— Нашёл? Излагай. Будут тебе деньги. Я тебя когда-нибудь кидал?
Сокурсник принялся делиться инфой.
По его словам, работала Ирина Петровна учителем в школе. Мужа не было, то ли умер, то ли в разводе. Квартира – однушка, где-то на окраине автозавода. Из детей, только сын. Александр Сергеевич Кожевников, девятнадцати лет от роду, студент физико-математического факультета Водной академии.
Александр, значит. Саша? Алик? Похоже, мой клиент. Сразу вспомнились его слова:
—...Я её еле уговорил в кафе прийти, денег занял... Да и где я такую сумму возьму?...
Мать – учитель, отца нет, квартира у чёрта на куличиках, живут, значит, небогато, а скорее бедно.
Далил между тем продолжал.
— Полазил я тут, по его страничкам в соцсетях.
— Хрен знает, странный он. В друзьях всего два человека. Баба какая-то, походу родственница, из Сыктывкара. И хрен один. Так тот вообще из Белоруссии.
— Парочка. Он давно на своих страницах не был. Одна совсем заброшена. На другой год назад был, тогда и выложил последнее фото.
— Обычно. Худой, роста среднего. Волосы русые.
— Обыкновенная. Да ты сам глянь.
— На телефон могу скинуть.
— У меня Нокиа кнопочная, что я на ней разгляжу.
Что мне это даст? Но если семья бедная, он может сейчас ходить в том же, что и год назад.
— Рубашка клетчатая, футболка, джинсы. Да, блин, как сейчас молодняк одевается? Так и он.
Глазок в дверь они всё-таки врезали. Значит, мой визит их кое-чему научил.
— Кто? — После долгого изучения в глазок спросили из-за двери.
— Старый знакомый. Открывай. — Я поднял руки. — Я один и без оружия.
Парень, открывший дверь, был мне не знаком, видимо, тот самый Леший, что в прошлый раз отсутствовал. Широкие плечи, бритая голова, борода конусом и стандартный кожаный прикид – штаны и жилетка.
— Стига позови, скажи, должник пришёл. — Я усмехнулся, глядя на недоумевающее лицо парня. — Он поймёт.
Я предусмотрительно отошёл от двери и расслабленно облокотился на перила, огораживающие лестничную площадку. Предчувствуя, что долго ждать мне не придётся. И как в воду глядел.
Дверь распахнулась – резко и неожиданно: не отойди я к перилам, по лбу получил бы точно.
— Ты?! — На пороге возник сам хозяин хазы.
Волосы взъерошены, глаза, над сломанным носом, бешеные. В правой руке – короткая бейсбольная бита. За спиной маячит вся бригада, и ещё одно новое лицо появилось – худая, черноволосая девица. Мордашка, остренькая, симпатичная и дюже любопытная.
— Ты... сука! — Стиг, от ярости и удивления моей наглости, не находил слов.
— Да ты, братан, не кипишуй, — я даже не изменил позы, можно подумать, мне бейсбольными битами не угрожали, — я к тебе с предложением, деловым, как раз по твоему профилю. Доволен будешь и при лавэ.
И не в силах сдержаться, пропел:
Как я всегда, я был при лавэ,
Официант нам подал оливье.[1]
Стиг продолжал сверлить меня взглядом, явно выбирая на моём фейсе место, куда приложить битой.
— Меня, кстати, Филом зовут.
— Ты об убийстве слышал, с расчленёнкой?
Мы сидели напротив друг друга. Он за своим столом, я на жёстком стуле.
— Вся сеть трубит об этом.
— Это правильно, чернуха одна.
Стиг бросил быстрый взгляд на блондинку.
Та моментально заелозила пальцами по экрану планшета и через минуту кивнула.
Взяв потянутый планшет, он пробежал глазами по тексту.
Ничего на его лице не отразилось.
Он вернул гаджет блондинке, закинул ноги на стол и, заложив руки за голову, спросил:
— А. — Я слегка разозлился.
