Авторские истории

Компания студентов перебралась в комнату, где жил Жека. Входная дверь болталась и шаркала об пол, а вдоль стен стояли две двухъярусные кровати мамонта, пара шкафов для одежды и тумбочки. В центре комнаты у стены стоял огромный монитор на длинном чёрном столе. Вся компания расселась кто куда. Димон принёс несколько стульев из соседней комнаты, а кому не хватило стульев, сели на нижнюю кровать мамонт.

— О, Ден! Привет! У тебя чутьё на пивко, — сказал Димон, распечатывая первый ящик пива.

— А что? Пати? — сказал Ден с улыбкой на лице.

— У нас высокотехнологичный проект! — ответил Лёха. — Вливайся! Любая помощь будет кстати!

— А! Хорошо! — ответил Ден, тут же взял пиво и сел на свободное место рядом.

Работа закипела. Жека, как главный архитектор, сразу обозначил фронт работы:

— Так, у нас сетка из десяти компов и стоит локальная нейросеть. С чего начнём?

— Давай спросим у нейронки, вдруг она что дельное подскажет? — выдал с умным видом Димон.

— А давай, ответил с азартом Жека и вбил запрос: «Компания студентов с пивом собралась разработать универсальную модель генерации текстов для книг любых жанров. Напиши подробную инструкцию как это сделать!»

Он нажал клавишу «Ввод» и тут же получил ответ:

— Вы гениальные студенты!

Как только они это прочитали, все взорвались задорным хохотом, показывая друг на друга пальцем. Дальше никто читать не стал!

— Ты гений, Димон!

— Иди нахуй, долбоёб! Сам ты гений!

— Ааааа, мне надо отлить! Гении бля…

— Это просто пиздец! И это говнище должно сгенерировать бестселлер?

Все постепенно успокоились, но Ден продолжил смеяться громче всех.

— Дэн, чего ты то ржёшь?! Тебя это не касается! — бросил ему в лицо Жека.

— Да не, у него рефлексы хорошо развиты. Смотри, как пиво хорошо засасывает! — Пошутил Димон.

— Ден, вы гениальный рефлексант! — Вставил Лёха.

— Не, он гениальный сосун! — добавил Серёга!

Я не сосун! — обиделся Дэн и поставил бутылку пива на стол.

— Сосун, сосун, вош анд гоу! — Ответил Жэка и начал целеустремлённо копаться в базе данных. Так! Всем тихо! Итак, мы берём старые книги и прогоняем их через синонимайзер. Это будет плагиат, нет?

— Ничего подобного! Если скрестить Толстого с Лермонтовым, то получится ранний Достоевский и никакого плагиата не будет. Весь русский язык состоит из слов и предложений этих авторов.

— Так Достоевский предьявит потом!

— Ничего он не предьявит, это будет цифровой Достоевский 2.0!

— Так давай тогда Пушкина 2.0 сразу генерить, нафиг нам Достоевский?

— Пушкина сложно генерить, у него тексты слишком узнаваемые.

— Ну давай возьмём Достоевского, прогоним через синонимайзер и выдадим ему шедевр.

— После него только бухим читать!

— Не, так не получится, через синонимайзер херня получается, я пробовал доры генерить, вообще нечитаемо выходит, несвязный текст.

— Так нейросеть подберёт семантическое ядро и отбросит неестественные синонимы. Допустим, выберет синонимы с определёнными словосочетаниями из всех книг Толстого или Достоевского.

— Вот это уже интереснее, а ресурсы?

— Гуру русского языка Пушкин!

— Ну у нас кластер из десяти компов и можно ещё подключить если надо.

Сложно было разобрать кто что говорил в гудящей толпе студентов, потягивающих пиво.

— Всё! Хватит пиздежа! Запускаем! — срывающимся от волнения голосом скомандовал Жека. Его пальцы взлетели над клавиатурой как у пианиста виртуоза перед началом концерта. На мониторе замелькали названия файлов. Вся русская классика была загружена в алгоритмы нейросети. Задача состояла в том, чтобы проанализировать, понять, синонимизировать и выдать бестселлер уровня «Анны Карениной».

— Вот оно, братцы! — заорал Серёга, вечный оптимист, прыгая на месте так, что его очки сползли на кончик носа.

— Сейчас нейронка пережуёт Толстого с Достоевским, перемешает с Лермонтовым, добавит щепотку Пушкина — и вуаля!

— Жека, точно хватит мощности? — спросил Лёха, вытирая пот со лба.

— Дышит пока, — заметил Жека, не отрывая глаз от экрана.

Нейросеть запустилась. Вентиляторы взвыли на пределе, лампочки обращения к жёсткому диску мигали как бешеные. Наконец, на главном экране появилась первая строка переработанного шедевра.

Исходник Толстого: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».

Обработанная версия: «Каждая благополучная ячейка общества обладает схожими чертами благополучия, тогда как каждая проблемная ячейка общества испытывает проблемы уникальной проблематики».

