— Вик, может, он просто барахлит? Твой дядя... его же нет давно. Артефакт старый, пыльный. Мог и сломаться за годы в ящике. Или... — он сделал паузу, подбирая слова, — ...может, он на стресс реагирует? Анна после того кошмара в Атриуме... она же вся на нервах. Видел, как она вздрагивает от каждого шороха? Может, компас тянется к этой... энергетике страха? Или просто реагирует на тени?
Виктор резко схватил компас и поднёс его к серебряной нити, оплетающей ближайший стеллаж. Стрелка не дрогнула. Он провёл прибором над густой тенью, отбрасываемой тяжёлым томом, — реакции ноль. Его голос прозвучал твёрдо и убеждённо.
— Нет. Я проверял у зеркальных осколков в зале — тишина. У серебряной паутины на станции — ноль. Он реагирует только на неё. Только когда она рядом. И не просто рядом — на неё саму. Это не поисковик теней, Пав. Это что-то другое. — Он положил компас обратно, его взгляд стал острым и сосредоточенным. — Дядя искал что-то с его помощью. Что-то важное. И теперь это что-то... связано с Анной?
Павлин вздохнул, с лёгким стуком поставив флакон на стол. Вода внутри мгновенно замерла.
— Ладно, ладно, верим в твой волшебный компас. Но что дальше? Подкараулим её, ткнём прибором в лоб? «Здрасьте, Анна, а почему мой компас на вас помешан?» Евгений нас на твой шест посадит, а его фанатики из Лоялистов... — он выразительно провёл рукой по горлу.
Виктор уже не слушал. Он поднял руку, и вокруг его пальца вспыхнуло сложное голографическое свечение — активировалось Кольцо Всезнания.
— Кольцо, сканирование: Аномальные магические сигнатуры. Источник: Анна «Щит». Радиус: 50 метров. Фокус: Предметы артефактного уровня, искажения пространства, нестабильные магические поля.
Павлин наблюдал, как перед лицом Виктора затанцевали строгие строчки голографических данных.
— И? Что говорит всезнайка?
— Ничего полезного! — Виктор хмуро тыкал пальцем в невидимые панели. — «Маг света. Уровень метки: Стандарт. Биоритмы: В норме (лёгкое возбуждение ЦНС)». Никаких артефактных излучений. Никаких пространственных искажений. Сплошная... нормальность. — Он резким жестом выключил кольцо. — Как будто стрелка компаса врёт. Но я чувствую, что нет. Там что-то есть... что-то, что кольцо не видит.
— Может, порыться в архивах? — предложил Павлин, поднимаясь и потягиваясь. — Поискать про такие компасы? Или про аномалии у магов света? Хоть какая-то зацепка.
Он направился к ближайшему терминалу доступа к цифровому архиву. Его пальцы привычно забегали по проецируемой клавиатуре. Виктор снова взял компас и повернулся спиной к двери. Стрелка тут же дёрнулась, указывая чётко за его спину — туда, где сейчас находилась Анна. Он сжал прибор в ладони, чувствуя холод его металла.
В этот момент из прохода между высокими стеллажами появился Тельдаир Дивит. Он нёс аккуратную стопку толстых журналов в кожаных переплётах. Его движения были плавными и бесшумными, взгляд рассеянно скользил по корешкам. Проходя мимо стола, он случайно задел угол стола локтем. Верхний журнал соскользнул и упал плашмя на стол прямо перед Виктором. На тёмно-синей обложке ясно читалось заглавие: «Феномен Духовного Резонанса: Неартефактные Связи в Современной Магической Практике».
Тельдаир мгновенно и беззвучно наклонился, поднял журнал. Его лицо оставалось абсолютно бесстрастным, лишь в глубине глаз мелькнула тень вежливого сожаления.
— Прошу прощения. Неловкость, — произнёс он ровным, лишённым интонаций голосом.
Он аккуратно положил журнал обратно на стопку и так же бесшумно продолжил свой путь к дальнему стеллажу, будто ничего не произошло.
Виктор замер, на секунду оторвался от компаса. Его взгляд приковало к месту, где лежал журнал, словно он пытался прочесть заглавие сквозь обложку. Он невольно провёл пальцем по краю стола.
