хватит на комнату в коммуналке, но это не точно.
Ночной вокзал встретил её странной, густой тишиной. Казалось, он вымер. Не просто опустел - вымер, как давно заброшенный склад. Лампочки под потолком тускло мигали, оставляя тени между скамейками слишком глубокими, чтобы в них хотелось заглядывать.
Авдотья нерешительно прошла вперёд, шаркая подошвами по плитке, которая отдавала под ногами пустым эхом. Ни одного человека. Ни кассира, ни охранника. Только автомат с кофе, который мигал одиноким зелёным глазом, как сбившийся с курса спутник.
Она уселась на удобное сиденье и неожиданно для себя провалилась в сон.
Проснулась как от толчка.
Шею ломило от неудобной позы, время....Ага, скоро полночь. В здании по-прежнему никого не наблюдалось. Должен же быть хотя бы охранник!
Минуты тянулись. И с каждой - тишина переставала быть пустотой и становилась чем-то живым. Слышащим. Наблюдающим. Шорох. Где-то в глубине помещения что-то чиркнуло. Может, крыса. Или дверь качнулась. Или кто-то всё это время сидел в темноте и смотрел на неё. Ей показалось, что тени шевелятся. Что углы чуть изменили форму.
Авдотье стало трудно дышать. Она попробовала успокоиться: "Это вокзал. Просто вокзал". А секундой спустя нервы сдали окончательно, и она кинулась к выходу - к тёмным стеклянным дверям, ведущим в ночь. Но они не открылись.
Ничего страшного, есть ещё один выход, на перрон. Рельсы блестели в свете луны, частично пропадая в плотном тумане, который не давал возможности видеть, что происходит на улице.
Выход на перрон оказался предсказуемо закрытым.
Напротив выхода она увидела окошко с надписью "Касса" и заколотила в дверку.
Кассира не было ещё когда она сюда пришла и видимо, не будет до утра.
Она обежала всё небольшое помещение вокзала, и в отчаянье поняла, что выбраться из здания не получится.
-Всё нормально, просто меня случайно заперли, - бормотала Авдотья, доставая сотовый. - Сейчас позову на помощь...Связи не было.
А потом лампы мигнули и погасли.
И помещение провалилось в темноту.
Темнота длилась всего ничего, после чего свет опять зажёгся.
Авдотья, выпучив глаза и выставив перед собой руки, медленно отходила к стене.
-АААААААА!!!!! - она кричала скорее по привычке.
Но что ей ещё оставалось?
Современного здания больше не было. Отделанные пластиком стены, подвесной потолок, и мягкие сиденья исчезли, а на их месте появилось обшарпанное помещение с неудобными деревянными скамейками вдоль стен. Крашенные стены вызывали депрессию одним своим видом, ибо краску использовали самого кошмарного оттенка зелёного. Довершал картину невероятного уныния деревянный пол, истёртый от времени и пыльные светильники на потолке, в половине которых лампочки перегорели. Кофейный автомат исчез, а на его месте стоял закопчённый от постоянного употребления чайник с длинным носиком, который давно не используют даже в деревнях.
На обшарпанных стенах висели плакаты.
Авдотья на негнущихся ногах подошла почитать.
"Инструкция по нахождению в зале ожидания.
1. Паниковать. Паника - признак вины.
2. Двигаться. Движение привлекает внимание. Сохраняй неподвижность. Ложись на пол и не дыши.
4. Открывать дверь самостоятельно. Если рядом дверь - не открывай. Если открыта - закрой. Если закрыта - забудь.
5 Разговаривать с тенями. Они обучены врать.
6. Пытаться выбраться. Это всё равно невозможно. План эвакуации нарисован для приличия."
На противоположной стороне висел плакат - предупреждение.
"ТИХО СИДИШЬ - ДОЛЬШЕ НЕ УМИРАЕШЬ"
Но самое ужасное был даже не ретро дизайн.
Вокзал перестал быть пустым. По крайней мере, один человек здесь точно находился. Но это почему то уже не радовало перепуганную Авдотью, которая в рваных джинсах и сотовым в руке смотрелась здесь таким же чужеродным элементом, как бариста, продающий кофе в склепе.
Окошко кассы было открыто, внутри кто- то был.
Помещение кассы представляло собой небольшую кабинку, покрашенную всё в тот же цвет зелёной тоски.
Пока Авдотья собиралась с духом, за окошком мелькнул размытый силуэт.
А затем дверь начала открываться с таким душераздирающим скрипом, что и кладбищенские ворота бы обзавидовались.
Авдотья перестала дышать.
Показалась мощная ножка в грубых колготках и туфлях дизайна "Эстетика? А что это такое"?
Самая обычная женщина в серой форменной юбке, белой рубашке, и сером пиджаке лет сорока с устало раздражённым взглядом человека, который задолбался на работе.
Потянуло тяжёлыми духами...Как же они называются? "Красная Москва" вроде бы. У её бабушки был флакончик в виде кремля, который опустел давным давно, но аромат был настолько стойким, что сохранялся долгие годы.