В комнате повисла тишина, а потом рванул смех.

— Ячейка общества! — закатился Серёга. — Проблемная проблематика! Жека, это пиздец! Так глубокомысленно и так тупо одновременно!

Исходник Достоевского: «Тварь ли я дрожащая или право имею?»

Обработанная версия: «Нахожусь ли я в состоянии трепетной биологической единицы или же наделён определенными полномочиями?»

— Трепетная биологическая единица! — фыркнул Дима, поправляя очки. — Раскольников бы охренел. Это же не синонимизация, а расчеловечивание!

Исходник Лермонтова: «Печально я гляжу на наше поколенье!»

Обработанная версия: «С чувством скорби осуществляю визуальный анализ представителей нашей возрастной когорты!»

— Визуальный анализ! — Лёха упал на кровать, трясясь от смеха. — Миша Лермонтов в гробу перевернулся!

Исходник Пушкина: «Я помню чудное мгновенье! Передо мной явилась ты…»

Обработанная версия: «В когнитивном пространстве сохраняется воспоминание о невероятном временном интервале. В зоне моей визуальной перцепции произошла ваша внезапная материализация…»

— Материализация! — завыл Серёга. — Как привидение!

— Нет, ну так не пойдёт! — вздохнул Жека, откидываясь на спинку стула. Его гордый профиль программиста был слегка помят разочарованием. — Она не понимает контекста, не чувствует языка. Просто подбирает слова из словаря по частоте соседства. Получается бюрократический космический бред.

Книга "Один гениальный промт" - Дмитрий Романофф

– Ох ты ж, ни хрена себе! – ошарашился Александр.

– Сань, погоди, не горячись, – деловито, со знанием дела добавил Петрович.

Тем временем дым начал сосредотачиваться в усталую фигуру джина, который выглядел будто сантехник после ночной смены.

– Ну, привет, хозяева жизни, – медленно открыл глаза джин и посмотрел на ошарашенных мужиков.

– Что? Что ты смотришь, сила нечистая? – заорал Петрович.

– А ты как будто бы не знаешь, – произнес джин, закатив глаза. – Давай скорее своё желание, а то у меня дел выше крыши.

– Хитрый! Обычно ж три желания?

– Дорогой мой, промоакция на три желания закончилась лет четыреста назад. Сейчас, будь добр, загадывай одно и я полетел.

– А знаешь, Джин Джинович, я никогда не рвался за богатствами, а хотел всегда сделать что-то вот полезное… Как говорится, так пёрнуть, чтоб все запомнили!

– Петрович, опомнись, хорош про пердёж! – окатил его взглядом Саня.

– Отлично! Хочешь, я подберу для тебя три варианта, как правильно оформить своё желание и получить максимальный результат? – выдал джин, будто искусственный интеллект в браузере.

– Выполняй! – уверенно выпалил Петрович, ударив по столу.

– Ну ты Петрович дурень, заказал бы баблишка на всю оставшуюся жизнь, – вставил Саня.

– Будет исполнено! Счастливо оставаться, господа, хорошие, – с этими словами джин растворился в воздухе, а мужики оставались сидеть в недоумении.

***

Ранним утром Петрович ехал в полупустом троллейбусе, всматриваясь в тугую однородность города. Все эти оттенки серого разбавило объявление: “Следующая остановка - Тридцатый магазин. Осторожно двери закрываются”.

В салон зашла миловидная девчушка, которая своей свежестью и легкостью оттеняла всю обыденность бытия. Петрович вспомнил молодые годы, когда он пользовался спросом у прекрасной половины человечества и не был таким обрюзгшим, как сейчас, да ещё и с проплешиной на затылке. Да, его супруга Мария Степановна, многого не знала о былой холостой жизни своего сантехника. Тем временем заоконная серость постепенно стала обретать окрас в лучах солнца, словно разноцветные разводы на масляной луже возле гаража. Петрович привычно пригладил свои немногочисленные, почти седые волосины, как вдруг троллейбус влетел колесом в яму. Всех тряхнуло.

Из Петровича неожиданно вырвался звук, будто кто-то дёрнул пробку из преисподней. Казалось, воздух в салоне помутнел… Что естественно, то не безобразно. Сейчас даже по телевизору учат, как это правильно делать, но химический состав пука нашего главного героя был настолько насыщенным, что, кажется, лучше бы он этого не делал.

В мгновение отравляющее вещество настигло бедную, ни в чем пока ещё не повинную особу. Девчушка подскочила с ошарашенным видом и, прикрывая нос, понеслась в другой конец троллейбуса. А там её ждал… ну почти принц! Будущая принцесса, оступившись, полетела в объятия “принца”, а он ловко поймал её. Это совсем не шутка, как оказалось, встретиться можно не только в маршрутке. Говорят, новоиспечённая пара сыграла свадьбу и воспитала двоих детей. А девчушка не раз вспоминала незнакомца Петровича добрым словом.