— Духовный... резонанс?.. — пробормотал он себе под нос и снова уставился на компас.
Павлин, увлечённый терминалом, ничего не заметил.
— Эй, Вик! В архивах куча про диагностические артефакты, но ничего про компасы, тянущиеся к нервным девчонкам! Может, всё-таки стресс?
Неожиданно из-за стеллажа появилась Ирина «Протокол», словно материализовавшаяся тень. В руках она держала свой вечный блокнот, лицо её было бесстрастно, но острый взгляд успел скользнуть по компасу в руке Виктора и мельком — на удаляющейся фигуре Тельдаира. Она заговорила сухо, отстранённо, словно диктовала отчёт.
— Запись 147-А. Субъект: Анна «Щит». Во время инцидента в актовом зале. Наблюдение: Аномальные пики магической энергии света фиксировались не в моменты активации защитных барьеров. Пики коррелировали с моментами максимального психологического стресса субъекта. Наиболее значительный всплеск зафиксирован в момент визуализации субъектом потенциального падения объекта Евгений в воображаемую пропасть, вероятно, индуцировано воздействием теневой сущности. Вывод: Сильный эмоциональный стресс, особенно связанный с чувством вины и страхом потери, может генерировать уникальный, но временный магический «отпечаток». — Она посмотрела прямо на Виктора. — Возможно, твой прибор фиксирует этот отпечаток. Он нестабилен. Не является артефактом или постоянной аномалией. Просто... след травмы.
Она сделала короткую пометку в блокноте и так же бесшумно скрылась между стеллажами, не дожидаясь ответа.
Виктор и Павлин переглянулись. В глазах Виктора вспыхнуло понимание, смешанное с облегчением, но тут же набежала тень нового, более глубокого вопроса. Он снова вспомнил заглавие журнала. Павлин же выглядел довольным.
— Ну вот! Я же говорил! Стресс, травма! Компас тянется к этому... «эмоциональному шраму». Логично! После того, что она пережила, у неё этого «шрама» — на весь Нищур хватит. — Он хлопнул Виктора по плечу. — Расслабься, детектив. Твоя Анна не злодейка, просто... израненная.
Виктор медленно кивнул, не отрывая глаз от компаса. Стрелка всё так же упрямо указывала в сторону класса Языковой.
— След травмы... Да, Ирина права, след есть... — Он поднял глаза, и его взгляд стал острым, цепким. — Но почему он такой сильный? Почему только у неё? У Гарадаева — стресс, у неё самой — чуть блокнот не отняли, у Марка — вечный аврал... Почему у них отпечаток слабый или его нет, а у Анны — как маяк? Просто... «след»? — Он сжал компас, мысленно повторяя: Духовный Резонанс. — Или... связь? Какая-то... особая связь? Что дядя искал с помощью этого? Что это?
Он встал, полный решимости.
— Ну, давай. Кого проверять? Гарадаева? Ирину? Марка? Список «нервных» не так уж велик.
Они провели остаток дня, осторожно поднося компас к разным людям, пережившим инцидент или известным своим напряжённым состоянием. У Гарадаева стрелка лишь слабо дрогнула. У Ирины — не пошевелилась вовсе. У Марка, которого они застали за школой, — слабое колебание. Ничего даже отдалённо похожего на мощный, неумолимый сигнал, который исходил от Анны.
Тельдаир Дивит находился неподалёку, у стены школы, якобы рассматривая старую каменную кладку. Его спина была прямой, поза расслаблена, но взгляд периодически, с холодной методичностью, перемещался с Виктора и Павлина на компас и обратно. Он не делал заметок, просто наблюдал. Когда Виктор невольно поймал его взгляд, Тельдаир лишь вежливо, абсолютно бесстрастно кивнул и вернулся к изучению стены.
Поздним вечером, уже у выхода из школы, Виктор смотрел на компас. Стрелка, как верный пёс, указывала на комплекс, где жила Анна. Его лицо озаряли тёплые лучи солнца, но в глазах читалась не разгаданная тайна, а лишь более глубокая тень сомнения и нарастающей тревоги. Он бросил быстрый взгляд на угол здания, где стоял Тельдаир. Того уже не было.
