Книжная лига

— Что такое? — нахмурилась Катеринка. Она прошла в избу, небрежно бросила плащ на скамью и по-хозяйски устроилась рядом с атаманом. Хотела высказать колкость о замеченном беспорядке, не убранном после драки, но вдруг увидела то, что лежало на столе.

— Девка твоя выкуп предлагает, — кивнув на камни, сказал Бирюк. — Бает, что втрое больше припрятано. И она отдаст всё за волю для подружки и хахаля.

Катеринка хорошо разбиралась в драгоценных камнях и золотых самородках. Они с батюшкой ездили на прииски, в музеи, на выставки и он нанимал опытного ювелира, который обучал её. Сейчас, перебирая лежащие перед ней странные камни - отборные, крупные, чистые, ещё негранёные - Катеринка понимала, что они настоящие, первосортные. Да и золото было того самого цвета, который говорит о наименьшем количестве примесей. И вся эта красота, небрежной кучкой, вызывающе лежала на сомнительной чистоты столе в паршивом домишке, окружённая плебеями, не знавшими её настоящей ценности. А Катеринка знала. Как и то, что можно сделать для получения наибольшего барыша. Эти мужланы пропью-прогуляют, за понюшку табаку спустят в ближайшем кабаке. Мысленно, Катеринка уже прибрала камни в свой сундучок и решала, что можно продать первым, но лицо, как известно, она держать умела, поэтому никто не догадывался о её интересе. Вслух сказала, презрительно сморщив нос:

— И откуда у девки такие камни? Украла поди? Шлюхи воруют при первой же возможности.

— Ну тебе ли не знать? — невинно заметил Бирюк. — Что глаза пучишь? Думаешь, не узнаю, чем промышляла? В мамки-то из потаскух поднялась наша цаца!

Ни один мускул не дрогнул на лице хозяйки борделя, хотя внутри бушевало пламя ненависти. Даже глаза не выдали её - смотрела на сокровища. Не время сейчас ссориться с Бирюком, у неё тут неоконченное дело и ещё эти камни...

— Ну да ладно, кто старое помянет… — продолжил как ни в чем не бывало атаман. — Камни-то хороши. Я готов подумать про выкуп, но только за девок. Мужика не отпущу. Робята не поймут.

Про какого мужика он всё твердит? Катеринка огляделась и наконец заметила Михаила. Не сумев совладать с собой, она попыталась встать из-за стола, но Бирюк ручищей пригвоздил её к скамье.

— Ишь какая резвая, — хмыкнул он. — Я не дозволял вставать. Побледнела смотрю... Знаешь этого господина? Чего молчишь, дура? Полюбовник твой?

Расценив молчание Катеринки, как подтверждение его слов, Бирюк повернулся к лежащему Михаилу:

- Охохонюшки, вашсиясь! Совсем, смотрю, в бабах не разбираешься. Чего у тебя одни шлюхи? Что эти две, что Катька. Доведут они тебя до цугундера, как пить дать. Со шлюхой вязаться всё одно, что чёрта в дом впустить. Ты, гляжу, вроде из благородных, неужто приличную не нашёл? С Катькой-то я сам по молодости гужевал да потом выкинул. А ты ею потасканной не побрезговал! Эхехехе…

— Заткнись! Заткнись, каторжное отродье! — закричала, не выдержав, Катеринка. — Мразь! Ничтожество! Пёс смердячий! За всё, что ты сделал, тебя убить мало! Это я тебя вышвырнула из своей жизни! Слышишь? Я, а не ты. И полиции тебя сдала тоже я! И деньги твои забрала! Мы с Емелькой их поделили!

Катеринка осеклась, но поздно.

— Ну вот, голубка, всё и открылось, — растянул губы в страшной ухмылке Бирюк.

Он подозревал такой расклад, но до последнего не верил, что она, совсем тогда молоденькая, охмурила матёрого зверя. После допросов и суда его приговорили к пожизненной каторге, потому что блюстители закона знали всё и сумели доказать это присяжным.