Тем временем женщина подошла к Авдотье и вежливо кивнула.
-Слава Богу!!! - со слезами облегчения произнесла девушка, - Я больше не одна! Скажите, куда делся старый вокзал? Впрочем, неважно, я ни минуты здесь лишней не останусь. Вы можете открыть дверь?
-Могу, конечно, - вежливо произнесла дама. -Но не стану этого делать.
-Почему? - в отчаянье прошептала Авдотья.
-Потому что кто -то должен вместо меня поработать ночным кассиром. Я так давно не отдыхала!
Авдотья, для которой выговорить слово "нет" было немыслимым поступком, собралась с силами.
-Не буду я работать ночным кассиром. Это же материальная ответственность! Будет недостача, а отвечать мне.
-Хорошо, не работай. Тогда я запираю кассу и ухожу, - неожиданно легко согласилась кассир.
-Я пойду с вами! У меня мурашки от этого места, - взмолилась Авдотья.
-Ты не сможешь покинуть вокзал до утра. А я - могу.
-Хорошо, я подожду, пока не наступит рассвет, - неохотно согласилась Авдотья.
-Подожди, конечно. Только учти. В кассе ты под защитой, а здесь - нет. Первый же пассажир тебя сожрёт или что похуже.
-Да что может быть похуже? - завизжала Авдотья, у которой окончательно сдали нервы.
-Тишина! - прошипела кассир, - Ты на вокзале, между прочим, а не в библиотеке. Тут кричат только в случае, если вам делают больно. Да и то недолго.
Авдотья с содроганием увидела, что клубы тумана за дверью ведут себя подобно живому существу. Рельсы уже практически исчезли под плотными хлопьями, теперь туман рвался внутрь.
-Хорошо, я согласна поработать ночным кассиром, - торопливо согласилась девушка.
-Правильное решение Авдотья. Обязанности простые, ничего сложного нет. Берёшь у пассажиров деньги, взамен даёшь билеты.
-А как я узнаю, сколько они стоят? Сколько сдачи давать?
Почему то ей казалось, что в таком месте нет терминала.
-Не переживай на этот счёт. Никто у тебя сдачу не попросит.
Туман за дверью, видимо устав ожидать, жадно чавкнул и нетерпеливо постучал в стекло.
Авдотья торопливо отвела взгляд. Кассир продолжала как ни в чём не бывало.
-Последний пассажир обязан покинуть здание с третьими петухами. Скорее всего, это будет Вий. Не смотри на него, Авдотья, иначе смерть покажется тебе благословением.
-Какой ещё Вий? - в изнеможении произнесла Авдотья. - Откуда он здесь?
-Самый обычный. Будем надеяться, что ты останешься жива, и сможешь его обслужить. Очень. Очень склочный пассажир, постоянно жалобы пишет на кассиров.
-А теперь - самое главное, -безмятежно продолжала кассир. - Не выходи из кассы, как бы тебе не хотелось. Не открывай дверь никому. И возможно ты переживёшь эту ночь.
-Но почему я? - выкрикнула Авдотья.
-Потому что ты оказалась не в том месте и не в то время. А раз так - имею право уйти на всю ночь.
-Запрись на все замки, Авдотья, - велела кассир.
Она сняла с себя форменный пиджак и протянула девушке.
А затем повернулась и направилась к двери, ведущей в город.
Авдотья боязливо покосилась на туман, под которым скрывались рельсы и направилась в комнатку кассира, где ей придётся пробыть до утра. Помещеньице было не лишено аскетичного уюта. Стол, знавший лучшие времена. Чернильница и ручка. Недописанный акт "Добровольно-принудительной ночной привязки к кассе временно живого лица".
Любопытная Авдотья решила посмотреть.
Обгоревший партбилет с фотографией, вырезанной ножницами. Номер билета "000", имя и фамилия выведены чернилами, которые сочатся кровью. Клочок бумаги с надписью на немецком выцветшими чернилами "Ich sehe dich, auch wenn du mich nicht siehst." Коробка с деревянными счётами, вместо костяшек - зубы. Браунинг с надписью "Служебное. Не стрелять по своим (если узнаешь их вовремя)".
На стене - огнетушитель "Не для использования в аду" - гласила предупреждающая надпись.
И пыльный календарь "Смена не заканчивается. Она передаётся"
Авдотья тщательно заперла замки. Воткнула кипятильник в стакан, куда предварительно насыпала чай из железной коробки, также найденной в столе. Закурила Беломор, оттуда же. И стала ждать первых пассажиров.
Видимо, курить было можно. Потому что датчики дыма не срабатывали. Да и откуда они в таком месте? Она думала, что давно бросила вредную привычку, но руки сами потянулись к чужой пачке.
Плевать, потом отдаст деньги.
Сигареты оказались неожиданно крепкими, и Авдотья закашлялась.
А когда вновь обрела способность дышать, увидела прямо перед собой первого пассажира.