— Ты о деле пришёл тереть, или шутки дурацкие шутить? Если второе, то я, пожалуй, тебе вдарю, чисто посмотреть – такой ли ты крепкий, как думаешь о себе. Если первое, то, может, приступишь к сути?
— Я знаю, кто это сделал. — Стиг всё-таки был парень с юмором, так что думаю, у нас сладится.
— Забрать его память хочешь? Всю, без остатка. Ну, практически. Оставить чуток надо, чтобы остаток жизни овощем жил.
Стиг сбросил ноги со стола и весь подобрался. Взгляд из расслабленного и насмешливого превратился в колючий и внимательный.
— Слушай, что ты всё заладил: и да и?
— Подробности хочу услышать.
— Он подругу мою убил, бывшую и...
Я помолчал, решая, говорить про угрозы Нике, или не стоит.
— Нику обещал выпотрошить, как первую девушку. И ещё кое-кого.
— В полицию, почему не пойдёшь?
— Не уверен, что они докажут, что убийца именно он. А если докажут, так он под шизу закосить сможет, умная тварь. А так – наверняка.
В этот момент у меня зазвонил мобильный.
Я достал его, чтобы отключить, но, бросив беглый взгляд на экран, ответил.
— Что, ещё не всё выплакал?
— Да нет, тут кое-кто с тобой поговорить хочет.
Бл...ь! Бл...ь! Бл...ь! Бл...ь!
— Привет. Ты знаешь, я тут подумал, раз ты выбирать не хочешь. То это сделаю я. Ну и выбрал. Как тебе мой выбор?
Ещё никогда в жизни я не чувствовал такого страха. Не за себя – за Нику и за мой, рушившийся на глазах мир. В груди стало пусто, ноги, словно ватой набили, а в голове звенело, как в колоколе, в который бил набат безумный пономарь.
Как же так, как он сумел достать Нику? Ведь я лично отвёз её на базу. Сам проводил до лаборатории.
— Сука! Тварь! Если с Никиной головы упадёт хоть...
— Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы угрожать? — Голос довольный, как у объевшегося сметаной кота.
— Чего ты хочешь? — Чтобы не упасть, мне пришлось опереться о стол.
— Я тебе говорил. Ты уже забыл? Напрасно. Или тебе эта сучка не нужна?
— Ещё один такой вопрос, и я начну резать её прямо сейчас. Так сказать, в прямом эфире. Ты хочешь услышать её скулёж?
— Другой разговор. Вот только какие гарантии, что ты не приведёшь с собой полицию, или своих дружков?
— Моё слово. Если Таша так много тебе рассказывала обо мне, ты знаешь – я его никогда не нарушаю.
Эта тварь наслаждалась своим положением.
— Хорошо, через час на левом берегу Оки. Там завод недостроенный есть, километрах в трёх от города. На восток по Московской трассе. Придёшь – она умрёт быстро, нет – помучается. А может, я вообще её отпущу, после того как с тобой покончу. Пока не решил. Я тут за этой полицейской, той, которая рыжая и болтливая, слегка понаблюдал. Знаешь, она мне всё больше и больше нравится.
Никого он, конечно, не отпустит, тварь.
— А ты поторопись. Не успеешь, увидишь в новостях отрезанную голову своей подружки. И её я точно трахну. Ты не поверишь, какие чудеса творит виагра.
Я оглядел всю ватагу Стига, окружившую меня и внимательно прислушивающуюся к разговору.
— Он Нику взял. Вы со мной?
Стиг внимательно смотрел на меня, не отвечая ни да, ни нет. Взгляд у него был нехороший. Так, торгаш смотрит на товар, решая, как и кому его подороже продать.
— Вас ведь нельзя назвать ни полицией, ни моими дружками?
Я уже пришёл в себя, нет времени переживать и жевать сопли, потом поплачу и предамся рефлексии. Сейчас важно Нику спасти, а все слова побоку. Потом буду горевать о нарушенном слове.
— Тогда слушайте. — Я принялся излагать план.