Он вспомнил, как ломали его в полицейском управлении, как шёл по этапу пешком, в дождь и зной, как собратья по несчастью помирали в дороге, не выдержав тягот пути, скудной кормежки и болезней. Александру, вновь завоёвывая авторитет, пришлось несколько месяцев спать вполглаза, чтобы не придушили во сне, и жестоко драться. Спину полоснула боль — отголосок мучительного каторжного труда. Удалось вырваться из неволи и, с несколькими земляками, лютою зимой уйти в побег. Тогда Бирюк преступил последний рубеж, отделяющий человека от зверя, он съел умершего товарища.

Александра, молодцеватого, удалого атамана, практикующего насилие в рамках расширения наслаждения, почти не осталось. Теперь он Бирюк — душегуб, опасный и жестокий, потребность мучить и убивать заменила все остальные человеческие радости. Иногда ему бывало тошно от себя нынешнего, но случалось это всё реже.

— Ну, ничего, — с ядовитой лаской в голосе сказал атаман. — Вот закончу с девками, и до тебя дело дойдет.

Катеринка задрожала, поняв, что угодила в ловушку. Но она так просто не сдастся.

— Ну что, касатики, — весело обратился Бирюк к своим подельникам. — Сменяем девок на злато и каменья?

— Ты атаман, тебе и кумекать, — осторожно сказал Лизин конвоир.

— А я и решил, — Бирюк хлопнул руками по столу и встал. Он кивнул на Лизу. — Эту отпущу. И мужика, ладно уж. А белокурочку себе оставлю. Хороша чертовка!

— Ты ничего не попутал, атаман? — сдерживаясь изо всех сил, процедила Катеринка. Конечно, не время ей диктовать условия — позиции шаткие, почти нет аргументов для спора, но она обязана победить, используя все возможности. Иначе погибнет и совсем не в переносном смысле. — У нас был уговор, что девок мы не отпускаем. Одна тебе, другая мне. И господина я заберу. Неужели ты не хозяин своему слову, Бирюк?

Если Бирюк и растерялся, то виду не подал. Уговор действительно был, его сообщники при этом присутствовали и слово нужно было держать. Ему еще дела проворачивать с этой шайкой. Всех не убьёшь. Но Катеринку он списал со счетов и выполнять уговор не собирался. Опять же камни он уже видел в своём кармане. С таким кушем можно и за границу! И Матильда…

— Я принял решение, — заявил он. — Если камни существуют в действительности, то поделим их и вся недолга. А девку и мужика я отпускаю, как жест доброй воли, чтобы Матильдочка оценила мою доброту и была полюбезнее.

Бирюк загоготал, а сам подумал, что совсем необязательно камни достанутся и Катеринке, а ежели произойдёт подобный казус, то он не обещал её отпустить и оставить в живых.

— Страсть сделала тебя глупцом, как и всех, кто связался с этой девкой! — в бешенстве закричала Катеринка, догадавшись, о чем думает Бирюк. — Ну ничего, я сама устраню маленькое препятствие.

Катеринка ловко выскочила из-за стола и бросилась к Матильде. В руке блеснул кинжал. Она отчаянно замахнулась…

Всё это время Лиза стояла возле стола, сжатая как пружина, и выжидала момент, не вслушиваясь в развернувшуюся вокруг драму. Она схватила шар и метнулась к Матильде. Настигла Катеринку в последний момент, когда нож почти вонзился в шею жертвы, и стукнула её шаром по голове. Удар пришёлся на затылок, вышел смазанным и не причинил нападающей особого вреда, лишь отвлёк. Катеринка схватилась за голову и разжала руку, державшую кинжал. Лиза подхватила его, оттолкнула Катеринку и плюхнулась на кровать, закрыв подругу своим телом. Шар она крепко сжимала в правой руке.

Ошалевшие разбойники смотрели, не вмешивались. Всех, кроме позабытого Михаила, интересовало, чем закончится девичья схватка. Бирюк, невольно восхищаясь решительностью бывшей любовницы, размышлял, а не поторопился ли он с приговором.

