Атланта занялась налаживанием связи. Как и любой зараженный, я нашел силы справиться со своим проклятьем в церкви, и история обязывала меня с недоверием и опаской относиться к богохульным ритуалам. Но я лишь затаил дыхание в предвкушении, ведь каждый акт колдовства ведьм был проявлением настоящего театрального искусства.
Опустившись на колени, женщина достала из глубин своего наряда живую жирную жабу и тонкую серебряную спицу, испещренную рунами. Ловким движением Атланта прошила вязальной иглой амфибию вдоль хребта насквозь. Большими и указательными пальцами – оттопырив остальные, как будто брезгливо, – ведьма взяла тушку за концы «шпажки», торчащие из пасти и промеж задних лапок жертвенного создания. Раскачиваясь, женщина то шепотом, то негромким напевом взывала к сущностям, которых слуги божьи принять не могли. Ее длинные пальцы медленно перемещались к шее жабы, словно два аккуратных паука, шествующих по паутине. С пронзительным криком Атланта завершила свое колдовство, вонзив ногти в плоть амфибии и резко разведя руки. Голова жабы осталась в кулаке ведьмы, сдернутое со спицы тельце отлетело в сторону и плюхнулось на землю, а вязальная игла, поблескивая алым, осталась висеть в воздухе.
Потрясающе! Я даже захлопал, снедаемый белой завистью. Хотя, говорят, моя трансформация – тоже впечатляющее зрелище.
Атланта дала Лексксу окровавленную спицу, которая теперь величалась «мертвым языком» и являлась частью амулета, позволяющего следопыту при желании связаться с нами. Вторая часть – голова жабы на цепочке, вставленной сквозь щеки, – «мертвый голос», уже висела у ведьмы на шее. Мы разошлись.
Чем глубже наша группа заходила в лесистую долину, тем сильнее нарастало напряжение. Все притихли. Я чувствовал дух стаи, ощущал чужую силу, вожака, подавляющего мою волю. Но мне нужны были конкретные зацепки – следы, свежие запахи, чтобы узнать о наших противниках. Барон Брусничка тоже пока ничего не видел. МаркХ вцепился в ствол «Былых времен» и вздрагивал от каждого шороха, а Атланта то тихонько беседовала сама с собой, то срывалась в сторону за очередной особой травкой.
– Вы двое слишком громкие. Особенно ты, новичок. Без обид, – вздохнул мой друг, обращаясь к страннику и ведьме. Мы уже забрались вглубь чащи, и то и дело приходилось перебираться через поваленные стволы или воевать с острыми ветками.
– Да что я тебе сде… – возмутился было новичок, но Атланта его перебила.
– Отлично! Давно хотела кое-что попробовать, но случая не доводилось!
Она протянула МаркуХ руку:
– На! Бери! Молодец. Теперь экипируй.
– Я знаю. Экипируй, тебе говорят!
В петельке жилета странника теперь красовалось крупное воронье перо. Такое же торчало из безумной прически ведьмы, и один из пауков тянул к нему свою мохнатую лапку.
Атланта пропела какое-то заклятье, сложив руки в странном жесте. Внезапно усилившийся ветер взлохматил ее волосы и заставил трепыхаться алый плащ МаркаХ. Ко мне и Барону стихия была равнодушна. Когда все улеглось, Атланта забралась на сухой пень и несколько раз подпрыгнула, с силой опускаясь на свой постамент. Прыжки оказались совершенно бесшумными, и она рассмеялась:
– Шаг теперь легкий, как перышко!
– Может, стоило быть просто аккуратнее? – спросил Барон, почему-то опять недовольный. – Не уверен, что тебе следовало тратить силы на это.
– Твой приятель – зануда та еще, да? – поинтересовалась у меня Атланта так, чтобы никто больше не слышал. Я не нашел нужным отвечать.
