Авторские истории

Привет гуманоидам!
Ребят, закончить несколько спешил. За опечатки и прочее, заранее извиняюсь, проверить и исправить нет времени. Чего дальше по творчеству? Попытаюсь дописать начатое.

На следующий день после событий у пещер, контейнер привезли в самое изолированное и защищенное место: бункер с лабораторией, расположенный где-то в глухих лесах и углубляющийся в землю не менее чем на тысячу метров. Предполагалось, что в этом месте будет наименьшая возможность для мутантов помешать вскрывать контейнер.
Когда подготовка к вскрытию шла полным ходом, Валера подошел к Лене и Егору, сидящим на креслах в зале ожидания и протянул Егору длинный плотный сверток.
- Это что? - спросил Егор.
- Костюм химзащиты.
- Ты думаешь, он понадобится?
- Егор, мы абсолютно без понятия, что найдем внутри контейнера. Если он древний, что вполне вероятно, внутри могут быть опасные газы, что содержались в атмосфере во времена его запечатывания, а также различные древние микроорганизмы, к которым у нас нет иммунитета, тебе ли этого не понимать? - Валера выглядел слегка раздраженным.
- Что это ты такой вредный?
Валера тяжело приземлился в кресло, стоящее рядом.
- Не знаю... Я надеялся на что-то более... Существенное, что ли. В итоге, все, что мы имеем - какой-то жалкий ящик с неясным содержимым. И ежу понятно, что даже если там есть что-то полезное, его вскрытие будет только началом пути.
- Ты надеялся, что внутри пещер будет кнопка "размутантить всех птиц"? - посмеялся Егор.
- Не знаю, на что я надеялся, но как будто на нечто другое.
- А где мой костюм? - вдруг спросила Лена.
Валера и Егор с искренним непониманием посмотрели на Лену.
- А тебе туда зачем? - спросил Егор.
- В смысле?! Ключ же мой! Я тоже хочу увидеть, что там!
- Ты будешь смотреть на вскрытие с балкона, в безопасности, - отрезал Валера, - как и я, кстати. Мы оба туда не пойдем. Егора туда позвали как специалиста по микробиологии, а нам туда зачем? Сама подумай, чем мы будем там полезны?
- Причем тут полезность? - пробормотала Лена, - мне хотелось быть причастной ко всему этому.
- И ты будешь, как и все здесь. Но подвергать лишних людей опасности, впуская их в лабораторию при вскрытии контейнера с неизвестным содержимым - чистой воды идиотизм. При внештатной ситуации у ученых есть протоколы действий, а лишние люди создают только толкучку и панику своим присутствием, что приводит к необоснованным проблемам, а порой и к человеческим жертвам.
Лена насупилась.
- Ну нет так нет.
- Когда будем вскрывать? - поинтересовался Егор.
- Через час. Промедление руководству не на руку, общественность итак уже на грани паники из-за всего этого. Иди облачайся.

***

Вокруг контейнера столпилось целых шесть человек, внимательно наблюдавшие за ним, даже с учетом того, что его еще и вовсе не открывали. Чуть дальше стояло еще больше людей: целая линия военных, нацеливших на контейнер оружие, по пять пожарников, врачей и еще несколько человек совершенно неясного назначения.
Под пристальными взглядами всей этой компании, Егор, изрядно нервничая и стекая реками пота, подошел к контейнеру и аккуратно вставил ключ в замок. пока он размышлял, нужно ли его поворачивать, и, если да, в какую сторону, ключ явно сработал, различные части контейнера стали двигаться, и крышка в итоге легонько приоткрылась.
Аккуратно взявшись за края крышки, Егор медленно ее приоткрыл. В этот момент все присутствующие невольно подались вперед, забыв об осторожности и попытались всеми силами рассмотреть содержимое.
Внутри контейнера лежала стеклянная склянка с металлическими ободами по краям. Внутри склянки располагалась голубоватого цвета жидкость. Егор осторожно извлек склянку и принялся внимательно ее рассматривать.
В этот момент по громкоговорителю раздался голос Валеры.
- Все хорошо, состав воздуха и радиация в пределах нормы, можно снимать защиту!