Выслушав меня Стиг скомандовал:
— Мегги, Ведьма со мной, Леший за водилу. Бульдог, Пень и Клёст, во вторую тачку. Пень, ключи от своего мерина ему отдай, — Стиг кивнул на меня.
Пень, воняющий дезодорантом, как парфюмерный магазин, поморщившись, кинул мне ключи.
— Только в спину мне не дышите, этот заметит, всё прахом пойдёт. Минут через пятнадцать подкатывайте.
— Не учи деда кашлять. — Буркнул дочерна загорелый, с хищным профилем, Клёст.
Я давно не сидел за баранкой. Хорошо, что старенький мерин был с коробкой автоматом. Знай дави на тапку, безо всяких заморочек со сцеплением. И вдвойне хорошо, что уже вечер и выходной, дороги почти пусты.
Я гнал, не останавливаясь, притормозив только раз, когда убедился, что Стиг с бойцами выпустили меня из виду.
— Кай, ты где? На даче? Это хорошо. Кай, Нику похитили.
Я услышал, как на том конце что-то грохнуло, и раздался отборный мат пополам с блатной феней.
— Времени нет рассказывать. У меня всего час, точнее, сорок минут осталось. Так что, не перебивай. В полицию пойти не могу, он Нику сразу кончит. Я Стига с бандой подтянул. Кай, да не матерись. Я тебя позвонил... Да знаю, что ты за Нику хоть к чёрту в жопу. Но тут нюансы есть. Ты в это дело не лезь. Я тебя позвал, потому что не доверяю Стигу. Присмотреть за ним надо. Пока я с тварью, что Нику похитил, калякаю и отвлекаю, Стиг его берёт. Вот только насчёт беловолосого сомнения у меня возникли. Ты бы приглянул за ним, чтобы он, какого фортеля не выкинул. Стрелка забита на старом недостроенном заводе. На левом берегу Оки... Знаешь? Отлично. Давай, уголок, не подведи. Просить тебя, не звонить Аркадию Петровичу не буду, сам решай.
Я швырнул сотовый на торпеду и прибавил газу.
Ну, как этот гад всё рассчитал, как подгадал хорошо, для себя, разумеется. Никакого внятного плана за такое время придумать не получится, народ собрать тоже, не говоря уже о том, чтобы раскачать служителей закона. Всё просчитал, падаль! Ну да ничего, мне лишь бы до него добраться. Я сомневался, что отбить Нику будет так просто. Вряд ли она будет на заводе с Аликом. Он явно недооценивал меня, раз подумал, что я поведусь на его ложь. Я злобно усмехнулся. Но именно для этого мне и понадобился Кай, для этого и, чтобы спину прикрыть.
— Стиг, мы и вправду помогать ему будем? — Мегги положила мягкую ладонь на затылок мужчине.
Тяжёлый гелендваген, старый, побитый жизнью и Российскими дорогами, но ещё ходкий и мощный, тяжело переваливался на разбитом асфальте.
— Пока не решил. — Стиг резким движением стряхнул руку подруги, он терпеть не мог проявлений нежности при своих людях.
— Зачем мы тогда едем? — подала голос Ведьма.
— На товар посмотреть хочу. Леший, здесь направо. И отстань от него, пусть вперёд уйдёт. Место встречи мы знаем.
— За память о расчленёнке много бабла срубить можно. Да и за остальную не хило выйдет, раз этот кабан, хочет его досуха выжать. Я думаю, там много чего есть, раз он маньячилой заделался. — Задумчиво продолжила Ведьма.
— Это Фил тебе нос своротил? — Спросил сидевший за рулём Леший.
Стиг потрогал сломанный нос, специально оставленный таким, как напоминание о долге, который требовало вернуть, и ничего не ответил.
Ведьма, сидевшая рядом с Лешим, покосилась в зеркало заднего вида, на вторую машину с оставшейся бандой Стига. За рулём был Пень – водила шустрый и опытный.
— Так что, шеф? — Вновь подал голос Леший. — Как действовать будем? Ты со здоровяка спросить хочешь?