Упавшая рядом с кроватью Катеринка так и осталась на полу, не подымаясь. Она встала на колени, потрясла головой, приходя в себя, и, увидев Лизу, оскалилась.

— Ты то мне и нужна, мерзавка! — потеряв рассудок от приступа ярости, она видела перед собой вместо Лизы, бледную моль Анхель, сводную сестрицу. — Настало время покончить с тобой, тварь! Ты забрала у меня всё! Отца, богатство, будущее! Твоя мать, старая сука, швырнула мне сотню! Как будто я дешёвка! Но я нашла тебя, сестричка! И сейчас убью! И всегда буду убивать! Даже в аду, куда провалишься за то, что сделала! Ненавижу!

Выхватив из ботинка короткий нож, она попыталась вскочить, но запутавшись в юбках, рухнула обратно. В бессильной ярости ткнула резаком ногу Лизы и зашлась в истерическом смехе. Лиза закричала. Матильда, скрытая от нападавшей спиной подруги, подалась вперёд, желая помочь.

— Кровь, кровь! — бесновалась Катеринка. — Пусть льётся кровь!

Внезапно, резко изогнувшись, она вскочила и в следующий момент вновь бросилась в атаку. Лиза инстинктивно выставила перед собой обе руки — кинжал в левой, шар — в правой. Катеринка налетела на клинок со всего размаху, не успев ударить, захрипела, задергалась в агонии и рухнула на девушек, залив их горячей тёмной кровью.

И в момент, когда Катеринка обмякла, Михаил подскочил к оцепеневшим подругам, оттолкнул ногой тело так, что между ними и, неподвижно стоявшими, разбойниками образовалось препятствие, и закричал:

— Лиза, действуй, твою мать! Мати, помоги ей!

— Попалась, потаскуха!

Он потащил её к кровати, швырнул и принялся расстёгивать ремень, опоясывающий рубаху, пьяно ухмыляясь и бормоча:

— Что ж ты за дура такая… ведь я по хорошему с тобой хотел… пеняй на себя, сама виновата…

С этими словами Бирюк замахнулся ремнём, а Матильда, лежавшая словно поломанная кукла, брошенная злым ребёнком, сумела лишь зажмуриться. Но удара не последовало. Комнату наполнили звон, стук, грохот, яростные крики и шумное дыхание — Михаил дрался с атаманом. Кулачный бой двух тяжеловесов в маленьком помещении — зрелище не для слабонервных. Дерущиеся опрокинули стол и посуда с него с грохотом покатилась по полу. На шум прибежали разбойники.

Пока на них никто не обращал внимания, Лиза проскочила к Матильде, и они скорчились вдвоём на узкой кровати, со страхом наблюдая за битвой.

Михаил дрался отчаянно, но медведю не одолеть стаю волков — силы неравны, и скоро всё закончилось. Разбойники недоумённо смотрели на неизвестно откуда взявшиеся персоны, но благоразумно молчали. Бирюк с трудом поднялся с грязного пола, вытер кровь с лица затрапезным полотенцем и тяжело шлепнулся на скамью. Михаил, со связанными за спиной руками, лежал в углу избы, сжимая зубы, чтобы не стонать от боли.

— Ну что, шалавы, уразумели, кто здесь масть держит! — зарычал главарь, злобно сверкая глазами. — Мне неведомо откуда взялся этот франт, но он вам не помощник и скоро я разделаю его как свинью. Из живого ремней нарежу да присолю хорошенько. Ноги отрублю и в лесу подыхать брошу. А что касается вас, сучки… С бабами не воюю, но могу и изменить своему кодексу. Например…

Бирюк с удовольствием перечислял, что он с ними сделает чуть погодя. Глаза психопата начали стекленеть, рот переполнился слюной, и она тонкой струйкой стекала из уголка. Видя такое, даже бывалые, не знающие сострадания, сообщники Бирюка почувствовали себя неуютно.