***

После вскрытия контейнера, полученную из него жидкость раздали различным ученым, включая Егора, для того, чтобы проанализировать состав и функционал.
Спустя два часа после получения, Егор с круглыми глазами подбежал к Валере и потребовал немедленно доставить ему ту мертвую птицу, что Валера подстрелил в машине по дороге из пещер. После получения трупа, Егор так же стремительно удалился.
На следующий день, ученые должны были дать предварительный отчет касательно состава жидкости и ее свойств. У Егора уже был готов полный отчет, который он собирался представить комнате, полной людей в дорогих костюмах и форменных одеждах.
Многие из ученых, читая доклад, слегка нервничали, поскольку им раньше не приходилось сталкиваться с такими ситуациями, но Егора до такой степени потрясло то, что он там обнаружил, что он и думать забыл про этику, субординацию и прочие мелочи. Он начал свой доклад взахлеб.
- Вы, наверное, в курсе, что мутации птиц были вызваны особыми, ранее неизвестными науке микроорганизмами. Попадая в организм носителя, они множились, перестраивая органы носителя или даже создавая новые, что приводило к значительному усилению всех приспособительных механизмов пернатых. Помимо прочего, мною даже высказывались гипотезы о том, что именно эти микроорганизмы послужили началом древних существ, которых мы теперь называем динозаврами. Гипотеза эта так и не была доказана, но я над ней работаю... - Егор провел рукой по волосам и отдышался, - так о чем я? Ах да, суть в том, что найденный в контейнере состав представляет собой скопление микроорганизмов, но совершенно обратного действия! То есть, если первые микроорганизмы могли быть началом динозавров, то эти - могли бы стать их концом! Попадая в организм зараженного ранее носителя, они осуществляют обратное действие - перестраивают организм мутанта с целью превратить его обратно в обыкновенное пернатое. Впрочем, изучение состава дало нам понимание, что не каждый организм будет способен пережить две трансформации подряд, в связи с чем популяция некоторых видов может сильно упасть. Так или иначе, мы как будто имеем дело с междоусобной войной целых колоний микроорганизмов с разным назначением за главенство вида, на котором они, судя по всему, паразитируют.
- Поясните, пожалуйста, последнее высказывание, - потребовал один из участников комиссии.
- Я имею ввиду, что, судя по всему, эти микроорганизмы являются паразитами, ну или частью нормальной экосистемы организма пернатых, в зависимости от состояния его организма. Дело в том, что нами были обнаружены представители обоих микроорганизмов в каждом найденном ранее образце. Благо, база образцов ранее собиралась, пока птицы еще окончательно не мутировали. Так вот, суть в том, что эти микроорганизмы сохраняют как бы "баланс" в организме пернатого, но, как только этот баланс чем-то нарушается, один из штаммов берет контроль и начинает перестраивать организм носителя под себя. Ранее, птицы были под контролем штамма "2", того, что мы нашли в контейнере, но какое-то событие привело к тому, что штамм "1" стал в организме птицы более многочисленным и взял над организмом контроль. Штамм "2" все еще находится в организме птицы и мы можем, введя мутанту полученный состав в достаточной дозе, полностью обратить мутацию!
Валера нахмурился.
- И как же это предполагается делать? Бегать за "динозавром" со шприцем?
- В этом нет необходимости, - улыбнулся Егор, - штамм "2" вполне способен передаваться воздушно-капельным путем, достаточно будет чего-то вроде очень мощного пульверизатора.
- Этой жидкости вроде было найдено мало. Ее хватит?
Егор радостно замахал руками.
- Это тоже не проблема! Мы легко можем выращивать штамм "2" при помощи крови и прочих тканей птиц-мутанов, ставших снова нормальными. В изначальных условиях, организм птицы - прямо таки рассадник этого штамма. Получается, мы можем обеспечить себя хоть тоннами этого чуда, без вопросов!
- Правда, придется каким-то образом вылавливать птиц-мутантов, - отстраненно протянул Валера.
- Ну как бы да, - пожал плечами Егор, - но новости то хорошие?
- Новости отличные, - сказал после глубокого вздоха Валера, - но еще многое предстоит сделать.

***

На волне новостей о составе, который сначала в народе, а потом и официально получил название "Чудо", были начаты беспрецедентные мероприятия. Птиц=мутантов начали отлавливать и использовать их как живые заводы по производству "Чуда", конструкторские бюро и прочие умельцы начали предлагать всевозможные варианты распространения "Чуда". От распыления в облаках до запуска из космоса, в разработку шли все идеи без исключения. Страна начала оправляться от шока и начинать действовать, на волне чего начало улучшаться и настроение людей в целом.
Когда до начала предполагаемых нападений на людей оставалось не больше месяца, Лена и Егор, покидая одну из лабораторий, наткнулись на Валеру.
- Куда направляетесь? - тихо поинтересовался он.
Егор нахмурился.
- А тебе зачем знать?
Валера скрестил руки на груди.
- Пытаюсь уладить дело по-дружески, знаешь ли, мы через многое прошли вместе. А теперь ответь ты - зачем вы забрали образец штамма "2", который лежит у тебя в рюкзаке? И не вздумай отпираться, я видел это по камерам.
- Только ты видел? - Егор начал нервно озираться.
- Пока что да. Ты объяснишь?
- Мы хотим отвезти образец в ООН! - воскликнула Лена.
Валера поднял бровь.
- В каком смысле? Зачем?
Егор тяжело вздохнул.
- Валер, а ты сам подумай. "Чудо" есть только у нас, остальной мир пока еще не получил ни одной ампулы, несмотря на многочисленные запросы. Остался всего месяц до момента, как мутанты во всем мире начнут атаковать людей.
- И что? Переговоры ведутся, скоро все всё получат.
- Валер, ну что ты как маленький, - Егор устало потер пальцем висок, - ты ведь понимаешь, каким людям мы передали "Чудо"? Кто-то из них однозначно захочет заработать себе имя или состояние на таком. Это уже не говоря о том, что международная политика - дело сложное. Сколько людей погибнет пока мы будем договариваться, на каких условиях передаем "Чудо"? Неужели ты и правда не понимаешь зачем мы это делаем?
- Это ведь их проблема, разве нет?
- Ты и правда считаешь, что будет хорошо, если единственной населенной страной в мире останется только наша? Помнишь мой доклад и как быстро и активно они все забили на ту его часть, которая касалась того, почему птицы вообще стали мутировать? Мгновенно все замяли! А ведь именно человек в итоге стал причиной всего этого. Причем, в основном, именно те люди, что сидели в том зале. Ну, такая категория людей. Загрязнение воздуха, осадки после войн и ядерных испытаний - все это жутко благодатная почва для штамма "1", но кто решил хоть что-то с этим сделать?
Валера отвернулся.
- И что же я, по-твоему, скажу начальству?
- Я не знаю, что тебе сказать на это. Да, это риск для нас всех, но мы хотим передать "Чудо" людям, которые хотя бы попытаются проследить, чтобы оно попало ко всем без исключения. Мы же не отбираем "Чудо" у своих, просто хотим поделиться им. Я не смогу уснуть в противном случае. А ты?
Валера провел рукой по лицу. Только спустя долгую и томительную минуту, заговорил.
- Я удалю записи и сделаю вид, что ничего не видел и не слышал. Идите.
- Спасибо, Валер, - Лена обняла мужчину, - я знала, что ты хороший человек!
- Просто идите уже! - прорычал Валера.

