«Семейное счастье»: тише, Маша!
Изволил посмотреть-с новый российский художественный фильм «Семейное счастье» параману Льва Толстого. Толстых мы не читали — излишества это — поэтому рассказываю чисто за синематографъ. Это быстрый пересказ, чтобы вы не вздумали это смотрели. Или вздумали наоборот, не знаю.
Фильм начинается с того, что девица Машенька дрейфует в приусадебном ручье лицом вниз. К ней с берега аварийно бросается Сергей Михалыч в виде актёра Цыганова. Он норовит спасти утопленницу, но выясняется, что Машенька просто занималась фридайвингом в дисциплине статической задержки дыхания. Об этом говорят её винтажные плавательные очки и крики «Вы чо делаете?».
Актёр Цыганов начинает произносить в Машеньку толстовский текст. Текст выпадает из Цыганова неприятными сгустками и падает в ручей. Машенька выбирается из ручья на мостки, светя в Цыганова младыми женския прелестями исквози фридайверской ночнушки. Цыганов временно остается в ручье, дабы остыть.
Далее все встречаются на веранде.
Машенька, её гувернантка Катерина, младшая сестра Соня и вспомогательный старик в очках проживают в имении Покровское. А друг семьи Сергей Михалыч регулярно наезжает к ним с визитами. Он был очень дружен с папенькой Машеньки и знал её с младенчества, но потом папенька изволил крякнуть вместе с матушкой, и Сергей Михалыч остался фактически за опекуна.
И вот они вечно собираются на веранде, а там всегда налито, потому как что ещё делать в имении, если не сидеть на верандах и не пригубливать поочередно из трёх графинов, а после не танцевать хмельными в темноте двора с подсвечником в одной руке и гувернанткой Катериной в другой. А, ну ещё можно играть на гитаре романс, что и проделывает Сергей Михалыч на живой Машеньке.
Машенька неизбежно для повествования подпадает под унылое обаяние Цыганова.
Пока Цыганов в здании — Машенька облизывает ложечку с мороженым по часовой стрелке и глядит желейным взглядом, а как Цыганов уедет — плачет за роялем и бродит одинокыя по полям.
В очередной приезд Цыганова Машенька приходит к нему в кабинет вечером и мягко надавливает на него цитатой из любовного романа. В ответ на надавливание из Цыганова опять выходит толстовский текст, пачкая всё в кабинете. Смысл текста сводится к тому, что ой, Машенька, любить — значит страдать, но не любить тоже значит страдать, а страдать — значит страдать, а мужчины вообще всё время врут. Спокойной ночи, Машенька.
Огорошенная Машенька отступает к себе в спальню и там всю ночь взбивает подушку мычащим «ты». Цыганов не ожидал от себя, но тоже извивается ночью на простыне. Утром страшно невыспавшийся Цыганов выходит к роялю, за которым спиной к нему сидит Машенька и обвиняюще играет Моцарта. Цыганов отмечает, что Машенька теперь состоит для него целиком из колена, лодыжки, локтя, локона и кружевного рукава.
Внезапно отбросив Моцарта, Машенька поворачивается к Цыганову и спрашивает, когда он планирует в очередной раз отбыть из имения. А Цыганов отвечает, что вечером. А Машенька желает ему хорошей дороги. Ага. Отличной вообще дороги.
Вечером Цыганов, у которого с самого утра напрочь пропало желание куда-либо ехать, уходит с чемоданом вдаль. Но его догоняет Машенька, которая потратила всё своё самообладание на утренние пожелания хорошей дороги. А на то, чтобы не выйти провожать, уже не осталось.
— Ну куда ты, ё? — восклицает Маша, если переводить с толстовского.
— Да я чё т совсем поплыл, Мария Санна, — отвечает Цыганов.
Они быстро выясняют, что она молода и неопытна, а он занятой старик и счастья вместе им никогда не видать. После чего бросаются в объятья и целуют друг другу отвороты пиджаков. Да, Маша тоже выбежала в пиджаке поверх платья — возможно, хотела применить пикаперскую технику отзеркаливания.
Маша и Цыганов венчаются в заброшенной церкви при свете одинокого батюшки.