У Лизы кровь леденела в жилах от страха, но каким-то самым дальним краешком ума, видимо тем, где собрались крупинки воли, она осознавала, что нужно биться. За себя, за перепуганную Мати, за отважного Михаила, за Полю, которая где-то там. Лиза не умеет драться, но она может придумать… что-нибудь предпринять… Про какой кодекс он говорил? Почему у этого страшного человек подобные слова в ходу? Может он не так прост, как хочет казаться? Может она сумеет как-то достучаться до его разума? У них же есть золото, камни. Надо предложить выкуп. Пусть отвлечётся. Ей нужен шар и необходима возможность сосредоточится на прыжке в лесной домик, куда она и собиралась, но видимо Михаил, присоединившийся в последнее мгновение, сбил прыжок.

— Послушайте, дяденька, — Лиза хотела, чтобы слова прозвучали громко, но горло сжимал спазм и вышло невнятное сипение.

— Эй, атаман, тут девка лопочет чегой-то, — осторожно обратился к Бирюку один из бандитов.

— Которая? — рыкнул тот. Мужик указал на Лизу. — Тащи сюда.

Бирюк облокотился на стол, торопливо поставленный разбойниками на место. Расколотая посуда так и осталась валяться на земляном полу.

Мужик подвёл Лизу к столу, грубо сдернув её с кровати и умудрившись больно ущипнуть за грудь несколько раз. Лиза морщилась, но терпела. Некогда изображать оскорблённую невинность. «Это не я. Это не со мной. Главное выиграть время. Пусть всё получится. Господи, пусть получится».

— Ну? — Бирюк, вновь чувствуя себя хозяином положения и предвкушая потеху, слегка подобрел. — Балакай, чего хотела. Но учти, бабы мне не советчики.

— Отпустите нас. Мы выкуп заплатим, — торопливо сказала Лиза. Она решила сообщить всё сразу. Ведь неизвестно, что придёт в голову этим страшным людям. — У нас есть золото и камни. Много.

— Ишь, заливает, краля, — заржал Лизин конвоир, стоявший за её спиной, и снова больно ущипнул её. На этот раз пониже спины. — Со страху девка навыдумывала. Чур эта моя, ишь какая гладенькая.

— Я не вру, — Лизу затошнило от омерзения. — Посмотрите в моей котомке. Вон она, у кровати лежит.

Бирюк мотнул головой, один из разбойников шустро притащил мешок и высыпал содержимое на стол. Лиза, перед прыжком, успела прихватить горсть камней на всякий случай и теперь они весело сверкали при свете лучин. Разбойники обомлели. Кто-то присвистнул и выругался. Бирюк сгрёб камни в середину стола и отодвинул лишнее, желая рассмотреть сокровище. Шар лежал совсем рядом с Лизой, только руку протянуть, и она сдерживалась, чтобы не смотреть на него, не схватить, не переместиться отсюда далеко-далеко. Нельзя. Есть ещё Мати и Михаил. Держись, Лизхен…

— Здесь только малая часть ценностей, — проговорила она, подогревая интерес. — Остальное припрятано. Нужно съездить в город и забрать.

— Ну, допустим, я поверил, — осклабился атаман.

Он постарался скрыть любопытство, но Лиза видела, что его зацепило. Про других разбойников и думать не нечего, они разинули рты и алчно сверкали глазами. Лиза успела это заметить, окинув быстрым взглядом всё вокруг. Матильда с надеждой смотрела на неё с кровати. Михаил болезненно морщился в своём углу, но встретившись с Лизаветой глазами, подмигнул. Мол, всё правильно.

— И каким образом думаешь со мной расплатиться? Отпустить вашу компанию сейчас, а цацки потом? Мне известно, что вы из Сосновоборска к нам пожаловали, неблизкий путь. Какой резон вам возвращаться? За дурака меня держишь?

Так Лизок, спокойно, наживку он заглотил, подсекай осторожно, чтоб не сорвался. В голову лезли рыболовные слова, ведь ситуация весьма напоминала ловлю рыбы, которой она увлекалась в беззаботном детстве.