Конец.

https://vk.com/devilhistory
https://author.today/u/logrinium/works

Сергей да Марья. Ахмед. гл.6

А жизнь опять вошла в спокойную колею. Наличие в доме женщины существенно поменяло климат в нашей избушке, исчезла жуткая вечерняя рутина и скука. Марья была веселым человеком и неимоверной болтуньей, ее голос сколько помню никогда не умолкал. Даже у Максима «потолковый рефлекс» практически исчез, я потом догадался, почему он все время смотрит на нее, не отрываясь. Разгадывая кроссворды, в которых остались хоть какие-то не заполненные строчки, при этом лежа на кровати и болтая пятками в воздухе, Марья иногда обращалась к Максу с какой-нибудь просьбой. Он сразу вскакивал и бежал, казалось - вот расшибется. Сергей как-то рассказывал ей о его семье - что он воспитывается только отцом. Как-то она решила расспросить его:
- Максим, а где у тебя мама?
- Она уехала в другой город, нам никогда не пишет, я ее забыл и не помню, как она выглядит.
Наверно ему всю жизнь не хватало матери, а ее ровесницу воспринимал, как будто она его намного старше.
Мы частенько играли вечером в карты «пару на пару», при этом мы с Марьей, без конца подмигивая друг другу, нещадно мухлевали, несчастные и доверчивые Серега с Женькой без конца проигрывали, и ничего не замечали. Иногда гуляли перед сном, либо втроем либо вчетвером.
Синяки проходили быстро, может организм молодой, а может и Серегина трава хорошо помогала. Синяк под левым глазом, правда, дольше всех продержался. Ночью я иногда обнимал Марью, она поначалу испуганно сжималась в комочек, но я не позволял себе ничего лишнего, и она успокоилась. Потом я начал наглеть и просил обнять меня, под предлогом того, что освобождается свободное место и не так тесно. Мы с ней за неделю сдружились так, как будто знали друг друга с детства.

Из местных нас никто не беспокоил, тех парней, учавствовавших в драке, я видел раз где-то вдалеке. Похоже, мы их больше не интересовали. Да и зачем после драки кулаками махать?

Я постепенно опять втянулся в работу. Работа в совхозе это - тяжелый деревенский труд, который сделал обезьяну человеком, но никогда не сделал ни одного совхозника миллионером. Да и вспоминая, про те несчастные сто семьдесят шесть рублей, что нам заплатили в конце уборочной, вообще удивлялись, как они там живут, ведь зимой работы почти ни у кого нет.
Особым уважением у нас на яме пользовались шофера, использующие легкие волокуши, лютой ненависти заслуживали те, которые изготавливали их из железнодорожных шпал. Серега без конца их обзывал «долбаными железнодорожниками».
На силосной яме Серега сегодня травмировался: немного отвлекся и одна из таких шпал, здорово съездила ему по ноге. Обматерив несчастного водителя, хотя тот был ни в чем невиноват, Серега ушел к костру и просидел там до обеда, без конца растирая ушибленную ногу. А мне с Николаем и Женькой пришлось работать без него. На обед Сергей поплелся сильно хромая и продолжал вспоминать водителя, без конца зачитывая ему характеристику, которую, к сожалению невозможно опубликовать.
Марья нас встретила на своем привычном месте, увидев хромающего бурята, завздыхала, закачала головой.
- Опасная у вас работа, глядишь и без ноги останешься, - жалостливо сочувствовала Сереге.
Сереге стало неловко, что его жалеет женщина и без конца бормотал:
- Да ничего… ничего…
- Да это ерунда, у меня в городе профессия гораздо опасней, - высокомерно заявил я, заслужив в ответ презрительные взгляды своих друзей.
- Не верите? Расскажу вам один из немногих опасных случаев, когда моя жизнь висела на волоске, - начал я, и гляжу, как у них уже начинается подниматься настроение.

- Я же телемастером работаю. Получил заявки с утра и побежал по клиентам. В одной из квартир меня встретили бабушка с внуком, с нетерпением ожидающих, когда им, наконец, отремонтируют телевизор. На их счастье это был телевизор марки «Рубин» -  один из самых любимых по линии ремонта и я клятвенно заверил бабульку, что их ящик будет работать, а над душой стоять не надо. А пока она может быть свободной. Бабулька обрадовалась, сказала: «Я тогда на кухню пойду, на внучка моего не обращайте внимания, он у нас не вполне здоров, немножко «как бы не в себе». Посмотрел я на внучка - крупненький мальчик, круглолицый, лет десяти-двенадцати, сидел на диване и с интересом разглядывал меня, никаких признаков отличающих его от других детей во взгляде я не уловил.
Раскрыв чемоданчик, достал паяльник, инструменты и приступил к ремонту. В этот момент, мальчик очень заинтересованный содержимым моего чемодана, вскочил, подошел и, взяв одну из коробок, высыпал все детали в чемодан. Мне этот бардак очень не понравился. Я, грозя ему пальцем, недовольно и очень строго заявляю: «Мальчик не лезь и не трогай». Мальчик, раздув ноздри и поджав губы, недовольно сел опять на диван. Но через несколько секунд он опять встал, и руки его опять оказались в чемодане. Я уже начал злиться: «Слушай! У меня паяльник горячий. Если ты еще раз полезешь туда, я тебя обожгу». Он меня не послушался и опять протянул руки, я тут же сделал вид, будто сейчас приложу к ним паяльник. Мальчик руки отдернул, сильно обиделся и ушел. Я вздохнул с облегчением, развернул телевизор кинескопом к окну и спокойно продолжаю заниматься ремонтом. Я так увлекся и даже не слышал, как он подошел со спины…
В одно мгновение мальчик натянул на мою голову полиэтиленовый пакет и стал тянуть вниз. От неожиданности я ухватился рукой за телевизор, который тоже начал падать, а в другой руке находился паяльник и я его боялся бросить на ковер. Мне вдобавок при этом с трудом удалось удержаться на стуле. Мальчика взбесило мое сопротивление и раздающиеся из-под пакета крики: «Бабуля! Бабуля!», и он, недолго думая, одной рукой обхватил мне шею в районе горла, а другой стал затягивать пакет, стараясь чтобы я не орал.
Бабушка услышала шум, прибежала с кухни увидела такую картину: телевизор вот-вот грохнется, а ее внучок душит несговорчивого телемастера.
«Сереженька! Сереженька!» - кричала она, оттаскивая разбушевавшегося внука.
Серега от смеха уже не мог идти, он повис мне на одном плече, а Марья на другом.
- Я что думаю? - смотря на Сергея, - А если бы тем Серёженькой был ты?
- Да ты бы уже не вышел… сам виноват… зачем детей пугать и обижать, - хохотал он до самой столовой.
- Так ты доделал им телевизор ? - закатывались вслед за Серегой Марья с Женькой.
- Доделал… пусть пацан смотрит, он без телевизора потому наверно и озверел.

