На второй дороге стоял Вячеслав, в своём потрёпанном плаще, с усталым, но твёрдым взглядом. В руках он держал кинжал, лезвие которого блестело. «Игорь, хватит играть в героя-одиночку, — его голос был резким, но в нём сквозила забота. — Присоединяйся к нам. Мы боремся с тьмой, чтобы обычные люди, могли спать спокойно. У тебя есть упорство, мы дадим тебе знания». Он шагнул ближе.
На третьей дороге стоял Костров. Его лицо было измождённым, глаза горели лихорадочным блеском. «Ты же чувствуешь, как она зовёт тебя, Игорь, — его голос словно гипнотизировал. — Сила. Настоящая сила, чтобы никто не смел тебе угрожать. Прими её, стань таким как я и тебе не будет равных». Тень за его спиной шевельнулась.
На последней дороге, уходящей от перекрёстка, стояла Лиза. Она молчала, её рыжие волосы развевались на ветру, а глаза были полны тревоги и любви. Она не звала его, не протягивала руку, но её присутствие было таким тёплым, таким родным, что Игорь невольно шагнул к ней. Тут же послышались голоса других: «Выбери, Игорь! Выбери свой путь!» — кричали они, и их слова отдавались эхом в голове.
Игорь резко открыл глаза. В комнате было темно. Лиза спала рядом, её рука лежала на его груди. Дождь за окном стих. В ушах всё ещё звучало эхо голосов. Он осторожно сел, стараясь не разбудить Лизу. Сон не отпускал.
Он прошёл на кухню и налил себе воды. Почему просто не оставить это дело? Почему просто не жить с Лизой, забыть колдунов и призраков?
Утром, пока Лиза готовила кофе, Игорь сидел за столом, рассеянно глядя в окно. Она заметила его задумчивость и коснулась его руки.
— Что-то случилось? — спросила она, прищурившись. — Опять этот колдун в голове?
— Нет, всё хорошо, просто сон дурной приснился, — ответил он, не вдаваясь в подробности.
Лиза рассмеялась, её смех был лёгким и задорным.
— Игорь, не бери в голову, ещё глупых снов не хватало, — сказала она, чмокнув его в щёку. — Мне пора на работу. Не скучай! — Она подхватила сумку, ещё раз улыбнулась и ушла, оставив за собой приятный аромат духов.
Игорь остался один на кухне. Тишина давила, а сон не отпускал. Перекрёсток, голоса, выбор… Он потёр виски, пытаясь отогнать мысли, но они только глубже заседали в голове.
Внезапно послышался шорох, и из вентиляции, кряхтя, выбрался Моа. Домовёнок отряхнулся, зевнул и забрался на стул напротив Игоря.
— Привет, — пробурчал он, щурясь. — Чего такой хмурый? Давай угощай гостя.
Игорь посмотрел на Моа. Вокруг домового дрожало слабое серебристое свечение, еле заметное, но отчётливое. Помощник участкового нахмурился.
— Моа, а ты чего… светишься? — спросил он, наклоняясь ближе.
Домовёнок замер, осмотрел себя с ног до головы, потом недоверчиво посмотрел на Игоря.
— Чего? — переспросил он, подняв бровь. — Ты головой не ударялся? Какое свечение? Я же не лампочка!
— Ладно, проехали, — сказал Игорь. — Просто… странный день.
Моа прищурился, сомневаясь, что собеседник с ним откровенен, но сменил тему.
— Слушай, а чего с тобой вообще вчера произошло? — спросил он, скрестив лапки. — Ты явно вчера Лизе не всю правду рассказал. Вон одежда не та, не было у тебя такой. Я ж не слепой, ведёшь себя странно, да и пахнешь…
— Ты ещё и в моих вещах успел покопаться? Лизе ни слова, понял? — Он сделал паузу, дождался утвердительного кивка от домового. — Я позавчера вечером в парк ходил, с мавкой пообщаться, а после около парка столкнулся с колдуном, Костровым. Он… призрака на меня натравил. Меня здорово потрепало. Слава богу Вячеслав, с особого отдела, там оказался, в больницу меня отвезли. Там зельями подлечили и вчера вечером отпустили.
— Это чего это, зельями прям полностью вылечили? — спросил Моа. — Не так уж сильно тебя значит ранили, раз за день оклемался и без шрамов.