Первые пару дней после свадьбы Цыганов ещё кормит её по ночам меренгами с рук и поливает шампанским, ну а дальше всё. Увозит Машеньку жить к себе, в имение Никольское. А там у него гувернантка, похожая на андроида, дураковатый младший брат и мать, которую играет люциферианская Розанова в чепце.
В Никольском Машенька немедля ощущает горький вкус нельзи. Сладкое после обеда — вредно, долго спать по утра — не положено, фридайвинг — вообще возмутительно. Розанова третирует невестку и показывает ей родильную лавку, на которой рожала она, её, её мать, а дальше родит Машенька. Ещё мельком показывают, как младший брат с гувернанткой-андроидом по ночам занимаются ролевыми играми, изображая Машеньку и Цыганова.
Каждый раз, когда Цыганов возвращается из очередной поездки, Машенька бросается ему на шею с воем: «Сергей Михалыч, родной, мне тут вилы!». Цыганов сначала входит в положение, но как-то Маша из благотворительных побуждений жертвует крестьянам денежку на поминки, а они напиваются всей деревней и срывают Цыганову покос. Цыганов предъявляет Машеньке за урон, а она отвечает, что дать — дала, а то что перепились — нэ мая вина!
Цыганов долго выдыхает, хотя ситуация и эпоха вполне позволяют дать супруге леща и выругать по-французски. Но дальше становится только хуже. «Ску-у-учно!» — воет Машенька и изображает культурную асфиксию.
Цыганов в целях реабилитации увозит Машеньку в Петербург, водит по балам, а его там все узнают. Прямо вообще все! И все гости, и мелкий усатый граф, и актриса Юлия Снигирь в образе гнезда порока, в которое явно когда-то таскал веточки Цыганов, и пожилая маркиза, которая сразу видит в Машеньке потенциал богемности.
Маша ревнует Цыганова к Снигирь и на выходе с бала ловко сшибает плечом молодого маркиза, который от удара сразу влюбляется. Он начинает чокаться с Машенькой бокалами. Играть с ней в четыре руки на рояле на глазах Цыганова, который стоит как дурак с букетом гладиолусов.
В следующие двадцать минут экранного времени жизнь у Машеньки бьёт ключом. Ей наконец-то не скучно. Она танцует на балах с маркизом, примеряет наряды, вечером дома на неё эротически набрасывает ревнивый Цыганов и происходит искрометное бытовое изнасилование. Поутру не ожидавший от себя Цыганов даже говорит лежащей тряпочкой Маше, что был неправ и вспоминать этот случай они, пожалуй, не будут. Ой как удобно!
Маша, которую называть Машенькой уже не поворачивается язык, продолжает танцевать на балах с молодым маркизом на глазах Цыганова, а Цыганов очень старается Машу не задушить, хотя один раз почти душит, но очень спокойно, даже уныло, по-цыгановски.
Наконец у Маши случается день рождения, его празднуют в чьем-то Петербургском имении, куда съезжаются все. Когда темнеет и Цыганов теряет Машу из вида, молодой маркиз ведёт Машу во тьму, чтобы дарить ей подарок. Глаза Маши завязаны ради сюрприза.
Маркиз развязывает Маше глаза, а они стоят у бассейна. «Вот!» — говорит маркиз. Он дарит Маше воду. Знает, что она любит плавать в воде и поэтому дарит целый бассейн воды.
Маша падает в подарок прямо в платье и начинает там замедленно бултыхаться. К ней присоединяется маркиз — хотя это как подарить торт и тут же попросить кусочек. Некоторое время они изображают подводное танго.
Потом Маша всплывает по рубку... и говорит маркизу, чтобы тот уезжал. Нет, подарок огонь, в смысле, водичка классная, но Цыганову отдана и буду век ему жена.
Маркиз уплывает кролем.
Маша возвращается к Цыганову, у которого как раз умерла Розанова в чепце. Цыганов в страшной депрессии, что можно понять только по отросшей щетине — на остальной актерской игре это никак не сказывается.
Маша поддерживает Цыганова в депрессии и рожает ему сначала одного, а затем для верности и второго ребёнка. Использует ли она для этого фамильную родильную лавку, мы не знаем.