– В общем, – из жабьей головы раздался голос Лекскса, – у нас есть хорошая новость и плохая. Хорошая – за эту стаю мы сорвем небывалый куш, даже разделив на шестерых, и покроем себя такой славой, что торгаши сами за нами бегать будут. Плохая, – он сделал паузу и заговорил несколько тише: – Мы стоим над трупом паладина в благословенной броне, вскрытой, как консервная банка. А рядом валяется меч «Всех Святых», разломленный пополам. И, судя по следам, это работа только одного волка.
На меня словно вылили ушат холодной воды.
– Это следы рэйджа?! – крикнул я.
– Дорогой, он не может тебя слышать, – пояснила ведьма, немного удивленная моей реакцией. Она взяла голову-амулет в кулак и повторила мой вопрос предположительно жабе на ушко.
– Понятия не имею, друг, – раздалось из раззявленной пасти.
Этот ответ меня не устраивал.
– Следы большие? Второй палец длиннее остальных? Видно, что он опирается в основном на задние конечности? На передних по пять пальцев?
– Слушай, зараженный, – вспылил следопыт после того, как ведьма повторила мои вопросы, – я не могу тебе этого сказать. Я так не умею. Я скажу тебе, что он тут лежит уже несколько дней, что он из первой команды охотников, что к нему дважды возвращались, чтоб покушать и подлечиться, но не та особь, что его убила. По ее следу мы сейчас и пойдем. На юг. Вам бы тоже сворачивать в этом направлении.
– Спасибо, ребята, – сказала Атланта, – у нас пока ничего, держите в курсе и… не делайте глупостей, если найдете следы посвежее. Дождитесь нас.
Жабья голова буркнула, что ей нравятся наши охчень полезные советы, и перестала разговаривать.
– Ты же не думаешь, что это он? – спросил у меня Брусничка тет-а-тет. – Это очень маловероятно.
– А много ты знаешь тварей, которым под силу вскрыть броню паладина? Да и с тобой, например, мы же пересеклись совершенно случайно. Если это он, для реванша у меня все готово.
Я изобразил зловещую улыбку, позволив своим клыкам несколько удлиниться. Мой друг ответил скептической миной.
– А эти святая броня и благословенный меч – сильные штуки? – встрял МаркХ.
– Просто питрясающе насколько, – ответила ведьма. Ее голос тоже звучал тревожно.
Дальше шли молча. На нашем пути все еще не было следов стаи. Неожиданно по лесу пронесся самый прекрасный звук, какой может быть на охоте: смесь визга и рыка, переходящая в протяжный человеческий крик. Минус один.
– Это не мы, – отчиталась голова амфибии.
– И не мы, – шепнула в нее ведьма.
– Ха! – Барон Брусничка подпрыгнул и вскинул руку. – А клоун свое дело знает! Спроси-ка у Лекскса, что он теперь о шуте думает. Платиновые значки так просто не достаются.
Источник звука был далеко, да и предсмертная агония искажала чистоту воя, но я кое-что понял. Эта была достаточно опытная самка, из пород, предпочитающих ловкость и хитрость грубой силе. Возможно, даже лиса. Вот только арлекины не просто стойкие к иллюзиям, но еще и способны сами их насылать. В любом случае волчица не была вожаком и уж точно не смогла бы в одиночку убить паладина. Я поделился своими выводами с остальными, и мы продолжили путь. Несмотря на поднятие боевого духа, все еще двигались скрытно.
Через некоторое время новичок перестал дергаться от любого шелеста. Потом МаркХ начал бестолково натыкаться на поваленные бревна, врезаться в стволы и подавать прочие признаки того, что он уже не совсем с нами. Во мне росло раздражение. Есть специальные рейды для начинающих, которые позволяют точно понять: твое это или нет. Потом приходит опыт, средства на особые штучки, слава, благодаря которой с тобой начинают общаться продавцы этих самых штучек. Но буквально купить место на охоте такого уровня, а потом идти и откровенно скучать, не понимая, в чем прикол… Это просто как-то неуважительно ко всему, чем мы занимаемся.