***

Однажды поздним вечером, после героического сражения с потопом в одном из подвалов Петрович зашел в магазин у дома. На кассе стояли два хорошо отдохнувших, но расстроенных гражданина.

– Слыш, я тебе всё тут разгромлю, если ты не продашь мне бухло, знаешь, кто я? – сказал один из негодующих молодых людей с лицом пришельца на майке.

– Молодой человек, у меня не пройдет по кассе, – ответила продавец.

– Да мне пофигу, я щас просто так пронесу, если не продашь.

– Молодые люди, имейте совесть уже, – встрял в спор Петрович.

– О, дедуля, тебе проблем что ли надо?

Петрович в душе был молод и слово “дедуля” его знатно разозлило. Не успев что-либо сказать, организм его неожиданно испустил порцию ядовито пахнущего газа.

– Так ты еще и пердун! – хотел было рассмеяться бунтующий гражданин, пока до него не дошел аромат смерти, который заставил прослезиться. – Афигеть не встать, бежим Колян!

Петрович стоял с гордо поднятым подбородком, на лице у него торжествовала победа. Он повернулся к кассирше, но её на месте уже не было…

***

Петрович отправился на приём к врачу, заметив свою суперсилу после встречи с джином.

– Сергей Петрович, у вас неплохие анализы, отклонений не выявлено, в норме здоровый человек испускает кишечные газы 10-20 раз за сутки, – пояснила доктор.

– Но запах, запах очень уж…

– Вот вам диета, тут описано как питаться. Скорректируйте свой рацион, это должно помочь…

Выходя из поликлиники, Петрович приметил суету на улице. Несколько экипажей полиции пролетело с включенными мигалками и сиренами. Затем бронетранспортрёр. Он глянул вверх. В небе пятнами сквозь облака проступало переливающееся свечение. Прохожие замерли под действием этих гипнотически притягательных иллюминаций. Свечение усиливалось, из облаков начали вырываться лучи, ощупывающие землю. Пространство задрожало, люди побежали в рассыпную. Затем в местах свечения появились шары, которые на черных гибких ножках спускались к земле с жутким гулом. Ножки были подобны щупальцам и уходили высоко в небо. Один из шаров спускался прямо над Петровичем, он осмотрелся, но бежать было некуда. Луч света всё ярче и ярче освещал его лысину, как вдруг совсем накрыл с головой.

Внутри шара был только свет, теплота, спокойствие и множество мониторов, которые показывали, что происходит за бортом. Вдруг из света начали проступать силуэты трех тощих человекоподобных существ. Они были почти прозрачными и переливались, словно обитатели морских глубин, а кожа их сияла подобно чешуе рыбы. Центральный персонаж приблизился к Петровичу и положил ему два длинных пальца своей руки на лоб и прикрыл глаза, как бы считывая сознание…

– Вы заблудшие существа, мы пришли, чтобы все исправить! – медленно сказал пришелец с закрытыми глазами.

– Твою мать, и в чём же мы заблудились, стесняюсь спросить? – возмутился Петрович.

– Вы творите то, что вам заблагорассудится, нарушая правила вселенной. Мы пришли вас уничтожить! – пришелец открыл глаза и нахмурился.

– Да ну? – Петрович почесал пузо, –  а кто ж эти ваши правила придумал?

И тут возникла звуковая волна величиной с галактику! Пук Петровича пробил пространственно-временной континуум.

– О боже, что это? Вы что, все делаете это на Земле?

– Ну как, здоровый человек пердит 10-20 раз в день, все делаем.

– Этот яд не выносим! Это смерть для нас!

Кишечные газы Петровича вызвали тяжелые аллергические реакции у инопланетян и мгновенно распространились в сети их кораблей по тем самым черным щупальцеподобным ножкам. Пришельцы экстренно начали эвакуацию с планеты, оставив Петровича на земле, но центральный корабль взорвался из-за ошибки пилотов, когда до них дошел яд. С Земли наблюдали это как торжественный салют во имя мира. Вот так, сантехник спас планету.

***

Петрович сидел в гараже на старом ободранном кресле в новеньком костюме, на котором красовались награды. Он держал в руке до краёв наполненную стопку. По телевизору шёл выпуск новостей: “Внимательный и бесстрашный гражданин, Сергей Петрович, спас нашу планету от внеземной опасности. Он применил ныне засекреченную авторскую методику воздействия на пришельцев. Теперь он представлен к наградам и органы безопасности планируют сотрудничать с ним по вопросам предотвращения различных угроз”.

– Видал Саня, как надо?

– Петрович, ну с повышением тебя, теперь ты наше стратегическое оружие массового… ну ты понял. Как терминатор почти.

Они звонко ударились стопками и синхронно осушили их.

– Так, Саня, а как же закусить? У меня тут еще одна банка фасоли осталась – сейчас, погоди-ка, – Петрович, кряхтя, полез в гаражный шкаф.

