Однажды я побывала в Нью-Йорке 70-х. В те забористые года, когда еще не родилась. А билетом на самолет в прошлое мне стала книга «Американские каникулы» Эдуарда Лимонова.
Наступил в моей жизни момент, когда вся интересная классика оказалась перечитана. И некоторые книги два или три раза. Дважды перечитаны избранные сердцем рассказы Ивана Бунина. Должное время отдано вдумчивому наблюдениями за героями «Капитанской дочки». И прочтен почти полностью Достоевский «философ наш» Федор Михалыч. Покопалась даже во французском барокко. Но у классиков как назло конечное количество книг, и больше они не пишут. Сердце стало просить чего-то современней Апулея. И ответ на моё вопрошание пришел при перетасовывании поисковых запросов в Яндексае. Причем искала новость, а нашла описание книги про великую американскую мечту и русскую эмиграцию за авторством Эдуарда Лимонова. Книга была впервые издана в 1988 году, конечно же, не в России. До наших краев она добиралась почти через два десятилетия.
И что ты мне можешь предложить, книга написанная почти сорок лет назад? Еще и про Америку. Мои родители когда-то подпевали голосу Бутусова с пластинок «Гудбай Америка, ооооо!». Они там никогда не были, но джинсы Wrangel в шкафу имелись, и даже немного рваные. Далекая и абстрактная страна кока-колы, свободы и магазинов. Но для главного героя книги страна Америка, страна, куда он налетал как перелетная птица на зимовку, и укатывал обратно, в Европу. Во Франции его издавали, а за океаном нет, все просто. Специально не пишу фамилию Лимонов, а только главный герой. Писатель — он, конечно, очевидец событий, но еще и Бог для своих текстов. Задает скорость течения времени и направление, прошлое-будущее-прошлое, репрезентует других персонажей, показывая их отражение от реальной личности, и фантазирует хулиганисто о себе.
Не было у героя «великой», что б её, американской мечты, той самой из глянцевого кино. Но была у его персонажей. Например, у владельца фирмы где-то у черта на куличках Восточного побережья. Естественно автор под такое не подписывается, а наоборот, расписывает: «Ваша мечта – не наша мечта. Не для того я свалил от строительства коммунизма, чтобы здесь, у хуя на рогах, в Централ-Айслип, в самом отвратительном углу Лонг-Айленда строить себе будущее мелкого менеджера, трудясь для процветания вульгарной фирмы Барни энд Борис». Знающие люди правда пишут, что великой американской мечты нет. А вот послевкусие простоватого общества остается. Где высокая культура — повод показать свое положение, а не интересоваться ею. Но что-то меня понесло. Итак, мечты нет, люди остались. По фильмам, книгам, сериалам ощущается. Черт с тобой Америка, с мечтой, джинсами и колой. Ладно, кола вкусная, но исключительно с ромом.
Есть в книге тема важная и актуальная уже сто лет отечественной истории — эмигранты. Они в каждом рассказе сборника, сам главный герой или его знакомые, а порой и случайные люди, уехавшие из-за железного занавеса прямыми путями и косыми дорожками. Сам Лимонов бросил когда-то свой рабоче-крестьянский островок жизни на окраине Харькова. Район из деревенских домов, дорог из которого было много, но все вели на заводы, а потом на местное кладбище. И из Москвы 1970-х, где скитался по квартирам друзей и знакомых андеграундной тусовки. Многие из них слегка блеснули и сгинули где-то между обшарпанными подъездами у окраинных бараков и переулками возле Сандуновских бань. До полноценного эстеблишмента они редко дотягивали.
Эдуарду Лимонову нужна была свобода издания и масштаб жизни, а московские искания нового полностью себя исчерпали и большего дать не могли. Главный герой рассказов в Америку наезжал между изданиями своих книг во Франции, отдохнуть, покутить, встретить друзей и порой перевести черновики рукописи в текст на печатной машинке. Немногие гении, обретающиеся на холодной вышине таланта, вроде Рудольфа Нуриева или Иосифа Бродского, заняли своё место на новой земле. Пристроились бандиты, укатившие за крупными деньгами в Нью-Йорк и открывшие шалманы-рестораны. Пристроился и дядя Изя, из среднего начальника в Кишиневе попав в миллионеры, благодаря строительному бизнесу. О нем отдельный рассказ в сборнике. А остальные герои книги? Неприкаянные художники, которые как в Москве, слоняясь по чужим квартирам и иногда продавая свои картины. Или женщины-официантки, которые у главного героя спрашивали: «Как жить?». Почему-то люди думают что писатель знает как жить, и спрашивают, надеясь получить наимудрый ответ.
А что сейчас? Да так же, только выездные визы не нужны, и без ресторанов обходятся. Про тех, кто устроился всерьез снимают журналистике расследования. Но кто их смотрит, в России всегда «все понятно, все известно». Сейчас немногие устроились где-то в Италии или Париже. Другие сидят в Тайланде и жалобно молятся: «Только бы не обрубили удаленку». Третьи побежали, а потом вернулись, проволандовшись где-то на границе Казахстана. И писать посты в интернете стало удобней, чем выпускать газеты. Собственно и все различие.