К счастью для новичка – потому что не я один потихоньку закипал из-за подобного отношения, – мы вышли на небольшую прогалину, на которой развернулась сцена, наглядно демонстрирующая МаркуХ, что если уж не азарт охоты должен его вести, то желание не повторить участь несчастных.
– Вот черт! Вот блог мой! Это же еблки зеленые просто! – Странник в красном плаще резко выпрямился, и глаза его остекленели.
Солдат лежал на спине, головой в барсучьей норе, картинно раскидав конечности. Одна нога врылась носком в землю, а другая лежала на бревне в метре от тела; правой руки нигде не было, зато левая нашлась метрах в трех на груди колдуна. Колдун был более «собран», не считая неестественного промежутка от его торчащих ребер до обнажающего кишки живота. Широкий кровавый след тянулся к пышному кусту ежевики, на его ветки был нанизан клишированный красный плащ с запутавшейся в нем арбалетчицей.
Я буквально видел, как неопытная охотница отползает, пытаясь найти целебный эликсир, который поможет ей встать, несмотря на раны. Один волк хватает ее за ногу и волочет по поляне, а другой вцепляется в горло. Они долго перетягивают, тормошат, отнимают друг у друга добычу, пока в итоге не зашвыривают ее в куст: играют, расправившись с действительно серьезными соперниками.
– Вы больные, – ожил МаркХ. – Это жесть какая-то. Я понимаю, если увидеть такое на картинке, на плоскости. Но это... Прямо перед тобой… Это жесть!
– Не бойся, они ничего не почувствовали, – сказала Атланта, но, поняв, что это прозвучало язвительнее, чем задумывалось, только пожала плечами и пошла обшаривать трупы.
– Ты не читал соглашение перед тем, как попасть к нам, да? Там есть пара строк о том, что ты совершеннолетний, психически устойчивый, и что ни ты, ни твои родственники не будут иметь претензий, если тебя разорвут на кусочки или вышибут мозги, – Барон Брусничка даже не пытался скрыть злорадства. Закончив речь, он принялся изучать следы.
МаркХ повернулся ко мне в ожидании еще одной колкости. Честно говоря, я не хотел, но раз уж он ждал:
– И что ты здесь забыл? Шел бы печь кексики или выстраивать их по цветам.
Ругая себя за явно неудачную ремарку, я стал обнюхивать место бойни.
Пока мы пускали в ход умения наших гильдий, ведьма мародерствовала, а МаркХ таращился, на наших браслетах треснул один из камней.
– Блин! Бли-и-ин! БЛИ-И-И-ИН! – завопила жаба, и сразу раскололся еще один.
Следопыты были мертвы, а по лесу разлился вой. Хотя, нет. ВОЙ. Протяжный, глубокий, победоносный, полный силы и уверенности. Ему вторили два других, но мне уже было не до них: перед глазами все менялось. Каждая травинка обретала небывалую четкость, сумрак от закрывающей солнце хвои развеивался, цвета блекли, а мои озирающиеся по сторонам спутники становились все медленнее. Моя воля была сломлена.
– Не-ет, ну-у-у-у ка-а-а-а-ко-о-о-о-го-о-о-о… – невыносимо растягивая слова, начал Барон. То есть он, скорее всего, произносил их нормально, но ускоренный я воспринимал все иначе.
Воля вожака направляла меня к МаркуХ – самому слабому. Два рывка – все окружение смазалось – два прыжка – я стоял прямо перед новичком в красном. Его плащ был единственным ярким пятном в черно-белом мире. Я легко выбил пушку из рук МаркаХ, а самого охотника повалил на землю. Чужая воля не давала мне ни единого шанса остановиться, я видел свою удлиняющуюся верхнюю челюсть, видел, как на чужое лицо падали капли моей слюны.
Неожиданно у меня в боку оказался дротик.
– Хе-е-е-е-ех. Зна-а-а-а-ла-а-а-а, что-о-о ко-о-гда-а-нибудь пригодится, – голос Атланты постепенно ускорялся, то есть становился нормальным, а физиономия МаркаХ обретала цвета. Я вернул контроль над собой.