Кстати, судьба меня часто сталкивала с подобными людьми, которые «как бы не в себе», это в моей жизни единственный  агрессивный случай от них. Думаю, действительно по моей вине. Да не то что часто, а постоянно они почему-то липнут ко мне как кошки - к кому бы я ни приходил, пушистые твари всегда сидят у меня на коленях. В городском парке я когда-то подрабатывал в зале компьютерных игр. К нам частенько приходила больная девушка, Жанной звали. Девушка всегда садилась рядом и сидела в зале со мной до самого закрытия. Она с радостью откликалась на какое-нибудь поручение и я, бывало, оставлял ее за себя минут на пятнадцать, пока бегал поужинать в кафэшку напротив, в которой я всегда покупал ей мороженное. Надо же как-то благодарить человека за помощь. Потом я заметил, что у неё подозрительно быстро растет живот, и мой напарник Витька постоянно подкалывал меня: «Ты смотри - будешь потом доказывать всем, что ты не верблюд».
И вот однажды девушка привела свою маму и произнесла всего одну фразу: «Это он», и присела как всегда рядом со мной. Я замер. Неужели Витькины пророчества сбылись? Мама внимательно меня разглядывала, я чувствовал себя при этом чрезвычайно паршиво, и все-таки набрался смелости и поднял на неё глаза, в ее взгляде не удалось прочитать ничего, кроме интереса к моей персоне. Постояла и, ничего не сказав, ушла.  Что означал этот визит, я так и не узнал, сколько бы ни пытался. На все мои вопросы по этому поводу Жанна отвечала загадочной улыбкой. Намек в сторону живота, вспомнив подколы товарища, тоже не подтвердился -  с той же улыбкой, отрицательно помахала головой.

Пошла еще неделя и Жанна пришла не одна, с ней был парень, по виду такой же нездоровый, как она, и сидели рядом со мной вместе… Был и такой случай: я сел в свою машину и уже собрался ехать на обед, как она постучала мне в окно и попросила: «Свози меня на речку». Я вздохнул, времени в обрез, были и другие дела, но взглянул в ее просящие глаза, и сказал: «Садись». Потом наблюдал, как она бегает по воде и зовет меня. Я не пошел, сидел с открытой дверью и слушал радио.
Когда привез назад в парк, парень уже ее ждал, и Жанна ему с гордостью похвалилась: «Я на речке была!». В душе я улыбнулся, много ли им для счастья надо? С тем парнем она и до сих пор живет и, встречая их в городе, всегда со мной здороваются, забавно при этом толкая друг друга локтями.
Первая жена, надо мной постоянно по этому поводу смеялась и  издевалась: «Ты где их находишь?». Особенно, после того как, еще одна из тех кто «не в себе», по имени Надя, пришла к нам домой и изъявила желание нянчится с моим маленьким сыном...

Слава богу, что у жены хватило чувства такта. Она не стала прогонять ее. Пригласила в комнату, напоила чаем и объяснила, что в ее помощи мы не нуждаемся. Впоследствии этой девушке Наде я посвятил свой маленький рассказ "Перрон".

Дзынькнула напоминалка и сообщила, что сегодня день ТО. Света и сама это знала — с утра готовилась.
И голову уже помыла, и комбинезон нарядный надела.

Загнав авто на яму она зашла в кабинет к доктору-технику для личного ТО, а если повезёт, то и для налаживания личной жизни.

Дверь приоткрыта, значит на осмотре ещё никого кроме доктора. Всё как она и рассчитывала. Она очень давно готовилась.

Теперь не волноваться, захлопнуть дверь, замедлить шаг и говорить с придыханием.

— Артём Евгеньевич, — она дождалась пока он обернётся, развела руки в стороны и застыла почти на полторы секунды, в позе испанской исполнительницы фламенко, после чего приоткрыла рот, совсем чуть-чуть, как учили на курсах по соблазнению, и провела языком по губам, после чего щёлкнула пальцами и комбинезон слетел вместе с нижним бельём. Одежда красиво сложилась между пятилитровкой свежей исскуственной крови и флешкой с узнаваемым логотипом «Свод законов. правил и умений для современного водителя. Издание второе. дополненное. Теперь с «Кама-сутрой». — Доброе утро!

Как и предсказывали интернетные гуру мужчина потерял дар речи, несмотря на профдеформацию опытного технического доктора.

— Я всё знаю. — прошептала Светлана. — сначала работа. А потом развлечения.
Не сводя глаз с жертвы она легла на кушетку, которая самостоятельно погрузила её в сон.

И только сейчас, уже засыпая, она заметила, что в кабинете есть кто-то ещё.

— Вот это я удачно заглянула к мужу на работу. — Супруга доктора всё это время пила кофе в небольшом закутке у двери.

Долгое время я смотрел на работу, как на обязаловку. Как на то, что «надо». Надо встать, надо доехать, надо делать. «Надо» — это слово пахло тяжёлым воздухом утреннего метро, уставшими лицами в очереди к кофемашине, скукой в глазах, когда экран уже открыт, а душа — нет.

Я пытался делать «по любви», но часто это была просто ещё одна упаковка для всё того же «надо». Я перекрашивал обузу в энтузиазм и злился, когда краска облезала.