Что еще любопытного в книге. Конечно, смех, точнее ирония. Она для постмодерна — это прием, это норма, то без чего текст не существует. Иронии у Лимонова много, умело выстроенной. Но она не скатывается в деконструкцию всего подряд. Пошутить там, где необходимо, и не добавлять в серьезные моменты. Звучит просто, но не всеми авторами исполняется. Убьют иронией все приятное и красивое, а взамен дадут унылую горсточку смысла.
Пока читала книгу, быстро поняла, что без мата тут никак. Но разве можно этим удивить? Я Луи Фердинанда Селина читала. А он ввел язык арго, язык четвертого сословия, в литературу и перевернул всё. Еще что на заброшенном заборе написано читала. А вот книга Генри Миллера «Тропик рака» мне показалась нарочитой. В отличие от забора. А у Лимонова герои матерятся, но естественно. А как еще будет говорить человек по фамилии Косогор, который отмотал срок в ГУЛАГе и теперь пытается разбогатеть в должности штатного менеджера в фирмочках Лонг Айленда. Явно не как граф в семнадцатом поколении. Но вернусь к идеям.
Что сейчас еще в моде? Ах да, феминизм! В «Каникулах» женщин много, и главный герой многих любит, причем подробно описывая как именно. И как над ними иронизирует, порой цинично. А иногда и печально размышляет над их жизнью. За что его книги женщины-читательницы часто не любят, на что право имеют. Но в рассказах «Салат нисуаз» и «Coca-Cola Generation and Unemployed Leader» даны ответы на деликатные вопросы. Главный герой — писатель с тягой к странным людям, которые готовы лезть на баррикады. Особенно ценятся девушки, которые могут драться за своего парня на ночном пляже. Для вечного бродяги, кем он и был, других идеалов не могло существовать и диковатая бразильянка, случайно попавшая в Ниццу, оказывалась ближе респектабельной американки с понятной и размеренной жизнью. К тому же своим идеалам писатель под личиной главного героя соответствовал.
Почему то женщины часто спрашивали у главного героя совет, как им жить,
например в рассказе «Мой лейтенант» его декаденствующая подруга. Он
всего лишь писатель, а не оракул, и не пускается в пространные
размышления. За что ему спасибо.
«Почему они нас не любят?» — спрашивала его бразильянка, рассуждая о
французах. А почему на самого героя накинулись таможенники в
«Полицейской истории», упиваясь властью обыскать писателя? В первом
случае герой говорит о фамильярности в поведении девушки, которая ведет к насилию. Его самого никто никогда не трогал. Во втором случае о банальной классовой зависти к мнимым деньгам и социальному слою. Хотя писатель никогда не был богат и не имел дома в элитных районах. Дело в людях, а не мнимом неравенстве, как его описывает неомарксизм. Непопулярная сейчас позиция. За нее сейчас в странах с прокачанной свободой слова до сотого левла разрушают карьеры. Справедливость есть, но односторонняя.
Есть в книге идея интересная уже лично мне. Большинство американцев главному герою не интересны. Как не интересны и большинство других эмигрантов. Большинство его ровесников были люди понятной судьбы, не слишком яркой или отличной от прочих. Про следующее поколение прямо написано в рассказе «Coca-cola». Студенты 70-х хотели стабильной жизни и карьеры, а главный герой вспоминал, как в 20-е юноши и девушки устраивали революции и прыгали на баррикады. И действительно, разве может вызвать интерес респектабельный бухгалтер? Что он принесет в вечность кроме счетов?
В одном рассказе именно странный и этим любопытный для писателя молодой человек трогательно присылает главному герою Библию по почте. Надеется обратить в веру. И при этом срытый гей. Местное общество его бы растерзало за правду, которую он выложил главному герою при первом разговоре в баре. Ведь он любитель именно мальчиков. В рассказе приводятся все разговоры с американским пастором, а потом главный герой аккуратно дистанцируется от него. И что, что он писал знаменитый шокирующий публику эпизод про негра? В рассказах «Каникул» он прямо говорит, что некоторые вещи можно делать из хулиганства. Например, написать нечто, во что все поверят. Тут надо вешать табличку: «Внимание! Будьте осторожны с писателями!» У них не просто так есть фантазия. В других историях главный герой тихонечко отходит в сторону от людей, переходящих границы, которые очень широки у автора. Не моралист, нет, с чувством справедливости и, пардон, правильности действий. В наше затюканое моралью время спокойно поговорить о самых разных людях очень тяжело.
Главный герой и Нью-Йорк в итоге разошлись, угасла их любовь как у когда-то страстных любовников. Прощайте рваные джинсы. Прощай чужая мечта. Не удержала ты бродягу-писателя.
И какой из этого вывод: книга об Америке и эмигрантах, а получилось о России и вечности. У серьезных авторов всегда так. Пишет книгу вроде о повседневности, а получается о непроходящем. И самое главное. Мне, человеку из сегодняшнего времени не хватает в искусстве свободы и хулиганства какая есть в самой манере повествования.