– Здорово! Не знал, что травник продает настой цветка папоротника не только зараженным. – Я поклонился ведьме.
– Места знать надо. – Женщина кокетливо поправила полную живности прическу. – Не благодари!
– И в следующий раз, Пармезан, – голос моего друга был отнюдь не дружелюбным, – свои антидоты сразу раздавай окружающим. Что б такого не повторялось.
Я стыдливо сковырнул носочком землю. Случившееся, действительно, было моей ошибкой. Глупой и непрофессиональной. Но встречи со способными доминировать надо мной волками происходили все реже.
– Раны глубокие? – поинтересовался я у МаркаХ, который разглядывал кровавые борозды на своих предплечьях.
– Настоящие оборотни такие же стремные? – спросил он.
– Пф, – я фыркнул, – тот, кто порешил следопытов, намного хуже. Рэйдж, – теперь я обращался ко всем, – уровень угрозы – «демон», не меньше. Более слабый так легко меня бы не сломил.
Я указал пальцем на Барона Брусничку и дважды кивнул. Не самый подходящий жест, но следопыт понял мою замену многозначительному взгляду.
– Мало ли таких, – ответил он. Но в его голосе было куда меньше уверенности, чем когда мы обсуждали мертвого паладина.
Во мне же не осталось сомнений: встреча со старым врагом была неизбежна. Но я подготовился. Пока новичок под руководством ведьмы поднимал пушку и лечился, я достал святую гранату и активировал ее молитвой.
– Интересной ход, – прокомментировал мои действия Брусничка. – Я не скажу, что он хороший, но интересный.
– Один из двух моих козырей, – пояснил я.
К нам подошли Атланта и МаркХ.
– Что будем делать? – спросила ведьма.
– Ты нашла что-нибудь полезное? – задал ответный вопрос Барон, подразумевая обыск тел.
– Изъяла несколько органов, но тебя это вряд ли интересует.
– Ясно. Смотрите, это, – мой друг обвел рукой окрашенную кровью прогалину, – прошлые охотники, вернее, самая долго протянувшая их часть. Все следы легко читаются и раскрывают много интересного. Волки ушли в том направлении. Один из них сильно хромал: его раны были слишком тяжелыми, чтобы он мог залечить их только поеданием падали. Все указывает на то, что твари направились в логово. Можем двинуться к их убежищу. Что скажете?
– Согласен, – кивнул я и внес свою лепту в знания команды: – Здесь развлекались три оборотня. Лиса и два рэйджа.
– Арлекин лису убил, – заметила Атланта. – Но два рэйджа… Ух! В любом случае помирать – так с музыкой. Я согласна идти к логову.
– Рэйджей и три может быть. Породу одного волка мы пока не знаем, – напомнил я.
– А зачем нам искать логово? – уточнил МаркХ.
– Волки не могут развиваться вне охоты: им не нужно ходить к учителям, мастерам и торговцам. Все, что им нужно, – это уютненько свернуться калачиком в логове и стать чуть-чуть лучше. Соответственно, если уничтожить логово, то они никак не смогут использовать опыт, полученный на этой охоте. Этакий вклад в будущее.
– Но лично нам это мало поможет, да? – спросил странник.
– Бою все равно быть. Какая разница где.
– Значит, решено! – МаркХ поднял свою великолепную пушку над головой, призывая всех к действию. Будто его мнение что-то для нас значило.
По пути к логову мне все время приходилось подкрепляться бесполезной, но ничего не весящей мелочью – ягодами, грибочками, травками. Но мое самочувствие все равно ухудшалось быстрее, чем я рассчитывал. Барон, зная, в чем дело, откровенно посмеивался, МаркХ не замечал ничего необычного.
А Атланта в какой-то момент не выдержала:
– Эй, Мистер Пармезан! Что за ерунда? Это последствия трансформации или что?
– Экипированная святая граната, – пояснил я, врезавшись в дерево, так как в этот момент искал, чего бы еще легонького съесть.