— Не сходится, Пав. Не просто стресс... Не просто травма. Ирина права, отпечаток есть... но он другой. Уникальный. Мощный. — Он крепко сжал прибор в руке, чувствуя его холод и вспоминая мелькнувший заголовок. — След... или якорь? К чему? Что в ней такое, Пав? Что делает её... особенной для этого артефакта? И почему за нашим поиском следят? — Его последняя фраза прозвучала почти шёпотом, полным недоверия к внезапно сгустившимся теням вокруг. — Я узнаю. Кто бы что ни скрывал.
Он спрятал компас в карман. Стрелка под тканью всё равно тянулась к Анне, как игла к невидимому полюсу. Загадка не разгадалась. Она усложнилась, обрастая новыми вопросами о связи, наблюдении и истинной цели старого артефакта. И Виктор не намерен был отступать. Воздух, казалось бы, пронизанный лишь пылью знаний, теперь нёс в себе незримый холод чужого внимания.
Прошла неделя. Листья на редких деревьях окончательно пожелтели и теперь хрустели под ногами учеников, собравшихся на большой перемене. Октябрь вступал в свои права, окутывая Нищур прозрачной, колючей дымкой. Серебряные нити Легионеров, натянутые по периметру, сверкали под низким осенним солнцем, словно паутина из жидкого металла.
Виктор прислонился к холодной, шершавой стене здания, сжимая в ладони знакомый контур компаса. Он уже не смотрел на стрелку, всё так же упрямо указывающую на окна классов, где предположительно находилась Анна. Его взгляд был устремлён в пустоту, а на лице застыла смесь глубочайшей концентрации и разочарования.
— Эмоциональный отпечаток... — бормотал он себе под нос, едва шевеля губами. — Но почему только она? Почему не Марк, который каждый день рискует жизнью? Не Ирина, которая видела, как тень рвёт её записи? Не Гарадаев, потерявший учеников?..
Он сжал компас так, что костяшки его пальцев побелели.
— Что именно он в ней фиксирует? И как это связано с дядей? Может... дядя искал не людей, а носителей чего-то? Не самих людей, а то, что они... носят? Или то, что их... использует?
К нему подошёл Павлин, задумчиво жуя булку с изюмом. Заметив выражение лица друга, он громко вздохнул, поднимая вверх крошки.
— Опять твой волшебный указатель на израненные души? Вик, да отвлекись уже! Глянь вокруг. — Он кивнул головой в сторону шумных групп учеников. — Все только о тенях и говорят. Ирина вчера с утра пораньше в библиотеке сидела, свой «Протокол» восстанавливала. Даже Спортин сегодня без шуток — летал на скейте молча, как привидение. А ты тут со своей стрелочкой... Мы ждём сигнала от Марка про Источник! Это сейчас важнее.
Виктор медленно оторвал взгляд от компаса. В его глазах тлела упрямая искра.
— Важнее? А если то, что тянет эту стрелку, связано с Источником? Или с тем, что привлекло тени в школу? Анна была в зале... её отражение говорило гадости... Может, в ней ключ?
Павлин покачал головой, доедая булку.
— Может, слона-призрака. Может, розовых пони. Вик, ты строишь воздушные замки на песке подозрений. У нас есть реальная зацепка — Марк и его шестерёнка. А этот компас... — он ткнул пальцем в потёртый металл прибора, — ...он пока только вопросы добавляет. Давай сосредоточимся на том, что можем проверить. На Источнике Молчания. На задании Осмира. На серебре для воды. Это конкретика.
В этот момент из кармана куртки Павлина раздался тихий, но пронзительный звук — сухой скрежет и короткий щелчок, словно сломался крошечный механизм. Павлин вздрогнул, роняя последние крошки.
Он судорожно полез в карман и вытащил чёрную шестерёнку с трещиной, которую дал им Марк. Артефакт вибрировал в его ладони, а трещина на ней пульсировала слабым ржаво-красным светом. Звук прекратился, но зловещее свечение продолжало мерцать с нерегулярными интервалами.