— Согласна, — покорно склонила голову Лиза. — Нужно взять одного из нас и съездить за выкупом. А двое останутся здесь, в закладе, как и эти камни.

Всё. Она сделала, что могла и теперь нужно просто ждать. Понятно, что никто никуда не поедет. Ей нужен шар и несколько минут. А разбойник пусть размышляет, как добраться до Сосновоборска

Возможно, всё бы получилось так, как задумала Лиза, но дверь в избу отворилась и появился персонаж, которого никто из них троих не ожидал здесь увидеть.

Во-вторых, хорошая книга – это всегда знакомство со сложными персонажами, с мотивами их поступков, с их чувствами и образом мысли. Читая, понимаешь, что не все думают и воспринимают мир, как ты. От этого становишься терпимее (ну я надеюсь, что становлюсь). Вспомним, как мы переживаем судьбу Анны Карениной! Мы можем не принимать ее поступков, можем не любить ее саму, но мы ее понимаем. Понимаем, какой она человек. Вот она такая, поэтому поступает так.

В-третьих, начинаешь лучше понимать себя. Какие люди тебе нравятся, как ты хочешь жить, что для тебя важно. Это, мне кажется, самый существенный аспект. Не поверите, но я бросила медицинский институт после прочтения «Кон-Тики» Тура Хейердала! Я прожила с героями эту (реальную) историю и поняла, что мне ближе работа в полевых условиях. На данный момент я окончила естественно-научный факультет, участвовала в нескольких экспедициях, прочувствовала жизнь в «полях». И ни капли не пожалела.

И так далее. Читая хорошую литературу, ты сам создаешь себе смыслы, сам объясняешь себе, почему герои поступают так или иначе, сам для себя решаешь, о чем это произведение.

С другой стороны книги по саморазвитию.

Во-первых, они отвечают на проблемы насущные.

Как все успевать? Как заработать? Как стать предпринимателем? Как сделать, чтобы тебя слушали? И т.д. и т.п.

Мне нравится книга «Ненасильственное общение» М. Розенберга. В ней описывается методика ведения разговора, с помощью которой можно построить или восстановить близкие отношения с человеком, добиться своих целей (например, получить повышение), превратить неприятную беседу в глубокий откровенный разговор и многое другое. Не скажу, что я стала полностью применять этот способ на практике. Но несколько мыслей показались мне полезными. Например, я задумалась над тем, что люди не всегда понимают, что мы их слышим. И иногда полезно просто повторить вышесказанное, чем давать советы или молча кивать головой. В ближайшее время сделаю отдельный пост по этой книге.

Во-вторых, книги по саморазвитию – это инструкции. И, говорят, с ними нужно серьезно работать. Взял в руки и выполняешь: пункт первый, второй… и потом уже смотришь, как твоя жизнь становится лучше.

Я пробовала внедрить в свою жизнь принципы из книги «12 недель в году» Б. Морана и М. Леннингтона. Суть в том, чтобы ставить конкретные и измеримые цели на 12 недель (вместо годовых обещаний) а потом отдыхать недельку и все по новой. Идея мне и сейчас нравится, но реализовать ее у меня так и не выходит.

В-третьих, книги «сделай себя сам» легко читаются, дают мотивацию к действию, но также легко забываются. Я помню, что мне очень понравилась книга «7 навыков высокоэффективных людей», но я не помню ни одного из этих навыков.

Для себя я делаю вывод, что художественная литература работает на формирование стратегии жизни, помогает определиться, в каком направлении стоит идти, показывает каков этот мир. А развивающие книги – это тактика, то есть конкретные шаги к цели. Но не всегда эти «шаги» нужно делать именно Вам.

Так выпьем же за то, чтобы ваша тактика всегда совпадала со стратегией!

И ладно бы чем хорошим запомнились... Но все таки. Литература вечна, а потому есть надежда что Пикабу останется в веках.

Вычитал я, скриншот мой, авторы любимые тоже мои, ставлю тег мое без зазрения совести.