– Эм, что? – не поняла ведьма.
За меня ответил Брусничка:
– Только церковники могут активировать святую гранату, но, как понимаешь, к волкам даже на толику она беспощадна.
– Такого удара не ожидают ни от кого, кроме монахов. Ну или от охотников в компании монаха. Но точно не от меня, – озвучил я свой план.
– Эта штука тебя прикончит раньше оборотней. Погоди, сейчас, у меня тут кое-что есть.
Я с радостью принял целебные дары, подивившись как щедрости, так и запасливости ведьмы. Особенно порадовали смолы, обладающие продолжительным животворным эффектом.
– Послушайте, а здесь водятся привидения? – вдруг задал вопрос МаркХ. – Или весь это пиршивый вид вокруг оттого, что мы приближаемся к логову?
Никто из нас не понял вопроса новичка.
– Ну, шепот. И шорохи. И все такое блеклое...
– А, ты об этом. – Барон поскреб бороду. – Не-а. У нас все еще поют птички, и щелкают орешки белочки.
– Тебе самому не надоело надо мной издеваться?! – закричал МаркХ.
– Он не шутит, парень. – Я встал между следопытом и странником. – Это твой боевой дух сильно снизился. Тела других охотников, полученный урон от союзника – все это бьет по психике. А оттого, что ты неопытен, бьет весьма чувствительно.
Я старался говорить как можно спокойнее и мягче, понимая, что новичок взвинчен больше обычного: мир в его глазах стал серым и тусклым, полным страшных шепотков и зловещих теней, напоминающих чудовищ.
– Да в этой Стране оборотней есть хоть что-то хорошее?! – МаркХ зло пнул оказавшийся под ногой камень.
Мы не нашли, что ответить, поэтому просто двинулись дальше. Вскоре послышалось шумное течение быстрой реки, а затем след вывел нас на крутой каменистый берег. Логово представляло собой пещеру, вход в которую зиял страшным черным провалом, прикрытым нависающим над ним камнем. Рядом валялись два изувеченных тела – монахини и бандита.
– Их перетащили сюда специально, – сказал Барон Брусничка, бегло оглядевшись.
– Нас ждали? – спросила ведьма.
– Не думаю, – ответил я. – Просто хотели напугать решивших разрушить их нору. Или делали запас еды.
– Часть про «напугать» сработала, – Барон указал на новичка.
МаркХ, и так бывший на грани психоза, упал на колени, закрыл лицо руками и шумно разрыдался. Что ж, молодые волки, на которых должны набивать руку начинающие охотники, так впечатляюще разделывать добычу не умеют. И каким бы оружием ты ни обладал, опыта оно никогда не заменит. Эта стая была предназначена для, действительно, опытных охотников. Странник в красном плаще по-прежнему вызывал во мне жалость и раздражение одновременно.
– Ща поправим, – произнесла Атланта и присела рядом с новичком.
Мы же с Брусничкой занялись телами. Как и раньше, экипированное оружие оказалось сломанным, но нам повезло найти кое-что полезное в инвентаре. Барону досталась благословенная «Святая Мария», хотя его вера и не позволяла выжать из этого пистолета все, что смог бы я, но мне вполне хватало медленно умирать из-за гранаты. Я же прибрал к рукам отличный арбалет, которым, судя по количеству стрел, даже не успели воспользоваться. Техника дальнего боя не относилась к моим талантам, но обернуться волком дважды за день я не мог. Да и с таким вожаком это было бы просто ударом по своим.
Тем временем ведьма, что-то нашептывая, выдернула пробку из пухлого пузырька, наполненного жидкостью болотного цвета, дала густому пару тонкой змейкой просочиться из горлышка и покружиться вокруг головы МаркаХ зеленоватым облаком.
– Зря она на него силы тратит, – заметил Барон, чтобы слышал только я.
– Спасибо. – Новичок поднялся с колен. – Это было странно. Но шепот все еще остался.