— С больницы-то я ещё вышел с повязкой, да мне было гораздо лучше, но раны ещё чувствовались, — Игорь прикоснулся к животу, где ещё вчера всё зудело. — Я когда из больницы выходил, там странная женщина была. Она подошла ко мне, положила руки прямо на раны, и… их как будто и не было.
Моа слушал, наклонив голову, и его маленькие глазки блестели от любопытства. Когда Игорь закончил, домовёнок почесал нос и задумчиво проговорил:
— Хм… А я всё думаю, чего это от тебя берегиней пахнет.
Моа откинулся на спинку стула.
— Ну как тебе объяснить… Берегини — это духи, они от природы силы берут, приглядывают за ней. Реки, леса, поля — их вотчина. Говорят, они добрые, людей защищают, но только тех, кто сердцем чист. Но видят их не часто. Я никогда не сталкивался с ними. Дядя Федя встречал одну, лет сто назад, он мне про них и рассказал.
Игорь смотрел на Моа, переваривая слова. Берегиня…
Спасибо, Моа, — сказал он, допивая уже остывший кофе. — Пойду прогуляюсь, проветрюсь.
Домовёнок хмыкнул, спрыгнул со стула и полез обратно в вентиляцию, пробормотав:
— Ты там это, аккуратнее что ли.
Игорь остался один, глядя на пустую кружку. Свечение вокруг Моа, слова о берегине, сон о перекрёстке — всё это создавало ещё больше вопросов. Надо было проветриться, привести мысли в порядок. В голове мелькнула идея: сходить в парк, порасспрашивать мавку, она ведь связана с природой, наверняка знает про берегинь больше, чем Моа. Но надо ждать вечера.
Игорь накинул куртку и вышел на улицу. Небо было затянуто тяжёлыми серыми тучами, воздух пах сыростью, а асфальт блестел от ночного дождя. Город жил своей жизнью: машины гудели, прохожие шли по своим делам, но всё это казалось очень далёким.
Ноги привели его на набережную. Река лениво текла, её поверхность рябила от ветра. Игорь сел на скамейку, вдохнул влажный воздух и прикрыл глаза. Шум города отступил, остался только плеск воды и шелест листвы.
Внезапно что-то вокруг изменилось. Игорь открыл глаза, чувствуя лёгкое беспокойство. Он огляделся, но набережная была пуста, лишь вдали старушка выгуливала собаку. Лишь через мгновение боковым зрением он увидел движение. Вдоль берега, медленно, будто никуда не торопясь брела тень. Фигура была смутной, как дым, но очертания напоминали человека: сгорбленные плечи, голова наклонена слегка вбок. Тень не смотрела по сторонам, не замечала редких прохожих, как и те её. Игорь моргнул, но тень не исчезла. Она также медленно дошла до воды и исчезла.
Игорь вскочил, подошёл к тому месту, где пропала тень, но там не было ничего — только небольшие волны набегали на берег. Он вернулся на скамейку, сел, оглядывая набережную, ожидая, что увидит ещё что-то необычное. Но река текла спокойно, редкие прохожие шли мимо. Он ждал, вглядываясь в воду, в деревья, в серое небо, в людей, проходящих мимо, но ничего больше не происходило.
В животе заурчало, напоминая, что с утра он толком не ел. Игорь встал, решив зайти в киоск с шаурмой, который видел неподалёку. У киоска стоял привычный запах жареного мяса, продавец, молодой парень в кепке, кивнул Игорю, будто старому знакомому. Игорь сделал заказ.
Пока шаурма шипела на гриле, он оглядывался по сторонам. Через дорогу женщина продавала мороженое, рядом c её тележкой стояла девочка, лет двенадцати, в ярко-жёлтой кофте, с двумя косичками. Она что-то весело говорила. Игорь замер. Вокруг девочки дрожало лёгкое свечение, похожее на то, что он видел с утра у Моа, но оно отличалось — с мягкими переливами голубого и золотистого, словно солнечные блики на воде. Он прищурился, пытаясь понять, не мерещится ли. Свечение было еле заметным, но отчётливым. Она купила мороженое, лизнула его и пошла по улице. Игорь смотрел ей вслед, но не двинулся с места. Следить за ребёнком? Нет, это слишком странно.
— Готово! — сказал продавец, протягивая шаурму.