Глаза Виктора расширились. Все мысли о компасе мгновенно испарились. Он резко придвинулся.
— Сигнал! Марк нашёл! Быстрее, где он? В школе? Насосной?
Павлин перевернул шестерёнку, приглядываясь к пульсирующей трещине. На обратной стороне, едва заметно, проступили тонкие, словно паутина, светящиеся линии. Они складывались в примитивную карту — несколько перекрёстков улиц Нищура и значок в виде заштрихованного квадрата в одном из углов.
— Не тут. Смотри... — он показал Виктору. — Значок... похож на склад или лавку. И адрес... это же район Старых Мельниц! Там сплошь заброшки и подпольные мастерские.
Виктор внимательно изучил карту, его мозг уже переключился в режим действия.
— Старые Мельницы... Глушь. Идеальное место для контакта, которого не хочет видеть Легион. — Он поднял взгляд на Павлина, и его лицо стало твёрдым и серьёзным. — Марк сказал, что тот, кто знает про Источник, опасен. Коллекционер... Подпольный коллекционер чего? Артефактов? Знаний? Теней?
Павлин сунул шестерёнку обратно в карман, нервно оглядевшись. Его голос понизился до шёпота.
— Не знаю. Но Марк предупредил: услуга будет дорогой. И слово мы ему дали. — Он посмотрел на Виктора, и в его глазах читалась смесь решимости и тревоги. — Идём?
Виктор взглянул на компас. Стрелка всё ещё указывала на школу, на Анну. Он на мгновение задержал на ней взгляд, затем решительно засунул прибор в самый глубокий карман рюкзака, словно откладывая одну загадку ради решения другой, более насущной.
— Идём. Источник Молчания — ключ ко всему. Возможно, и к тому, что случилось в зале. А тайна Анны... она никуда не денется. Сначала — Коллекционер.
Прямо за спиной Павлина, будто из ниоткуда, возник Тельдаир Дивит. Он остановился, будто рассматривая серебряные нити на стене. Его голос прозвучал спокойно, с лёгким мидирским акцентом, но его появление показалось до жути своевременным.
— Старые Мельницы? Значок склада... — Он слегка наклонил голову, словно пытаясь разглядеть карту, которую Павлин только что спрятал. — Интересно. Район полон истории. И... контрабанды. Слышал о Коллекционере, который там обосновался. Говорят, он специализируется на... необычных артефактах. Доагорских технологиях, запрещённых свитках. — Он перевёл взгляд на Виктора, и его глаза стали чуть более пристальными. — Но ходят слухи, что его интересуют и более мрачные вещи. Вещи, связанные с тем, что недавно потревожило школу. Будьте осторожны. Информация — ценный товар, но иногда она дороже, чем кажется. Особенно если копать слишком глубоко в определённых тоннелях.
Павлин резко обернулся, явно вздрогнув. Он инстинктивно сжал кулак.
— Дивит?! Откуда ты...? Мы просто... обсуждали... — Он запнулся, не зная, что сказать.
Виктор мгновенно напрягся. Его взгляд стал острым, колючим. Он сделал шаг вперёд, слегка прикрывая собою Павлина.
— Мы обсуждали район Старых Мельниц как потенциальное место для проекта по Городоведению. Архитектура упадка. — Он смотрел Тельдаиру прямо в глаза, его голос был ровным, но в нём слышался металл. — А про коллекционера и «мрачные вещи»... это довольно специфические слухи для новичка. Особенно про «определённые тоннели». Мидирские архивы так глубоко копают в подполье Нищура?
Тельдаир спокойно выдержал его взгляд. На его лице не дрогнул ни один мускул.
— Архивы содержат многое. А Нищур... известен своими тайнами. Я лишь поделился услышанным. Вам решать, что с этим делать. — Он сделал лёгкий, почти незаметный кивок. — Удачи с... проектом.
Он так же плавно развернулся и ушёл, растворившись в толпе учеников, спешащих на урок. Его уход был бесшумен и не привлёк ничьего внимания.