— Посмотрим. — Неохотно ответил Стиг. Ссориться с Петровичем не хотелось, но и спускать обиду нельзя. Авторитет перед командой потерять можно, он и так слишком долго ждал. — Девку поможем спасти и спросим.
Он сказал это, чтобы бабы не дёргались, ему плевать было на Нику. Мёртвой она будет или живой. Будет живой – хорошо; мёртвой, ну что же – на нет, и суда нет. Главное – донор должен быть живым. Уж больно сладкий кусок получался, за его воспоминания можно много денег получить, очень много. Такой товар нечасто, можно сказать – очень редко, попадался. А спросом пользовался, в определённых кругах. Тем более и клиент был на примете.
В Мегги Стиг не сомневался, она сделает всё, что он скажет, а вот Ведьма – с ней могут быть проблемы. Уж больно щепетильна, сучка. Вряд ли она одобрит то, что он задумал, и, возможно, захочет соскочить, но без неё дело не сделать, она одна могла управляться с аппаратурой для снятия памяти. Пока не время посвящать Ведьму в план. Когда дело будет сделано, будет не до фортелей – хочу, не хочу, там он её дожмёт. С пацанами проблем не будет, только Леший мог заартачиться, он всегда поддерживал Ведьму – муж и жена – одна сатана, поэтому Стиг и оставил его при себе.
— Правильно, — кивнула Ведьма, она нежно погладила Лешего по бедру, — Ника, девчонка нормальная, я с ней в одной группе училась, пока универ не бросила. Она всегда мне помогала. Да и маньячилу на свободе не стоит оставлять, зачем нам такая мразь в городе. Высосем его и отпустим, пусть как авокадо, поживёт. — Она хрипло рассмеялась. — Где доить его будем?
— Значит, там и выдоим. Место тихое и пустынное, времени много.
Кай стряхнул с колен стеклянное крошево раздавленного в кулаке стакана и отставил открытую бутылку пива в сторону. Он только-только собирался уютно устроиться перед телевизором с упаковкой пива, и вновь длинно и умело выматерился.
Из короткого и спутанного рассказа Фила он мало что понял. Кроме одного: Ника в большой беде, а Фил зачем-то подтянул к делу беловолосого ублюдка Стига.
Кай поднялся. К предстоящему делу надо подготовиться, не с пустыми же руками на дело идти.
Подготовка заняла две минуты. Кай достал из шкафчика в ванной прямоугольник бритвы мойки, разломил его на две части и аккуратно спрятал половинки за щёки – оружие последнего шанса. Повздыхал – давненько он такими фокусами не баловался, но авось не порежется. Сунул в карман шило с насаженным на кончик пробчатым шариком, и, не переодеваясь, как был, в трениках и растянутой майке, вышел из дома. На ходу порадовавшись, что не успел бухнуть.
В сенях Кай, кряхтя, опустился на колени, и достал из-под половицы завёрнутый в промасленную тряпку обрез. Машинально пересчитал патроны – шесть маслин, должно хватить. Огнестрела он не любил, но прекрасно понимал: станет по-настоящему горячо, против отморозков Стига он не сдюжит, они просто забьют его битами, и никакие бакланские подлянки не помогут. А так... Так, посмотрим, кто первый парень на деревне.
Двигатель старенькой бэхи завёлся с пол-оборота, но Кай не спешил выезжать со двора. Время было, от его дачки до заброшенного завода пятнадцать минут езды. Его, собственно, поэтому и не достроили, что огромный массив дачников встал на дыбы – заводу так близко от садов не бывать. Он решал – звонить пахану или нет.
Ничего не решив, он вылез из машины, открыл ворота, выехал на грунтовку, ведущую от домика вглубь садовых линий, снова вылез, закрыл ворота и сел в тихо урчащую мощным движком машину. Достал телефон, повертел его в пальцах, почти решившись открыть меню контактов.
— К куму! — Он тихо выругался, и, бросив телефон на пассажирское сиденье, вдавил педаль газа.
[1] Ляпис Трубецкой - Метелица.