Игорь забрал свой обед, пробормотал «спасибо» и пошёл дальше, жуя на ходу. Улица гудела: школьники бежали с рюкзаками, пара стариков спорила у остановки, голуби клевали что-то на тротуаре. Он искал скамейку, чтобы присесть и спокойно поесть. Наконец заметил одну, укрытую ветвями старого дуба. Листья шуршали над головой, пахло сырой корой и землёй. Игорь сел, откусил ещё кусок и уставился в пустоту, позволяя мыслям течь свободно.
Всё, что произошло с ним с тех пор, как он стал помощником участкового, кружилось в голове. Волкодлаки, духоземцы, колдуны, особый отдел, берегини… Когда это стало нормальным в его жизни? А теперь ещё и тени у реки, свечение вокруг домового и детей. Его это перестало пугать, теперь ему стало интересно — интересно разобраться во всём этом.
Игорь доел шаурму, скомкал бумагу и выкинул в рядом стоящую мусорку. Он смотрел, как ветер гоняет пыль по улице, и вдруг понял, что впервые за долгое время чувствует не растерянность, а любопытство.
Звук рядом прервал его мысли. Игорь повернул голову, рядом с ним на скамейку подсел пожилой мужчина. На вид было сложно определить сколько ему лет, может быть семьдесят, а может и девяносто — лицо покрыто морщинами, но глаза ясные, живые. Он улыбался, по-доброму. На нём был старый серый плащ, в руках он держал трость. Игорь улыбнулся старику в ответ, но взгляд его замер. Вокруг мужчины сияло свечение — яркое, с переливами от глубокого синего до мягкого зелёного. Оно пульсировало как дыхание.
— Привет, Игорь, — голос старика был мягкий, с лёгкой хрипотцой. — Что, запутался во всём этом?
Игорь удивился и повернулся к нему. Старик смотрел прямо на него, его глаза блестели. Откуда он знает его имя? Игорь кашлянул, пытаясь скрыть удивление, и ответил, стараясь звучать спокойно:
— Здравствуйте… А откуда вы меня знаете?
Старик рассмеялся, и смех его был тёплым и добрым, дружеским. Он откинулся на спинку скамейки, постукивая тростью по земле.
— Не переживай, Игорь, — сказал он, прищурившись. — Я много чего знаю. А ты зови меня Иванычем, так удобнее будет.
Игорь невольно улыбнулся, хотя в голове вихрем кружились вопросы. Он взглянул на старика, свечение вокруг него стало чуть ярче. Игорь, чувствуя, что этот человек — или кто он вообще? — знает многое. Он решил рискнуть.
— Приятно познакомиться, — начал он, подбирая слова. — А вот… это сияние вокруг вас… Что это? Я сегодня уже видел похожее, и мне почему-то кажется, вы понимаете, о чём я говорю.
Игорь внимательно смотрел на старика, ожидая, что тот отшутится или переведёт разговор в другое русло. Но Иваныч лишь кивнул, будто ждал этого вопроса. Он положил трость поперёк коленей и его пальцы медленно погладили резную рукоять. Глаза старика на миг затуманились, словно он смотрел не на Игоря, а куда-то дальше.
— Ты видишь силу, Игорь, — сказал он наконец, и голос его стал немного тише. — Силу, что принадлежит не твоему миру, а тому, что рядом… за тонкой завесой. Говорят, что можно по свечению понять предназначение того, кто этой силой владеет. Но видеть — это только начало. Понять, что с этим делать… будет сложно.
Игорь вспомнил Моа с его серебристым свечением, девочку с голубо-золотистыми бликами… Он много о чём хотел спросить, но мысли путались.
— А… как я её вижу? — выдавил он наконец. — Почему другие не видят, да и я раньше не замечал?
Иваныч улыбнулся, но в этой улыбке было что-то хитрое. Он наклонился чуть ближе, и Игорь почувствовал слабый запах трав — полыни и мяты.
— На этот вопрос ты сам найдёшь ответ, когда придёт время. Ну а видеть стал только сейчас, просто тебе немного помогли.
Игорь нахмурился. Он вспомнил женщину в платье с цветочками. Моа сказал, что это берегиня. Неужели она помогла? Он посмотрел на Иваныча, тот будто читая его мысли кивнул. Но ничего не сказал.
— Берегини помогли? — спросил Игорь, голос его слегка дрогнул. — Можете про них подробнее рассказать?