Павлин выдохнул, разжимая кулак. Шестерёнка в кармане всё ещё слабо мерцала.
— Вот чёрт... Как он подкрался? И откуда он знает про Коллекционера и... тоннели? Это уже не просто совпадение, Вик.
— Нет, не совпадение, — хмуро проговорил Виктор, провожая взглядом удаляющуюся фигуру. — Он знал. Значок склада, Старые Мельницы... Он подслушал или... — Он тихо стукнул кулаком по стене. — Неважно. Он дал нам информацию. Чтобы мы шли туда настороже. Или чтобы мы не шли. — Он резко повернулся к Павлину. — Это меняет только одно: мы идём туда, зная, что за нами наблюдают. И что этот Коллекционер — не просто подпольщик. Он часть чего-то большего. Готов?
Павлин сглотнул, но кивнул, стараясь выглядеть увереннее.
— Готов. Печеньки с пауками и наблюдением? Почему бы и нет. Главное — добраться до Источника.
Прогремел звонок, возвещая об окончании перемены. Ученики потоками устремились к дверям. Виктор и Павлин стояли ещё мгновение, их решимость теперь была смешана с гнетущим чувством невидимого наблюдения. Они смотрели не на школьные двери, а в сторону ворот, ведущих в мрачные переулки Нищура.
Виктор взял Павлина за локоть, его голос стал тихим и жёстким.
— Чем темнее — тем лучше. И смотри в оба. Во все стороны.
Они вышли за ворота, их шаги быстрые и целенаправленные, но спины были напряжены. Слова Тельдаира о «мрачных вещах» и «определённых тоннелях» висели над ними, как холодная тень, добавляя новый, куда более опасный слой к их миссии.
Виктор и Павлин, протиснувшись в узкую щель между двумя обвалившимися кирпичными стенами, оказались внутри цилиндрической башни. Они находились в самом центре Старых Мельниц — самой заброшенной части района, где скапливалась основная масса подпольщиков, потому что «чистоплотные легионеры не хотят марать руки в этой помойке».
Их встретил полумрак, нарушаемый лишь призрачным свечением пары клубков биолюминесцентного мха, плававшего в запотевших банках. Воздух был наполнен чем-то химически-сладковатым, щекотавшим ноздри. Стеллажи, уходящие вверх, в непроглядную темноту, были завалены кошмарным коллекционным хаосом: черепа неведомых существ в проволочных каркасах, сломанные девиты, странные кристаллы в стеклянных сосудах, кипы пожелтевших схем. В углу пульсировал слабым светом большой чан с мутной жидкостью.
Из глубины теней, бесшумно, словно часть самой темноты, материализовалась высокая, сухопарая фигура. Коллекционер. Его многослойная, выцветшая одежда напоминала наряд археолога-отшельника. Лицо скрывал глубокий капюшон и очки с совершенно чёрными, непроницаемыми стёклами. Руки в перчатках из странной чешуйчатой кожи бесшумно скользнули по пыльной поверхности стола. Казалось, он не просто ждал их, а был заранее уверен в их приходе.
Виктор, подавив комок нервов в горле, шагнул вперёд. Его голос прозвучал твёрже, чем он ожидал.
— Нас прислал Марк. Мы пришли по зову шестерёнки.
Он показал чёрную шестерню с зажившей трещиной, теперь безжизненную и холодную.
Коллекционер медленно кивнул, его капюшон почти не шевельнулся.
— Марк... «Шрам». Знакомый клиент. — Его скрытый взгляд изучал их, задерживаясь на очках Виктора, на поясе Павлина. — Что ищете в пыли веков и ржавчине, мальчики?
Павлин, ёжась от гнетущей атмосферы, нетерпеливо бросил:
— Источник! Нам нужен Источник Молчания. Точное место. Как туда добраться.
Коллекционер издал сухой звук, похожий на скрежет металла.
— Источник Молчания? — Он сделал паузу, будто пробуя слова на вкус. — Место... значительное. Место, где вода забывает, как течь, а звук умирает в колыбели. Грань между мирами тонка там. — Он повернулся, его перчатки коснулись странного прибора, похожего на сломанную астролябию. — Координаты стёрты из Колец Агоры. Карты сожжены Легионом. Дорогу знают лишь тени да те, кто давно ступал по краю бездны.