– Не, Петрович! Стой! Только не открывай! Не открывай!

Тем временем банка фасоли уже начала шипеть…

Большая церковь всегда была местом притяжения и не только для верующих, ищущих утешения и благословения, но и для тех, чьи интересы лежали в совершенно иной плоскости. В тени его величественных сводов, среди мерцания свечей и шепота молитв, очень часто в храме появлялась та, для кого это было жизненной необходимостью - и всегда в самые оживленные часы, во время воскресных, праздничных служб, когда толпы верующих наполняли каждый квадратный метр до предела.

Звали ее Кристина и она не была похожа ни на одну из тех, кто имел прямое и непосредственное отношение к магии, колдовству и потусторонним мирам, кого изображали в сказках, легендах и притчах - никакой ведьминской одежды, атрибутов для заклинаний, антуража соответствующего ни в жизни, ни там, где постоянно жила - в однокомнатной, очень уютной квартире на пятом этаже "брежневки". Ее облик был обманчиво обычным: всегда скромно и неброско одетая девушка, на вид лет 25-28, с высшим образованием, работала простым бухгалтером на одном из крупных предприятий небольшого городка, с численностью населения около 200 000 человек. Зарплата конечно была небольшая, но это и не важно было Кристине - деньги всегда у нее водились, в большом количестве и приходили из ниоткуда, буквально за полдня в результате двух -трех обрядов. А работа - так, для виду и сокрытия настоящего образа жизни, ну и чтобы уж совсем не одичать и социальные навыки поддерживать.

Кристина никогда не молилась, всегда стояла в дальнем углу и наблюдала - ее  взгляд скользил по лицам, по напряженным губам, по закрытым векам. Она видела не просто людей а источники чистой, неискаженной энергии надежды, веры, отчаяния, раскаяния, любви - всего того, что бурлило в сердцах молящихся. Для нее это было нечто вроде невидимого потока, который она умела улавливать и поглощать, во время богослужений, когда коллективная энергия достигала своего пика, когда голоса сливались в единый хор, когда вера становилась почти осязаемой, Кристина чувствовала, как эта сила проникает в нее, наполняя изнутри. Это было и физическое насыщение и духовное, она ощущала, как ее собственная жизненная сила, истощаемая временем и колдовством восстанавливается, становится ярче, мощнее.

Она не причиняла никому вреда - не насылала болезней, смертей,  проклятий, не вызывала демонов, не практиковала никогда так называемой черной магии - занималась исключительно собой, своей жизнью, здоровьем, удачей, финансами и безопасностью. А на это уходило громаднейшее количество энергии, которое необходимо было восполнять и поэтому Кристина просто заряжалась, как аккумулятор а ее зарядным устройством являлась энергетика человеческой души в больших церквях, направленная в высшие сферы. Иногда, когда она чувствовала особенно сильный прилив, ее глаза загорались едва заметным, потусторонним светом, она могла ощутить тончайшие вибрации, исходящие от каждого человека: от матери, молящейся за больного ребенка, от юноши, ищущего прощения за свои грехи, от старика, вспоминающего ушедших близких. И все эти эмоции, преображенные в молитву, становились пищей для ее будущих ритуалов.

Служители церкви, конечно, не подозревали о ее присутствии, видели в ней просто еще одну прихожанку, возможно, немного замкнутую, но не вызывающую абсолютно никаких подозрений, видели ее склоненную голову, но не видели, как ее разум, подобно невидимым щупальцам, тянется к их душам. Во время одной из особенно торжественной службы, Кристина почувствовал небывалый прилив силы - она стояла, закрыв глаза, и ощущала, как энергия толпы обволакивает ее, словно теплый, но обжигающий кокон и видела, как ее собственная аура, обычно тусклая и серая при истощении, начинает мерцать, приобретая оттенки глубокого индиго. И в этот момент она почувствовала легкое головокружение - не от слабости а от избытка. Это было похоже на то, как если бы она выпила слишком много крепкого вина, ее пальцы слегка дрогнули и она инстинктивно сжала кулаки, чтобы удержать себя.

В ее сознании промелькнула мысль: "Скоро. Еще немного, и я смогу сделать то, что задумала".

Она, конечно же,  не стремилась к власти над миром или к разрушению, ее цели были более личными - Кристина искала способ преодолеть собственную смертность, найти ключ к вечной жизни, который, как она верила, был скрыт в самой сути человеческой веры. Она считала, что энергия, которую люди направляют ввысь, на самом деле является неиссякаемым источником силы, которую можно перенаправить, если знать как, когда и что нужно для этого сделать. Когда служба подходила к концу и люди начали расходиться, Кристина почувствовала, как поток энергии ослабевает - открыла глаза и мир снова стал обычным, лишенным того магического свечения, которое она видела. Она поправила платок на своей голове и не привлекая внимания, вышла из церкви, растворившись в толпе.