Перелом случился не в один день. Это был тихий переворот. Как будто кто-то ночью переставил мебель в голове.

Я понял: работа — это не то, что я должен делать. Это то, чем я могу служить. Не униженно, не рабски. А по-настоящему — из полноты, из смысла. Через то, что я делаю руками, мыслями, словами — я прикасаюсь к жизни других людей.

Если ты пишешь — кто-то получит ясность.
Если ты строишь — кто-то получит дом.
Если ты лечишь — кто-то получит завтрак без боли.
Если ты продаёшь — кто-то получит то, что давно искал.

Работа — это не то, что ты отнимаешь у себя. Это то, что ты даёшь. Это не лишение, а излияние. Это не клетка, а арена.

Я начал вставать не с мыслью «что от меня опять хотят», а с вопросом — «чем я могу быть полезен сегодня».
И вот что интересно: энергия появилась не от кофе, а от смысла.
Смыслом можно дышать. Он горячий, он поднимает.

Радость труда — не в его лёгкости, а в его значении. Когда ты понимаешь зачем, усталость становится свидетельством, а не приговором.

Я перестал мечтать «чтоб мне платили за то, что я и так люблю». Я начал любить то, за что мне платят, потому что нашёл в этом служение. Я сделал из работы путь — и путь ответил мне уважением.

Труд перестаёт быть обузой, когда ты превращаешь его в дар. А ты сам — из тяглового животного становишься человеком, который пришёл в этот мир не за отдыхом, а за смыслом.

Журнал дышал на ладан. Чего мы только ни выдумывали в надежде выкрутиться. Нам были нужны свежие идеи, новые люди, готовые вместе с нами вспахивать благодатную ниву. Прибылей мы не имели и никому не обещали, зато удовольствия — хоть отбавляй.

— Главное, мы знаем, чего хотим, — сказал шеф-редактор Стёпа Разин. — И это наш козырь.

— Ещё немного, и мы в пролёте, — покачал головой я.

Идея интернет-журнала о шестидесятых годах двадцатого века была общей. И пришла в тот момент, когда мы сидели дома у Разина и прикидывали, куда покатит прогресс в новом тысячелетии. Сначала мы поняли, что нужен свой интернет-журнал, а потом решили, что он должен быть о шестидесятых. Почему о них? А вы знаете время получше? Это же точка отсчёта будущего, в котором теперь возможно всё. Если лет через сорок начнут перемещаться во времени, в командировку от нашего журнала я первым делом смотаюсь на концерт Джими Хендрикса. Стёпа предлагал сделать ещё журналы о 50-х и 70-х.

— Это тоже перспективно, — говорил он.

Первые два года дела шли хорошо, мы писали о чём хотели, фонтанировали идеями и собирали в Лосиноостровском парке народ на первомайскую вечеринку в честь дня рождения журнала «60-е!» — послушать живую музыку на природе, порадоваться молодости и дружбе. Всё было прекрасно, мы были довольны. И надеялись, что так оно и будет, и так дойдёт до 2067 года, где мы планировали остаться навсегда.

На третий год рейтинг популярности журнала стал падать.

Мы сидели во вьетнамской кафешке«Сайгон» на Савёловском рынке и за нэмами решали, как вести дела дальше.

— Наша первоочередная задача какая? — спрашивал Разин.

— Какая? — с готовностью повторял я.

— Увеличить посещаемость сайта.

— Увеличить посещаемость. Правильно. А как?

— Надо оживлять форум.

— Надо. Ты же у нас интернет-технолог. Как это сделать?

Я внимательно слушал Разина.

— Вчера, помимо нашего мифического главного редактора Лоттермана, я зарегистрировал на форуме ещё трёх персонажей: Монро, Ведун и Энштейне Дуриморе. На подходе Ноу Алко Зельц, Белый Глык и Лошарик.

— Во дела, — я чуть не подавился рисовым блинчиком. — Так это твоя банда. А я уж подумал, к нам народ попёр.

— Ага, народ, — довольно ухмыльнулся Разин. — Это всё я. А у тебя только один флегматичный Меробибус. Так что давай, коллега, навалимся, размножимся. Оживим форум нашими виртуальными реинкарнациями.

— Оживим, оживим, — радовался я хорошей идее. — Как же мне это в голову не пришло?

Первыми из моего готового повеселиться сознания появились: Травяной Петух, Липовый Галдёж, Борхес и Синяки. Работая на дому журналистом, я мог себе позволить многое и обзаводился двойниками с лёгкостью ксерокса, плодил их, как инкубатор. Я давно мечтал жить двойной, тройной жизнью, лишь бы исполнялись мечты. А тут я размножился на полтора десятка светлых и не очень личностей. Все они были схожи в одном — безумномжелании улучшить мир за счёт своего трёпа.

Долгое время мы плели невесть что обо всём, что в голову взбредёт. Больше всего меня вдохновляли Синяки, под них Разин специально организовал в темах форума «Салун». Там они в основном и тёрлись. Их типа было двое, мужик и его бабёнка, два сапога пара, такие разгильдяи, вроде Буковского и его подружки. Они и были на аватарке у Синяков. По легенде, ребята праздновали жизнь день-деньской и писали в четыре руки, заканчивая каждый комментарий обращением друг к дружке типа: «да, мой калачик? ага, моя рогулька! что у нас сегодня, моя капусточка? пятое, мой огуречик! ну тогда буль-буль».

Всякий раз они находили друг другу новые сравнения и эпитеты, ни разу не повторяясь, и их житейская лодка всё дальше уходила в море Бахуса. Я за ними не поспевал и слегка завидовал: нужно было богатырское здоровье, чтобы позволить себе такое, а они пили и философствовали, пили и дурачились, шутили над моралью, над жизнью и смертью, они уже были в Вечности.

И тут позвонил Разин.

— Привет. Слушай, зайди на форум, — сказал он. — Там какой-то тип пишет и пишет с утра.

— Что пишет? Кому?