— Но вы знаете, — впился в него взглядом Виктор. — Или знаете, кто знает. Марк сказал, вы можете помочь. Цена?
Коллекционер резко обернулся.
— Цена? Цена всегда есть. — Он подошёл к стеллажу и взял странный прибор, напоминавший проектор, в который было воткнуто нечто, напоминающее миниатюрный высохший мозг с тонким хрустальным стержнем. — Знание требует жертвы. Или... обмена. Мне нужен Мозговой Стебель. Свежий. Не высохший мусор, как этот.
— Мозговой... что? Откуда это брать? И зачем вам?!
— Не спрашивай «зачем». Это моя цена. Добыть его можно лишь в одном месте: на «Боях без Масок». — Виктор и Павлин переглянулись; это название было им знакомо по смутным, пугающим слухам. — Да, та самая подпольная яма. В самых глубоких её ярусах, в туннелях под старыми реакторами, водятся... особые твари. Мутанты. Один из видов... у него стебель — кристаллический шип на темени. Убейте такую. Вырежьте стебель аккуратно... — Он положил перед ними тёмный хирургический резец со странным узором на лезвии. — ...вот этим. Цельность кристалла — важна. Принесёте мне живой, светящийся изнутри стебель... и я вручу вам карту к Источнику.
Виктор взял резец, почувствовав странный, обжигающий холод металла.
— «Бои без Масок»... Мы слышали. Но где эта арена? Как туда попасть? Без наводки это самоубийство.
Коллекционер наклонил голову, словно оценивая их решимость.
— Разумный вопрос. — Он скользнул к другому стеллажу и извлёк оттуда два маленьких, невзрачных серебряных значка в форме стилизованной рыбы с пустой глазницей. — Заброшенный зерновой элеватор «Золотой Колос» недалеко отсюда. Смотрите не наверх — ищите внизу. За третьей опорой — труба, обвитая чёрной лентой. Спуск. — Он протянул значки. — Эти откроют дверь. Скажите стражнику у входа: «Тень не помнит шёпота». Значки носите видимо. Они — ваш пропуск и... предупреждение для других крыс в той норе. Не теряйте.
Павлин взял значок, с недоверием разглядывая странную рыбку.
— И... что нас ждёт там? Помимо мутантов?
Голос Коллекционера стал ледяной сталью.
— Всё, что может родиться во тьме, алчности и боли. Гладиаторы-должники. Маги-отступники. Торговцы смертью. Вы — мясо для арены, пока не докажете обратное. Ваша цель — мутанты. Не отвлекайтесь. Не доверяйте никому. И... — его скрытый взгляд, казалось, прожигал их насквозь, — не возвращайтесь без стебля. Мой интерес к неудачникам... ограничен.
Виктор сжал холодный резец. Павлин с отвращением покосился на сосуд с высохшим «экспонатом». Давящая тишина башни, нарушаемая лишь мерцанием света в банках, стала невыносимой. Они молча развернулись и выбрались обратно в тусклый свет дня, тяжесть нового задания и ледяная аура Коллекционера давили на плечи куда сильнее, чем влажный воздух Старых Мельниц. «Бои без Масок» из пугающей байки превратились в их единственный и смертельно опасный шанс.
Они уже достаточно далеко отошли от давящей тишины башни Коллекционера, но молчаливая напряжённость всё ещё висела между ними.
Павлин нервно перебирал в кармане серебряный значок-рыбу, то и дело озираясь на скелеты заброшенных фабрик.
— Знаешь, я всегда думал, что «Бои без Масок» — это просто страшилка, которую Спортин первокурсникам рассказывает, — он сглотнул. — Чтобы они по ночам из домов не сбегали. А теперь вот идём туда, как на заклание. С предоплатой в виде... — он с отвращением посмотрел на хирургический резец в руке Виктора, — ...этого.
Виктор шёл чуть впереди, его взгляд был пристальным и отсутствующим, пальцы сжимали холодный металл инструмента.