Кристина знала, что вернется снова, чтобы стоять в тени, чтобы наблюдать, чтобы питаться и каждый раз, когда она это делала, то становилась намного сильнее и чуть ближе к своей цели. А молящиеся, уходящие из церкви с облегчением и надеждой в сердцах, даже не подозревали, что часть их духовной силы, их искренних молитв, была поглощена той, кто стояла рядом, питаясь их верой, как хищник питается своей добычей. Кристина раз за разом продолжала свою тихую, невидимую охоту в самом сердце святыни, где вера и надежда были самыми обильными.

Ее следующий визит пришелся на Страстную Седьмицу и Пасху, воздух в храме был пропитан особым трепетом, смешанным с предвкушением и скорбью, люди приходили с еще большей сосредоточенностью, их молитвы звучали глубже, пронзительнее. Ну а для Кристины это было время пиршества - она чувствовала, как энергия раскаяния, прощения и жертвенности пульсирует вокруг него, словно живая субстанция. Она научилась различать оттенки этой энергии - светлая, чистая вера давала ей ощущение покоя и ясности., отчаяние, смешанное с надеждой, было более бурным, но и более питательным., энергия, рожденная из глубокого раскаяния, обладала особой, почти осязаемой силой, которая проникала в самые глубины ее существа.

Однажды, находясь рядом со священником она почувствовала особенно сильный всплеск, обернувшись, увидела как молодая женщина, с дрожащими губами и слезами на глазах, признавалась в грехах, которые, казалось, терзали ее душу. Кристина сразу ощутила, как волна ее боли и раскаяния обрушилась на нее и ясно увидела, как аура этой женщины, еще довольно яркая и пульсирующая багровым цветом вспыхнула и начала гаснуть, превращаясь в пепельный, унылый цвет. Она не испытывала сочувствия, но чувствовала, как эта энергия, подобно живительному бальзаму, вливается в нее - не вмешивалась в разговор, не пыталась повлиять на священника, ее целью было лишь поглощение - Кристина была паразитом, который не убивал источника энергии а лишь брала у нее или у него то, что те отдавали добровольно, пусть и не осознавая этого. С каждым посещением церкви Кристина чувствовала, как ее силы растут - проницательность обострялась, способность управлять тонкими энергиями стала более совершенной, иногда она начинала замечать, как некоторые из прихожан, особенно те, кто часто посещал службы, казались ей более светлыми, более насыщенными энергией. Она поняла, что ее присутствие и невидимое поглощение, возможно, даже стимулирует их к более глубокой вере, к более искренним молитвам, чтобы восполнить то, что они неосознанно отдавали - это был парадоксальный, но для нее весьма выгодный цикл.

Некоторое время Кристина начинала экспериментировать, например, во время особенно оживленных служб, когда толпа была максимально сконцентрирована, он пыталась направить часть этой энергии в определенное русло, но не для того, чтобы причинить вред а чтобы проверить свои возможности - могла усилить чувство умиротворения у одного человека или вызвать легкое чувство благоговения у другого. Но это были лишь крошечные, незаметные манипуляции, которые в очередной раз доказывали ей, что она не просто пассивный потребитель, но и активный игрок в этой невидимой игре.

И вдруг она почувствовала, как энергия, исходящая от самого алтаря, от освященных предметов, от веры, сосредоточенной в этом священном месте, стала особенно мощной - это было нечто иное, чем энергия молящихся - энергия, пропитанная веками благословений, ритуалов, самой сутью веры и по сути своей намного чище, концентрированнее. Кристина закрыла глаза, позволяя этому потоку хлынуть в нее, сразу ощутила как внутри все теперь насыщается чем то новым, чем то, что казалось почти божественным - и это было очень опасно, она четко осознавала. Но искушение было слишком велико, Кристина чувствовала, как ее тело наполняется не просто силой а чем то, что могло бы стать ключом к ее вечной жизни. В этот момент, когда она была на грани полного поглощения этой священной энергии, услышал тихий шепот, который не исходил от кого то из толпы а звучал внутри ее собственного разума, но был чужим:

- Ты играешь с огнем, смертная - прозвучал голос, древний и безэмоциональный - эта сила не для тебя и принадлежит тем, кто верит а не тем, кто крадет ...

Она вздрогнула - никогда не сталкивалась с подобным, попыталась ответить, но слова застряли в горле:

- Ты думаешь, что питаешься их верой - продолжал голос - но на самом деле, ты лишь отражаешь ее и чем больше ты пытаешься взять, тем больше ты становишься частью того, что пытаешься поглотить а там не только чистая молитва и стерильная вера ...

Кристина открыла глаза, мир вокруг казался прежним, но она чувствовала себя иначе, энергия, которую она так жаждала, теперь казалась ей чужой, даже отталкивающей. Она почувствовала, как его собственная белая аура, которая обычно была ее щитом и оружием, начала мерцать, приобретая странные, почти черные оттенки.