— Тебе. То есть Синякам. Пишет, что тоже активно отдыхает вторую неделю.

— Я не пью. Я работаю. Мне статью надо в конце недели сдавать.

— Ты, может, и работаешь. А твои Синяки уже месяц не просыхают в какой-то сказочной горной деревне.

— А он где?

— Кто?

— Ну тип этот.

— В Хабаровске, вроде.

— Далековато от моей деревни.

— Ты зайди прямо сейчас. Он на форуме по всем темам проходится. Давно у нас такой движухи на сайте не было.

— Захожу уже.

На форуме были я да Алексей Карлин. Первым делом он отметился в «Салуне», написал, что на столе у него «Московская», селёдочка там, хлебец чёрный, а на форуме, мол, никого, выпить не с кем. И дальше пошёл по темам, в каждой отметился своим бойким словом. Сразу дал понять, что он поэт, стиляга и гуляка отменный. Прямо герой нашего времени, ну то есть шестидесятых. С Синяками он сразу общий язык нашёл, и понеслось — дым коромыслом, Генри Чинаски нервно курил в сторонке.

Через пару недель на форуме объявилась жена Карлина, имя красивое — Эльза. Она всякий раз корила Алекса за то, что тот перебрал вчера, и отправляла его стритовать на далёкий хабаровский Бродвей. Наш стиляга Карлин отлично играл на саксофоне, опять же, по словам его жены. Карлин малость ломался, но всегда уходил на заработки, откуда исправно возвращался то с бутылкой чёрного рома, то с коробкой сигар, а уж без цветов жене вообще ни один романтический вечер и выходные не обходились.

Эльза писала: «Почему я люблю Алекса?», — и тут же излагала четырнадцать причин, называя его при этом и джентльменом, и настоящим русским мужиком, гениальным поэтом и джазменом.

Мы на них нарадоваться не могли.

— Над чем ты ржёшь уже третью неделю? — спросила в пятницу моя подруга Даша, вернувшись с работы. — Я тоже хочу потешаться над жизнью. Осточертело каждое утро погибать в метро по дороге на работу. Может, дашь совет, как поприятнее сойти с ума?

— Заходи к нам на форум, зарегистрируйся под весёлым именем и пиши, что в голову придёт.

— Хорошо вы устроились с Разиным, — устало вытянув ноги, проговорила Даша. — Сидите дома и пудрите людям мозги, а вам, поди, ещё и деньги за это платят.

— Не, пока не платят. Нам, как и всем, платят за то, что нам пудрят мозги.

На выходные мы поехали к Разиным. Стёпа и его жена вернулись с Кубы и обещали порадовать мохитовой вечеринкой.

— Так это твои Бэби и Элвис? — удивлялся Разин.

— Мои.

— Чувак, да ты меня переплюнул!

— Оживляю форум, шеф. А твой безбашенный Эйнштейне Дуриморе, который намекает, что он тринадцатилетняя девочка, обладающая гипотетической таблеткой счастья, да он моим ребятам ещё фору даст. И эти Рыбы твои и саркастичный Кидало.

— Рыбы и Кидало не мои. Я не знаю, кто это.

— А Серж и Вирго?

— Тоже не знаю. И Радуга сегодня объявилась, театралка какая-то…

— Радуга — это я, — сказала Даша. — А Карлин обещал меня в театр в Хабаровске сводить на мим-спектакль «Чума на оба ваши дома».

— Карлин! Наш чувак! — хором воскликнули Разин и я.

— Ага. Слушайте, а неплохо стиляги в Хабаровске живут, ромом каждый вечер разговляются, — говорил Разин, разминая толкушкой лайм и мяту.

— Дальний Восток — чудный край, у них что ни название у напитка, так прям шедевр, — сказал я, поглядывая, как Разин достаёт бутылку «Гаваны Клаб», привезённую с Кубы, и всё смешивает.

— Ну, за шестидесятые, — раздал он нам высокие стаканы с соломинками.

— Поехали!

Журнал «60-е!» снова набирал обороты, в интернет-рейтинге мы снова обошли журнал «Табурет» и дышали в спину журналу «ОМ», наш форум активно просматривался, он был ярок и красив.

— После того как Ведун и Монро похвастались на форуме, что съездили на Кубу и выложили фотки, наш Карлин теперь каждый вечер тоже открывает «Гавана Клаб», — заметил я.

— Да он вообще там шикарно живёт. Ему жена пишет: «Лёшка, поправь здоровье, в холодильнике стоит бутылка "Жан Поль Шене"».

— Может, и нам в Хабаровск перебраться? — предложил я.

— Ага, будем там на кадиллаках разъезжать и прославлять шестидесятые, как Карлин, днём и ночью.

— Я в его компании долго не протяну. Это надо Синяков материализовать и отправлять к нему.

Особенно Карлин проникся Синяками. У них, как и у него, всегда было игривое настроение. Если Карлин писал: «Сегодня всё, ни-ни, завтра у меня концерт в "Джаз-Рок кафе"», — это означало только одно: бутылка сухача и триста грамм водки «Третий тайм», ну и для полировки бутылка пива «Рыцарь Приморья». В совсем трезвые дни он баловал себя бутылочкой «Шабли», а хорошую вечеринку всегда заканчивал вискарём. Мы отметили, что и друзья у него тоже не промах: один купил кадиллак 1969 года за восемьсот тысяч рублей, другой — плимут 1961 года за триста тысяч.

За какие-то полгода Карлин стал для нас главным модником Дальнего Востока, а Хабаровск превратился в мифический город стиляг. Там в любую погоду стритовали «хиппаны», по улицам разъезжали большой кадиллак «Эльдорадо» 1953 года, огромный жёлтый автобус «Неоплан», и сам Карлин катил по местному Бродвею на блестящем новеньком ГАЗ-21 под музыку оркестра Гленна Миллера. А если на Бродвее ни души и тишина — значит, все чуваки и чувихи на берегу Амура, на козырном местечке Утёс слушают Утёсова.