— У нас нет выбора, Пав. Это единственная нитка, ведущая к Источнику. Ко всему, что происходит. К тому, что было в зале... — Он непроизвольно коснулся кармана, где лежал компас.
— Да уж, нитка... больше на удавку смахивает, — проворчал Павлин, переступая через ржавую трубу. — «Мясо для арены». Приятно же, а? Мне почему-то не хочется быть мясом. Я больше по части зрелищ, если честно.
Виктор на секунду замедлил шаг, обернувшись к другу. В его глазах читалась не только тревога, но и привычная уже одержимость.
— Ты слышал, что он сказал? «Грань между мирами тонка». Это не просто какая-то дыра в земле, Пав. Это место силы. Или анти-силы. Если тени пришли откуда-то... — он сделал паузу, — ...вполне возможно, что именно оттуда.
— О, прекрасно! — Павлин всплеснул руками. — Значит, мы не просто на подпольные боёвки идём, а прямиком в логово всякой тенеподобной нечисти! А у нас что? Ты со своим волшебным компасом, я — с булками в рюкзаке и вот с этой... рыбкой без глаза! Отличный план! Просто великолепный!
— У нас есть «мы», — вдруг сказал Виктор, и в его голосе прорвалась редкая для него теплота. — И твоя вода, которая формирует водовороты. И мой щит. И то, что мы не лезем туда как бараны, а знаем пароль и... — он кивнул на значок в руке Павлина, — ...имеем пропуск. Мы не мясо. Мы — те, кто идёт за ответами.
Павлин на мгновение замолчал, затем тяжело вздохнул, но уже без прежней паники.
— Ладно, ладно, убедил. Герои-смертники, ищущие ответы на краю света... Звучит хоть и безумно, но уже как-то эпичнее. — Он надёжно прицепил серебряную рыбку на отворот куртки. — Только смотри, если там правда какие-нибудь твари с кристальными шипами на башке... первый удар твой. Договорились?
— Договорились, — тень улыбки тронула губы Виктора. Он повернулся к силуэту огромного элеватора «Золотой Колос», что вырисовывался впереди в промозглом тумане. — Пошли. Найдём эту чёрную ленту. Посмотрим, что там помнит тень... и что забыла.
Холодный смрад, пропитанный запахом пота, крови, озона и чего-то кислого, ударил в ноздри Виктора и Павлина, как только молчаливый охранник, услышав пароль «Тень не помнит шёпота», мрачно кивнул и со скрежетом отодвинул тяжёлую ржавую решётку. Серебряные значки в виде безглазой рыбы на их груди холодно жали кожу, словно присоски ледяной твари.
Их провели по узкому, слабо освещённому коридору. Стены были испещрены грубыми граффити и бурыми, маслянистыми подтёками, природу которых лучше было не уточнять. Гул толпы, сначала приглушённый, нарастал с каждым шагом, превращаясь в оглушительный, животный рёв, от которого вибрировал каменный пол.
Их вытолкнули на зрительские места — не скамьи, а уступы, грубо вырубленные в скальной породе, нависающие над круглой ареной, огороженной массивными, испачканными серебряными прутьями. Ярусы были заполнены до отказа пёстрой, ревущей массой: угрюмые типы в потёртых плащах с явно нелегальным оружием за поясом; подвыпившие рабочие, громко спорящие о ставках; пара одетых в гражданское Легионеров, с ненатурально отстранёнными лицами; и несколько закутанных в плащи фигур, чьи лица тонули в глубоких капюшонах.
На арене уже шло действо. Против мутанта, которого объявили как «Безликий Рык», вышел боец в самодельной броне из ржавых пластин, вооружённый искрящейся электро-дубиной. Мутант был жутким порождением самых мрачных кошмаров. Его тело, ещё напоминавшее человеческое, было покрыто струпьями и роговыми наростами, конечности выглядели асимметричными и вывернутыми. Там, где должно было быть лицо, зияла огромная, растянутая в немой гримасе пасть, усеянная острыми, жёлтыми зубами. Из неё вываливался толстый, покрытый шипами язык, и всё существо издавало тихое, навязчивое бульканье.