И тут Кристина поняла - ведь она не просто питалась энергией а трансформировалась и ее сущность, постоянно соприкасаясь с чистой энергией веры, начала меняться, соприкоснувшись с темными силами, витавшими рядом с молитвами и прихожанами. Она не становился злее или жесточее а превращалась во что то иное, не принадлежащее ни миру тьмы, ни миру света. Тут служба закончилась, люди расходились, их лица светились умиротворением, Кристина, однако, чувствовала лишь смятение. Вышла из церкви, но на этот раз шла медленно, ощущая, как внутри нее происходит нечто необратимое. Она больше не была просто колдуньей а стала чем то большим, что могло питаться энергией веры, но не могла ее контролировать, во всяком случае пока, не могла ее понять и стала существом, застрявшим между двумя мирами - Добром и Злом.  И она знала, что ее охота в церкви закончилась, теперь ей предстояло найти новый путь, который она сама не могла предвидеть, путь, который был вымощен не энергией веры, которую она так долго и так жадно поглощала. Осознание трансформации ужаснуло Кристину, идущую по церковному двору и чувствующую, как тьма внутри нее смешивается со светом веры, создавая нечто новое и непредсказуемое.

Ее прежняя цель вечной жизни казалась теперь бессмысленной - она стала пленницей энергии, которую так жаждала, обреченной на вечное блуждание между тьмой и светом.

И выход из этого необходимо было найти в самое ближайшее время, ведь от этого зависела вся ее дальнейшая жизнь ...

А вот Роси слушала, и слушала внимательно. Конечно, своим лошадиным умом понимала она не всё, но её очень увлекли сражения с великанами и заколдованными армиями. Роси решила, что, подобно Росинанту, в честь которого получила своё имя, она тоже обязательно станет рыцарским конём. Только что за рыцарский конь без рыцаря? Храпящая в кресле хозяйка на эту роль решительно не годилась. Роси решила, что обязательно найдёт себе рыцаря, а значит, следует отправиться на поиски. Ловко перепрыгнула она ограждение стойла, подбежала к двери конюшни, открыла её копытом и вырвалась на свободу. Побег её остался незамеченным, хозяйка продолжала мирно спать, ворочаясь с боку на бок.

Дождь кончился, выглянуло тёплое солнце и ласково пригрело лошадку.

Конюшня располагалась в пригороде, вдали от жилых домов. Роси слабо представляла себе, как найти рыцаря, но понимала, что для этого нужно добраться до людей, так что направилась по просёлочной дороге в сторону города. Проходя мимо небольшого леса, услышала она собачий визг и лай и побежала посмотреть, что происходит. На опушке между деревьев четыре собаки окружили одного пса, они злобно шипели и набрасывались на него, а тот храбро отбивался, хотя силы были неравны. «Четыре на одного, так дело не пойдёт», — подумала Роси и поспешила на помощь псу. Она издала яростное ржание и налетела на нападающих, расшвыривая их в стороны. Получив несколько ударов копытами, собаки предпочли, скуля, удрать в лес. Спасенный пёс, поблагодарив по-собачьи, тоже побежал прочь.  

Роси двинулась дальше, она шла мимо речки, заросшей камышом. Возле речки она увидела животное: мохнатое, с большим хвостом. Вдруг животное упало в воду и скрылось под поверхностью. Лошадь бросилась на выручку, схватила зверя за шкирку и вытащила на берег. Бобр грязно выругался на бобрином и полез обратно. «Что же, если ему так не хочется жить, безумцу не поможешь», — с грустью подумала Роси.

Пройдя еще немного, увидела она под ветвистым дубом гнездо с несколькими пятнистыми яйцами. «Наверное, оно упало с дерева», — решила Роси. Аккуратно взяв гнездо в зубы, она поднялась на задние ноги и положила его на ту ветку, до которой сумела дотянуться. В этот момент домой вернулась мама-тетерев и, обнаружив перемещения гнезда, стала громко ругаться по-птичьи. «Вот неблагодарная!» — подумала Роси и продолжила путь.

У обочины дороги увидела она трёх человек, которые сидели за импровизированным столом, сооруженным из автомобильной шины и доски. Они что-то пили из бутылки, курили и пели непристойные песни. Один из них встал, покачнулся и упал в кусты. «Из этих рыцарей не выйдет», — заключила Роси и пошла дальше.

На лужайке возле деревянного домика мальчик рубил траву палкой. Храбро набрасывался он на своего врага, повергая полчища крапивы, лопуха, чертополоха и одуванчиков. «Вот он, храбрый рыцарь!» — подумала Роси и поскакала к мальчику. Она весело ржала и скакала вокруг ребенка. Храбрый победитель растений выронил палку и убежал в дом.