Эльза боготворила Карлина, особенно трогательной была эта запись: «Я родила в 30 лет. Семь лет мне ставили диагноз бесплодие. Лёшка постарался. Риск был 9 из 10. Я согласилась. Пришлось делать кесарево. Лёшка последние три месяца до моих родов целиком посвятил себя мне. Забыл обо всём. Летал за лекарствами даже в Москву. Для него это было не в тягость. Сейчас мне 33. Я себя ощущаю самой счастливой чувихой. Каждую пятницу (день, когда мы познакомились) утром с моей стороны кровати стоит свежий букет белых лилий. Когда он успевает их покупать?»

Мы тоже удивлялись, когда он всё успевает. То он пятнадцать тысяч отхватит за выступление, то двадцать пять, ну и с этих барышей то колечко с бриллиантиком подарит, то ноутбук, а жена ему за это уточку в яблоках, а то и палтуса или индейку замутит. Ну, бывало и укорит слегка, мол, в прошлый раз играл за так, «надоело это искусство ради искусства», а Карлин на это только усмехнётся снисходительно и пригласит через форум жену в кроватку, а она ему в ответ: «Мур-мур, милый».

Бывали, правда, и у Карлина проколы. То с похмела дочку забудет в садик отвести, то загуляет и дома не ночует, то для народа на улице до потери сознания в свой сакс дует. Но жена к этому относилась с ангельским пониманием и тогда типа тайком выкладывала записи из его дневника: «Странно… Завтра День Победы, а мне, окромя капельниц, ничего не дают. Даже пива. Бедная моя Эльза, дочка Поля и мой грёбаный сакс. Дыхалка работает через раз. Боли идут не прекращаясь. Завтра я в любом случае должен буду поднять свои кости и сыграть Дюка Эллингтона для ветеранов. Это даже не обсуждается. У меня два деда воевали. Эльза, как всегда, ворчит, мол, Стиляга, ты должен себя попридержать. Не могу и не хочу! Сейчас начну делать дыхательные упражнения».

Помимо наших реальных верных волонтёров журнала, двух подружек, писавших под именами Паночка и Игрек, на форуме появились ещё живые незнакомые нам люди: Димы, Лены и Серёжи. Они искренне радовались тому, что вместе с нами могут продвигать идею о космическом волшебстве 60-х годов, когда любовь и музыка была осязаемы, как солнечный дождь. Делали мы это весело и весьма психоделично, жизнь на нашем форуме походила на мистическое путешествие жёлтой подводной лодки. И во многом благодаря Карлину, который каждый день выходил на форум как на работу, строчил и строчил свои мысли, замечания, забавные цитаты и картинки из жизни 60-х, а также великую мифологию из жизни стиляг Хабаровска.

Я не сразу и понял, что Карлин просёк нашу многоликую фишку, и его корешки, Гаррик, Джудит и Кэт, такие же ему корешки, как я Нострадамусу. Хотя можно было заподозрить и раньше, когда Карлин предлагал Синякам тост: «За великого Станиславского — стоя!» Только когда друзья-подружки Карлина стали захваливать его, как родную маму, я заподозрил подвох.

Я сидел на форуме и читал жалобы Гаррика на его подругу, ревнивую дуру Кэт. А что ей оставалось, её чувак «гонял соляки на своей гитаре, как бог», и все «барухи» висли на нём, как игрушки на новогодней ёлке. Карлин тоже был на форуме, он писал: «Недавно мне Гаррик сказал, что в прошлой жизни я был Робертом Кеннеди». А почему не Господом Богом, ехидно подумал я. И тут же типа жена его пишет: «А я часто сравниваю улыбку моего мужа с улыбкой Гагарина. Лёшка обижается, а по-моему — зря!» Я не выдержал и от имени Борхеса выложил: «Не знаю, как насчёт вашей прошлой жизни, а также настоящей, но в следующей каждый станет тем, кем заслуживает».

— Странно всё это, — делился я с Разиным подозрениями. — Кажется, Карлин пошёл по нашей дорожке. Может, вывести его на чистую воду?

— А зачем? Он делает то, что мы хотели сделать, оживляет форум.

— Всё-таки хочется знать, насколько он реальный.

— Попробуем узнать.

Разин организовал тему «Фото форумчан». Карлину идея понравилась, и он выложил свои фотографии: Карлин в стильном кабриолете за рулём, Карлин на охоте с ружьём, Карлин в чумовом прикиде с красивой герлой, Карлин на собственной свадьбе, а также Карлин в квартире писателя Фёдорова в посёлке имени Горького, и ещё Карлин высаживает берёзку у дома друга, писателя и философа Вадима Кравцуна. И напоследок — Карлин у себя на кухне за обедом с бутылочкой Кагора «1957», а внизу адресок: г. Хабаровск., ул. Гоголя 15, кв. 63.

После этого Карлина понесло во все тяжкие. Он отметился с концертами по самым разным местам родного города: от клуба «Куба» до ДК судостроителей, и даже готовился к гастролям в Биробиджан, костюмы уже были готовы, расписаны и выложены на форуме: Карлин — сиреневый костюм в чёрную клетку, брюки-дудочки, Гаррик — зелёный костюм в красную клетку, брюки-дудочки, басист Михаэль — белый пиджак, чёрные брюки клёш, ударник Дэн — голубой пиджак, белые брюки клёш. Карлин уходил в запой, играл на саксе и куролесил, при этом исправно исполняя супружеский долг и докладывая о рекордах в постели на форуме, пока не надорвался и не загремел в больничку с инсультом.

Что интересно, подгадал он со своим недугом в аккурат на день смерти главного советского барона Мюнхгаузена — Олега Янковского. Эльза написала, что Алекса увезли на скорой, ему, как сыну дипломата, назначили самых лучших врачей, в палате он ненадолго очнулся, спросил, как дела на форуме, и снова потерял сознание. После этого вместе с сознанием Карлина пропали и его жена, и его подельники.