Боец рванулся вперёд, пытаясь нанести удар дубиной. Но мутант внезапно издал пронзительный, сводящий с ума вой — не звук, а физическую волну боли, от которой у зрителей задрожали перепонки, а по коже побежали мурашки. Боец замер, схватившись за голову в немом крике. «Безликий Рык» рванулся вперёд, сбивая его с ног ударом когтистой лапы. Дубина с грохотом откатилась в сторону. Толпа взревела от восторга.
Началась агония. Мутант вцепился своим шипованным языком в руку бойца, рванул — и с мокрым, хрустящим звуком оторвал её по локоть. Раздался душераздирающий, нечеловеческий крик. Боец, обезумев от боли, отчаянно бил мутанта кулаками по покрытому струпьями туловищу, но удары казались бесполезными. Кислота, капавшая из пасти твари, шипела на его броне, оставляя глубокие рытвины. Кровь и слизь брызнули на серебряные прутья ограждения.
Финальный аккорд был стремительным и чудовищным. «Безликий Рык» резко дёрнул головой — и окровавленная рука осталась у него в пасти, в то время как искалеченный боец, крича от невыносимой боли, пополз прочь, истекая кровью и оставляя за собой ужасный след. Мутант с жадностью принялся пожирать оторванную конечность. Охрана арены не спешила вмешиваться. Лишь когда крики бойца стали слишком пронзительными, один из охранников лениво выстрелил из чего-то похожего на шокер, оглушая мутанта. Проигравшего, уже теряющего сознание, унесли, а «Безликого Рыка» прутьями загнали обратно в клетку под новый рёв одобрения толпы.
Виктор и Павлин сидели, как вкопанные, вцепившись пальцами в шершавый камень уступа. Павлин был мертвенно бледен, его обычно насмешливый взгляд стал пустым и потрясённым. Виктор чувствовал, как по его спине бегут ледяные мурашки, а желудок сжимается в тугой, тошнотворный комок. Они только что видели не постановочную дуэль в ЛМД, а настоящую, немедленную и беспощадную жестокость. Здесь не было фокуса, здесь была кровь, переломанные кости, откушенные конечности, животный страх и агония.
— Вик... — прошептал Павлин, не отрывая взгляда от арены, где работники уже скребли песок, засыпая тёмные лужицы. — Это... Это же безумие. Он... ему руку...
Виктор молча следил за уборкой. Его взгляд упал на холодный металл резца Коллекционера, торчащего из его кармана. Инструмент вдруг показался ему крошечной, жалкой и беспомощной игрушкой.
— И ты думаешь, мы сможем подойти к такому... чудовищу... и спокойно срезать у него стебель? — с отвращением выдохнул он. Одна лишь мысль о том, чтобы приблизиться к такому существу, даже оглушённому, вызывала приступ тошноты. Их тренировки, их дуэли — всё это вдруг показалось наивной детской забавой.
Павлин перевёл взгляд на следующих участников, выходящих на арену — ещё один человек против мутанта, похожего на скорпиона с кристаллическими наростами на спине.
— Нам сказали, что нужен стебель... но не сказали, как его достать. Даже если мы выиграем бой... как мы подойдём? Как удержим его? Как не... не станем как он? — он кивнул в сторону выхода, куда унесли искалеченного бойца.
Они просидели ещё один бой, наблюдая, как новый гладиатор едва уворачивался от смертоносного жала, используя дымовые шашки и хитрые ловушки. Это требовало невероятной ловкости, хладнокровия и опыта, которых у них не было и в помине.
Когда они, потрясённые и подавленные, выбрались обратно в тусклый свет дня, один и тот же вопрос витал между ними, тяжёлый и неумолимый. Как, чёрт возьми, они собираются выполнить задание Коллекционера?
— Мы не готовы, Пав, — тихо проговорил Виктор, сжимая кулаки. Воспоминание о сводящем с ума вое и едкой слизи Рыка преследовало его. — Нам нужен... другой план. Или помощь. Намного. Более. Серьёзная. Помощь…
Хотите поддержать автора? Поставьте лайк книге на АТ.