Погрустневшая лошадка побрела прочь. Стемнело, и она остановилась на ночь под полуразвалившимся мостом. Лошадь лежала, горько вздыхая, и слезы катились из глаз на серые камни. Под мост залетела ворона. «Ну что ты ревешь, дурочка?» — прокаркала птица. — «Рассказывай, что стряслось». И Роси поведала ей о своих приключениях.

«А знаешь, — сказала ворона, выслушав лошадиный рассказ, — как по мне, из тебя самой выйдет отличный рыцарь. Вон сколько подвигов ты уже совершила. Зачем тебе какой-то глупый человечишка?»

«И действительно», — согласилась мысленно Роси. Настроение её поднялось, и она поблагодарила мудрую ворону.

Она крепко и счастливо спала в ту ночь, а на утро, полная сил, отправилась навстречу приключениям и героическим свершениям.

— Для начала давай посмотрим, что ты умеешь, — сказала Алисия, указывая мне на большую мишень.

В пне неподалёку торчали пять метательных ножей. Но я решил воспользоваться подарком Ульриха. Уже прошло пять дней с Яромильской ярмарки, а я так ни разу и не пробовал использовать подаренный мне нож по назначению. Аккуратно вынув серебристый клинок из ножен, я взял его за лезвие и стал прицеливаться в мишень, которая была метрах в шести от меня.

Алисия с любопытством наблюдала за моими действиями со стороны, но когда я достал нож, её брови взметнулись от удивления.

Зажав лезвие между большим и указательным пальцем так, чтобы кромка клинка немного не доставала до ладони, я сосредоточился на своей цели. Мысленно представив, как нож, вращаясь, летит в мишень и, сделав оборот, с приятным звуком в неё втыкается, я взмахнул рукой. Видимо, от волнения моя кисть в последний момент дрогнула, и я выпустил клинок раньше, чем рассчитывал. Вот только тот, вырвавшись из пальцев, словно молния, ударил в центр мишени, расколов ту на две половины, и глубоко вонзился в ствол дерева, на котором она висела.

Если бы кто-то сейчас пришёл на место моей тренировки, то он увидел, как мальчик и молодая женщина с совершенно ошарашенными лицами молча стоят и смотрят на нож, воткнувшийся в дерево по саму рукоять.

Первой из ступора вышла Алисия.

— Не верю своим глазам. Метательный нож из ангелена у первокурсника. Кому расскажешь, не поверят. И мало того, так он ещё и с магической привязкой, о чём я вообще только читала, но никогда не верила в её существование. Похоже, кому-то придётся мне кое-что объяснить.

Я не стал отпираться и ещё раз пересказал историю обретения столь редкого оружия.

— Вот только я понятия не имею о том, как у меня получилось так сильно его бросить, — добавил я в конце своего рассказа. — А что такое магическая привязка, о которой вы говорили?

— Да уж, мальчик, ты не устаёшь меня поражать, — сказала Алисия, качая головой. — Магическая привязка — это мифическая связь между человеком и магическим оружием, которое в его руках способно на запредельные вещи без дополнительного вложения магической силы. Я бы могла повторить такой бросок, но для этого мне бы пришлось влить изрядное количество магической силы в клинок, да и всё равно целиться пришлось бы самой. Вспоминай, было ли что-то необычное в момент, когда тебе вручили этот нож.

Я на секунду задумался, напрягая память.

— Да, было, я вспомнил! — радостно сказал я, хлопнув себя по лбу ладонью. — Когда я впервые взял нож в руки, я немного порезался, и капля крови впиталась в лезвие ножа. Мастер-кузнец Ангренфайр тогда ещё обрадовался и сказал, что клинок принял мою кровь.

— Всё удивительнее и удивительнее. Магическое оружие, которое упоминается только в былинах о войнах с эльфами. Да ещё и привязка кровью. Помню, в каком-то источнике я видела упоминание, что люди жертвовали оружию часть тела для того, чтобы заключить с ним контракт, а ты обошёлся всего каплей.

Говоря это, мастер подошла к дереву и попыталась вытащить клинок, но тот не поддавался, как бы Алисия ни напрягалась. Я уже увидел, как сила начинает стекаться в её правую руку, но внезапно она остановилась и подозвала меня.

— Попробуй-ка ты его достать.

— Мастер, неужели вы думаете, что я могу быть сильнее вас? — удивлённо произнёс я.

Но как только мои пальцы сомкнулись на рукояти, клинок с лёгкостью выскользнул из ствола, отчего я в который уже раз с удивлением уставился на него.

— В детстве мама рассказывала мне сказку о мальчике по имени Артур, который смог вытащить волшебный меч из камня. Похоже, что в ней было зерно правды. Вроде, тот меч назывался Экскалибур. А у твоего ножа есть какое-то имя?

— Да, вот с этой стороны у него есть надпись, — сказал я, показывая странные буквы, выгравированные вдоль клинка. — Мастер Ангренфайр упоминал, что это произносится как Элсигил.