Сердобольная Игрек пыталась узнать о судьбе Карлина через знакомых журналистов в Хабаровске, но по известному адресу им не открыли и разговаривать не захотели, среди местных музыкантов о саксофонисте Карлине тоже не слышали. По описаниям его опознали как редактора газеты «Хабаровский экспресс», известного тем, что он был запойный до белой горячки и никаким синякам его не переплюнуть.

Меньше чем через неделю Карлин уже сидел перед компьютером и делился уроками мужества. Вместе с ним объявилась вся его банда, и они сразу взялись за литровую бутылку джина «Золотой якорь». Мои подозрения росли день от дня. Дело шло к новому 2010 году, а в параллельной реальности Карлина не кончался вечный 2067-й. И тут позвонил Разин:

— Петька! На форум сегодня заходил?

— Пока нет. У меня что-то от нашего Карлина голова кружится. Какой-то он неуёмный, как Мишкина каша.

— Какая каша, чувак! — восклицал Разин. — У Карлина вчера жена умерла!

— Да ты что?!

— Весь форум в шоке!

Первые дни после похорон Карлин отпаивался зубровкой, слушал битлов и собирался раздать вещи жены прихожанам ближайшего храма и чувихам друзей-стиляг. Но не успели высохнуть слёзы форумчан, как Карлин перешёл на водку с подозрительным названием 'Vodka.ru' и начал клеиться к Джудит, а та отвечать взаимностью. Видимо, чуя скорый конец, в стане Карлина устроили просто вакханалию. Выяснилось, что Джудит беременна от Карлина. Её парень Гаррик допился до того, что ночью на улице Ленина ему привиделся бьюик 40-х годов, после чего он потерял гитару и получил от Карлина в подарок ноутбук Эльзы. А в ночь перед Рождеством она и сама им явилась, как призрак, а потом ещё названивала с того света дочурке, пока та спала в обнимку с телефоном. В общем, у нас волосы дыбом вставали.

Игрек и Радуга решили провести расследование, чтобы убедиться в реальности Карлина, и вскоре обнаружили его следы на автомобильном форуме сайта о ретро-автомобилях. Там ещё живая Эльза, безутешно рыдая у могилы Алексея Карлина, поведала историю трагической гибели мужа. Перегоняя в Хабаровск старенькую «Победу», он столкнулся с ЗИЛом-131. На том форуме Карлина быстро разоблачили, и он, воскреснув, вымаливал прощение, плакался, что его бросила жена, и он решил от её имени написать, что умер, так как, тяжело переживая разрыв, принял смертельную дозу алкоголя и таблеток и уже не чаял больше пинать балду на этом свете.

У нас тоже сразу возникло много вопросов: «Где ты, Карлин? Кто умер на самом деле? Может, ты наш Лоттерман? А не ты ли, чувак, капитан Копейкин?» Но вопросы остались без ответа.

Наши персонажи отнеслись к проделке Карлина с лёгкостью.

— Так устроен мир, у всех нас куча масок, с десяток разных «я», они ежедневно умирают и оживают, как птица Феникс. Жизнь как раз и дана нам, чтобы найти себя настоящего и выйти из круга безумия своих подобий. А тот, кто увлёкся ими, сам сходит с ума и хоронит себя заживо, — написали Синяки. — Так выпьем за тех, кто не сгнил в этом мире и делится с ближними светом, а не безумием! Жизнь продолжается!

Зла мы не держали, обид тоже. Только справедливая Игрек всё никак не могла простить и понять, как можно играть на светлом человеческом чувстве — сострадании. Она прошлась по постам Карлина и оставила за собой последнее слово. Вот Карлин отметился в теме безопасного секса и написал: «Побольше гондонов хороших и разных», — а она ему, подлецу: «Ты о себе, что ли?» Карлин где-то между делом похвалился: «Да мы с Игрек уже давно как близнецы!», — а она ему на это своё веское слово: «А вот это уже чистой воды липовый галдёж! Я с тобой на одном поле срать не сяду!»

Позже я встречал имя Алексея Карлина на форуме совмещённого трамвайно-троллейбусного сайта, на военном форуме 'Para Bellum', на форумах ГАЗ-21, на форумах сайта музеев России и клуба любителей грузовиков советской эпохи. На сайте поэзии он опубликовал свои стихи, и ранние строчки даже радовали некоторой лёгкостью: «Прими меня, мой друг, каким я есть. Прими и не жалей о горестных мгновениях». Дальше было хуже, лёгкость сменилась смертельной тоской.

И если Синякам дурачество приносило упрощение, взгляд на мир как на дважды два четыре, где океан, море, река, родничок, всё едино — вода, то Карлину эта игра вынесла мозги вслед за мечтой. Он, как и все, любил это дело — мечтать, но его мечты не обновлялись и тянули вниз, как в могилу, он потому и закапывал себя и своих близких в землю раньше срока. И слова компанейских Синяков не имели для него смысла:

— Жизнь любит отзываться на лёгкость. Жизни приятней весело играть с невесомым листком, чем с камнем у дороги. Всё, что тянет к земле, пускает туда корни, дряхлеет и умирает. Всё прочее радостно уносится за горизонт. Да, моё пёрышко? — Как пить дать, мой воздушный шарик!

Этой лёгкости и радости было невероятно много в 60-х годах. И потому многие главные герои той беззаботной поры так быстро воспарили в вечность. Что им до границ человеческого здравомыслия.

Мы ещё какое-то время заходили на форум, но после исчезновения Карлина наше детище походило на опустевший театр, из которого вперёд ногами вынесли тело примы. И мы отступили на заранее подготовленные позиции, оставив форум как памятник самому себе и тому факту, что даже весёлая ложь во благо запускает странный необратимый механизм, который оставляет чёрные дыры там, где были люди. Я правильно выразился, моя безграничная? — Ну где-то так, мой запредельный.

Редактор: Глеб Кашеваров

Другая художественная литература: chtivo.spb.ru