– Ну, знаешь… Скажи спасибо, что я тебя хоть настолько смогла вытащить из того эмоционального минуса, в котором ты оказался.
– Ты могла бы найти своим силам более достойное применение, – уже не скрываясь, фыркнул Брусничка.
– К слову об этом, – женщина перебила высказывание МаркаХ о том, как ему нравится работать с Бароном. – Я давным-давно изучила один свиток и думала, что он мне никогда не пригодится, но всегда хотела попробовать. Я могу затуманить твой разум, – женщина повернулась ко мне, – чтобы ты не чувствовал их вожака. Это получится ненадолго и почти полностью истощит меня, но, я думаю, силовая поддержка будет нам кстати.
– Круто! – я было обрадовался, однако сразу поник: – Но я уже обращался сегодня.
В отличие от меня, ведьма умела глядеть очень многозначительно.
Я проверил дважды, чтобы убедиться. Это какая-то ошибка?
– Смолы, что ты ел. Они еще «способствуют восстановлению отрицательной сущности». Это оказалось не про мои силы, так что…
– А как ты поняла, что сработало?
– Дорогой, я же ведьма. Я вас всех насквозь вижу.
Оставалось только крепко обнять Атланту, продолжая удивляться ее запасливости и радуясь, что я был первым зараженным, с которым она встретилась и на которого потратилась.
Мы приступили к обсуждению плана. Первым делом выяснили, что являемся группой самонадеянных идиотов, так как у нас не оказалось ничего, чем можно было уничтожить логово. Это жутко разозлило Брусничку и рассмешило меня и ведьму. А дальше все выглядело довольно прозрачно.
– Итак, – подвел итог Барон, – Пармезан обращается, находит волков и по одному заманивает их сюда. А здесь мы с ними расправляемся.
– Только пока он обращен, я буду в ритуале и драться не смогу, – пояснила Атланта.
– Ясно, – кивнул Брусничка и обратился к МаркуХ: – Значит, это твой звездный час, парень. Ты встанешь прямо у входа в пещеру на видном месте: спрятаться у тебя все равно не получится, несмотря на твой «легкий шаг». Пушку уберешь, чтоб она в глаза не бросалась.
– Я не хочу быть наживкой!
– Не перебивай меня, дерогой друг. Я спрячусь в тех кустах и выкину болу или сеть, она задержит волка, а ты выхватишь ствол и уложишь его практически в упор. Эта детка одним выстрелом любого прикончит, даже находясь в твоих руках.
На том и порешили. Ведьма с ехидной улыбкой вырвала у меня несколько волосков и села колдовать. На наше счастье, чем бы ни занимались сейчас оборотни, к логову они не спешили.
Атланта развела маленький костерок и закинула в него какие-то травки, после чего извлекла из глубин своего балахона потрепанную куклу, к которой воском прикрепила мои волосы, жестом потребовала от меня руку и ржавым скальпелем рассекла протянутую ладонь, обагрив тряпичное убожество кровью. Костерок тем временем не разгорался, но выпускал струйку дыма, тот из светло-серого становился все более фиолетовым.
Ведьма на вытянутой руке занесла куклу над дымом и, кивнув мне, начала речитативом плести богохульную речь. Я не почувствовал ничего необычного и вопросительно глянул на Брусничку.
– Была не была, – пожал тот плечами, и, не очень способствуя моей уверенности, вооружился «Марией».
На всякий случай я отошел подальше, к самой кромке деревьев, бросил там поклажу с одеждой и начал превращаться, до последнего не веря, что мне удастся вторая трансформация за охоту. Колдовство сработало: я смог обратиться до конца и в этот раз сам управлял своим телом. Сделав в начале несколько неуклюжих движений – слишком все было по-другому – я кинулся в лес на поиски запахов оборотней.
Чужая воля накатывала волнами, размывая мир перед глазами, но потом возникала фиолетовая вспышка, и сознание возвращалось в норму. С каждым разом периоды «ясности» между помутнениями становились короче. Несмотря на старания ведьмы, времени у меня было мало.