— Этими письменами когда-то давно пользовались старшие расы. Сейчас на этом языке читают разве что историки, изучающие эльфов и дварфов, — задумчиво произнесла Алисия.

— Так получается, что мне не нужно учиться метанию ножей, если клинок сам способен попадать в цель по моему желанию?

— Ещё чего, раз уж мы тут собрались, так давай учиться. Тем более, ты же не собираешься пользоваться им постоянно? Я бы советовала вообще доставать его только при крайней необходимости, когда других вариантов уже не осталось. Так что давай-ка, бери мои ножи и показывай, чего ты можешь добиться собственными силами.

Не смея спорить, я повесил другую мишень и вернулся на ту же позицию. Взяв один из метательных ножей учителя, я взвесил его в руке. Он обладал приятной тяжестью, был выполнен из качественной стали и покрыт замысловатой гравировкой с изображением каких-то цветов. Судя по всему, это оружие было из личного арсенала Алисии.

— Мне долго ещё ждать, пока ты налюбуешься? — раздался хлёсткий голос.

Пришлось оторваться от созерцания изящного оружия.

Я повторил все те же действия, что и при первом броске. В этот раз мне удалось проконтролировать своё тело и, как мне показалось, бросок должен выйти довольно недурным. Вот только клинок, сделав полтора оборота и немного развернувшись, плашмя врезался в мишень, издав жалобный звяк. Я мысленно сжался, ожидая гневной отповеди в свой адрес.

— Ну вот, это уже больше похоже на первую попытку метнуть нож, — послышался удовлетворённый голос учителя. — Не переживай, Турин, так оно и должно быть. Я, когда училась, с первой попытки даже не попала в мишень. Так что продолжай.

После четырёх бросков лишь один нож воткнулся в мишень, да и то рукоятью.

— В принципе, всё понятно, давай начнём с азов. Для начала подойди к мишени на расстояние двух метров. Ноги на ширине плеч, ведущую ногу выстави чуть вперёд. Возьми нож за рукоять. Когда зажимаешь его в пальцах, старайся прижимать клинок кончиком большого пальца, а не подушечкой, чтобы повысить контроль. Только не слишком сильно его сжимай. Метай нож кистевым движением без вращения, чтобы он летел будто дротик.

Стараясь следовать всем указаниям учителя, я сделал ещё пять бросков, три из которых оказались удачными.

— Ну вот, хорошо. Только постарайся сосредоточиться на плавности движения. Не забывай, что ты сейчас не в бою, а на тренировке.

После каждой серии бросков Алисия указывала мне на те или иные ошибки, которые я совершал, и несколько раз даже показала, как правильно выполнять бросок.

Так прошло всё утро. Учитель позаботилась о том, чтобы обед нам принесли прямо к месту тренировки, объяснив это тем, что гораздо приятнее поесть на природе, а от каменных стен ей кусок не лезет в горло.

Закончив трапезу, мастер Северова, чтобы не скучать, тоже решила размяться и покидать ножи в цель. Вот только она для этого отошла метров на пятнадцать от мишени.

Ножи вырывались из её рук с умопомрачительной скоростью и, вращаясь, летели точно в цель. Мне же выпала роль приносить клинки обратно. Это удавалось мне с трудом, потому как ножи втыкались довольно глубоко в мягкую древесину мишени, и приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы их достать.

Отойдя ещё дальше, так что дистанция до мишени увеличилась до тридцати метров, Алисия показала мне, как выглядит бросок при помощи силы сущности.

Облако серовато-бежевого цвета с тёмными пятнами начало накапливаться в правой руке учителя, медленно перетекая в лезвии которое она зажимала пальцами. Бросок был выполнен с такой скоростью, что я не смог увидеть даже взмах руки. В воздухе блеснул клинок и раздался жёсткий звук удара. Мы вместе с Рысью подошли к мишени, в которую клинок ушёл по самую рукоять. Выглядело это довольно внушительно.

— Мастер, а как много таких бросков вы можете выполнить?

— Я уже давно не пробовала, но, думаю, сейчас меня хватит на сотню таких бросков, если потратить на это весь запас силы, — после небольшой паузы ответила она. — Знаю, о чём ты сейчас подумал, но в реальном бою это не так эффективно. Шкура проклятого зверя очень крепкая. Даже заряженный силой клинок не сможет её пробить достаточно глубоко. Запомни, если тебе когда-нибудь придётся использовать ножи во время охоты, целься только в уязвимые точки зверя. Вам уже о них рассказывали?

— Да, конечно, мастер Филин посвятил этому целое занятие пару месяцев назад.

— Хорошо. Бери клинки и продолжай заниматься.

Моя тренировка продолжилась. В один из перерывов, когда я решил отдохнуть, Алисия попросила у меня Элсигил, чтобы самой опробовать его силы. Вот только в её руках он вёл себя как обычный клинок из ангелена. Даже попытка напитать его силой сущности не возымела никакого эффекта, что вызвало очередные вопросы у учителя.