Иваныч откинулся назад, глядя на дуб, чьи ветви шелестели над их головами.
— Берегини, — протянул он, словно пробуя слово на вкус. — Они как река. Текут, хранят, иногда помогают. Может и они помогли, а может и нет, это разве имеет значение? — он ухмыльнулся, но глаза его были серьёзными. — Тебя разве эти вопросы беспокоят?
— Меня многое беспокоит, я попал в такой круговорот, в котором очень сложно разобраться, а с каждым днём вопросов становится только больше, мне только покажется что стало что-то понятно, как тут же всё меняется, — сказал он, глядя на Иваныча. — Теперь это… сияние. Я даже не знаю, что с эти делать. Все, кто светятся, они что… духи?
Иваныч рассмеялся, и на этот раз смех его был громким, как раскаты далёкого грома. Он хлопнул себя по колену, его трость чуть не упала на землю.
— Духи, говоришь? — сказал он, стирая рукой, появившуюся от смеха, слезу у глаза. — Ну, спасибо, Игорь, повеселил старика. Я думал, тебе уже объясняли и домовой и мавка. Не все духоземцы духи, и сила не только у них есть.
— А для чего мне видеть эту силу? — так же не понимающе спросил Игорь.
Иваныч промолчал. Игорь всё ждал ответа, но старик упорно делал вид, что не слышал вопроса.
— А тень? Я сегодня видел тень у реки. Она… не светилась. Просто брела и исчезла. Что это было?
Иваныч нахмурился. На его лице мелькнула тревога. Его голос стал более серьёзным.
— Тень, говоришь? — Он сделал паузу, глядя Игорю в глаза. — Скорей всего, ты видел тех, кто застрял между мирами, либо бродит тут как гость непрошенный, которому не место в этом мире. Иногда они безвредны, просто потерянные. Но иногда… — Он замолчал, постукивая тростью.
Игорь задумался над словами Иваныча о тенях. Он смотрел на старика, пытаясь уловить, вдруг тот что-то не договаривает. Тревога, мелькнувшая в его глазах, вряд ли была случайной, это немного пугало. Игорь открыл было рот, чтобы спросить ещё, но Иваныч поднял руку, останавливая его. Жест был мягким, но уверенным.
— Погоди, Игорь, — сказал он, и голос его снова стал спокойным. — Не торопись с вопросами. Они у тебя в голове все переплелись. Подумай хорошенько, что хочешь знать, что тебе вправду интересно. А когда будешь готов задавать их — приходи сюда, на это же место. Я пойму, что ты готов и когда надо приду сюда же.
Игорь моргнул, переваривая слова. Он взглянул на старика, на его сине-зелёное свечение. Иваныч улыбнулся.
— Спасибо вам, — сказал Игорь. — За… всё это. Я подумаю и обязательно приду сюда.
Старик кивнул, его глаза блеснули.
— Вот и ладно, парень, — ответил он, вставая со скамейки. — Береги себя, Игорь. — н поправил плащ, взял троить и, постукивая ею по асфальту, пошёл по улице. Его фигура, чуть сгорбленная, но полная силы, растворилась в сером свете дня. Игорь потерял его из виду.
Игорь остался один, глядя на пустую улицу. Ветер шуршал листьями дуба, запах сырой коры смешивался с городской сыростью. Он откинулся на спинку скамейки, пытаясь осмыслить весь разговор. Странный старик… Игорь не понимал, почему так легко ему доверился. Что-то в Иваныче успокаивало, внушало доверие. Игорь потёр виски, чувствую, что вновь вопросов становится больше, чем ответов.
Он посидел ещё немного, глядя, как голуби бродят по тротуару и клюют всё подряд. Игорь встал, потянулся, и обратил внимание, что небо словно стало чуть темнее, а воздух прохладнее. Вечереет? Игорь нахмурился, в животе снова заурчало, он удивился — он же только что ел шаурму, да и с Иванычем проговорили они от силы минут двадцать, не больше.
Он достал телефон, взглянул на экран и замер. Было почти семь вечера. Глаза полезли на лоб, он непонимающе огляделся вокруг.
Дорогие читатели! Возможно, кому-то будет удобнее следить за книгой на АТ.
Все новые главы и рассказы по-прежнему будут выкладываться и на Пикабу.
